чудовищно

Azof fut mise à feu et à sang, et on ne pardonna ni au sexe, ni à l'âge... (Voltaire, Candide.) — Азов был предан огню и мечу. Не давали пощады ни женщинам, ни детям...

- Ça tenez, c'est dégoûtant! C'est dégoûtant de mettre l'île à feu et à sang pour satisfaire votre avarice. (R. Merle, L'Île.) — - Послушайте, ведь это чудовищно! Чудовищно отдать весь остров на разграбление, чтобы насытить вашу алчность.

Je connais aussi la France. Surtout Cannes. L'an dernier, j'ai mis Carlton à feu et à sang. J'y étais bloqué, sans argent pour régler la note. Par bonheur ma grand-mère, qui nage positivement dans le pétrole et que j'adore [...] a consenti à m'envoyer le chèque que je lui réclamais d'urgence. (J.-L. Curtis, Un miroir le long du chemin.) — Я знаю и Францию. В особенности Канны. В прошлом году я роскошествовал в Карлтон-отеле и был там как арестант, так как мне нечем было расплатиться. К счастью моя обожаемая бабушка, которая просто купается в нефти, согласилась спешно прислать мне чек, в ответ на мою просьбу.

... écrire un voyage ou rédiger un fait divers, pour lui c'était tout un, c'était de la basse littérature, et il avait des aspirations plus élevées. (M. Du Camp, Souvenirs littéraires.) —... описывать путешествия или происшествия было для него одно и то же, все это было низкопробной литературой, а у него были более высокие стремления.

Les jours me fondent entre les mains comme de la glace au soleil. Je ne vis pas, je m'use horriblement - mais périr de travail ou d'autre chose c'est tout un. (A. Maurois, Prométhée ou la vie de Balzac.) — Дни бегут, они тают у меня в руках, как лед на солнце. Я не живу, я чудовищно растрачиваю силы, но не все ли равно, умереть от работы или чего-либо еще.

Piron souhaitait la mort de Voltaire. Voltaire se réjouit de celle de Piron. C'est tout un. Cependant Voltaire a sur son ennemi l'avantage. De rester vivant. Il sut y joindre - une fois n'est pas coutume - la sagesse de se taire devant son cercueil. (J. Orieux, Voltaire ou la royauté de l'esprit.) — Пирон желал смерти Вольтеру. Вольтер был рад смерти Пирона. Долг платежом красен. Правда, у Вольтера было преимущество над своим противником: он его пережил. Однако ему хватило такта, по крайней мере на этот раз, промолчать над гробом Пирона.

"[...] un ennemi de notre religion? Mais c'est abominable! Élevé comme tu l'as été!" Jean (répondant à Cécile seule, sur un ton angoissé et sombre). - Ce qui est fait est fait. Tu souffres? Moi aussi... (R. Martin du Gard, Jean Barois.) — "[...] враг нашей религии? Это чудовищно! При твоем-то воспитании!" Жан (обращаясь только к Сесиль, встревоженно и мрачно). - Что сделано, того не вернешь. Тебе тяжело? Мне тоже...

Quelquefois la dame s'arrêtait, heureuse de faire à Mme Swann une politesse qui ne tirait pas à conséquence et de laquelle on savait qu'elle ne cherchait à profiter ensuite, tant Swann l'avait habituée à rester sur la réserve. (M. Proust, À l'ombre des jeunes filles en fleurs.) — Иные дамы останавливались, им было приятно сказать г-же Сван любезность, которая ни к чему их не обязывала и которой она наверняка не воспользовалась бы, ибо Сван приучил ее держаться в тени.

Hormis sur les questions de service qu'elle traitait volontiers avec ampleur péremptoire Mme Esteva se tenait sur la réserve. (H. Bazin, Chapeau bas. Le bouc émissaire.) — Если не считать услуг, которые г-жа Эстева оказывала своему постояльцу с подчеркнутой исполнительностью, она явно сторонилась его.

- Évidemment, je n'espérais pas de vous un chaleureux accueil. Si ce que je crois savoir est exact, vous êtes aisément sur la réserve et il faut reconnaître que je fais ici figure de monstre. (H. Bazin, Chapeau bas. Souvenirs d'un amnésique.) — - Разумеется, я не ожидал от вас теплого приема. Если то, что я слышал о вас, правда, вы склонны держаться подальше от людей, и мое появление здесь выглядит чудовищно.

Mme de Sallus. - Et le mari a la force, la force et la police pour tout exiger... Tout est à lui: la clef, la porte et la femme! Mais c'est monstrueux cela! N'être plus maître de soi... ne voilà-t-il pas la plus abominable des lois que vous ayez établies, vous autres. (G. de Maupassant, La Paix du ménage.) — Г-жа де Саллюс. - На стороне мужа сила, сила и полиция - он может потребовать всего... Все в его руках: ключ, дверь и сама жена. Это же чудовищно! Подумайте только: не иметь права распоряжаться собой... разве это не самый ужасный закон, какой только изобрели вы, мужчины!

Mme Bazin. -... Je ne comprends pas qu'il y ait des gens pour accepter qu'on les commande! Moi, j'ai toujours aimé être mon maître. (J. Anouilh, Pièces noires.) — Г-жа Базен. -... Я не понимаю, как это люди могут соглашаться с тем, чтобы другие ими командовали. Я-то, например, всегда предпочитала быть независимой.

Être maître de soi pour être un jour maître du monde, tel est, au fond, l'esprit dans lequel est élevé l'enfant des Public Schools, dont le but premier est la fabrication en série du gentleman. (P. Daninos, Les Secrets du major Thompson.) — Научиться владеть собой, чтобы с течением времени владеть миром, - вот, в сущности, тот дух, который царит в английских Public Schools, где основной целью воспитания является массовое производство джентльменов.

Un poêle, un poste de TSF, une pendule d'un merveilleux mauvais goût, un aspirateur, un chemin de fer électrique m'annoncent qu'ils existent, qu'ils ont le droit de faire du bruit, de manquer d'allure. (H. Bazin, La mort du petit cheval.) — Печка, радиоприемник, чудовищно безвкусные стенные часы, вентилятор, игрушечная электрическая железная дорога - во всеуслышание объявляли, что они существуют, что они имеют право производить шум и что вовсе не обязательно им быть шикарными.

- Mais si on ne faisait pas d'erreurs, ce serait infernal, dit-elle. - Tu parles comme un livre, dis-je. (M. Duras, Le marin de Gibraltar.) — - Но если бы мы не ошибались, это было бы чудовищно, - сказала она. - Ты говоришь как по-писаному, - ответил я.