think+the+world+of+ru

he thinks he is it — разг. он о себе высокого мнения

to think outside the box — амер. мыслить нестандартно, избегать шаблонов, предлагать оригинальное решение

how is the world using you?, how goes the world with you? - разг. как дела?, как живёте?

the world goes very well with me - разг. у меня всё в порядке, я живу хорошо

so goes /wags/ the world - разг. такова жизнь

this world - этот свет, этот (бренный) мир (в противоп. потустороннему миру)

the lower /the nether/ world - а) преисподняя, ад; б) земля (в противоп. небесам); этот свет

♢ on top of the world - на вершине счастья; вне себя от радости и т. п.

world without end - церк. во веки веков

to make the best of both worlds - иметь и то и другое ( без необходимости выбора)

dead to the world - ничего не замечающий; не реагирующий на окружающее (о спящем, пьяном и т. п.)

all the world and his wife — брит.; разг. все без исключения

world record — спорт мирово́е достиже́ние, мирово́й реко́рд

Then he left, standing on the porch for a moment to verify he still had the Bar K to himself. Of course he did. Yet for a blink or two, there at the end, he’d felt uneasy—almost as though he’d been scented. By some sort of In-World telepathy, mayhap. / There is such; you know it. The touch, it’s called. — Потом вышел из бункера, постоял на крыльце, дабы убедиться, что на ранчо “Полоса К”, кроме него, по-прежнему никого нет. Разумеется, не было. Однако на мгновение-другое ему стало как-то не по себе, он словно почувствовал, что его засекли. Может, с помощью какого-то неведомого ему шестого чувства. / Оно существует, ты это знаешь. Дар, так оно называется. (ТБ 4)

“Dan-dinh—where did you hear that, Jake?” / “Never did. Picked it up from your mind, I think.” Jake added hastily: “I don’t go snooping in there, or anything like that, but sometimes stuff just comes. Most of it isn’t very important, I don’t think, but sometimes there are phrases.” / <…> / “Yes.” That he hadn’t been concentrating on, and he would have felt better had Jake not known of it. But the boy was strong in the touch, and Roland believed him when he said he hadn’t been snooping. At least not on purpose. — Дан-дин… где ты это слышал, Джейк? / – Нигде. Думаю, почерпнул из твоей головы, – тут Джейк торопливо добавил. – Специально я туда не залезал, будь уверен, но иногда что-то мне перепадает. Обычно всякая ерунда, но бывает, и какие-то фразы. / <…> / – Да, – вот на этом он не сосредотачивался, даже предпочел бы, чтобы Джейк об этом не узнал. Но в прикосновениях мальчику, похоже, уже не было равных, и Роланд верил его словам о том, что он не залезает в чужих головах. Во всяком случае, специально. (ТБ 5)

“Not Andy,” Roland repeated. It was just a feeling, but his feelings were his version of the touch. “There’s time to think about it, Pere… and we’ll think, too.” — Не Энди, – повторил Роланд. Он ориентировался на свою интуицию, а интуиция, как известно, сродни прикосновениям. – Еще есть время подумать об этом, отец… и мы тоже подумаем. (ТБ 5)

Now she went to the foot of her bed, knelt, and passed one hand over the earth floor there. Lines appeared in the sour dirt as she did. They formed a square. She pushed her fingers into one of these lines; it gave before her touch. She lifted the hidden panel (hidden in such a way that no one without the touch would ever be able to uncover it), revealing a compartment perhaps a foot square and two feet deep. — Теперь она подошла к изножью кровати, встала на колени и сделала пасс рукой над земляным полом. Под её ладонью в затхлой земле проявились линии, определившиеся в квадрат. Она сунула пальцы вдоль одной из линий, которая разошлась от такого контакта. Приподняла скрытую там дощечку (скрытую таким образом, что никто не смог бы её открыть, не обладая даром прикосновения), под которой оказалось небольшое углубление размером около фута по каждой стороне и двух футов в глубину. (ТБ 4)

“I hate that noise,” Alain said. He sounded morose and sleepy. In fact, he had been troubled by odd dreams and premonitions all night—things which, of the three of them, only he was prey to. Because of the touch, perhaps—with him it had always been strong. — Ненавижу я этот шум, – пробормотал Ален. Но в действительности его тревожили странные сны, которые донимали его всю ночь. Из всех троих снились они только ему. Из-за дара, возможно, только его природа наградила шестым чувством. (ТБ 4)

Aye,” she said, “pie for the bumbler, too, as I’m sure he’s Arthur Eld in disguise and will reward me with jewels and gold and the healing touch.” — Ага, ушастик-путаник тоже получит пирог. Я уверена, что на самом деле он – Артур Эльдский, который, вернув себе человеческий облик, вознаградит меня драгоценными камнями, золотом и даром врачевания. (ТБ 5)

Cuthbert patted Roland’s face with no result. Alain pushed him aside, knelt, and took the gunslinger’s hands. He had never used the touch this way, but had been told it was possible—that one could reach another’s mind, in at least some cases. / Roland! Roland, wake up! Please! We need you! / At first there was nothing. Then Roland stirred, muttered, and pulled his hands out of Alain’s. — Катберт похлопал Роланда по щеке. Безрезультатно. Ален оттолкнул его, опустился на колени, взял руки стрелка в свои. Он никогда не использовал свой дар для того, чтобы помочь человеку прийти в себя, но ему говорили, что такое возможно: в некоторых случаях дар позволяет проникнуть в разум другого. / Роланд! Роланд, проснись! Пожалуйста! Ты нам нужен! / Поначалу ответная реакция напрочь отсутствовала. Потом Роланд шевельнулся, что-то пробормотал, выдернул руки из пальцев Алена. (ТБ 4)

She was not like the common run of store-girls. (Th. Dreiser, ‘Sister Carrie’, ch. VII) — Она не была похожа на обычных продавщиц.

And after all it is with the common run of men that we writers have to deal; kings, dictators, commercial magnates are from our point of view very unsatisfactory. (W. S. Maugham, ‘The Summing Up’, ch. 2) — И в конце концов, нам, писателям, приходится иметь дело с обыкновенными людьми; короли, диктаторы, промышленные магнаты, с нашей точки зрения, мало чем нас могут порадовать.

‘Son,’ he said, ‘always be a good Stroup as long as you live. There's no finer family in the whole world than us Stroups, and we don't want nothing to happen that would make folks think we are a common run of humans like everybody else.’ (E. Caldwell, ‘Georgia Boy’, ch. XIII) — - Сынок, - сказал дядя Нед, - будь настоящим Страупом до конца дней своих. Второй такой семьи во всем мире не сыщешь. Мы, Страупы, не допустим, чтобы нас ставили на одну доску со всякой прочей мелюзгой.

...if she were cross she'd raise the roof, break anything. (J. B. Priestley, ‘The Good Companions’, book I, ch. V) —...когда моя сестра в плохом расположении духа, ей ничего не стоит устроить грандиозный скандал и разбить все, что подвернется под руку.

Reuben: "What's he shouting about?.. has he heard about Ada and me?.. he'll raise the roof!" (E. O'Neill, ‘Dynamo’, act I) — Рубен: "Что это отец раскричался?.. Уж не прослышал ли он о нас с Адой?.. Вот будет бушевать!"

My steady doesn't object when I take Charley Palmer someplace. But if I as much as look at anyone else he raises the roof. (J. O'Hara, ‘The Instrument’, ch. III) — Мой жених не возражает, если я подвезу куда-нибудь Чарли Палмера, но, если я взгляну на кого-нибудь другого, он прямо на стенку лезет.

The party at the farm cottage had raised the roof in every sense... Hundreds of pounds of damage had been done that night. (M. Dickens, ‘The Heart of London’, part III) — Гости, собравшиеся на вечеринку к фермеру, вели себя так буйно, что наделали убытку в сотни фунтов...

For heaven's sake... can't a man get a little sleep around here without you kids raising the roof? (A. Marx, ‘Life with Groucho’, ch. XV) — Черт бы вас побрал, ребята!.. Неужели надо так орать, когда человек спит?

‘You know, it makes up for a lot when I see a crowd of miners before me: all those tough worn faces looking rapt and lit up when I sing to them.’ ‘The men think the world of you,’ Sally told her. ‘You're still little Vi'let O'Brien to them.’ ‘At that concert for strike funds I thought they'd raise the roof.’ Violet smiled to a recollection which pleased and flattered her. ‘You never heard such a bawling and stamping, cheers and encores.’ (K. S. Prichard, ‘Golden Miles’, ch. 51) — - Знаете, это многое искупает, когда поешь для наших горняков и видишь, как эти угрюмые, измученные люди слушают тебя, затаив дыхание, и как светлеют их лица! - Здесь все боготворят вас, - сказала Салли. - Для всех вы по-прежнему маленькая Вайолет О'Брайен. - На том концерте в пользу забастовщиков я думала, что они разнесут весь зал, - с довольной улыбкой сказала Вайолет, отдаваясь приятным и лестным для нее воспоминаниям. - Вы бы послушали, как они орали, топали, кричали бис!

‘It can make no difference to you how I regard you,’ she whispered... ‘It makes all the difference in the world. It is horrible to think of your contempt.’ (W. S. Maugham, ‘The Magician’, ch. VIII) — - Для вас не имеет никакого значения, как я отношусь к вам, - прошептала она... - Имеет огромное значение. Страшно подумать, что вы презираете меня.

Don: "Do you think I don't know why you're marrying this titled guy? Do you think the whole world doesn't know? It's because you're on the skids and have been ever since "Catherine the Great"." (N. Coward, ‘Relative Values’, act II, sc. II) — Дон: "Неужели ты думаешь, я не знаю, почему ты собираешься выйти замуж за этого титулованного господина? Это весь мир знает. После постановки "Екатерины Великой" ты как актриса кончилась."

By 1929 Bix... was on the way down - not yer on the skids... (DAS) — К 1929 году... счастье изменило Биксу, но он еще не был обречен...

She led him to the divan, sat down by his side, and looked into his eyes. Fabled sweetness, as of a spring morning - Francis and she, children in the wood, with the world well lost! (J. Galsworthy, ‘The Silver Spoon’, part II, ch. IX) — Она подвела его к дивану, усадила рядом с собой, заглянула в глаза. Чудесная сладость весеннего утра, и они с Фрэнсисом - как малые дети, и нет им дела до всего остального мира!

She was mistress of her face and movements, as she had never been when she and John were babes in the wood. (J. Galsworthy, ‘Swan Song’, part I, ch. VIII) — Теперь она в совершенстве владела собой, чего совсем нельзя было сказать о том времени, когда она и Джон были еще неопытными детьми.

We have Greenland, and only babes in the wood think it will ever be given back to Denmark or released from American strategic domination. (G. Marion, ‘Bases and Empire’, part I, ch. 7) — Мы владеем Гренландией, и только младенцы могут верить, что она когда-нибудь будет возвращена Дании или сбросит ярмо американского стратегического господства.

Bite on the bullet, old man, and don't let them think you're afraid. (R. Kipling, ‘The Light That Failed’, ch. XI) — Стисни зубы и молчи, старина. Пусть они не подумают, что ты боишься.

...brace up and bite the bullet. I'm afraid I've bad news for you. (P. G. Wodehouse, ‘The World of Jeeves’, ch. 2) —...возьмите себя в руки. Мужайтесь. Боюсь, что у меня плохие новости для вас.

“Wizard’s Rainbow is just a fairy-tale,” Cuthbert said, smiling in response to Steven’s smile. Then—perhaps it was something in Steven Deschain’s eyes—Cuthbert’s smile faltered. “Isn’t it?” / “Not all the old stories are true, but I think that of Maerlyn’s Rainbow is,” Steven replied. “It’s said that once there were thirteen glass balls in it—one for each of the Twelve Guardians, and one representing the nexus-point of the Beams.” — Магические Кристаллы – всего лишь сказка, – сказал Катберт, улыбаясь в ответ на улыбку Стивена. Потом он, видимо, уловил что-то во взгляде Стивена Дискейна, и улыбка его сникла. – Ведь так? / – Не все старинные истории достовены, но, думаю, Радуга Мэрлина не выдумка, – ответил Стивен. – Говорят, что когда-то она состояла из тринадцати кристаллов: по одному на каждого из Двенадцати Стражей, и ещё один, представляющий центральную точку, где сходятся Лучи. (ТБ 4)

“If the other balls in the Wizard’s Rainbow did exist, most are broken now. Such things never stay in one place or one pair of hands for long, you know, and even enchanted glass has a way of breaking. Yet at least three or four bends o’ the Rainbow may still be rolling around this sad world of ours. The blue, almost certainly. A desert tribe of slow mutants—the Total Hogs, they called themselves—had that one less than fifty years ago, although it’s slipped from sight again since. The green and the orange are reputed to be in Lud and Dis, respectively. And, just maybe, the pink one.” — Если остальные шары существовали, то большая их часть уже разбита. Они не задерживались надолго в одном месте и в одних руках, а разбиваются даже магические кристаллы. Однако три или четыре шара Радуги Мейрлина еще катятся по просторам нашего несчастного мира. Синий, это точно. Лет пятьдесят назад он принадлежал племени мутантов, кочующему по пустыне, они называют себя Горбуны, хотя с тех пор о нем ничего не слышно. Зеленый и оранжевый находятся соответственно в Ладе и Дизе. И, возможно, есть еще розовый. ( ТБ 4)