в+стране

On avait construit pour l'ingénieur Tallagrand, qui présidait l'opération, un bureau vitré, surélevé, comme une passerelle de navire. Des techniciens américains et allemands dirigeaient la mise en place des nouveaux métiers. (R. Vailland, Beau Masque.) — Для инженера Таллаграна, руководившего операцией по переоборудованию цеха, соорудили на возвышении застекленную будку, напоминавшую капитанский мостик. Американские и немецкие техники распоряжались установкой новых станков.

L'évolution positive du Kampouchéa, certains observateurs parlent même de "miracle", est soulignée par tous ceux qui ont séjourné dans ce pays. La mise en place, en trois ans, d'une véritable structure médico-sanitaire sur tout le territoire en est une démonstration. (l'Humanité.) — Успешное развитие Кампучии, которое некоторые наблюдатели называют "чудом", отмечается всеми, побывавшими в этой стране. Ярким свидетельством этих достижений является создание только за последние три года целой сети медико-санитарных учреждений на всей территории страны.

Quatre jours de suite, Cyprien travailla, seul, dans son grenier... Dès le premier soir il se trouva devant une mise en place nettement poussée. (G. Duhamel, L'Archange de l'aventure.) — Четыре дня кряду Сиприен работал, запершись один на своем чердаке... К концу первого дня ему удалось значительно продвинуть первоначальный набросок.

Pour Anne-Marie, c'était un jeune général [...] un conquérant légal dans un pays plat comme une galette. (E. Triolet, Les fantômes armés.) — Для Анны-Мари это был молодой генерал [...], законный завоеватель в плоской как лепешка стране.

Quand on est Hans Smerloff, on n'a pas en vain accumulé un tel passé sur ses épaules. On ne reste pas pris à la glu de ce pays pourri, lorsqu'une porte s'ouvre et qu'il n'y a qu'à la franchir. (G. Arnaud, Le Salaire de la peur.) — Когда ты Ганс Смерлов, ты не зря имеешь такое прошлое у себя за спиной. Тебя уже не удержать приманками в этой насквозь прогнившей стране, когда перед тобой открывается дверь и тебе стоит лишь перешагнуть через порог.

Elles avaient pris d'assaut les magasins, elles y campaient, comme en pays conquis, ainsi qu'une horde envahissante, installées dans la débâcle des marchandises. (É. Zola, Au Bonheur des Dames.) — Женщины штурмом взяли магазин и теперь расположились там, как полчище завоевателей в покоренной стране, среди переворошенных товаров.

Son "engagement à droite" choqua douloureusement ses amis libéraux. Amédée Faucheux de Tours se lamenta: "Vous voilà donc définitivement légitimiste! Croyez-moi, ne prenez pas parti pour une mauvaise cause qui n'a pas d'avenir dans ce pays." (A. Maurois, Prométhée ou la vie de Balzac. Correspondance.) — Бальзаковская "тенденция вправо" вдвойне огорчала его друзей-либералов. Амедей Фоше с грустью писал ему из Тура: "Итак, вы окончательно стали легитимистом! Поверьте мне, не ратуйте за несправедливое дело, у которого нет будущего в нашей стране".

Ce que je peux faire de mieux, Laurent, c'est de m'arranger en sorte, s'il s'engage une sale bataille, que le Moniteur ne prenne pas parti contre toi. Ça, ce sera de grand cœur. (G. Duhamel, Le combat contre les ombres.) — Самое большее, что я могу сделать, Лоран, если начнется эта подлая кампания, устроить так, чтобы "Монитор" не выступал против тебя. И я это сделаю открыто.

J'ai jamais arrêté de lui dire: - Courtial! ton sphérique!.. C'est la seule chose que tu saches faire! Ailleurs tu prendras que des gadins! (L.-F. Céline, Mort à crédit.) — Я не переставал ему твердить: - Курсьяль!.. Действуй в своем районе. Это единственное, что тебе остается делать. В любом другом месте ты только бока себе отобьешь.

... voilà ce qu'il en coûte d'assaillir un adversaire qui n'appartient ni au même temps ni au même espace.... avouez aussi que vous n'avez pas volé votre gadin, légitimement ramassé. (A. Arnoux, À la rencontre de Shakespeare.) —... вот что значит набрасываться на противника, принадлежащего к иному времени и иной стране... К тому же вы здорово опростоволосились и поделом вам.

"Bonaparte, dit Thiers, venait sous les formes monarchiques continuer la Révolution dans le monde." En effet, des révolutionnaires, des régicides comme Sieyès la sentaient compromise. Rien n'allait plus. Aucune constitution ne pouvait vivre. L'ordre ne se rétablissait pas. (J. Bainville, Histoire de France.) — Бонапарт, по словам Тьера, стал продолжателем революции в мире, придав ей монархическую форму. В сущности, деятели революции, цареубийцы вроде Сьейеса, чувствовали, что она скомпрометирована. Ничто не ладилось в стране. Никакая конституция не могла существовать. Порядок не восстанавливался.

C'était bizarre d'être ainsi plongée dans ce pays où il y avait un roi... des échevins et des bourgmestres partout, des Wallons et des Flamands qui se regardaient en chiens de faïence. (A. Lanoux, Le Rendez-vous de Bruges.) — Странно было очутиться в этой стране, в которой до сих пор существовали король... эшевены, бургомистры, а валлонцы и фламандцы злобно взирали друг на друга.

Le Roi. -... Alors, les comédiens arrivent? La Reine. - Ils me suivent... Le Roi. - Le pays les a fêtés? Le Concierge (entrant). - Pas précisément à ce qu'on dit. Mais ils ont eu un temps de demoiselle. (A. Salacrou, Le Pont de l'Europe.) — Король. -... Комедианты прибыли? Королева. - Они следуют за мной... Король. - Их горячо приняли в нашей стране? Привратник ( входя). - По слухам, не очень, но в общем атмосфера была довольно теплой.

Il a plu à la France, mais sa plus grande qualité a été de lui rendre l'ordre et le repos. On lui passa [...] ce qu'on eût condamné chez d'autres, ses caprices, ses amours, et même des indélicatesses choquantes. Ni les contemporains, ni l'histoire n'ont eu de blâme trop sévère pour Gabrielle d'Estrées et Henriette d'Entraigues, et l'on admire qu'il ait mérité ce nom de Vert-galant. (J. Bainville, Histoire de France.) — Генрих IV пришелся по сердцу французам. Однако главная его заслуга состояла в том, что он вернул стране мир и порядок. Ему прощали то, чего не простили бы другому: его прихоти, его любовные похождения и даже грубое нарушение приличий. Ни его современники, ни историки не осудили слишком строго его связи с Габриэллой д'Эстре или Генриеттой д'Антрэг, и даже его прозвище сердцееда произносят с восхищением.

Son père, le vert galant était son héros, son exemple et son modèle en tout, sauf justement dans le domaine de la galanterie. (R. Merle, Les Roses de la vie.) — Его отец, покоритель дамских сердец, был для него героем, примером, образцом во всем, но только не в области любовных приключений.