у+них+есть

Konj: ausgenommen, daß …, ausgenommen wenn … кро́ме как. diese Sachen gehören Ihnen nicht, außer wenn Sie sie bezahlen э́ти ве́щи вам не принадлежа́т, ра́зве что вы их опла́тите. niemand kann mir helfen, außer ich selbst никто́ мне не мо́жет помо́чь, кро́ме меня́ самого́. der Urlaub war sehr schön, außer daß ich mich erkältet habe о́тпуск был о́чень хоро́шим, е́сли не счита́ть, что я простуди́лся

1) Präp abgesehen von, mit Ausnahme von кро́ме mit G. alles, außer Milch всё, кро́ме молока́. jeden Tag, außer Dienstag ка́ждый день, кро́ме вто́рника. er hat mir immer geholfen, außer einmal < einem Mal> он мне помога́л всегда́, кро́ме одного́ ра́за. außer den beiden Jungen haben sie noch ein Mädchen кро́ме двух ма́льчиков, у них есть ещё де́вочка

2) Präp außerhalb von вне mit G. in best. Verbindungen auch из < из-под> mit G. außer (aller) Gefahr вне (вся́кой) опа́сности. außer (allem) Zweifel вне (вся́кого) сомне́ния. etw. steht außer allem Zweifel что-н. не подлежи́т сомне́нию. außer der Reihe bedienen вне о́череди. außer Sicht(weite) вне (преде́лов) ви́димости. außer sich sein a) vor Empörung, Zorn не по́мнить себя́ от гне́ва b) aufgewühlt, fassungslos sein быть в по́лной расте́рянности. außer sich geraten vor Empörung, Zorn выходи́ть вы́йти из себя́ | (ganz) außer acht lassen упуска́ть /-пусти́ть (совсе́м) и́з виду. außer Kontrolle geraten выходи́ть /- из-под контро́ля. außer Sicht kommen скрыва́ться /-кры́ться <исчеза́ть исче́знуть> и́з виду

1) (anat.) скелет

2) (fig. carcassa) остов (m.)

•

1. agg.

1) достаточный

2) (voto) удовлетворительный

3) (altezzoso) самодовольный, высокомерный, снисходительный

2. m.

(voto) удовлетворительная отметка, удовлетворительно (n.); (colloq.) тройка (f.)

1) ограничение; передаётся частицами только, лишь

Сравни с:

веле

2) время; передаётся наречием только что, только-только

3) ослабление качества; передаётся словом довольно

4) усиление выразительности; передаётся частицей только

– чуч гына

– коклан гына

1. прич. от тургыжланаш

2. прил. беспокойный, тревожный; выражающий тревогу, беспокойство; встревоженный, обеспокоенный

3. прил. переживающий, беспокойный, взволнованный (о душе)

4. сущ. обеспокоенный, встревоженный, взволнованный; тот, кто беспокоится, тревожится о чём-л.

1. несколько; некоторое количество, некоторое время, некоторое расстояние, в некоторой степени; неизвестно сколько

2. ни много ни мало; именно столько, ровно столько, сколько названо

– шуко-шагал жап гыч, шуко-шагал лиймеке

– шуко-шагал шоныде, шуко-шагал шоналтыде

1. прич. от шӱкшемаш

2. прил. изношенный, износившийся, ветхий; пришедший в ветхость, негодность от носки (об обуви, одежде); продолжительной работы (о машине, механизме)

3. прил. ветхий, обветшалый, старый; пришедший в ветхость, разрушающийся

Сравни с:

шӱкшӧ, тошто, тоштемше

4. прил. одряхлевший, дряхлый, ветхий, постаревший, старый (о человеке)

Сравни с:

шоҥго, шӱкшӧ

част. выражает: а) ограничение; передаётся частицами только, лишь. Удырен налме шудо деч вара отыл гына киен кодеш. Ю. Артамонов. После уборки сена остаётся только стерня. Ср. веле. б) время; передаётся наречием только что, только-только. Кызыт гына тӱшкан ыштышет-влак ала-куш йомын-шаланен пытенат шуыт. А. Эрыкан. Работавшие только что гурьбой куда-то подевались. Товатлен ойлаш гына тӱҥалынам ыле, но Саскавий чарыш. В. Иванов. Я только начал было клясться, но Саскавий прервала. в) ослабление качества; передаётся словом довольно. Изи гына куньырий ушкалышт уло, тудат шӧрым пеш шагал пуа. Н. Лекайн. У них есть малюсенькая неповоротливая коровёнка, да и та мало даёт молока. г) усиление выразительности; передаётся частицей только. Могай гына машинам шонен луктын отыл! В. Юксерн. Какие только машины ты не выдумал!

◊ Чуч гына чуть ли не, чуть (бы-ло) не. Ӧртем чуч гына ыш лек. А. Волков. Чуть было дух не испустил. Коклан гына только изредка. Коклан гына шокшо юж тарвана. Н. Лекайн. Только изредка повеет тёплым воздухом.

Г. тыргыжла́нышы

1. прич. от тургыжланаш.

2. прил. беспокойный, тревожный; выражающий тревогу, беспокойство; встревоженный, обеспокоенный. Тургыжланыше еҥобеспокоенный человек.

□ Кажнын тӱ сшӧ тургыжланыше, мом-гынат осалым вучышыла коеш. А. Юзыкайн. У каждого встревоженный вид, кажется, что ожидают что-то плохое.

3. прил. переживающий, беспокойный, взволнованный (о душе). Кочо вӱ дын вийже тургыжланыше чонжым икмыняр луштарыш. А. Юзыкайн. Сила водки (букв. горькой воды) немного успокоила его переживающую душу.

4. сущ. обеспокоенный, встревоженный, взволнованный; тот, кто беспокоится, тревожится о чем-л. Сандене коклаште тургыжланышыжат уло, южышт икте-весе деч умылашат тӧ чат. А. Юзыкайн. Поэтому среди них есть и обеспокоенные, некоторые даже пытаются друг у друга разузнать.

1. несколько; некоторое количество, некоторое время, некоторое расстояние, в некоторой степени; неизвестно сколько. Шуко-шагал эртымеке спустя некоторое время.

□ Кид-йолыштым, капыштым ырыкташ шуко-шагал шорыкышт ынде уло. Д. Орай. Теперь у них есть несколько овец, чтобы не мёрзли (букв. чтобы согревать руки и ноги, тело). Шуко-шагал вучымеке, вес пӧ лем гыч Эрай ден кугу капан пӧ ръеҥтолын лектыч. Я. Ялкайн. Через некоторое время (букв. несколько прождав) из другой комнаты появились Эрай и рослый мужчина.

2. ни много ни мало; именно столько, ровно столько, сколько названо. Вондер марте шуко-шагал витле важык лиеш. «Ончыко». До кустов ни много ни мало пятьдесят саженей.

◊ Шуко-шагал жап гыч (лиймеке) через некоторое время. Шуко-шагал жап гыч контор имне военкомым Тойкансолаш наҥгайыш. М.-Азмекей. Через некоторое время конторская лошадь увезла военкома в Тойкансолу. Шуко-шагал шоныде (шоналтыде) нисколько не думая (не подумав), недолго думая; не теряя времени на размышления. Валерий шуко-шагал шоныде кугу рычагым налеш, уло вийже дене (ломашым) оҥыралеш. М. Шкетан. Валерий недолго думая берёт длинный рычаг, изо всей силы сдвигает им стояк.

Г. шӱ кше́мшӹ

1. прич. от шӱ кшемаш.

2. прил. изношенный, износившийся, ветхий; пришедший в ветхость, негодность от носки (об обуви, одежде); продолжительной работы (о машине, механизме). Ӱмбалныже тӱ рлеман тувыр, пулвуйыштыжо тумыштыман шӱ кшемше ош йолаш, йолым пидын. Н. Лекайн. На нём вышитая рубашка, изношенные белые штаны с заплаткой на коленях, в лаптях. Шӱ кшемше техника деч порыжым вучаш огеш верешт. «Мар. Эл». От износившейся техники не приходится ждать хорошего.

3. прил. ветхий, обветшалый, старый; пришедший в ветхость, разрушающийся. Пареҥге аралыме хранилище-влак шӱ кшемше улыт. «Мар. ком.». Картофелехранилища ветхие. Каза гай ушкалышт уло, вӱ та шӱ кшемше. М. Иванов. У них есть корова, как коза, хлев обветшалый. Ср. шӱ кшӧ, тошто, тоштемше.

4. прил. одряхлевший, дряхлый, ветхий, постаревший, старый (о человеке). Эргыже шӱ кшемше аважым чаманен ончале. «Ончыко». Сын с жалостью посмотрел на одряхлевшую мать. Ср. шоҥго, шӱ кшӧ.

у них есть что показать

...Вот увидишь, мы будем там как у Христа за пазухой: у них есть поросенок, мука, фрукты, вино.

«Нам будет хорошо, вот только комната согреется, и нам будет просто отлично».

  Ведьмы

   1922 - Швеция (2506 м)

     Произв. Svensk Filmindustri

     Реж. БЕНЬЯМИН КРИСТЕНСЕН

     Сцен. Беньямин Кристенсен

     Опер. Йохан Анкерстьерне

     В ролях Марен Педерсен (ведьма), Клара Понтоппидан (монашенка), Тора Тейе (истеричка), Элит Пио (молодой монах), Беньямин Кристенсен (Дьявол / модный лекарь), Оскар Стрибольт (врач), Йос Андерсен (Великий Инквизитор), Карен Винтер (Анна), Эмми Шонфильд (Мария).

   В рисунках и документах перед нами разворачивается история образов чертей и ведьм в древнем и средневековом мире.

   Конец XV в. Старая ведьма Карна варит эликсир из змей, лягушек и пр. Служанка несколько раз просит Карну приготовить приворотное зелье: им она хочет влюбить в себя монаха, у которого работает. Несколько раз перед нами предстает сам Дьявол - то как кошмарное создание, то как неотразимый искуситель; он уводит жену прямо из мужниной постели. Сатана принимает старую Карну в своем адском дворце высоко в небесах; она просыпается в комнате и обнаруживает, что пол, кровать и даже ее лицо покрыты золотыми монетами, которые потом исчезают.

   Анна, супруга тяжело больного Йеснера, обвиняет нищенку Марию-Ткачиху в том, что та сглазила ее мужа. Старуху хватают монахи-инквизиторы и увозят в клетке на колесах. Ее пытаются разговорить средствами духовными (освященная веревка вокруг пояса) и теми, что едва ли так назовешь. Чтобы остановить пытку, она признается во всем, чего от нее хотят; даже в том, что она нарожала чудовищ от Сатаны. В подтверждение ее слов чудовища выползают из-под ее юбок. Она признается, что участвовала в шабаше ведьм. Сатана охаживает кнутом тех ведьм, что вели себя недостаточно злобно. Все участницы шабаша должны с наслаждением целовать его в зад.

   Карна мстит, называя ведьмами многих женщин, которых ненавидит; адская махина Инквизиции все больше набирает обороты. Кроме того, Анна признается соучастницей, поскольку помешала аресту одной из «ведьм». Анна проходит через несколько допросов, но они не приносят результатов. Инквизиторы используют последнюю хитрость. Один просит оказать ему услугу и объяснить, как вызывают гром ведром воды. Если Анна покажет, монах обещает отпустить ее и пощадить ребенка. Анна дает туманный ответ, и ее тут же отправляют на костер. За 2 века 8 млн человек постигнет та же участь. Следует описание пыточных инструментов. Сцены коллективного безумия среди монашек; в стены монастыря прокрался бес. Случаи истерии, лунатизма, клептомании - разве не похожи они на то, что раньше считалось одержимостью? Рассказ о людях, страдающих от этих болезней. А контрастный душ и прочие, иногда чересчур жесткие методы лечения - разве не являются они современным аналогом костра? Проходят века, но тайна присутствия Сатаны в мире по-прежнему остается неразгаданной.

   ► Этот знаменитый фильм загадочного Беньямина Кристенсена - единственный, снятый им в Швеции (Кристенсен также работал в своей родной Дании, в Германии и США), - не попадает ни в одну традиционную категорию. Это и документальная, и художественная картина, реалистическая - и фантастическая. Реалистическая, потому что исследует эпоху через ее верования и суеверия. Фантастическая, поскольку изображает эти верования - то как часть реальности (приворотное зелье срабатывает в совершенстве), то как выдумку («ведьма» признается во всем, только чтобы остановить жестокую пытку). Вскоре зритель уже не может провести черту в пространстве фильма между воображаемым и реально пережитым, между выдумкой и документальной хроникой. На уровне идеологии фильм подавали под самыми разными приправами, приписывая ему служение самым разным целям (например, самому примитивному антиклерикализму), тогда как в действительности это дело рук скептика, для которого реальность всегда остается сложной и полной загадок и не ограничена только внешним, видимым слоем. В частности, критик и режиссер Адо Киру пишет о фильме: «Самая жесткая обвинительная речь против преступного института церкви, инквизиции и ее пыточных инструментов. Эту документальную картину следует показывать во всех школах мира» (Садуль с удовольствием цитирует эти слова в своем «Кинословаре»). Но наиболее сильное влияние фильм оказал на художественном уровне. Во всем многообразии немого кинематографа он выделяется тем, что представляет собой наиболее полный каталог садомазохистских ситуаций, а также берущий за душу рассказ о безумии и жестокости человека, пронесенных им сквозь века. Этот альбом кровавых и чудовищно жестоких, иногда не лишенных иронии картинок сохраняет изобразительную силу, которая ничуть не поблекла с годами. Крупные планы лиц (терзаемые и одержимые монахи, старухи под пытками) по выразительности черт и освещения превосходят подобные крупные планы у Дрейера. Немногие фильмы вызвали у комментаторов столько ассоциаций в мире живописи: Босх, Брейгель, Гойя, Калло и т. д. На историческом уровне Кристенсен хорошо отобразил замкнутый круг, в котором творилось жестокое бесчинство Инквизиции; каждая новая «ведьма» давала показания, что приводило к новым обвинениям и пыткам. Современные эпизоды устарели в том, что касается фактов психиатрии, зато у них есть одно достоинство: фильм не считает, что мракобесие - достояние прошедших эпох. Эти эпизоды с силой и убедительностью доказывают, что мракобесие существует в любые времена, в особенности - в наше: оно навеки связано с тайнами зла и бытия.

  Сципион Африканский

   1937 – Италия (111 мин)

     Произв. Consorzio Scipione, ENIC

     Реж. КАРМИНЕ ГАЛЛОНЕ

     Сцен. Кармине Галлоне, Камилло Мариани делл'Ангиллара, Себастьяно А. Лучиани

     Опер. Убальдо Арата, Анкизе Брицци

     Муз. Ильдебрандо Пиццетти

     В ролях Аннибале Нинки (Публий Корнелий Сципион), Камилло Пилотто (Ганнибал), Фоско Джакетти (Массинисса), Иза Миранда (Велия), Франческа Браджотти (Софонисба), Гульельмо Барнабо (Фурио), Мемо Бенасси (Катон), Карло Ломбарди (Лучио), Карло Нинки (Лелио), Ламберто Пикассо (Гасдрубал), Марчелло Спада (Арунте), Марчелло Джорда (Сифакс).

   В фильме излагаются главные события Второй Пунической войны между 207 г. до н. э. (отправлением Сципиона в Африку) и 202 г. до н. э. (победой у Замы).

   Выступая перед римскими сенаторами, консул Сципион говорит, что необходимо выгнать Ганнибала из Италии, где он обосновался 15 лет назад, и, чтобы окончательно избавиться от него, нужно дойти до самого Карфагена. Сенаторы юлят, не решаясь поддержать его планы, но зато народ не отказывает ему в поддержке и декламирует: «Сципион, мы идем за тобой!» Готовясь к походу, Сципион целует детей: новорожденного младенца и 4-летнего мальчишку.

   В лагере Ганнибала участились случаи дезертирства. Ганнибал вынужден обещать двойное жалованье тем солдатам, кто будет хранить ему верность; предателей же он обещает казнить. В плен к солдатам Ганнибала попадает Велия, римлянка из знатного рода. В лагере пленных она встречает своего жениха Арунте, которого постигла та же участь. Ганнибал узнает, что Сципион направляется к Карфагену; но он рассчитывает вступить в Рим, прежде чем Сципион достигнет цели. Велия, разлученная с женихом, предстает перед Ганнибалом и бросает ему в лицо: «Все любят Сципиона, а тебя все презирают». Ганнибал восхищен ее храбростью и овладевает ею.

   Сицилия. Пока римский флот готовится выплыть в Средиземное море, Сципион обращается с речью к войскам. В Карфагене совет старейшин спорит, какие меры принять против римского нашествия. Нумидиец Массинисса, союзник Сциниона, приходит в его шатер и говорит о приближении Ганнибала. Сципион, в подчинении которого 84-тыс войско, хранит спокойствие. Посланник Сципиона, его верный помощник Лелио, упрекает Сифакса, царя Нумидии, прогнавшего из страны Массиниссу в том, что он пошел на поводу у своей жены Софонисбы, заклятого врага римлян, и переметнулся на сторону Ганнибала. Софонисба видит во сне падение Карфагена. Потрясенная пророческим сном, она делится им с Сифаксом. Массинисса лично бьется с Сифаксом на поединке и побеждает. Сифакс, закованный в цепи, предстает перед Сципионом. «Как мог ты предать Рим?» – спрашивает Сципион. «Когда Софонисба вошла в мой дом, мудрость вышла в другую дверь», – отвечает побежденный.

   Массинисса вступает в Карфаген. Софонисба умоляет его не выдавать ее римлянам живой. Позднее Сципион узнает, что Массинисса взял Софонисбу в жены. Он поздравляет его с победой, но упрекает в том, что он угодил в сети Софонисбы. Та выпивает яд и избегает унизительной участи пленницы римлян. Сципион провозглашает Массиниссу царем Нумидии и коронует его собственной рукой. К Сципиону съезжаются посланники из Карфагена, умоляющие пощадить народ. Сципион говорит, что назначит свои условия, вернувшись в Рим, куда на время перемирия отправятся с ним и посланники. Ганнибал узнает о поражении своей армии. В отчаянии он говорит, что его настоящая родина – Италия; в этот момент Велия, уже занесшая руку, чтобы заколоть Ганнибала, роняет меч. Ганнибал возвращается в Карфаген и критикует старейшин, нарушивших перемирие.

   В римском лагере пойманы 3 шпиона. Сципион показывает им лагерь и отпускает на свободу. Вернувшись к своим, они смогут рассказать о великодушии Сципиона и о том, что ему нечего скрывать. Арунте удается сбежать и добраться до римского лагеря. Ганнибал через посланника просит Сципиона о встрече. 2 военачальника встречаются лицом к лицу, но переговоры ни к чему не приводят. Их армии сходятся под Замой. Ганнибал бросает на врага своих слонов. Сципион ведет в атаку кавалерию, затем стройными рядами в бой идет пехота. После этого Сципион имитирует отступление, чтобы на самом деле атаковать противника с тыла. В разгар сражения Арунте находит Велию: она ранена и умирает у него на руках. После долгой и кровопролитной битвы войска Ганнибала разгромлены. В Риме толпа с факелами в руках заполняет Форум. Сципион возвращается к жене и детям.

   ►  Сципион Африканский восхваляет отвагу, патриотизм, культ лидера, ставит спонтанные порывы народных масс выше волокиты велеречивых сенаторов и учит, что во внешней политике лучшая защита – нападение; это самый дорогой фильм, снятый в годы фашизма, и, несомненно, самая внушительная крупнобюджетная постановка в истории кино. Фильм, выпущенный официальной студией «ENIC», основанной в 1935 г., был снят при значительной поддержке государства и активном и зрелищном участии итальянской армии, занятой на съемках несколько недель. Тем не менее Сципион весьма далек от того, чтобы считаться выдающимся произведением искусства. Галлоне, неспособный наделить фильм дыханием эпоса, старается по мере сил вытянуть его в свою излюбленную область – оперу. Это довольно неплохо удается ему в сценах, показывающих душевные муки, сон, обольстительность и самоубийство Софонисбы. В остальном же набор официозных речей и тирад пропитан помпезным и утомительным академизмом. Ни один персонаж, кроме Софонисбы, не притягивает к себе внимания. Если Камилло Пилотто приемлем в роли Ганнибала, то Аннибале Нинки (брат великолепного Карло Нинки, играющего роль его помощника Лелио) в роли Сципиона, напротив, скучен и невыразителен. При каждом удобном случае Галлоне заставляет народ или солдат петь и снабжает эпизоды закадровым хоровым сопровождением (см. довольно красивые планы в предпоследнем эпизоде, когда народ в ночи стекается в Форум). Сципион вновь использует сюжетную канву и набор персонажей, снискавшие любовь публики в Кабирии, Cabiria, но без оригинального смешения вымышленных героев и исторических фигур. На этот раз большая часть действия происходит в среде военачальников и героев, что усиливает официозность картины. Эмоции мелодраматического порядка – и то лишь частично – вызываются только парой Велия – Арунте. Отметим, что Сципион – единственный пеплум, снятый в 30-е гг. Визуальная и драматургическая смелость этого жанра в последние годы немого периода (см. Последние дни Помпеи, Gli ultimi giorni di Pompei) все больше расходилась с морализаторскими взглядами фашистского режима. Несмотря на все заслуженные упреки, Сципион Африканский остается в памяти благодаря финальному аттракциону – битве* при Заме, одному из самых длинных, увлекательных и зрелищных батальных эпизодов в истории кино. В эти последние полчаса на экране полновластно торжествуют масштабность и колоссальный размах; именно по этой причине фильм попадает в категорию необходимых к просмотру.

   N.B. Самые зрелищные сцены Сципиона были «позаимствованы» (т. е. украдены) индийской эпопеей Александр Великий (Sikandar, 1940, Сохраб Моди). Это единственная часть индийской картины, представляющая хоть какой-либо интерес. Сципион Африканский также вдохновил один эпизод довольно оригинального итальянского фильма Добровольцы в неизвестном направлении, Volontari per destinazione ignota, Альберто Негрин, 1977. Этот фильм рассказывает о группе крестьян из южной Италии, нанятых на полевые работы в неизвестной стране и попавших помимо своей воли в Испанию в ряды солдат-националистов. Они вынуждены воевать против своих соотечественников-республиканцев; некоторые откажутся от этой повинности, многие погибнут. Одним из 1-х этапов их долгого и странного пути становится участие в массовке на съемках фильма Галлоне.

   БИБЛИОГРАФИЯ: роскошный выпуск журнала «Bianco e Nero», № 7–8 (июль-август 1937 г.) целиком посвящен публикации сценария и документов о фильме. Среди них есть даже копия «рабочего плана» на 101 съемочный день (всего работа над фильмом продлилась 232 дня с 10 августа 1936-го по 29 марта 1937 г.).

  Великолепие в траве

   1961 – США (124 мин)

     Произв. Warner-Newton Productions (Элиа Казан)

     Реж. ЭЛИА КАЗАН

     Сцен. Уильям Индж

     Опер. Борис Кауфмен (Technicolor)

     Муз. Дэйвид Эмрам

     В ролях Натали Вуд (Уилма Дини Лумис), Уоррен Бейти (Бад Стэмпер), Пэт Хингл (Эйс Стэмпер), Одри Кристи (миссис Лумис), Барбара Лоден (Джинни Стэмпер), Зора Ламперт (Анджелина), Фред Стюарт (Дел Лумис).

   Канзас, 1928 г. Бад Стэмпер, сын нефтепромышленника, страстно влюблен в Дини Лумис, девушку из довольно бедной семьи. Мать Дини убеждает ее хранить невинность и говорит о супружеском долге как о тяжелом испытании, нелегкой женской доле. Тем временем Эйс Стэмпер, человек напористый, упрямый и не слушающий ничьих советов, заставляет своего сына, мечтающего стать скотоводом, проучиться 4 года в Йельском университете, прежде чем жениться на Дини. Сестра Бада спасается от давления отца в алкоголизме и любовных похождениях; в новогоднюю ночь 1929 г. она предстает перед гостями пьяной в стельку (позднее она погибнет в автокатастрофе). Бад больше не может «уважать» Дини и говорит, что не желает ее видеть. После этого он заболевает пневмонией, а Дини, которая набралась смелости и предложила Баду себя, но была отвергнута, пытается утопиться, а затем впадает в глубокую депрессию.

   Приехав в Йель, Бад прогуливает занятия. Дини постепенно лечится от депрессии в психлечебнице. Бад завязывает знакомство с дочерью итальянской рестораторши. После краха 1929 г. отец, приехавший навестить Бада, выбрасывается из окна гостиничного номера. Дини выходит из клиники практически здоровой. Молодой пациент сделал ей предложение. Она приезжает к Баду, который живет на ранчо отца – беден, зато независим. Она узнает, что он женился на итальянке. У них есть ребенок, и скоро родится 2-й. Дини говорит Баду о своей скорой свадьбе и уезжает.

   ►  Один из самых значительных фильмов Казана, намеренно снятый в окрестностях Нью-Йорка, а не в Голливуде: из соображений морали и экономии средств. Прежде всего, этот фильм – торжество и квинтэссенция методов «Актерской студии» Ли Стрэсбёрга и своеобразное прощание с ее стилем. Длинные сцены, продолжительность которых не оправдана их содержанием, смонтированы так, чтобы выдвинуть на первый план актера и его фактуру, и показывают болезненных, неудовлетворенных, нервных персонажей, в которых страх зарождается, медленно растет и прорывается наружу – или не прорывается, и тогда разрушает их еще более непоправимо. Такой стиль работы с актерами обладает собственной философией и взглядом на мир. Он пригоден лишь для описания разлагающегося мира, который вскоре будет сметен, когда разрушится система его ценностей. Этот стиль повествует – иногда с пронзительной силой – об упадке мира, который даже не знал расцвета. Стоит перенести этот стиль в иной контекст, и он быстро покажется гнусным и нестерпимо самовлюбленным. Но здесь он идеально подходит для «исторической» темы, затронутой сценарием Уильяма Инджа: губительное влияние пуританства на душу Америки 30-х гг., во всех слоях общества, среди бедных и богатых; его связь с душевными заболеваниями и психоанализом; порождаемые им трагедии в личной жизни отдельных людей и мучительное счастье (которое вовсе не является счастьем), к которому со временем приходят уцелевшие. С этой точки зрения последняя сцена фильма (встреча Натали Вуд и Уоррена Бейти) – самая красивая сцена во всем творчестве Казана.

   БИБЛИОГРАФИЯ: сценарий и диалоги отдельным томом (Bantam Books, New York, 1961).

  Жить в мире

   1947 – Италия (88 мин)

     Произв. Lux (Карло Понти)

     Реж. ЛУИДЖИ ДЗАМПА

     Сцен. Луиджи Дзампа, Сузо Чекки Д'Амико, Альдо Фабрици, Пьеро Теллини

     Опер. Карло Монтуори

     Муз. Нино Рота

     В ролях Альдо Фабрици (дядя Тинья), Гэр Мур (Рональд), Мирелла Монти (Сильвия), Джонни Кицмиллер (Джо), Генрих Боде (Ганс), Аве Нинки (Корина), Эрнесто Альмиранте (дедушка), Нандо Бруно (политический секретарь), Альдо Сильвани (врач).

   Конец войны. Жители итальянской деревушки считают, что война обошла их стороной, поскольку театр военных действий расположен далеко. Единственный немецкий солдат охраняет склад. Отправившись в лес на поиски сбежавшего поросенка, девушка-подросток и ее младший брат находят 2 американских солдат. Один, чернокожий, тяжело ранен. По всей деревне расклеены объявления, обещающие награду тому, кто выдаст беглых вражеских солдат, и грозящих смертью, разрушением дома и соседних домов тем, кто окажет им помощь. Даже несмотря на это, девушка и ее брат приносят американцам одежду и еду, а затем прячут их в конюшне дяди Тиньи, добродушного человека, у которого всего одна цель: жить в мире, ко всем относиться хорошо и никому не вредить. К солдатам приходит врач, скрывает их у себя и лечит раненого. Едва встав на ноги, раненый как следует напивается, и тут единственный немец в деревне неожиданно приходит к Тинье. Чернокожего тут же запирают в чулане. Остальным приходится закатить целый пир, напоить немца, петь, танцевать, лишь бы заглушить вопли американца, недовольного тем, что его посмели запереть. Выломав дверь, он оказывается лицом к лицу с немцем, но тот и сам уже пьян. Они братаются и бродят по улицам города в обнимку, горланя песни и стреляя по фонарям. «Немного вина, – говорит Тинья, – и войне конец». И жители деревни разом начинают верить, что война действительно кончилась. Но политический секретарь быстро выводит их из заблуждения. Деревенские жители возвращают на склад взятые оттуда сумки с провиантом. В страхе думая о том, что сделает с ними немец, когда проспится (в данный момент он лежит в беспамятстве на земле), люди толпами уходят из деревни. У них есть договоренность с кюре: если все пойдет хорошо и немец ничего не заметит, он прозвонит радостный благовест; в противном случае он сыграет похоронную мелодию, чтобы жители деревни держались подальше. Но немец узнает, что к деревне приближаются американцы, и просит у Тиньи штатскую одежду. Перед самым вступлением американцев в деревню Тинью убивает немецкий патруль. Он умирает в своей постели и просит, чтобы его не забывали. После похорон американский солдат, строивший планы на будущее с племянницей Тиньи, уходит из деревни – разумеется, навсегда.

   ►  Как пишет Жан Жили в труде «Итальянская комедия» (Jean Gili, La comédie kalienne, Veyrier, 1983), «Американец в отпуске, Un americano in vacanza, 1945; Жить в мире; Депутатка Анджелина, L'onorevole Angelina, 1947; Трудные годы, Anni difficili, 1947, формируют цельный ансамбль фильмов о жизни Италии в фашистские и 1-е послевоенные годы». Балансируя между сатирой нравов и мелодрамой, эта деревенская хроника последних часов войны становится важным этапом на пути от неореализма к чистой комедии, широко распространившейся в разных обличьях в 50-е гг. В разговорах об этом фильме родилось выражение «розовый неореализм». Выражение довольно точное, если условиться, что слово «розовый» обозначает в данном случае мир, каким его хотят видеть персонажи, а не такой, каким он является в реальности. Доброта главного героя (дяди Тиньи, чью роль исполняет Альдо Фабрици, соавтор сценария), фундамент сюжета, избавила фильм от зачатков иронии и язвительности – интонации, в которой Дзампа преуспеет позднее: сначала пользуясь ею довольно сдержанно в картине Трудные годы, а затем уже гораздо большими дозами в таких фильмах, как Вопрос чести, Una questione d'onore, 1966, и Врач страховой кассы, Il medico della Mutua, 1968. На примере творчества некоторых второстепенных режиссеров (таких как Дзампа и Джерми) можно лучше всего проследить эволюцию итальянского кино за 20 лет от гуманистической растроганности (Жить в мире) и поисков новой морали (Дорога надежды, Il camino della speranza, Джерми, 1950) к самому законченному цинизму.