сибирь

- Крючки нынче по деревням. Крючки... Многовато их стало. Чуть ли не в каждой деревне - то урядник, то стражник. Есть, конечно, и тайные, подкупленные из нашего брата крестьян. - Есть такие? - В семье не без урода. (Г. Марков, Сибирь) — 'There's fish-hooks in the villages these days. Fish-hooks... There's a lot, too. Near every village has a policeman or a guard. And then there's the ones as keep under cover, peasants bought over.' 'Some are, then?' 'There's bad' uns in any family.'

До войны он был уже седой, но с розовыми щеками. А теперь от голода стал совсем белый и как бы прозрачный. Мама говорит: "И в чём душа держится". (Н. Богданов, Бессмертный гарнизон) — Before the war he was already grey-haired, but with rosy cheeks. Now, from hunger, he had become absolutely white, and somehow transparent. Mama says: 'I don't know how he keeps body and soul together.'

- Не я ли тебя упрашивал отлежаться? Ты посмотри на себя! В чём только душа держится! (Г. Марков, Сибирь) — 'Didn't I tell you to stay in bed? Just look at yourself! It's a wonder you're alive at all!'

- Ну, вам счастливый путь, а мне пора. Всем там, Машуха, поклон. - Стёпа перевернул чашку вверх дном и встал. (Г. Марков, Сибирь) — 'I must be off. Have a good journey. Remember me to everyone there, Masha.' Styopa turned his cup upside-down and stood up.

При новой жене в доме всё пошло вверх дном; никому житья от неё не стало; она всех к рукам прибрала. (Ф. Достоевский, Бедные люди) — With his new wife everything went wrong. She was a proper shrew, and kept everyone under her thumb.

Внутренний дворик вдоль и поперёк был загромождён траверзами из мешков для предохранения от пуль и осколков. (А. Степанов, Порт-Артур) — The courtyard was crissed-crossed with piles of sandbags which served as protection from bullets and shell splinters.

Лихачёв исколесил вдоль и поперёк берега Енисея, Оби, Иртыша и бесчисленных больших и малых притоков этих великих рек. (Г. Марков, Сибирь) — Likhachev had travelled the length and breadth of the Yenisei, Ob, Irtysh and the countless big and small tributaries of these great rivers.

Оставался один выход - необычайный, но совершенно справедливый: надо было просить Владыкина присвоить Хазову лейтенантское звание и назначить его командиром "СК 0944", который он знает вдоль и поперёк и где каждого человека экипажа изучил, как самого себя. (Л. Соболев, Зелёный луч) — There was only one other way out of the mess - an unusual but quite just way: that was to ask Vladykin to promote Khazov to the rank of lieutenant and give him the command of SK 0944, which he knew through and through, having studied every member of the crew as closely as himself.

Авдотья молча присматривалась к мужу. Ей думалось: она знает его вдоль и поперёк, а в этой напряжённой сумрачности его было что-то неожиданное и непонятное ей. (Г. Николаева, Жатва) — Avdotya took silent stock of her husband. She believed she knew him inside out, but there was something in that dark brooding of his that puzzled her.

...пока Катя решилась послать ему телеграмму, она уже знала о нём вроде бы всё вдоль и поперёк. (В. Астафьев, Дикий лук) —...by the time Katya decided to send a telegram to him, she knew him like the palm of her hand.

[Акима] она знала, наверное, уже вдоль и поперёк, во всём на него полагалась, всему, что он говорил, верила. (В. Астафьев, Царь-рыба) — She had known Akim from probably every angle, relying on him in everything and believing everything he said.

- Богатых убивают одиночками, а бедных - тыщами!... - Во-во! Уж тут ты влил в самую серёдку, Лука! (Г. Марков, Сибирь) — 'The rich get killed in ones and twos. The poor get killed in their thousands.'... 'Aye. You've hit the nail on the head alright, Luka.'

Цыган вдруг завыл громко, во весь голос, как будто вспомнил что-то очень горькое. (В. Вересаев, Ночью) — Suddenly the Gipsy wailed at the top of his voice as if he had remembered something very bitter and painful.

Нам надо во весь голос ратовать за создание на сибирской земле хороших курортов. (А. Зябрев, Сибирь целебная) — We should advocate organizing good resorts in Siberia and do it openly, for everybody to know.

- Возьмёшь, Броня, Зосю под руку. Всем и каждому будет ясно: пан и паничка наслаждаются жизнью, гуляют, пользуясь тем, что кончился дождик. (Г. Марков, Сибирь) — 'Take Zosya by the arm, Bronya, all and sundry will see that the Pan and Pani are enjoying life, using the dry spell to have a stroll.'

Доктор, принявший на себя обязанность его пользовать и уже несколько наслышавшийся о странной его истории, старался всеми силами отыскать тайное отношение между грезившимися ему привидениями и происшествиями его жизни, но ничего не мог успеть. (Н. Гоголь, Портрет) — The doctor who had undertaken to treat him and had already acquainted himself to some extent with his strange history, endeavoured with all his might to discover the underlying relation between his hallucinations and the events of his life, but without any success.

Несмотря на то, что муж и свекор, и в особенности полюбившая её свекровь, старались на суде всеми силами оправдать её, она была приговорена к ссылке в Сибирь, в каторжные работы. (Л. Толстой, Воскресение) — Although her husband, her father-in-law, but especially her mother-in-law, who had grown very fond or her, did all they could to get her acquitted, she was sentenced to hard labour in Siberia.

Надо дать им [полицейским] волю надраться до чёртиков, до положения риз, чтоб потом, после пьянки, выворачивало их наизнанку ещё суток двое-трое. (Г. Марков, Сибирь) — It was necessary to let them souse themselves senseless, leaving them with a hangover that would continue to turn their stomachs for two or three days after.

Знал он Серафима Гавриловича давно и никак не ожидал от него такого бесстыдного отступничества. Не постеснялся народа, вывернул себя наизнанку. (В. Попов, Обретёшь в бою) — He had known Serafim Gavrilovich for years and could not possibly have expected such conduct from him. He had shamelessly, in front of all his fellow-workmen, revealed his true nature.

- Ни лешего ты, Илья, не понял. Разве я за глупость стою? Тьфу!.. До чего ты наловчился каждое слово наизнанку вывёртывать! (В. Кочетов, Журбины) — 'You haven't understood a damned thing, Ilya. Do you think I'm standing up for stupidity?.. How you manage to twist every word inside out!'

Многолюдная криворуковская родня выворачивала всю округу наизнанку. Ни днём, ни ночью не затихали в доме Епифана песни под гармошку, топот плясунов, гиканье Никифоровых дружков. (Г. Маркое, Сибирь) — The numerous relatives and guests painted the village red. In the house accordions wheezed, the guests bellowed songs, dancers stamped their feet mercilessly, and Nikifor's cronies caroused and ululated.

Да разве же это государственные умы? Вся Россия видит, что надо выпустить пар, дать людям хоть немного свободы, научиться уважать и другое мнение: нет, упёрлись, стоят тупо, ни пяди не отдают, и только давят, вешают, заселяют Сибирь. (Ю. Трифонов, Нетерпение) — Are these the minds of statesmen? All Russia can see that the pressure has to be let off, people must be allowed to enjoy at least a little freedom, to learn respect for the opinion of others. But no, they have dug their heels in and stand with stolid indifference, not yielding an inch; all they can do is suppress and hang and send people to Siberia.

- Не умничай! Понял? - Гурвиц сорвался. Он выхватил карту из рук врача и пошёл к самолёту... "Редкое явление! - подумал Байден. - Гурвиц выпустил пар!" (В. Черняк, Час пробил) — 'Now don't go getting smart! You hear?' Horowitz blew up. He tore the map out of the doctor's hands and headed toward the plane... 'Now that's a rare occurrence!' thought Byden. 'Horowitz blew off some steam.'

- Но как это в песне поётся? "Нас побить, побить хотели, нас побить пыталися..." - "А мы тоже не сидели, того дожидалися", - досказал Давыдов. - Вот именно. Но всё же ушки на макушке надо держать. (М. Шолохов, Поднятая целина) — 'How does the song go? 'They wanted to beat us and to beat us they tried...'' 'But they didn't catch us napping because we kept wide...' Davidov added. 'That's right. And we've still got to be on the look out.'

- Ты смотри-ка, мы думаем, он спит, а он - ушки на макушке. (Г. Марков, Сибирь) — 'Look at that. We think he's asleep, and all the time he's pricking up his ears.'

Перед сном [Лось] раскрывал книгу, - детским лепетом казались ему строки поэта, детской болтовнёй измышления романиста. (А. Толстой, Аэлита) — Before going to bed Los took up a book - but the poet's lines and the fantasies of the novelist seemed like childish prattle to him.

Профессор слушал вначале рассеянно и каждого выступающего встречал улыбкой недоверия. "Горе-спасители России! Младенческий лепет!.." (Г. Марков, Сибирь) — At first Likhachov listened absently, greeting each new speaker with a distrustful smile. Saviours of Russia! Baby-talk!

Харт не сказал, почему началась охота на Лоу. Вернее, сказал, но это был детский лепет. (В. Черняк, Час пробил) — Hart hadn't told him why Lowe was being hunted down. Rather, what he had said was nothing but a lot of jibberish.

- Я знаю, что ты бы не расстался с поручиком Кувшинниковым. Уж как бы вы с ним хорошо сошлись! Это не то, что прокурор и все губернские скряги в нашем городе, которые так и трясутся за каждую копейку. (Н. Гоголь, Мёртвые души) — 'I know that you and Lieutenant Kuvshinnikov would have become inseparable. How well you'd have gotten along together! This isn't the same thing as the Public Prosecutor and all the provincial skinflints in our town, who simply shiver in their boots over every copper.'

Работать к Епифану идут с охотой. Кормит он хорошо, порой одаривает стопочкой спиртного и платит не скупясь, не дрожит над каждой копейкой. (Г. Марков, Сибирь) — Epifan never had difficulty hiring help. He fed his men well, occasionally stood them a glass of liquor each, and paid good wages, never haggling over every kopeck.

- Это мальчик молодой и горячий и, конечно, всему подражает, но мне казалось иногда, что ему пора бы жить и своим умом. (Ф. Достоевский, Идиот) — 'He's a boy, young and eager, and of course imitates everything. But I have felt occasionally that it was high time for him to take his own line.'

- Ты меньше слушай, Никита, что люди болтают. Учись своим умом жить. (Г. Марков, Сибирь) — 'You'd do better to pay less attention to what people babble, Nikifor. Learn to live with your own brains.'

- Нашему-то брату, неучу... их разговор - секрет за семью печатями, а всё ж и у нас голова на плечах. (Г. Марков, Сибирь) — 'Their talk is Greek to us simpletons... And yet we also know a thing or two.'

- Так ли было или молва приукрасила - сказать не могу. За что купил, за то и продаю. (Г. Марков, Сибирь) — 'Whether it really happened like that, or the story's been embroidered, I can't say. I'll tell it to you just as I heard it.'

- Пелагея Конопатова, объясните, откуда у вас такие сведения? Объясните, на каком основании вы это распространили? - А чего мне не объяснить? И объясню. Мне Ксенофонтовна сказала. А мне-то что? Я за что купила, за то и продаю. (Г. Николаева, Жатва) — 'Pelageya Konopatova, please explain where you got that information from? What reason did you have for spreading this rumour?' 'I don't mind explaining. By all means! Ksenofontovna told me. I give you the story for what it's worth.'

Однако человек, видимо, и сам понимал, что, как он ни замаскирован, ничто не скроет: он птица в этих краях залётная. (Г. Марков, Сибирь) — The man himself, though, realized only too well that, however good his camouflage, he could not conceal the fact that he was a stranger to these parts.

Нелишне заметить, что Наде исполнилось двадцать четыре года, что она хотя и не красавица, но всё же с печатью, так сказать, столичности на лице, казалась немножко залётной птицей в окружении более правильных и более, может быть, даже красивых, но всё же и более скромных северных лиц. (В. Солоухин, Урок телепатии) — For the sake of the story we must also know that Nadya was twenty-four years old and, if not a ravishing beauty, she was clearly a city girl, a bird of passage among these northern women whose features were perhaps more regular, even more beautiful, but certainly less striking.

Торговля немецким мелким товаром из-под полы не была необычным явлением на рынке: этим занимались прежде всего немецкие солдаты, менявшие сигареты, табак, свечи, бензин на водку, тёплые вещи, продовольствие. (А. Фадеев, Молодая гвардия) — Under-the-counter trading in German goods was nothing unusual in the market-place. The German soldiers did it more than anyone else; they traded cigarettes, tobacco, candles and petrol for vodka, warm clothing and food.

Деньга шла по многим каналам: за постой, за чай, за харч, за сено, за фураж. Из-под полы приторговывали хозяева постоялых дворов и спиртным. (Г. Марков, Сибирь) — Money trickled in through various channels - for lodging, tea, food, hay, fodder. Besides, they usually sold spirits on the sly.

Лихачёвские недоброжелатели рады были спровадить профессора хоть к чёрту на кулички, лишь бы пожить в спокойствии... (Г. Марков, Сибирь) — Likhachov's ill-wishers would have been glad to see him depart for the end of the world for the opportunity of enjoying a period of calmness...

- Институт не кончай, а то попадёшь под распределение куда-нибудь в Кандалакшу, к чёрту на кулички. Ну на кой тебе этот диплом? (Е. Воробьёв, Шелест страниц) — 'Don't finish the institute otherwise you'll end up being assigned to Timbucktoo. What do you need a diploma for anyway?'