coupeau

Enfin, c'était une baraque qui avait deux bourgeois. Et le bourgeois d'occasion, plus malin, tirait à lui la couverture, prenait le dessus du panier de tout, de la femme, de la table et du reste. Il écrémait les Coupeau, quoi! Il ne se gênait plus pour battre son beurre en public. (É. Zola, L'Assommoir.) — В доме появилось два хозяина. И хозяин пришлый, более пронырливый, тянул одеяло на себя, брал себе лучшие кусочки, распоряжался и столом, и женой, и всем остальным. Да что тут говорить! Он просто обирал семью Купо и не стеснялся снимать сливки при посторонних.

Elle ne voyait en lui qu'un grincheux, un vaniteux et en outre un mauvais camarade qui, comme on dit, tirait à lui toute la couverture. (J. Richepin, Les Braves gens.) — Она в нем видела лишь желчного эгоиста и к тому же плохого товарища, всегда готового, как говорится, заграбастать себе лучшую долю.

On parle de la bataille de la Somme qui a dégagé Verdun, qui ne fait qu'un avec Verdun, car on a eu tort d'opposer les deux batailles qui se complètent. [...]. Mais je vois bien qui je suis en présence des chefs de la Somme; ils ont tendance à tirer à eux la couverture pour découvrir Verdun. (H. Bordeaux, Histoire d'une vie.) — Разговор зашел о битве на Сомме, облегчившей положение Вердена и тесно связанной с битвой за него, поэтому неправильно противопоставлять одну битву другой, тогда как они взаимно дополняли одна другую. Но я прекрасно вижу, что нахожусь среди тех, кто командовал на Сомме, а они стараются забрать себе всю славу в ущерб Вердену.

- Monsieur Coupeau est sur le trottoir d'en face, lui cria Clémence, dès qu'elle l'aperçut, il a l'air joliment poivre. (É. Zola, L'Assommoir.) — - Вон господин Купо на тротуаре на той стороне, - закричала Клеменс, как только увидела Жервезу. - Он, кажется, пьян вдрызг.

Là-dedans, Coupeau dansait et gueulait. Un vrai chienlit de la courtille, avec sa blouse en lambeaux et ses membres qui battaient l'air... (É. Zola, L'Assommoir.) — В этой палате для буйно помешанных Купо плясал и вопил. Точно карнавальный ряженый, весь в лохмотьях, судорожно дергая руками и ногами.

Je ne suis pas le premier à battre l'air avec les bras, à me demander quoi faire. (H. Bazin, Le Matrimoine.) — Не мне первому пришлось разводить руками в недоумении, как поступить.

Enfin, c'était une baraque qui avait deux bourgeois. Et le bourgeois d'occasion, plus malin, tirait à lui la couverture, prenait le dessus du panier de tout, de la femme, de la table et du reste. Il écrémait les Coupeau, quoi! Il ne se gênait plus pour battre son beurre en public. (É. Zola, L'Assommoir.) — В доме появилось два хозяина. И хозяин пришлый, более пронырливый, тянул одеяло на себя, брал себе лучшие кусочки, распоряжался и столом, и женой, и всем остальным. Да что тут говорить! Он просто обирал семью Купо и не стеснялся снимать сливки при посторонних.

- Ah! ma pauvre femme! dit Coupeau en embrassant Gervaise. Et moi qui rigolais pendant que tu criais aux petits pâtés... (É. Zola, L'Assommoir.) — - Ах, бедная моя женка! - сказал Купо, обнимая Жервезу. - А я-то там балагурил, пока ты кричала и мучилась...

Alors, une querelle formidable s'engagea, Coupeau, pris à partie, se débattait: jamais il n'avait parlé de vingt litres; quant aux œufs à la neige, ils rentraient dans le dessert, tant pis si le gargotier les avait ajoutés de son plein gré. (É. Zola, L'Assommoir.) — Тогда началась страшная ссора. Купо, на которого нападали, защищался: он никогда не говорил о двадцати литрах, а снежки входили в десерт, он не виноват что трактирщик добавил их по собственному желанию.

Ah! mon bon monsieur Tartarin, je n'y suis pas venue de mon plein gré, je vous assure. (A. Daudet, Tartarin de Tarascon.) — - Ах, милейший господин Тартарен, я пришла туда не по своей воле, смею вас уверить.

Puis, dans la cour, pendant que Coupeau demandait le cordon d'une voix chantante, Gervaise se retourna, regarda une dernière fois la maison. (É. Zola, L'Assommoir.) — И, стоя во дворе, пока Купо нараспев звал консьержа, Жервеза повернулась и в последний раз посмотрела на дом.

Je répondis à Lorianne qu'il me faisait suer avec ses bravades, qu'il avait été découpé sur le même patron que les autres... (G. Courteline, Les femmes d'amis.) — Я отвечал Лориану, что он осточертел мне своим бахвальством и что он скроен по той же мерке, что и другие.

Et, comme Coupeau ricanait... elle lui allongea des tapes sur les doigts, elle ajouta que, bien sûr, elle était bâtie sur le patron des autres femmes. (É. Zola, L'Assommoir.) — И так как Купо посмеивался... она ударила его по пальцам и сказала, что, конечно, она сделана из того же теста, что и все женщины.

On voit bien que vous n'avez pas été en ménage... Non, monsieur Coupeau, il faut que je pense aux choses sérieuses. La rigolade, ça ne mène à rien, entendez-vous! (É. Zola, L'Assommoir.) —... Сразу видно, что вы еще не были женаты... Нет, господин Купо, мне надо быть серьезной. Легкомыслие ни к чему хорошему не приводит, так и знайте.

Vers les derniers jours de juin, Coupeau perdit sa gaieté. Il devenait tout chose. Gervaise, inquiète de certains regards, se barricadait la nuit. (É. Zola, L'Assommoir.) — К концу июня Купо утратил жизнерадостность. Он стал какой-то странный. Несколько раз он так посмотрел на нее, что Жервеза стала запираться на ночь.

Quand on a eu fini de feuilleter l'album avec Apostolos on était tout chose, moi aussi. (R. Pinget, Quelqu'un.) — Когда мы закончили перелистывать семейный альбом мадемуазель Апостолос, всем стало как-то не по себе, и мне тоже.

Elle trouvait Coupeau lâche devant sa sœur. La veille encore, il criait fort, il jurait de les remettre à leur place, ces langues de vipère, s'ils lui manquaient. Mais en face d'eux, elle le voyait bien, il faisait le chien couchant, guettait sortir leurs paroles, était aux cent coups quand il les croyait fâchés. (É. Zola, L'Assommoir.) — Она видела, что Купо боится сестры. Еще вчера он кричал и божился, что осадит этих ехидн, если они посмеют тронуть ее. Но теперь Жервеза прекрасно видела, что в их присутствии он робеет, лебезит, ловит каждое их слово и становится сам не свой, когда ему кажется, что они на него сердятся.

À l'église, Coupeau pleura tout le temps. C'était bête, mais il ne pouvait se retenir. Ça le saisissait, le curé faisant les grands bras... (É. Zola, L'Assommoir.) — В церкви Купо все время плакал. Это была глупость, но он не мог удержаться. Его до слез трогал священник, воздевавший руки в горе...

Madame Boulingrin. - [...] Vous allez être la cause de grands malheurs. - Moi? Madame Boulingrin. - Vous. Oh! inutile de faire les grands bras. (G. Courteline, Les Boulingrin.) — Мадам Буленгрен. - Вы можете причинить большое несчастье. - Я? Мадам Буленгрен. - Да, вы! И нечего делать такой удивленный вид.

Coupeau, cette fois, éclata. Est-ce qu'il allait faire son andouille encore longtemps? Quand on lui disait que c'était de bon cœur! (É. Zola, L'Assommoir.) — На этот раз Купо взорвало. Долго еще Лантье будет кобениться? Ведь говорят ему, что это от чистого сердца!

- Alors, c'est mon tour, bégaya Coupeau d'une voix pâteuse. Hein! on me garde pour la bonne bouche. Eh bien! je vais vous dire (Qué cochon d'enfant. É. Zola, Assommoir.) — - Ну, теперь моя очередь, - пробормотал Купо заплетающимся языком. - Каково? Меня оставили на закуску... Ладно, спою вам "Экая свинья!"

Vincent. - C'est un homme très bien. Il m'appelle "docteur" gros comme le bras. (A. Birabeau, Est-ce possible?) — Венсан. - Это прекрасно воспитанный человек. Он величает меня доктором в знак уважения.

Et, dès lors, elles s'appelèrent gros comme le bras madame Poisson et madame Coupeau, uniquement pour le plaisir d'être des dames... (É. Zola, L'Assommoir.) — И, начиная с этого момента, они церемонно называли себя госпожа Пуассон и госпожа Купо, только ради удовольствия быть настоящими дамами.

Aujourd'hui Pierrotte n'est plus Pierrotte, c'est monsieur Pierrotte gros comme les deux bras. (A. Daudet, Le Petit Chose.) — Сегодня Пьерот уже не просто Пьерот. Теперь он торжественно зовется господином Пьеротом.

Elle trouvait Coupeau lâche devant sa sœur. La veille encore, il criait fort, il jurait de les remettre à leur place, ces langues de vipère, s'ils lui manquaient. Mais en face d'eux, elle le voyait bien, il faisait le chien couchant, guettait sortir leurs paroles, était aux cent coups quand il les croyait fâchés. (É. Zola, L'Assommoir.) — Она видела, что Купо боится сестры. Еще вчера он кричал и божился, что осадит этих ехидн, если они посмеют тронуть ее. Но теперь Жервеза прекрасно видела, что в их присутствии он робеет, лебезит, ловит каждое их слово и становится сам не свой, когда ему кажется, что они на него сердятся.

Enfin, c'était une baraque qui avait deux bourgeois. Et le bourgeois d'occasion, plus malin, tirait à lui la couverture, prenait le dessus du panier de tout, de la femme, de la table et du reste. Il écrémait les Coupeau, quoi! Il ne se gênait plus pour battre son beurre en public. (É. Zola, L'Assommoir.) — В доме появилось два хозяина. И хозяин пришлый, более пронырливый, тянул одеяло на себя, брал себе лучшие кусочки, распоряжался и столом, и женой, и всем остальным. Да что тут говорить! Он просто обирал семью Купо и не стеснялся снимать сливки при посторонних.

Je vous donne avec plaisir le dessus de tous les paniers, c'est-à-dire la fleur de mon esprit, de ma tête. (Madame de Sévigné, Lettres.) — Я с удовольствием отдаю вам самые сливки, все лучшее от моего остроумия, от моего разума.

- Que vous vous êtes figuré, Purcell! Et homme qui dit: "Moi d'abord" et les autres après, s'il en reste! En officier qu'est habitué à être servi l'premier et du meilleur! Toujours le dessus du panier. (R. Merle, L'Île.) — - Что вы себе вообразили, Пэрселл! По-вашему выходит: сначала мне, а другим потом, если что останется! Как офицер, вы привыкли, что вам достанется раньше всех самое лучшее! Всегда самые лакомые куски...

Il y avait des femmes de tous les mondes, depuis le fretin jusqu'au dessus du panier de la société cosmopolite: mais je vous donne mon billet que la dame qui a intrigué Jacques appartenait à la crème de la crème... (A. Theuriet, Charme dangereux.) — Там были женщины всех сортов, начиная от мелкой сошки и кончая цветом космополитического общества, но смею вас уверить, что дама, заинтриговавшая Жака, принадлежит к сливкам высшего света...

Ce jour-là la salle à manger du notaire réunissait autour de la table ronde une compagnie féminine représentant le dessus du panier de la société locale. (A. Theuriet, Le Refuge.) — В этот день за круглым столом в столовой нотариуса собрались дамы - сливки местного общества.