avaler

Deuxième gentilhomme. - Il paraît que ce bon marquis n'est pas d'une nature vindicative. Qui ne sait pas à Florence que sa femme a été la maîtresse du feu duc? Premier gentil-homme. - Ils paraissent bien raccommodés. J'ai cru les voir se serrer la main. Deuxième gentilhomme. - La perle des maris, en vérité! Avaler ainsi une couleuvre aussi longue que l'Arno, cela s'appelle avoir l'estomac bon. (A. de Musset, Lorenzaccio.) — Второй дворянин. - Этот милый маркиз как будто бы не очень мстителен. Кому во Флоренции неизвестно, что его жена была любовницей покойного герцога? Первый дворянин. - Они, кажется, помирились. Я как будто бы видел, как они жали друг другу руку. Второй дворянин. - Не муж, а перл! Проглотить этакую пилюлю величиной с гору - вот уж поистине обладать луженым желудком.

Artanezzo. Je lui ai demandé les vingt-cinq louis nécessaires pour prendre une main sérieuse, eh bien, non! il est là, dans la salle, il me les a refusés! Oh! poliment! mais il m'a fallu avaler cette couleuvre. (H. Bataille, Le Scandale.) — Артанеццо. Я попросил у него 25 луидоров, которые мне необходимы, чтобы вести серьезную игру, и, хотя он был тут же в зале, он отказал мне наотрез. О, вежливо, но отказал. И мне пришлось проглотить эту пилюлю.

Et comme je demandais s'il était malade. "Hé bien, c'est l'homme qui a épousé une fille, qui avale par jour cinquante couleuvres des femmes qui ne veulent pas recevoir la sienne, ou d'hommes qui avaient couché avec elle." (M. Proust, À l'ombre des jeunes filles en fleurs.) — Я спросил, чем Сван болен. Как тут не болеть, - отвечал Бергот, - ведь он женился на шлюхе и каждый день получает по полсотни оскорблений от женщин, которые не хотят ее принимать, и от мужчин, которые с ней спали.

À midi, Chartois eut des nouvelles de Paolo. L'Italien lui faisait savoir que tout allait pour le mieux. Mariotti avait avalé sans sourciller la couleuvre. (A. Beaucaire, Symphonie en 6, 35.) — В полдень Шартуа получил вести от Паоло. Итальянец сообщил ему, что все шло наилучшим образом. Мариотти преспокойно поверил ему.

- Ah! si tu n'avais pas mal aux bronches? Saint-Germain. - Moi? cruche naïve! elle a aussi ingurgité le goujon? (E. Labiche, La bille bien gardée.) — - Ах, да разве у тебя не болели бронхи? Сен-Жермен. - У меня? Святая простота! она тоже проглотила эту чушь, не моргнув глазом?

Tronchin est sans illusions: il ne faut pas espérer que Voltaire va devenir un adorateur de la Providence parce que Jean-Jacques l'aura morigéné. Au contraire, il se raidira. "On ne guérit pas à soixante ans des maux qui commencent à dix-huit", disait Tronchin. Voltaire absorbe la pilule sans réagir. (J. Orieux, Voltaire ou la royauté de l'esprit.) — У Троншена нет иллюзий: нельзя надеяться на то, что Вольтер станет преклоняться перед Провидением только потому, что на него обрушился Руссо. Напротив, он будет держаться твердо. "В шестьдесят лет не излечиваются от болезни, которой страдают с восемнадцати", заключает Троншен. Вольтер проглотил эту горькую пилюлю, не сморгнув.

- Il faut que tu boives ce calice, reprit l'inexorable vieillard: je fais ici le rôle du destin. (G. Sand, Consuelo.) — - Тебе придется испить эту чашу, - продолжал неумолимый старик. - Я здесь выступаю в роли рока.

Tu as voulu boire la coupe du zèle jusqu'à la lie, et quand l'amertume t'a suffoquée tu as douté du ciel et des hommes. (G. Sand, La Comtesse de Rudolstadt.) — Ты пожелала осушить эту чашу до дна, но переусердствовала и теперь, задыхаясь от горечи, утратила веру в провидение и людей.

Jeanne m'a supplanté. Et c'est fort bien ainsi [...]. Je boirais le calice jusqu'à la lie. Je ne veux pas que mon cœur connaisse la jalousie ni la rancœur. (J.-L. Bory, Mon village à l'heure allemande.) — Жанна мне изменила. Что же, тем лучше. Я готов испить горечь этой потери до конца. И я не позволю питать ни ревности, ни злобы.

Le père. - Et l'homme qui te parle a souffert! Il a bu tous les calices. Il s'est tu souvent, ses dents mordant sa lèvre jusqu'à ce que le sang jaillisse, pour ne pas crier... (J. Anouilh, Pièces noires.) — Отец. - А сколько пришлось выстрадать человеку, который говорит тебе об этом! Чего он только не пережил! Как часто он вынужден был молчать, прикусив язык до крови, чтобы не закричать...