Липатов

"Батюшки мои!" Да как было и не удивляться, когда пыльной Сосновской улицей двигался джентльмен английской выпечки... (В. Липатов, И это всё о нём) — 'Saints alive!' What else could he feel but amusement when down Sosnovka's dusty street there proceeded a gentleman of English make...

Александр Павлович глянул на указатель уровня топлива: батюшки-светы, красная лампочка загорелась. Эдак не только до Москвы, но и до Абрамцева не дотянуть. (С. Абрамов, Требуется чудо) — Alexander Pavlovich glanced at the petrol gauge: Heavens above! the red light was on. At that rate they wouldn't make it to Abramtsevo, let alone Moscow.

Иностранец ни черта не понял бы в этой тайне - откуда оно берётся, влекущее и странное очарование русской песни, потому что не в звуках тут дело и не в словах; к тому же их без зазрения совести всегда перевирал Обрядин. (Л. Леонов, Взятие Великошумска) — A foreigner would not have understood anything of this mystery - the mystery of the compelling attraction of the Russian song, which lies entirely in the spirit, not the words; especially as Obryadin distorted these latter without scruple.

- На стройку, Егор Ильич? - почтительно спрашивает мужчина с брезентовым пузатым портфелем. - На стройку! - отвечает Егор Ильич и нахально, без зазрения совести садится на то место скамейки, где должен сидеть первый в очереди. (В. Липатов, Смерть Егора Сузуна) — 'Going to the site, Yegor Ilyich?' asked a man with a fat canvas brief-case. 'Yes, the site,' answered Yegor Ilyich and with no sign of shame - insolently, in fact - sat down on the bench at the very head of the queue.

Молодость не кипела в нём ключом; она светилась тихим светом. (И. Тургенев, Ася) — Youth did not bubble up in him, it merely shed a quiet light.

Метелица нравился ему за ту необыкновенную физическую цепкость, животную, жизненную силу, которая била в нём неиссякаемым ключом и которой самому Левинсону так не хватало. (А. Фадеев, Разгром) — He admired Metelitsa... for his extraordinary physical endurance, his sheer animal vitality, which poured from him in an inexhaustible stream, and in which Levinson himself was somewhat deficient.

- Был обыкновенный бал-маскарад... Мы опоздали немножко, а когда притащились, то веселье било бодрым ключом. (В. Липатов, И это всё о нём) — 'It was an ordinary fancy-dress ball... We were a bit late, and when we finally managed to get there, the party was in full swing.'

- Забыть! - проворчал он; - я-то не забыл ничего... Ну, да бог с вами!.. Не так я думал с вами встретиться... (М. Лермонтов, Герой нашего времени) — 'Forgotten!' he muttered. 'No, I've forgotten nothing. Oh well, never mind... Only I did not expect our meeting would be like this.'

Марина. Погубил ты меня ни за что, обманул. Не пожалел сироту,... отрёкся от меня. Убил ты меня, да я на тебя зла не держу. Бог с тобой. Лучше найдёшь - позабудешь, хуже найдёшь - вспомянешь. (Л. Толстой, Власть тьмы) — Marina: You ruined me, you deceived me. You have no pity on an orphan girl,... you have forsworn me. You have killed me, but I will not bear you any malice. God forgive you. If you find a better wife, you will forget me; if you find a worse one, then you will remember me.

"Нет, - сказал я самому себе, - видно, мне не добиться разрешения этой загадки. Бог с ней! Не стану больше думать обо всём этом". (И. Тургенев, Три встречи) — 'No, I'll never solve this riddle,' I said to myself. 'Bother it, I'm not going to worry about it any more.'

- Не буду включать электричество, - опуская руку, сказал Прохоров. - Бог с ним, с электричеством... (В. Липатов, И это всё о нём) — 'I'm not going to switch on the light,' said Prokhorov, lowering his hand. 'To hell with it...'

- Ты решился уморить, что ли, меня? - спросил опять Обломов. - Я надоел тебе, а? Ну, говори же? - Христос с вами! Живите на здоровье! Кто вам зла желает? - ворчал Захар. (И. Гончаров, Обломов) — 'You mean to be the death of me?' Oblomov asked again. 'You are tired of me, eh? Speak!' 'Mercy on us, live as long as you like! No one wishes you ill,' Zahar grumbled.

- Бог с тобой, что ты, Борюшка! Долго ли этак до сумы дойти! Рисовать, писать, имение продать!.. (И. Гончаров, Обрыв) — 'God bless you, Borushka, what next? Are you so near beggary? You talk of drawing, writing, alienating your land!'

Дарья. Ишь ты, как расползлась, бог с тобой. Карповна. А что, девка, ведь и то никак я потолстела. (Н. Островский, Бедная невеста) — Darya: My, you're getting stout, Lord help you! Karpovna: Well, girlie, it does seem as if I were getting fat.

- Да что вы, господь с вами, Ефим Емельяныч! С чего вы взяли? Ничего-то я такого не думаю... (П. Нилин, Впервые замужем) — 'Why, bless you, Efim Emelyanovich, how can you! Why did you say that? I was thinking nothing of the sort!'

- Поезжай, голубчик, поезжай, Христос с тобой, - говорил Кутузов, не спуская глаз с поля сражения, генералу, стоявшему подле него. (Л. Толстой, Война и мир) — 'Go, my dear fellow, go... and Christ be with you!' Kutuzov was saying to a general who stood beside him, not taking his eye from the battlefield.

- Спасибо, Марфа! - ответил Мистер-Твистер... - Не люблю, если провожают. Хорошая ты баба, Марфа! Бог тебя храни!.. (В. Липатов, Мистер-Твистер) — 'Thank you, Marfa,' replied Mister Twister... 'I don't like being seen off! You're a good woman, Marfa! God bless you!'

- Вот ты, Колька Сидоров, - сказал он. - Немедля бери ноги в руки да беги к продавщице тёте Дусе. (В. Липатов, Деревенский детектив) — 'You there, Kolka Sidorov,' he said. 'You put your best foot forward and run as fast as you can to Aunty Dusya.'

- Слушай, Яков Рафаилыч, на фидере двадцать один греется масляный выключатель. Давай ноги в руки и мелкой рысцой на подстанцию. (Н. Воронов, Макушка лета) — 'Listen, Yakov Rafailovich. The oil breaker of feeder 21 is heating up. Grab your legs and trot down to the substation.'

Поставив пляжную сумочку на прилавок, Лидия Михайловна... мизинцем показала на коричневую кофточку: - Будьте добры, Люба, покажите вот эту. (В. Липатов, И это всё о нём) — Putting her beach-bag on the counter, Lidia Mikhailovna... pointed with her little finger at a brown jacket: 'Let me see that, please, Lyuba.'

- Проходите, проходите, Юрий Сергеевич, будьте как дома, у нас ведь всё попросту, у нас всё по-семейному, без церемоний... (В. Липатов, И это всё о нём) — 'This way, this way, Yuri Sergeyevich. Please make yourself at home! We're very simple and informal here. We're a very ordinary family, you know.'

Товарищ Реутов пришёл в клуб вовремя, когда на скамейках уже чинно сидели почти все сосновские старики и старухи, чуточку разбавленные людьми среднего возраста; зато мальчишек и девчонок было в избытке. (В. Липатов, И это всё о нём) — Comrade Reutov arrived at the club when nearly all the old men and women of Sosnovka, slightly diluted by the middle-aged, were sitting obediently on the benches; but' little boys and girls were there in swarms.

Будто думала, думала, решала, решала, а тут всё решила, все точки над "и" поставила и пошла на всех парах в открытую. С какой-то даже отчаянностью и весёлостью! (Г. Николаева, Повесть о директоре МТС и главном агрономе) — She had spent a lot of time thinking and deciding, but once she made up her mind she dotted all her i's and started off at full speed with all her cards face up and even with a sort of reckless gaiety.

- Отчего это вы проявляете осведомлённость, Заварзин? Какого дьявола вам понадобилось сообщить о том, что вы знаете мои привычки? Хотите показать, что играете в открытую? А? (В. Липатов, И это всё о нём) — 'Why do you show yourself so knowledgeable, Zavarzin? Why the devil you have to announce that you know my habits? D'you want to show that you've put all your cards on the table? Eh?'

Зачем крутиться вокруг этой темы? Он хочет натолкнуть её на что-то, опасаясь говорить в открытую? Но зачем? (В. Черняк, Час пробил) — Why was he harping on this subject? Was he driving at something, afraid to come right out and say it? But why?

- А я, брат, с ярмарки. Поздравь: продулся в пух! Веришь ли, что никогда в жизни так не продувался. (Н. Гоголь, Мёртвые души) — 'As for me, brother, I am coming from the fair. Congratulate me: I have lost my shirt at cards. Would you believe it, never in my life I had such a losing streak.'

- Ведь она проиграется; она проиграется вся в пух! Вы сами видели, вы были свидетелем, как она играет! (Ф. Достоевский, Игрок) — 'But she's sure to lose. She'll lose everything to the last penny! You have seen for yourself, you were a witness of the way she gambles.'

- Дычену туго приходится. Он в карты играть любит. Продуется в пух и в прах, всё проест, пропьёт и едет на русскую сторону за мехами. (Н. Задорнов, Амур-батюшка) — 'He's always hard up. He likes gambling. When he loses his pants at cards or drinks away all he's got, he makes a journey over to the Russian side to collect sables.'

Пушкин. Ну, вот о чём жалеет, - Об лошади! когда всё наше войско / Побито в прах! (А. Пушкин, Борис Годунов) — Pushkin. Well, here's / A great ado about a horse, when all / Our army's smashed to bits.

- Под расстрел готов, коли господина Наполеона в пух не расчешу! Но что делать? Не открыт государем мне общий операционный план. (С. Голубов, Багратион) — 'If I didn't smash Monsieur Napoleon to smithereens I'd deserve to be shot! But what can I do? His Majesty has not revealed to me the general plan of operations.'

- Я вам принёс не соображения, а конструкцию. - Конструкцию? - Шелест внимательно посмотрел в зеленоватые глаза Бережкова. - Какую? Сверхмощного мотора? - Да.... - А ежели разнесут в пух? - Готов повоевать. (А. Бек, Жизнь Бережкова) — 'I've brought you my design.' Shelest looked closely into Berezhkov's greenish eyes. 'What design?' he said. 'That of a high-powered engine?' 'Yes.'... 'And what if they tear it to pieces?' 'I'm prepared to fight for it.'

- Впрочем, - она потянулась, - давай лучше о любви. Меньше шансов разругаться в пух и прах. (В. Черняк, Час пробил) — 'Well, never mind,' she stretched, 'let's talk about love instead. Fewer chances of reaching all-out warfare.'

В пух и прах разодетый капитан сидел на ходовом мостике, по верхней палубе гуляли пассажиры... (В. Липатов, И это всё о нём) — The captain, dressed up to the nines, was sitting on the bridge, the passengers were strolling about the upper deck.

- Комиссар позавчера сказал: "Прохорову надо обязательно двухкомнатную дать!" Вот так, Прошенька! В таком разрезе! (В. Липатов, И это всё о нём) — 'The commissar said the day before yesterday: 'Prokhorov must definitely have a two-roomed flat!' Yes, Prokhorov! That's how it is!'

Матрёна. И, что ты, ягодка! Христос с тобой. Что ж ты на меня-то сворачиваешь? Ты, деушка, мотри, с больной головы на здоровую не сворачивай. Коли чего коснётся, моё дело сторона. (Л. Толстой, Власть тьмы) — Matryona: What are you talking about, little berry? Christ be with you! What are you charging me with now? Look here, girlie, don't you shift the blame where it doesn't belong. If anything happens, I wash my hands of it.

- Ты с больной головы на здоровую не вали, - сказал Свирельников сурово. - Тоже умник, понимаешь! (Ю. Герман, Я отвечаю за всё) — 'Don't you try passing the buck,' Svirelnikov said sternly. 'You think you're darned clever, by God.'

- Женя, роднулечка моя! - проникновенно сказал мастер. - Чего же это ты, лапушка, переносишь с больной-то головы на здоровую? Кто это не здоровается? Я или ты? (В. Липатов, И это всё о нём) — 'Zhenya, my dear fellow!' said the foreman sincerely. 'What's all this, my lad, putting the blame on someone else? Who hasn't been saying hello - you, or me?'