пренебр.

Каждый его шаг сопровождался скрытыми булавочными уколами, а иногда и прямым неподчинением. (Л. Обухова, Глубынь-Городок) — Everywhere he went he ran into hidden pinpricks, sometimes into open disobedience.

Светловидов. Какой я талант? Выжатый лимон, сосулька. (А. Чехов, Лебединая песня) — Svetlovidov: Call me a gifted man? Why, I'm a squeezed orange, a has-been.

Матвей. Кто дал вам право не доверять мне? Или я уже не командир Красной Армии? Или я уже выжатый лимон, с которым можно не церемониться? (А. Афиногенов, Далёкое) — Matvei: Who gave you the right not to trust me? Am I no longer a commander of the Red Army? Am I to be disregarded as though I were already a squeezed lemon?

Пепел. Живут же люди... Клещ. Эти? Какие они люди? Рвань, золотая рота... люди! Я - рабочий человек... мне глядеть на них стыдно... я с малых лет работаю... (М. Горький, На дне) — Pepel. Men get along. Kleshch. These here? Are they men? Ragamuffins, hoodlums - not men! I'm a working man... I'm ashamed to look at 'em... I've been working ever since I was a small boy...

- Грешен, больше боюсь амазонок! - Я вовсе не амазонка, а всего только не кисейная барышня. (А. Степанов, Порт-Артур) — 'I confess that I am afraid of Amazons!' 'I am not an Amazon, but I am not just a bread-and-butter miss!'

- Ох, и тяжело сейчас Татьяне! - сказал вдруг Беридзе... - Напрасно мы ушли от неё, очень пригодилась бы ей наша помощь. - Она не кисейная барышня и не одна, с коллективом, - возразил Алексей. (В. Ажаев, Далеко от Москвы) — 'It's hard on poor Tanya!' Beridze said suddenly... 'We shouldn't have left her, our help would have come in useful to her.' 'She's not a namby-pamby miss. And she isn't alone out there - she has the collective,' Alexei retorted.

- Чёрт знает, что такое! - перебил Пётр Иванович, - какой набор слов! (И. Гончаров, Обыкновенная история) — 'What rubbish!' interrupted Pyotr Ivanich. 'Just a conglomeration of words!'

Тюльманков плотно прикрыл за ними дверь. - Тоже сыщик, сука! Лазает везде, - сказал он зло. - Брось, он не из этих, - ответил Кащенко... - Все они одним миром мазаны! (Л. Соболев, Капитальный ремонт) — Tulmankov shut the door firmly. 'Another bloody nark! Poking his nose everywhere!' he growled. 'You're wrong, he's not that kind,' Kashchenko said... 'They're all tarred with the same brush!'

Станичники, народ недоверчивый, обычно отвечали: "Хотите калым взять? Не выйдет. Всё ваше цыганское племя одним миром мазано". (Ю. Нагибин, Трубка) — Far from being gullible, the villagers usually replied, 'You want tip-money? What a hope! All of you Gypsies are birds of a feather.'

Сонные друзья отзывались тупо на эту восторженную речь. Андреев чертыхнулся спросонья и объявил, что ему надоели смертельно эти "охотничьи басни". (Д. Фурманов, Чапаев) — Their sleepy friends responded sluggishly to this enthusiastic recital. Andreyev, only half-awake, cursed and declared that he was tired to death of these 'fish-stories'.

- Явная потёмкинская деревня! Сам Рогов, конечно, и глаз не кажет, ибо занят спешным устройством подобных оперных декораций... Представляю себе эти шофёрские кроватки в их обычном состоянии! (В. Ажаев, Далеко от Москвы) — 'Obvious stage effects! Rogov himself doesn't show his nose, of course - he's too busy behind the scenes I suppose... I can imagine what these drivers' cribs look like ordinarily.'

Насмешка, издёвка! Говоруны на виду, говоруны у власти, в губернии и в Питере, а ты-де, серая скотинка, и в милиции хорош будешь. (Н. Вирта, Одиночество) — This was an outrage, an insult! The windbags were in the limelight, the windbags were in power both in the provinces and the capital, while he, like a dumb beast, would do for the militia?

Я там чужая - не понимаю шуток. Поглядывали на меня с вежливым любопытством. Я даже уловила шепоточки: Софья Ковалевская, синий чулок. (И. Грекова, Кафедра) — I was a stranger among them - I failed to understand their jokes. They looked at me with polite curiosity. I even heard them whispering - Sofia Kovalevskaya, a blue-stocking.

- Я не сплю. Я всё слышу. - Значит, мне показалось. У вас были закрыты глаза. - Веки тяжелы, - сказал Энэн, снова закрыл глаза и опустил голову. - Тоже мне Вий, - шепнула Элла. (И. Грекова, Кафедра) — 'I'm not asleep. I can hear everything.' 'Then I must have imagined it. Your eyes were closed.' 'My eye-lids are heavy,' NN said, closing his eyes again and dropping his head. 'Just look at that Vii,' Ella whispered.