записки+охотника

- Да что! кому как на роду написано. Не жилец был плотник Мартын, не жилец на земле: уж это так... Да; упокой господи его душу! (И. Тургенев, Записки охотника) — 'But what of it! Each man's destiny is written from his birth. The carpenter Martin was not to live; he was not to live upon the earth: that was what it was... Yes; God rest his soul!'

- А то вскочит и закричит: "Пляши, народ божий, на свою потеху и моё утешение!" Ну, ты и пляши, хоть умирай, а пляши. (И. Тургенев, Записки охотника) — 'Then he would jump up and scream, 'Dance, God's people, for your pleasure and my diversion!' Well, then, you must dance; if you had to die for it, you must dance.'

- Эй, ты! Мы не тронем тебя, - дай нам только хлеба - есть? Дай, брат, христа ради! (М. Горький, В степи) — 'Hi there, we shall leave you alone, only give us some bread, eh? Give us some bread for Christ's sake!'

- Оооо!.. Бросьте, ради Христа, - закричал раненый; но его всё-таки подняли и положили. (Л. Толстой, Война и мир) — 'Oooh! For Christ's sake let me alone!' cried the wounded man, but still he was lifted and laid on the stretcher.

Кроме Митрофана с его семьёй да старого глухого ктитора Герасима, проживавшего христа ради в каморочке у кривой солдатки, ни одного дворового человека не осталось в Шумихине. (И. Тургенев, Записки охотника) — Except Mitrofan and his family, and the old deaf church-warden Gerasim, kept out of charity in a little room at the one-eyed widow's, not one man among the house-serfs had remained at Shumikhino.

И пойдёт Ермолай с своим Валеткой в тёмную ночь, через кусты да водомойни, а мужичок Софрон его, пожалуй, к себе на двор не пустит, да ещё, чего доброго, шею ему намнёт: не беспокой-де честных людей. (И. Тургенев, Записки охотника) — And Yermolai, with his Valetka, would go off into the dark night, through woods and water courses, and the peasant Sophron very likely did not let him into his place, and even, I am afraid, gave him a blow to teach him 'not to disturb honest folks.'

- Пока с уверенностью можно сказать, что жизнь на Марсе не исключена. - Чего доброго, марсиане действительно могли прилететь на Землю в тысяча девятьсот восьмом году, - сказал капитан. (А. Казанцев, Гость из космоса) — 'All we can say with certainty so far is that life on Mars is not impossible.' 'For all we know the Martians really could have flown to the Earth in 1908,' said the captain.

Я прогнал Арину. Думаю, авось, опомнится; не хочется, знаете ли, верить злу, чёрной неблагодарности в человеке. (И. Тургенев, Записки охотника) — Well, I sent Arina away. I thought, perhaps, she would come to her senses; I was unwilling, do you know, to believe in wicked, black ingratitude in anyone.

- Муж не хочет жить со мною. - Павел Васильевич? Да что ему сделалось? - Ревнует меня - нельзя мне шагу сделать... (А. Писемский, Тюфяк) — 'My husband doesn't want to live with me.' 'Pavel Vasilyevich? What's bitten him?' 'He's jealous of everybody, he doesn't let me stir a step from his side.'

Первым делом надо было достать хоть капельку денег на перехватку. Вчерашние девять рублей почти все ушли на проезд, а совсем без денег, известно, никуда шагу ступить нельзя. (Ф. Достоевский, Братья Карамазовы) — The first thing to be done was to get hold of at least a small, temporary loan of money. The nine roubles had almost all gone on his expedition. And, as we all know, one can't take a step without money.

Калиныч (как я узнал после) каждый день ходил с барином на охоту, носил его сумку, иногда ружьё, замечал, где садится птица, доставал воды, набирал земляники, устраивал шалаши, бегал за дрожками; без него г-н Полутыкин шагу ступить не мог. (И. Тургенев, Записки охотника) — Kalinych (as I learnt afterwards) went hunting every day with his master, carried his bag, and sometimes also his gun, noted where game was to be found, fetched water, built skanties, and gathered strawberries and ran behind the droshky; Mr. Polutykin could not stir a step without him.