ольги

Идиоматическое выражение. Основное слово:

шӱм

-ем

1. молвить, промолвить, вымолвить; выговорить, проговорить; произносить, произнести; сказать, ответить. Шыдын пелешташ выговорить зло; куанен пелешташ радостно вымолвить.

□ Чачи Сакарым тура ончале да пелештыш: – Уке. С. Чавайн. Чачи внимательно посмотрела на Сакара и произнесла: – Нет. Ончен шогена, ик-кок мутым пелештена, адак кӱзена. Г. Чемеков. Стоим, смотрим, вымолвим одно-два слова, опять поднимаемся. – Мый нимат шым пелеште. Й. Ялмарий. – Я ничего не сказал. Ср. манаш, каласаш.

2. Г. делать (сделать) выговор, замечание; порицать. Тӹдӹм изиш пелештӓш келеш ылнежӹ. К. Беляев. Ему надо бы сделать замечание.

// Пелештен колташ выпалить, вымолвить, брякнуть, бросить, проронить. Ольга Павловнан мутшым колын, Григорий Петрович чытен ыш керт, йылмыжым кучен ыш сеҥе, пелештен колтыш: – Мыланем пырчат жал огыл. С. Чавайн. Услышав слова Ольги Павловны, Григорий Петрович не выдержал, не смог сдержать свой язык, выпалил: – Мне нисколько не жалко. Пелештен кышкаш высказать, выпалить (в пылу злости). – Но вуеш ида нал! Мый йолташ ӱдырем дене изишак шолдыран пелештен кышкышым. «Ончыко». – Но вы не обижайтесь! Я своей подруге высказал резковато. Пелештен шӹндаш ответить (резко). Сӓмӹрӹк эдем, попышы эдем вӹкӹ шӹдӹн анжалын, пачкатан пелештен шӹнда. В. Сузы. Молодой человек, зло посмотрев на говорящего, резко ответил.

◊ Юмым пелешташ помолиться богу.

Г. цӹ́ре

1. лицо, физиономия; передняя часть головы человека. Айдеме чурий человеческое лицо; чурийым петыраш закрыть лицо; йыргешке чурий круглое лицо.

□ Окнаште Ильян чурийже койо. К. Васин. В окне показалось лицо Ильи. Йоча-влакын чурийышт шыргыжеш. К. Коряков. Лица ребят улыбаются. Ср. шӱргӧ.

2. лицо, выражение лица, внешний вид лица, отражающий внутреннее состояние. Чурий вашталтмаш изменение выражения лица; весела чурий весёлое лицо.

□ Онтон моштен лудеш: йӱ кшымат, чурийжымат почеламутын мутшылан келыштарен шукта. А. Эрыкан. Онтон читает мастерски: и голос, и выражение лица успевает приспособить к словам стихотворения. Рвезырак ӱдырамаш-влак гына ушкалымыла шопо чурийым ыштен ончальыч. А. Ягельдин. Лишь женщины помоложе ревниво поглядели, сделав кислую мину. Ср. тӱс.

3. перен. лик, лицо; внешние очертания, видимая поверхность; что-л., напоминающее по внешнему виду лицо. Кече пел чурийжым ончыктыш, кугорно ылыже. «Ончыко». Солнце показало половину своего лица, шоссе оживилось. Вашке рокнӧлтыш чурийжым ончыкта. А. Филиппов. Скоро появятся (букв. покажет своё лицо) грузди. Ср. тӱс.

4. перен. лицо, индивидуальность, примета, признак, отличительные черты; облик, характер, душевный склад. Жапын чурийже примета времени.

□ Калыкын чурийже – тиде калыкын театрже. «Й. кече». Лицо народа – это национальный театр. Пьесын конкретно-исторический чурийже уке. С. Эман. У пьесы нет конкретно-исторического характера. Ср. тӱс.

5. перен. румянец, розово-красный цвет (лица), золотистый или чуть коричневатый цвет (при выпечке и т. п.). Коҥга тулда йӱла мо, мелна чурийда толеш мо? МФЭ. Горит ли огонь у вас в печи, румянятся ли ваши блины (букв. приходит ли румянец у ваших блинов)? (Ольган) шӱргӧ чурийже олма гай йошкарге. Т. Батырбаев. Цвет лица Ольги красный, как яблоко. Ср. тӱс.

6. в поз. опр. лица, связанный с лицом, физиономией. Чурий коваште кожа лица; чурий моторлык красота лица.

□ Савинов чурий кун дене (Найожан) марийжылан шуын огыл. П. Корнилов. Савинов по привлекательности лица был не чета мужу Найожи. Ср. тӱс.

◊ Кумыж чурий фольк. маска из бересты, использовавшаяся во время народных представлений. Мӧ чӧр-влак толыт, кумыж чурийым чият, упшым, ужгам савырен чият. МЭЭ. Придут ряженые, они надевают берестяные маски, надевают, вывернув, шапки, шубы. Могай чурий (шӱргӧ, шинча) дене с какими глазами? с каким лицом? Первый кечыштак еҥӱмбак агытанла кержалтынам. А эрла ӱмбакыже могай чурий дене ончалам? Г. Чемеков. В первый же день на человека набросился, как петух. С каким выражением лица завтра я взгляну на него?

I -ам

1. кипеть; клокотать, пениться от образующихся при сильном нагревании пузырьков пара. Шолаш пураш закипеть; шолаш пурташ довести до кипения.

□ Ведра пурыман калай атыште ала-мо шолеш. З. Каткова. В ведёрной жестяной посуде что-то кипит. Колшӱ р пеш чот шолын, йырваш тамле пуш шарлен. «Ончыко». Сильно кипела уха, кругом распространился вкусный запах.

2. кипеть – о сосуде, где происходит кипение. Куп лоҥгаште кум вере аппарат шолеш, лоргыкта. М. Шкетан. В болоте в трёх местах кипят, бурлят аппараты.

3. вариться, кипеть; находясь в кипятке, делаться готовым для еды. Пареҥгат, изиш лиймеке, шолаш тӱҥале. В. Сави. И картошка через некоторое время закипела. Шыл кугу подеш шолын, а молла ту пагытыште юмым удылын. МФЭ. Мясо варилось в большом котле, а молла в то время молился богу.

4. перен. кипеть, бурлить, клокотать при стремительном движении (о реке, потоке и т. п.). Шем теҥыз шолеш, йӱ дымат огеш мале. М. Казаков. Бурлит море Чёрное, и ночью не спит. Памаш вӱ д тугаяк яндар, йӱ дшӧ -кечыже шолеш. В. Иванов. А родник такой же чистый, кипит днём и ночью.

5. перен. клубиться, подниматься, двигаться клубами. Пурак шолын нӧ лталтеш, вара тӱ тыра семын эркын шалана. Н. Лекайн. Клубясь, поднимается пыль, затем, как туман, медленно рассеивается. Шолеш шем пыл пеш умбалне, Курык тӱ рым леведеш. В. Ошел. Вдалеке клубится чёрная туча, заслоняет склоны гор.

6. перен. кипеть; бурлить; сновать; беспорядочно двигаться в различных направлениях; кишеть (о множестве животных, людей). Идымыште калык шолеш – у шурным эрыкта. В. Иванов. На гумне снуют люди – сортируют новый урожай. Юалге ӱмылыштӧ шикшла ӱвыра, шыҥа шолеш. И. Васильев. В прохладной тени, как дым, кишат комары и мошки.

7. перен. кипеть; протекать оживлённо, стремительно, бурно. Паша шолеш: нумалшыже нумалыт, оптышыжо оптат, кутко гай тыршат. П. Пайдуш. Работа кипит: кто носит, кто грузит, трудятся, как муравьи. Илыш шолеш, илыш чарныде вашталтеш. В. Сави. Жизнь кипит, жизнь меняется беспрерывно.

8. перен. кипеть; быть охваченным каким-л. чувством, страстью; возмущаться, кипятиться. (Кождемыр) ушыж дене тӱ рлыжымат шона, уло кӧ ргӧ шыде дене шолеш. К. Васин. Кождемыр думает о разном, всё его нутро кипит от злости. Таче Ольган вуйыштыжо эртышыжат, ончыклык нерген шонымашат шолеш. Я. Элексейн. Сегодня в голове Ольги кипят мысли о былом и о будущем.

9. Г. перен. быть постоянно занятым, хлопотать. Пӓ шӓшукы, ирок гӹц йыд якте шолаш ситӓ. Работы много, хватает, чтобы хлопотать с утра до ночи.

10. Г. перен. копошиться, возиться. Мам шолат, шӹ нзӓ й тырын! Что ты возишься, сиди смирно.

// Шолын лекташ

1. бить (ключом), стремительно вытекать откуда-н. (Памаш) шолын лектеш, да вӱ дшӧ арам шаланен пыта. М. Шкетан. Ручей бьёт ключом, но вода пропадает впустую. 2) перен. бить ключом – о бурных, полных неистощимой силы проявлениях чего-л. (Миклайын) эркын дене шулышо первый йӧ ратымашыже кӧ ргӧ гыч шолын лектеш. М. Иванов. Постепенно таявшая первая любовь Миклая бьёт изнутри ключом. Шолын шогаш

1. кипеть, клокотать, пениться от образующихся при сильном нагревании пузырьков пара. Чыланат вашкат, пуйто мӧҥгыштышт шолын шогышо самоварым монден коденыт. А. Тимофеев. Все спешат, будто дома забыли кипящий самовар. 2) перен. кипеть; беспорядочно двигаться в различных направлениях; кишеть (о множестве животных, людей). Приёмный пунктшо шолын шогышо куткышуэм ушештарен. «Мар. ком.». Приёмный пункт напоминал встревоженный (букв. кипящий) муравейник.

◊ Вӱ р шолеш

1. кровь кипит (играет, бродит); об избытке жизненных сил, энергии. 2) кровь кипит (играет, бродит); об испытании сильного волнения, переживании сильных чувств, страсти. См. вӱ р. Шӱ м (шӱ м-кыл, шӱ м-чон) шолеш сердце горит (кипит), кто-л. сильно взволнован, возбужден, взвинчен. Шӱ м шолеш, вургыжеш, нигузеат лыпланен ом керт. В. Иванов. Сердце кипит, волнуется, никак не могу успокоиться.

II -ем бросать, бросить; кидать, кинуть; швырять, швырнуть; выпустив из рук, заставить или дать полететь и упасть чему-л. Андрий письмам ӱстембак шолыш. Я. Ялкайн. Андрий бросил письмо на стол. Ср. кудалташ, шуаш IV.

// Шолен колташ

1. бросить, кинуть, швырнуть; выпустив из рук, заставить или дать полететь, упасть чему-л. Мундырам кидышкет нал, мланде ӱмбак шолен колто. К. Васин. Возьми в руку клубок, брось на землю. 2) ударить, хлестнуть, нанести удар. Саню имньым сапкерем дене шолен колтыш. В. Косоротов. Саню вожжами ударил коня. 3) плеснуть; зачерпнув жидкости, брызгать ею, кидать её на кого-что-н. Йоча тунамак алдыр вӱ дым монча кӱ ӱмбак шолен колта. М. Казаков. Ребёнок тут же плеснул ковш воды на каменку. 4) прост. пойти, зашагать. Пычалым ямдылышым да Йыван дене, йыжге шеҥгеч лектын, шолен колтышна. С. Чавайн. Я подготовил ружьё, и мы с Йываном, тихонечко выйдя сзади, зашагали. 5) разг. выпить спиртного, тяпнуть. Сайын коч, вара эше ик стаканым, эҥыжанетым, шолен колтена. «Ончыко». Хорошенько поешь, потом ещё тяпнем один стакан малинового. Шолен пуаш ударить, нанести удар. Костин вуйжым пуйто кермыч дене шолен пуышт, шинчажат шаланыш. В. Сапаев. Кости будто кирпичом ударили по голове, даже в глазах помутнело. Шолен шуаш ударить. Ачам (ош кугызам) шола кидше дене шолен шуэнат, осал трук йомын. В. Любимов. Мой отец левой рукой ударил седого старика, нечисть вдруг исчезла.

I

1. сердце; центральный орган кровообращения. Шӱ м кырымаш биение сердца; черле шӱ м больное сердце.

□ Модест кугыза шӱ мжӧ дене йӧ слана. В. Иванов. Старик Модест мается сердцем. Альбинан корштышо шӱ мжӧ эркын дене пареме. М. Иванов. Больное сердце Альбины постепенно поправилось.

2. перен. сердце, душа; символ средоточия чувств, переживаний, настроений человека. Ава шӱ м сердце матери; йӧ ратыше шӱ м любящее сердце.

□ – Ой, тугай годым, палет, кузе шӱ млан йӧ сын чучын колта. «Ончыко». – Ой, в такое время, знаешь, как на сердце тяжело. Тидым шарналтымеке, Эрпатырын шӱ мыштыжӧ тушман деч утлаш ӱшан ылыж кайыш. К. Васин. Вспомнив это, в сердце Эрпатыра загорелась надежда спастись от врага. Ср. чон.

3. перен. сердце, душа; символ отзывчивости, доброты. – Янлыкат шке игыжым чамана, йоча дек нимогай шӱ мет уке. «Ончыко». – И звери своих детёнышей жалеют, у тебя к детям никакого сердца нет. Ср. чон.

4. перен. ед. ч.

1. л. употр. как ласковое, нежное обращение к кому-л.: сердце моё. – Шӱ мем, – манеш Акнаш, ӧ ндалын, Окавийым шупшалеш. С. Чавайн. – Сердце моё, – говорит Акнаш, обнимая, целует Окавий.

5. перен. сердце; центр, главная часть чего-л., важнейшее место чего-л. Мемнан планетын шӱ мжӧ – Тиде Йошкар площадь. «Ончыко». Сердце нашей планеты – это Красная площадь. Тиде чылажат теве кушко виктаралтын: Смоленскым руалтен налаш, тушеч мемнан элын шӱ мышкыжӧ – Москвашке – керылт пураш. П. Корнилов. Всё это вот на что нацелено: захватить Смоленск, оттуда напасть на сердце нашей страны – Москву.

6. в поз. опр. сердечный, сердца; связанный с сердцем. Шӱ м чер болезнь сердца.

7. в поз. опр. сердечный, душевный; связанный с чувствами, переживаниями. Шӱ м шижмаш сердечные чувства.

□ – Санденак корным палем, – Эрпатырын йӱ кыштыжӧ кугу шӱ м ойго шижалтеш. К. Васин. – Поэтому знаю дорогу, – в голосе Эрпатыра чувствуется большое сердечное горе. Ср. чон.

8. в поз. опр. сердечный; связанный с любовью, влюблённостью. Шӱ м таҥсердечный друг; шӱ м паша сердечные дела.

□ Елушат шканже шӱ м пелашым муын. В. Иванов. И Елуш нашла себе сердечного друга. – Уке, шӱ м тулем дене модаш эрыкым тетла ом пу! В. Иванов. – Нет, больше не позволю играть моими сердечными чувствами (букв. сердечным огнём)!

◊ Уло шӱ м (чон) дене

1. всей душой (сердцем); от всей души; искренне, горячо, безгранично (верить, любить и т. д.). 2) всей душой (сердцем); с большим желанием, охотно. См. чон. Уло шӱ мым пуаш (пышташ) отдавать, отдать (вкладывать, вложить) всю душу, сердце (в какое-л. дело); отдавать (отдать) всю силу чему-л. Мурылан рвезе уло шӱ мжым пуа. Г. Чемеков. Парень песне отдаёт всю душу. Шӱ м (чон) вургыжеш сердце (душа) волнуется; кто-л. испытывает волнение, тревогу, беспокойство; неспокойно на душе у кого-л. См. чон. Шӱ м (чон) вургыж(ын) с волнением, тревогой (в сердце, душе). Чалемаш тӱҥалше ава салтак эргыжым шӱ м вургыж вуча. Ю. Артамонов. Поседевшая мать с тревогой ждёт своего сына-солдата. Шӱ м (чон) йӱ кша сердце (душа) не лежит (букв. охладевает) к кому-чему-л.; теряется интерес, любовь, симпатия к кому-чему-л. См. чон. Шӱ м (чон) йӱ ла сердце (душа) болит (букв. горит) – о состоянии тревоги, волнения, беспокойства, переживания. См. чон. Шӱ м (чон) когарген коштеш сердце (душа) болит (букв. горит) – о состоянии постоянной тревоги, беспокойства, переживания, расстройства. Саван ватын гына шӱ мжӧ когарген коштын: тудо колхоз почмо годымак Савам колхозыш пураш ӱжын, Сава келшен огыл. М. Шкетан. Лишь у жены Савы душа болела: когда ещё создавали колхоз, она просила (букв. звала) Саву вступить в колхоз, Сава не согласился. Шӱ м кӱ жгемаш становиться (стать) равнодушным, безразличным, бездушным, неотзывчивым; привыкать, привыкнуть; черстветь, очерстветь. См. кӱ жгемаш. Шӱ м (чон) лушкаш успокаиваться, успокоиться (о душе, сердце); переставать (перестать) волноваться, раздражаться; чувствовать (почувствовать) облегчение после боли, тревоги, гнева. См. лушкаш, чон. Шӱ м нӧ лталтеш сердце (душа) радуется; поднимается настроение; кто-л. испытывает радость. Арпик кугызан шӱ м нӧ лталтеш. Г. Ефруш. У старика Арпика сердце радуется. Шӱ м ок нумал

1. сердце (душа) не лежит; сердце (душа) не принимает; нет желания, интереса, доверия к кому-чему-л. 2) сердце (душа) не выдерживает (не выдержит). См. нумалаш. Шӱ м (чон) ок шупш сердце (душа) не лежит к кому-чему-л.; нет желания, интереса, склонности, симпатии, доверия к кому-чему-л. См. чон. Шӱ м (чон) пӧ ртылеш сердце (душа) охладевает (охладеет) к кому-чему-л.; кто-л. теряет (потеряет) интерес, утрачивает (утратит) силу чувства, становится (станет) равнодушным к кому-чему-л. (букв. сердце возвращается). См. пӧ ртылаш. Шӱ м (чон) пытен от всего сердца, от всей души, всем сердцем, всей душой; откровенно, чистосердечно, искренне, страстно, пылко. См. чон. Шӱ м утен (утен каен)

1. от всей души; искренне, с полной откровенностью, непосредственностью. (Чемуш) Олянам шӱ м утен чамана. Д. Орай. Чемуш от всей души жалеет Оляну. 2) что есть духу, что есть силы; неистово, истерически, очень сильно; очень громко (плакать, кричать, смеяться и т. д.); навзрыд (плакать). См. утен. Шӱ м ӱжмӧ почеш по зову сердца; добровольно. Пырля илаш гына кужун ыш логал: сӱ аным эртарыме тылзыштак шӱ мжӧ ӱжмӧ почеш армийыш кайыш. М.-Азмекей. Только не пришлось жить вместе долго: в медовый же месяц добровольно ушёл в армию. Шӱ м шелаш завидовать кому-чему-л. (букв. сердце разрывается). Южо колхозник пашаште ӧ ркана, еҥын ыштен налмым огеш чыте, шуко киндым налмылан шӱ мжӧ шелын коштеш. Я. Элексейн. Некоторые колхозники ленятся в работе, не выносят, когда другие зарабатывают, завидуют, когда (другие) получают много хлеба. Шӱ м (чон) шолеш сердце (душа) горит (букв. кипит); находиться в возбуждённом, взволнованном состоянии; бурно проявлять (проявить), испытывать (испытать) тревогу, волнение, беспокойство и т. д. См. чон. Шӱ м шолын с волнением, с тревогой, с нетерпением. Кажне гана кувавайын ола гыч толмыжым шӱ м шолын вучем. «Ончыко». Я каждый раз с нетерпением жду прибытия моей бабушки из города. Шӱ м шула сердце тает; кто-л. приходит в умилённое состояние, млеет. Олю ден Виталий Александрович туге модыч – ончен, шӱ мет шула. Й. Ялмарий. Олю и Виталий Александрович так сыграли – глядя (на них), сердце тает. Шӱ м (чон) шулен (колышташ, ончаш) с удовольствием, с умилением, с радостью. См. чон. Шӱ м (чон) шупшеш тянет, влечёт (букв. сердце (душа) тянет) к кому-чему-л., куда-л. См. чон. Шӱ меш келге кышам кодаш оставлять (оставить) глубокий след на сердце; надолго оставаться (остаться) в памяти. Ача деч посна илыме пагыт шӱ мешет келге кышам коден. В. Исенеков. Период жизни без отца в твоём сердце оставил глубокий след. Шӱ меш (чонеш) пижаш по сердцу, по душе; полюбиться, понравиться. См. чон, пижаш. Шӱ меш (шӱ мыш, чонеш, чоныш) возаш запасть в душу (в сердце); глубоко запечатлеться в душе. См. чон, возаш. Шӱ меш (шӱ мыш) пиждыме не по сердцу, не по душе; не нравится, несимпатичный, неприятный. (Улазе) ала-молан шӱ меш пиждыме. П. Корнилов. Извозчик почему-то не по сердцу. Шӱ млан (чонлан) изин-кугун чучеш душа не на месте; у кого-л. неспокойно на сердце, волнение, тревога на душе. См. чон, изин-кугун. Шӱ млан (чонлан) кӱ чымын (каньысырын, шыгырын) чучеш неприятно, беспокойно, скверно, тяжело на сердце (душе); у кого-л. тяжёлое, гнетущее чувство на сердце. См. чон, кӱ чымын. Шӱ м(лан) (чонлан) рӱ п лие сердце ёкнуло, сердце упало (оторвалось, оборвалось); кто-л. испытывает сильный страх, тревогу, внезапное потрясение, приходит в отчаяние. См. рӱ п, чон. Шӱ мым иша сердце сжимает (стесняет, щемит); о состоянии боли, тяжести, грусти, тоски, страдания. Тиде, шучко сарын ик семже, шӱ мым иша. В. Иванов. Это, одна мелодия страшной войны, сжимает сердце. Шӱ мым (чоным) йӱ лалтараш (йӱ лалташ, когарташ) жечь сердце (душу); волновать, тревожить, мучить, жечь. Сай куралыт. Туге гынат кок йоҥылыш Ольган шӱ мжым йӱ лалтарен. Я. Элексейн. Пашут хорошо. Но всё же две ошибки жгли сердце Ольги. Шӱ мым (чоным) кочкеш гложет сердце; изматывает, выматывает, бередит сердце (душу); мучает, терзает. См. чон, кочкаш. Шӱ мым (чоным) кӱ рышташ надрывать сердце (душу); вызывать душевные страдания, муки. (Эвай:) Ачай, тыге ит ойло, шӱ мем ит кӱ рышт. С. Чавайн. (Эвай:) Отец, не говори так, не надрывай моё сердце. Шӱ мым (чоным) нулташ глодать сердце (душу); терзать, мучить чувством обиды, злости, неудовлетворённости. Павлушын игылтме мутшо гына эшеат шӱ мым нултен. В. Сапаев. Лишь оскорбительные слова Павлуша всё ещё глодали сердце. Ср. чон. Шӱ мым (чоным) почаш

1. открывать (открыть), раскрывать (раскрыть) сердце (душу); откровенно рассказывать (рассказать) о своих заветных мыслях, переживаниях, чувствах. См. чон. 2) открывать (открыть), раскрывать (раскрыть) сердце (душу); признаваться (признаться) в любви. Мый гын тыге шонем: йӧ ратымашым модышлан шотлышо еҥгына первый вашлиймаштак шке шӱ мжым почеш. В. Иванов. Я же так думаю: только человек, считающий любовь забавой, на первом же свидании открывает своё сердце. Шӱ м(ым) (чоным) почын по душам; откровенно, искренне, чистосердечно. Але марте Кргорий Миклай шкеж нерген тыге шӱ м почын нигӧ денат мутланен огыл. М.-Азмекей. До сих пор Кргорий Миклай никому так откровенно не говорил о себе. Шӱ мым (чоным) савыраш покорять (покорить) чьё-л. сердце (душу); добиваться (добиться) чьей-л. любви, расположения; располагать (расположить) к себе. См. чон, савыраш. Шӱ мым сорлыклаш сдерживаться, сдержаться; не поддаваться (не поддаться) различным чувствам (букв. обуздать сердце). (Андрей:) Тидын деч вара мый шке шӱ мем сорлыклышым. К. Коршунов. (Андрей:) После этого я обуздал своё сердце. Шӱ мым (чоным) тарваташ брать за сердце (душу); сильно, глубоко волновать, трогать, растрогать; вызывать щемящую тоску, боль или радость, умиление и т. д. См. чон. Шӱ мым (чоным) туржаш бередить душу; беспокоить, волновать, терзать, раздражать. – Арам тынар шке шӱ метым туржат, шоляш. В. Юксерн. – Ты зря бередишь своё сердце, браток. Шӱ мыш(кӧ) (чоныш) логалаш (пернаш) брать (взять) за сердце (за душу); задевать (задеть) сердце; затрагивать (затронуть), задевать (задеть) за живое; глубоко волновать (взволновать), трогать (растрогать); действовать на самолюбие, гордость и т. п. См. чон. Шӱ мыш(кӧ) налаш (пышташ) принимать (принять) близко к сердцу; относиться (отнестись) к чему-л. с большей ответственностью, большим вниманием, сочувствием. «Изи йоҥылышымат шӱ мышкыжӧ налеш», – чаманен шоналтышым. В. Иванов. «Даже небольшую ошибку принимает близко к сердцу», – подумал я с сочувствием. Шӱ мыштӧ нумал(ын) кошташ держать в сердце (обиду, злобу, гнев). Мыйын шотышто ит ойгыро: мый шыдым, осалым шӱ мыштем нумал ом кошт. К. Васин. Насчёт меня не переживай: я в своём сердце не держу зла, мести.

II Г. шӹм чувство, чувствительность; ощущать, способность воспринимать раздражения. Шӱ мым йомдараш потерять чувствительность.

□ Кылмыме дене парня-влакын шӱ мышт пытен. От холода пальцы потеряли чувствительность.

III Г. сӱ м

1. кора (дерева). Вичкыж шӱ м тонкая кора; нӧ ргӧ шӱ м молодая кора; куэ шӱ м кора берёзы.

□ Чодыра мераҥат, карсакат телым тыгыде вондерым кочкын илат, руэн йӧ рыктымӧ шопке шӱ мым нултат. М.-Азмекей. И лесной заяц, и заяц-русак зимой питаются мелкими кустарниками, обгладывают кору сваленных осин. Шыжым писте шӱ мым тӧ ргалташ йӧ сӧ, но сонарзе кертеш. «Ончыко». Осенью снимать кору липы трудно, но охотник может.

2. кожура, кожица, корка; внешняя оболочка плодов, семян. Олма шӱ м кожура яблока; лимон шӱ м корка лимона.

□ Фасольын нӧ шмыжӧ ӱмбачын шӱ м дене леведалтын. «Ботаника». Семена фасоли сверху покрыты кожурой. Пареҥге шӱ м шкак тӧ ргалтеш, кодшыжым йоча-шамыч кидышт дене эрыктат. Н. Лекайн. Кожура картофеля сама отстаёт, оставшуюся дети чистят руками.

3. скорлупа; твёрдая природная оболочка чего-л. Вырвур пӱ кшым иштарен кучен, шӱ мжым пурын, томжым кочкеш. А. Фёдоров. Вырвур, зажав орех, разгрызая скорлупу, съедает ядро. Ур ончыл пӱ йжӧ дене пӱ кш шӱ мым пеш сай пудыртен кертеш. «Биологий». Белка передними зубами очень хорошо может расколоть скорлупу ореха.

4. шелуха; отбросы, состоящие из (негодной в пищу) оболочки овощей, семян. Кавун кичке шӱ м шелуха семян тыквы; шоган шӱ м шелуха лука.

□ (Рвезе) уло вийже дене симанке шӱ мым шӱ вал-шӱ вал колта. В. Косоротов. Парень изо всех сил выплёвывает шелуху семечек.

  Глупые жены

   1921 - США (реставрированная версия: 100 мин)

     Произв. Universal

     Реж. ЭРИХ ФОН ШТРОХАЙМ

     Сцен. Эрих фон Штрохайм

     Опер. Бен Рейнолдз и Уильям Дэниэлз

     Худ. Ричард Дей

     В ролях Эрих фон Штрохайм (граф Владислав Сергеевич Карамзин), Мод Джордж (княгиня Ольга), Мей Буш (княгиня Вера), Рудольф Крисченз (Эндрю Дж. Хьюз), Мисс Дюпон (Хелен Хьюз), Дейл Фуллер (Марушка), Чезаре Гравина (Вентуччи), Мальвина Поло (Мариетта, дочь Вентуччи), С. Дж. Аллен (Альберт I, князь Монако).

   На вилле «Аморозо» в окрестностях Монте-Карло живут 3 мошенника, выдающие себя за эмигрировавших русских аристократов: княгини Ольга и Вера Печниковы и их обольстительный кузен, граф Владислав Сергеевич Карамзин. Они зарабатывают сбытом фальшивых денег, поставляемых им Вентуччи - вдовцом, в одиночку воспитывающим слабоумную дочь. В поле зрения мошенников попадают посол США Эндрю Дж. Хьюз, прибывший с визитом в Монако, и его жена Хелен, которую они выбирают своей будущей жертвой. Карамзин идет с ней на контакт. Она легко поддается его шарму, и он показывает ей окрестности. Застигнутые грозой посреди ночи, они укрываются в пустой хижине, и лишь появление заблудившегося монаха мешает Карамзину довести до конца свое предприятие по обольщению. На рассвете он отводит Хелен к мужу.

   Для Карамзина хороша любая добыча: он без колебаний вымогает у своей служанки Марушки 2000 франков ее сбережений. Несчастная девушка страстно влюблена в своего хозяина и по-прежнему верит в его обещание жениться на ней. В казино Карамзин подталкивает Хелен сыграть в рулетку по-крупному: удача ей улыбается и преподносит крупный выигрыш. Муж отводит ее в «Отель де Пари», а сам отправляется по приглашению Ольги на небольшую карточную партию, которую та устраивает для близких друзей на вилле «Амороза». Тут-то приглашенные и оставляют свои деньги, в неведении унося с собой фальшивые банкноты Вентуччи.

   Карамзин передает Хелен записку назначая ей свидание на вилле. Выходя из отеля, Хелен встречает офицера, который ранее неоднократно отказывался поднять предметы, выпадавшие у нее из рук. Презрительный взгляд, которым она его окидывала, не оставлял сомнений в том, как она расценивала его поведение. Теперь же, когда с офицера случайно спадает накидка, она замечает, что у него нет обеих рук. Хелен надевает на него накидку и рассыпается в извинениях. Карамзин признается Хелен, что у него есть долг чести: 90 000 франков. Она готова отдать ему свой выигрыш. Марушка, сходящая с ума от ревности, запирает их и поджигает виллу. Карамзина и Хелен спасают пожарные.

   У изголовья жены, страдающей от ожогов. Хьюз находит записку от Карамзина. Он возвращается на виллу, прилюдно дает графу пощечину и предписывает ему в кратчайшие сроки покинуть Монако. Охваченный внезапным влечением к дочери Вентуччи, Карамзин карабкается по стене и проникает в дом старика через окно. В это время Ольгу и Веру арестовывает полиция. Вентуччи выполняет клятву, данную им самому себе, и убивает того, кто осмеливается прикоснуться к его дочери: по случаю, это оказывается подлый Карамзин. Вентуччи сбрасывает его тело в колодец. Лежа рядом с мужем, Хелен дочитывает назидательный финал книги «Глупые жены», которую она держала в руках еще при первой встрече с Карамзиным.

   ► 3-я полнометражная картина Штрохайма и первая, ставшая знаменитой во всем мире. Все историки расценивают ее как шедевр, повествующий о человеческом коварстве и жестокости, и видят в ней (конечно, при меньшем совершенстве стиля, нежели в Алчности, Greed или Свадебном марше, The Wedding March) главные характерные черты вселенной Штрохайма. 3 такие черты требуют особо пристального внимания. И 1-я - гигантизм, который также можно назвать отсутствием чувства меры и мегаломанией. Чтобы воспроизвести упадок и лицемерие Европы после Первой мировой войны, Штрохайм выстраивает казино Монте-Карло на голливудских холмах и в студийных интерьерах фирмы «Universal» с такой тщательностью, точностью, пышностью и расточительностью в деталях, что княжество обошлось для съемок дороже Вавилона из Нетерпимости, Intolerance Гриффита. Бюджет фильма впервые в истории кино превысил 1 млн долларов. По длительности съемок и количеству экспонированной пленки Штрохайм также бьет все рекорды. За год (с июля 1920 по июнь 1921 г.) он накопил материала на 320 частей (хоть эта цифра и подтверждается различными источниками, поверить в нее от этого не легче). Через полгода монтажа количество частей уменьшилось на 9/10. Теперь фильм длится лишь 8 часов (32 части). Однако на премьере в Нью-Йорке в январе 1922 г. публика увидела 3,5-часовую версию из 14 частей, которая для обычного проката была сокращена до 10 частей, а в ряде зарубежных стран - до 7. В реконструкции фильма, проводившейся в 70-х гг. фирмой «Blackhawk», использовалась помимо прочих итальянская копия в 7 частях, содержание которой и пересказано выше.

   Каждый этап сокращения фильма обострял конфликт между Штрохаймом и руководством «Universal» - Леммле и Талбёргом. Таким образом, гигантомания режиссера привела к 2 прямым - и парадоксальным - последствиям для фильма. Тщательность и богатство постановки, продиктованные стремлением к реализму, привели к результату прямо противоположному реализму. Монте-Карло и 15 000 его обитателей в глазах Штрохайма превращаются в мрачное место, где обезумевшие толпы прессуют друг друга, рождая ассоциации с заторами и пробками крупных европейских столиц в часы пик. Такой Монте-Карло существует только в воображении автора. Гигантомания также приводит к тому, что Штрохайм никогда не остается надолго владельцем своего материала; свои «окончательные» черты материал приобретает без участия режиссера или даже вопреки ему (впрочем, эти черты тоже постоянно меняются; от одного этапа к другому, от одного негатива к другому; европейский негатив сильно отличается от американского - ситуация довольно распространенная для немого кино, но у Штрохайма она принимает более крупные масштабы). Из-за своей мегаломании режиссер постоянно попадает в сложное и двусмысленное положение палача-жертвы, хозяина-раба, играя попеременно то одну, то другую роль. В результате этой непростой диалектики, в которой прослеживается некий садомазохизм (в художественном смысле), Штрохайм неизменно оказывается жертвой самого себя, своих продюсеров, системы, в которой работает, потери контроля над конечным результатом и несбыточной мечты, которой является для него задуманный фильм. Штрохайм, палач, тиран и деспот, вечно оказывается в шкуре раба, преследуемого и разгромленного системой, которую он не в состоянии победить.

   2-я характерная черта: знаменитая мрачность фильма, резко идущая вразрез с основным потоком голливудского немого кино. У Штрохайма нет никакой борьбы добра и зла, а следовательно - нет ни мелодрамы, ни чувств, лежащих на поверхности. Жертвы оказываются ничуть не лучше терзающих их мошенников и негодяев. Они либо бесцветны, условны, лишены выразительности и, по сути, не достойны внимания (Хелен Хьюз), либо обладают той выразительностью, что делает их похожими на своих палачей. Такова служанка Марушка, упорно живущая иллюзиями о том, что Карамзин однажды на ней женится. В некоторых сценах актриса Дейл Фуллер напоминает ЗэйСу Питтс и ее героиню из Алчности, изглоданную жадностью. Палачи и жертвы в большинстве своем тонут в головокружительном водовороте саморазрушения, который одинаково удачно воплощен в самоубийстве Марушки и в не менее самоубийственном поведении Карамзина, когда он отправляется овладевать дочерью Вентуччи (сцена, выпавшая из реконструированной версии), хотя последний никогда не скрывал твердого намерения убивать каждого, кто посмеет прикоснуться к ней. Упадок, живописуемый Штрохаймом, до самого конца следует своей извращенной логике и вызывает у персонажей атрофию инстинкта самосохранения.

   3-я характерная черта фильма - без сомнения, наиболее близкая нашей современности, - сила его насмешки. Штрохайм дает здесь едкую пародию на бульварный роман - подобно тому, что он поместил в пространство фильма; книга под названием «Глупые жены» то и дело мелькает в руках героини Хелен Хьюз. Этот дополнительный слой иронии, ничуть не умаляющий мрачность картины, неотделим от вселенной Штрохайма. Она означает, что режиссер вовсе не одурачен излишествами, бредовыми несуразицами, банальными нелепостями, в изобилии населяющими сюжет; он не только прекрасно сознает их, но и берет на вооружение и бросает на съедение зрителю, который, благодаря им, должен прочувствовать чудовищность современного мира.

 Человек, который смеется

   1928 – США (110 мин)

     Произв. U (Карл Леммле)

     Реж. ПАУЛЬ ЛЕНИ

     Сцен. Дж. Грубб Александер по одноименному роману Виктора Гюго (титры Уолтер Энтони)

     Опер. Гилберт Уоррентон

     В ролях Конрад Файдт (Гуинплен), Мэри Филбин (Дея), Джулиус Молнар-мл. (Гуинплен в детстве), Ольга Бакланова (герцогиня Джозиана), Брэндоп Хёрст (Баркильфедро), Чезаре Гравина (Урсус), Стюарт Хоумз (лорд Дерри-Мойр), Ник Де Руис (Уопентейк), Эдгар Нортон (лорд-канцлер), Торбен Майер (шпион), Джордж Сигман (доктор Хардкванон), Джозефин Кроуэлл (королева Анна).

   Англия, XVII в. Король Иаков II обрекает на смерть своего политического противника лорда Кленчарли, приговаривая его к пытке «железной девой» (доспехи, изнутри нашпигованные шипами). Перед этим он приказал отдать его маленького сына «компрачикосам». Компрачикосы («торговцы малышами», согласно изобретателю термина Виктору Гюго) покупали детей и уродовали их на потеху европейским властителям и монаршим дворам, а также ярмарочным зевакам. Мальчику надрезали углы губ, после чего на лице его навеки остался жуткий оскал. Неподалеку от Портленда компрачикосы бросают мальчика. Он бродит в снегах среди виселиц с мертвецами и спасает младенца, чья мать замерзла насмерть. Вместе со своей драгоценной ношей он находит приют в хижине философа Урсуса. «Перестань смеяться», – говорит Урсус, завидев мальчика. «Мне плохо», – отвечает тот.

   Повзрослев, мальчик становится знаменитым клоуном Гуинпленом, более известным как «Человек, который смеется». Он кочует с одной ярмарки на другую в повозке Урсуса; вместе с ним путешествует Дея, слепая девушка ангельской внешности – тот самый ребенок, которого мальчик некогда спас в снегах. Гуинплен хочет жениться на Дее, и та отвечает ему взаимностью. Но он со страхом думает, имеет ли право пользоваться ее слепотой и скрывать собственное уродство, ведь Дея до сих пор не знает, что ее спутник и спаситель – урод. Гуинплен готовится выступить на ярмарке в Саутуорке. Чувственная и развратная герцогиня Джозиана обожает радовать глаз подобными зрелищами. Королева Анна, сменившая Иакова II па английском троне, приходится сводной сестрой Джозиане; она осуждает ее поведение и надеется когда-нибудь прекратить его. Шут Баркильфедро, темная и раболепная душонка, перехватывает письмо, где раскрывается благородное происхождение Гуинплена. Чтобы заслужить милость королевы Айны, как некогда он заслужил ее перед Иаковом II, шут делится с госпожой своим открытием.

   Джозиана посещает выступление Человека, который смеется; она увлечена уродом и приводит его в свои покои с повязкой на глазах. Она тянет его на свое ложе и лишается чувств, поцеловав его в обезображенные губы. Но тут она узнает, что королева решила выдать ее замуж за наследника Кленчарли, то есть за Гуинплена, чтобы остепенить ее и вместе с тем обеспечить ей благосостояние. В самом деле, ее официальный жених Дэйвид Дерри-Мойр, до сих пор бывший единственным наследником Кленчарли как родной сын лорда, с появлением Гуинплена лишается имущества и, следовательно, не может составить герцогине выгодную партию. Герцогиня рыдает. Гуинплен (она не знает еще, что он и есть назначенный ей муж) садится в ее карету. Солдаты короля хватают его и бросают в тюрьму. Урсус думает, что Гуинплен погиб, и скрывает печальное известие от Деи. Он даже притворяется, что дает с товарищами представление, хотя на самом деле публики нет. Затем Урсус узнает, что по причинам государственной важности его изгоняют из королевства. Гуинплен, восстановленный во владениях и титуле, появляется в Палате лордов. Он публично выступает против решения королевы насильно женить его на герцогине. Разражается огромный скандал. Гуинплен бежит через окно, бьется на дуэли, совершает серию акробатических трюков и ускользает от вооруженных преследователей. В последний момент он успевает на корабль, уносящий Урсуса и Дею в ссылку.

   ►  Один из самых блистательных американских фильмов последних лет немого периода. Как и Горбун Нотр-Дама (The Hunchback of Notre-Dame, Уоллес Уорсли, 1923), фильм вполне приемлемо пересказывает содержание романа Гюго, разумеется, без гениальных побочных линий, зато с хэппи-эндом – вполне логичным, учитывая общую интонацию картины (согласно некоторым источникам, трагический финал, точь-в-точь повторяющий роман – Гуинплен не успевает к отплытию корабля, находит тело утонувшей Деи и кончает с собой от отчаяния, – был снят и якобы демонстрировался за пределами США). Пауль Лени, в некотором роде, достигает масштабности Гюго на визуальном уровне. Он строит свой фильм на почти непрерывной последовательности зрелищных и ярких зрительных образов, воссоздавая противопоставления, на которых основан и роман-первоисточник: смех и боль, внешнее уродство и внутренняя красота, жестокость власть имущих и человечность бедняков. Привычными характеристиками стиля Лени становятся виртуозность камеры, изобретательное построение кадра, выразительная актерская игра (в особенности у Конрада Файдта и Ольги Баклановой в довольно смелой роли), большое значение декораций – конечно же наследие богатого экспрессионистского опыта Лени. Эти характеристики в данном случае усилены средствами, предоставленными в распоряжение режиссера студией «Universal». Фильм следует духу Гюго: действие ни на минуту не теряет живости и очарования, хотя ему, несомненно, не хватает лиричности в интимных сценах и более критичного и исторически достоверного взгляда на общество того времени. «Это был век чисто византийских нравов, – писал Гюго о XVII в., – простодушие сочеталось в нем с развращенностью, а жестокость с чувствительностью – любопытная разновидность цивилизации». Здесь же мы остаемся на уровне развлекательного зрелища, в котором, однако, имеются вдохновенные образы, наделенные большой творческой силой; развлекательное зрелище такого высокого качества достойно уважения.

   N.B. Еще одна довольно талантливая киноверсия романа Гюго снята Серджо Корбуччи в 1966 г. – L'uomo сhe rida с Жаном Сорелем в заглавной роли. Свободную – и довольно симпатичную – вариацию на тему «Человека, который смеется» создал Уильям Касл в фильме Мистер Сардоникус, Mr. Sardonicus, 1961.

   1938 - СССР (100 мин)

     Произв. Мосфильм

     Реж. СЕРГЕЙ ЭЙЗЕНШТЕЙН

     Сцен. Петр Павленко, Сергей Эйзенштейн

     Опер. Эдуард Тиссэ

     Муз. Сергей Прокофьев

     В ролях Николай Черкасов (князь Александр Невский), Николай Охлопков (Василий Буслай), Андрей Абрикосов (Гаврила Олексич), Дмитрий Орлов (Игнат), Варвара Массалитинова (Амельфа Тимофеевна), Вера Ивашова (Ольга), Александра Данилова (Василиса).

   XIII в. Тевтонские рыцари идут войной на Русь, едва оправившуюся от кровавого монгольского нашествия. В Новгороде народ стоит за то, чтобы просить помощи у молодого князя Александра, разбившего шведов на р. Неве. Немецкие рыцари уже взяли Псков, где они бросают в огонь детей, с благословения сопровождающих их церковных властей. Гонцы из Новгорода излагают свою волю Александру; тот набирает в войско крестьян. Он разрабатывает стратегию, которую применит на покрытом льдом Чудском озере: заманить неприятеля в центр, затем - зажать его с боков, словно в клещи. Битва происходит 5 апреля 1242 г. - в точности так, как предполагал Александр. Лед, покрывающий озеро, трескается и поглощает тевтонских рыцарей, весящих в рыцарских доспехах гораздо больше, чем русские в легких кольчугах. В Пскове проходит триумфальное шествие победителей. Русская девушка Ольга выбирает в мужья одного из двух претендентов, долго добивавшихся ее руки и теперь покрытых славой. Второй же берет в жены отважную воительницу из своего отряда. Александр обращается ко всему миру с мрачной угрозой: «А если кто с мечом к нам войдет, от меча и погибнет».

   ► Как и в случае с Броненосцем «Потемкин»*, Эйзенштейн снова выполняет заказ (лично поддержанный Сталиным). Фильм очевидно создан с патриотическим прицелом, направленным в ближайшее будущее. Речь идет уже не о выражении марксисткой идеологии, а о националистической пропаганде, образной до такой степени, что Бардеш и Бразийяк восхищались Александром Невским, видя в нем «самый волнующий образец фашистского кинематографа». Действительно, Эйзенштейн пользуется фигурой «отдаленной исторической метафоры», которая в то время была широко распространена в кинематографе итальянского и германского фашизма. Вместе с марксистской идеологией из творчества Эйзенштейна исчезают порожденная ею самоуверенная пристрастность и творческая энергия, привнесенная этой пристрастностью в Стачку* и Броненосец «Потемкин». В этой картине формализм Эйзенштейна ограничивается тем, что главный герой Александр напоминает мраморное изваяние; более удачно этот формализм проявляется в пластических и эстетических поисках в знаменитой кульминационной сцене битвы на озере.

   Звуковой кинематограф ничего не дал Эйзенштейну. Режиссер лишен всякого понимания драматургического диалога, и разговоры персонажей, снятых крупными планами, демонстрируют худший вариант академичности; каждый актер декламирует свой текст, словно агитационную речь. Попытка обозначить характеры претендентов на сердце Ольги выполнена крайне неуклюже; то же относится и к сценам эпилога после завершения битвы. Этот фильм, снятый в 1938 г., вполне мог бы датироваться 1932 или 1933-м. В звуковом кинематографе Эйзенштейна интересует не речь, а именно звук, позволяющий усилить изображение восхитительной музыкой Прокофьева и закадровым хоровым пением. Что же касается битвы на озере, этот длинный получасовой отрезок (единственное, что в этом фильме достойно внимания современного зрителя) ценен прежде всего общими планами. Своей пластической красотой эти планы обязаны рыцарским шлемам и доспехам, движениям толпы, которые сводятся к живописным столкновениям объемов, масс и линий. Крупные планы, на которых русские воины изрекают одну или две фразы, разрубая противника пополам, очень плохо вписываются в общую конструкцию и зачастую катастрофичны. Идея трескающегося льда зрелищна в теории, но на экране эта зрелищность находит реальное отображение лишь в одном плане, крайне лаконичном: рыцарь тонет на наших глазах; его плащ в конце концов скрывается под водой. (Известно, что эпизод битвы на озере снимался в июле, на твердой земле.)

   В этом незаконнорожденном и неровном фильме, который сам автор считал наиболее поверхностным и наименее личным своим произведением, Эйзенштейн умело оперирует шлемами, доспехами, абстрактной стратегией сражения, белыми массивами озера и неба, лошадьми, природой. Но он не знает, что делать с людьми. В прологе и эпилоге (занимающих, между прочим, 2/3 фильма) они появляются лишь для того, чтобы озвучить патриотический и националистический посыл фильма. К моменту создания Александра Невского Эйзенштейн еще не научился встраивать человека в формалистическую систему, вытеснившую из его творчества идеологию. Для этого ему понадобится пройти через 2 эпохи, через муки и проклятие Ивана Грозного*.

   БИБЛИОГРАФИЯ: сценарий в книге под ред. Джея Лейды (Eisenstein: Three Films, Harper and Row, New York, 1974) - вместе с Броненосцем «Потемкин» и Стачкой.