and+yet

Residents of the Calla realized that children birthed in twos were the exception rather than the rule in other parts of the world and at other times in the past, but in their area of the Grand Crescent it was the singletons, like the Jaffordses’ Aaron, who were the rarities. — Жители Кальи понимали, что рождение близнецов скорее, исключение, чем правило в других частях мира и в прошлом, но в их местах, на Великой Дуге, исключением являлись дети, рождающиеся по одному, вроде Аарона Джеффордса. (ТБ 5)

… but being only nineteen and living way out here on what some call the Rim and others call the Crescent, there’s plenty he’s never seen before. — … но ему всего лишь девятнадцать, всю жизнь он провел на Краю, или на Дуге, как называют эти места, так что не видел многого. (ТБ 5)

They were on their own. Even long ago, when the Inner Baronies had glowed with light and order, they would have seen precious little sign of that bright-life out here. These were the borderlands, and life here had always been strange. — Они жили сами по себе. Даже в далеком прошлом, когда во Внутренних феодах царили свет и порядок, здесь они мало что-то видели от той светлой жизни. Эта область была пограничьем, и жизнь здесь всегда была чуточку странной. (ТБ 5)

… and yet Eddie learned a great deal from Jaffords and his wife, mostly about how life was lived out here in what Tian and Zalia called “the borderlands.” — однако Эдди узнал много интересного от Джеффордса и его жены, в основном о том, как жили в краю, который Тиан и Залия называли Пограничьем. (ТБ 5)

Residents of the Calla realized that children birthed in twos were the exception rather than the rule in other parts of the world and at other times in the past, but in their area of the Grand Crescent it was the singletons, like the Jaffordses’ Aaron, who were the rarities. — Жители Кальи понимали, что рождение близнецов скорее, исключение, чем правило в других частях мира и в прошлом, но в их местах, на Великой Дуге, исключением являлись дети, рождающиеся по одному, вроде Аарона Джеффордса. (ТБ 5)

… but being only nineteen and living way out here on what some call the Rim and others call the Crescent, there’s plenty he’s never seen before. — … но ему всего лишь девятнадцать, всю жизнь он провел на Краю, или на Дуге, как называют эти места, так что не видел многого. (ТБ 5)

They were on their own. Even long ago, when the Inner Baronies had glowed with light and order, they would have seen precious little sign of that bright-life out here. These were the borderlands, and life here had always been strange. — Они жили сами по себе. Даже в далеком прошлом, когда во Внутренних феодах царили свет и порядок, здесь они мало что-то видели от той светлой жизни. Эта область была пограничьем, и жизнь здесь всегда была чуточку странной. (ТБ 5)

… and yet Eddie learned a great deal from Jaffords and his wife, mostly about how life was lived out here in what Tian and Zalia called “the borderlands.” — однако Эдди узнал много интересного от Джеффордса и его жены, в основном о том, как жили в краю, который Тиан и Залия называли Пограничьем. (ТБ 5)

He wasn’t as old as the Manni elder, nor nearly so old as Tian’s Gran-pere (who claimed to be the oldest person not only here but in Calla Lockwood to the south), and yet he seemed somehow older than both. Older than the ages. Some of this no doubt had to do with the haunted eyes that looked out at the world from below the scar on his forehead (Zalia claimed it had been self-inflicted). More had to do with the sound of him. Although he had been here enough years to build his strange Man Jesus church and convert half the Calla to his way of spiritual thinking, not even a stranger would have been fooled into believing Pere Callahan was from here. His alienness was in his flat and nasal speech and in the often obscure slang he used (“street-jive,” he called it). He had undoubtedly come from one of those other worlds the Manni were always babbling about, although he never spoke of it and Calla Bryn Sturgis was now his home. He had the sort of dry and unquestionable authority that made it difficult to dispute his right to speak, with or without the feather. — Не такой старый, как старейшина Мэнни, гораздо моложе дедушки Тиана (который заявлял, что старше его никого нет от Кэллы Локвуд до самого юга), и, однако, он казался старше их обоих. Старше вечности. За это говорили и его глаза, смотревшие на мир из-под шрама на лбу (Залия утверждала, что он сам вырезал этот крест), в которых читалась мудрость веков, и, даже в большей степени, его голос. Хотя он прожил в Кэлле достаточно долго, чтобы построить церковь своему странному Человеку-Иисусу и обратить в свою веру половину жителей, даже незнакомец никогда бы не принял Пера Кэллахэна за местного. Его инородность проявлялась и в произношении, и во многих словах, которые до него в Кэлле никто не слышал (“уличный жаргон”, как он их называл), а знакомые слова обретали в его устах новый смысл. Не вызывало никаких сомнений, он пришел из одного из других миров, о существовании которых постоянно твердили Мэнни, пусть сам никогда об этом не рассказывал, а Кэлла Брин Стурджис давно уже стала ему домом. И безоговорочное уважение, которым он пользовался, давало ему полное право говорить, когда у него возникало такое желание. И едва ли кто мог оспорить это право, с перышком или без. (ТБ 5)

Iago: "She that was ever fair, and never proud; Had tongue at will, and yet was never loud... She that could think, and ne'er disclose her mind: See suitors following and not look behind; She was a wight, if ever such wights were, -" Desdemona: "To do what?" lago: "To suckle fools, and chronicle small beer. " (W. Shakespeare, ‘Othello’, act II, sc. 1) — Яго: "Та, что прелестней всех, но не надменна, Что мыслит, но все помыслы таит; Чья добродетель - неприступный щит, - Родись такая - стала б год за годом..." Дездемона: "Ну что? Кончай." Яго: "Рожать глупцов да счет вести расходам." (перевод Б. Лейтина)

Every evening Mr. Charles went to the club where he and the other members would chronicle small beer. (DEI) — Каждый вечер мистер Чарлз отправлялся в клуб, где вместе с другими клубными завсегдатаями проводил время в праздной болтовне.

‘That's just the point, sir,’ he was saying: ‘Two of you did know, and yet, there the fellow was for months afterwards, playin' is own and, cheatin' the Society for all he was worth, I shouldn't wonder.’ (J. Galsworthy, ‘The White Monkey’, part III, ch. XIII) — - В том-то и дело, сэр, - сказал он. - Двое из вас знали, и все-таки этот мошенник сидел несколько месяцев на своем посту, обделывая свои делишки и обкрадывая Общество за милую душу.

The tree came down, the little Swede came down, and the big yellow tom came down on top of everything, holding for all he was worth to the top of the little Swede's head. (E. Caldwell, ‘Jackpot’, ‘Country Full of Swedes’) — Падало дерево, падал маленький швед, и вместе с ним падал большой желтый кот, вцепившийся что есть мочи в волосы мальчишки...

By this time Dangle was out on the road and running for all he was worth. (F. W. Crofts, ‘Inspector French and the Cheyne Mystery’, ch. X) — В этот миг Дэнгл выскочил на дорогу и побежал что было духу.

Hold on, girl, hold on, for all you're worth. (P. Abrahams, ‘The Path of Thunder’, book III, ch. 1) — Держись, держись, Селия, не смей раскисать, чего бы тебе это ни стоило!

He had shot his bolt, and shot it hard, and now he was down on his back. If he hadn't starved himself, he wouldn't have been caught by la grippe. (J. London, ‘Martin Eden’, ch. XXVI) — Он слишком сильно натягивал тетиву, и она в конце концов лопнула. Если б он не изнурял себя так голодом и лишениями, болезнь не одолела бы его.

‘You've shot your bolt here... Go away and do some work, and see some things.’ (R. Kipling, ‘The Light That Failed’, ch. VIII) — Вы здесь больше ничего уже не добьетесь... Поезжайте куда-нибудь, побродите по белу свету, поработайте.

And yet he sometimes felt as if the family bolt was shot, their possessive instinct dying out. (J. Galsworthy, ‘To Let’, part III, ch. XI) — Тем не менее Сомсу казалось иногда, что его семья расстреляла все свои заряды, что ее собственнический инстинкт выдыхается.

peace establishment — воен. штаты мирного времени

the Peace of Utrecht ист. — Утрехтский мир

He would not break the peace, which his ancestors had made with the Christians of Malaca. (H. Cogan) — Он не нарушит мирный договор, который ещё его предки заключили с малакийскими христианами.

I shall breakfast here in peace, and quietness. (Mrs. Carlyle) — Я позавтракаю здесь в тишине и покое.

to hold / keep one's peace уст. — молчать

"My brass will call your brass" (A.Heiley)

Dinah, a slim, fresh, pale eighteen, was pliant and yet fragile. (C.Holmes)

Give everyman thy ear and few thy voice. (W.Shakespeare)

"Crying for the moon" had become a principle when he was already much too old for principles. (J. Galsworthy, ‘Swan Song’, part II, ch. V) — "Желать невозможного" стало принципом, когда всякие принципы уже утратили для него свое значение.

To be safe in his job while he was fit for it, and after that to have a little place of his own, with a garden... that was not asking much, and yet, for all the firm's increased turnover and its rises, he could not help thinking it was really like asking for the moon. (J. B. Priestley, ‘Angel Pavement’, ch. VI) — Быть уверенным, что не лишишься работы, пока способен трудиться, а потом, уйдя на покой, иметь свой собственный домик и сад... это ведь не так уж много, между тем, несмотря на процветание фирмы и увеличение оборотов, это так же несбыточно, как достать луну с неба.

If this is true, then he is not a man. He is still a little boy and wants the moon. (J. Steinbeck, ‘Cup of Gold’, ch. 3) — Если это верно, то он не мужчина, а ребенок, которому подавай луну с неба.

How can I maintain it alone? If only some help was possible. But that is like a child wishing for the moon. (A. J. Cronin, ‘A Thing of Beauty’, part III, ch. VIII) — Разве я могу одна управиться с хозяйством? Если была бы хоть какая-нибудь подмога. Но об этом нечего и мечтать.

They no longer thought so much that their own dress was picturesque; they merely thought that his dress was out of the picture... (G. K. Chesterton, ‘The Return of Don Quixote’, ch. XIV) — Они уже не думали о своих довольно живописных одеждах; они видели только его костюм, который был чрезвычайно экстравагантен...

"Old Forsyte" was sitting precisely as if alone in the world... he seemed to Michael quite fascinatingly detached; and yet not out of the picture. (J. Galsworthy, ‘The White Monkey’, part III, ch. XII) — "Старый Форсайт" сидел, точно он был один на свете... Майклу страшно понравился его вид - абсолютно независим и все-таки не выпадает из общего тона.

At first, he had promised to take Daphne to the ball as a sort of duty, and to let Wally O'Brien know he could not play fast and loose with her. Then, when Wally was out of the picture, he wanted to make the ball some sort of compensation and defence for Daphne. (K. S. Prichard, ‘Winged Seeds’, ch. VI) — Сначала он чуть ли не по обязанности пообещал Дафне пойти с ней в Горное училище - ему хотелось, чтобы Уолли О'Брайен знал, что с Дафной нельзя обращаться как с игрушкой. А потом, когда Уолли перестал уже занимать его, Билл пришел к заключению, что надо постараться превратить этот бал в своего рода реванш для Дафны; кроме того, пусть все видят, что девушку есть кому защитить.

...the reason for my not going back to research is that I've lost confidence; I feel I'm out of the picture. (J. Lindsay, ‘All on the Never-Never’, ch. 30) —...причиной того, что я не вернулся к научно-исследовательской работе, была потеря веры в себя. Я не соответствую своему назначению.

...we came to terms and struck the bargain. (Th. Hardy, ‘A Tragedy of Two Ambitions’, ch. II) —...мы пришли к соглашению и заключили сделку.

...he meant to fight them to the death unless they could come to some sort of terms. (W. Howells, ‘The Rise of Silas Lapham’, ch. XXV) —...он намеревался беспощадно бороться с ними, если они не пойдут на уступки.

And yet, of late, since she had been round the world, he had seemed to notice something quieter and more solid in her conduct, as if settled purposes were pushing up, and she were coming to terms at last with her daily life. (J. Galsworthy, ‘Swan Song’, part I, ch. XI) — И все-таки за последнее время, после путешествия вокруг света, он как будто улавливал в поведении Флер что-то более спокойное и устойчивое, словно определились для нее какие-то ценности, примирявшие ее с ее собственной жизнью.

...she liked the country even less than Mrs Clive, who was gradually coming to terms with it. (M. Dickens, ‘The Landlord's Daughter’, ch. 2) —...Рите эти места нравились меньше, чем миссис Клайв, которая успела привыкнуть к ним.

See how these rascals use me! They will not let my play run; and yet they steal my thunder. (‘Biographia Britannica’, J. Dennis, HBQ) — Посмотрите только, как эти мошенники поступили со мной! Они не хотят ставить мою пьесу, однако они украли мой гром.

‘I'll be damned if he isn't stealing most of my thunder,’ thought Mason to himself at this point. ‘He's forestalling most of the things I intended to riddle him with.’ (Th. Dreiser, ‘An American Tragedy’, book III, ch. XXXIV) — "Черт побери, а ведь он ворует мои громы и молнии! - подумал при этом Мейсон. - Перехватил большую часть вопросов, которыми я рассчитывал запутать Гриффитса".

Constantine had come and stolen some of his thunder: and he was nominating Constantine. It might be chivalry, but I was uneasy. (C. P. Snow, ‘The Search’, part III, ch. IV) — Появился Константин и украл у Фейна часть его лавров; тем не менее именно Фейн выдвигал его кандидатуру. Это могло быть рыцарством, но я чувствовал некоторое беспокойство.

Helen was the one who was getting married. She was the queen of the hour. She would not have the thunder of her wedding stolen by a presumptuous daughter coming up with a wedding of her own. (M. Dickens, ‘The Angel in the Corner’, ch. 2) — Это Хелен выходила замуж. Она была героиней дня. И она не допустит, чтобы свадьба ее самонадеянной дочери затмила ее собственную.

He couldn't afford to have his thunder stolen that night. Not by McSweeney. Just to show who was shouting, Bill swept all the glasses from the bar and ordered another case of champagne. (K. S. Prichard, ‘The Roaring Nineties’, ch. 68) — Нет уж, дудки, он никому не позволит переплюнуть себя. Никакому Мак-Суини! Чтобы сразу показать всем, кто сегодня угощает, Билл одним махом смел все стаканы со стойки на пол и заказал новый ящик шампанского.

sore loser — тот, кто не умеет проигрывать ( при поражении ведёт себя недостойно)