Фанфан-Тюльпан

   см. Fanfan la Tulipe

  Фанфан-Тюльпан

   1952 - Франция - Италия (102 мин)

     Произв. Ariane, Filmsonor, Amato Productions

     Реж. КРИСТИАН-ЖАК

     Сцен. Рене Внлер, Рене Фалле, Анри Жансон, Кристиан-Жак

     Опер. Кристиан Матра

     Муз. Морис Тирье, Жорж Ван Пари

     В ролях Жерар Филип (Фанфан-Тюльпан), Джина Лоллобриджида (Аделина), Марсель Эрран (король Людовик XV), Оливье Юссено (Транш-Монтань), Ноэль Роквер (сержант Хвастун), Женевьев Паж (маркиза де Помпадур), Анри Роллан (маршал д'Эстре), Нерио Бернарди (Жан Лафраншиз), Жан-Марк Теннберг (Лебель).

   Чтобы избежать женитьбы на одной из своих мимолетных любовниц, Фанфан на 7 лет записывается в Аквитанский полк. Аделина, дочь офицера-вербовщика, выдает себя за цыганку и предсказывает Фанфану, что он женится на дочери короля. По дороге Фанфан в самом деле спасает от нападения бандитов Генриетту Французскую, дочь Людовика XV, а также мадам де Помпадур. В знак благодарности Помпадур дарит Фанфану тюльпан, благодаря которому он и получает свое прозвище. Фанфан видит в этой судьбоносной встрече шаг навстречу пророчеству Аделины, в которое он верит непоколебимо. Он вступает в поединок с сержантом Хвастуном, который не может стерпеть его заносчивость. Дуэль продолжается на крышах гарнизонных зданий.

   Поскольку король остановился по соседству, в замке Вертелюн, Фанфан пробирается туда, чтобы еще раз полюбоваться на свою «суженую». Он попадает в руки стражи, и, несомненно, его жизнь оборвалась бы на виселице, если бы король, выслушав просьбы мадам де Помпадур и Аделины о помиловании пленного, не распорядился иначе; ветка дерева, на которой собираются повесить Фанфана, ломается, и Фанфан оказывается на свободе. Но теперь монарх требует от Аделины награды. Вопреки его ожиданиям, Аделина не отдается ему, а отвешивает пощечину и при помощи Помпадур скрывается от королевского гнева в монастыре. К несчастью, вероломный сержант Хвастун говорит, где находится Аделина, придворному короля, ведущему ее розыски.

   Хвастун и Фанфан проникают в монастырь. Фанфан сбрасывает противника в колодец - и больше мы о нем не услышим. Придворный увозит Аделину в карете. Фанфан и его друзья скачут вдогонку. Таким образом, преследователи и преследуемые оказываются за неприятельскими линиями (поскольку в это время готовится историческое сражение). Неприятель, растерявшись, полностью меняет боевой порядок войск. Людовик XV ничего не понимает в происходящем. Фанфан освобождает Аделину и попадает в подземелье под генеральным штабом неприятеля, где заодно берет в плен всех вражеских генералов. В награду за этот подвиг Людовик XV жалует ему капитанский чин. Кроме того, он делает так, чтобы пророчество Аделины исполнилось: Фанфан действительно женится на дочери короля, но… на приемной дочери, то есть на Аделине: монарх решил взглянуть на нее более по-отечески.

   ► Кассовый триумф этого фильма в начале 50-х гг. подчеркивает талант, а также везение Кристиан-Жака. Публика с энтузиазмом приветствовала слегка поверхностную (и временами немного искусственную) легкость этой героической поэмы, в довольно скудных похождениях народного героя беззлобно подтрунивающей над «войной в кружевах», абсолютной монархией и прочими атрибутами XVIII столетия. Творчество Кристиан-Жака достойно внимания не только любителей развлечений, но и историков, поскольку очень точно отражает самые характерные черты различных десятилетий в истории французского кино. 30-е гг.: время водевильного фарса, доведенного до огромных, гротесковых масштабов; в кинематографе ничего не боятся; сочетаются друг с другом цинизм, наивность, виртуозность, даже некоторая игривая смелость; разрешено все - главное, чтобы исполнение было блестящим. 40-е гг.: бал правит все необычное; поиск оригинальных сюжетов; амбициозные экранизации; конец десятилетия изобилует нравоучительными биографическими фильмами, выполненными с убежденностью и искренностью; это время каллиграфизма на французский манер, время великих операторов и костюмеров. 50-е гг.: тщательность, характерная для предыдущего периода, постепенно застывает, каменеет, наполняется академичностью; французский кинематограф колеблется, ищет себя и часто не может найти; это время жестких и неподатливых рамок. 60-е и 70-е гг.: поколение Кристиан-Жака постепенно вытесняется из нового времени. Жалеть об этом приходится скорее зрителю, чем самим режиссерам. Иногда новый всплеск цинизма и ядовитой сатиры (см. Веские доказательства, Les bonnes causes, 1962) доказывает, что режиссер не утратил ни таланта, ни ясности ума. Несколько бестелесная фантазийность Фонтана характерна для периода колебаний, когда все французские кинорежиссеры начали терять свое «амплуа».

   Кристиан-Жак прекрасно сознает полное неправдоподобие экранной пары Филип - Лоллобриджида (напомним мимоходом, что именно этот фильм принес итальянской актрисе всемирную славу). Поэтому он прибегает к старой уловке, не раз удачно применявшейся в прошлые десятилетия: уравновешивает слегка искусственную слащавость центральной пары героев колоритными побочными персонажами в исполнении выдающихся актеров. Надолго остается в памяти монументальная и уморительная тупость персонажа Ноэля Роквера или же беспокойная похотливость великолепного Марселя Эррана, внушающего одновременно и восторг, и отвращение. Но эти 2 актерские работы, как бы талантливы ни были, ничего существенного не меняют в фильме. Они существуют отдельно, словно чересчур резкие и точные гравюры, вставленные в бледноватый общий ансамбль. Эта разнородность вдохновения, вызванная также тем, что над фильмом работали 3 очень разных сценариста, типична для периода, когда прежде непоколебимое равновесие французского кинематографа расшатывается. Неизменно прекрасна операторская работа Кристиана Матра.

   N.В. Еще одна версия: Фанфан-Тюльпан, кинороман в 8 главах Рене Лепренса (1925), выполненный в тщательно отделанных декорациях и костюмах, но довольно тусклый в драматургическом отношении. Сценарий достаточно сильно отличается от фильма Кристиан-Жака, который специально просмотрел эту картину, прежде чем взяться за работу над собственной.

   БИБЛИОГРАФИЯ: раскадровка (909 планов) в журнале «L'Avant-Scene», № 370 (1988). См. также симпатичную новеллизацию Жоржа Г. Тудуза (Georges G. Toudouze, Tallandier, 1952) и воспоминания Ноэля Роквера в книге-интервью Ивона Флоклея (Yvon Flochlay, Editions France-Empire, 1987).

f

1) тюльпан

2) предмет в форме тюльпана стакан, колпак ( лампы)

3) эл. розетка, гнездо, втулка ( контакта)

4)

общ. Фанфан-Тюльпан (прозвище весёлого солдата)

общ. "Фанфан-Тюльпан"

  Первое оружие

   1950 – Франция (87 мин)

     Произв. Фред Орен и Cady Films

     Реж. РЕНЕ ВИЛЕР

     Сцен. Рене Вилер

     Опер. Марсель Франки

     Муз. Рене Клоэрек

     В ролях Поль Франкёр (Виктор), Жюльен Каретт (Симон), Ги Декомбль (Эмиль), Серж Грав (Мишель), Мишель Альфа (Ивонн), Анри Пупон (папаша Леларж), Жан Кордье (Рене), Альбер Плантье (Хосито), Серж Солтанн (Бобо).

   Конюшня в провинции. 14-летний Рене приезжает из Парижа, чтобы выучиться на жокея. Отец подписал контракт на его обучение с владельцем конюшни Эмилем Леларжем. Леларж, унылый господин, некогда потерявший мужскую силу из-за травмы, полученной от лошади, эксплуатирует детей и подростков (платит им меньше, чем взрослым жокеям, и отправляет восвояси, едва им исполнится 18 лет). Он эксплуатирует даже собственного брата Виктора, который занимается обучением. Виктор, неприятный, обиженный жизнью человек, бьет детей за то, что они его не любят. Рене знакомится с полуразрушенными помещениями, насмешками товарищей, мрачной столовой и местными взрослыми – жалкими старыми развалинами, вроде Симона, бывшего жокея, который живет воспоминаниями о былой славе, по большей части выдуманными им самим. Очень скоро Рене сбегает и возвращается в Париж, где застает отца с новой любовницей. Отец дает мальчику понять, что тот ему мешает, и Рене возвращается в конюшню.

   Один из ребят, учащийся на жокея, получает серьезную травму из-за обветшавшего седла. Рене смиряется наконец с атмосферой конюшни, в чем ему помогает присутствие Ивонн, жены хозяина, и дружба с Хосито, сыном лавочника-испанца. Но об их дружбе начинают болтать, и Виктор хочет разлучить друзей. Ивонн его отговаривает. Хосито вместе с Рене отправляется в Периге, где он должен принять участие в скачках. Мальчики выпивают немного в каком-то подозрительном баре и надеются повстречать там девчонок. Но хозяин заведения выставляет их за дверь, поскольку они еще слишком молоды. Перед самым началом скачек Жозито напивается и, хотя на поле у него нет конкурентов (в заезде участвует всего одна лошадь), не справляется с заданием. После возвращения их ждет череда новых неприятностей. Рене ссорится со стариком Леларжем, отцом Эмиля и Виктора; угрожает Виктору вилами; Виктор избивает Хосито и несколько дней проводит в тюрьме. Старик Леларж сажает Рене на испорченное седло, из-за которого разбился Бобо. Рене падает с лошади и ломает руку. Отец забирает его домой; он может на всю жизнь остаться калекой.

   ►  1-й из 3 фильмов, поставленных Рене Вилером, который более известен как сценарист и диалогист (см. Все ради пения, Histoire de chanter; Смертельная опасность, Danger de mort; Влюбленные с моста Сен-Жан, Les Amants du pont Saint-Jean; Праздничный день, Jour de fête; Жизнь в розовом свете, La Vie en rose; Фанфан-Тюльпан, Fanfan la Tulipe; Мужские разборки, Du rififi chez les hommes, 1955, и т. д.). В этой оригинальной и крайне жесткой картине сочетаются интимная и субъективная эмоциональность автобиографии (Вилер пережил в своей жизни нечто подобное тому, что описывает здесь) и правдивая, объективная констатация фактов. Помимо мощного обличения того, что сам автор называет «обращением с малышами», фильм, с более обобщенной точки зрения, говорит о безразличии и грубом отношении взрослого к ребенку Иногда безразличие даже перерастает в сознании взрослого человека в патологическое и садистское стремление ожесточить ребенка, чтобы сделать его похожим на себя, взрослого, чтобы он точно так же стыдился себя. Дети и взрослые в этом фильме выразительны в равной степени. Ги Декомбль, Поль Франкёр (уже игравшие вместе в Праздничном дне, где с ними работал и продюсер Фред Орен) и Каретт талантливо воплощают образы жалких людей, каждый из которых пугает по-своему. С учетом всех различий, литературное содержание фильма можно сравнить с великолепной книгой Реймона Герена «Ученик» (L'Apprenti, 1946).