этим

Il prit lui-même cette masse de chair, la transporta sur le grabat, [...] l'y étendit soigneusement en allongeant les jambes déjà presque froides, en plaçant la main et la tête avec les attentions que pourrait avoir une mère pour son enfant. Tout est dit, il va mourir, ajouta Benassis qui resta debout au bord du lit. (H. de Balzac, Le médecin de campagne.) — Бенассис сам поднял это почти безжизненное тело ребенка, перенес его на лежак [...] и уложил его тщательно, вытянув уже почти похолодевшие ноги, и положил его голову и руки с заботливостью родной матери. - Все кончено, он умрет, - заключил Бенассис, оставаясь стоять подле ложа ребенка.

Pour tout dire, il le prit en grippe et ne songea plus qu'à s'en débarrasser; mais l'animal tenait bon. (A. Daudet, Tartarin de Tarascon.) — Короче говоря, верблюд стал его раздражать, и он только и думал, как бы от него отделаться; но верблюд не отставал ни на шаг.

... mais, là, les doux effets du pillage commencent à se faire sentir; cela redouble à Kowno; on dit que, dans les environs, on peut faire cinquante lieues sans trouver un être vivant (je regarde cela comme très exagéré, ce sont des bruits de Paris, c'est tout dire pour l'absurdité). (Stendhal, Lettres intimes.) —... приятные последствия грабежа уже начинают сказываться: особенно в Ковно. Говорят, что на пятьдесят лье в окружности не найти ни живой души (думаю, что это сильно преувеличено, так как абсурдные слухи исходят, как всегда, из Парижа, а этим все сказано).

Mais Sarah écrivit: "La lecture de votre livre m'a payée de longs mois d'attente, c'est tout vous dire et vous savez combien mon cœur ne vit que pour votre gloire!". (A. Maurois, La Vie de Disraeli.) — Сара ему писала: "Чтение вашей книги вознаградило меня за многие месяцы ожидания, а этим все сказано: ведь мое сердце живет только надеждой на вашу славу".

Je ferais quelqu'un de riche, m'sieu Berluron. C'est pas pour les chiens qu'y a de belles voitures. Voyez-vous, j'irais tous les soirs au théâtre et je mangerais des plats sucrés. (P. Margueritte, La Lanterne magique.) — Я разбогатею, г-н Берлюрон. Каждый может иметь машину, если у него есть смекалка. Вот увидите, я буду каждый вечер ходить в театр и есть сладости.

Était-ce possible qu'on se tuât à une si dure besogne, dans ces ténèbres mortelles, et qu'on n'y gagnât même pas les quelques sous du pain quotidien. (É. Zola, Germinal.) — Неужели можно убивать себя этим тяжким трудом среди вечного мрака, не имея даже возможности заработать какие-то гроши на хлеб?

La tirade de Beaumarchais sur la calomnie fixe tout à fait un trait de l'époque: la calomnie était réellement payante. [...] Au XVIII^e siècle la calomnie était le pain quotidien de la République des Lettres. (J. Orieux, Voltaire ou la royauté de l'esprit.) — Тирада Бомарше о клевете необычайно характерна для этой эпохи, когда она обладала разящей силой... В XVIII веке клевета была хлебом насущным писательского клана.

Mais vous êtes si fatiguée que vous devez désirer avant tout de vous reposer. - Qu'à cela ne tienne, signora, répondit Consuelo. J'ai les membres brisés, il est vrai; mais j'ai la tête si échauffée, que je suis bien certaine de ne pas dormir de la nuit. (G. Sand, Consuelo.) — - Но вы так устали, что, очевидно, больше всего хотите отдохнуть. - Это пустяки, синьора, - ответила Консуэло. - Я действительно совершенно разбита, но я так возбуждена, что, конечно, не усну до утра.

- Qu'à cela ne tienne, répliqua le Pédant; si, au théâtre, l'on nous sert des poulets de carton et des bouteilles de bois tourné, nous nous précautionnons, pour la vie ordinaire, de mets plus substantiels. (Th. Gautier, Le Capitaine Fracasse.) — - За этим дело не станет, - ответил Педант; если на сцене нам подают картонную дичь и бутылки, выточенные из дерева, то для обычной жизни мы предусмотрительно запасаемся более питательной едой.

- C'est comme ça! il ne faut pas désespérer, vieux défenseur du peuple! - Miséricorde! que d'autres s'en mêlent! (G. Flaubert, L'Éducation sentimentale.) — - Вот какие дела! И не надо отчаиваться, старый защитник народа! - Помилуй бог! Пусть теперь этим занимаются другие!