go+to+bat+for

Утешительный. Помнишь, Швохнев, свою брюнетку, что называл ты пиковой дамой? Где-то она теперь, сердечная? Чай, пустилась во все тяжкие. (Н. Гоголь, Игроки) — Uteshitelny. Remember that brunette of yours, Shvokhnev, the one you called the Queen of Spades? Where is she now, the darling? She's really gone to the bad by now, I expect.

- Госпожа эта, - возразил князь с усмешкою, - пустилась теперь во все тяжкие. Он, может быть, у ней в пятом или четвёртом нумере... (А. Писемский, Тысяча душ) — 'The lady,' interrupted the Count scornfully, 'has gone all lengths. He may be fourth or fifth on her list...'

Кузнец часто задумывался, случалось, пережигал поковку, а иногда в перекур говорил заковыристо и темно: - Вот, брат Гришка, стучим мы с тобой во все тяжкие, а дела на рыбью ногу. Оттесняет нас жизнь на задний двор, чтоб нас не задирали... (Н. Грибачёв, Кузница) — Often he became absorbed in silent thought and overheated the piece he was forging, and sometimes during the break for a smoke he would say queer gloomy things: 'That's the way it is, Grisha, my lad, we hammer away for all we are worth - and where do we find ourselves? Life shoves us into the back-yard so that we won't put on airs...'

Ротшильд помертвел от страха, присел и замахал руками над головой, как бы защищаясь от ударов, потом вскочил и побежал прочь что есть духу. (А. Чехов, Скрипка Ротшильда) — Rothschild was frozen with terror; he squatted down and waved his arms above his head, as if warding off blows, and then jumped up and ran for his life.

Не разбирая дороги, с хрустом ломая ледяную корку, разбрызгивая грязь и чёрную дождевую воду, бежал Виктор через посёлок, бежал что было духу, словно гнались за ним и люди и призраки. (Б. Горбатов, Донбасс) — Victor ran blindly through the settlement, crushing the ice crust on the puddles and splashing the mud and black rain water about him; ran at breakneck speed, as if men and ghosts were hot on his heels.

Так сердце у него и оборвалось. Замахал руками, закричал что было духу своим: - Братцы, выручай!., братцы!.. (Л. Толстой, Кавказский пленник) — His heart quite failed him. He waved his arms, and with all his strength he yelled to his countrymen: 'Brothers, save me!., brothers!..'

он и бро́вью / у́хом не повёл — ≈ he did not turn a hair, he did not bat an eyelid

поводи́ть ло́шадь — walk a horse

Бывший в проекте брак Афанасия Ивановича Тонкого и старшей Епанчиной совсем расстроился, и формальное предложение его вовсе не состоялось. Случилось это как-то само собой, без больших разговоров и безо всякой семейной борьбы. (Ф. Достоевский, Идиот) — The marriage envisaged between Totsky and the eldest Yepanchin girl had fallen through, there having been no formal proposal on his part. This had somehow come about of itself; the subject had been dropped, and no family friction had ensued.

Аммос Фёдорович. Да ведь сам собою дошёл, собственным умом. (Н. Гоголь, Ревизор) — Ammos Fyodorovich. Well, that's the way I thought it out, for myself.

Пришёл жаркий час, снег незаметно подтаивает, и вот в полной лесной тишине, как будто сама собой, шевельнётся еловая веточка и закачается. (М. Пришвин, Жаркий час) — The hour of warmth has come, the snow begins to thaw out imperceptibly and, behold, in the absolute stillness of the forest, as though of its own volition, the branch of a fir tree suddenly sways and rocks.

В начале сорок четвёртого года в Ромашкино нагрянул на костылях изувеченный Василий Семёнович Соболев. Олимпиада Михайловна кинулась навстречу мужу, заголосила что было мочи на всё село. (Г. Марков, Грядущему веку) — At the beginning of 1944 Vasili Sobolev returned to Romashkino on crutches. Olimpiada flung herself at her husband's neck and began to wail at the top of her voice.

Василий что есть силы заколотил в дверь. (Г. Николаева, Жатва) — Vasili banged on the door with all his might.

- А-ай! - закричала старушонка, но Мити и след простыл; он побежал что было силы в дом Морозовой. (Ф. Достоевский, Братья Карамазовы) — 'Aie! Aie!' shrieked the old woman, but Mitya had vanished. He ran with all his might to the house where Grushenka lived.

Сам [лейтенант] сел на дно кузова и голову раненого положил себе на колени. - Гони что есть мочи! - скомандовал он шофёру. (Б. Полевой, Повесть о настоящем человеке) — The lieutenant... sat down on the floor of the truck and placed the injured man's head upon his knee. 'Drive for all you're worth!' he ordered.