пятнадцать

Lassalle. - Ce qui compte, c'est que je veux le duel à quinze pas. Rustow. - Laisse-moi chercher une solution à l'amiable. Lassalle. - "À l'amiable!" Tu as des mots... Non, mes lettres rompent tous les ponts. (P. Morand, Le Lion écarlate.) — Лассаль. - Основное - это чтобы мы стрелялись на дистанции в пятнадцать шагов. Рустов. - Позволь мне попытаться найти путь к примирению. Лассаль. - "К примирению!" Ты уж скажешь!.. В моих письмах я порвал с ним окончательно.

Puis Thénardier vint se rasseoir près de M. Leblanc. - Je continue, dit-il. Nous pouvons nous entendre. Arrangeons ceci à l'amiable. J'ai eu tort de m'emporter tout à l'heure... (V. Hugo, Les Misérables.) — Тут Тенардье подошел и сел рядом с Лебланом. - Продолжим наш разговор, - сказал он. - Ведь мы можем поладить. Договоримся полюбовно. Это я зря разошелся.

- Tiens, voilà les petites affiches. Il y est question d'une maison à Montmartre, à vendre à l'amiable: quatre-vingt mille francs... (P.-A. Ponson du Terrail, Rocambole.) — - Взгляни на эти объявления. Вот дом на Монмартре продается по сходной цене: всего восемьдесят тысяч франков.

En juillet Pierre Macaigne publiait dans le Figaro le récit de sa visite au camp de Bessombourg: "Entassés au petit malheur, à quinze personnes par tente depuis 1957, ces épaves vivent là dans un mélange humain indescriptible". (S. de Beauvoir, La force des choses.) — В июле Пьер Макень опубликовал в "Фигаро" отчет о посещении лагеря беженцев в Бессомбуре: "Скученные как попало по пятнадцать человек в одной палатке, эти отверженные живут с 1957 года в чудовищном смешении тел".

Poil de Carotte. - Je me dépêcherai. Mme Lepic. - Tu as le feu au derrière? Poil de Carotte. - Non, maman - mais je dois aller à la chasse tout à l'heure avec papa. (J. Renard, Poil de Carotte.) — Рыжик. Мне надо торопиться. Г-жа Лепик. - Тебе что, на пожар? Рыжик. - Нет, мама, я сейчас иду на охоту с папой.

- Allons, laissez-moi passer. Corniche s'écarte... et grogne: - Ils ont le feu au cul, les gradés, ce soir! (J.-P. Chabrol, Un Homme de trop.) — - Ну-ка дайте мне пройти. - Корниш отодвигается... и ворчит: - Что-то сегодня начальству невтерпеж.

Lycéen, il avait un ami débrouillard petit paysan à qui on n'en conte pas et que ne paralyse aucun complexe. Un jour, sur l'initiative de Labuzan - c'est le nom de l'ami - ils emmènent en promenade à bicyclette une gosse adorable, Lucette, environ quinze ans dont tout le monde en ville dit à tort ou à raison qu'elle a "le feu au derrière". (J. Freustié, Isabelle.) — Когда Поль учился в лицее, у него был один ловкий приятель, крестьянский паренек, которого не проведешь, и которому были чужды какие-либо комплексы, однажды по предложению Лабюзана - так звали приятеля - они увезли с собой на велосипедную прогулку замечательную девчонку Люсетту, ей было лет пятнадцать, и все в городе говорили - зря или нет, - что она была "охотницей до сладкого".

"À tour de rôle, on se promènera dans la rue, il n'y a pas moyen de faire autrement. Messieurs, ça vous fera un bol d'air." Quinze interminables journées d'oxygénation ont passé [...]. (Borniche, Le Gang.) — "Вы будете по очереди гулять по улице, другого выхода нет. Господа, это даст вам возможность глотнуть воздуха." Пятнадцать бесконечных дней вдыхания кислорода прошли [...].

Jolyet se sentait pris de pitié. - Essaie, mon vieux. Explique-le-lui. Au moins, si elle te dit non, les ponts seront coupés. Et tu le sauras. (F. Sagan, Dans un mois, dans un an.) — Жолье почувствовал жалость. - Попытайся, старина. Объясни это ей. По крайней мере, если она тебе скажет нет, пути к отступлению будут отрезаны. И ты будешь об этом знать.

Du reste, même en dehors des moments où j'étais seul et où il bondissait littéralement vers moi, avec une expansion de joie, Morel, voyant que tout le monde me faisait fête à la Raspelière et sentant qu'il s'excluait volontairement de la familiarité de quelqu'un qui était sans danger pour lui, puisqu'il m'avait fait couper les ponts et ôté toute possibilité d'avoir, lui, des airs protecteurs [...] cessa de se tenir éloigné de moi. (M. Proust, Sodome et Gomorrhe.) — Впрочем, даже не считая тех минут, когда Морель, застав меня одного, буквально накидывался на меня, бурно выражая свою радость, он, видя, что в Ла-Распельер со мной носятся, понимая, что он сознательно отталкивает от себя человека, не представляющего для него ни малейшей опасности, поскольку он, Морель, отрезал мне все пути к отступлению и дал понять, что я ни в коем случае не должен держать себя с ним покровительственно [...], теперь уже не сторонился меня.

Au mois d'avril 195... où se déroule ce récit, les ponts n'étaient pas tout à fait coupés entre adversaires, et l'on s'attendait à ce que vers minuit le maire radical-socialiste vînt trinquer avec l'ouvrier Cuvrot. (R. Vailland, Beau Masque.) — В апреле месяце 195... года, когда происходили описываемые здесь события, отношения между противниками еще не были порваны и можно было ожидать, что около полуночи мэр радикал-социалист придет выпить с рабочим Кювро.

Lassalle. - Ce qui compte, c'est que je veux le duel à quinze pas. Rustow. - Laisse-moi chercher une solution à l'amiable. Lassalle. - "À l'amiable!" Tu as des mots... Non, mes lettres rompent tous les ponts. (P. Morand, Le Lion écarlate.) — Лассаль. - Основное - это чтобы мы стрелялись на дистанции в пятнадцать шагов. Рустов. - Позволь мне попытаться найти путь к примирению. Лассаль. - "К примирению!" Ты уж скажешь!.. В моих письмах я порвал с ним окончательно.

L'artiste le plus attaqué, le plus maltraité depuis quinze ans par la presse et le public, c'est M. Cézanne [...]. On vient devant les tableaux de M. Cézanne pour se dilater la rate. (H. Perruchot, La vie de Cézanne.) — Художник, который вот уже пятнадцать лет больше всех подвергается нападкам и поношению со стороны прессы и публики, это Сезанн [...]. На его картины приходят смотреть, чтобы вдоволь посмеяться.

Ah! quels livres supérieurs à ceux de Paul de Kock pour ouvrir la rate que ces plaques de marbre et ces croix où les parents des morts ont épanché leurs regrets, leurs vœux pour le bonheur du disparu dans l'autre monde, et leur espoir de le rejoindre - blagueurs! (G. de Maupassant, Les tombales.) — Ах! Какие книги, способные позабавить больше, чем все написанное Поль де Коком, являют собой надписи на надгробных плитах и крестах, где родственники усопших выражают свою скорбь, пожелания благополучия ушедшим в мир иной и - вот шутники! - надежду на скорую встречу с ними.

- Qu'est-ce que vous pensez pour de vrai? demandai-je. Que les choses tourneront bien ou mal? Robert se mit à rire... - Tu veux que je te fasse le grand jeu? ou préfères-tu le marc de café? (S. de Beauvoir, Les Mandarins.) — - А что вы думаете в самом деле? - спросила я. - Хорошо или плохо обернутся дела? - Робер расхохотался... - Прикажешь разложить большой пасьянс или погадать на кофейной гуще?

- J'ai les sangs tournés, donnez-moi le grand jeu! s'écria la Cibot, il s'agit de ma fortune. (H. de Balzac, Le Cousin Pons.) — - У меня голова идет кругом! - воскликнула тетка Сибо. - Давайте сюда вашу заветную колоду. Тут такое дело, что я могу разбогатеть.

Le beurre fondu, la confiture de carotte de chaumière passaient dans la besace de la femme, à laquelle à la fin Divine donnait quinze livres de lard pour que la sorcière lui fît le grand jeu. (E. de Goncourt, La Fille Elisa.) — Топленое масло, морковное варенье уплывали из хижины в суму колдуньи. В конце концов Дивина дала ей пятнадцать фунтов сала, чтобы она погадала по заветной колоде.

Tels, plus peinés encore que méprisants devant ceux qui abandonnaient la lutte, en froideur déclarée avec la bourgeoisie des camps,... les réfractaires traversèrent les douze ou quinze premiers mois de la captivité. (F. Ambrière, Les Grandes vacances.) — Вот так "саботажники" и прожили первые двенадцать-пятнадцать месяцев в плену, чувствуя больше вины за собой, чем презрения к тем, кто отказался от борьбы, и подчеркнуто холодно относясь к лагерной буржуазии.

Les cent cinquante gamins à qui il avait fait la classe depuis quinze ans. (G. Cogniot, L'Évasion.) — Их было около полутораста, этих мальчишек, которых он за последние пятнадцать лет обучал в школе.

- Pour une Française, il y a en ce moment, des choses plus importantes que de faire la classe. (J. Laffitte, Rose France.) — Сейчас для француженки есть вещи более важные, чем давать уроки.

Dans la bouche des beaux esprits de la société, ce mot voulait dire qu'elle était ignorante comme une carpe, et un peu bestiole... (H. de Balzac, La Vieille fille.) — На языке светских остряков это означало, что она вопиюще невежественна и немного придурковата...

- Ce gaillard-là, me dit Rastignac à l'oreille, est décoré pour avoir publié des ouvrages qu'il ne comprend pas... et il est ignorant comme la mule de dom Miguel... (H. de Balzac, La Peau de chagrin.) — - Этот субъект получил орден за опубликованные им труды, которых он не понимает... он невежествен, как мул дона Мигеля, - сказал мне на ухо Растиньяк.

J'ai lu la correspondance de Balzac. Eh bien, c'est pour moi une lecture édifiante. Pauvre homme! quelle vie! comme il a souffert et travaillé! Quel exemple!.. Mais quelle préoccupation de l'argent! et comme il s'inquiète peu de l'art. Il ambitionnait la Gloire, mais non le Beau. D'ailleurs que d'étroitesses! légitimiste, catholique, collectivement rêvant la députation et l'Académie française! Avec tout cela, ignorant comme un pot et provincial jusque dans la moelle. (Lettres de G. Flaubert à sa nièce Caroline.) — Прочитал письма Бальзака. Какое поучительное для меня чтение. Бедняга! Что за жизнь! Какой страдалец и труженик! Какой пример!.. И как много забот он отдавал деньгам и как мало - искусству. Он стремился к Славе, а не к Прекрасному. Притом какая узость взглядов! Легитимист, католик, одновременно мечтающий о депутатском звании и кресле во Французской академии! И при всем том ужасающе невежествен и провинциален до мозга костей.

- Est-ce que tu as eu besoin d'une éducation sexuelle, toi? Et moi, est-ce que j'en ai reçu une? - Eh, justement, à quinze ans, j'étais ignorante comme une carpe. (J.-L. Curtis, La Quarantaine.) — - Разве ты нуждаешься в сексуальном образовании? А я разве его получала? - Представь себе, что в пятнадцать лет я была невежественна, как новорожденный ребенок.

Aussitôt les forçats, les ex-galériens examinent cette mécanique placée sur les confins monarchiques de l'ancien système et sur les frontières de la justice nouvelle, ils l'appellent tout à coup l'Abbaye de monte-à-regret. (H. de Balzac, Splendeur et misère des courtisanes.) — Тотчас же каторжники, отбывающие свой срок, а также бывшие каторжники исследуют этот механизм, водруженный на рубеже старой монархической системы и на границах нового правосудия, и сразу же окрестят его Обителью "Утоли моя печали"!

Il a fait changer ma peine au lieu d'aller à l'abbaye de monte-à-regret, j'en ai eu pour quinze années de vie. (E. Sue, Les Mystères de Paris.) — Он добился смягчения приговора: вместо того чтобы отправить меня на гильотину, мне дали пятнадцать лет тюрьмы.

Steinberg. - Quinze mille francs! La belle avance! Écoute-moi; mais sur ta vie, garde pour toi ce que je vais te dire. (A. de Wusset, Bottine.) — Стейнберг. - Пятнадцать тысяч франков! Подумаешь! Выслушай меня, но поклянись сохранить в тайне то, что я тебе скажу.

Après quinze ans de travaux, je suis sur le point de sortir de cette maison: mon crime est d'avoir laissé les séminaristes à leur libre arbitre, et de n'avoir ni protégé ni desservi cette societé secrète dont vous m'avez parlé au tribunal de la pénitence. (Stendhal, Le Rouge et le Noir.) — Пятнадцать лет трудился я здесь, а ныне мне придется покинуть этот дом: преступление мое заключается в том, что я предоставлял семинаристов их свободной воле и не поощрял и не притеснял то тайное общество, о котором вы говорили мне на духу.

Je ne sais pas. Il n'a jamais manqué une occasion de me sonner. Tu te souviens, le jour de la fausse perme, à Valenciennes? J'ai été bon pour mes quinze jours d'arrêts fermes, et toi, oh, je ne te le reproche pas, tu es passé au travers! (A. Lanoux, Le Commandant Watrin.) — Не знаю. Он никогда не упускал случая дать мне нагоняй. Помнишь самовольную отлучку в Валансьенне? Мне-то ведь пятнадцать суток строгого дали, а тебе, - да я тебя не упрекаю, - все так сошло.

Elle a quinze ans, la petite amie à Claude, elle est boulotte pot à tabac grosses joues un duvet sous le pif des perles aux oreilles. (T. Duvert, Paysage de famille.) — Ей пятнадцать лет, подружке Клода, это пухленькая коротышка с толстыми щеками, пушком под носом и жемчужными серьгами.