battre+l'or

... Seuls, les ordonnances et les officiers du théâtre tapaient de la semelle sous la neige qui tombait, cette folle neige de mai. (A. Lanoux, Le Commandant Watrin.) —... Только ординарцы и офицеры, игравшие в самодеятельном театре, топтались под падавшим снегом, этим шальным майским снегом.

Les artilleurs se hissent sur leurs selles et regardent, anxieux, par-dessus le grand mur blanc du Bourget. - Est-ce qu'on les voit? demandent les soldats en battant la semelle. (A. Daudet, Les Contes du lundi.) — Артиллеристы карабкаются в седла и с тревогой смотрят поверх высокой белой стены Ле Бурже. - Что, видно их уже? - спрашивают солдаты, переминаясь с ноги на ногу.

Je creuse une fosse dans le sable, je m'y couche, et je me recouvre de sable... Prévôt refuse de s'enterrer sous le sable. Il préfère battre la semelle. (A. de Saint-Exupéry, Terre des hommes.) — Я отрываю укрытие, ложусь и засыпаю себя песком... Прево отказывается от самопогребения. Он предпочитает расхаживать взад и вперед.

Les enfants, Laure et Jules, accoururent, battirent du tambour sur une vieille poêle. (É. Zola, La Terre.) — Прибежали дети, Лора и Жюль, и стали барабанить по старой печке.

J'ai dû enlever mon chapeau parce que, dessus, la pluie y jouait au tambour. (J. Giono, Un de Baumugnes.) — Мне пришлось снять шляпу, так как по ней барабанил дождь.

... vers la gauche, du côté de la deuxième brigade, un clairon sonna l'appel. Plus près, un autre répondit. Puis, ce fut un troisième, très loin... (É. Zola, La Débâcle.) —... на левом фланге, со стороны второй бригады, протрубили тревогу. Еще ближе на призыв отозвался второй сигнал, а вслед за ним последовал издалека и третий...

Deuxième cadet. - J'ai les dents longues! Cyrano. - Tu n'en mordras que plus large. Un troisième. - Mon ventre sonne creux! Cyrano. - Nous y battrons la charge. Un autre. - Dans les oreilles, moi, j'ai des bourdonnements. Cyrano. - Non, non; ventre affamé n'a pas d'oreilles: tu mens! (E. Rostand, Cyrano de Bergerac.) — Второй гвардеец. - Я есть хочу, словно голодный волк! Сирано. - Что ж, от добычи лишь быстрее будет толк. Третий гвардеец. - Пустой желудок мой звучит, словно труба. Сирано. - Сигнал к атаке нам он даст, когда придет пора. Четвертый гвардеец. - В моих ушах как будто колокол гудит, когда он в храм идти велит. Сирано. - Нет, нет! Не может быть! Пустое брюхо к ученью, как известно, глухо!

Vers sept heures, les tambours battirent la diane, les trompettes des artilleurs à cheval et du train sonnèrent le réveil. (Erckmann-Chatrian, Histoire d'un conscrit de 1813.) — Около семи часов барабаны забили зорю, трубачи конной артиллерии и обоза протрубили подъем.

Mais le départ convenu n'avait pu avoir lieu, une nouvelle se répandait: des dragons et des gendarmes battaient la plaine. On racontait qu'ils étaient arrivés de Douai pendant la nuit. (É. Zola, Germinal.) — Но намеченный отъезд не мог состояться: стало известно, что в окрестностях рыскали драгуны и жандармы, они прибыли ночью из Дуэ.

Dès qu'elle possédait quatre sous, elle buvait et battait les murs. (É. Zola, L'Assommoir.) — Как только у нее заводились какие-нибудь гроши, она выпивала и шла, шатаясь.

... c'est une erreur où je tombe assez communément de croire que, lorsque je suis ivre, toute la création est soûle et bat les murailles. (Th. Gautier, Mademoiselle de Maupin.) —... эта ошибка со мной часто случается: когда я пьян, мне кажется, что весь мир напился и не держится на ногах.

De plus en plus magnifique, de plus en plus occupé par les mille soucis dont il voulait bien me décharger, il ne jugeait plus utile de nous en rebattre les oreilles. (H. Bazin, La Mort du petit cheval.) — С каждым разом он становился все великолепней и все озабоченней, ибо на него свалилась куча дел, от которых он меня великодушно избавил, однако теперь он уже не считал необходимым надоедать нам своими рассказами.

On se battait corps à corps, pied à pied, à coups de pistolet, à coups de sabre, à coups de poing... (V. Hugo, Les Misérables.) — Люди дрались врукопашную, сблизившись вплотную, пустив в ход пистолеты, сабли, кулаки...

Il me semble, au demeurant, qu'il n'est que trop naturel d'avoir à lutter pied à pied contre l'idée de la mort et que, sans être névropathe, on peut ne résister à cet envahissement qu'avec difficulté. (M. Leiris, Fibrilles.) — Впрочем, мне кажется вполне естественным бороться изо дня в день с мыслью о смерти и что, не будучи невропатом, можно лишь с трудом освобождаться от этой навязчивой идеи.