des+plus

Il avait trente-huit ans, il devint le grand homme de son temps avec des tragédies que le nôtre ne peut plus lire et peut - à peine - voir représenter: curieux renversement des valeurs. (J. Orieux, Voltaire ou la royauté de l'esprit.) — В тридцать восемь лет Вольтер стал знаменитейшим человеком своего времени благодаря своим трагедиям, которые в наш век мы не в состоянии читать и с трудом можем смотреть на сцене - таковы причуды переоценки ценностей.

- Ah! - disait-elle en pleurant d'irritation, il est plus dur d'appréhender un malheur que de le subir... Je voudrais tirer sur le fil des heures, amener celle qui nous délivrera de cette anxiété... (M. Tinayre, La Veillée des armes.) — - Ах! - повторяла она, плача от досады, - труднее ожидать надвигающееся несчастье, чем перенести его... Я хотела бы приблизить развязку, чтоб освободить нас от мучительного страха.

La terre nous en apprend plus long sur nous que tous les livres. (A. de Saint-Exupéry, Terre des hommes.) — Мы больше узнаем о самих себе из жизненного опыта, чем из всех книг, вместе взятых.

L'État français était devenu l'instrument du gouvernement des nouveaux propriétaires et Louis XVIII connut bientôt les affres de leur mode de gouvernement, le parlementarisme. Un roi l'inaugura en France et put qualifier d'"introuvable" cette Chambre plus royaliste que le roi combattant successivement tous ses ministres pour imposer sa politique. (A. Ribaud, La France. Histoire d'un peuple.) — Французское государство стало орудием правления в руках новых собственников, и Людовику XVIII скоро пришлось узнать, какую грозную опасность таит в себе эта новая форма правления - парламентаризм. Король ввел ее во Франции и имел основание назвать "бесподобной" эту палату депутатов, более роялистскую, чем сам король, последовательно сражавшуюся с каждым из его министров, чтобы навязать им свою политику.

Aussi, le Prince était-il trop fin pour insister, et déjà il parlait d'autre chose... Mais Duvernois, susceptible, croyait l'entendre dire: - Comme tu veux, mon bonhomme... et ne t'avise pas à jouer au plus fort avec moi... (E. Triolet, Le Rendez-vous des étrangers.) — Должно быть, князь был слишком умен, чтобы настаивать, и поэтому заговорил о другом... Но Дювернуа с его обостренным чутьем уже казалось, что он читает его мысли: - Ну, знаешь, милейший... не воображай, что ты можешь перехитрить меня...

Robert Hénardot, un mordu des courses... s'était isolé dans un coin pour étudier "Paris-Sport". Le plus clair de sa paie filait aux guichets du mutuel. (J. Fréville, Pain de brique.) — Заядлый любитель бегов, Робер Энардо... уселся в скромном уголке, чтобы почитать "Парижский спорт". Большая часть его заработка попадала в кассы тотализатора.

Le plus fort est fait. Avec précaution, Gérard franchit le vestibule et monta l'escalier sur la pointe des pieds. (A. Theuriet, Le Mariage de Gérard.) — Самое тяжелое уже было позади. Жерар со всеми предосторожностями пересек вестибюль и на цыпочках поднялся по лестнице.

Au beau milieu de ma rêverie ma mère était apparue, nette, un peu troublée. - Ah! Tu étais là. Je te cherchais partout. Mais que faisais-tu dans l'escalier? Quelqu'un t'a vue? Viens, partons, il va très bien. C'étaient des simagrées comme d'habitude. On ne m'y prendra plus. Quelle comédie ridicule! (M. Cardinal, Les mots pour les dire.) — В то время как я вся погрузилась в мечты, вдруг появилась моя мать, слегка взволнованная, но подтянутая. - Ах, вот где ты, а я тебя всюду искала. Что же ты делала здесь, на лестнице? Кто-нибудь видел тебя? Ну, пойдем, он вполне здоров. Это была обычная симуляция. Нет, меня больше не проведешь. Что за нелепая комедия!

J'ai entendu la musique. C'est la bonne maison, ici! Ma foi, j'entre, pas plus gêné que gênant. (H. Pourrat, Les Vaillances, farces et gentillesses de Gaspard des Montagnes.) — Я услышал музыку. Что за чудный дом! Ей-богу, в него входишь, не испытывая никакой неловкости.

Les moindres bisbilles maintenant finissaient par des attrapades, où l'on se jetait la débine de la maison à la tête: et c'était le diable pour se rabibocher, avant d'aller pioncer chacun dans son dodo. Quand il n'y a plus de son, les ânes se battent, n'est-ce pas? (É. Zola, L'Assommoir.) — Малейшего разногласия было для них достаточно, чтобы сцепиться, и один бросал другому обвинения в обнищании семьи, и только после ожесточенной перебранки оба мужчины могли утихомириться, и каждый отправлялся на боковую в свой угол. И неудивительно: ведь когда не хватает корма, ослы дерутся.

Fernand... y rentra triomphalement avec l'auréole d'un beau mariage fait en province, et dont l'éloignement grandissait la splendeur. Dès les premiers jours, il se lança au plus épais, et Régine à sa suite. (G. Ohnet, Les Dames de Croix-Mont.) — Фернан... вернулся с триумфом, окруженный ореолом блестящей партии, которая казалась еще блистательней, поскольку брак был заключен в далекой провинции. С первых же дней после возвращения в Париж он окунулся в вихрь светских развлечений, и Регина не отставала от него.