неотвратимо

adv

adv

общ. неминуемо, неотвратимо, непременно

общ. неизбежно, неотвратимо

  Чикагский предел

   1949 - США (87 мни)

     Произв. PAR (Роберт Феллоуз)

     Реж. ЛЬЮИС АЛЛЕН

     Сцен. Уоррен Дафф по роману Тиффани Тэнер «Некая женщина» (One Woman)

     Опер. Джон Ф. Сайц

     Муз. Виктор Янг

     В ролях Алан Лэдд (Эл Эдамз), Донна Рид (Розита Джин д'Ур / Эллен Рейнер), Джун Хэвок (Леона), Айрин Херви (Белль Дорсет), Артур Кеннеди (Томми Дитман), Берри Крёгер (Солли Уэллман), Хэролд Вермилайа (Анструдер).

   Чикаго. Журналист прежде полиции обнаруживает труп молодой женщины, умершей от туберкулеза в заштатном отеле. Унеся с собой ее записную книжку, он восстанавливает головоломную историю ее жизни и знакомств. Все свидетели, с которыми он встречается в ходе расследования, кажутся жутко напуганными; за убийством следует самоубийство, и вот уже журналист рискует собственной жизнью. За лживыми штампами ему удается восстановить более правдивый и достойный образ погибшей, за что ее брат ему благодарен. На похоронах журналист сжигает пресловутую записную книжку.

   ► Типичный продукт последнего периода в истории нуара, который, однако, интересен тем, что все составляющие жанра представлены в нем в, так сказать, нейтральном состоянии, без оригинальных черт, в том виде, что был отточен в предыдущих успешных картинах. Конструкция из флэшбеков различного происхождения (см. Убийцы, The Killers). Человек, ведущий расследование (в данном случае - журналист: с тем же успехом он мог быть и сыщиком), влюбляется в объект этого расследования даже за порогом смерти (см. Лора, Laura). Крайне запутанный сюжет; в данном случае - черта декадентская и бесполезная, поскольку не отвечает никакой внутренней необходимости (см. Глубокий сон, The Big Sleep и множество др. картин). Съемки на городских улицах, хотя и без признаков особого таланта. Возможно, гуманистический аспект - та сторона фильма, куда Льюис Аллен вложил самую большую частицу себя. Он показывает, как самый обычный человек, молодая вдова, предоставленная самой себе, может под влиянием обстоятельств превратиться в героиню нуара, свободно чувствующую себя среди контрабандистов, гангстеров, мелких или крупных авантюристов. В этом мире пьянство, насилие, распущенность и любые сделки с совестью неотвратимо приведут ее к трагедии. Фильм также отмечен редкими вспышками романтизма, неотделимыми от жанра: например, в красивой сцене один из любовников героини умирает со словами «Я любил ее». Если Алан Лэдд более-менее сносно выходит из испытания самой заурядной ролью, Донне Рид уже не хватает обаяния: ее героиня требовала бесконечно более яркой исполнительницы. Но все роли 2-го плана - в особенности Шепперд Страдуик, Артур Кеннеди, Гэвин Мьюир - великолепны; такова еще одна характерная черта нуара.

   N.В. Ремейк снят для телевидения Стюартом Розенбёргом (Это и есть слава, Fame Is the Name of the Game, 1966).

  Негасимое пламя

   1949 - Италия (104 мин)

     Произв. Orsa Film

     Реж. ВИТТОРИО КОТТАФАВИ

     Сцен. Сиро Ангели, Джорджо Капитани, Оресте Бьянколи, Фульвио Пальмьери

     Опер. Габор Погань

     Муз. Брутто Чиконьини

     В ролях Джино Черви (дон Луиджи Манфреди), Леонардо Кортезе (Джузеппе Манфреди / Луиджи Манфреди), Мария Дени (Мария), Тино Буасселли (Микеле Манфреди), Луиджи Този (Джованни Манфреди), Фульвия Мамми (Кармина), Карло Кампанини (дон Гвидо Валенте), Джан Паоло Росмино (дон Пьетро, архиепископ).

   Молодую девушку, чей дом сгорел в пожаре, берет к себе другая семья из той же деревни. Сын хозяев, карабинер, влюбляется в нее. Он отправляется на войну (1914). Вернувшись на побывку, он женится на девушке. Вскоре после этого она узнает о его гибели. Их сын становится семинаристом, но отказывается от религиозного поприща и идет в карабинеры, как и отец. В 1941 г. он жертвует собой, чтобы спасти жизни десятков заложников, и гибнет от рук немецких палачей.

   ► Этот фильм основан на реальном событии, показанном в заключительных сценах. Суровое восхваление моральных ценностей и готовности к самопожертвованию, передающихся от поколения к поколению, шло настолько вразрез с модой времени (в эти годы как раз начался расцвет неореализма), что вызвало полемику на Венецианском кинофестивале 1949 г. Негасимое пламя - хроника в гибком и захватывающем ритме - в лучших моментах как будто озарена трагическим лиризмом: начальные сцены, где злоумышленники гонятся за карабинером в паровозном депо; поспешная свадьба в ночи, во время побывки; сцена, где жена героя узнает о его смерти (как пишет Мишель Мурле в «Presence du cinema», № 9: «Сначала мы не видим ее лица, но она поворачивается к камере со слезами на глазах. И мы видим, как душа человека постепенно и неотвратимо погружается в пучины боли; это происходит прямо перед нами, в этой комнате, в абсолютном одиночестве, как будто мы проникли сюда тайком, словно воры, и со священным ужасом наблюдаем то, что никто не должен видеть»); и, конечно же, финальная казнь, самая красивая сцена во всем творчестве Коттафави, о которой сам режиссер сказал, что вдохновлялся при ее постановке своей любовью к музыке Баха. На всем протяжении фильма сцены активные и интимные держатся на одном, почти литургическом уровне напряжения: это форма, найденная режиссером. Литургическая торжественность ставится выше времени, выше истории; трагические события выстраиваются в ряд и формируют единый образ, обладающий религиозным смыслом и символизирующем вечность; негасимое пламя. Поэтому сцена казни безымянного солдата на войне, унесшей миллионы жизней, требует такой же тщательной проработки, как и самоубийство Антония и Клеопатры. Именно потому, что взгляд Коттафави направлен прежде всего в вечность, его кинематограф восхитительно игнорирует неореализм.

  Конец света

   1930 - Франция (91 мин)

     Произв. L'Ecran d'Art

     Реж. АБЕЛЬ ГАНС

     Сцен. Абель Ганс по мотивам одноименного романа Камилля Фламмариона

     Опер. Жюль Крюжер, Николя Рудакофф

     Муз. (аранжировка) Мишель Левин, Р. Сиохан, Владимир Зедербаум

     В ролях Абель Ганс (Жан Новалик), Виктор Франсен (Марсиаль Новалик), Самсон Фенсильбер (Шомбург), Жорж Колен (Верстер), Жан д'Ид (Мюрси), Колетт Дарфёй (Женевьева де Мюрси), Мажор Эйтнер (врач), Сильви Гренад (Изабель).

   Распинают Христа. Это лишь театральное представление, дающееся в церкви. Роль Христа играет Жан Новалик - писатель, поэт, провидец, чей брат Марсиаль, лауреат Нобелевской премии, отправляется в обсерваторию Пик-дю-Миди продолжать астрономические исследования. Оба влюблены в Женевьеву де Мюрси, но Жан убежден, что его удел - страдания, и хочет пожертвовать собой ради брата и уступить ему женщину. Марсиаль отказывается от этой жертвы. Отец Женевьевы, ученый и соперник Марсиаля, хочет выдать дочь за Шомбурга, карьериста, разбогатевшего на биржевых играх. Шомбург устраивает вечеринку в честь Женевьевы и под занавес овладевает ею силой.

   Жан пытается защитить девочку от побоев родителей, но те несправедливо обвиняют его, и за ним гонится толпа. Брошенный кем-то камень попадает ему в лоб; несколько дней Жан находится на грани безумия. Марсиаль узнает, что комета, размерами в 7 раз превышающая диаметр Земли, неотвратимо столкнется с нашей планетой через 114 дней. Он говорит об этом брату, который восклицает: «Я знал!». Жан составляет завещание и перед смертью просит Марсиаля и Женевьеву, вернувшуюся к нему, воспользоваться этим бедствием, чтобы научить людей лучше понимать и любить друг друга.

   Планете грозит война, и Марсиаль просит главного редактора крупной газеты опубликовать новость о неотвратимом приближении кометы. Он вступает в союз с биржевиком Верстером и договаривается, что тот будет играть на понижение и бороться со спекуляциями Шомбурга, делающего ставки на войну. Женевьева, быстро устав от борьбы за благо человечества, хочет просто жить. Она возвращается к Шомбургу, который готовит покушение на Марсиаля и хочет помешать ему обратиться к народу по радио с Эйфелевой башни с призывом против мобилизации. Он погибает в кабине лифта, кабель которого Марсиаль подрезал газовой горелкой. Марсиаль не знал, что в этой кабине была и Женевьева.

   Марсиаль созывает Всемирные Генеральные Штаты. В это время люди всей Земли дрожат от страха или молятся. За 32 часа до столкновения с кометой многие стараются забыть о ней, пьют, танцуют и устраивают гигантские оргии. Марсиаль провозглашает Вселенскую Республику для тех, кому удастся выжить.

   ► 1-й звуковой фильм Ганса, увы, смотрится лишь забавным курьезом и входит в огромное «Бюро потерянных мечтаний», к которому принадлежит немалая часть творчества создателя Наполеона, Napoléon. Если большинство кинорежиссеров осторожно прячутся в рамки какой-нибудь театральной пьесы, написанной в начале века, провидец Ганс увлеченно набрасывает полотно планетарных масштабов, где стремится выразить мессианскую роль поэта и ученого, воплотить универсалистскую утопию, основанную на трудах Лиги Наций. «Современный мир принял все меры предосторожности против прекрасного», - говорит Марсиаль Новалик. Но, к несчастью для нас, прекрасное у Ганса часто выглядит смешным. Игра самого Ганса, Франсена, Колетт Дарфёй, плохо приспособленная к новым требованиям звукового кино, превращается в экзальтированное кривляние, словно в худшем провинциальном театре. Фабула, одновременно и схематичная, и запутанная, не дает раскрыться фантазиям автора. Тем не менее, следует уточнить, что первоначальная продолжительность фильма (3 часа) была сокращена на треть перед торжественным показом в «Опере» в январе 1931 г., и в наши дни от Конца света осталась только 91-мин версия. Только в последние четверть часа, наконец, пробуждается свойственный Гансу поток лирического вдохновения.

   Самым строгим критиком фильма выступил сам автор. В 1964 г. он произнес после показа: «Это катастрофа. Весь фильм мне кажется отвратительным, игра актеров, включая мою, чудовищна, сюжет неправдоподобен. Можно оставить только несколько сцен, чтобы они хранились в синематеках в виде отрывков, да и только!» (цит. по Роже Икар: «Абель Ганс» [Roger Icart, Abel Gance. L'age d'Homme, 1983]). Добавим, что как бы ни огорчал этот фильм, его обязательно надо посмотреть, чтобы правильно представлять себе амбиции автора и их контраст с реальностью кинематографа тех лет.

  Из прошлого

   1947 – США (97 мин)

     Произв. RKO (Уоррен Дафф, Роберт Спаркс)

     Реж. ЖАК ТУРНЁР

     Сцен. Джеффри Хоумз по его же роману «Стройте мне эшафот повыше» (Build My Gallows High)

     Опер. Николас Мусурака

     Муз. Рой Уэбб

     В ролях Роберт Мичам (Джефф Бэйли), Кёрк Даглас (Уит Стерлинг), Джейн Грир (Кэти), Ронда Флеминг (Мета Карсон), Ричард Уэбб (Джим), Дики Мур (мальчик), Стив Броуди (Фишер), Вирджиния Хьюстон (Энн Миллер), Кен Найлз (Илз).

   Пытаясь убежать от прошлого, бывший частный детектив Джефф Бэйли поселился в Бриджпорте, калифорнийском городке, где заправляет бензоколонкой вместе с глухонемым подростком, своим единственным другом. Джефф очень привязан к местной девушке Энн Миллер. В городке появляется его старый знакомый – помощник Уита Стерлинга, профессионального игрока, промышляющего темными делишками. Он ищет Джеффа, и тот чувствует, что должен рассказать Энн о своей жизни. Несколько лет назад, когда Джефф работал частным детективом, Уит нанял его, чтобы найти бывшую любовницу Кэти, которая пыталась убить Уита, а затем скрылась, захватив с собою 40 000 долларов. Джефф нашел Кэти в Акапулько и закрутил с нею роман. Вдвоем они скрывались в Сан-Франциско, где беглых любовников случайно обнаружил бывший напарник Джеффа Фишер. Выяснение отношений между Джеффом и Фишером закончилось дракой, и Кэти хладнокровно убила Фишера. Джефф похоронил его и узнал, что Кэти солгала ему, будто не брала денег у Стерлинга. В этот момент он и решил переселиться в Бриджпорт.

   Закончив рассказ, Джефф заверяет Энн, что Кэти ничего не значит для него. Однако Уит Стерлинг хочет увидеться с Джеффом. Джефф отправляется к нему и встречает там Кэти. Оставшись с Джеффом наедине, она утверждает, будто любит его по-прежнему. Любовь, впрочем, не помешала ей сказать Уиту, что в убийстве Фишера виновен Джефф. Она даже подписала признание, и теперь Уит хочет шантажировать Джеффа. Он требует, чтобы Джефф выкрал у прокурора Илза, бывшего сообщника Уита, бумаги, компрометирующие прокурора перед налоговыми органами. Джефф чувствует, что ему расставляют западню, однако не может найти из нее выхода. Он не в силах помешать убийству прокурора и понимает, что Уит намерен повесить на него 2-е убийство. Джефф забирает бумаги Илза и предлагает Стерлингу обменять их на письменное признание Кэти. Однако Кэти убивает Уита, который был уже готов выдать ее полиции.

   Документы, попавшие к Джеффу, теряют ценность. «Теперь ты можешь иметь дело только с одним человеком – со мной», – говорит ему Кэти. Полагая, что они созданы друг для друга, она заставляет его уехать с ней в Мексику. Джефф соглашается, но сам звонит в полицию. Они садятся в машину, но вскоре попадают в засаду: полиция перегородила дорогу. Кэти убивает Джеффа за рулем и погибает сама, когда машина врезается в полицейский автомобиль. В Бриджпорте Энн расспрашивает глухонемого друга Джеффа о том, действительно ли Джефф хотел уехать с Кэти. Желая избавить ее от сожалений, юноша врет, утвердительно кивая.

   ►  Фундаментальная картина в жанре нуара. Жак Турнёр посетил проездом все основные голливудские жанры и, не специализируясь ни в одном, в каждом оставил как минимум по одному яркому, классическому и новаторскому шедевру. В фантастическом жанре: Кошачье племя, Cat People, Ночь демона, Night of the Demon; в вестерне: Звезды в моей короне, Stars In My Crown, Вичито, Wichita; в приключенческом фильме: Встреча в Гондурасе, Appointment in Honduras; в фильме о пиратах: Анна Индийская, Anne of the Indies. Каждый фильм несет на себе отпечаток того или иного жанра, при этом в высшей степени современен, и Из прошлого не становится исключением. Наряду с Убийцами, The Killers и Крест-накрест, Criss Cross( 2-мя фильмами Сиодмака, специалиста по нуарам), Из прошлого содержит основополагающие элементы жанра в их наиболее законченной форме: трагическая фатальность, подчеркивающая беспомощность отдельного человека; извращенные и отравленные взаимоотношения настоящего с будущим; портрет роковой женщины («черной вдовы», самки богомола и др.), по природе своей, больше чем по характеру, склонной к предательству. Но то, что у Сиодмака излучает жар или влагу, у Турнёра превращается в ледяной пейзаж. Действие погружено в призрачные сумерки (искусно нарисованные Николасом Мусуракой). Намеренно, почти сюрреалистически приглушены все голоса и звуки; развитие же происходит согласно строгому темпу, который, несмотря на все круговращения сюжета, неотвратимо ведет к финалу. Для главного героя персонаж Джейн Грир (великолепной актрисы) становится очаровательной посланницей смерти. Она закрывает Джеффу дорогу к другой судьбе, которая кажется ему миражом в пустыне, на фоне гор и озера Тахо в Калифорнии. Наперекор всем нормам жанра, сам герой не принимает ни малейшего участия в упадке и разложении вокруг него. Хотя он и не является героем в положительном, высоком смысле слова, персонаж Мичама остается удивительно незапятнанным человеком, которого актер, впервые играющий главную роль в фильме категории «А», наделяет столь характерной для себя флегматичностью и лаконичностью (такими же будут и все его будущие персонажи). Это совершенно здравомыслящий человек (обратите внимание на едкость его закадрового комментария и диалогов), осознающий все подстерегающие ловушки, но тем не менее не способный избежать их. Для Турнёра нуар в первую очередь дает возможность окутать сумрачной атмосферой тему внутреннего и внешнего изгнания. Это изгнание принимает форму странствий по лабиринту загадок и призраков. Впрочем, мало кто может похвастаться тем, будто понял Из прошлого целиком. Эта картина так богата нюансами и мистическими отзвуками, что при каждом пересмотре зрителю словно открывается новый фильм.

   N.B. Незначительный ремейк Тейлора Хэкфорда Несмотря ни на что, Against All Odds, 1984. Джейн Грир играет в нем мать персонажа, сыгранного ею в оригинальной версии.

  Первый бал

   1941 – Франция (100 мин)

     Произв. Discina и Андре Польве

     Реж. КРИСТИАН-ЖАК

     Сцен. Шарль Спак

     Опер. Роже Юбер

     Муз. Жорж Ван Пари

     В ролях Мари Дэа (Николь), Габи Сильвиа (Даниэль), Фернан Леду (Мишель Нобле), Реймон Руло (Жан де Лормель), Габриэль Фонтан (Мари), Франсуа Перье (Эрнест Вилар), Бернар Блие (сезонный работник), Луи Салу (Франсуа), Жан Брошар (Тома).

   В краю басков живут старый чудаковатый изобретатель и 2 его дочери: Даниэль, кокетка и модница, и Николь, дикарка, больше всего на свете любящая животных. Николь влюбляется в молодого врача, но тот предпочитает ей Даниэль и женится на ней. Прожив в браке 3 года, Даниэль бежит из парижской квартиры мужа. Николь некоторое время живет с врачом, пытаясь вновь покорить его сердце. Оставшись в одиночестве в деревне, отец чахнет от скуки, а затем умирает. Врач снова встречается с Даниэль, и они возвращаются к совместной жизни. Николь приезжает в родительский дом. Местный ветеринар, которому она всегда нравилась, начинает заботливо ухаживать за ней.

   ►  Поначалу легкий, веселый и блестящий, после цезуры в эпизоде бала (который дает название всей картине) фильм приобретает совсем иной оборот, драматический и меланхоличный. Этот сложный интонационный перепад превосходно удается Кристиан-Жаку, в расцвете сил сохранившему преданность своей любимой теме: духу детства, который распределен среди людей очень неровно. У одних он отсутствует полностью, у большинства присутствует мимолетно, но в некоторых особых людях – таких, как изобретатель, сыгранный Леду, – живет до самой смерти. Вместе со зрелостью неотвратимо приходят проблемы, разочарования, расставания, страдания. Зрелость, как правило, кладет конец беззаботности и драгоценной возможности наслаждаться прелестями сегодняшнего дня. Но даже те, кто благодаря своему воображению в совершенстве овладели искусством хранить в себе дух детства, – даже они в финале будут страдать наравне с остальными. Таков смысл этого маленького, элегантного и обаятельного фильма, который украшают превосходные диалоги Спака, восхитительная музыка Ван Пари и чуть ли не лучшие роли Фернана Леду и Марии Дэа.

  Полет стрелы

   1957 – США (86 мин)

     Произв. RKO, Globe Enterprises (Фуллер), прокат Universal

     Реж. СЭМРОЭЛ ФУЛЛЕР

     Сцен. Сэмюэл Фуллер

     Опер. Джозеф Бирок (Technicolor)

     Муз. Виктор Янг

     В ролях Род Стайгер (рядовой О'Мира), Ралф Микер (лейтенант Дрисколл), Сарита Монтиэл (Желтый Мокасин), Брайан Кит (капитан Кларк), Джей К. Флиппен (Бредущий Койот), Х.М. Уайнент (Бешеный Волк), Чарлз Бронсон (Синий Бизон), Нил Морроу (лейтенант Стокуэлл), Билли Миллер (Немой Язык, ребенок), Тим Маккой (генерал Аллен), Олив Кэри (миссис О'Мира), Фрэнк де Кова (Красное Облако), Фрэнк Уорнер (певец).

   Аппоматокс, штат Вирджиния, 9 апреля 1865 г. Пехотинец О'Мира делает последний выстрел в Гражданской войне и попадает в лейтенанта Дрисколла из армии северян. Затем он тащит его в госпиталь и там со стыдом и горечью наблюдает за капитуляцией генерала Ли перед генералом Грэнтом. В его сердце так много ненависти, что он больше не может спокойно находиться рядом с людьми из своей деревни и даже рядом с матерью: все, кажется, смирились с тем, что отныне будут жить в тени североамериканского флага. Он отправляется в индейские земли и пытается превратиться в сиу, чтобы забыть свою расу и свое поражение. По дороге он знакомится с Бредущим Койотом, стариком-разведчиком сиу из племени оглала, служившим в армии северян. Они становятся друзьями, и старик учит О'Миру самым простым основам языка и обычаев сиу. Вдвоем они попадают в плен к Бешеному Волку и его людям (Бешеный Волк не признает Красное Облако вождем объединенных племен народности сиу). О'Миру считают врагом, с него хотят живьем содрать кожу, а Бредущего Койота – повесить как отступника. В этот момент Бредущий Койот произносит ритуальные слова: «Мы быстрее летящей стрелы». Их тут же освобождают от казни и подвергают одному из самых жестоких индейских обычаев. Разувшись, они уходят вперед на расстояние полета стрелы и пытаются убежать от лучников, которые дают им мизерный шанс на спасение. В действительности никому до сих пор не удавалось выжить в беге наперегонки со стрелой. Бегущий Койот попросил участия в ритуале, чтобы избавить О'Миру от пытки и самому не потерять навсегда душу, умерев в петле. Он падает на бегу; О'Мире удается сохранить дистанцию. Его спасает индеанка Желтый Мокасин – прячет его и отводит в свою деревню. Она лечит его от лихорадки, и О'Мира становится, таким образом, первым человеком, кто обогнал летящую стрелу. Отныне ни один сиу не имеет права поднять на него руку.

   О'Мира просит дозволения вступить в племя и жениться на Желтом Мокасине (она привела в дом немого мальчика, о котором также будет заботиться О'Мира). Вождь Синий Бизон впечатлен его упорством и знаниями об индейском мире; он выполняет эту просьбу. Американская воинская часть, где служит и лейтенант Дрисколл, должна возвести форт неподалеку. Генерал Аллен договаривается с вождем Красное Облако о строительстве форта, который не должен занимать охотничьи территории племени. О'Мира становится представителем Красного Облака и должен следить за тем, чтобы военные и их командир капитан Кларк сдержали свои обещания. Но Бешеный Волк не признает этот уговор и убивает Кларка выстрелом из лука. Дрисколл, презирающий индейцев, переносит форт на другое место. Пока идет строительство, он оглушает О'Миру, пришедшего от имени сиу требовать от американцев, чтобы они немедленно покинули территорию. Индейцы разоряют форт, с Дрисколла заживо снимают кожу. О'Мира не может слушать, как он кричит от боли, и добивает его той же пулей, которой ранил его в последний день войны. (Люди из деревни торжественно вручили ему эту пулю как военный трофей.) Этот поступок доказывает, что он не сможет полностью превратиться в сиу. Он уходит с ранеными солдатами, женой и ребенком. Покидая землю, которая была к нему гостеприимна, он вспоминает слова капитана Кларка: «Капитуляция Ли стала не смертью Юга, а рождением Соединенных Штатов».

   ►  4 вестерна Фуллера – былинная сага о различиях между людьми, ненависти к себе и к другим, несбыточном желании поменять кожу. В Я застрелил Джесси Джеймса, I Shot Jesse James Боб Форд слишком сильно любит Джесси Джеймса и именно поэтому убивает его и на всю жизнь прослывает предателем. В Бароне Аризоны, The Baron of Arizona Джеймс Эддисон Ривис, чтобы утолить непомерное тщеславие и бешеный патриотизм, крадет и присваивает целый штат. В Сорока ружьях, Forty Guns, 1957, женщина, в глубине души недовольная своей женской природой и предчувствующая, что новый порядок неотвратимо сметет ее, встает во главе банды из 40 головорезов и сеет всюду смерть и разрушения. В Полете стрелы побежденный и опозоренный солдат, полный ненависти к своим стране и расе, хочет стать другим человеком, индейцем сиу. Полет стрелы, самый удачный фильм Фуллера, – также и самый фундаментально барочный из его фильмов. Раскадровка постоянно сталкивает планы, очень различные по продолжительности и масштабу (см. хрестоматийную сцену пролога до и после начальных титров). Повествование продвигается с умело выстроенной хаотичностью: вслед за разговорными сценами безо всякого перехода идут сцены боев и насилия. Максимальное барочное напряжение достигается тем, что рассказ идет от 1-го лица (как и во многих фильмах Фуллера), хотя, с другой стороны, эта мучительная, истерзанная субъективность помещена в самый достоверный, объективный и тщательно восстановленный исторический контекст. У Фуллера правда времени прорывается из описания персонажей, которым выпало больше всего страданий в эту эпоху. И покой – ведь в итоге Полет стрелы, приводит героев к некоему покою – рождается из бескомпромиссного исследования крайностей. По мнению Фуллера, только знакомство с крайностями может способствовать зарождению будущего гуманизма. Его герой должен был пройти до самого конца пути и упереться в тупик, чтобы у него открылись глаза на самого себя. На уровне формы все в Полете стрелы становится образцом гениального совершенства в чрезмерности: сценарий и режиссура, так прекрасно сочетающиеся друг с другом (Фуллер пишет как режиссер и снимает как писатель); цветной изобразительный ряд, созданный Джозефом Бироком, – то сверкающий и режущий, то умиротворенный и безмятежный; полубезумная и пронзительная, в стиле «Актерской студии», игра Рода Стайгера, превосходно отражающая невозможное желание персонажа стать другим человеком. С первых же кадров Полет стрелы настолько захлестывает своей экспрессивностью и искренностью, что, впервые столкнувшись с этим фильмом, сложно удержаться от мысли, что перед тобой – самый прекрасный фильм на свете.

   N.В. Фильм представляет собой редчайший случай: он произведен фирмой «RKO» (в самом конце ее существования), а выпущен в прокат фирмой «Universal». Сариту Монтиэл дублирует Эйджи Дикинсон. Фильм заканчивается титром: «Финал этой истории могли бы написать только вы».

  Финальный аккорд

   1936 – Германия (101 мин)

     Произв. UFA (Бруно Дудай)

     Реж. ДАГЛАС СЁРК (ДЕТЛЕФ СИРК)

     Сцен. Курт Хойзер, Детлеф Сирк

     Опер. Роберт Баберске

     Муз. Курт Шрёдер, Бетховен, Чайковский, Гендель

     В ролях Вилли Биргель (Эрих Гарвенберг), Лиль Даговер (Шарлотта Гарвенберг), Мария фон Таснади (Ханна), Теодор Лоос (доктор Оберайт), Мария Коппенхёфер (гувернантка Фризе), Альберт Липперт (Грегор Карл-Отто), Курт Майзель (барон Сальвяни), Петер Боссе (маленький Петер), Эрих Понто (председатель суда).

   В новогоднюю ночь на скамейке в Центральном парке Нью-Йорка найден мертвый мужчина. Это музыкант, приехавший из Германии с женой Ханной. Он не смог найти работу и покончил с собой. Узнав печальную новость, Ханна заболевает. Ее лечат соседи, но желание жить возвращается к ней лишь после того, как она слышит по радио концерт, исполняемый оркестром под руководством Гарвенберга. Оркестр исполняет Девятую симфонию Бетховена. Ханна не знает, что Гарвенберг, пытаясь спасти свой гибнущий брак, решил усыновить ребенка и этот ребенок – сын Ханны, порученный в Германии заботам женщины, которая однажды перестала им заниматься и не смогла связаться с родителями. Супруга Гарвенберга Шарлотта была любовницей астролога-шарлатана. Она хочет порвать связь с этим человеком, но он шантажирует ее. Ханна решает вернуться в Германию, где ее ждет болезненный сюрприз: известие о том, что ее мальчик усыновлен Гарвенбергами. Она нанимается в их семью гувернанткой мальчика, не признаваясь, что он – ее сын. Ханна всегда интересовалась музыкой и теперь ходит на все концерты Гарвенберга, а тот удивлен ее познаниями. Любовь к музыке сближает их. Ревнуя ребенка к столь обожаемой гувернантке, Шарлотта хочет ее рассчитать, но тогда Ханна во всеуслышание говорит правду. Прежде чем увести ребенка с собой, она дает Шарлотте лекарство на основе морфия, в точности соблюдая предписания врача. В ту же ночь, вернувшись с гастролей, Гарвенберг находит жену мертвой. Ханна арестована, ее обвиняют в убийстве Шарлотты. На суде кухарка Гарвенбергов нарушает клятву о молчании, данную хозяйке, и рассказывает, как было дело. Она не может больше слушать ложь, которой пичкает судей астролог. Она рассказывает, что присутствовала при последних минутах жизни ее хозяйки: та отравилась морфием, чтобы вырваться из-под власти астролога. Ханну освобождают. Вместе с сыном она приходит на концерт Гарвенберга, оркестр которого играет Генделя в церкви.

   ►  1-я значительная мелодрама, снятая Дагласом Сёрком в Германии. Ухватившись за возможность доказать свои режиссерские способности на менее благородном и литературном материале, чем тот, что он использовал прежде (роман Сельмы Лагерлёф – Девушка из мавров, Das Mädchen vom Moorhof, 1935; пьеса Генрика Ибсена – Столпы общества, Stützen der Gesellschaft, 1935), Сёрк блестяще начинает исследование мелодрамы как универсального жанра. И прежде всего он возвращается к ее самым глубинным истокам. Поскольку изначально мелодрама понималась как драма с добавлением музыки, в этой картине музыка будет играть важнейшую роль. Преодолевая или упраздняя время и пространство, музыка создает почти мистическую связь между героиней, живущей в Америке, и будущим приемным отцом ее сына, живущим в Германии, хотя они пока еще не знакомы. Музыка помогает предвидеть, о чем свидетельствует великолепная и важнейшая сцена, когда героиня слушает концерт по радио. Позднее, когда герои познакомятся, музыка укрепит и обогатит связь между ними. И наоборот, Шарлотта Гарвенберг видит в музыке личного врага и считает страстное увлечение мужа препятствием на пути к семейному счастью. Она, сама того не зная, неотвратимо отдаляется от него. Музыка также лежит в основе параллельных и симметричных связок, при помощи которых Сёрк любит строить свои мелодраматические сюжеты и управлять ими. А именно в данном случае: бедность и богатство, неудачи и успех двух мужей-музыкантов; самоубийство мужа героини и жены дирижера; разлука, путешествия из Старого Света в Новый и обратно. Притом что ни одна сцена ни в драматургическом содержании, ни в постановке не впадает в излишнюю сентиментальность, Сёрк оттачивает в своем стиле то, что уже можно назвать холодным лиризмом, который позволяет досконально исследовать мелодраматический жанр, не выжимая из зрителя слез. Скрытая, элегантная и аристократическая барочность украшает аллегорическим и символическим значением сцены, которые словно предвещают более поздние фильмы Сёрка – такие, как Время любить и время умирать, A Time to Love and a Time to Die, 1958, или Запятнанные ангелы, The Tarnished Angels, 1958. Так, их отголосок чувствуется в превосходной начальной сцене обнаружения трупа в заледеневшем парке, где в одном плане появляется маска, раздавленная на снегу случайным прохожим. При этом, если отбросить в сторону сравнительный контекст, Финальный аккорд уже является безупречной и самодостаточной картиной. Это один из лучших фильмов Сёрка за всю его карьеру.