для+виду

Источник выражения - Плавт, "Пуниец", 332: девушка жалуется, что она напрасно трудилась, наряжаясь, и напрасно тратила масло для умащения.

Nón satis ést pulchr(a) ésse poémata: dúlcia súnto

Ét quocúmque volént amin(um) áuditóris agúnto.

Út ridéntibus ádridént, ita fléntibus ádflent

Húmaní voltús. Si vís me flére, doléndum (e)st

Prím(um) ipsí tibi: túm tua m(e) ínfortúnia láedent,

Télephe vél Peléu; male sí mandáta loquéris,

Áut dormítab(o) áut ridébo. Trístia máestum

Vóltum vérba decént, irátum pléna minárum,

Lúderitém lascíva, sevérum séria díctu.

Мало стихам красоты - пускай в них будет услада,

Пусть увлекают они за собой наши лучшие чувства!

Лица людей смеются с смеющимся, с плачущим плачут, -

Сам ты должен страдать, чтобы люди тебе сострадали,

Только тогда твои злоключения вызовут слезы,

Будь ты Телеф иль Пелей. А начнешь болтать как попало -

Я посмеюсь, а то и засну. Печальные лица

С грустною речью в ладу, сердитые - с гневною речью,

Лица веселые - с шуткой, а строгие - с важным уроком.

деление, разделение - одна из логических операций; распределение видов по родам через выделение различий: так, одни животные являются разумными, другие - неразумными. Боэций выделял два вида делений - субстанциальные и по привходящему признаку. Каждый из них имеет три подразделения: субстанциальные предполагают деление 1) родов на виды (например: черный, белый, промежуточные тона), 2) многозначных слов по их значениям (собака - это и лающее четвероногое, и небесное созвездие, и морское животное), 3) целого на составляющие его части (дом состоит из фундамента, стен и крыши); по привходящему признаку предполагается деление: 1) привходящего признака по субъектам (например, благо - духовное, телесное и внешнее), 2) субъекта по привходящим признакам (например, тела бывают черными, белыми и промежуточных тонов), 3) привходящих признаков на привходящие признаки (так, жидкое бывает белым, черным или промежуточных тонов или белое бывает тяжелым, легким и средним). При субстанциальном - деление родов на виды отличается и от деления целого на части, потому что родовое имя полностью относится к каждому виду (человек и лошадь одинаково являются животными), а вот название целого не относится к каждой из составляющих его частей (стены и фундамент не являются домом), и от деления по значениям слова: если все исследуемые предметы подходят под одно определение, то обозначающее их общее слово - род; если не подходят, то это слово - омоним. Все отрицательные суждения являются основанием для разделения, в то время как утвердительные суждения являются основанием для соединения, представляя эвивокацию. Ср. DISTINCTIO.

термин. Августин, отличая слова изреченные от пребывающих в уме (De Trinitate XV), считал, что эти мысленные термины не принадлежат ни одному языку, поскольку, оставаясь в уме, они не могут быть выражены внешне, хотя звуки внешне произносятся, поскольку внешне представляют собою знаки, подчиненные этим понятиям. Боэций в Комментарии к трактату Аристотеля «Об истолковании» делит речь, а в соответствии с нею и термины на написанные, произнесенные и мысленные. Написанный термин есть часть суждения, его можно увидеть телесными очами. Произнесенный термин - это часть суждения, произнесенного устами, по своей природе он таков, что его можно услышать телесными ушами. Мысленный термин - это интенция, или впечатление души, естественно обозначающее нечто или причастное к обозначению. По природе этот термин составляет часть мысленного суждения и замещает то, что им обозначается. Отличая свое понимание термина от аристотелевского, У. Оккам, чью философскую позицию называют терминизмом, пишет: «Все, кто занимается логикой, пытаются внушить, что доказательства составляются из суждений, а суждения из терминов. Отсюда следует, что термин не что иное, как связываемая часть суждения... Но хотя любой термин есть или может быть частью суждения, не все термины имеют одну и ту же природу... Я утверждаю, что слова суть знаки, подчиненные понятиям или интенциям души, не потому, что, если слово „знак" взять в собственном смысле, то сами слова обозначают понятия души, а потому, что слова предназначены для того, чтобы обозначать то же самое, что обозначают понятия ума. Так, что сначала по природе понятие обозначает что-то, а затем слово обозначает то же самое, поскольку слово по установлению обозначает то, что обозначено понятием ума. И если это понятие изменит свое значение, то тем самым и слово без всякого нового соглашения изменит свое значение... Однако между тремя видами терминов (имеется в виду Боэциево деление. - С. Я.) можно обнаружить и некоторые различия. Одно различие: то, что понятие или впечатление души обозначает, оно обозначает по природе, а термин, произнесенный или написанный, обозначает нечто лишь по установлению. Из этого вытекает и другое различие, а именно: произнесенный или написанный термин может по желанию изменять свое значение, мысленный же термин не изменяет своего значения ни по чьему желанию... Имя „термин" понимают трояко. Во-первых, термином называют все то, что может быть связкой или крайним членом категорического суждения, а именно субъектом или предикатом, или определением крайнего члена или глагола. В этом смысле термином может быть даже суждение, как и часть его. Ведь правильно сказать: „«Человек - живое существо» есть правильное суждение", в котором все суждение «человек - живое существо» есть субъект, а „правильное суждение" - предикат. В другом смысле это имя „термин" можно понимать как то, что противоположно предложению. В этом случае все несоставное называют термином. В-третьих, под термином в прямом смысле слова понимают то, что, взятое для обозначения, может быть субъектом или предикатом суждения. И в этом смысле ни глагол, ни союз, ни наречие, ни предлог, ни междометие не есть термин... Термином в этом смысле может быть не только несоставное, но и сложенное из двух несоставных частей, то есть из прилагательного и существительного, из причастия и наречия или из предлога с падежом, которого он требует, подобно тому как оно может быть субъектом или предикатом суждения... Термином может быть не только слово в именительном падеже, но и в косвенном падеже, так как оно может быть и субъектом, и предикатом суждения» (Антология мировой философии. Т. 1. Ч. 2. С. 900-902).

I cōgito, āvī, ātum, āre [co- + agito ]

1) мыслить, размышлять, думать, рассуждать ( aliquid или de re aliquā)

c. secum (animo, cum animo и in animo) Pl, Ter, C etc. — рассуждать про себя

futura c. C — думать о будущем

consilia cogitata C — (хорошо) обдуманные планы

si vere c. volumus C — если желаем правильно мыслить, т. е. при надлежащем рассмотрении

spatium sumere ad cogitandum C — взять время для размышления

2) придерживаться мнения, быть расположенным (male, bene c. de aliquo или adversus и in aliquem C, Nep, Su etc.)

3) представлять себе, воображать ( aliquid in animo C)

id potestis cum animis vestris c. C — это вы (сами) можете себе представить

cogitate cum animis vestris Cato — имейте в виду

4) задумывать, замышлять, затевать (proscriptiones et dictaturas, facinus C)

c. de altero consulatu gerendo C — помышлять о втором консульстве

de reddenda re publicā c. Su — помышлять о восстановлении республики

aliquid ad perniciem c. Nep — замышлять что-л. с целью погубить

res novas c. T — задумать переворот

5) намереваться прибыть, рассчитывать отправиться (c. in Tusculanum C; cras c. C)

Beneventi cogitabam bodie C — сегодня я думал быть в Беневенте

II cōgito, —, —, āre [intens. к cogo ]

1) собирать ( milites Treb)

2) заставлять, принуждать ( aliquid facere Vlg)

I ef-fero (ecfero), extulī, ēlātum, efferre [ fero ] II effero, āvī, ātum, āre [ efferus ]

Nám quaecúmque sedéns modo légerat, háec eadém stans

Pérferet átqu(e) eadém cantábit vérsibus ísdem;

Óccidít miserós crambé repetíta magístros.

Сидя читается речь, а потом то же самое стоя

Ритору класс преподносит, и то же стихами поет он:

Теми же щами совсем убивают наставников бедных.

(Перевод Д. Недовича и Ф. Петровского)

Súm patri(a) éx Ithacá, comes ínfelícis Ulíxi,

Nómin(e) Acháemenidés, Trojám genitór(e) Adamásto

Páupere (mánsissétqu(e) utinám fortúna!) proféctus.

Híc me, dúm trepidí crudélia límina líncunt,

Ímmemorés socií vastó Cyclópis in ántro

Déseruére. Domús sanié dapibúsque cruéntis,

Íntus opác(a) ingéns. Ips(e) árduus áltaque púlsat

Sídera (dí talém terrís avértite péstem!)

Néc visú facilís nec díct(u) affábilis úlli.

Я на Итаке рожден, Улисса несчастного спутник.

Имя мне - Ахеменид; Адамаст, мой отец небогатый

(Мне бы долю его!), меня отправил под Трою.

Спутники, в страхе спеша порог жестокий покинуть,

Здесь позабыли меня в пещере огромной Киклопа.

Своды ее высоки и темны от запекшейся крови

Всех, кто сожран был в ней. Хозяин - ростом до неба

(Землю избавьте скорей, о боги, от этой напасти!),

С виду ужасен для всех и глух к человеческой речи.

Cum ergo natus esset Jesus in Bethlehem Juda in diebus Herodis regis, ecce Magi ab oriente venerunt Jerosolymam, dicentes: Ubi est qui natus est rex Judaeorum? Vidimus enim stellam ejus in oriente, et venimus adorare eum.

"Когда родился Иисус в Вифлееме иудейском во дни царя Ирода, пришли с востока волхвы в Иерусалим, говоря: Где родившийся царь иудейский? Ибо мы видели звезду его на востоке и пришли поклониться ему".

Углубленное толкование выражения содержится в стихотворении В. Соловьева:

Ex oriente lux

"С Востока свет, с Востока силы!"

И, к вседержительству готов,

Ирана царь под Фермопилы

Нагнал стада своих рабов.

Но не напрасно Прометея

Небесный дар Элладе дан.

Толпы рабов бегут, бледнея,

Пред горстью доблестных граждан.

И кто ж до Инда и до Ганга

Стезею славною прошел?

То македонская фаланга,

То Рима царственный орел.

И силой разума и права -

Всечеловеческих начал -

Воздвиглась Запада держава,

И миру Рим единство дал.

Чего ж еще не доставало?

Зачем весь мир опять в крови?

- Душа вселенной тосковала

О духе веры и любви!

И слово вещее не ложно,

И свет с Востока засиял,

И то, что было невозможно,

Он возвестил и обещал.

И, разливался широко,

Исполнен знамений и сил,

Тот свет, исшедший от Востока,

С Востоком Запад примирил.

О Русь! в предвиденье высоком

Ты мыслью гордой занята;

Каким же хочешь быть Востоком:

Востоком Ксеркса иль Христа?