намеренно

  Утерянный горизонт

   1937 - США (128 мин)

     Произв. COL (Фрэнк Капра)

     Реж. ФРЭНК КАПРА

     Сцен. Роберт Рискин по одноименному роману Джеймса Хилтона

     Опер. Джозеф Уокер

     Муз. Дмитрий Тёмкин

     В ролях Роналд Коулмен (Роберт Конуэй), Джейн Уайетт (Сондра), Эдвард Эверест Хортон (Александер П. Лаветт), Джон Хауард (Джордж Конуэй), Томас Митчелл (Генри Барнард), Марго (Мария), Изабел Джуэлл (Глория Стоун), Г.Б. Уорнер (Чан), Сэм Джеффи (Великий Лама), Хью Баклер (лорд Гэйнсфорд).

   Приграничный китайский город Баскул оккупирован японцами. Английский дипломат Роберт Конуэй, герой войны и знаменитый писатель, человек действия и разочарованный идеалист, вывозит в Шанхай 90 своих соотечественников. Сам он садится в небольшой самолет вместе с братом Джорджем, палеонтологом Александером П. Лаветтом, разорившимся и бегущим от полиции финансистом Генри Барнардом и больной туберкулезом американкой Глорией. Они не замечают, что убитого пилота подменил некий загадочный монгол, который ведет самолет по совершенно иному курсу. В горах Тибета самолет совершает аварийную посадку, и пилот погибает. 5 пассажиров, оказавшись в тысячах км от цивилизации, обречены на верную смерть, однако на помощь им чудесным образом приходит караван лам, который отводит их в город Шангри-Ла, расположенный в долине Голубой Луны - раю, затерянному в горах.

   Здесь царят покой и изобилие, и жизнь протекает под эгидой мудрости и красоты. В Шангри-Ла исповедуют лишь 1 религию: умеренность во всем и свободу от «борьбы за выживание». Местные жители связаны с внешним миром лишь через племя носильщиков, обитающее в 800 км от города. Люди из этого племени приходят в город раз в 2–3 года и приносят все необходимое в обмен на золото, которого много в недрах долины. Конуэй и его спутники вскоре понимают, что их привели в Шангри-Ла намеренно и они в некотором роде пленники этого города.

   Старейшина общины Чаи отводит Конуэя к Великому Ламе, духовному вождю Шангри-Ла. Им оказывается основатель города - бельгийский священник отец Перро, возраст которого перевалил за 200 лет. Отец Перро живет в долине с 1713 г. Он объясняет Конуэю цель пленения: отец Перро хочет, чтобы Конуэй заменил его и привнес бы в мир, готовящийся к войне, ценности и дух Шангри-Ла - т. е. самый мирный и безмятежный вариант христианской этики. Вскоре после этого Великий Лама умирает. Конуэй, глубоко потрясенный, больше не думает покинуть город. Так же настроены палеонтолог и финансист: они сперва проклинали судьбу, но теперь видят в своем пребывании в Шангри-Ла одно лишь благо. Палеонтолог учит детей, а финансист вспомнил свою первую профессию водопроводчика и провел в город проточную воду. Американка восстановила здоровье и тоже не помышляет об уходе. И только Джордж, брат Конуэя, собирается бежать с местной обитательницей Марией.

   Конуэй узнает, что Мария, хоть и выглядит на 20 лет, на самом деле - старуха: ее черты сохраняют молодость благодаря местному духовному и географическому климату. Он уговаривает Джорджа не уходить с ней. Мария утверждает, что Великий Лама был сумасшедшим и погряз во лжи и утопических мечтаниях. В душе Конуэя поселяется сомнение, и вскоре он покидает город вместе с Джорджем и Марией, следуя за караваном носильщиков. В пути носильщики обстреливают европейцев и погибают под обвалом. Мария стареет на глазах и умирает. Джордж сходит с ума и падает в расщелину. Конуэя, потерявшего память, находят и отвозят в Шанхай. Когда память возвращается к нему, он пытается улизнуть от сторожащего его англичанина и во что бы то ни стало вернуться в Шангри-Ла. В один прекрасный день, после долгих скитаний в горах, ему выпадет счастье вновь увидеть пред собой врата рая.

   ► Один из самых рискованных, дорогостоящих и, в итоге, успешных проектов студии «Columbia». Капра хотел сделать из романа Джеймса Хилтона (вышедшего в 1933 г.) философскую и политическую притчу. На уровне формы он выстроил нечто вроде сказки Вольтера, призванной будить воображение, но прежде всего - убеждать. Эта амбициозная и оригинальная картина рассказывает преимущественно об утопии: мечте о всемирном счастье, возникшем благодаря человеческому разуму и мудрости. Амбициям Капры сослужили службу не только достоинства, но и недостатки режиссера. Нехватка дыхания, склонность к напыщенному ораторству; статичный стиль сухого и прямого обращения, лишенный поэзии и трепета, как нельзя выгоднее смотрятся в формате вольтеровской сказки. Как хороший адвокат, Капра мастерски использует финальные перипетии сюжета (сомнения Роналда Коулмена), чтобы окончательно утвердить свои тезисы в сознании зрителя.

   Ловишь себя на мысли, что Шангри-Ла стал бы идеальным сюжетом для Маккэри. Тот и сам построил собственный Шангри-Ла - более скромный, но и более доступный каждому, так как расположен он в самом сердце большого города, в тесном пространстве фильмов Иду своим путем, Going My Way и Колокола святой Марии, The Bells of St. Mary's. Сравнение между их картинами помогает лучше очертить личности обоих режиссеров. Капра создает притчу, адресованную более уму, нежели сердцу. Его персонажи расчетливо расставлены на шахматной доске повествования. Он говорит о том, что каждый отдельный человек и каждый народ должен найти Шангри-Ла в себе, и оставляет зрителя в одиночку переваривать этот посыл. Маккэри, напротив, конкретно указывает, что Шангри-Ла может существовать на любом повороте любой оживленной артерии любого большого города. В его раю живут существа из плоти и крови, излучающие волны обаяния, быстро окутывающие зрителя как реальность, данная в ощущениях, а не как доводы некоего вымышленного произведения, притворяющегося реалистичным. Маккэри затягивает нас в свой рай с гениальной беззаботностью, которая является для него лучшей формой убеждения и - что самое главное - причащения. Капра - убедительный оратор, а Маккэри - поэт, заражающий своей пылкостью.

   N.В. Генри Миллер приветствовал появление Утерянного горизонта и называл его редким осмысленным фильмом, сделанным в Голливуде. Однако - вот курьез - его мнение не разделяют специалисты по Капре (который, кстати, считал Утерянный горизонт своей лучшей картиной). Обстоятельный разгром этого фильма можно найти в книге Доналда Уиллиса «Фильмы Фрэнка Капры» (Donald С. Willis, The Films of Frank Capra, Scarecrow Press, New Jersey, 1974). Изначально Утерянный горизонт длился 125 мин, однако при повторных выпусках в прокат был сокращен на полчаса. В 1967 г. оригинальный негатив начал разрушаться. Недавно в Американском институте кино была восстановлена 128-мин копия, где ряд сцен и фрагментов при цельной фонограмме визуально представлены лишь в виде статичных кадров (в общей сложности они занимают около 5 мин). Музыкальный ремейк Чарлза Джэрротта (1973) справедливо называют одним из худших фильмов за всю историю американского кино.

  Мадемуазель де ля Ферте

   1949 – Франция (98 мин)

     Произв. CFP

     Реж. РОЖЕ ДАЛЛЬЕ

     Сцен. Стив Пассёр по одноименному роману Пьера Бенуа

     Опер. Роже Арриньон

     Муз. Рене Сильвиано

     В ролях Жани Хольт (Анн де ля Ферте), Франсуаз Кристоф (Голсвинта), Пьер Крессуа (Жак), Жан Серве (лорд Осборн), Жан Брошар (мсье Ларальд), Пьер Пало (Деструэсс), Жан Паредес (Баррадер).

   1918 г., французский департамент Ланды. По местному обычаю одинокая пожилая женщина Анн де ля Ферте дарит приданое новобрачным из ее деревни. Это далеко не 1-е новобрачные, чье счастье она составила таким образом; без ее помощи они бы не смогли заключить союз. Невеста благодарит ее и превозносит как святую, сама же Анн тем временем погружается в воспоминания.

   Ок. 1880 г. умирает ее отец, легкомысленный транжира. Родственники прогоняют Анн, и она остается одна, без денег. Она селится в жалкой арендованной ферме в Ландах – больше у нее ничего не осталось. Кузен Жак, любовь всей ее жизни, делает Анн предложение, но целая коалиция родственников выступает против. Один из них, хозяин компании по импорту, в которой работает Жак, готов дать согласие на брак при одном условии: Жак должен пройти годичную стажировку на Гаити – это необходимо для его обучения. Расставаясь, молодые люди клянутся друг другу в верности: они поженятся ровно через год, минута в минуту.

   Год спустя Жак женится на дочери английского консула, с которой познакомился на Гаити. Через некоторое время (в 1882 г.) Ани в отчаянии узнает, что Жак утонул. Через 4 года вдова Жака Голсвинта приезжает со своим любовником, лордом Осборном, женатым мужчиной, и селится по соседству с Анн в бывшем особняке Жака. Голсвинта – красивая женщина в полном расцвете лет; она привыкла к фривольной жизни и некогда пленила Жака своим обаянием, а не богатством – но теперь страдает от туберкулеза. Она хочет познакомиться и подружиться с Анн, но Анн жаждет мести. Она завязывает с Голсвинтой весьма неоднозначные отношения и наносит множество тяжелых ударов своей на все согласной и ни о чем не подозревающей жертве. Когда Осборн уезжает в Лондон по политическим делам, Анн выводит Голсвинту на долгие, утомительные прогулки по окрестностям. Осборн начинает кампанию против иезуитов, и Анн отправляет его врагам любовные письма, адресованные Голсвинте, тем самым готовя ему крах. Затем она селит Голсвинту у себя – в доме, где изо всех щелей сочится сырость, губительная для здоровья больной. Анн становится управляющей имуществом Голсвинты и ее единственной законной наследницей и с наслаждением банкротит своих родственников, которые некогда унизили ее и расстроили ее брак. Наконец она присутствует при агонии и смерти своей жертвы.

   ► В каждом богатом, хорошо развитом кинематографе всегда найдется определенное количество маргинальных фильмов, не вписывающихся ни в какие рамки. Если этих фильмов слишком много, кинематограф может пойти ко дну; если их недостаточно, ему грозят академичность и застой. Между 1945 и началом 1950-х гг., когда великолепный расцвет французского кино начал идти на спад, подобных фильмов, не поддающихся классификации, было весьма мало, и все они нынче совершенно забыты. Назовем, главным образом, Невесту теней, La fiancée des ténèbres, Полиньи, 1945, Секрет Монте-Кристо, Le secret de Monte-Cristo, Валентен, 1948, Ферму семи грехов, La Ferme de sept péchés и Мадемуазель де ля Ферте – фильм, знаменующий начало и конец режиссерской карьеры Роже Даллье (после этого он продолжил работать в кино ассистентом режиссера). Несмотря на все недостатки этой картины, перед нами – одна из лучших экранизаций Пьера Бенуа (если не лучшая). Этому писателю, прославившемуся в большей степени своей изобретательностью, нежели стилем, особенно удается описание романтических и сентиментальных судеб – зачастую несчастных, зачахших в спертой атмосфере и словно изможденных одной пламенной, сжигающей страстью. Используя скудный набор инструментов, Роже Даллье хорошо показал, как сужается пространство, в котором происходит драма: сначала это дикая и пустынная земля Ландов, где находит для себя идеальную среду израненная и отверженная душа; потом – суровое, влажное и смертоносное жилище героини; наконец, ее ледяное сердце, озаренное лишь светом отчаяния и мести. Сюжет оригинален тем, что месть в нем сочетается с фатальностью, и от этого заметней становится та легкость, с которой совершается месть. В самом деле, все, что нужно для идеальной мести (как идеального преступления), само плывет в руки Анн: несчастный случай с женихом, одиночество и болезнь соперницы, финансовый крах некогда отвергнувших ее родственников. Могла ли она найти в себе силы и отказаться от планов, раз уж обстоятельства были за нее? Все оказывается на руку ее разрушительной страсти; ко всему прочему, жертва очарована ее обаянием. Сюжет настолько смел, что это становится слабостью фильма. Отношения между 2 героинями окутаны двусмысленностью, порожденной целомудренностью эпохи, и эта недосказанность вредит трагическому развитию сюжета.

   Актерская игра временами статична и тускла, но все же обогащается интересной игрой на контрастах между личностями и внешностью Жани Хольт и Франсуаз Кристоф (сыгравшей здесь одну из своих лучших ролей). Еще одна притягательная сторона фильма в том, что жестокость и печаль страстей великолепно отражаются в пейзажах. Редкое качество для французского фильма. Наконец, притягательна неподвижность и непреклонная суровость драмы. Героиня мстит, почти не выходя из собственного дома. Авторы намеренно сохранили эту оригинальную черту, убрав из сюжета эффект неожиданности, все хитрости конструкции, всякий саспенс. Возможно, в этом они даже зашли слишком далеко. В этом отношении фильм гораздо более суров и строг, чем, скажем, Дамы Булонского леса, Les Dames du bois de Boulogne, еще одна история о мести.

  Мафиозо

   1962 – Италия (103 мин)

     Произв. Compagnia Cinematografica Antonio Cervi, прокат Дино Де Лаурентис

     Реж. АЛЬБЕРТО ЛАТТУАДА

     Сцен. Аге (= Агеноре Инкроччи), Скарпелли, Марко Феррери, Рафаэль Ацкона по сюжету Бруно Карузо

     Опер. Армандо Наннуцци

     Муз. Пьеро Пиччони

     В ролях Альберто Сорди (Антонио Бадаламенти), Норма Бенгелл (Марта), Чинция Бруно (Донателла), Катюша Пиретти (Патриция), Армандо Тине (доктор Дзанки), Лилли Бистраттин (секретарь доктора Цанки), Габриэлла Конти (Розалия Бадаламенти).

   Антонио Бадаламенти, работающий бригадиром на миланском заводе, ненадолго привозит жену и детей на свою родину в Сицилию. Но местный крестный отец мафии просит его об услуге (ведь именно ему Антонио обязан своей должностью). Ночью перед самым рассветом Антонио ложится в ящик, который грузят на борт самолета. Он оказывается в Нью-Йорке. Там он должен зайти в парикмахерскую и убить человека. Что он и делает. Затем в том же ящике летит обратно в Сицилию. Некоторое время спустя он возвращается на работу в Милан.

   ►  Почти неизвестная вершина неровного, но зачастую интересного творчества Латтуады. Намеренно избавленный от ярких событий и в этом смысле совсем не «итальянский» сценарий, над которым работали 4 самых престижных итальянских сценариста того времени, отличается отчаянной и почти невероятной смелостью. До самого финала зритель ждет какого-нибудь поворота, ловкого пируэта, который смягчил бы жестокость происходящего. Но он его не дождется. Преступление останется безнаказанным, и значит – идеальным, а имя преступника так и не выплывет наружу. Такой поворот событий в комедии было невозможно представить в то время ни во Франции, ни даже в США: тем более, учитывая, что убийцу в этом фильме играет самый популярный в своей стране актер. Ледяной и отстраненный стиль Латтуады (режиссера, который приближается к сюжету лишь в тех случаях, когда тот откровенно эротичен) великолепно подходит необычной отваге сценария. У картины есть лишь 1 точка пересечения с итальянской комедией того периода: столкновение двух Италий в том эпизоде, когда жена героя Сорди (блондинка) знакомится с кланом его сицилийских родственников. За ужином она закуривает; разговоры за столом немедленно прекращаются. Этот сатирический штрих добавляет элемент реализма жестокой аллегорической драме, где мафия мягко, но неотступно вынуждает самого обычного итальянца совершить преступление, за которое его будет мучить совесть всю жизнь. Никто еще не заходил так далеко в клиническом описании отсутствия свободы, отчужденности обычного гражданина в данном социальном контексте.

   N.B. Изначально предполагалось, что режиссером фильма станет Марко Феррери.

1. (1935)

  Великолепная одержимость

   1935 – США (112 мин)

     Произв. Universal (Джон М. Стал)

     Реж. ДЖОН М. СТАЛ

     Сцен. Джордж О'Нил, Сара Мейсон, Виктор Хирмен, Финли Питер Данн по одноименному роману Ллойда К. Дагласа

     Опер. Джон Месколл

     Муз. Франц Уэксмен

     В ролях Айрин Данн (Хелен Хадсон), Роберт Тейлор (Бобби Меррик), Чарлз Баттеруорт (Томми Мастерсон), Бетти Фёрнесс (Джойс Хадсон), Сара Хейден (Нэнси Эшфорд), Ралф Морган (Рэндолф), Генри Арметта (Тони).

   Краткое содержание см. в след. статье.

   ► В отличие от двух Подобий жизни, Imitation of Life сценарии двух Великолепных одержимостей очень схожи. Это помогает четче увидеть разницу в темпераментах и намерениях двух режиссеров. Эта разница значительна. Джон Стал в 1-ю очередь добивается эффекта жестокости резкими контрастами между характерами различных персонажей, развитием их судеб и разницей между тем, чего они ожидали от жизни, и тем, что они от нее получили. Базовая структура Подобия жизни и Великолепной одержимости уже сама по себе строится на контрастах. В Подобии жизни есть постоянное противопоставление между жизнями чернокожей и белой героинь и, что еще важнее, в жизни чернокожей девушки – между тем, кто она на самом деле, и тем, кем она хочет казаться, между ее желанием влиться в общество и препятствиями на ее пути. В Великолепной одержимости с самого начала заводится фундаментальное противопоставление между спасением праздного плейбоя и смертью всем необходимого врача (на этом и строится сюжет). Так провидение дарует жизнь тем, кто был достоин смерти, и убивает тех, кто должен был остаться в живых. Герой следует от преображений к личным катастрофам, чтобы в итоге прийти к финальному искуплению: он почти превращается в того, кто в начале рассказа был его полной противоположностью.

   Тех, кто сначала посмотрел фильм Сёрка, удивляет неожиданный юмор в фильме Стала, полностью исчезнувший у Сёрка. Но этот юмор становится богатым источником контрастов. Когда Айрин Данн попадает под машину, это происходит после целой серии гэгов, так что зритель почти готов поверить в то, что это лишь новый комический трюк. Смех застревает у зрителя в горле, и он, как и персонажи, получает пощечины от жизни. Этот фильм частично является американской комедией и частично – мелодрамой. Мелодрама устраивает Стала, поскольку этот жанр должен демонстрировать как можно большую амплитуду колебаний между счастьем и несчастьем персонажей. Но то мощное лирическое чувство, которое служит апофеозом мелодрамы, ее кульминацией и в то же время итогом колебаний, вовсе не интересует Стала. Он больше любит резкие, жестокие сюжетные повороты, свойственные жанру и бьющие по персонажам и зрителям, словно выстрелы в сердце (впрочем, лучший фильм Стала Бог ей судья, Leave Her to Heaven – не мелодрама, а романтический фильм, искаженный и превращенный в пугающий нуар). В его сюжетах сердце мужчины (или женщины) разбивает не грусть и не монотонность, а внезапность той или иной перемены – как слишком неожиданная хорошая новость может убить, хотя должна была обрадовать. Напр., героиня фильма Только вчера, Only Yesterday умирает не потому, что потеряла мимолетного любовника, а потому, что встретила его по чистейшей случайности 2 года спустя, а потом еще раз, через 13 лет. Персонажи готовы привыкнуть ко всему, обрести спокойствие и монотонность. Но судьба не оставляет их в покое. И именно эту судьбу, непредсказуемую, жестокую, все переворачивающую с ног на голову, хотел показать Стал в своих фильмах. Судя по всему, у него не было в запасе религиозного или социального утешения ни для персонажей, ни для зрителей. (В отличие от Сёрка, он даже не пытается заинтересоваться мистическим содержанием книги Ллойда К. Дагласа.) Он словно оцепенел перед столь изобретательной и столь упорной судьбой и старается спокойно и безжалостно передать это ощущение публике. Его стиль неизменно остается сдержанным и классическим; декорации нейтральны, почти безразличны, в них нет ни следа барочной причудливости, хотя сюжетные повороты причудливы крайне. В этом был еще один, последний контраст, который наверняка, пусть даже и бессознательно, поразил публику и также повлиял на значительный успех фильмов Стала.

  Великолепная одержимость

   1953 – США (108 мин)

     Произв. LT (Росс Хантер)

     Реж. ДАГЛАС СЁРК

     Сцен. Роберт Близ, Сара Мейсон, Виктор Хирмен, Уэллс Рут по одноименному роману Ллойда К. Дагласа

     Опер. Расселл Метти (Technicolor)

     Муз. Фрэнк Скиннер, Джозеф Гершензон

     В ролях Джейн Уаймен (Хелен Филлипс), Рок Хадсон (Боб Меррик), Эгнес Мурхед (Нэнси Эшфорд), Отто Крюгер (Рэндолф), Барбара Раш (Джойс Филлипс), Грегг Палмер (Том Мастерсон), Сара Шейн (Вэлери), Пол Кавано (доктор Жиро).

   Боб Меррик, сын миллиардера, повеса и сорвиголова, попадает в аварию на моторной лодке, разогнавшись на ней слишком быстро; в тот же самый день всеми уважаемый хирург-практик и филантроп Дуэйн Филлипс переносит инфаркт. Реанимационный аппарат, который мог бы спасти его, используется на другом берегу озера для Меррика. Меррик остается жив, Филлипс умирает. Меррика лечат в больнице Филлипса. От нетерпения он сбегает из палаты, не дождавшись окончания курса, и останавливает машину Хелен Филлипс. Меррик все еще слаб и теряет сознание, когда узнает, что за рулем машины – супруга человека, которого он невольно погубил. Позднее он пытается догнать ее в такси; убегая от него, она выходит на проезжую часть и попадает под машину. Она выживает, но остается слепой. Меррик становится ее другом, притворяясь другим человеком, и тайно спонсирует ее поездку в Швейцарию и консультации с лучшими офтальмологами. Они не могут ей помочь, однако надеются на будущее. Боб приезжает к ней в Швейцарию, и там они проводят несколько совершенно счастливых дней. Он говорит ей, кто он, и просит выйти за него замуж. Поначалу Хелен вроде бы рада, но потом предпочитает исчезнуть, чтобы не быть для Меррика обузой. Несколько лет Меррик не может ее найти. Он усиленно изучает медицину и становится практикующим хирургом. Меррик узнает, что Хелен лежит в больнице в Нью-Мексико. Он спешит туда и лично проводит операцию, удаляя опухоль из мозга. Успех операции превосходит все ожидания: открыв глаза, Хелен видит перед собой лицо Боба.

   ►  Ремейк фильма Джона Стала (1935), снятого по бестселлеру Ллойда К. Дагласа. 1-я из цветных мелодрам, красиво завершающих карьеру Дагласа Сёрка. В свойственном жанру антагонизме противопоставляются на этот раз не добро и зло, а человек полезный и бесполезный. Показательный, хоть и извилистый путь, пройденный персонажем Рока Хадсона, приведет его от худшей разновидности праздности к бескорыстному служению, полезному и для него, и для других. Приспосабливаясь к чужому материалу, Сёрк выбирает умело взвешенный стиль, нечто среднее между пылкостью и сдержанностью. Это равновесие характерно и для изобразительного ряда, и для драматургии фильма. Цветное изображение то усиливает тревожные драматические события (моторная лодка пурпурного цвета бешено мчится по озеру), то смягчает литотой и нежными красками обостренные чувства персонажей – напр., когда героиня грустит бессонной ночью в швейцарском эпизоде (эта превосходная сцена тонет в нежнейших голубых тонах). На уровне драматургии Сёрк не делает ни малейших попыток скрыть резкий, невероятный, кричаще нерациональный характер сценария, богатого на непредсказуемые происшествия и различные катастрофы. Но, излагая эти происшествия сухо и без прикрас, он не хочет выжимать из них лишние эмоции. В его сдержанности – знак реализма, ценимого публикой 50-х гг., гораздо более искушенной, чем публика 20-х и 30-х. Но не стоит, с другой стороны, воспринимать эту сдержанность как коварную попытку разоблачить лживость невероятных событий, составляющих канву сценария. Сёрк совершенно свободно чувствует себя в этом сказочном мире, где несчастье и любовь чудесным образом преображают людей, где один человек умирает, чтобы другой жил (эта ситуация кажется ему наполненной иронией, близкой Еврипиду), где, например, слепота сближает людей гораздо теснее, чем если бы оба они были зрячими. В финале фильм оставляет ощущение гармонии визуальной и нравственной, чего была намеренно лишена версия Стала.

  Маскарад

   1934 – Австрия (97 мин)

     Произв. Tobis-Sascha, Вена (К.Ю. Фрицше)

     Реж. ВИЛЛИ ФОРСТ

     Сцен. Вальтер Райш

     Опер. Франц Планер

     Муз. Вилли Шмидт-Гентнер

     В ролях Паула Вессели (Леопольдина Дур), Адольф Вольбрюк (= Энтон Уолбрук) Хайденк, Петер Петерсен (профессор Карл Людвиг Харрандт), Гильде фон Штольц (Герда Харрандт), Вальтер Янсен (Пауль Харрандт), Ольга Чехова (Анита Келлер), Юлия Зерда (Княгиня М.), Ганс Мозер (Гэртнер Закариас).

   Начало XX века, разгар карнавала в Вене. На маскараде художник Хайденк, прославившийся не только своим талантом, но и вольнодумным поведением, приглашает в мастерскую красавицу Герду, супругу доктора Харрандта. Герда позирует ему нагишом, прикрываясь только муфтой и маской. Закончив картину, художник тут же отправляет модель восвояси, доказывая тем самым, что его мастерская не достойна той дурной репутации, которой ее наградила молва. Когда рисунок обнаженной дамы попадает в прессу, знаменитый в городе дирижер думает, будто узнает в ней свою невесту Аниту Келлер. Эту мысль внушил ему брат ― доктор Харрандт. Дирижер отправляется к Хайденку, и тот, чтобы снять с себя обвинения, говорит, будто рисовал портрет некой фрейлейн Дур, придумывая это имя на ходу. Но девушка с таким именем действительно существует: Леопольдина Дур, чтица при дворе принцессы. Дирижер находит ее имя в адресной книге, наносит ей визит и приглашает на музыкальный вечер, где она встречает Хайденка. Не имея в прошлом никакого любовного опыта, она влюбляется в художника. Она позирует ему, и впервые этот закоренелый свободолюб чувствует, что влюбился. По целому ряду улик доктор Харрандт понимает, что портрет женщины в маске рисовался с его жены Герды. Он, конечно, считает себя обманутым, но не хочет вызывать Хайденка на дуэль, опасаясь скандала. Прежде чем стать невестой дирижера, Анита была любовницей Хайденка; теперь, когда он отказывается возобновлять с нею отношения, она выполняет свою старую угрозу: стреляет в него почти в упор из дамского револьвера. Леопольдина бежит в оперную ложу доктора Харрандта и, угрожая скандалом, заставляет его помочь Хайденку. Доктор спасает раненому жизнь и находит револьвер Аниты. Он понимает, что роман с Хайденком был у Аниты, а не у его жены. Леопольдина, временно засомневавшись в любви Хайденка, понимает свою ошибку у изголовья раненого.

   ►  Превосходный образец того, что принято называть «венским кинематографом», глубину и мучительность которому придаст Офюльс в изгнании (особенно во Франции). Виртуозное плетение великолепно прорисованных узоров. Искусство контрапункта (3 самых сильных момента фильма происходят на маскараде, музыкальном вечере и представлении «Трубадура»). Чувственная атмосфера с легкой примесью лицемерия. Тень намеренной вульгарности, которой так же намеренно будет избегать Офюльс. Налет грусти и даже отчаяния. Трагедия, которая была совсем рядом, но прошла стороной. Таковы самые характерные элементы этого кинематографа, выгодно использующего красоту актеров и многочисленные движения камеры, такие же сложные и извилистые, как и сентиментальные похождения героев. Все эти элементы собраны в Маскараде, который можно считать лучшей картиной Вилли Форста. Кроме того, на примере фильма очень хорошо видна огромная разница между логичностью и мастерством таланта (Вилли Форст) и неописуемым трепетом гения (Офюльс), когда они работают со схожим материалом.

   N.В. Американский ремейк Шалость, Escapade, 1935, снят на студии «MGM» Робертом 3. Леонардом с Уильямом Пауэллом и Луизой Райнер.

  Мусаси Миямото

   1944 – Япония (53 мин)

     Произв. Shochiku

     Реж. КЭНДЗИ МИДЗОГУТИ

     Сцен. Мацутаро Кавагути по роману Кана Кикути

     Опер. Сигэто Мики

     В ролях Тёдзуро Каварадзаки (Мусаси Миямото), Кинуё Танака (Синобу Нономия), Канэмон Накамура (Кодзиро Сасаки), Кигоро Икусима (Гэнитиро Нономия).

   XVI в. Юный Гэнитиро Нономия и его сестра Синобу приходят к знаменитому дуэлянту Мусаси Миямото, погруженному в работу над статуей Будды, и умоляют его преподать им боевую науку, чтобы они могли отомстить за смерть отца. Прежде чем удовлетворить их просьбу, Миямото должен победить клан, бросивший ему вызов. Молодые люди ни на минуту не сомневаются в его победе. В самом деле, он одерживает победу над врагами, после чего Гэнитиро и его сестра вновь обращаются к нему с просьбой. И тут он заявляет им, еле сдерживая гнев, что боевые искусства созданы не для мести или достижения каких-либо материальных целей. Они представляют собой путь духовного учения, ведущий человека к истине и подлинной справедливости. Тем не менее он соглашается взять их в ученики. Некоторое время спустя Гэнитиро, еще не обладающий достаточным опытом в боевом мастерстве, погибает от рук Кодзиро Сасаки, другого знаменитого дуэлянта, нанятого братьями Самото – самураями, виновными в убийстве отца молодых людей. Гэнитиро убивают на глазах у сестры, и Сасаки настойчиво просит ее передать Миямото, что убийство совершено именно им. Девушка целую ночь ждет, пока Миямото закончит рисовать («Рисование и скульптура, – говорит он ей, – сродни боевым искусствам»), чтобы рассказать ему о случившемся. Самолюбие Миямото задето; теперь он считает, что поединок с Сасаки – последняя возможность доказать свое превосходство во владении мечом, и думает лишь об одном: как бы сойтись с врагом в дуэли по всем правилам. Он калечит братьев Самото, напавших на него в доме. Синобу может добить их, но оставляет им жизнь. Начинается дуэль: Миямото одерживает верх и убивает противника. Отвергнув робкое предложение руки и сердца от Синобу, он заявляет ей, что посвятит остаток своих дней совершенствованию в добродетели и мастерстве. В его помыслах она навсегда останется его супругой. Синобу навсегда удаляется в монастырь, чтобы молиться за спасение душ отца и брата.

   ►  Мидзогути сам весьма нелестно отзывался о фильмах, снятых им в конце войны и сразу же после ее окончания. Про этот конкретный фильм он говорил, что снял его только затем, чтобы избежать службы в армии. Критики и историки кино весьма опрометчиво разделили его оценку. Мусаси Миямото основан на жизни легендарного героя и святого, послужившего источником вдохновения для множества фильмов во все периоды истории японского кинематографа; в этом фильме женщина не занимает центрального места. Поэтому она представляет для автора интерес лишь 2-го порядка. (Однако отметим, что даже в истории о борьбе кланов и о самураях Мидзогути умудряется уделить женщине весьма значительную роль.) И все же это простое и плотное повествование, напоминающее длинную новеллу, само по себе достойно внимательного рассмотрения. Еще не выработав в себе привычку к систематическому использованию длинного плана, Мидзогути удивительно и зачастую восхитительно использует глубину кадра. Возьмите, к примеру, ту сцену, где Синобу безуспешно пытается дать отпор Сасаки, пока ее брат умирает на 1-м плане. Или ту, где Синобу остается на переднем плане, у дома Миямото, не смея побеспокоить мастера, рисующего в глубине плана. Изобразительный ряд фильма великолепен (Миямото смывает кровь с меча у подножия горы после победы над кланом, бросившим ему вызов). Благодаря мастерству в построении кадра и своему изобразительному гению Мидзогути уже умеет объединять некую величественную торжественность и то ощущение трагической спешки, что характерно для его шедевров 50-х гг. Можно также догадаться, что он весьма сдержанно относится к древнему кодексу чести, особенно зрелищным воплощением которого служит Миямото. И этот фильм помогает понять, что Мидзогути выделил этому кодексу лишь очень ограниченное место в своем творчестве. По его мнению, этот кодекс, навязывающий почти недостижимый идеал добродетели и аскетизма, находится за гранью возможностей человека и не создан для него. Персонаж Миямото, гневно попрекающий просителей за мстительность, сам поддается едва ли более достойному порыву гордыни, когда с восторгом думает о предстоящем поединке со своим соперником Сасаки. Удивленной героине он отвечает аргументами, которые Мидзогути намеренно сделал риторическими и малоубедительными. Этой скрытой критикой – редчайшим явлением в творчестве великих японских режиссеров – фильм раскрывает нам глубины души Мидзогути и уже хотя бы по этой причине не должен быть недооценен.

  Удел человеческий

   1959―1961 – Япония (I: 200 мин; II: 180 мин; III: 190 мин)

     Произв. Shochiku, Ninjin Club

     Реж. МАСАКИ КОБАЯСИ

     Сцен. Дзэндзо Мацуяма, Коити Инагаки, Масаки Кобаяси по одноименному роману Дзумпэя Гомикавы

     Опер. Есио Миядзима

     Муз. Цудзи Киносита

     В ролях Тацуя Накадаи (Кадзи), Митиё Аратама (Митико), Кэйдзи Сада (Кагэяма), Со Ямамура (Окисима), Эйтаро Одзава (Окадзаки), Сэйдзи Миягути (Ван Чень Ли), Синдзи Намбара (Као), Инэко Арима (Ян Чунь-Лань), Кэй Сато (Синдзё), Такэтоси Найто (Тангэ), Тамао Накамура, Хидэко Такаминэ, Тисю Рю.

   I ― СИЛЬНЕЙ ЛЮБВИ НЕ БЫВАЕТ. 1943 г. Молодого японца Кадзи назначают консультантом управляющего угольными шахтами в Южной Маньчжурии. Он – автор отчета о работе шахт. Кадзи уезжает на шахты вместе с женой. Ветер и пыль под вечно свинцовым небом – таков унылый пейзаж шахтерского края. Прибыв на место, Кадзи начинает бороться за повышение зарплаты рабочим и за отмену командной системы, при которой процветает коррупция. Военная полиция вынуждает его увеличить штат рабочих за счет 600 китайских военнопленных. Их держат в стороне от шахты в лагере, за колючей проволокой под током. Пленники выгружаются из эшелона в таком жалком состоянии, что Кадзи просит директора шахты, чтобы их не подпускали к работе целый месяц, пока не откормятся. По совету начальника Кадзи приводит военнопленным 30 девушек (поскольку при шахте содержится бордель). Новый друг Кадзи китаец Чень, воспитанный в Японии, влюбляется в проститутку. Та уговаривает его добиться отключения тока на несколько минут. 11 пленным удается сбежать. Несмотря на это, Кадзи выполняет поручение: ему удалось повысить общую выработку шахты на 20 %. Он заключает соглашение с пленными, однако еще 18 человек совершают побег. Один управляющий шахты недоволен слишком мягкими методами Кадзи и расставляет ему западню. Проститутка сообщает Ченю, что затевается, и тот безуспешно пытается предупредить Кадзи. Затем он бросается на колючую проволоку и погибает, как и многие другие пленные, решившие, что ток отключен и дорога к свободе открыта. Позднее бригадир несправедливо обвиняет 7 заключенных в попытке к бегству. Перед Кадзи встает дилемма: либо поступить как убийца в шкуре гуманиста и поддержать руководство лагеря, либо остаться человеком в полном смысле слова и воспротивиться ему. Начальник полиции собственным мечом (предварительно смочив его водой, чтобы лезвие было острее) срубает головы 3 пленным. Кадзи осмеливается выступить против него. Другие пленные пользуются этим и поднимают бунт. Казнь отложена. Кадзи пытают, затем выгоняют с шахты. Он узнает, что призван в армию, и почти в то же время приходит весть о побеге из лагеря 30 заключенных. Узнав 2-ю новость, он начинает хохотать и не может остановиться.

   II ― ДОРОГА К ВЕЧНОСТИ. В 30-градусный мороз Кадзи проходит тренировку в казарме. Он познает на себе строгости японской военной дисциплины, а также ее бессмысленность и жестокость. Единственный луч света – приезд жены, первой женщины, не побоявшейся столь долгого путешествия ради встречи с мужем. Кадзи и его жене разрешают провести ночь в отдельной комнате. На особо тяжелой маршировке хилого и близорукого солдата увозят с плаца на тележке. За этим унижением следуют другие, уже от старослужащих. Одна такая выходка (солдата заставляют изображать проститутку) оказывается слишком жестокой, и бедняга кончает с собой. Кадзи, которого многие сослуживцы считают коммунистом, безуспешно пытается подвести под трибунал инициатора дедовщины Ёсиду. Отделение Кадзи отправляют к границе. Кадзи какое-то время думает бежать вместе со своим другом Синдзё, но не поддается этому искушению. Синдзё обвиняют в том, что он отпустил рыбака, схваченного за шпионаж. Синдзё арестован, но когда вокруг поднимается переполох из-за пожара, он спасается бегством. Ёсида гонится за ним и попадает в болото; его спасает Кадзи, но вскоре Ёсида все равно умирает. Кадзи попадает в больницу, где также царит жестокая армейская дисциплина и слепое подчинение начальству. Выздоровев, Кадзи отправляется на фронт. Лейтенант, с которым он подружился, поручает ему тренировку новобранцев от 20 до 44 лет. Кадзи требует, чтобы старослужащих отделили от новичков: он помнит о бессмысленных жестокостях, которым одни традиционно подвергают других. Его просьбу выполняют, что еще больше усиливает ненависть старослужащих к Кадзи. В одном особенно резком столкновении с ними Кадзи ранен. Тогда он говорит: «Наш настоящий враг – не старослужащие, а вся армия в целом». Тренировка новобранцев прошла успешно, и лейтенант отправляет их под началом Кадзи на фронт. После поражения на Окинаве начинается беспорядочное бегство японской армии. Большинство новобранцев Кадзи перебиты при наступлении русских танков. Кадзи самому приходится убить своего солдата, обезумевшего от страха. Когда танки уезжают, Кадзи восклицает: «Я – чудовище, но я справлюсь с этим».

   III ― МОЛИТВА СОЛДАТА. Кадзи и 2 других солдата встречают на пути группу гражданских (проституток, матерей с детьми, горожан), и те прибиваются к ним. Из-за нехватки еды возникают конфликты, но чаще всего их удается уладить энергичностью Кадзи (которая восхищает всех вокруг). И все же Кадзи не может предотвратить смерть ребенка. По дороге он встречает своего друга Тангэ. Они беседуют о будущем Японии. Кадзи весьма пессимистично смотрит на него. Герои находят приют и продовольствие на ферме, но вскоре их со всех сторон атакуют враги. Многие погибают, но не все. Глядя, как грузовик «красных» намеренно врезается в колонну японских беженцев, Кадзи начинает задаваться вопросами об этой Красной Армии, которую прежде уважал по своим убеждениям. Продолжая путь, Кадзи и его группа входят в маньчжурскую деревушку, населенную беженцами. Там гораздо меньше боятся русских, чем японской армии. Солдаты и деревенские женщины предаются сексуальному буйству, в котором Кадзи отказывается участвовать. Когда в деревушку прибывает русская часть, женщина умоляет Кадзи не вступать в бой и не проливать понапрасну кровь беженцев. Тогда Кадзи решает сдаться. Его отправляют в трудовой лагерь, где он замечает, что с японскими офицерами обращаются намного лучше, чем с простыми солдатами. Последним постоянно грозит голодная смерть. Кадзи допрашивают русские офицеры. Его обвиняют в подстрекательстве. Говоря от имени всех своих собратьев-рядовых, он отвечает: «Одного лишь факта, что социализм лучше фашизма, еще недостаточно, чтобы спасти наши жизни». Кадзи обвиняют еще и в том, что он подсказал своему соотечественнику (которого он уже как-то раз спас от смерти) искать еду в мусорной куче, чтобы не умереть с голоду Этот человек умирает от побоев и наказаний. Кадзи убивает японского офицера, сотрудничавшего с администрацией лагеря, после чего ему удается сбежать. Он перебивается милостыней или крадет еду: ровно столько, чтобы не умереть с голоду. Он все еще надеется найти свою жену Митико, с которой не виделся 700 дней. Он падает в снег и умирает.

   ►  Этот независимый фильм, самая длинная прокатная картина в истории кино, рассматривается многими историками как точка отсчета японской новой волны. На самом деле, Удел человеческий – прямое наследие Куросавы. Прежде всего – хотя бы по классицизму формы, где масштабность сочетается с большим количеством диалогов. Действие постоянно перемежается размышлениями, которые перерастают в битву идей, ведущуюся в длиннейших диалоговых сценах, как и у автора Жить, Ikiru и Рыжей Бороды, Akahige. Это масштабное полотно, погруженное в атмосферу исторического поражения Японии, движется одновременно в 2 направлениях. Оно критикует священные ценности Японии( авторитаризм, иерархичность, дисциплину, культ армии) и в то же время неуверенно, робко пытается заменить националистический гуманизм, разрушенный собственной жестокостью и собственным лицемерием, гуманизмом более подлинным и более универсальным. Кадзи, носитель авторской мысли (автору довелось испытать те же тяготы войны, что и герою фильма), обладает качествами лидера и честного человека. В какой бы группе людей он ни оказался, его независимость и даже один лишь факт его присутствия обнажают фальшь ценностей, на которые опирается эта группа. Теоретическая надежда, связанная с верой в социализм, тоже постепенно рушится, когда Кадзи знакомится ближе с методами Красной Армии. Его смерть в конце долгого и отважного пути, полного раздумий, сомнений и поражений, приглашает зрителя к активному размышлению, как и смерть главного героя Харакири, Seppuku, также сыгранного Тацуей Накадаи, актером-талисманом Кобаяси. В поисках подлинных ценностей герой блуждает, если можно так выразиться, по гигантской штольне – в последовательности эпизодов самых разных тональностей. В основе одиссеи Кадзи лежит отчаяние, но сама она не оставляет чувства безнадежности: наоборот, показывает последний рывок человечества, не желающего навек погрязнуть во мраке. И в этом тоже есть родство с Куросавой, хотя Кобаяси не хватает искрящегося стиля и зрелости этого мастера, а главное – того сострадания к созданным персонажам, которое роднит Куросаву с Гюго.

  Декабрьская ночь

   1939 – Франция (82 мин)

     Произв. Ciné-Alliance (Мецгер и Воог)

     Реж. КУРТ БЕРНХАРДТ

     Сцен. Жан Жако, Андре Легран, Лило Даммер и Бернар Зиммер

     Опер. Жан Иснар

     Муз. Марсель Деланнуа (а также Шопен, Бетховен, Лист, Берлиоз)

     В ролях Рене Сен-Сир (Анн и Элен Моррис), Пьер Бланшар (Пьер Дармон), Жильбер Жиль (Жак Морель), Жан Тисье (Камиль), Марсель Андре (Джеймс Моррис), Бернар Блие (Эдуар), Жорж Флато (метрдотель), Марсель Перес (шофер).

   1919 г. Знаменитого пианиста после концерта похищает прекрасная незнакомка. Они проводят ночь вместе. Пианист, влюбленный без памяти, назначает девушке свидание на перроне у поезда, отправляющегося из Парижа в Рим. Она не приходит, и больше им не суждено увидеться. 20 лет спустя на концерте пианист с изумлением замечает среди зрителей девушку, точь-в-точь похожую на его незнакомку. Он знакомится с ней и, хотя в нее влюблен его молодой ученик, планирует жениться. Отец девушки признается пианисту, что сомневается в своем отцовстве. Пианист догадывается, что отцом, вполне возможно, является он, и нарочно ведет себя с ней отвратительно, провоцируя разрыв отношений.

   ►  Оригинальная мелодрама; суровая, при всей своей барочности, режиссура. Пьер Бланшар находит повод для создания одной из самых тонких и притягательных актерских работ. Сюжет с изящной поэтичностью, намеками, затрагивает темы генетической памяти, переселения душ и бессмертия любви. Курт Бернхардт намеренно проявляет большую сдержанность, не используя максимально эмоциональный заряд, заложенный в некоторых перипетиях сценария, и тем преображает мелодраму в необычную элегию.

   N.B. Внешнее сходство между Жильбером Жилем (учеником) и Пьером Бланшаром добавляет сценарию новую грань смысла, которая, по всей видимости, не была предусмотрена изначально.

  Одержимость

   1949 – Великобритания (98 мин)

     Произв. Rank

     Реж. ЭДВАРД ДЭМИТРИК

     Сцен. Алек Коппел по его же пьесе «Как там песик» (A Man About a Dog)

     Опер. С. Пеннингтон-Ричардз, Роберт Дей

     Муз. Нино Рота

     В ролях Роберт Ньютон (доктор Клайв Риордан), Сэлли Грей (Сторм Риордан), Нонтон Уэйн (Финсбёри), Фил Браун (Билл Кронин), Майкл Бэлфор (матрос-американец), Бетти Купер (мисс Стивенз), Джеймс Харкорт (Эйткин) и собака Монти.

   Устав от бесконечных измен супруги, врач решает отыграться на ее последнем любовнике. Несколько месяцев он держит его взаперти в заброшенном подвале и наведывается к нему раз в день, принося еду и наполняя потихонечку серной кислотой ванну, в которой он собирается растворить его тело после убийства. Находчивость пленника и прибытие полиции не дают врачу довести задуманное до конца.

   ►  Фильм был снят за 30 дней при очень маленьком бюджете. Дэмитрик хотел доказать, что вопреки традициям съемочная группа, состоящая целиком и полностью из англичан, может работать расторопно. Вместе с оператором-постановщиком С. Пеннингтоном-Ричардзом он разработал экспрессионистский стиль операторской работы, который намеренно не выделял деталей плана, но подчеркивал игру света и тени. Фильм оригинален также отсутствием пафоса и морализаторства. Он хладнокровно и основательно описывает ситуацию, садизм и жестокость которой были диковинны для того времени. Они кажутся еще более диковинными оттого, что вписаны не в фантастический контекст, а в максимально реалистический. С совершенно другим настроем, с желанием пробудить в обществе совесть, тремя годами позже Дэмитрик создаст для Стэнли Креймера портрет другого убийцы в знаменитом фильме Снайпер, The Sniper.

  Из прошлого

   1947 – США (97 мин)

     Произв. RKO (Уоррен Дафф, Роберт Спаркс)

     Реж. ЖАК ТУРНЁР

     Сцен. Джеффри Хоумз по его же роману «Стройте мне эшафот повыше» (Build My Gallows High)

     Опер. Николас Мусурака

     Муз. Рой Уэбб

     В ролях Роберт Мичам (Джефф Бэйли), Кёрк Даглас (Уит Стерлинг), Джейн Грир (Кэти), Ронда Флеминг (Мета Карсон), Ричард Уэбб (Джим), Дики Мур (мальчик), Стив Броуди (Фишер), Вирджиния Хьюстон (Энн Миллер), Кен Найлз (Илз).

   Пытаясь убежать от прошлого, бывший частный детектив Джефф Бэйли поселился в Бриджпорте, калифорнийском городке, где заправляет бензоколонкой вместе с глухонемым подростком, своим единственным другом. Джефф очень привязан к местной девушке Энн Миллер. В городке появляется его старый знакомый – помощник Уита Стерлинга, профессионального игрока, промышляющего темными делишками. Он ищет Джеффа, и тот чувствует, что должен рассказать Энн о своей жизни. Несколько лет назад, когда Джефф работал частным детективом, Уит нанял его, чтобы найти бывшую любовницу Кэти, которая пыталась убить Уита, а затем скрылась, захватив с собою 40 000 долларов. Джефф нашел Кэти в Акапулько и закрутил с нею роман. Вдвоем они скрывались в Сан-Франциско, где беглых любовников случайно обнаружил бывший напарник Джеффа Фишер. Выяснение отношений между Джеффом и Фишером закончилось дракой, и Кэти хладнокровно убила Фишера. Джефф похоронил его и узнал, что Кэти солгала ему, будто не брала денег у Стерлинга. В этот момент он и решил переселиться в Бриджпорт.

   Закончив рассказ, Джефф заверяет Энн, что Кэти ничего не значит для него. Однако Уит Стерлинг хочет увидеться с Джеффом. Джефф отправляется к нему и встречает там Кэти. Оставшись с Джеффом наедине, она утверждает, будто любит его по-прежнему. Любовь, впрочем, не помешала ей сказать Уиту, что в убийстве Фишера виновен Джефф. Она даже подписала признание, и теперь Уит хочет шантажировать Джеффа. Он требует, чтобы Джефф выкрал у прокурора Илза, бывшего сообщника Уита, бумаги, компрометирующие прокурора перед налоговыми органами. Джефф чувствует, что ему расставляют западню, однако не может найти из нее выхода. Он не в силах помешать убийству прокурора и понимает, что Уит намерен повесить на него 2-е убийство. Джефф забирает бумаги Илза и предлагает Стерлингу обменять их на письменное признание Кэти. Однако Кэти убивает Уита, который был уже готов выдать ее полиции.

   Документы, попавшие к Джеффу, теряют ценность. «Теперь ты можешь иметь дело только с одним человеком – со мной», – говорит ему Кэти. Полагая, что они созданы друг для друга, она заставляет его уехать с ней в Мексику. Джефф соглашается, но сам звонит в полицию. Они садятся в машину, но вскоре попадают в засаду: полиция перегородила дорогу. Кэти убивает Джеффа за рулем и погибает сама, когда машина врезается в полицейский автомобиль. В Бриджпорте Энн расспрашивает глухонемого друга Джеффа о том, действительно ли Джефф хотел уехать с Кэти. Желая избавить ее от сожалений, юноша врет, утвердительно кивая.

   ►  Фундаментальная картина в жанре нуара. Жак Турнёр посетил проездом все основные голливудские жанры и, не специализируясь ни в одном, в каждом оставил как минимум по одному яркому, классическому и новаторскому шедевру. В фантастическом жанре: Кошачье племя, Cat People, Ночь демона, Night of the Demon; в вестерне: Звезды в моей короне, Stars In My Crown, Вичито, Wichita; в приключенческом фильме: Встреча в Гондурасе, Appointment in Honduras; в фильме о пиратах: Анна Индийская, Anne of the Indies. Каждый фильм несет на себе отпечаток того или иного жанра, при этом в высшей степени современен, и Из прошлого не становится исключением. Наряду с Убийцами, The Killers и Крест-накрест, Criss Cross( 2-мя фильмами Сиодмака, специалиста по нуарам), Из прошлого содержит основополагающие элементы жанра в их наиболее законченной форме: трагическая фатальность, подчеркивающая беспомощность отдельного человека; извращенные и отравленные взаимоотношения настоящего с будущим; портрет роковой женщины («черной вдовы», самки богомола и др.), по природе своей, больше чем по характеру, склонной к предательству. Но то, что у Сиодмака излучает жар или влагу, у Турнёра превращается в ледяной пейзаж. Действие погружено в призрачные сумерки (искусно нарисованные Николасом Мусуракой). Намеренно, почти сюрреалистически приглушены все голоса и звуки; развитие же происходит согласно строгому темпу, который, несмотря на все круговращения сюжета, неотвратимо ведет к финалу. Для главного героя персонаж Джейн Грир (великолепной актрисы) становится очаровательной посланницей смерти. Она закрывает Джеффу дорогу к другой судьбе, которая кажется ему миражом в пустыне, на фоне гор и озера Тахо в Калифорнии. Наперекор всем нормам жанра, сам герой не принимает ни малейшего участия в упадке и разложении вокруг него. Хотя он и не является героем в положительном, высоком смысле слова, персонаж Мичама остается удивительно незапятнанным человеком, которого актер, впервые играющий главную роль в фильме категории «А», наделяет столь характерной для себя флегматичностью и лаконичностью (такими же будут и все его будущие персонажи). Это совершенно здравомыслящий человек (обратите внимание на едкость его закадрового комментария и диалогов), осознающий все подстерегающие ловушки, но тем не менее не способный избежать их. Для Турнёра нуар в первую очередь дает возможность окутать сумрачной атмосферой тему внутреннего и внешнего изгнания. Это изгнание принимает форму странствий по лабиринту загадок и призраков. Впрочем, мало кто может похвастаться тем, будто понял Из прошлого целиком. Эта картина так богата нюансами и мистическими отзвуками, что при каждом пересмотре зрителю словно открывается новый фильм.

   N.B. Незначительный ремейк Тейлора Хэкфорда Несмотря ни на что, Against All Odds, 1984. Джейн Грир играет в нем мать персонажа, сыгранного ею в оригинальной версии.

  Закрытые страницы

   1969 – Италия (88 мин)

     Произв. Istituto Luce

     Реж. ДЖАННИ ДА КАМПО

     Сцен. Джанни Да Кампо, Лаура Борин, Маргерита Борин

     Опер. Ливио Спозито

     Муз. Джанни Кашелло

     В ролях Дуилио Лауренти, Сильвано Де Манари, Мария Гадзола, Луиджи Надали, Джорджо Да Рос.

   Тяжелые ученические будни в религиозном учебном заведении и беспросветное одиночество 11-летнего мальчика, чьи родители заняты собственным разводом.

   Абсолютный маргинал Джанни Да Кампо снял 2 фильма: этот и Проезжая девушка, La ragazza di passagio, 1971. Закрытые страницы были включены в программу Недели критики в Канне в 1969 г. (возможность показать публике подобные картины, которым впоследствии не суждено попасть во французский прокат, предоставляется только раз в 10 лет, но именно она оправдывает пустую, никчемную и часто убийственно скучную фестивальную возню). Автор намеренно выбрал нейтральный взгляд на героя.

   Эта нейтральность – выражение крайне чувствительной натуры, для которой любая ярко выраженная эмоция показалась бы непристойной, но сюжет предъявляет свои требования, и эта натура каменеет и безвольно покоряется ему – так вот, эта нейтральность есть одна из тайн кинематографа. В этом фильме она незабываема и заставляет вспомнить о том, чего удалось добиться Эммануэлю Бову в некоторых его романах.

  Пижамная игра

   1957 – США (101 мин)

     Произв. Warner (Джордж Эбботт и Стэнли Донен)

     Реж. СТЭНЛИ ДОНЕН и ДЖОРДЖ ЭББОТТ

     Сцен. Джордж Эбботт и Ричард Бисселл по их же мюзиклу, поставленному по мотивам романа Ричарда Бисселла «7,5 центов» (7,5 Cents)

     Опер. Гарри Стрэдлинг (Warnercolor)

     Песни Ричард Эдлер и Джерри Росс

     Хореогр. Боб Фосси

     В ролях Дорис Дей (Крошка Уильямз), Джон Рейтт (Сид Сорокин), Кэрол Хэйни (Глэдис Хочкисс), Эдди Фой-мл. (Верной Хайнз), Рета Шоу (Мэйбл), Барбара Николз (Пупси), Телма Пелиш (Мей), Джек Строу (Прес), Ралф Данн (Хаслер).

   Сид Сорокин, новый управляющий пижамной фабрики, влюбляется в свою сотрудницу по имени Крошка Уильямз, уполномоченную представительницу профсоюза. Он ухаживает за ней на ежегодном пикнике для работников фабрики. Атмосфера на фабрике отравлена тем, что ее хозяин упорно отказывается повысить сотрудникам зарплату на 7,5 центов, чего они на вполне законных основаниях требуют уже давно. Работницы решают сбавить обороты. Сорокин пытается им помешать, и тогда Крошка выводит из строя станок. Сорокин увольняет ее. Так их любовная история обрывается, едва начавшись. Хозяин фабрики по-прежнему отказывается пойти на малейший компромисс, и Сорокин лично пытается его образумить. Он приглашает секретаршу своего босса Глэдис Хочкисс в кабаре «Убежище Эрнандо» и там уговаривает отдать ему ключ, открывающий доступ к бухгалтерии фабрики. Сделав это, он пробуждает ревность в женихе Глэдис, старом служащем с необычным хобби – метанием ножей. Изучив бухгалтерские документы, Сорокин обнаруживает много темных пятен и добивается от хозяина фабрики повышения зарплаты для персонала. После чего Сорокин и Крошка обнимают друг друга.

   ► Пижамная игра, конечно, не столь революционна, как Увольнение в город, On the Town, однако служит очень показательным примером постоянного стремления Донена к чему-то новому. Здесь Донен намеренно воспроизводит на экране сюжет и обстановку (профсоюзные баталии на маленькой фабрике), априори меньше всего предназначенные для мюзикла. В эту обстановку он помещает актеров, большинство которых весьма непохожи на героев-любовников, либо по манере поведения (Джон Рейтт, чья кандидатура была навязана прежними обладателями прав на пьесу, больше походит на вышибалу из ночного клуба, чем на героя оперетты), либо внешне или по возрасту (см., напр., балет полной и пожилой работницы с Эдди Фоем-мл.). Как обычно, Донен особо выделяет карикатурных персонажей – напр., персонаж неотразимой Кэрол Хэйни, продолжающей работать в амплуа Элис Пирс из Увольнения в город. Хореография Боба Фосси соответствует образу фильма: постоянно удивляет своей изобретательностью, скоростью, динамичностью и порой даже атлетичностью (в этом отношении она похожа на облегченный вариант хореографии Майкла Кидда в Семи невестах для семерых братьев, Seven Brides for Seven Brothers). Оператору Гарри Стрэдлингу Донен сам воздал заслуженные почести: «Мне нравится операторская работа Стрэдлинга, потому что она крепка, лишена притворства и лишних красивостей» (в интервью журналу «Cahiers du cinéma», № 143, 1963). Дорис Дей, часто критикуемая киноманами, получила в этом фильме роль, которая подходит ей идеально: открытую, честную, без тонких нюансов, но и без приторности. Этот фильм и ныне молод и полон творческих сил; за 30 лет он не устарел ни капли.

   N.B. В качестве сорежиссера Донена в титрах указан Джордж Эбботт (1887–1995), актер, сценарист, драматург, продюсер и режиссер, работавший на Бродвее и в Голливуде. Он был одним из авторов пьесы «Пижамная игра» и поставил ее в театре. Донен вновь сотрудничал с ним на картине Проклятые янки, Damn Yankees, 1958, также весьма оригинальном мюзикле, снятом по мотивам бродвейского шоу. В послужном списке Джорджа Эбботта числится десяток фильмов, поставленных с 1929 по 1940 г.

  Ужасные родители

   1948 – Франция (97 мин)

     Произв. Ariane

     Реж. ЖАН КОКТО

     Сцен. Жан Кокто по собственной одноименной пьесе

     Опер. Мишель Кельбер

     Муз. Жорж Орик

     В ролях Жан Марэ (Мишель), Ивонн де Брэ (Ивонн-Софи), Габриэль Дорзиа (Леони), Марсель Андре (Жорж), Жозетт Дэ (Мадлен).

   1-й акт. По невнимательности и от нервов Ивонн чуть не вкалывает себе смертельную дозу инсулина вместо обычной ежедневной дозы, поскольку в этот день ее 22-летний сын Мишель впервые в жизни не ночует дома. Ивонн замужем за инженером Жоржем. Она никогда не выходит на улицу и живет с мужем и сестрой Леони в квартире, которую в этой странной семье, задыхающейся в четырех стенах, называют «фургончиком». Их семейная жизнь пошла бы прахом, если бы не вечные заботы Леони – единственного человека в семье, кто обеими ногами стоит на земле. Когда-то она принесла в жертву свои чувства, не выйдя замуж за Жоржа: она любила его, но он предпочел ей Ивонн. Вернувшись домой, Мишель сообщает встревоженной матери, что нашел женщину своей жизни. Это девушка Мадлен, до сих пор жившая на содержании у старого покровителя, но теперь решившая с ним расстаться. Ивонн, для которой Мишель значит больше всего на свете, закатывает скандал, воет, топает ногами, но потом успокаивается. Тем временем Жорж в ужасе понимает, что старый покровитель – это он. Он рассказывает об этом Леони, и та решает взять дело в свои руки. Для начала она убеждает Ивонн, что нужно немедленно разыскать эту девушку.

   2-й акт. Семья в полном составе является в дом Мадлен, которая страстно любит Мишеля, но сохраняет теплые дружеские чувства к старому покровителю. Узнав, что Жорж – отец Мишеля, она падает в обморок. Оставшись с Мадлен наедине, Жорж угрожает раскрыть тайну и заставляет ее сказать Мишелю, что у нее есть 3-й любовник, который ее «содержит» и вынуждает порвать с остальными. Она подчиняется и вынуждена лгать. Жорж, Ивонн и отчаяшийся Мишель удаляются. Оставшись в квартире, Леони говорит Мадлен, что не одобряет шантаж, к которому прибегнул Жорж, и что отныне она переходит в ее лагерь.

   3-й акт. Мы снова в «фургончике». Жорж во всем признается жене и сыну и погружается в депрессию. Леони приводит в «фургончик» Мадлен. При виде ее Мишель от счастья и эмоций лишается сил. Ивонн смотрит на всеобщее примирение 4 персонажей и внезапно чувствует, как далека от них. Вдобавок она теперь ясно видит, что потеряет сына. Она делает себе укол – на этот раз не инсулина – и умирает по-настоящему, крича, что хочет жить.

   ►  4-й из 6 полнометражных фильмов, поставленных Кокто – и самый удачный, наряду с Красавицей и Чудовищем, La Belle et la Bête, Кокто намеренно играет в «киноспектакль» (в своей неповторимой манере) и даже делит фильм на 3 акта. Он оставляет текст пьесы практически в полном объеме, лишь слегка сокращает несколько реплик. Это решение великолепно подходит мрачному и удушливому замкнутому пространству, где 5 персонажей рвут друг друга на части. Кинематограф здесь используется как безжалостный микроскоп, что рыщет по декорациям в той же степени (если не в большей), что и по актерам, поскольку декорация, несомненно, главный персонаж этой драмы. Она заснята со всех возможных и воображаемых ракурсов, как будто зритель обыскивает комнату, заглядывая во все тайные уголки.

   Кроме того, кинематограф позволяет Кокто обессмертить великолепный состав исполнителей, и в 1-ю очередь – игру Ивонн де Брэ, вдохновительницы пьесы, ей же и посвященной (из-за болезни де Брэ не смогла сыграть эту роль на сцене в 1938 г.). Кокто писал о де Брэ: «Достаточно было оставить ее наедине с худшим инструментом любопытства – кинокамерой… Не важно, что она смотрела в объектив; не важно, что ее рука пролетала на 1-м плане, словно птица. Главное было – ухватить живым ее ребяческий взгляд, ее чудесный низкий голос, чуть хрипящий, мягкий, грубый, из бархата и металла» (в журнале «L'Ecran français» от 9 ноября 1948 г., перепечатано в «Du cinématographe», Pierre Belfond, 1973). Кокто также говорил Андре Френьо в знаменитых «Беседах о кинематографе» (André Fraigneau, Entretiens autour du cinématographe, 1951, переизданы в «Belfond» в 1973 г.): «Мадам де Брэ одним скачком без всякой подготовки достигала мастерства, которое никак не вязалось с окружающим ее беспорядком. Сложно даже представить себе, что ей это ровным счетом ничего не стоило. Каких-то нескольких минут ей хватило, чтобы понять, что в студии можно передвигаться лишь по начерченным мелом траекториям. Я могу сказать, что посадил эту львицу в клетку и ее электричество трещит от этого лишь с большей силой».

   Уже сама пьеса была во многих отношениях кинематографична. Прежде всего, противоречивостью своей структуры: «На свете нет более отлаженного водевиля, чем эта драма», – говорит в 1-м акте Жорж. Затем, противоречивостью персонажей: это представители буржуазии и высочайшей богемы, затворники, которые тем не менее постоянно изменяются под влиянием переносимых страданий. Страдания приводят их то к безумной страсти (Мишель и Мадлен), то к поискам правды и ясности сознания (Жорж и Леони), а то и к трагедии и смерти (Ивонн). Наконец, не сыскать более мобильной драматургической структуры, чем этот «фургончик» и его добровольные пленники, никогда не видящие дневного света.

   Картина весьма показательна в плане глубокой двойственности стиля Кокто: с одной стороны – влажная и лихорадочная возбужденность, бесстыдная близость к коже, вывернутое наружу нутро персонажей со столь заплутавшими душами; с другой – совершенно классическая отстраненность и сдержанность, придающие этой современной драме вневременный характер греческой трагедии. Кокто предстает в этой картине художником с барочным темпераментом, который при этом держит курс в сторону классицизма. Строгость и универсальность прельщают его больше, чем красивые завитки, которые, однако, так легко удаются ему, талантливому жонглеру и акробату.

   N.B. Английский ремейк – Интимные связи, Intimate Relations, Чарлз Фрэнк, 1953.

   БИБЛИОГРАФИЯ: сценарий и диалоги опубликованы в журнале «Le Monde illustré théâtral et littéraire», № 37 (1948). Текст пьесы с редкими техническими пометками, добавленными Кокто.

   Тропы славы

   1957 – США (88 мин)

     Произв. UA (Джеймс Б. Хэррис)

     Реж. СТЭНЛИ КУБРИК

     Сцен. Стэнли Кубрик, Колдер Уиллингем, Джим Томпсон по одноименному роману Хамфри Кобба

     Опер. Джордж Краузи

     Муз. Джералд Фрид

     В ролях Кёрк Даглас (полковник Дакс), Адольф Манжу (генерал Брулар), Джордж Макриди (генерал Поль Миро), Ралф Микер (капрал Пари), Уэйн Моррис (лейтенант Роже), Джозеф Тёркел (рядовой Арно), Ричард Эндерсон (майор Сент-Обан), Тимоти Кэри (рядовой Фероль), Эмиль Майер (священник), Кен Диббз (рядовой Лежён), Сюзанн Кристиан (молодая немка).

   Франция, 1916 г. Война уже давно превратилась в позиционную. Генерал армии Жорж Брулар поручает дивизионному генералу Полю Миро овладеть «Муравейником» ― важным и до сей поры неприступным укреплением, занятым немцами. Миро поначалу отказывается от задания, считая его невыполнимым, но затем подчиняется, когда Брулар соблазняет его повышением. Миро обходит траншеи и беседует с полковником Даксом, бывшим адвокатом. Дакс безуспешно пытается разубедить командира атаковать «Муравейник».

   При ночной разведвылазке лейтенант Роже в приступе паники нечаянно убивает гранатой солдата Лежёна. Несчастный случай произошел на глазах у капрала Пари, и тот замечает, что лейтенант составил о происшествии ложный рапорт. Дакс ведет солдат на приступ «Муравейника». Потери огромны. Генерал Миро из штаба в ярости приказывает командиру 75-й батареи дать залп по траншее, где укрылись солдаты Дакса. Командир батареи отказывается подчиняться без письменного приказа. Убедившись, что взять позицию невозможно, Дакс дает приказ к отступлению.

   Миро хочет отдать под трибунал и казнить 100 человек из части в назидание прочим. Брулару удается убедить его, что хватит и 3-х ― то есть по солдату из каждой роты. Даксу разрешают защищать в суде 3 несчастных, на которых падет выбор. Один – капрал Пари (лейтенант увидел прекрасный повод избавиться от ненужного свидетеля). Вместе с ним – рядовой Арно, жертва жребия, и рядовой Фероль, выбранный, по его же словам, за свое происхождение. Процесс откровенно сфабрикован, и Дакс напрасно протестует против этого спектакля. Всех 3 приговаривают к расстрелу. В общей камере приговоренные думают о побеге. Пари и Фероль исповедуются у священника. Но Арно оскорбляет его и пытается ударить. Пари сбивает его с ног, и Арно ударяется головой.

   Дакс намеренно назначает лейтенанта Роже командовать расстрельным взводом. Затем он пытается добиться встречи с генералом Бруларом, чтобы отменить казнь. Встреча происходит на балу, устроенном генералом в замке, где располагается штаб. Помимо прочего, Дакс говорит Брулару, что Миро дал приказ стрелять по своим. Чтобы увильнуть от вопросов, Брулар резко обрывает встречу и возвращается к гостям.

   Настает момент расстрела. Фероль плачет. Пари хранит невозмутимость. Арно в полубессознательном состоянии расстреливают, водрузив на носилки и привязав их к столбу. Только после казни Брулар назначает комиссию, которая должна расследовать неблаговидные поступки Миро. Сам Миро называет это ударом в спину. После этого Брулар предлагает Даксу занять должность Миро. Дакс в возмущении называет его садистом и выродком.

   В столовой молодую немку заставляют пропеть песню «Верный гусар». Французские солдаты растроганно подпевают ей хором. Вестовой передает войскам приказ выдвигаться на фронт. «Дайте им еще несколько минут», – произносит Дакс.

   ►  4-й фильм Кубрика и самый оригинальный проект 1-го периода его карьеры. Поддержка Кёрка Дагласа сыграла решающую роль в появлении фильма на свет: актер фактически навязал его студии «United Artists». (В своих интервью и автобиографической книге Даглас настаивает, будто он убедил Кубрика вернуться к первоначальному сценарию, который режиссер подсластил и испортил перед самыми съемками, чтобы сделать фильм более «коммерческим».) Известно, что фильм не выходил во Франции до 1975 г.: не потому, что попал под официальный запрет, а потому, что его просто-напросто не стали (то есть сочли бесполезным) представлять на суд цензуры. Этот поступок кажется отголоском звучащей в фильме реплики Арно, когда он вспоминает кафе в родном городе, где на прилавке висело объявление: «Не бойтесь просить у нас кредит: мы вам очень вежливо откажем».

   Сильная сторона фильма – прежде всего актерский состав и игра исполнителей (Адольф Манжу гениален, Джордж Макриди удивляет, как и всегда). Именно через актерскую игру лучше всего выражаются ледяная ирония и кипучая ярость Кубрика. В отличие от романа Хамфри Кобба, где подлинными главными героями были 3 приговоренных солдата, здесь на авансцену выходят старшие офицеры. С точки зрения Кубрика, только глядя вблизи на их махинации, жестокое тщеславие и коварные расчеты, можно лучше всего понять источники бесчеловечных и абсурдных конфликтов, за чье возникновение эти люди несут главную ответственность. Чтобы как можно эффективнее и точнее выразить пацифистские взгляды, Кубрик наносит удар по верхушке военной иерархии. Эти взгляды, отметим мимоходом, не направлены конкретно против Франции. Можно даже сказать, что желание автора избегать точных политических комментариев ограничило и ослабило посыл фильма.

   Стиль Кубрика – крепкий, блестящий (ср. проезды камеры по окопам), контрастный – в основном сохраняет приверженность классике. Но на нем уже заметен проявляющийся изнутри отпечаток барокко, особенно в выборе для съемок замка XVIII в. (окрестности Мюнхена, где был снят весь фильм) и в сцене бала. Этот легкий налет барочной пышности придает ряду сцен галлюцинаторный оттенок, который не только не вредит ядовитому реализму сюжета и темы, но, напротив, только усиливает его воздействие. Как и в Заводном апельсине, A Clockwork Orange, но в гораздо более завуалированном виде, визуальная и пластическая барочная пышность служит у Кубрика приправой к классическому, гуманистическому и, наконец, очень «разумному» взгляду на мир.

   Последний эпизод, довольно неоднозначный, – один из самых красивых во всем творчестве Кубрика. Внешняя сентиментальность стирает в сознании солдат свежие следы пережитых ужасов и несправедливостей. Она стирает также ненависть, национализм и все искусственные преграды, которые служат самым распространенным топливом для войн.

   N.B. Роман Хамфри Кобба, воевавшего в частях канадской армии и пострадавшего при газовой атаке на французском фронте в 1917 г., основан на различных реальных событиях Первой мировой войны. Среди них – отданный генералом Делетуалем приказ о расстреле 6 солдат, выбранных по жребию. Расстрел солдата, привязанного к носилкам, вдохновлен смертью младшего лейтенанта Шапелана. Историки полагают, что во время Первой мировой войны ок. 2000 солдат стали жертвами показательных расстрелов.

  Вдова пастора

   1920 – Швеция (1901 м)

     Произв. Svensk Filmindustri

     Реж. КАРЛ ТЕОДОР ДРЕЙЕР

     Сцен. Карл Теодор Дрейер по повести Кристофера Янсона «Prestekonen»

     Опер. Георг Шнеевойгт

     В ролях Хильдур Карлберг (г-жа Маргарита), Эйнар Рёд (Сёфрен), Грета Альмрот (его невеста Кари), Олаф Аукруст и Курт Велин (кандидаты на место пастора), Эмиль Хельзенгреен и Матильда Нильсен (слуги).

   Норвегия. Юный Сёфрен претендует на место деревенского пастора, однако перед ним стоит неразрешимая дилемма: чтобы добиться любимой девушки Кари, он должен стать пастором, но для этого, согласно местному обычаю, ему необходимо жениться на вдове прежнего пастора, которой уже перевалило за 70. Все же они решается па этот шаг и надевает на палец госпожи Маргариты 4-е обручальное кольцо (поскольку 3 мужей она уже схоронила). Сёфрен полагает, что Маргарита околдовала его при помощи заклинаний. Напр., на попойке она подсунула ему вместо закуски селедку, обладающую волшебной силой. Чтобы поселить Кари с собой под одной крышей, Сёфрен выдает ее за свою сестру. Он надеется, что надо лишь немного потерпеть, пока старуха не преставится. Ну а пока в ожидании он терпит придирчивую тиранию госпожи Маргариты, бодрой и бдительной, как никогда; лишь с большим трудом ему удается иногда остаться наедине со своей возлюбленной. Однажды ночью он переодевается чертом и пытается напугать свою супругу. Но та и не такое видала: она прогоняет черта из дома ударами палки. По воле провидения Кари падает с лестницы. С этого момента все изменяется. Госпожа Маргарита ухаживает за ней с таким вниманием и такой заботой, что Сёфрен тронут до глубины души и признается ей в своих дурных намерениях. «Бедные дети», ― шепчет старуха, после чего ложится в постель и готовится к смерти. Она умирает, примирившись сама с собой, а также с Сёфреном и с Кари, которые стали ей друзьями. «Мы многим ей обязаны», – говорит молодой человек своей возлюбленной после похорон.

   ►  Сильная и преисполненная бодрости зарисовка из средневековой жизни, обладающая многими гранями и достоинствами. Смешение разных интонаций обеспечивает сюжету разнообразие и тонкость. Юмор и лукавство, плутовство, юношеская резвость, а вслед за ними – серьезная и спокойная поэзия по-очереди насыщают повествование, где персонажи меняются, встретив друг друга, а главное – столкнувшись с Истиной. Высочайший реализм Дрейера действует одновременно на визуальном уровне и на уровне ментальном и поведенческом. Декорации, костюмы, тщательно воссозданные обряды, первобытные, словно вырубленные резцом лица актеров (в особенности необыкновенной Хильдур Карлберг, г-жи Маргариты: актриса чувствовала приближение смерти и оттягивала ее до окончания съемок) передают зрителю невероятно сильное и продолжительное ощущение реальности, редко достигающее такой степени в историческом фильме. Ощущение реальности связано также с тем фактом, что события изложены Дрейером в полном соответствии с мышлением того времени, без какой-либо отстраненности и без взгляда свысока. Мы так и не узнаем с точностью, обладала ли г-жа Маргарита колдовской силою и намеренно ли она рассталась с нею, когда легла в постель и умерла, обеспечив счастье молодой влюбленной пары, живущей в ее доме. В сюжете сплетаются и сливаются воедино сверхъестественное и самая банальная повседневность – точно так же, как они сливались в умах людей того времени. Летописец, художник, моралист. Дрейер всегда оставляет зрителя слегка озадаченным; именно так он предполагает и пытается постичь присутствие невидимых явлений.

  Четыреста ударов

   1959 – Франция (94 мин)

     Произв. Les Films du Carrosse, SEDIF (Жорж Шарло)

     Реж. ФРАНСУА ТРЮФФО

     Сцен. Марсель Мусси и Франсуа Трюффо

     Опер. Анри Деке (Dyaliscope)

     Муз. Жан Константен

     В ролях Жан-Пьер Лео (Антуан Дуанель), Клер Морье (Жильберта Дуанель), Альбер Реми (Жюльен Дуанель), Ги Декомбль («Листок»), Патрик Оффре (Рене), Жорж Фламан (отец Рене), Клод Мансар (следователь), Пьер Репп (учитель английского), Анри Вирложё (сторож), Жак Моно (судья).

   13-летний Антуан Дуанель живет с матерью и отчимом в скромном доме на севере Парижа. Он совсем не любит школу и тиранит учителя. Он часто прогуливает уроки с лучшим другом Рене; однажды, слоняясь по Парижу, он видит мать с любовником. Антуан лучше ладит с отчимом, чем с родной матерью, которая относится к нему без заботы и нежности. В оправдание прогула он, ничтоже сумняшеся, говорит учителю, что его мать умерла. Но в тот же день его мать приходит за Антуаном в школу.

   Антуан больше не хочет жить с родителями. Он ночует в старой типографии, принадлежащей дяде Рене. Мать пытается его задобрить и обещает дать ему 1000 франков, если он войдет в 1-ю пятерку по результатам сочинения по литературе. В виде сочинения он сдает страницу из бальзаковских «Поисков абсолюта», и учитель обвиняет его в плагиате. Рене приглашает Антуана пожить у себя: это насквозь продуваемый дом, где Рене живет с отцом, страстным поклонником скачек, и матерью-алкоголичкой. Антуан крадет пишущую машинку из кабинета на Елисейских Полях, где работает его отец. Ему не удается ее продать, и он возвращается на работу к отцу, но тут его застает сторож. Отчим отводит Антуана в комиссариат, откуда он, проведя ночь в участке и еще одну в тюрьме, попадает в Центр наблюдения за несовершеннолетними преступниками. Однажды он сбежит оттуда на море, которого никогда раньше не видел.

   ►  Четыреста ударов, 1-й полнометражный фильм Трюффо, вышел в Париже в июне 1959 г. и, наряду с Лифтом на эшафот, L' Ascenseur pour l'échafaud, январь 1958; Красавчиком Сержем, Le beau Serge, февраль 1959 г.; и На последнем дыхании,  À bout de souffle, март 1960 г., стал одним из важнейших фильмов начала новой волны. Он мгновенно стал знаменит благодаря, в частности, призу за лучшую режиссуру, полученному на Каннском кинофестивале месяцем ранее. Тем не менее в фильме Четыреста ударов нет ничего революционного и даже просто новаторского. Частично его можно связать с картиной Виго Ноль за поведение, Zéro de conduite( бунт детей и подростков против мира взрослых), частично – с завоеваниями неореализма по образцу Де Сики (Шуша, Sciuscia), при минимальном внимании к социальному контексту. Трюффо попытался сломать стереотипы традиционной мелодрамы, придав фильму ритм хроники. Повествование, намеренно лишенное драматизации, часто выглядит вялым, растянутым, ему не хватает изобретательности в деталях сцен. Его главное достоинство в том, что финальные эпизоды вызывают вполне живые, не искусственные эмоции, при общей холодности тона. Самая знаменитая сцена (она же лучшая) – допрос Дуанеля психологом, от которого нам слышен только голос. В этом эпизоде органичность Жан-Пьера Лео восхитительна, а сам фильм выходит за рамки неореализма и перенимает стиль телерепортажа.

   Четыреста ударов – 1-я часть цикла о Дуанеле, который продолжится новеллой Антуан и Колетта в фильме Любовь в двадцать лет, L'amour à vingt ans, 1962, фильмами Украденные поцелуи, Les Baisers volés, Семейный очаг, Domicile conjugal, 1970, Ускользающая любовь, L'amour en fuite, 1978. Вместе с Зеленой комнатой, La Chambre verte этот цикл, в особенности – благодаря автобиографичности и участию одного актера на протяжении 20 лет, представляет собой самую оригинальную часть творчества Трюффо.

   N.B. Вопреки общепринятому мнению, Жан-Пьер Лео впервые появился на экране не в этом фильме, а в картине Жоржа Лампена Ла Тур, берегись!, La Tour, prends garde! снятой летом 1957 г.

   БИБЛИОГРАФИЯ: сценарий и диалоги опубликованы в книге «Приключения Антуана Дуанеля» (Les aventures d'Antoine Doinel, Mercure de Fiance, 1970). Помимо окончательной версии сценария, в книге содержится 1-й синопсис Четырехсот ударов (переиздание – Ramsay, 1987).

  Пресловутое ранчо

   1952 – США (89 мин)

     Произв. RKO (Хауард Уэлш)

     Реж. ФРИЦ ЛАНГ

     Сцен. Дэн Тэрэдэш по рассказу Сильвии Ричардз «Прицел Уитмен» (Gunsight Whitman)

     Опер. Хэл Mop (Technicolor)

     Муз. Эмил Ньюмен

     В ролях Марлен Дитрих (Олтар Кин), Артур Кеннеди (Верн Хэскелл), Мел Феррер (Французик Фермон), Глория Генри (Бет Форбз), Уильям Фроли (Лысый Гандер), Лайза Феррадей (Максин), Джон Рэйвен (крупье на ранчо «Поймай удачу»), Ллойд Гоф (Кинч), Джек Элам (Гири), Дэн Симор (Команч Пол), Джордж Ривз (Уилсон), Родрик Редвинг (Рио), Фрэнк Фергюсон (Проповедник), Джон Дусетт (Уитни), Фаззи Найт (цирюльник), Фрэнсис Макдоналд (Харбин).

   1870 г., городок в штате Вайоминг. Верн Хэскелл дарит брошь своей невесте, и сразу после этого при налете ее насилуют и убивают бандиты. Весь мир и счастье Верна рушатся в одночасье. Твердо решив отомстить, он отправляется на поиски убийцы, не зная о нем ничего. Вскоре Верн находит его смертельно раненного сообщника. Перед смертью тот шепчет: «Поймай удачу», – это след, по которому Верн направляется в дальнейших поисках. Он узнает, что погибший бандит имел в виду не рулетку, установленную в каждом игорном доме на Диком Западе, но название некоего ранчо. Верн пытается добиться встречи с хозяйкой этого ранчо, легендарной Олтар Кин. Когда-то она была певицей в салуне, пока хозяин не выставил се на улицу. Так она познакомилась с Французиком Фермоном, прославленным на Западе стрелком, и тот помог ей нажить состояние, жульничая при игре в рулетку в том же салуне.

   Узнав, что Французик сидит в тюрьме, Верн намеренно попадает под арест, чтобы угодить в одну камеру с бандитом и подружиться с ним. Вдвоем они бегут из тюрьмы и попадают на загадочное ранчо «Поймай удачу», где Олтар Кин дает приют бандитам, нуждающимся в крове и убежище, забирая себе 10 % от их наживы. Здесь действует один, но строгий закон: никаких вопросов. Олтар знакомит Верна с другими постояльцами. Особое внимание привлекает к себе некий бабник с изуродованным лицом. Однажды вечером Олтар поет перед гостями в черном платье, украшенном брошью, которую Верн подарил своей невесте. Молодой человек сразу же замечает это украшение, но появление шерифа не дает ему продвинуться в расследовании. Верн помогает Олтар избавиться от шерифа, а затем начинает ухаживать за хозяйкой, вызывая ревность Французика.

   При ограблении, организованном Французиком, Кинч, подлинный убийца невесты Верна, пытается убить не в меру любопытного юношу. Верн даже не обращает на это внимания и относит свою часть добычи Олтар. Он осторожно расспрашивает, откуда у нее брошь. Олтар называет имя Кинча. Добыв наконец сведения, за которыми так долго охотился, Верн приходит в бар и пытается спровоцировать Кинча на дуэль. Кинч трусливо отказывается, и шериф берет его под арест. Но очень скоро его освобождают сообщники. Все они думают, что Олтар предала их или собирается предать. Они возвращаются на ранчо, где завязывается перестрелка. Кинч убит. Олтар прикрывает своим телом Французика и получает пулю, предназначенную ему. Ее рана смертельна. После ее смерти Верн и Французик вместе покидают опустевшее ранчо.

   ►  Этот прекрасный фильм почти никем не был замечен при выходе на экраны. Даже «Cahiers du cinéma», всегда внимательно следивший за американской карьерой Ланга, не посвятил ему ни строчки. Это последний из 3 вестернов Ланга и единственный, где режиссер полностью подгоняет законы жанра под свой внутренний мир. Извечные ланговские мотивы мести, насилия, одиночества и тайных обществ находят здесь обновленное и почти экзотическое выражение, при этом фильм превосходно вписывается в традиционные рамки вестерна. На уровне формы стоит отметить крайне разнообразное обращение со временем. В фильме есть 3 вида времени: время непосредственного повествования; сжатое время в сцене, вкратце подводящей итог долгим поискам Верна под аккомпанемент баллады, служащей лейтмотивом фильма; и время 3 флэшбеков, где перед нами постепенно предстает легендарная фигура авантюристки Олтар Кин ― женщины, целиком и полностью зависящей от своего прошлого (что можно сказать и про саму актрису). На уровне смысла это время, однако, абсолютно неизменно, неподвижно, лишено планов на будущее и свободы: это время мести, в котором мир сжимается до размеров одной мании, одной навязчивой идеи. Пространство фильма отражает ту же двойственную природу. На уровне формы оно разнообразно и богато, торжественно, тяжеловесно, роскошно, почти вычурно – но с другой стороны, замкнуто, мертво, не занято ничем, кроме постоянного, фатального, кровавого повторения фактов, запустивших ход повествования. Финальная смерть Олтар Кин, помимо всего прочего, является отголоском смерти девушки во 2-м эпизоде фильма.

   Нарочито искусственная павильонная декорация, символизирующая границу между внешним миром и ранчо, послужила предметом дискуссий и полемик среди киноманов. Несомненно, будь Ланг не так стеснен в средствах, он снимал бы в естественной природной среде. Но даже в таком виде декорация только усиливает (быть может, слишком демонстративно) замкнутую, удушливую структуру истории «о ненависти, убийстве и мести», абсолютную герметичность этого пессимистичного и, до некоторой степени, экспрессионистского вестерна. В самом деле, над персонажами Ланга висит проклятие куда более тяжкое, нежели то, что связано с первородным грехом в фильмах Хичкока. Все эти персонажи, движут ли ими добрые или дурные намерения, находятся по одну сторону барьера – на стороне зла. В своих странствиях Верн Хэскелл несет только разрушение самому себе и всем, кто его окружает; но не мстить он не может. Он принадлежит к падшей породе людей, для которых понятие прощения не имеет смысла и даже не существует. Он принадлежит, как и все люди, к проклятой расе.

  Возвращение из Африки

   1973 – Швейцария – Франция (110 мин)

     Произв. Groupe 5, SSR, Filmantrope (Швейцария), Nouvelles Éditions de Films, CECRT (Франция)

     Реж. АЛЕН TAНHEP

     Сцен. Ален Таннер

     Опер. Ренато Берта

     Муз. Иоганн-Себастьян Бах

     В ролях Жозе Дестон (Франсуаза), Франсуа Матуре (Венсан), Жюльет Берто, Анна Вяземская, Жаклин Кено, Роже Ибанес, Роже Жендли.

   Женева. Венсан, 26-летний дипломированный садовод, и его жена Франсуаза, работающая секретарем в картинной галерее, решают переехать в Алжир. Венсан вынашивает эти планы вот уже 10 лет. Они пишут письмо своему другу Максу, который живет в Алжире, и тот уговаривает их приехать, хотя бы на пробу. Венсан и Франсуаза продают все, что у них есть: машину, мебель и пр. Накануне отъезда они получают телеграмму от Макса с просьбой немедленно все отложить. Письмо последует позже. Венсан и Франсуаза не отменяют прощальную вечеринку с друзьями и притворяются, будто полны решимости уехать. После этого они окапываются в своей квартире и едят только через службу доставки. Письмо от Макса все не приходит. Венсан не хочет выходить из дому, опасаясь кого-нибудь встретить. Франсуаза больше не может терпеть такую жизнь и воскресным утром 2 часа гуляет по городу, который кажется ей теперь чужим. Проходит неделя. Франсуаза посылает телеграмму Максу. Наконец приходит ответ: у Макса начались сложности с работой, и через несколько дней он вернется в Швейцарию. Он напишет им, что делать дальше. Через 12 дней Венсан и Франсуаза понимают, что никуда не уедут. Проходит 9 месяцев. Они переехали в новый дом (старый пошел под снос). Франсуаза работает на почте. Венсан вернулся к работе садовода. Они включаются в общественную жизнь и выступают против продажи дома. Они планируют завести ребенка и бросают жребий, чтобы узнать, кто будет сидеть дома с малышом.

   ►  Самая оригинальная картина Таннера. В большинстве его фильмов описывается ситуация побега; в данном случае беглецы не двигаются с места. Когда герои фильма говорят всем, что уезжают, для них это в каком-то смысле означает, что они уже уехали. Но они по-прежнему здесь, хотя и не могут существовать в пространстве города, живут чужаками на ничьей земле, где жить невозможно, потому что ее не существует. Их нет ни здесь, ни там. Этот негативный опыт нельзя в полном смысле назвать неудачей (этим он напоминает бегство Шарля в Шарль, живой или мертвый, Charles mort ou vif и сценарий, так и не написанный 2 соавторами в Саламандре, La Salamandre), ведь он позволяет героям извлечь урок, сделать небольшой шаг вперед, занять более активную и сознательную позицию в жизни, в окружающем их несовершенном мире, с надеждой когда-нибудь – может быть, руками следующих поколений – изменить этот мир к лучшему. Эффект отстраненности, которого Таннер намеренно добивается всевозможными способами (закадровый комментарий, сюрреалистические, брехтовские интермедии, дедраматизация сюжета, ядро которого тем не менее остается очень крепким), приводит к тому, что зритель смотрит на персонажей с 2 точек зрения: ему понятны их страхи, сомнения, колебания, недовольство; непонятно другое: почему, живя в одном из самых защищенных мест на планете, они жалуются на горестную судьбу? Эта 2-я точка зрения отличается скрытым, умело дозированным и на редкость качественным юмором.

  Взлет и падение Ногастого Даймонда

   1960 – США (101 мин)

     Произв. Warner (Милтон Сперлинг)

     Реж. БАДД БЕТТИКЕР

     Сцен. Джозеф Лэндон и Бадд Беттикер

     Опер. Люсьен Бэллэрд

     Муз. Леонард Розенмен

     В ролях Рей Дэнтон (Ногастый Даймонд), Кэрен Стил (Элис), Илэйн Стюарт (Моника), Джесси Уайт (Лео Бремер), Саймон Оукленд (лейтенант Муди), Роберт Лоуэри (Арнольд Ротштейн), Уоррен Оутс (Эдди Даймонд).

   1920-е гг. Растет слава гангстера Джека Даймонда. Своей дерзостью и грубым очарованием он соблазняет учительницу танцев, и та становится его женой. За способности к танцам ему дают прозвище Ногастый. Совершив несколько смелых ограблений, он оказывается за решеткой. Выйдя на свободу, он плетет интриги, чтобы занять место телохранителя, а затем и ближайшего помощника одного знаменитого гангстера. После смерти босса он без зазрения совести начинает вымогать деньги из его основных партнеров, будучи прекрасно осведомлен о каждом их шаге (с любовницей одного он в связи). Он выбрасывает из окна Морана, который намеренно покалечил его брата так, что тот на всю жизнь остался инвалидом. После возвращения из Европы, куда Ногастый ездил, чтобы порадовать жену, и где все время проводил в кинотеатрах, глядя хронику о сухом законе, судьба начинает поворачиваться к нему спиной. Синдикат, объединивший отныне гангстеров США, дает ему отпор; из-за поднятой шумихи имя Ногастого слишком часто попадает на страницы газет. Его жена пьет и просит, чтобы ее убили, ― только так она сможет очиститься от позора своей любви к нему. Она уходит от Ногастого. Даймонд находит бывшую любовницу босса, которая была некогда и его любовницей. Она возвращается к нему – но лишь затем, чтобы стащить у него револьвер. Даймонд умирает безоружным.

   ►  История восхождения Даймонда описана Беттикером при помощи коротких, очень компактных, очень изобретательных эпизодов, выстроенных в нервном, наэлектризованном ритме. Автор необычайно чутко использует прием умолчания, который на редкость эффективно повышает градус зрительского интереса. Действия и поступки гангстера, временно неуязвимого благодаря своему невежеству, чванству и безжалостной жестокости, описаны с язвительным юмором. Если нужно устранить соперника в любви, он отдавливает ему ногу мусорным ящиком. Если надо выиграть танцевальный конкурс, он поджигает платье партнерши самого опасного конкурента. Беттикер показывает все, на что способен, и в этом ему помогает очень резкий операторский стиль, лишающий изображение и действие всякой двусмысленности. Нуар отжил свое, и Беттикер оставляет позади этот жанр и его смертоносные хитросплетения. Он предпочитает четкое, сухое, документальное изложение. К сожалению, в последней части фильма, посвященной падению гангстера, режиссер отходит от этого стиля и этого юмора, которые так замечательно ему у давались. Поскольку в первой половине картины Даймонд описывается как пустой человек, огромный мыльный пузырь, мы ожидаем, что во второй половине он лопнет и это будет показано с такой же точностью и интонационной силой. Однако Беттикер захотел сыграть на тон выше ― стремясь добиться трагической серьезности, которая совсем ему не подходит. Тем самым он впадает в пафос. Желая расширить образ главного героя, сделать его объемнее, автор добивается лишь того, что образ этот, до сих пор точный и убедительный, оказывается размыт. Желание гнаться за двумя зайцами, приводящее к половинчатым успехам, характерно для Беттикера: в своем поколении американских режиссеров он ― один из очень немногих, кто не чувствовал границ своих возможностей, у кого амбиции и гордыня перевешивали масштаб дарования и арсенал доступных средств.

  Ребенок Розмари

   1968 – США (134 мин)

     Произв. PAR (Уильям Касл)

     Реж. РОМАН ПОЛАНСКИ

     Сцен. Роман Полански по одноименному роману Айры Левина

     Опер. Уильям Фрейкер (Technicolor)

     Муз. Кшиштоф Комеда

     Дек. Ричард Силберт

     В ролях Миа Фэрроу (Розмари Вудхаус), Джон Кассаветес (Гай Вудхаус), Рут Гордон (Минни Кастивет), Сидни Блэкмер (Роман Кастивет), Морис Эванс (Хатч), Ралф Беллами (доктор Сапирстейн), Анджела Дориан (Терри), Пэтси Келли (Лора-Луиза), Элайша Кук (мистер Никлас), Чарлз Гродин (доктор Хилл).

   Молодые супруги Розмари и Гай Вудхаусы переезжают в старый многоквартирный дом в Нью-Йорке. Этот дом знаменит: 2 сестры, некогда жившие в нем, убивали и поедали детей; также тут жил известный колдун. Розмари знакомится с девушкой Терри, живущей у пожилой семейной пары Кастиветов: она для них как приемная дочь. Квартира Кастиветов расположена через стену от Вудхаусов. Через некоторое время окровавленный труп Терри находят на мостовой. Судя по всему, она выбросилась из окна.

   Кастиветы завязывают знакомство с Розмари и Гаем, порой даже слишком назойливо. Минни Кастивет настойчиво вручает Розмари медальон, похожий на тот, что носила Терри. Розмари принимает подарок, но не носит его. После частых встреч с Романом Кастиветом Гай получает роль, которой добивался очень давно. Актер, которому она была поручена, внезапно ослеп. Гай – к великой радости Розмари – объявляет, что хочет ребенка, и вскоре Розмари видит сон, где ее насилует чудовище, а вокруг происходит целый ритуал, на котором присутствуют, помимо прочих, чета Кастиветов и ее муж. Был ли это на самом деле сон?

   Розмари обнаруживает, что беременна. Кастиветы советуют и фактически принуждают Розмари встать на учет у их знакомого гинеколога доктора Сапирстейна. Тот рекомендует будущей матери различные настойки и напитки, которые для нее готовит Минни Кастивет. Розмари начинает худеть. Ее черты обостряются, она регулярно чувствует сильные боли. Доктор Сапирстейн уверяет ее, что это нормально. Старинный друг Хатч навещает Розмари и беспокоится о ее здоровье. Тут является муж. Чуть позже Хатч не приходит на встречу, которую сам же назначил Розмари. Выясняется, что он неожиданно впал в кому.

   На вечеринке, организованной Розмари, многие подружки советуют ей проконсультироваться у другого врача. Но муж запрещает ей это. Она узнает, что Хатч скончался. На похоронах знакомая покойного передает Розмари книгу, которую нашел для нее Хатч. Это книга о колдовстве. Из нее Розмари узнает, что на самом деле Роман Кастивет – Стивен Маркато, сын знаменитого колдуна Адриана Маркато, жившего в ее доме («Роман Кастивет» – анаграмма «Стивен Маркато»). Муж Розмари выбрасывает книгу. Затем Розмари узнает, что ослепший актер, чья роль перешла ее мужу, обменялся с ним кое-какими предметами перед тем, как случилось несчастье. Ее подозрения растут: теперь она уверена, что ее соседи – сатанисты и, вполне вероятно, втянули в свои обряды и ее мужа; она рассказывает обо всем своему бывшему гинекологу. Тот не верит ни единому слову и немедленно вызывает Гая и Сапирстейна. Розмари вырывается от них и запирается в своей квартире; однако Кастиветы настигают ее, попав внутрь через потайной ход.

   Розмари насильно пичкают снотворным. Она рожает. Сапирстейн говорит ей, что ребенок не выжил. Однако через несколько дней она проникает в квартиру Кастиветов и застает там целую секту почитателей Сатаны. Ребенок жив. Это чудовищное порождение соития, совершенного ею против собственной воли с Дьяволом, явившимся из земных недр, чтобы зачать ей ребенка. Розмари убеждается, что ее муж ради собственного материального блага заключил договор с сектой. Она плюет ему в лицо. Розмари смотрит на ребенка. Роман Кастивет взывает к ее материнскому инстинкту: разве, в конце концов, это не ее родное дитя? Похоже, что Розмари не может сопротивляться чувствам. Она подходит к колыбели.

   ►  В 3 главах – «Рай», «Чистилище», «Ад» – автобиографии (William Castle, Step Right Up! I'm Gonna Scare the Pants Off America, New York, Putnam, 1976) Уильям Касл рассказал историю создания Ребенка Розмари. Касл прочитал корректуру романа Айры Левина сразу после Хичкока и сразу же представил себе, каким успехом будут пользоваться и книга, и фильм по ней (хотя невероятных международных масштабов этого триумфа не мог предвидеть даже он). На собственные сбережения он втридорога выкупает права на экранизацию, намереваясь лично продюсировать и снимать фильм. Чарлз Бладорн, незадолго до этого купивший «Paramount», просит его сделать фильм для этой студии. Касл выторговывает за свою работу и за права на книгу сумму, во много раз превосходящую его затраты. Бладорн предлагает ему (без сокращения зарплаты) нанять режиссером Полански, чтобы объединить в работе над заведомо успешным фильмом старого волка и новичка (к этому моменту Полански снял только 4 полнометражные картины). Касл встречается с Полански, и тот ему сразу же сильно не правится. Однако, заметив, что по основным пунктам концепции фильма они безоговорочно согласны, Касл меняет мнение и нанимает Полански.

   Каковы эти пункты? Абсолютная верность книге. Отказ от технического кокетства и путающих эффектов. Трезвый подход к режиссуре. Касл настаивает на кандидатурах Мии Фэрроу (Полански видел в этой роли Тьюзди Уэлд) и Рут Гордон. И Касл, и Полански долгое время надеялись привлечь на роль Гая Роберта Редфорда, но актер поссорился со студией «Paramount», и роль перепала Джону Кассаветесу. Боб Эванз, один из управляющих «Paramount», считал, что за Кассаветесом закрепилось амплуа злодея и поворот в роли будет слишком ожидаемым. Все бы охотнее предпочли романтичного героя-любовника, чей сатанинский характер потихоньку проявлялся бы с развитием фильма.

   Касл присутствует на съемках. Он восхищен перфекционизмом Полански, но приходит в отчаяние от того, что режиссер медлит, срывает бюджет и сроки. Касл описывает их сотрудничество как «вежливую пытку». В автобиографии «Роман» (Roman Polanski, Roman, Robert Laffont, 1984) Полански пишет, что на 4 недели вышел из съемочного графика (изначально на съемки было выделено 50 дней) и на 20 % превысил предусмотренный бюджет (1 900 000 долларов). Из-за задержек начались осложнения, и Полански поделился своим беспокойством с Преминджером. Тот уверил его, что он может превышать все, что угодно, на сколько хочет: пока продюсеры довольны материалом, они его не уволят. (Так оно и вышло, и это доказывает, отметим мимоходом, великую мудрость продюсеров. Так же они не стали возражать против того, что итоговая продолжительность фильма значительно превысила средний показатель для картин такого жанра.) Полански просил Касла сыграть роль Сапирстейна, но тот отказался и появляется лишь в коротеньком эпизоде с телефонной будкой.

   Ребенок Розмари совершенно очевидно стал лучшим фильмом Полански и, несомненно, единственным, где работа режиссера не оказалась значительно ниже связанных с ней ожиданий. Загадка личности Полански, делающая из него особенно характерный тип режиссера постклассической эры Голливуда, связана с его способностью на зачаточном уровне проекта вызывать у продюсеров и финансистов огромный энтузиазм, которому, кажется, ничуть не вредят последующие разочарования – коммерческие или художественные. Ребенок Розмари составляет исключение: этот фильм не разочаровывает, хотя достаточно далек от того, чтобы зваться шедевром 1-й величины. Тень Хичкока реет над фильмом, как и над 1-й половиной Неистового, Frantic, 1988 – блестящей вариации на тему второго Человека, который слишком много знал, The Man Who Knew Too Much. Ho сравнение фильмов Полански с любым шедевром Хичкока сразу же показывает, какая пропасть их разделяет. Как бы то ни было, в Ребенке Розмари Полански сумел, не прибегая к драматургическим хитростям и подчеркнуто пугающим эффектам, создать болезненную атмосферу, все более и более беспокойную, жуткую и фантастическую.

   Эта конструкция опирается на реалистичное и узнаваемое описание заявленных персонажей. Работа с актерами – сильная сторона фильма, и квартет Мии Фэрроу, Джона Кассаветеса, Рут Гордон и Сидни Блэкмера – очень одаренных актеров, работающих идеально слаженно, надолго врезается в память. Полански уточняет в автобиографии, что намеренно показал большую часть истории субъективным взглядом героини – этот прием он уже использовал в Отвращении, Repulsion, 1965. «Чтобы добиться этой непосредственной субъективности, пишет он, – я часто снимал сложные длинные планы, используя очень короткое фокусное расстояние, что требует высочайшей точности в размещении камеры и актеров. В таких случаях часто прибегают к более удобному способу: используют длинное фокусное расстояние, позволяющее удалить камеру от сцены. Конечно, работа при этом идет быстрее, но теряется визуальный эффект, и изображение не столь убедительно. В идеале объектив должен находиться на том же расстоянии от объекта, что и глаз наблюдателя, который он призван заменять».

   Не веря ни в Бога, ни в дьявола и не желая создать впечатление, будто он в них верит, Полански пытается сохранить двусмысленный характер сюжета. Ведь можно предположить и то, что вся эта история – плод воображения героини. Впрочем, следует сказать, что такого намерения фильм не преследует. Переживания героини Мии Фэрроу во всех отношениях поданы как реальные и неоспоримые. Главная тема фильма – муки, испытываемые женщиной, беременной от Сатаны, – необыкновенно потрясла публику, что предвидели Касл и 1-е читатели книги. На самом деле, по замыслу инициаторов проекта, Полански всего лишь отшлифовал драгоценный материал.

   В последней из 3 глав, посвященных фильму, Касл не может удержаться, чтобы не рассказать – безо всякого удовольствия – о странных и пугающих последствиях фильма. Все началось с того, что его кабинет наводнили письма со смертельными угрозами. Сам Касл попал в больницу с камнями в почках: пришлось срочно делать операцию. В больницу, где он лечился, привезли умирать композитора фильма Кшиштофа Комеду, жертву несчастного случая. Когда Касл наконец вышел из больницы, первые полосы газет пестрели заголовками о резне, в которой погибла супруга Полански Шэрон Тейт.

   N.B. В 1976 г. студия «Paramount» выпустила для телевидения продолжение фильма Полански – Смотрите, что стало с ребенком Розмари или Ребенок Розмари II. Look What's Happened to Rosemary's Baby / Rosemary's Baby II режиссера Сэма О'Стина. Этот фильм, как правило, оценивают крайне невысоко.