трассу

стр. (размечать) разбивать

1) общ. изобразить, намечать, намечать направление пути, размечать, трассировать, проводить (линию и т.п.), стлаться по ползти (о растениях), рисовать (штрихами), прокладывать (путь, дорогу), набросать, намечать направление линии, стлаться по земле, чертить

2) устар. преследовать, идти по следу

3) спорт. прокладывать лыжню

4) тех. метить, набрасывать, намечать трассу, наносить на план, трассировать (дорогу), выносить в натуру (трассу), разбивать (трассу; напр. кривую), строить (график, кривую и т. п.) (Méthode pour tracer une courbe parfaite avec Excel 2007.), размечать (трассу)

5) электр. трассировать (напр. проводники)

6) выч. вычерчивать

7) прост. мчаться, бежать

1) общ. ставить бакены, обозначать свето- или радиосигналами, ставить вёхи

2) воен. быть начеку

3) стр. вешить, закреплять трассу вехами, расстанавливать вёхи

4) радио. обозначать (напр. трассу) радиосигналами, обозначать (напр. трассу) светосигналами

5) прост. трусить

1) общ. провешивать трассу, провешивать линию, усеивать точками

2) тех. разбивать линии на местности, разбивать трассу, устанавливать пикеты

3) стр. разбивать пикетаж

4) канад. пикетировать

vt

1) вводить, внедрять, насаждать

2) устанавливать, размещать

3) поселять

4) мед. имплантировать

5) стр. трассировать, прокладывать трассу

1) топтать; утаптывать; затаптывать

2) перен. попирать, топтать; оскорблять

1) топать ногами; переминаться с ноги на ногу

2) перен. не продвигаться, буксовать

1) провешивать линию, трассу

2) усеивать точками

3) канад. пикетировать

vt

1) прокладывать курс по радиомаякам

2) оборудовать воздушную трассу радиомаяками

1) вычерчивать, чертить; наносить на план

2) размечать; разбивать (напр. кривую); выносить в натуру ( трассу)

1) общ. внедрить, насаждать, размещать, вводить, поселить, устанавливать

2) мед. пересаживать, вживлять (напр, орган, ткань), имплантировать

3) стр. прокладывать трассу, располагать, трассировать, производить разбивку

общ. укатать трассу (в лыжном спорте)

общ. оборудовать воздушную трассу радиомаяками, прокладывать курс по радиомаякам

  Национальная механика

   1971 – Мексика (100 мин)

     Произв. Studios Productionnes Escorpion (Рамиро Мелендес)

     Реж. ЛУИС АЛЬКОРИСА

     Сцен. Луис Алькориса

     Опер. Алекс Филипс-мл. (Eastmancolor)

     Муз. Рубен Фуэнтес

     В ролях Маноло Фабрегас (Эуфемио), Луча Вилла (Чабела), Эктор Суарес (Грегорио Майор), Сара Гарсиа (донья Лолита), Панчо Кордова (Эль Гуэро Корралес), Фабиола Фалькон (Паила), Альма Муриэль (Чарито).

   В Мексике проходит крупнейшая ежегодная автогонка. Чтобы занять лучшие места, зрители приезжают на трассу накануне вечером и устраиваются на ночлег у обочины. Среди различных образцов этой многоцветной и красочной фауны – полицейский, мачо и фашист, по любому поводу выхватывающий револьвер; проститутка, высмеивающая полицейского, который рассчитывал весело провести с ней выходные; автослесарь-рогоносец, дочь которого проказничает с другом семьи. Теща автослесаря, объевшись, умирает от несварения. Устав стеречь тело, все родственники и соседи в конце концов отправляются смотреть гонку. На следующий день тело грузят как тюк в семейный автомобиль, с трудом пробивающийся домой через огромные пробки.

   ►  Эта наполненная событиями сатирическая картина снята одним из лучших сценаристов Бунюэля (Забытые, Los Olvidados; Он, El; Смерть в этом саду, La Mort en ce jardin; Ангел-истребитель, El angel exterminador, 1962, и др.), который в начале 60-х гг. решил заняться режиссурой; снята довольно неровно, но местами смотрится блестяще и точно бьет в цель. Это сочное и безжалостное зрелище направлено прежде всего против ценностей и привычек средних слоев латиноамериканского общества: мачизма, культа супружеской верности и девственности, почитания членов семьи и предков. Роль прожорливой тещи, после смерти причиняющей родственникам немало проблем, играет Сара Гарсиа, исполнительница ролей «благородных матушек» во многих мексиканских фильмах. Весьма многочисленный набор персонажей интереснее, чем сам сюжет (грубый и местами сляпанный кое-как водевиль). Интонация очень злобная и разрушительная, но при этом фильм хочет казаться доброжелательным и привлекать публику, а потому заканчивается там, где, как правило, начинаются по-настоящему подрывные сюжеты сценариста Рафаэля Асконы, коллеги и соотечественника Алькорисы. Проглядывается также сходство с Большой пробкой Коменчини, Le grand embouteillage, 1979; фильм Алькорисы более грубоват и стихиен, но его сатира иногда точнее и сильнее.

  Время без пощады

   1956 – Великобритания (88 мин)

     Произв. Harlequin (Леон Клор, Джон Арнолд, Энтони Симмонз)

     Реж. ДЖОЗЕФ ЛОУСИ

     Сцен. Бен Барзмен по пьесе Эмлина Уильямза «Кто-то ждет» (Someone Is Waiting)

     Опер. Фредерик Фрэнсис

     Муз. Тристрам Кэри

     В ролях Майкл Редгрейв (Дэйвид Грэм), Энн Тодд (Онор Стэнфорд), Лео Маккерн (Роберт Стэнфорд), Питер Кушинг (Джереми Клейтон), Алек Макгоуэн (/Алек Грэйм), Рене Хьюстон (миссис Харкер), Пол Дэйнмен (Брайан Стэнфорд), Джоан Плоурайт (Эгнес Коул).

   → Пролог перед титрами: мужчина (мы довольно отчетливо видим его лицо) убивает молодую женщину в современно обставленной квартире, где на стенах висят картины, в том числе «Бык» Гойи.

   Писатель Дэйвид Грэм приезжает в Лондон, где через сутки должны казнить его сына Алека за убийство Дженни Коул, совершенное в квартире приемных родителей ее лучшего друга Брайана (Роберта и Онор Стэнфорд). Дэйвид не смог присутствовать на процессе, поскольку лечился от алкоголизма в Квебеке. Он навещает Алека в тюрьме, но сын винит отца за то, что он его бросил, и отказывается говорить с ним. Дэйвид убежден в том, что сын невиновен, но у него есть всего несколько часов, чтобы найти доказательства. Он собирает и сравнивает показания сестры убитой, танцовщицы из мюзик-холла, Брайана, Роберта Стэнфорда (человека из пролога), бывшего автомеханика с севера Англии, ставшего конструктором спортивных автомобилей, его жены Онор, влюбленной в Алека, но не имевшей с ним связи, и Вики Харкер, секретарши и любовницы Стэнфорда, недавно получившей повышение; находит следы предсмертной записки Стэнфорда и приходит к выводу о виновности последнего. Но у него нет ни одной улики, которая смогла бы убедить власти отложить казнь. На рассвете он приходит на трассу, где Стэнфорд испытывает последнюю модель, затем идет за ним в кабинет. Стэнфорд не отрицает, что убил Дженни Коул: он уверен, что против него нет никаких доказательств. От отчаяния Дэйвид звонит в полицию и говорит, что Стэнфорд угрожал ему расправой. Затем он расставляет западню и вынуждает Стэнфорда убить его. Он далее сам нажимает на спусковой крючок револьвера, который направляет на него Стэнфорд. Так ценой своей жизни – самоубийством, замаскированным под убийство, – он доказывает всем вину Стэнфорда и спасает жизнь сыну.

   ►  3-й фильм Лоуси за время его изгнания в Англии и 1-й фильм, который он смог снять с относительной свободой и подписать своим именем. Именно этот фильм, открытый «мак-магонцами», сделал имя Лоуси широко известным во Франции, и это 1-е признание стало 1-м шагом к мировой славе. С любой точки зрения это поворотный фильм, за которым мог бы последовать период зрелости режиссера, однако в действительности с него начался закат творческих сил Лоуси: последние их вспышки видны в восхитительной и малоизвестной картине Цыганка и господин, The Gypsy and the Gentleman. Время без пощады стало для Лоуси 1-й совместной работой с художником-постановщиком Ричардом Макдоналдом, который тщательно прорисовал декорации и планы, а также подарил режиссеру множество плодотворных идей (это он предложил в прологе повесить на стену «Быка» Гойи). Фильм сплавлен в единое целое не только своими ингредиентами, но и гением режиссера: в его стиле доминирует парадоксально трезвое и мастерское использование барочных приемов; он, можно сказать, построен на классическом барокко. Пространство плана часто разделяется на противопоставляемые поверхности, разные уровни, что вызывает у зрителя тревогу и напряжение. Отражение внутри плана (при помощи зеркал) фрагмента этого плана или внешнего пространства еще больше насыщает и без того плотную постановку и усиливает ее головокружительный эффект. На уровне ритма, операторской работы и актерской игры Лоуси удается постоянно поддерживать трагическое напряжение. В нем нет ничего общего с привычным саспенсом детективных сюжетов (поскольку мы еще до начала фильма знаем, кто убийца), и оно связано не столько с неумолимым течением времени (тех суток, что остались в распоряжении героя), сколько с мастерским барочным стилем Лоуси. Трагедия здесь рождается за счет того, что подсознание персонажей прорывается на поверхность и становится видимым. Между Майклом Редгрейвом (который в перерывах между съемками, подобно своему персонажу, впадал в запои) и Лео Маккерном складываются на экране странные и удивительно сильные взаимоотношения: антагонизм с примесью обоюдного восхищения. Особенно поражает работа Лео Маккерна, в целом довольно посредственного актера, которого Лоуси заставил превзойти себя. Личные и общественные комплексы персонажа выплывают на поверхность во время его приступов гнева, подлинно трагической ярости, которые составляют основу фильма. Лоуси преимущественно – художник насилия, рвущегося из глубины души человека и подчиняющего его себе, априори оправдывая необходимость тех защитных валов гуманизма, которые постоянно должны воздвигать вокруг себя человек и общество ради собственной безопасности. В заключительных сценах фильма (на гоночной трассе и в кабинете героя Лео Маккерна) раскрывается весь талант Лоуси, художника света и тени, покоя и насилия, наименее умствующего из всех великих американских режиссеров, который вскоре полностью растеряет себя в проектах, совершенно чуждых его подлинной природе.