humain

Mais en arrivant à la grille de la rue Castiglione je me trouve nez à nez avec une jeune personne qui, si elle ne m'a pas sauté au cou, fut arrêtée, je crois, moins par le respect humain que par un de ses étonnements profonds qui coupent bras et jambes... (H. de Balzac, La fille aux yeux d'or.) — Но, дойдя до выхода на улицу Кастильоне, я столкнулся лицом к лицу с женщиной, вернее с молоденькой девушкой, которая бросилась бы мне на шею, не удержи ее, как мне кажется, не столько чувство приличия, сколько глубокое изумление, парализующее все тело...

Ils rirent tous deux. Leur ton, leurs manières étaient empreints d'une aisance légère, presque puérile; on sentait qu'ils avaient l'habitude de jouer et qu'ils auraient pu se dire n'importe quoi, sans tenir compte des réserves qu'imposent un code de bienséances, le respect humain ou même la discrétion. (J.-L. Curtis, Le thé sous les cyprès.) — Сандро и Дженнифер рассмеялись. В их тоне, в их манерах чувствовалась почти детская непринужденность. Казалось, они привыкли к этой игре и могли сказать друг другу все, что угодно, не считаясь с ограничениями, налагаемыми правилами приличия, уважением к окружающим и даже просто скромностью.

Et les façons de Lise me faisaient rire; parfois, malgré mon absence du respect humain, j'en étais tout de même un peu gêné: elle cultivait délibérément le scandale. (S. de Beauvoir, La force de l'âge.) — Манера Лизы держать себя меня смешила, однако по временам, несмотря на мое полное безразличие к чужому мнению, я чувствовал себя неловко: она намеренно нарывалась на скандал.

Ils sont las, au fond, d'obéir à leurs discordes. Mais ils ont le respect humain; ils ne veulent pas qu'il soit dit qu'ils ont lâché les premiers. Je leur sauve la face. Je leur offre l'excuse et de la main forcée. (H. Bazin, Chapeau bas. Bouc émissaire.) — В сущности, им уже надоели эти затянувшиеся распри, но ложный стыд мешает каждой из враждующих сторон утихомириться первой на глазах у окружающих. Спасая их репутацию, я предлагаю выход: их заставили смириться обстоятельства.

Pour faire mon déménagement, je louai une charrette à bras. Je n'avais jamais forcé sur le respect humain, mais tout de même, avant l'occupation, je n'aurais pas imaginé de m'atteler entre les brancards; à présent, peu de gens pouvaient s'offrir le luxe de se soucier du qu'en-dira-t-on. (S. de Beauvoir, La force de l'âge.) — Чтобы переехать, я нанимаю ручную тележку. Хотя я никогда не страдала ложным стыдом, все же до оккупации ни за что не осмелилась бы запрячься самой между поручнями тележки. Теперь же вряд ли кто-нибудь может позволить себе роскошь считаться с тем, что подумают люди.

Il avait coutume de dire que, n'aimant pas le genre humain, il n'exposait sa vie que pour le plaisir d'essayer ses muscles et d'exercer son coup d'œil. (G. Sand, Pierre qui roule.) — Он имел обыкновение говорить, что, ненавидя род людской, он рисковал своей жизнью только ради удовольствия, которое испытывал, укрепляя свои мускулы и развивая глазомер.

- L'ennemi du genre humain est intervenu dans tout ceci, dit le chapelain consterné. (G. Sand, Consuelo.) — - Здесь явно чувствуется вмешательство врага рода человеческого, - сокрушенно произнес капеллан.

Le plus étourdissant, continue le journaliste, c'est qu'il se rencontre des critiques d'art connus, dont nous tairons les noms par respect humain, pour exalter de telles insanités. (H. Perruchot, La vie de Cézanne.) — - Самое потрясающее, продолжает журналист, заключается в том, что находятся известные критики искусства, имена которых мы из чувства приличия предпочитаем не упоминать, восхваляющие подобные нелепости.

"Citoyens", dit Saint-Just, "la Révolution est dans le peuple et non point dans la renommée de quelques personnages. Il y a quelque chose de terrible dans l'amour sacré de la patrie, il est tellement exclusif qu'il immole tout, sans pitié, sans frayeur, sans respect humain, il a l'intérêt public". (A. de Lamartine, Histoire des girondins.) — - Граждане, - сказал Сен-Жюст, - революция в народных массах, а не в заслугах отдельных личностей. Есть нечто устрашающее в священной любви к родине; эта любовь исключает все остальное, приносит в жертву общему благу все, не зная ни жалости, ни страха и невзирая на лица во имя всеобщего благоденствия.