семнадцать

- D'abord, mon petit, lui dit la cantinière, qui devenait de plus en plus son amie, conviens que tu n'as pas vingt et un an: c'est tout le bout du monde si tu en as dix-sept. (Stendhal, La Chartreuse de Parme.) — - Прежде всего, дружок, - сказала ему маркитантка, расположение которой к Фабрицио все более возрастало, - признайся, что тебе нет двадцати одного года: тебе от силы семнадцать.

- Tu as un drôle d'air sombre, dit Serguine. Robert, ne fais pas l'idiot, si nous restons là huit jours ce sera le bout du monde. (P. Moinot, La Blessure.) — - У тебя уж очень мрачный вид, - сказал Сергин. Не будь дураком, Робер, мы останемся здесь самое большее неделю.

Il cria halte et à ce cri les dix-sept autres s'assirent en même temps sur leurs sacs. (R. Tœpffler, Nouvelles genevoises.) — Он рявкнул "Стой!", и все семнадцать человек одновременно уселись на свои мешки.

Cette dame "étonnante pour son âge" semble avoir dit halte à la mort. (J. Green, Journal.) — Кажется, что эта, "изумительно сохранившаяся для своих лет", дама приказала остановиться самой смерти.

- Ah! voilà la musique! s'écria Lantier furieux. Je vous avertis, je reprends la porte, moi! Et je file pour tout de bon, cette fois... (É. Zola, L'Assommoir.) — - Хватит нудить! - воскликнул взбешенный Лантье. - Предупреждаю, если это не прекратится, я смотаю удочки, и на этот раз - навсегда...

- Est-ce que tu l'as renvoyée pour tout de bon?, dit-il enfin. - Oui. Qui m'en empêche?, répondit-elle. (G. Flaubert, Madame Bovary.) — - Ты в самом деле прогоняешь ее? - сказал он наконец. - Да. А кто мне запретит? - отвечала жена.

Enfin, ils se fâchèrent. Comme Armand là-dessus s'absenta pour se présenter au bachot, la brouille fut une brouille pour de bon. (L. Aragon, Les Beaux Quartiers.) — Слово за слово, они поссорились. А так как вскоре Арман уехал сдавать экзамены, ссора превратилась в полный разрыв.

Puis il était parti pour de bon à dix-sept ans, sans plus s'occuper de Mildred, qu'il avait peut-être embrassée deux fois à la faveur de l'obscurité. (G. Simenon, Le fond de la bouteille.) — Потом он в семнадцать лет уехал навсегда, перестав и думать о Мильдред, которую он, может быть, пару раз поцеловал, пользуясь темнотой в кинозале.

En six mois, de La Conquête de Plassans parue en mai, il ne s'est vendu que dix-sept exemplaires. Qui pis est nul critique n'a daigné en rendre compte: pas un article. Zola fulmine. (H. Perruchot, La vie de Cézanne.) — За шесть месяцев с появления в мае "Завоевания Плассана" было продано всего семнадцать экземпляров. Что еще хуже ни один критик не соблаговолил ничего написать, не появилось ни одной статьи. Золя метал громы и молнии.