Paris-Saint-Germain

Rien ne le distrait plus... ni ce cordon bleu du Saint-Esprit qu'on lui donne enfin en 1728, ni même la mort de sa chère épouse (1743)... (F.-R. Bastide, Saint-Simon par lui-même.) — Его уже ничто не волнует... ни голубая лента ордена Святого Духа, которую ему жалуют наконец в 1728 году, ни даже смерть его любимой супруги (1743)...

Laure et Honoré auraient voulu la voir, mais comment? Tout les retient à Paris. En amende honorable ils lui offrent ensemble une montre par un cordon bleu. (A. Maurois, Prométhée ou la vie de Balzac.) — Лора и Оноре хотели бы поехать повидаться с матерью, но как это сделать? Все их удерживает в Париже. В искупление своей вины они посылают ей, через одного кавалера ордена Святого духа купленные в складчину часы.

Simple marquise mais fort noble à la vérité et fille d'un cordon bleu, elle exigea de la société du faubourg Saint-Germain, telle qu'elle était vers 1820, les égards que dans ce monde-là on accordait alors à une duchesse. (Stendhal, Lamiel.) — Будучи лишь маркизой, но весьма родовитой, и дочерью кавалера ордена Святого Духа, она требовала от общества Сен-Жерменского предместья, каким оно было около 1820 года, того почета, которым пользовались только герцогини.

Poil de Carotte. - Madame Lepic est un cordon bleu, et quand elle a bon appétit, on se lèche les doigts. À midi sonnant, je vais à la cave. (J. Renard, Poil de Carotte.) — Рыжик. - Госпожа Лепик замечательная стряпуха, и когда ей захочется хорошо поесть, пальчики оближешь. Ровно в полдень я спускаюсь в погреб за вином.

C'est l'histoire de Mélanie, cordon bleu fort réputé. Longtemps la pauvre fille, née, je crois, en Basse-Bretagne, n'avait fait que végéter. (J.-J. Brousson, Anatole France en pantoufles.) — Это похоже на историю Мелани, прославленной кухарки. Эта бедная девушка, родом, если не ошибаюсь, из Нижней Бретани, долгое время прозябала в неизвестности.

Quand il était très jeune encore... sa mère avait imaginé, - rien n'avait pu l'en faire démordre, qu'elle avait besoin de prendre les eaux de Gréoux. Le docteur déclarait qu'elle était folle... Mais de guerre lasse, il les avait laissés partir, elle et le crapaud. (L. Aragon, Les Beaux quartiers.) — Когда Арман был еще совсем ребенком... его мать вообразила, и никак нельзя было ее разубедить, что ей необходимо лечиться на водах в Греу. Врач заявил, что это вздор... Но исчерпав все доводы, он разрешил ей уехать со своим щенком.

Madame, lui dis-je, de graves difficultés se révèlent au sujet d'Angoulême. Les huguenots n'en démordent pas. Ils veulent cette ville. (F. Walder, Saint-Germain ou la négociation.) — - Сударыня, - сказал я ей, - большие трудности возникают в связи с Ангулемом. Гугеноты от него не отступаются. Они хотят оставить за собой этот город.

Il faudrait leur apprendre l'histoire de France... Ils sont pour. Dumouriez contre Robespierre... Et Thiers était le patriote en soixante-et-onze contre la canaille de Paris avec ses pétroleuses: pas moyen de les en faire démordre. (L. Aragon, Les Communistes.) — Им надо бы заново учить историю Франции... Они за Дюмурье и против Робеспьера... А Тьер, оказывается, патриот, спасший Париж в семьдесят первом году от черни, от поджигательниц. Выбить у них это из головы невозможно.