веет

   см. Un Condamne à mort s'est échappé оu Le vent souffle ou il veut

1) ( о ветре) souffler vi

2) ( развеваться) flotter vi

3) ( зерно) vanner vt

4) безл.

1) холодный (прям., перен.)

2) хладнокровный; сдержанный; равнодушный

1) холод, стужа

2) холодность, сдержанность, равнодушие

1) неприятно пахнуть чем-либо, отдавать чем-либо

2) перен. источать

общ. от него холодом веет

общ. от этого веет скукой

3. (visage) де́лать/с= багро́вым; ∑ красне́ть/по=;

4. (style) расцве́чивать; уснаща́ть/уснасти́ть прикра́сами;

■ pp. et adj.

 Приговоренный к смерти бежал, или Дух веет, где хочет

   1956 - Франция (102 мин)

     Произв. Gaumom-NEF (Ален Пуаре, Жан Тюилье)

     Реж. РОБЕР БРЕССОН

     Сцен. Робер Брессон по статье Андре Девинье в «Figaro literaire» от 20 января 1954 г.

     Опер. Леонс-Анри Бюрель

     Муз. Моцарт

     В ролях Франсуа Летерье (Фонтен), Ролан Моно (пастор), Шарль Ле Кленш (Жо), Морис Бесрблок (Бланше), Жак Эрто (Орсини), Жан-Поль Делюмо (Эбрар), Роже Треерн (Терри), Жан-Филипп Деламар (заключенный 110).

   Лион. 1943 г. Лейтенант Фонтен, боец Сопротивления, схвачен немцами и посажен в тюрьму форта Монлюк за участие в диверсии. В отличие от большинства товарищей по заключению, он думает лишь о побеге и считает его возможным. Черенком ложки он вынимает из двери камеры деревянные панели. Из валика, одеяла и ткани матраса он мастерит веревку. Также он изготавливает крюк. Орсини, узник, пытавшийся бежать по другой методике, пойман и казнен. Фонтен учится на его ошибках и делает поправки в плане. Хотя местность за стенами камеры изучена досконально, Фонтен никак не может решиться. На допросе он узнает, что будет расстрелян за подрыв моста. По счастливому стечению обстоятельств его возвращают в прежнюю камеру. Только теперь ему дают сокамерника - подростка-дезертира. Фонтен бежит вместе с ним и вскоре они выходят на улицы города, живые, здоровые и свободные.

   ► 1-й полнометражный фильм Робера Брессона. Хотя его предыдущий фильм Дневник сельского священника, Le Journal d'un curé de campagne имел успех, в 1956 г. имя Брессона пока еще звучит не очень громко: его знают и ценят только в среде критиков и в узких зрительских кругах. Приговоренный к смерти бежал вышел во многих кинозалах, включая «Гомон-Палас», и сделал имя режиссера известным широкой публике. Брессон предварил начальные титры следующим примечанием: «Эта история правдива. Выкладываю ее как есть, без прикрас». Без прикрас? Так ли это? Конечно, содержание сюжета (реальный побег из тюрьмы) и некоторые методы съемки приближаются к неореализму: впервые у Брессона не снимаются профессиональные актеры; съемки ведутся на месте реальных событий, вместо реквизита - предметы, использовавшиеся при побеге; техническим консультантом на съемках работает подлинный герой этого приключения Андре Девиньи. (Впрочем, судя по всему, консультировались с ним редко.) Отталкиваясь от этих элементов, Брессон воплощает в жизнь свои теории об обеднении стиля, пока что не доводя их до грани, за которой они могут стать саморазрушительными. Не выводя на экран (вернее было бы сказать: опуская) физическое насилие и всевозможные побочные обстоятельства действия. Брессон выстраивает повествование на последовательности приближенных планов или крупных планов лиц, но чаще всего - рук и предметов. Все актеры говорят одинаково; среди них выделяется, почти стирая остальные, закадровый голос рассказчика. Броский, почти избыточный стиль: что это, если не приукрашивание, причем самое зрелищное? Никогда приключенческое действие не излагалось в подобной манере: одновременно тщательной и лаконичной, трезвой и наполненной скрытым лиризмом, нацеленной на материальную сторону вещей, чтобы пробраться через нее во внутренний мир персонажей.

   Обеднение для Брессона - средство, открывающее путь к главному: к демонстрации человеческого упорства перед материей и событиями, вдохновленного и руководимого божественной волей. «Помоги себе сам, и тебе поможет небо», - это здравое наставление, точно и мощно проиллюстрированное фильмом, здесь вновь помещено в контекст духовности и веры. (Одним из 1-х вариантов названия, рассматривавшихся для фильма, был Тебе поможет небо, Le ciel l'aidera.) Поскольку герой верит в Бога, Брессон верит в героя. Публика почувствовала универсальность и позитивность этого авторского послания, воплощенного в крайне захватывающем рассказе. Даже физическое сжатие кадра, которого добивался Брессон вокруг главного героя, еще больше привлекло внимание самого массового зрителя и оказалось благоприятным для успеха фильма.

   В творчестве Брессона Приговоренный к смерти - картина переходного периода: от классической театральности расиновского образца, свойственной 1-м фильмам режиссера, ко все более и более абстрактной и противоестественной театральности фильмов, снятых после Карманника, Pickpocket. Брессон ненавидел театр, но так и не смог окончательно с ним расстаться. Шаг за шагом он создавал собственный театр - несомненно, крайне «искусственный», населенный гордыми, заносчивыми, упрямыми персонажами, которые пытаются зажать в кулак весь мир, начав с подчас болезненного подчинения божественной воле (в данном случае это подчинение едва ли так уж болезненно). Но как бы велики ни были их стойкость, усилия и страдания, в конечном счете их судьбу решает провидение.

   БИБЛИОГРАФИЯ: 2 актера, снимавшиеся в фильме, оставили письменные воспоминания о съемках. Ролан Moно (Roland Monod, «En travaillant avec Robert Bresson» в журнале «Cahiers du cinema», № 64) отмечает: «Вот что поражает больше всего, когда видишь Робера Брессона за работой: он с самого начала превосходно знает, чего не хочет, но то, что он хочет, он понимает лишь постепенно, истратив километры кинопленки на неуклюжие попытки актеров следовать его указаниям. Этим объясняется, что из 60 тыс. м. отснятой пленки в кинопроектор попали только 2500». Ролан Moнo обращает внимание на то, что съемки продлились сто дней: ровно столько же продлилось заточение Девиньи в Монлюке. Франсуа Летерье, который, как и еще один актер из фильма (Жак Эрто), впоследствии стал режиссером, также написал текст в «Caрiers du cinema» (№ 66): Francois Leterrier. Robert Bresson l'insaisissable.