olivier

Et il sautait sur un cheval à cru, sans selle ni rênes, et sous lui le cheval le moins dressé marchait, trottait, galopait... (M. Olivier-Lacamp, Les feux de la colère.) — И Катина вскакивал на лошадь, прямо ей на спину - без седла и поводьев. И под ним самая недрессированная лошадь начинала ходить шагом, рысью, галопом.

Ils passèrent la soirée, Olivier aux genoux de sa sœur ou sur ses genoux, se faisant câliner comme un petit enfant. (R. Rolland, Antoinette.) — Весь вечер Оливье провел у ног сестры или сидя у нее на коленях и давая ласкать себя точно маленький.

Lucienne. - Voulez-vous bien vous lever... Mon mari peut entrer; deux fois déjà il vous a surpris à mes genoux, comme ça! (G. Feydeau, Le Dindon.) — Люсьена. - Пожалуйста, встаньте... Мой муж может войти; он уже дважды заставал вас вот так, на коленях передо мной.

Le prince de Boscénos maintint sa proposition de marcher à main armée sur le palais de Formose et sur la Chambre des députés. (A. France, L'Île des Pingouins.) — Князь Босено отстаивал свое предложение двинуться с оружием в руках на дворец Формоза и на палату депутатов.

Le but de la sortie était d'aller voir pendre à Lasalle [...] deux obstinés notoires pris les armes à la main lors d'une assemblée clandestine. (M. Olivier-Lacamp, Les feux de la colère.) — Целью вылазки было посмотреть, как будут вешать в Ласале двух известных мятежников, захваченных с оружием в руках на тайном собрании.

Elle se trouvait humiliée de ce qu'Olivier ne réussit point; et il ne lui importait plus que ce fût à tort ou à raison: car elle en venait à croire qu'en fin de compte ce qui distingue le raté de l'homme de talent c'est le succès. (R. Rolland, les Amies.) — Она чувствовала себя униженной от того, что Оливье не добился успеха; и для нее не имело уже значения, были ли для этого основания или нет, так как она додумалась до того, что, в конце концов, неудачника от человека талантливого отличает именно успех.

Dans la tempête d'après-guerre, Olivier du Roy avait abattu de la voile et il naviguait, cape basse, dans les remous et les tourbillons du demi-siècle. (A. Lanoux, Le Rendez-vous de Bruges.) — В бурные послевоенные годы Оливье дю Руа убрал паруса и, ловко лавируя, осторожно вел свою ладью через стремнины и водовороты середины нашего века.

Les choses y marchaient de mal en pis, les salines ne rapportaient presque plus rien, et le pays tombait à une grande misère. (É. Zola, La Mort d'Olivier Bécaille.) — Дела в Пирнаке шли все хуже и хуже: соляные разработки не приносили больше почти никакого дохода, и население района впало в ужасающую нищету.

Il semblait que les enfants dussent se tirer d'affaire, mais la domestique allait plus mal. (S. Prou, La terrasse des Bernardini.) — Дети, казалось, выпутаются из беды, но служанке становилось все хуже.

C'était la célébrité. Olivier s'en apercevait, au nombre de lettres que recevait Christophe, et qui lui arrivaient à lui-même, par ricochet: offres de librettistes, propositions d'entrepreneurs de concerts, protestations d'amis de la dernière heure qui avaient souvent été les ennemis de la première... (R. Rolland, Les Amies.) — Это была слава! Оливье понял это по множеству писем, которые получал Кристоф и которые попадали к нему рикошетом: это были предложения либреттистов, обращения устроителей концертов, заверения в преданности от новоиспеченных друзей, многие из которых были его давнишними врагами.

Quant à Olivier [...] représentez-vous je ne sais quoi d'inusité, comme une ardeur un peu singulière, jamais risible, d'anticiper sur son âge et de s'improviser un homme à seize ans à peine. (E. Fromentin, Dominique.) — Что касается Оливье..., то представьте себе какое-то необычайное и, как мне кажется, довольно странное кипение чувств, отнюдь не вызывающее насмешек и превращающее этого скороспелого юношу в настоящего мужчину в его неполные шестнадцать лет.

Le roi a horreur des indiscrétions. Il constate que Mme de Choiseul n'a pas su tenir sa langue. (J. Levron, Secrète Madame de Pompadour.) — Король не переносит нескромности. Он утверждает, что мадам де Шуазель слишком распустила язык.

Olivier... qui avait horreur de la réclame, et fuyait les journalistes comme la peste, se croyait tenu à d'autres devoirs, quand il s'agissait de son ami. (R. Rolland, Les Amies.) — Оливье остро ненавидел рекламу и бежал от журналистов, как от чумы, но в корне менял взгляды, когда дело касалось его друга.

De tous les genres celui que j'ai le plus en horreur est le genre grisette. (G. Flaubert, Correspondance.) — Из всех жанров я больше всего ненавижу романы для горничных.

Quant à sa lettre de rectification, il savait à quoi s'en tenir là-dessus, aussi bien qu'Olivier: répondre à un journaliste, c'est perdre son encre: un journaliste a toujours le dernier mot. (R. Rolland, Les Amies.) — Что же касается борьбы за исправление текста, Кристоф, так же, как Оливье, знал, что это значит: отвечать журналисту - это переводить чернила; за журналистом всегда последнее слово.

Le dernier mot restera à une philosophie critique, qui tient toute connaissance pour relative et le fond des choses pour inaccessible à l'esprit. (H. Bergson, Matière et Mémoire.) — Последнее слово останется за критической философией, которая любое знание считает относительным, а суть вещей недоступной для разума.

-... Levez-vous, unissez-vous! À l'œuvre, tous! Balayez votre maison. Mais Olivier, haussant les épaules, avec une lassitude ironique, dit: - Se colleter avec eux? Non, ce n'est pas notre rôle, nous avons mieux à faire. La violence me répugne. (R. Rolland, Dans la Maison.) — -... Вставайте! Объединяйтесь! Все за дело! Выметайте мусор из своего дома. Однако Оливье, насмешливо и устало сказал, пожав плечами: - Что же? Драться с ними? Нет, это не наша роль, у нас есть дела поважнее. Насилие мне претит.

Ses hommes avaient arrêté sur la route une dizaine de cavaliers; les uns tenaient les chevaux par la bride et les autres avaient l'escopette en joue. (M. Olivier-Lacamp, Les feux de la colère.) — Его люди задержали на дороге десяток всадников: одни из них держали под уздцы лошадей, другие прицеливались из мушкетов.

Il ne pouvait souffrir sa manie de raisonner, son analyse perpétuelle, je ne sais quel immoralisme intellectuel, surprenant chez un homme aussi épris qu'Olivier de la pureté morale, et qui avait sa source dans la largeur de son intelligence. (R. Rolland, Jean-Christophe, Dans la maison.) — Кристоф не выносил резонерства Оливье, его стремления к вечному анализу, какой-то аморальности ума, особенно удивительной при его неизменном стремлении к моральной чистоте и проистекавшей от широты интеллекта.

- Traître! disais-je, c'est fait de ta vie si mes soupçons se trouvent justes. (A. F. Prévost, Manon Lescaut.) — - Предатель! - повторял я, - если мои подозрения оправдаются, тебе больше не жить.

Le couvercle fut posé, je ressentis un ébranlement de tout mon corps, lorsque deux coups de marteau enfoncèrent le premier clou. C'en était fait, j'avais vécu. (É. Zola, La Mort d'Olivier Bécaille.) — На мой гроб положили крышку, и я почувствовал, как все мое тело содрогнулось, когда двумя ударами молотка забили первый гвоздь. Все было кончено. Я пожил свое.

Olivier venait de gronder: - Alors mon scooter. Il a fait le mur! Ça c'est un comble!... le sagouin de Fred avait profité de ce que j'étais avec toi pour me faucher mon scooter! (A. Lanoux, Le Rendez-vous de Bruges.) — Оливье рассердился. - А где мой мотороллер? Он уплыл! Этого только не хватало!... Эта мартышка Фред воспользовался тем, что я был занят с тобой, и увел мою машину!

Tout à coup Mme Révolou cria d'une voix forte: - Non, il ne me fera pas ça! Non, ce serait le comble! (F. Mauriac, Les Chemins de la mer.) — Внезапно г-жа Револю громко воскликнула: - Нет, он мне не сделает этого! Это уже было бы чересчур!

Et alors! Qu'est-ce qu'elle se figure, cette pimbêche? Comme si elle n'avait pas été trop heureuse d'entrer dans notre famille! Et voilà maintenant qu'elle se permet de me juger! C'est un comble! (J.-L. Curtis, Le thé sous les cyprès.) — Ну так что же? Что воображает себе эта особа? Как будто для нее уже не было счастьем войти в нашу семью! И вот теперь она позволяет себе меня осуждать! Дальше ехать некуда!

Bien sûr, quand j'ai perdu Gabin, j'étais pareille à vous, je suis restée trois jours sans pouvoir avaler gros comme ça de nourriture. Mais ça ne m'a avancée en rien... (É. Zola, La Mort d'Olivier Bécaille.) — Конечно, когда я потеряла мужа, я была похожа на вас: трое суток у меня маковой росинки во рту не было. Но от этого мне легче не стало.

Moi, t'en vouloir! Quelle idée! (A. Hermant, Monsieur de Courpière.) — Чтоб я на тебя рассердился! Бог с тобой!

Il s'arrêta devant le piano, l'ouvrit, feuilleta les morceaux de musique, toucha le clavier et dit: - Jouez-moi quelque chose. Olivier eut un sursaut: - Moi! fit-il, quelle idée! (R. Rolland, Dans la maison.) — Кристоф подошел к фортепьяно, поднял крышку, перелистал несколько страниц нот, прикоснулся к клавишам и сказал: - Сыграйте мне что-нибудь! - Оливье прямо подскочил: - Играть, мне?! Да что вы!