солгать

m

1) лгать

2) давать неправильное представление; искажать

3) (à) уст. опровергать; не соответствовать чему-либо

разг.

1) ( солгать) mentir vi

2) ( допустить ошибку) faire une faute

3) ( наклеветать на кого-либо) accuser qn à tort

разг.

1) (незатруднительно, легко)

2) ( ни за что) pour rien au monde, jamais de la vie

общ. солгать

общ. солгать

  Оковы

   1949 - Италия (86 мин)

     Произв. Labor, Titanus

     Реж. РАФФАЭЛЛО МАТАРАЦЦО

     Сцен. Альдо Де Бенедетти и Никола Мандзари по сюжету Либеро Бовио и Гаспаре Ди Маджо

     Опер. Марио Монтуори

     Муз. Джино Кампези

     В ролях Амедео Надзари (Гульельмо), Ивонн Сансон (Роза), Альдо Никодеми (Эмилио Марки), Роберто Муроло (эмигрант), Альдо Сильвани (адвокат), Тереза Франкини (Анна) и дети - Джанфранко Магалотти (Тонино) и Розалия Рандаццо (Анджела).

   Роза счастливо живет в Неаполе с мужем-автомехаником, маленьким сыном и дочерью. Однажды некий клиент, член банды угонщиков автомобилей, оставляет в их гараже автомобиль для починки. Его сообщник Эмилио у знает в Розе женщину, которую некогда любил и на которой хотел жениться. Он начинает повсюду ее преследовать и втирается в дружбу к ее мужу, предлагая ему деловое партнерство и расширение мастерской. Роза никогда не говорила мужу Гульельмо о своем бывшем женихе. Эмилио шантажирует ее, грозя сказать мужу, что они были любовниками, хотя это неправда. Чтобы остановить Эмилио, Роза соглашается встретиться с ним в отеле. Гульельмо узнает об этом от детей, отправляется в тот же отель и, обезумев от ревности, бросается на Эмилио и убивает его. Скрываясь от правосудия, он уплывает в Америку по фальшивому паспорту, предварительно заставив мать и сына поклясться именем Святой Девы, что ноги Розы никогда больше не будет в их доме. Розу выгоняют из дома, и жизнь ее становится хуже каторги. В рождественскую ночь она умоляет свекровь позволить ей взглянуть на спящую дочурку, и та соглашается. Тем временем в Огайо Гульельмо ведет безрадостную жизнь эмигранта. Его личность установлена; его берут под арест и привозят в Италию, чтобы судить. Адвокат Гульельмо уговаривает Розу солгать на суде, заявив, будто она собиралась уехать с Эмилио. Это признание побуждает присяжных вынести приговор, благоприятный для Гульельмо, и тот выходит на свободу. Адвокат говорит Гульельмо, что его жена невиновна и пошла на немалую жертву, солгав в суде. Гульельмо в последний момент успевает спасти Розу от самоубийства и отводит ее в свой дом, к детям.

   ► Начиная с 1933 г., Матараццо работал в разных жанрах (комедия, детектив, историческая драма и др.), но к началу 50-х гг. он серьезно задумывается над тем, какой оборот примет его карьера в дальнейшем. Он собирается снять мелодраму, но, как всегда, полон сомнений, не уверен в себе и не знает, нужно ли ему ступать на этот путь. Его окружение, друзья и, в особенности, Моничелли и Фреда (который был его продюсером на Авантюристке с верхнего этажа, L'avventuriera del piano di sopra, 1941) полностью поддерживают его выбор. Воодушевленный их поддержкой, Матараццо с головой бросается в эту авантюру. Взявшись в Оковах за совершенно новый для себя жанр, он добивается столь же огромного, сколь и неожиданного успеха (в 1949–1950 гг. Оковы стали безоговорочным лидером по кассовым сборам в Италии), после которого снимет целый цикл картин, растянувшийся на десятилетие. В конечном счете, имя Матараццо станет все больше ассоциироваться только с мелодрамами, что не дает верного представления о необыкновенно эклектичной карьере режиссера. Несмотря на сказочный успех у публики (а может, именно по его причине), эти мелодрамы надолго стали объектом презрения итальянской интеллигенции и критики, пока французские киноманы не открыли их для себя заново в конце 50-х гг. Ситуация настолько банальная, что ни к чему останавливаться на деталях. (Мы восхищались этими фильмами в районных кинотеатрах вроде «Артистик-Вольтер», чувствуя, будто ступаем на неведомый континент, и не зная о том, что в Италии их посмотрели миллионы зрителей. Но, в конце концов, в те времена и Уолш, и Жак Турнёр, и многие другие были еще растворены в безликой массе ремесленников и поденщиков голливудского кинематографа.) Некоторые и по сей день упорно игнорируют или отвергают эти фильмы. Но их позиция все больше уходит в прошлое и, конечно, забудется вместе с ними.

   На самом общем уровне фильмы Матараццо утверждают позиции мелодрамы как самого универсального жанра. Если есть 1001 способ смешить и смеяться, в зависимости от языка, страны и эпохи, плачут, кажется, все одинаково, и в сюжетах мелодрам Матараццо могут узнать себя зрители всей земли. И все же во многих отношениях это самые «национальные», самые характерные для Италии фильмы на свете - напр., в них часто подчеркивается горькая участь эмигранта, выпадающая тому или иному персонажу. (Больше всего она выделяется в картине Кто без греха, Chi e senza peccato, 1952, поставленной по «Женевьеве» Ламартина.) Семейная, социальная, религиозная атмосфера, окутывающая сценарии, не встречается нигде, кроме Италии. Конечно, эта атмосфера не стремится в точности передать реальность эпохи, и Матараццо в Народном поезде, Treno popolare, ставший провозвестником неореализма, теперь словно поворачивается спиной к этому направлению. В самом деле, общество, где разворачивается действие его картин, в цельном и стабильном виде перестало существовать после Второй мировой войны, но корни его были достаточны крепки и живучи, чтобы затронуть послевоенного зрителя. В следующие десять лет, в фильмах с Надзари и Сансон Матараццо создаст собственное, простое и при этом утонченное видение мелодрамы, ясно и замечательно тонко раскрывающее глубины психологии общества. В сюжетах этих фильмов несправедливость, непонимание между людьми и изоляция, в которую эти люди попадают, показаны либо временными и поправимыми невзгодами (как в этой картине), либо, напротив, совершенно непреодолимыми препятствиями (см. Ничьи дети, I Figli di nessuno).

   На драматургическом уровне эти фильмы кажутся простыми, поскольку автор со спокойной, почти гениальной зрелостью разрешает в них все проблемы, которые сам же и ставит перед собой. В этом ему помогает сценарист Альдо Де Бенедетти, за внешней наивностью скрывающий неисчерпаемое мастерство в построении драматургической конструкции и нагнетании напряжения. В Оковах есть, напр. момент, когда сюжет, кажется, совсем замыкается на себе и вот-вот неизбежно застопорится. Да и как ему развиваться дальше? Все персонажи изолированы или оторваны друг от друга: бабушка и внуки остались в родной квартире; отец сбежал в Америку; мать изгнана из дома и живет одна в другом районе. Этой проблеме найдено яркое, элегантное и выразительное решение (возвращение отца под конвоем жандармов, процесс, самоотверженная ложь матери, оправдание и освобождение виновного). Оно обладает своеобразной математической строгостью и при этом насыщено множеством смыслов.

   Некоторые упрекали эти фильмы в банальности и оппортунизме: совершенно очевидно, что эти люди не способны были увидеть то, что было у них перед глазами. В мире мелодрам Матараццо важнейшее значение имеют религия и культ семьи. Этот мир существует лишь благодаря связи каждого персонажа с богом и с семьей. Как только над этой связью нависает опасность, вся энергия персонажей и фильма бросается на то, чтобы сохранить ее, даже если для этого придется тайно (а иногда и явно) манипулировать социальными условностями, общественным мнением, правосудием и т. д., как это ясно показывают заключительные сцены Оков, где только публичная ложь героини позволяет восстановить цельность семьи. В Оковах уже содержится все главное, что будет отличать и 6 следующих фильмов (Мучение, Tormento, 1950; Ничьи дети; Кто без греха…, Chi e senza peccato…, 1952: Кругом!, Torna! 1954; Белый ангел, Angelo bianco; Грустная осень, Malinconico autunno, 1958): идеальная пара Надзари - Сансон; умелая драматургическая конструкция, где режиссерский стиль становится лиричнее, по мере того, как тучи сгущаются вокруг персонажей, строгая простота диалогов; нагота и почти прозрачная чистота изображения. Оковы и другие фильмы из этой серии можно назвать лирическими эпюрами, ни в чем не уступающими самым совершенным картинам Ланга, Дрейера или Мидзогути.

   N.В. Ивонн Сансон, родившаяся в Греции от отца русско-французских кровей и матери турецко-польских кровей, переехала в Италию в 1943 г., собираясь начать карьеру в кино. Несколько лет спустя она чуть было не отказалась от этой затеи, но тут Россано Брацци познакомил ее с Риккардо Фредой. Фреда тут же поручил ей маленькую роль (без слов) в Черном орле, Aquila Nera, съемки которого только начались, затем другую, более значительную роль в Таинственном всаднике, Il Cavaliere misterioso. Очень быстро она стала одной из знаковых актрис итальянского кино. Недавний фильм Джузеппе Торнаторе Новый кинотеатр «Парадизо», Nuovo Cinema Paradiso, 1988 точно и с юмором показывает неожиданный триумф Оков и затруднительное положение, в котором оказались директоры кинотеатров, не способные удовлетворить аппетиты зрителей.

  Штормовое предупреждение

   1951 – США (91 мин)

     Произв. Warner (Джерри Уолд)

     Реж. СТЮАРТ ХАЙСЛЕР

     Сцен. Дэниэл Фьюкс, Ричард Брукс

     Опер. Карл Гатри

     Муз. Даниил Амфитеатров

     В ролях Джинджер Роджерз (Марша Митчелл), Дорис Дей (Люси Райс), Стив Кокрен (Хэнк Райс), Роналд Рейган (Бёрт Рейни), Хью Сандерз (Чарли Барр), Реймонд Гринлиф (Фолкнер), Нед Гласс (Джордж Этенз).

   Марша Митчелл приезжает среди ночи в городок на юге США, чтобы навестить сестру Люси, которую не видела несколько лет (за это время Люси успела выйти замуж). В 10 часов вечера в городе, заблаговременно покинутом обитателями, она видит, как куклуксклановцы в балахонах вытаскивают из тюрьмы какого-то человека и убивают его. 2 убийцы снимают капюшоны, и Марша успевает разглядеть их лица. Придя к сестре, она с удивлением обнаруживает, что муж той, водитель грузовика Хэнк Райс, – один из убийц, открывших лица. Хэнк пытается убедить жену и невестку, что они хотели только напугать молодого человека (журналиста, ведшего расследование о ку-клукс-клане и попавшего в тюрьму под выдуманным предлогом) и его смерть была случайной. На следующее утро, желая защитить счастье своей беременной сестры, без памяти влюбленной в мужа. Марша готовится уйти, не сказав ни слова, но прокурор Бёрт Рейни не позволяет ей уехать, не дав показаний. Она признается лишь в том, что преступление, свидетелем которого она оказалась, было совершено людьми в капюшонах. Она говорит, что не успела рассмотреть нападавших.

   Начальник Хэнка Чарли Барр – 2-й человек, открывший лицо на месте преступления, – угрожает Марше: если она на суде заикнется о клане, он скажет, что муж ее сестры стрелял в журналиста. На послеполуденном заседании суда, в присутствии журналистов с радио- и телеканалов, Марша возвращается к утренним показаниям и говорит, что ночью было темно и она не разглядела убийц. Ни один человек официально не обвиняется в убийстве. Чарли Барр, Хэнк и прочие празднуют победу. Перебрав алкоголя, Хэнк бросается на Маршу, которая как раз собирается в дорогу. Приходит Люси. Хэнк бьет ее. Тогда, по совету сестры, она собирает чемодан. Марша заявляет, что больше не видит причин скрывать правду. Хэнк оглушает ее и с 2 сообщниками отвозит на машине к месту собрания клана: там перед большим крестом проходит обряд инициации новых членов. Марше устраивают публичную порку. Рейни прибывает на место собрания и узнает по голосам многих жителей города. Чарли Барр, чувствуя, что оказался в тупике, обвиняет Хэнка в убийстве. Хэнк в панике стреляет в него, но попадает в Люси. Его убивает полицейский. Участники собрания разбегаются. Люси умирает на руках у Марши.

   ►  В 1936 г. студия «Warner» выпустила фильм Черный легион, Black Legion, Арчи Майо, крепкую и назидательную историю о рабочем (Хамфри Богарт), который попал в западню и стал членом ку-клукс-клана, но затем осознал ошибку и дал показания против этой организации. Через 15 лет студия вновь вступает в ту же воду и делает Штормовое предупреждение – картину, вновь обличающую зверства и катастрофическое влияние клана. Эта работа великолепного Стюарта Хайслера отличается редкостной цельностью, на всех уровнях объединяет труд самых разнообразных талантов и сочетает достоинства эффективной драматургии с достоинствами реализма и громкого общественного обличения. Штормовое предупреждение снималось в настоящем, типично американском городке в нескольких десятках км от Голливуда (как говорят, ку-клукс-клан в этих краях был довольно активен, и один местный житель даже предлагал съемочной группе балахоны напрокат). Замечательный сценарий Дэниэла Фьюкса и Ричарда Брукса идет прямо к цели, построен умело и честно, полностью лишен назидательного тона и демонстрирует поведение среднего человека (Джинджер Роджерз), не обладающего ни каплей героизма и поначалу делающего все, чтобы солгать и избежать ответственности. Сжатость повествования и то, что можно назвать «точностью стрельбы», преумножают смелость сценария: из фильма становится совершенно очевидно, что ку-клукс-клан, словно гангрена, заразил весь город (в финальном эпизоде мы видим даже ребенка в одежде куклуксклановца). Мастерство Стюарта Хайслера удивляет взвешенностью и зрелостью в применении и дозировке насилия. Все актеры играют сдержанно и точно, в особенности – необычный женский дуэт Дорис Дей (впервые в драматической роли) и Джинджер Роджерз (ее роль писалась под Лорен Бэколл).