Перевод: с русского на английский

с английского на русский

нечто+такое

  • 21 Р-400

    ИЗ РЯДА ВОН ВЫХОДЯЩИЙ AdjP, modif or subj-compl with copula ( subj: usu. abstr, occas. concr or human), often postmodif of нечто, что-нибудь, ничего etc usu. this WO very unusual, outstanding in some way, strikingly different from other (phenomena, things, or people in its or his group, category etc): (quite) out of the ordinary exceptional extraordinary no everyday NP (in limited contexts) unprecedented.
    ...Боже упаси тебя сделать что-нибудь из ряда вон выходящее или, страшно подумать, выдающееся!.. Тогда обнаружится, что любой желающий может провалить твою работу (книгу) или, по крайней мере, задержать на неопределенный срок под любым предлогом (Зиновьев 1)....God help you if you produce something out of the ordinary or, horror of horrors, outstanding!... You will discover that anybody, no matter who, can sink your book, or at least freeze it on any pretext for an indefinite time., (1a).
    Подобно древнему Соломону, изрекавшему в острые моменты жизни своё «и это пройдет», наша бабушка, выслушав сообщение о каком-нибудь выходящем из ряда вон происшествии, обычно говорила: «Такое-то уже было...» (Гинзбург 1). Just as, we are told, King Solomon observed at moments of crisis, "This too will pass," so Grandmother, on being told of some extraordinary event, would usually say: "Yes, it's happened before.."(lb).
    Ресторан зажил своей обычной... жизнью и жил бы ею до закрытия... если бы не произошло нечто, уже совершенно из ряду вон выходящее... (Булгаков 9)...The restaurant resumed its customary life and would have gone on peacefully until closing time, had it not been for an utterly unprecedented occurrence.. (9a).

    Большой русско-английский фразеологический словарь > Р-400

  • 22 из ряда вон выходящий

    [AdjP, modif or subj-compl with copula (subj: usu. abstr, occas. concr or human), often postmodif of нечто, что-нибудь, ничего etc; usu. this WO]
    =====
    ⇒ very unusual, outstanding in some way, strikingly different from other (phenomena, things, or people in its or his group, category etc):
    - no everyday [NP];
    - [in limited contexts] unprecedented.
         ♦...Боже упаси тебя сделать что-нибудь из ряда вон выходящее или, страшно подумать, выдающееся!.. Тогда обнаружится, что любой желающий может провалить твою работу [ книгу] или, по крайней мере, задержать на неопределенный срок под любым предлогом (Зиновьев 1)....God help you if you produce something out of the ordinary or, horror of horrors, outstanding!... You will discover that anybody, no matter who, can sink your book, or at least freeze it on any pretext for an indefinite time., (1a).
         ♦ Подобно древнему Соломону, изрекавшему в острые моменты жизни своё "и это пройдет", наша бабушка, выслушав сообщение о каком-нибудь выходящем из ряда вон происшествии, обычно говорила: "Такое-то уже было..." (Гинзбург 1). Just as, we are told, King Solomon observed at moments of crisis, "This too will pass," so Grandmother, on being told of some extraordinary event, would usually say: "Yes, it's happened before.."(1b).
         ♦...Ресторан зажил своей обычной... жизнью и жил бы ею до закрытия... если бы не произошло нечто, уже совершенно из ряду вон выходящее... (Булгаков 9)...The restaurant resumed its customary life and would have gone on peacefully until closing time, had it not been for an utterly unprecedented occurrence.. (9a).

    Большой русско-английский фразеологический словарь > из ряда вон выходящий

  • 23 ПРОБЛЕМА ОПРЕДЕЛЕНИЯ В ПСИХОАНАЛИЗЕ

    \
    \ \ \ \ \ Каждая профессиональная область имеет специальный словарь, чтобы описывать и категоризировать свои наблюдения, выдвигать гипотезы о взаимосвязи явлений и концептуализировать возможные объяснения. Эти языки, как правило, развиваются постепенно и несколько бессистемно, путем приращения. Систематизацией можно заниматься только позже, когда накопилось достаточное количество наблюдений и стали очевидными организующие и интегрирующие общности. Между тем некоторые термины приобретают различные значения, тогда как другие группы слов обозначают по существу одно и то же. Поэтому время от времени профессионалы должны обращаться к словарям, которые они используют, и пытаться разобраться в различных значениях терминов, которые они приобрели.
    \ \ \ \ \ Психоанализ не является исключением в этом процессе; поэтому неудивительно, что в прошлой половине столетия постоянно появлялись новые компиляции психоаналитических терминов. Хотя сам Фрейд не определял систематически термины, он охотно оказывал помощь Рихарду Ф. Штербе, чья подготовка "Настольного словаря психоанализа" (1936—1937), к сожалению, была прервана Второй мировой войной. Эрнест Джонс попытался создать "международный словарь", который был бы избавлен от разного рода идиосинкразических коннотаций (Ornston, 1985b, 1988). Фрейд не вмешивался в выборы Джонса и избегал большинства терминов из его международного словаря, однако собрания Комитета по глоссарию под председательством Джонса во многом повлияли на выборы Джеймса Стрейчи при переводе. С тех пор появилось множество компиляций, каждая с несколько отличной концепцией (Fodor and Gaynor, 1950; English and English, 1958; Moore and Fine, 1967; Laplanche and Pontalis, 1967; Rycroft, 1968; Eidelberg, 1968; Nagera, 1969—1971; Wolman, 1977). Некоторые из этих работ, например "Словарь психоанализа" Лапланша и Понталиса, включают в себя не только определения, но и исторические комментарии, дополненные ссылками и цитатами. Эти последовательные попытки определить психоаналитическую теорию отражают неудовлетворенность существующими подходами, а также потребность в учете развивающейся теории.
    \ \ \ \ \ Фрейд часто менял свои теоретические выводы на основе последующих наблюдений (например, он отказался от теории совращения, подверг ревизии теории влечений и тревоги и использовал последовательные модели психики). Обычно он не стремился разъяснять новую теорию в сравнении с прежней и уделял мало внимания систематизации теории. Однако некоторые из его непосредственных последователей, в частности Хайнц Гартманн, Эрнст Крис, Рудольф М. Лёвенштейн, Отто Фенихель, Давид Рапапорт, Мертон М. Гилл, Эрик Эриксон и Эдит Якобсон, потратили немало сил на эту "уборочную" работу. Такие проблемы, как место психоанализа в науке (Hook, 1959), формирование психоаналитической теории (Waelder, 1962, Basch, 1973) и модели психики (Abrams, 1971; Gedo и Goldberg, 1973), вызывали постоянный интерес у психоаналитиков.
    \ \ \ \ \ Главным образом теоретики занимались объяснительной ценностью психоаналитических конструктов и их эпистемологическим соответствием. Мы не можем полностью игнорировать такие вопросы, но они не являются предметом нашего непосредственного интереса. При подготовке глоссариев или компендиумов первоочередной целью является то, что Баш назвал "выражением" (1973, с. 47), а Лангер — "представлением идеи с использованием точных и верных слов" (1962, с. 78). Историческое развитие идеи, даже релевантной, невозможно проследить полностью. Стандартизация терминов необходима для изучения, исследования и развития теории; и невозможно сравнить данные без общей системы координат, общего языка, который коллеги используют сейчас и будут использовать в будущем, чтобы передать специфическое значение с помощью символов, отражающих одни и те же явления. Словари и глоссарии облегчают передачу знания начинающим благодаря конденсации значений понятий, приобретенных в течение долгого времени, интеграции более поздних значений с более ранними и помогают определить нынешний статус специфических терминов и понятий.
    \ \ \ \ \ Однако было бы несправедливо по отношению к читателю расхваливать ценность таких работ, не указав также на некоторые трудности в определении психоаналитических терминов — трудности, которые, вопреки всем намерениям, могут повлиять на разъяснение значения. Они включают в себя проблему перевода, поскольку Фрейд и многие его ранние последователи писали по-немецки, выбор терминов и определение места, которое следует предоставить каждому из них, чтобы отразить их относительную важность, выбор авторов и рецензентов и модификации устаревшей теории. Наконец, как указывал Куби (1972), имеются ошибки в самом языке, и мы должны стараться избегать неправильного употребления слов, чтобы не допустить закрепления неоднозначных и ошибочных понятий, вводя их в свой обиход.
    \
    \ \ \ \ \ Зигмунд Фрейд сделал исходные наблюдения, концептуализировал психические процессы и — намеренно или нет — изобрел терминологию для своей новой глубинной психологии. Несмотря на прогресс в психоанализе, отраженный в современной литературе, по-прежнему важная цель английских лексикологов состоит в том, чтобы наиболее точно определить значения терминов, первоначально выраженных на идиосинкразическом немецком языке. Трудности этой задачи возросли вследствие искажений со стороны различных переводчиков Фрейда, усилиям которых мешали структурные трудности самого перевода и уникальные различия между английским языком и немецким, особенно с точки зрения научной терминологии.
    \ \ \ \ \ Согласно принципу лингвистической относительности Сапира-Ворфа, структура языка влияет на то, как человек воспринимает действительность и, исходя из этого, себя ведет (Carroll, 1956). Во введении к своему "Критическому словарю психоанализа" Райкрофт отмечал, что "нечто существенное происходит с идеей или теорией, когда она переводится на другой язык" (1968, с. XII). Райкрофт на примерах показывает, что трудности обусловлены не только отдельными словами, но также лингвистической структурой и привычными способами мышления, которые зависят от культуры, эпохи и языка.
    \ \ \ \ \ Помимо этих структурных различий между языками существуют трудности, обусловленные идиосинкразическим использованием терминов и неумышленной подменой их значения переводчиком. То, что Фрейд получил Премию Гёте по литературе, свидетельствует о его умении удачно использовать слова при изложении своих идей, но его уникальный стиль не мог не получить повреждения на минных полях перевода. Фрейд заимствовал терминологию из психологической, психопатологической и нейрофизиологической науки своего времени и часто обращался к обычным словам. Используя разнообразные лингвистические методы, чтобы передать сложную и не поддающуюся определению работу бессознательных психических процессов, "он, так сказать, создает общее впечатление, знакомый образ или биологическую аналогию, постепенно добавляет новые значения и очищает вопросы от своих первых сравнений... [используя слова], чтобы создать резонанс между некоторыми скорее диффузными чувствами [между пациентом, аналитиком и читателями] и дать место своим поразительным метафорам" (Ornston, 1982, с. 412—415). "Постоянно меняя свой язык, он обогащал и прояснял свои представления о том, что он называл описательными координатами и организующими абстракциями" (с. 410). Концептуальная непоследовательность Фрейда, выраженная в поэтической игре слов — каламбурах, иронии и персонификации механизмов, инстанций и аппаратов, — придавала многозначительность и гибкость его сочинениям, которые позволяли ему высказывать несколько разных вещей одновременно. Таким образом, Фрейд излагал свои концепции, мастерски используя яркий и эмоционально неотразимый язык, вызывающий у читателя ощущение близости проблемы. Он не придерживался точного определения технических терминов.
    \ \ \ \ \ В обширной литературе на многих языках исследуются собственные источники и стиль Фрейда, а также изменения, внесенные его переводчиками и интерпретаторами. Не затрагивая выводов, которые пока еще являются спорными, я подытожу некоторые из многих признаваемых сегодня проблем.
    \ \ \ \ \ Исследовательский метод Фрейда постоянно менялся, и он осмысливал бессознательное самыми разными способами, которые позволяют читателю держать в памяти одновременно несколько образов. Стрейчи и другие английские переводчики последовательно заменяли аффективно окрашенные, обиходные немецкие слова, использовавшиеся Фрейдом, абстракциями, производными от слов из греческого или латинского языка, и меняли динамические, активные конструкции Фрейда на статичные и пассивные. Стрейчи игнорировал также описание Фрейдом его собственных идей как способов мышления о бессознательных и психических процессах. Стрейчи свел описания Фрейда к общеупотребительным, изобилующим значениями о пространстве, структуре и силах, генерирующих энергию. Фрейд часто использовал одно и то же слово в разных значениях и прибегал к разным словам для описания близких идей. В попытке систематизации Стрейчи полностью изменил эту тенденцию. Таким образом, переводы Стрейчи выглядят более механистическими и структурированными, чем немецкая проза Фрейда, и являются искусственно научными. Хотя в своем общем предисловии к "Стандартному изданию" Стрейчи указывал на понимание им трудностей перевода, тем не менее он, по-видимому, считал свое собственное прочтение психологии Фрейда единственно верным и полагал, что дал "правильное истолкование понятиям Фрейда" и что его перевод избавлен от его собственных теоретических представлений (Strachey, 1966, с. XIX, Ornston, 1985b, с. 394).
    \ \ \ \ \ Здесь мы должны учитывать опасность, подстерегающую наши усилия. Мы определяем понятия, которые чаще всего первоначально были задуманы Фрейдом на немецком, потом профильтрованы через Стрейчи, а затем были изменены работой нескольких поколений ученых, говоривших на разных языках. Понятия видоизменились, они больше не являются первоначальными идеями Фрейда. Мы также должны иметь в виду то, что определения являются сконденсированными интерпретациями многих людей, аналогичными последующим переводам. В результате ошибки сделанного Стрейчи перевода Фрейда могли усугубиться, но тем не менее они отражают нынешний статус психоанализа. Со времен Аристотеля считается, что определение должно выражать сущность понятия. Интерпретация и конденсация упрощают термины, помогая тем самым пониманию. Однако упрощение может также устанавливать терминам слишком узкие или слишком свободные рамки. Поэтому, хотя несущественное и должно быть устранено, определениям психоаналитических понятий часто идет на пользу некоторое дополнительное пояснение. В этой книге мы попытались найти оптимальный баланс; это означает, что многие наши определения по своему объему выходят за рамки глоссария и являются небольшими статьями.
    \ \ \ \ \ Выражая идеи Фрейда и других психоаналитиков, мы должны иметь в виду, что, как подчеркивает Шефер, "давать определение — это значит также создавать и навязывать... В той степени, в какой мы связываем между собой или приравниваем такие названия, как, например, женственность и пассивность, мы оказываем глубокое и стойкое формирующее воздействие на то, что будет считаться женским или пассивным" (Schafer, 1974, с. 478). Процесс отбора терминов и понятий и определение того, сколько места отвести каждому из них, сопряжены с подобным риском увековечения ошибок теоретизирования. Например, посвящение большой статьи относительно маловажной теме придает ей чрезмерное значение. Кроме того, наши "авторитетные" переформулировки теорий Фрейда могут отразиться на обучении, если в них будут доказываться устаревшие представления. Таким образом, хотя и можно согласиться с тем, что исторические императивы требуют представления идей Фрейда в их первоначальной форме, точно так же необходима некоторая коррекция устарелой теории, если мы хотим избежать неверного восприятия нынешнего статуса психоанализа. Определения и комментарии в "Словаре психоанализа" Лапланша и Понталиса (1973), например, являются неоценимыми для ученых в том, что они точно указывают психоаналитическую гавань, из которой отправились на корабле различные международные движения; к сожалению, некоторые из концептуальных судов построены по моделям времен Первой мировой войны и могут затонуть при серьезном испытании.
    \ \ \ \ \ Но кто должен решать, что отобрать и что исправить? Жан Бергере (1985) призвал к учреждению Психоаналитического научного совета, открытого для ученых всех стран, чтобы создать хотя бы минимум условий, необходимых для научных дебатов. Однако все прежние попытки добиться международного консенсуса в определениях не обнадеживают. Вместо этого мы решили по возможности выбрать одного или нескольких авторов, которые изучали предмет или продемонстрировали образцовую ясность в понимании или разъяснении. Многие из работ этих авторов, неизбежно включавшие в себя разные переводы и интерпретации со всеми ограничениями, о которых только что говорилось, отсылались другим ученым для оценки, синтеза, пересмотра и переработки.
    \ \ \ \ \ Общая терминология могла бы принести пользу психоанализу. Вместо этого мы обнаруживаем "все большее психоаналитическое разнообразие... плюрализм теоретических подходов, лингвистических и мыслительных конвенций, различных региональных, культурных и языковых акцентов" (Wallerstein, 1988, с. 5). Расходящиеся группы объединяются приверженностью основным концепциям Фрейда — признанием бессознательного, вытеснения, сопротивления и переноса. Чтобы извлечь все выгоды из того общего, что было выработано нами в процессе развития психоанализа, мы должны лучше понимать основные теории друг друга. Поэтому мы включили в это издание термины, возникшие в школах, которые не являются строго фрейдистскими, и выбранные на основе их относительной распространенности в мире психоаналитической литературы. В каждом случае термины были рассмотрены людьми, хорошо знакомыми с литературой данной школы.
    \ \ \ \ \ Вскоре после появления первого издания этой работы Куби заметил, что глоссарии имеют тенденцию давать определения, в которых смешиваются "количественные метафоры с количественными мерами, описание с объяснением, метафоры с гипотезами [и] адъективное значение слова с его номинативными значениями". Он подверг критике "ошибку рассмотрения части как целого, post hoc ошибку смешения причины и следствия и телеологическую ошибку смешения следствия с целью" (1972). Учитывая универсальность этих явлений и эффективное использование Фрейдом метафор в изложении своих идей, утверждение Куби ведет нас к рассмотрению того, в какой мере представление теории может оказаться искажено такими тенденциями, включающими в себя не только науку, но и основные принципы самого языка. Согласно Рапопорту, "процесс передачи накопленных знаний, который Коржибский называл связью времен, совершается при помощи символов" (Rapoport, 1955, с. 63). До недавнего времени, пока шимпанзе не лишили нас лелеемой иллюзии, считалось, что использование символов является важнейшей и уникальной характеристикой человеческой расы. В отличие от сигнала, который есть не что иное, как стимул, ответ на который является обусловленным, символ вызывает ответ только по отношению к другим символам. В разных контекстах один и тот же символ может вызывать различные реакции; его нельзя определить вне контекста. Объединяясь в определенные последовательности, символы образуют язык, "символическую вселенную", которая помогает людям воспринимать, понимать, сообщать и формировать свой внешний мир, который, в свою очередь, формируется под влиянием этого внешнего мира.
    \ \ \ \ \ Термины, понятия, гипотезы, теории и законы, которые являются основными инструментами теоретического здания в любой науке, суть просто символы, управляемые в соответствии с правилами грамматики и логики. Будет ли определение наполнено смыслом — вопрос семантический, обусловленный отношениями между терминами и явлениями, к которым они относятся, и не имеющий отношения к грамматике или логике. Термины определяются операционально в соответствии с наблюдаемыми воздействиями, достаточно постоянными, чтобы каждый раз, когда возникает эффект, применение термина было оправданным. Определения — это компромиссные соглашения, которые никогда нельзя путать с фактами.
    \ \ \ \ \ Куби (1975) выступал за использование прилагательных вместо существительных при описании психических явлений; существительные, по его мнению, ведут к антропоморфическому мышлению и к материализации абстракций. Он предпочитал говорить о "бессознательном процессе", а не о "бессознательном". Шефер (1976) считает, что все психические феномены, такие, как действия, должны описываться глаголами и наречиями. Подобные попытки при разъяснении не предотвращают путаницы с буквальным пониманием; они также могут вести к появлению других проблем. При обсуждении абстрактных понятий мы используем слова и выражения в значении, отличающемся от того, которое принадлежит им в других случаях. Метафора, сравнение, метонимия, синекдоха и ирония используются, чтобы придать жизнь, стиль или акцент идее. Когда сравнение или метафора охватывает суть идеи, оно проявляется в определениях. В своих работах Рубинштейн (1972) и Вурмсер (1977) отстаивают использование метафоры при объяснении теории.
    \ \ \ \ \ Метафоры, которые зависят от абстрагирования сходных признаков от несходных в остальном объектов и событий, всегда являются неоднозначными в самом конкретном смысле, будь то синонимы или нет. Однако метафорически преобразованное слово обычно устанавливает свое собственное буквальное значение, а также придает двойное значение с минимумом выражения, абстрагирует и классифицирует благодаря конденсации. Таким образом, слова приобретают новые значения, которых до этого они вроде бы не имели. Тем самым метафоры могут компенсировать недостаточность языка и помогать его развитию. Заставляя человека искать сходства, они могут обнаруживать свойства с большей проницательностью. Простая метафора способна передать значение, которое скрывается за тем или иным сочетанием слов, увеличивая таким образом ресурсы нашего языка. Она может также указать на смысл, отчасти создавая и отчасти раскрывая внутреннее значение. Следовательно, она может передавать индивидуальность эмоции, чего нельзя сделать с помощью буквального языка.
    \ \ \ \ \ Куби (1975) утверждает, что метафоры никогда не бывают более чем приближением; в лучшем случае они представляют собой лишь аналогии, которые являются частично истинными и частично ложными. Метафоры зависят от проекций внутреннего субъективного опыта. Кроме того, он считает, что все они слишком часто неверно употребляются и ведут к ошибкам при распознавании различий между метафорой и теорией. Хотя метафора может служить целям приблизительного описания, даже такое описание часто вводит в заблуждение, поскольку может приниматься как объяснение. Другие теоретики указывают, что мы не можем абстрактно мыслить, не имея метафорических моделей. Вурмсер (1977) приводит доводы в пользу употребления метафоры при изложении теории, а Валлерштейн (1988) заключает, что любая теория есть метафора.
    \ \ \ \ \ Язык может препятствовать правильному пониманию, но мы должны пользоваться тем, что доступно. Аналитический язык был бы поистине скучным, если бы ограничивался адъективными обозначениями, за что ратует Куби, или глаголами, как предлагает Шефер, или сравнениями. Хотя метафора может быть преобразована в сравнение, если ввести слова "как" или "подобно", ее когнитивное и эмоциональное воздействие тем самым уменьшится. И если современные компьютерные модели могут более точно представить функционирование мозга, старые мышечные или гидравлические аналогии и мифологические параболы звучат правдивее в терминах переживаний и эмоций. Они связываются в символических образах с феноменами первичного процесса, и их использование способно помочь в интеграции психических процессов. Они являются существенными аспектами в человеческой коммуникации, важными факторами в привлечении внимания и облегчении понимания. И хотя мы должны стараться избегать лингвистических ловушек в психоаналитических рассуждениях, "весьма сомнительно, что пересмотр терминологии уменьшит наши проблемы, а настойчивые требования отказаться от словарей, чтобы решить научные или социальные вопросы, могут выполнять ту же функцию, какую выполняет фонарный столб для алкоголика: скорее опоры, чем средства освещения" (Begelman, 1971, с. 47). Вместо того чтобы отстаивать редукционизм, мы должны культивировать семантическое сознание, помогающее увидеть различие между символом и тем, к чему он относится, между выводом и наблюдением, между правомерным заключением и утверждением факта; короче говоря, мы должны осознавать искажения, которые неизбежно привносит вербализация в наше восприятие. Такое осознание особенно необходимо в области научного исследования, передачи его результатов, превращения этих результатов в теорию и сообщения теории другим людям.
    \
    Барнесс Э. Мур
    \
    Лит.: [13, 58, 64, 146, 177, 186, 217, 347, 405, 435, 533, 534, 537, 540, 541, 625, 631, 647—650, 711, 740, 742, 758, 760, 811, 834, 852, 864, 901, 903]
    О словаре: _about - Psychoanalytic Terms and Concepts

    Словарь психоаналитических терминов и понятий > ПРОБЛЕМА ОПРЕДЕЛЕНИЯ В ПСИХОАНАЛИЗЕ

  • 24 бог знает что

    разг.
    1) неодобр. (нечто невообразимое, нелепое, возмутительное), тж. чёрт знает что такое it's simply outrageous!; it's simply a disgrace (scandal)!; what a shame!; what nonsense!; God only knows what this means!; what the devil is the meaning of this?

    Марья Андреевна. Что это вы, маменька, делаете? Посылаете Платона Маркыча по присутственным местам женихов искать! Это уж бог знает что такое! (А. Островский, Бедная невеста) — Marya Andreyevna: What's this you're doing, mamma? You're sending Platon Markych about the official bureaus to hunt for suitors! God only knows what this means!

    - Какие пустяки... Бог знает что! Вам что угодно? - обратился генерал к следующему просителю. (А. Чехов, Смерть чиновника) — 'Pshaw, what nonsense!' said the General. 'What can I do for you?' he asked, addressing the next man.

    2) (всё, что угодно) anything (the world)

    "Клад!" закричал дед. "Я ставлю бог знает что, если не клад!" и уже поплевал было в руки, чтобы копать... (Н. Гоголь, Заколдованное место) — 'A treasure!' cried Grandad. 'I'll bet anything if it's not a treasure!' And he was just about spitting on his hands to begin digging...

    Русско-английский фразеологический словарь > бог знает что

  • 25 К-11

    КАК БУДТО (БЫ)
    1. Also: КАК ЕСЛИ БЫ
    subord Conj introduces a compar clause) (used to convey the unreal, illusory nature of the comparison) just like it would be if
    as if (though)
    like
    (in limited contexts) (so...that) one (it etc) seems to... (Елена Андреевна:) Ты говоришь о своей старости таким тоном, как будто все мы виноваты, что ты стар (Чехов 3). (Е. А.:) You speak of your old age as if we were to blame for it (3a).
    (Сорин:) Мне, брат, в деревне как-то не того, и, понятная вещь, никогда я тут не привыкну. Вчера лёг в десять и сегодня утром проснулся в девять с таким чувством, как будто от долгого спанья у меня мозг прилип к черепу и всё такое (Чехов 6). (S.:) For some reason, my boy, I'm not quite myself in the country, and, it stands to reason, I'll never get accustomed to it. I went to bed at ten o'clock last night and woke up at nine this morning feeling as though my brain were stuck to my skull from sleeping so long, and all that sort of thing (6a).
    Вы смотрите! - говорил он (бригадир) обывателям, - как только меня завидите, так сейчас в тазы бейте, а потом зачинайте поздравлять, как будто я и невесть откуда приехал!» (Салтыков-Щедрин 1). "Mind you!" he (the brigadier) said to the townsfolk. "Soon as you see me, you bang on dishpans, and then start congratulating me like I'd ridden in from goodness knows where!" (1a).
    Потом разрешили одеться и выдали под расписку постель: матрац, такой твердый и тяжёлый, как будто его набили кирпичами... (Марченко 1). Then I was allowed to get dressed and sign out some bedding: a mattress that was so hard and heavy it seemed to be filled with bricks... (1a).
    2. (Particle) used to express the speaker's doubt or uncertainty as to the reliability of the information in the statement ( usu. when the speaker is uncertain of his own interpretation, understanding etc of the situation
    less often when the speaker is uncertain of the reliability of an outside source of information): ( s.o. (sth.» seems (to) it seems that... it is as if ( s.o. (sth.»looks (as if) apparently (when the reliability of the source of information is in doubt) allegedly ostensibly supposedly purportedly.
    Голос у него был прекрасный, громкий и симпатичный, и даже в самом голосе этом как будто заслышалось уже нечто искреннее и простодушное (Достоевский 2). His voice was beautiful, loud, and attractive, and even in this voice itself one seemed to hear something genuine and guileless (2a).
    «Флигелёк-то плох -вот беда». - «Помилуй, папаша, - подхватил Аркадий, -ты как будто извиняешься...» (Тургенев 2). "The little lodge is so horrid - that's the worst of it." "Goodness, dad," interposed Arkady, "it's as if you were apologising..." (2b).
    От кого ж бы это? — задумчиво говорил Обломов, рассматривая адрес. - Рука как будто знакомая...» (Гончаров 1). "Who could it be from?" mused Oblomov, examining the address. "The handwriting looks familiar..." (1b).
    Возле дома, на цветной клумбе, лежала ничком молодая женщина в тёмно-вишнёвом купальнике. Она как будто легла загорать и, разбросив руки, уснула (Чернёнок 1). Near the house, in the flower bed, a young woman in a dark-cherry bathing suit lay facedown. She looked as if she had been sunbathing and had fallen asleep with her arms spread out (1a).
    Берия как будто пытался узнать у него тайну прохладительных напитков, а Логидзе не открывал этой тайны (Искандер 4). Beria apparently tried to find out the secret of the soft drinks from him, but Logidze would not reveal it (4a).
    «По субботам тебя как будто подменяют. Это от предчувствия свиданья» (Федин 1). ( context transl) "On Saturdays you're like a new man. That's from your anticipation of a date" (1a).

    Большой русско-английский фразеологический словарь > К-11

  • 26 как будто

    • КАК БУДТО (БЫ)
    =====
    1. Also: КАК ЕСЛИ БЫ [subord conj; introduces a compar clause]
    ⇒ (used to convey the unreal, illusory nature of the comparison) just like it would be if:
    - like;
    - [in limited contexts](so...that) one (it etc) seems to...
         ♦ [Елена Андреевна:] Ты говоришь о своей старости таким тоном, как будто все мы виноваты, что ты стар (Чехов 3). [Е. А.:] You speak of your old age as if we were to blame for it (3a).
         ♦ [Сорин:] Мне, брат, в деревне как-то не того, и, понятная вещь, никогда я тут не привыкну. Вчера лёг в десять и сегодня утром проснулся в девять с таким чувством, как будто от долгого спанья у меня мозг прилип к черепу и всё такое (Чехов 6). [S.:] For some reason, my boy, I'm not quite myself in the country, and, it stands to reason, I'll never get accustomed to it. I went to bed at ten o'clock last night and woke up at nine this morning feeling as though my brain were stuck to my skull from sleeping so long, and all that sort of thing (6a).
         ♦ "Вы смотрите! - говорил он [бригадир] обывателям, - как только меня завидите, так сейчас в тазы бейте, а потом зачинайте поздравлять, как будто я и невесть откуда приехал!" (Салтыков-Щедрин 1). "Mind you!" he [the brigadier] said to the townsfolk. "Soon as you see me, you bang on dishpans, and then start congratulating me like I'd ridden in from goodness knows where!" (1a).
         ♦ Потом разрешили одеться и выдали под расписку постель: матрац, такой твердый и тяжёлый, как будто его набили кирпичами... (Марченко 1). Then I was allowed to get dressed and sign out some bedding: a mattress that was so hard and heavy it seemed to be filled with bricks... (1a).
    2. [Particle]
    ⇒ used to express the speaker's doubt or uncertainty as to the reliability of the information in the statement (usu. when the speaker is uncertain of his own interpretation, understanding etc of the situation, less often when the speaker is uncertain of the reliability of an outside source of information):
    - (s.o. < sth.> seems (to);
    - it seems that...;
    - (s.o. < sth.> looks (as if);
    - [when the reliability of the source of information is in doubt] allegedly;
    - purportedly.
         ♦ Голос у него был прекрасный, громкий и симпатичный, и даже в самом голосе этом как будто заслышалось уже нечто искреннее и простодушное (Достоевский 2). His voice was beautiful, loud, and attractive, and even in this voice itself one seemed to hear something genuine and guileless (2a).
         ♦ "Флигелёк-то плох - вот беда". - "Помилуй, папаша, - подхватил Аркадий, - ты как будто извиняешься..." (Тургенев 2). "The little lodge is so horrid - that's the worst of it." "Goodness, dad," interposed Arkady, "it's as if you were apologising..." (2b).
         ♦ "От кого ж бы это? - задумчиво говорил Обломов, рассматривая адрес. - Рука как будто знакомая..." (Гончаров 1). "Who could it be from?" mused Oblomov, examining the address. "The handwriting looks familiar..." (1b).
         ♦ Возле дома, на цветной клумбе, лежала ничком молодая женщина в тёмно-вишнёвом купальнике. Она как будто легла загорать и, разоросив руки, уснула (Чернёнок 1). Near the house, in the flower bed, a young woman in a dark-cherry bathing suit lay facedown. She looked as if she had been sunbathing and had fallen asleep with her arms spread out (1a).
         ♦ Берия как будто пытался узнать у него тайну прохладительных напитков, а Логидзе не открывал этой тайны (Искандер 4). Beria apparently tried to find out the secret of the soft drinks from him, but Logidze would not reveal it (4a).
         ♦ "По субботам тебя как будто подменяют. Это от предчувствия свиданья" (Федин 1). [context transl] "On Saturdays you're like a new man. That's from your anticipation of a date" (1a).

    Большой русско-английский фразеологический словарь > как будто

  • 27 как будто бы

    =====
    1. Also: КАК ЕСЛИ БЫ [subord conj; introduces a compar clause]
    ⇒ (used to convey the unreal, illusory nature of the comparison) just like it would be if:
    - like;
    - [in limited contexts](so...that) one (it etc) seems to...
         ♦ [Елена Андреевна:] Ты говоришь о своей старости таким тоном, как будто все мы виноваты, что ты стар (Чехов 3). [Е. А.:] You speak of your old age as if we were to blame for it (3a).
         ♦ [Сорин:] Мне, брат, в деревне как-то не того, и, понятная вещь, никогда я тут не привыкну. Вчера лёг в десять и сегодня утром проснулся в девять с таким чувством, как будто от долгого спанья у меня мозг прилип к черепу и всё такое (Чехов 6). [S.:] For some reason, my boy, I'm not quite myself in the country, and, it stands to reason, I'll never get accustomed to it. I went to bed at ten o'clock last night and woke up at nine this morning feeling as though my brain were stuck to my skull from sleeping so long, and all that sort of thing (6a).
         ♦ "Вы смотрите! - говорил он [бригадир] обывателям, - как только меня завидите, так сейчас в тазы бейте, а потом зачинайте поздравлять, как будто я и невесть откуда приехал!" (Салтыков-Щедрин 1). "Mind you!" he [the brigadier] said to the townsfolk. "Soon as you see me, you bang on dishpans, and then start congratulating me like I'd ridden in from goodness knows where!" (1a).
         ♦ Потом разрешили одеться и выдали под расписку постель: матрац, такой твердый и тяжёлый, как будто его набили кирпичами... (Марченко 1). Then I was allowed to get dressed and sign out some bedding: a mattress that was so hard and heavy it seemed to be filled with bricks... (1a).
    2. [Particle]
    ⇒ used to express the speaker's doubt or uncertainty as to the reliability of the information in the statement (usu. when the speaker is uncertain of his own interpretation, understanding etc of the situation, less often when the speaker is uncertain of the reliability of an outside source of information):
    - (s.o. < sth.> seems (to);
    - it seems that...;
    - (s.o. < sth.> looks (as if);
    - [when the reliability of the source of information is in doubt] allegedly;
    - purportedly.
         ♦ Голос у него был прекрасный, громкий и симпатичный, и даже в самом голосе этом как будто заслышалось уже нечто искреннее и простодушное (Достоевский 2). His voice was beautiful, loud, and attractive, and even in this voice itself one seemed to hear something genuine and guileless (2a).
         ♦ "Флигелёк-то плох - вот беда". - "Помилуй, папаша, - подхватил Аркадий, - ты как будто извиняешься..." (Тургенев 2). "The little lodge is so horrid - that's the worst of it." "Goodness, dad," interposed Arkady, "it's as if you were apologising..." (2b).
         ♦ "От кого ж бы это? - задумчиво говорил Обломов, рассматривая адрес. - Рука как будто знакомая..." (Гончаров 1). "Who could it be from?" mused Oblomov, examining the address. "The handwriting looks familiar..." (1b).
         ♦ Возле дома, на цветной клумбе, лежала ничком молодая женщина в тёмно-вишнёвом купальнике. Она как будто легла загорать и, разоросив руки, уснула (Чернёнок 1). Near the house, in the flower bed, a young woman in a dark-cherry bathing suit lay facedown. She looked as if she had been sunbathing and had fallen asleep with her arms spread out (1a).
         ♦ Берия как будто пытался узнать у него тайну прохладительных напитков, а Логидзе не открывал этой тайны (Искандер 4). Beria apparently tried to find out the secret of the soft drinks from him, but Logidze would not reveal it (4a).
         ♦ "По субботам тебя как будто подменяют. Это от предчувствия свиданья" (Федин 1). [context transl] "On Saturdays you're like a new man. That's from your anticipation of a date" (1a).

    Большой русско-английский фразеологический словарь > как будто бы

  • 28 как если бы

    =====
    1. Also: КАК ЕСЛИ БЫ [subord conj; introduces a compar clause]
    ⇒ (used to convey the unreal, illusory nature of the comparison) just like it would be if:
    - like;
    - [in limited contexts](so...that) one (it etc) seems to...
         ♦ [Елена Андреевна:] Ты говоришь о своей старости таким тоном, как будто все мы виноваты, что ты стар (Чехов 3). [Е. А.:] You speak of your old age as if we were to blame for it (3a).
         ♦ [Сорин:] Мне, брат, в деревне как-то не того, и, понятная вещь, никогда я тут не привыкну. Вчера лёг в десять и сегодня утром проснулся в девять с таким чувством, как будто от долгого спанья у меня мозг прилип к черепу и всё такое (Чехов 6). [S.:] For some reason, my boy, I'm not quite myself in the country, and, it stands to reason, I'll never get accustomed to it. I went to bed at ten o'clock last night and woke up at nine this morning feeling as though my brain were stuck to my skull from sleeping so long, and all that sort of thing (6a).
         ♦ "Вы смотрите! - говорил он [бригадир] обывателям, - как только меня завидите, так сейчас в тазы бейте, а потом зачинайте поздравлять, как будто я и невесть откуда приехал!" (Салтыков-Щедрин 1). "Mind you!" he [the brigadier] said to the townsfolk. "Soon as you see me, you bang on dishpans, and then start congratulating me like I'd ridden in from goodness knows where!" (1a).
         ♦ Потом разрешили одеться и выдали под расписку постель: матрац, такой твердый и тяжёлый, как будто его набили кирпичами... (Марченко 1). Then I was allowed to get dressed and sign out some bedding: a mattress that was so hard and heavy it seemed to be filled with bricks... (1a).
    2. [Particle]
    ⇒ used to express the speaker's doubt or uncertainty as to the reliability of the information in the statement (usu. when the speaker is uncertain of his own interpretation, understanding etc of the situation, less often when the speaker is uncertain of the reliability of an outside source of information):
    - (s.o. < sth.> seems (to);
    - it seems that...;
    - (s.o. < sth.> looks (as if);
    - [when the reliability of the source of information is in doubt] allegedly;
    - purportedly.
         ♦ Голос у него был прекрасный, громкий и симпатичный, и даже в самом голосе этом как будто заслышалось уже нечто искреннее и простодушное (Достоевский 2). His voice was beautiful, loud, and attractive, and even in this voice itself one seemed to hear something genuine and guileless (2a).
         ♦ "Флигелёк-то плох - вот беда". - "Помилуй, папаша, - подхватил Аркадий, - ты как будто извиняешься..." (Тургенев 2). "The little lodge is so horrid - that's the worst of it." "Goodness, dad," interposed Arkady, "it's as if you were apologising..." (2b).
         ♦ "От кого ж бы это? - задумчиво говорил Обломов, рассматривая адрес. - Рука как будто знакомая..." (Гончаров 1). "Who could it be from?" mused Oblomov, examining the address. "The handwriting looks familiar..." (1b).
         ♦ Возле дома, на цветной клумбе, лежала ничком молодая женщина в тёмно-вишнёвом купальнике. Она как будто легла загорать и, разоросив руки, уснула (Чернёнок 1). Near the house, in the flower bed, a young woman in a dark-cherry bathing suit lay facedown. She looked as if she had been sunbathing and had fallen asleep with her arms spread out (1a).
         ♦ Берия как будто пытался узнать у него тайну прохладительных напитков, а Логидзе не открывал этой тайны (Искандер 4). Beria apparently tried to find out the secret of the soft drinks from him, but Logidze would not reveal it (4a).
         ♦ "По субботам тебя как будто подменяют. Это от предчувствия свиданья" (Федин 1). [context transl] "On Saturdays you're like a new man. That's from your anticipation of a date" (1a).

    Большой русско-английский фразеологический словарь > как если бы

  • 29 иметь

    •

    This object possesses (or has) a symmetry axis.

    •

    Comets frequently show (or have) a tail.

    •

    Sulphur can accommodate more than eight electrons in its outer quantum shell.

    •

    This material is of high heat resistance.

    •

    The capacitor features (or exhibits, or shows, or possesses, or displays, or has) extraordinary stability.

    •

    Calcite may exhibit a wide variety of forms.

    •

    The instrument features eight data channels.

    •

    The cycloidal curve exhibits a higher pressure angle.

    •

    Many grains show slightly abraded edges.

    •

    The forklift truck is today sporting (жарг.) such accessories as barrel handling devices, belt conveyors,...

    II
    •

    The reamer is provided with helical flutes.

    •

    If you are given a line of a fixed length,...

    * * *
    Иметь -- to have; to be; to feature, to incorporate; to see (претерпевать); to possess, to hold (обладать); to suffer (о недостатках); to share (нечто общее)
     All bits below for clutch are regular hardness (... имеют обычную твердость).
     All of the step bearings were babbit lined and did not have end seals (... имели баббитовые вкладыши).
     The Analyzer projector featured a highly corrected lens.
     It is also required to determine the relative number of load cycles that each component sees as the input sun rotates.

    Русско-английский научно-технический словарь переводчика > иметь

  • 30 аффекты

    Комплексные психофизиологические состояния, включающие субъективные переживания, а также когнитивные и физиологические компоненты. Существуют различные признаки, по которым различаются чувства, эмоции и аффекты. Чувства — это основные, субъективно переживаемые состояния, которые могут быть блокированы от сознания; эмоции суть внешне наблюдаемые проявления чувств; понятие аффекта относится ко всем связанным с этим феноменам, многие из которых бессознательны. Однако эти термины нередко используются как взаимозаменяемые, относясь ко всему спектру — от элементарных до комплексных и когнитивно дифференцированных психических состояний. Относительно устойчивые и длительные аффективные проявления, вызванные и поддерживаемые бессознательными фантазиями, называются настроением.
    В современном употреблении об аффектах говорят на трех концептуальных уровнях, относя это понятие 1) к клиническим проявлениям чувств, прежде всего связанных со спектром переживаний удовольствия/неудовольствия; 2) к сопутствующим нейробиологическим феноменам, включая гормональные, секреторные, вегетативные и/или соматические; 3) к метапсихологическим понятиям, связанным с представлениями о психической энергии, инстинктивных влечениях и их разрядке, сигнальных аффектах без разрядки влечений, Я и его структуре, структурном конфликте, объектных отношениях, психологии Самости и суперординантной организующей системе.
    Субъективно-чувственные компоненты аффектов всегда имеют качество приятного или неприятного (за исключением чувств, связанных с отчуждением и изоляцией). Таким образом, аффективные состояния почти всегда обладают свойствами мотивации. Когнитивные компоненты аффектов включают идеи и фантазии, сопровождающие возникновение любого аффективного состояния. Будучи специфическими для каждого индивида, такие идеи и фантазии концентрируются вокруг тем, имеющих непосредственное отношение к мотивационной стороне аффективного состояния. Тревога, например, активируется при восприятии угрозы, а сопровождающие ее когниции организуются вокруг этой темы, хотя специфическое их содержание зависит от переживаний и фантазий индивида в ситуациях восприятия опасности, начиная с детства.
    Физиологические компоненты аффекта опосредуются как автономной нервной системой (покраснение, потливость, слезливость, усиление перистальтики, учащение пульса и другие всевозможные физиологические реакции), так и регуляторными функциями (изменение положения тела, мимика и пантомимика, тональность речи и др.) Факторы, определяющие интенсивность и состав физиологических компонентов специфических аффективных состояний, не выяснены.
    С точки зрения развития, аффекты возникают на основе генетически обусловленных паттернов реакций. Считается, что девять таких паттернов (удивление, интерес, радость, дистресс, злость, страх, стыд, презрение и отвращение) универсальны, очевидны и легко идентифицируются на первом году жизни, хотя такое утверждение и небесспорно. Первичная биологическая реакция вскоре становится связанной со следами памяти, благодаря чему знакомые перцептивные паттерны мобилизуют соответствующую аффективную реакцию, которая предвосхищает то, что ожидает ребенок на основе ассоциаций. Поскольку эти ассоциации нередко включают в себя либидинозные и агрессивные объекты и переживаются как нечто относящееся к самому человеку, как правило, аффекты тесно связаны с репрезентантами себя и объектов, а также фантазиями, вызванными влечениями. Последнее привело к утверждению Фрейда о том, что аффекты представляют собой дериваты влечений. Однако в настоящее время аффекты рассматриваются как структуры Я, которые могут быть совершенно не связанными с влечениями и конфликтами.
    Аффекты выполняют важную адаптивную функцию, подготавливая индивида к соответствующей реакции на внешние или внутренние события, к коммуникации внутренних состояний субъекта с состояниями других людей и вызывая и у них необходимые для него реакции. Природу чувственных состояний определяют перцепции, связанные с непосредственной стимуляцией, и ее интрапсихическая репрезентация (оцененная, интегрированная и соответствующая прошлому опыту). Оценка этих перцепций осуществляется одновременно по многим направлениям в зависимости от того, вызывают ли стимулы ощущение опасности, травмы, безопасности, удовольствия, хорошего самочувствия, самоуважения, удовлетворения инстинкта, самоконтроля, функционального удовольствия, вины, стыда либо их сочетание. Дериваты аффектов могут вызывать болезненные ощущения и ассоциации или сигнализировать об опасности; совладать с ними можно с помощью различных защитных действий.
    Отсутствие адекватной и определенной теории аффектов привело к появлению конкурирующих психоаналитических воззрений; так, дискутируются вопросы о существовании бессознательного аффекта или доэдипова чувства вины, о важности непосредственного наблюдения за развитием, о том, являются ли определенные аффекты (например, депрессия) диагностическими категориями или сочетанием симптомов. Высказываются противоположные взгляды на то, соответствует ли появление определенных аффектов определенным периодам развития или какие периоды развития (например, эдипов или доэдипов) дают начало специфическим аффективным заболеваниям или группам симптомов.
    \
    Лит.: [59, 129, 180, 544, 666, 668, 697, 752]

    Словарь психоаналитических терминов и понятий > аффекты

  • 31 конверсия

    Процесс, в результате которого отвергнутое психическое содержание превращается в телесные феномены. Симптомы обретают разнообразные формы, включая моторные, сенсорные и висцеральные реакции: анестезии, боли, параличи, тремор, конвульсии, нарушения походки, координации, глухота, слепота, рвота, икота, нарушения акта глотания.
    Первые в практике Фрейда случаи истерии представляли собой конверсионные симптомы; истерия стала моделью для всей психопатологии и для построения теории неврозов. Конверсию Фрейд рассматривал как истерический феномен, направленный на разрешение конфликтов эдиповой фазы: "неприемлемая идея обезвреживается посредством трансформации связанного с ней возбуждения в нечто соматическое" (1894, с. 49). Хотя конверсия до сих пор рассматривается исключительно в связи с истерией, Ренгелл (1959) и другие исследователи настаивали на расширении сферы ее действия, приводя клинические примеры конверсионных симптомов при самых разных психопатологических нарушениях на всех уровнях развития либидо и Я. Сущностью конверсии, пишет Ренгелл, является "сдвиг или смещение психической энергии с катексиса психических процессов к катексису соматической иннервации, в результате чего последняя выражает в искаженном виде дериваты вытесненных запретных побуждений" (с. 636). Соматические феномены имеют символический смысл, являют собой "язык тела", выражающий в искаженной форме как запретные инстинктивные импульсы, так и защитные силы. Посредством анализа связанные с телесными симптомами мысли и фантазии удается перевести обратно в слова.
    Ранние случаи, на которых основывались представления об истерии и конверсии, ныне считаются намного более сложными, чем это казалось сначала. Эти случаи сверхдетерминированы, их динамические механизмы проистекают из множества точек фиксации и регрессии, включая догенитальные компоненты наряду с фаллическими и эдиповыми. Но, по наблюдениям Фрейда, для возникновения конверсии необходимы благоприятные условия, причем спектр этих условий весьма широк. Он допускал, что для разрешения конфликта с помощью конверсии, а не фобических и обсессивных симптомов, требуется определенная "способность к конверсии" или "соматическая готовность"; тем не менее конверсионные феномены часто сочетаются с фобическими и обсессивными симптомами.
    Хотя представления Фрейда относительно конверсии носят экономический характер — психическая энергия перемещается или трансформируется из психической сферы в соматическую, — в той же работе он заложил фундамент для другого, в настоящее время более приемлемого объяснения. Подобно тому, как навязчивые идеи могут возникать при отделении аффекта от отвергаемой идеи и замене ее более приемлемой, точно так же в качестве компромиссного образования аффект может быть отнесен к фантазии о телесном заболевании и привести к клинической картине конверсии (Freud, 1894, с. 52).
    Соотношение между истерическими конверсионными симптомами и другими психосоматическими проявлениями остаются не вполне ясными. Так, например, при неврозах органов функциональные нарушения, по-видимому, не имеют собственного психического значения, поскольку не являются переводом специфических фантазий и побуждений на язык тела. Это же относится к догенитальным конверсиям (Fenichel, 1945), включающим заикание, тики и астму. Чтобы не относить к конверсии любой сдвиг из психики в сому, Ренгелл (1959) предложил ограничить случаи конверсионных расстройств рамками вышеописанных критериев; он предложил исключить случаи неизбежных, но неспецифических соматических последствий психического напряжения и неразряженного аффекта. Такое разделение, однако, нередко вызывает затруднения в клиническом отношении.
    \
    Лит.: [203, 241, 698]

    Словарь психоаналитических терминов и понятий > конверсия

  • 32 конфликт

    Конфликт, вернее, интрапсихический конфликт, означает борьбу между несовместимыми силами или структурами внутри психики; внешний конфликт разворачивается между индивидом и отдельными аспектами внешнего мира. (Они часто сопутствуют друг другу.) В ранних работах Фрейд описывал конфликт как противоречие между бессознательными желаниями и сознательными требованиями морали, но позже обнаружил, что конфликт может быть полностью бессознателен, и для его рассмотрения была сформулирована трехкомпонентная структурная модель. Конфликт проявляется в виде таких наблюдаемых феноменов, как симптомы, действия и мысли; его можно также выявить на основе данных, полученных при психоанализе. Современная теория рассматривает формирование конфликта в такой последовательности: инстинктивные желания входят в противоречие с внешними запретами; Я, испытывая угрозу, продуцирует сигналы тревоги; мобилизуются защиты; конфликт разрешается с помощью компромиссных образований в виде симптомов, изменений характера или путем адаптации.
    При нормальном раннем развитии доэдиповы конфликты возникают между ребенком и средой; предшественниками Сверх-Я и влечениями; противоположными желаниями внутри личности ребенка (агрессивность/пассивность; зависимость/независимость; конфликты амбитендентности и зарождающейся амбивалентности). Происходящие в среде события, препятствующие удовлетворению соответствующих развитию детских потребностей, например чрезмерная или недостаточная стимуляция, могут представлять помехи развитию. Их, однако, следует отличать от конфликтов развития — либо рассогласования возникающих в соответствующее время внешних требований и детских желаний (например, при обучении навыкам туалета), либо конфликта между желаниями (например, желанием доставить удовольствие матери и желанием немедленной дефекации). Подобные конфликтующие желания — прототипы внутренних конфликтов, которые обостряются по мере развития; их, как правило, подразделяют на содержащие амбивалентность, бисексуальность и активность-пассивность. Угроза детскому Я при доэдиповом конфликте — это опасность утраты объекта любви или утраты любви.
    Интернализированные конфликты возникают тогда, когда внешние влияния, изначально противостоявшие сексуальным и агрессивным влечениям ребенка, в результате интернализации и идентификации становятся внутренними силами детской психики, противостоящими его влечениям. Детский невроз как проявление детской сексуальности и эдипов комплекс обычно следуют за интернализированными конфликтами. Вследствие защитных усилий в детстве, а иногда и в более позднем возрасте, интернализированные конфликты часто переживаются как экстернализированные, то есть в восприятии индивида конфликт разворачивается как нечто внешнее по отношению к нему.
    Важно отметить, что помехи развитию и внутренний конфликт не обязательно являются предшественниками интернализированного конфликта (A. Freud, 1962). Непрерывность или скачкообразность развития может дать развивающейся психике возможность овладеть зарождающимся конфликтом. По мере развития многие конфликты более или менее разрешаются; другие же сопровождают индивида в течение всей жизни, приводя к патологии различной степени тяжести. Проявления конфликта изменяются в соответствии с уровнями развития, природой психопатологических нарушений и культурными факторами, влияющими на формирование Сверх-Я. Некоторые проявления типичны для конкретных стадий развития ребенка (например реакции на конфликт, возникающий при обучении навыкам), проявляются в ритуалистическом поведении, а эдиповы конфликты часто выражаются в ночных кошмарах. Эдипов конфликт в целом считается ядерным конфликтом при психоневрозах. Содержащаяся в нем угроза содержит опасность повреждений и увечий (комплекс кастрации).
    Интрапсихические конфликты подразделяют на интерсистемные и интрасистемные. Такое подразделение основывается на положениях структурной теории. Интерсистемные конфликты отражают столкновение между желаниями или силами, исходящими из различных психических систем. Например, стремление к удовлетворению сексуального влечения, источником которого является Оно, может прийти в конфликт с запретами Сверх-Я. Интрасистемные конфликты представляют собой противостояние составляющих частей одной и той же психический структуры, например двух несовместимых идеалов (в Сверх-Я), влечений (в Оно), альтернативных решений или выборов, которые предстоит осуществить (в Я). Трехкомпонентная структурная модель психики позволяет нам также различить оппозицию, или конвергентный конфликт, например между желанием и запретом, и дилемму, или дивергентный конфликт — конфликт решений или амбивалентности (Rangell, 1963; A. O. Kris, 1984). Последний особенно отчетливо проявляется на восстановительной фазе сепарации-индивидуации. (Mahler, Pine & Bergman, 1975).
    "Конфликты — часть человеческого существования" (Hartmann, 1939, с. 12). Интрапсихический конфликт неизбежен и универсален; он представляет собой один из важнейших динамических факторов, лежащих в основе человеческого поведения. Исход интрапсихических конфликтов определяет как основу невротических симптомов и задержек развития, так и широкий спектр черт характера, как нормальных, так и аномальных.
    \
    Лит.: [69, 230, 408, 520, 589, 629, 699]

    Словарь психоаналитических терминов и понятий > конфликт

  • 33 сепарация-индивидуация

    Термин, предложенный Малер для описания двух взаимосвязанных процессов, постепенно разворачивающихся в ходе психического развития, в частности, для описания "психологического рождения" ребенка. Термин применяется также в теоретическом смысле при изучении некоторых процессов и/или стадий развития. До наступления фазы сепарации-индивидуации можно наблюдать предшествующие очерченные периоды развития — нормальную аутистическую фазу (от момента рождения до десятой—двенадцатой недели жизни), отличающуюся сравнительным "безразличием" (отсутствием ответов) на внешние стимулы и нормальную симбиотическую фазу (от шести недель до конца первого года жизни), характеризующуюся установлением специфической аффективной привязанности ребенка и матери.
    Понятием симбиоза матери и ребенка принято обозначать восприятие ребенком материнского объекта и себя как двуединого существа (Mahler & Gosliner, 1955); при этом мать выступает в виде удовлетворяющей потребности ребенка части его Самости. При усилении фрустрации и удовлетворения, а главное — при их чередовании, младенец начинает осознавать "нечто вовне" (вне симбиотического дуального единства) и вырабатывать устойчивый образ матери. Симбиотические взаимоотношения проявляются прежде всего специфической реакцией улыбки на мать. В свою очередь, осознаваемые или бессознательные способы поведения по отношению к младенцу создают основу для его концепции объектного мира и формирования Самости.
    Наступление фазы сепарации-индивидуации, заканчивающейся примерно в возрасте 24-х месяцев, приходится на пик симбиоза в пяти-шестимесячном возрасте. Сепарация отражает процесс выхода из симбиотического единства с матерью и наряду с формированием представлений о матери "вне Самости" включает установление объектных отношений. Индивидуация подразумевает процессы различения и ограничения ребенком собственных свойств и особенностей, то есть процессы дифференциации Самости и объекта и создание интрапсихического образа Самости в виде серии последовательных представлений. Малер выделяет в процессе сепарации-индивидуации четыре подфазы:
    1. Дифференциация (от пятого-шестого до десятого месяца жизни), отличающаяся нарастающим осознанием заинтересованности ребенка в событиях внешнего мира, а также "вылуплением" из симбиотического единства.
    2. Упражнение (между десятым и пятнадцатым месяцами жизни), характеризующееся испытанием и оценкой зарождающихся моторных и когнитивных навыков, развитие которых приводит к дальнейшей физической и психологической сепарации. Однако на этом этапе развития ребенок еще не может обойтись без поддержки со стороны матери, присутствие которой необходимо для эмоциональной подпитки, особенно в состоянии упадка сил или усталости. Основным настроением в этой подфазе является эйфория, сопровождающаяся ощущением собственного всемогущества и верой во всесилие матери.
    3. Восстановление (между шестнадцатым и двадцать четвертым месяцами жизни) отражает процесс и/или период разрешения интрапсихического кризиса, связанного с противоречивыми желаниями оставаться вместе с матерью, с одной стороны, и быть самостоятельным, осознающим себя в качестве независимого индивида — с другой. Развитие когнитивных процессов заставляет ребенка болезненно осознавать свою обособленность от матери и невозможность удерживать ее под своим контролем. Именно здесь впервые проявляется страх сепарации, ослабевает чувство собственного всемогущества, теряется прежняя уверенность во всесилии матери, контролировать которую теперь ребенок пытается с помощью манипулирующего поведения. В этой подфазе трудности, возникающие между матерью и ребенком, отражаются в конфликтах анальной и ранней эдиповой фаз психосексуального развития. Интенсивность амбивалентности постепенно убывает, а у ребенка развивается более реалистичное восприятие себя и возрастает автономия.
    4. На пути к константности объекта (между двадцать четвертым и тридцатым месяцами жизни) — период, когда ребенок начинает интересоваться качеством и функцией психического репрезентанта матери. Константность либидинозного объекта означает, что качество любви психического репрезентанта матери вызывает у ребенка примерно такое же чувство надежности и комфорта, которое вызывает реальное присутствие матери. Интрапсихическая репрезентация матери получает позитивный катексис даже тогда, когда ребенок сердится или отделяется от матери на определенный период времени.
    Поскольку ни воспоминания, ни психические репрезентанты не могут полностью заменить реальной любви объекта, период "на пути к константности объекта" представляет собой безграничный, длящийся в течение всей жизни процесс, который никогда не может стать завершенным.
    \
    Лит.: [583, 588, 589]

    Словарь психоаналитических терминов и понятий > сепарация-индивидуация

  • 34 хлеб насущный

    1) (то, что необходимо для жизни, существования, пропитания) < our> daily bread; daily meals

    Здесь развернулась другая сторона дарования Богословского - его хозяйственность, понимание того, что такое "хлеб наш насущный", привычка к деревенской жизни, энергическая любовь к земле и её благам. (Ю. Герман, Дело, которому ты служишь) — At this point Bogoslovsky displayed another aspect of his gifted personality: the acumen of a good husbandman. He had good practical sense, knew the value of 'our daily bread', was no stranger to farming, and actively loved the soil and its blessings.

    При домишке был огород, которым занимались все, потому что речь шла о хлебе насущном. (Б. Васильев, Летят мои кони...) — The house had a kitchen garden which everyone helped to tend because it was a matter of our daily meals.

    2) (нечто самое важное, необходимое) one's daily bread; the be-all and end-all

    Для нас, молодых, ваш опыт - хлеб насущный. (Я. Ильичёв, Добрые глаза века) — For us, the young, your experience is our daily bread, the be-all and end-all.

    Русско-английский фразеологический словарь > хлеб насущный

Страницы
  • 1
  • 2

См. также в других словарях:

  • нечто — местоимение, употр. часто 1. Вы используете слово нечто, когда хотите обозначить, описать какое либо предмет, явление и т. д., но не назвать его. Он почувствовал нечто вроде угрызений совести. | Их соединяло нечто большее, чем дружба. 2. Вы… …   Толковый словарь Дмитриева

  • Такое — I ср. разг. Нечто существенное или привлекающее внимание своею необычностью. II част. разг. Употребляется при выражении недовольства в связи с услышанным. Толковый словарь Ефремовой. Т. Ф. Ефремова. 2000 …   Современный толковый словарь русского языка Ефремовой

  • Такое — I ср. разг. Нечто существенное или привлекающее внимание своею необычностью. II част. разг. Употребляется при выражении недовольства в связи с услышанным. Толковый словарь Ефремовой. Т. Ф. Ефремова. 2000 …   Современный толковый словарь русского языка Ефремовой

  • такое — см. такой; о/го; ср. Нечто существенное или привлекающее внимание своей необычностью. Увидел т ое, что колени затряслись. Мы и не к такому привыкли. Что же тут такого? Что я такого сделал? …   Словарь многих выражений

  • ЧТО ТАКОЕ ФИЛОСОФИЯ? — ’ЧТО ТАКОЕ ФИЛОСОФИЯ?’ (‘Qu est ce que la philosophie?’, Les Editions de Minuit, 1991) книга Делеза и Гваттари. По мысли авторов, обозначенной во Введении, ‘что такое философия’ это такой вопрос, который ‘задают, скрывая беспокойство, ближе к… …   История Философии: Энциклопедия

  • ЧТО ТАКОЕ ФИЛОСОФИЯ? — ( Qu est ce que la philosophie? , Les Editions de Minuit, 1991) книга Делеза и Гваттари. По мысли авторов, обозначенной во Введении, что такое философия это такой вопрос, который задают, скрывая беспокойство, ближе к полуночи, когда больше… …   История Философии: Энциклопедия

  • ЧТО ТАКОЕ ПРЯНОСТИ? —         Ответить на этот вопрос не так то просто.         Сплошь и рядом не только в быту, но и в кулинарии и даже в научной литературе путают пряности, специи, приправы и просто душистые вещества, используемые для ароматизации некоторых пищевых… …   Большая энциклопедия кулинарного искусства

  • Глава 1. ЧТО ТАКОЕ ПРИПРАВЫ? —         Вопрос этот может показаться надуманным, потому что ответ на него вроде бы совершенно ясен: приправы это то, чем приправляют, сдабривают, облагораживают пищу, подмешивают к ней нечто, улучшающее ее общий вкус. Обычные словари толкуют… …   Большая энциклопедия кулинарного искусства

  • Базисный, лежащий в основе — Нечто такое, что стороны соглашаются обменять по условиям деривативного (производного) контракта …   Инвестиционный словарь

  • ДОКАЗАТЕЛЬСТВА БЫТИЯ БОЖИЯ — разработанные в философии и богословии теоретические аргументы, обосновывающие средствами человеческого разума необходимость признания существования Бога. В Свящ. Писании ВЗ и НЗ, к рое свидетельствует о Боге и является основанием христ. веры в… …   Православная энциклопедия

  • ИНДИВИД — [от лат. individuum неделимое], понятие, обозначающее представителя к. л. группы, к рый обладает отдельным самостоятельным существованием и характерными особенностями, благодаря наличию к рых он не может быть отождествлен с др. представителями… …   Православная энциклопедия

Поделиться ссылкой на выделенное

Прямая ссылка:
… Нажмите правой клавишей мыши и выберите «Копировать ссылку»