АНЮТА

- Ну как вы тут у меня? - Всё в порядке, товарищ командир, - ответила за всех Анюта. (Б. Полевой, Анюта) — 'Well, how are we all?' 'All fine, Comrade Commander,' Anyuta responded.

- Всё в порядке, дочь, между мной и мамой никаких страшных событий не произошло, - сказал почти шутливо Васильев. - Может быть, мы чуть-чуть устали оба. (Ю. Бондарев, Выбор) — 'Everything is fine, daughter, nothing terrible has happened between me and Mother,' Vasilyev said almost jocularly. 'Perhaps both of us are a bit tired.'

- В чём дело? - Ни в чём, - сказала Таня. - Всё в порядке, Алёша. У меня скверный характер. Я запущу проигрыватель, и всё пройдёт. (И. Меттер, Вдвоём) — 'What's the trouble?' 'No trouble,' Tanya said. 'Everything's O. K. It's just my awful character. I'll put a record on, and everything'll be fine.'

В приёмном покое снова ударил в нос тяжёлый госпитальный запах. (Б. Полевой, Анюта) — In the admission ward of the clinic his nostrils were immediately assailed by the heavy hospital odours.

- Любавка! - сказал однажды Маякин... - сегодня вечером приготовься - жениха привезу! Закусочку нам устрой посолиднее... Серебра старого побольше выставь на стол... Чтоб в нос ему бросился наш стол! (М. Горький, Фома Гордеев) — 'Lyuba,' said Mayakin one day... 'make ready to receive a suitor this evening. Lay a fine board. Bring out all our old silver, and the fruit vases, too. Let the table hit him straight in the nose!

Утро было тихое, тёплое, серое. Иногда казалось, что вот-вот пойдёт дождь. (И. Тургенев, Вешние воды) — It was a still, warm, grey morning. Every now and then it seemed as if it was just going to rain...

Однако куда всё-таки делся несессер? Вот-вот должно прийти заказанное такси. (Б. Полевой, Анюта) — Yes, but where was the dressing-case? The taxi would arrive at any moment now.

Светало. Точнее сказать, вот-вот должен был забрезжить рассвет. (В. Тельпугов, Дыхание костра) — It was getting lighter. It would be more precise to say that dawn was on the verge of breaking.

Герман. Читаете? Но ведь она... специальная. Дуся. Вот-вот... Про камушки. Очень интересная. (А. Арбузов, Таня) — Herman: You're reading it? But it's for specialists. Dusya: Exactly. It's about stones. Very interesting.

- А может, всё-таки... - произнёс он неуверенно. Никита Богатов перебил его кашляющим смешком: - Вот-вот, а может, всё-таки я талант. (В. Тендряков, Весенние перевёртыши) — 'But perhaps, even so...' he began without much confidence. Nikita Bogatov interrupted him with a coughing laugh. 'That's it, that's it! But perhaps, even so, I have talent...'

- Слезай, приехали, - говорит кто-то. Но Мечетный это уже не слышит, он снова впал в забытье. (Б. Полевой, Анюта) — 'Here we are. Everybody out!' someone said. But Mechetny had slipped into oblivion again.

- Всех пятерых детей на ноги поставила, на дорогу вывела. Худому никого не научила. (Н. Рыленков, Родные места) — 'I've brought up my five children by myself, set them on their feet. I've taught them nothing bad.'

Анюта вывела его, Демьяна, на новую дорогу, привела к покою и радости. (Т. Назарова, Твёрдой поступью) — Anyuta helped Demyan on to a new high road, she led him to joy and peace.

В разговорной колоде ультрамодерного священнослужителя эта библейская история, по-видимому, была козырной картой, позволявшей ему втягивать в беседу самых неразговорчивых людей. (Б. Полевой, Анюта) — The Biblical story apparently was the trump card of this ultra-modern cleric's, enabling him to draw the most taciturn people into a discussion.

Из всей мастерской только Жихарев был в Москве, о которой он говорил внушительно и хмуро: - Москва слезам не верит, там гляди в оба! (М. Горький, В людях) — Zhikharev alone, of all those in the workshop, had been to Moscow, and he always spoke about it with an impressive frown: 'Moscow's not to be taken in by tears. You have to keep your eyes open there!'

- Ну вот те на... Выпейте-ка, выпейте-ка водички. И не плачьте. Деды наши говорили: Москва слезам не верит. Увы, милая моя, не верит и до сих пор. (Б. Полевой, Анюта) — 'Come, come now... Have some water, and don't cry. Our grandfathers used to say, Moscow has no faith in tears. Alas, my dear, it still hasn't.'

Безруков. Перед войной мне вот такой же лейтенант... говорил: "Факты, нужны факты! Эмоции к делу не пришьёшь. Москва слезам не верит". (М. Шатров, Диктатура совести) — Bezrukov. Before the war a lieutenant like you said to me, 'We need facts! Facts! You can't put emotions into a file. Moscow doesn't believe in tears.'

Пётр Леонтьич, отец..., уже пьяный и уже очень бледный, всё тянулся к окну со своим бокалом и говорил умоляюще: - Анюта! Аня! Аня, на одно слово! (А. Чехов, Анна на шее) — Pyotr Leontich, the bride's father..., already drunk and very pale, stretched towards the window, his glass in his hand, and said in a beseeching voice: 'Anyuta! Anya! Anya, just one word!'

Он вскочил, побежал дальше, помня лишь о том, что нельзя отрываться от уходящего противника, надо наступать ему на пятки. (Б. Полевой, Анюта) — He jumped up and ran on, remembering only that he must not let the retreating enemy disengage, that he must continue in hot pursuit.

Сенин постигал методику нового процесса быстро и уже наступал на пятки бывалому сталевару. (В. Попов, Обретёшь в бою) — Senin quickly caught on to the new method and soon was on the heels of the old man.

Нагой. Вот уж который день / Себя ты изнуряешь! Ничего ты / И в рот не брал. (А. К. Толстой, Смерть Иоанна Грозного) — Nagoy. These many days thou hast tormented / Thy sacred frame! All food thou hast refused.

- Для первого знакомства хлебни стаканчик водки, но чтобы потом ни ты, ни твои солдаты хмельного в рот не брали! (А. Степанов, Порт-Артур) — 'Well, let's take a glass to mark our acquaintance. But after that, mind, not a drop must pass your lips, nor your men's either!'

В роте знали, что у их командира малопонятная странность. Он не брал в рот хмельного. (Б. Полевой, Анюта) — Everyone in the company knew of their commander's inexplicable oddity: he never touched a drop of alcohol.

- Надо уметь себя развлекать. Неужели нельзя веселиться без вина? - Что вы, что вы, Альбина Трофимовна! - театрально ужаснулся Палавин. - Мы его и в рот не берём. (Ю. Трифонов, Студенты) — 'People ought to be able to amuse themselves. Surely one can have a lot of fun without drinking!' 'Albina Trofimovna,' exclaimed Palavin in mock horror. 'We never touch liquor!'

Она не теряла головы и, даже прижимаясь к нему, не забывала поправлять платье, чтоб оно не мялось. (Ю. Крымов, Танкер "Дербент") — She did not lose her head, and even when she nestled against him she did not forget to put her dress right so that it should not get creased.

- Такие свирепые рожи у всех, - я думал, без ножей не обойдётся. Спасибо Задорову: один не потерял головы. (А. Макаренко, Педагогическая поэма) — 'Their faces were all so ferocious - I was sure it would come to knives in a minute. Zadorov saved the situation - he was the only one who kept his head.'

- Огонь, огонь! - неистово хрипел капитан. Однако в пылу борьбы он не терял голову. Помнил, что оставаться на укреплённой позиции больше нельзя. (Б. Полевой, Анюта) — 'Fire! Fire!' the captain shouted hoarsely to his men. He did not lose his self-control in the heat of the battle; he realised that they could not remain any longer in their entrenched positions.

- Сама раненая, а тебя, можно сказать, из самого огня выхватила... От горшка два вершка, и как только она тебя такого подняла? (Б. Полевой, Анюта) — 'Wounded herself, she got you out from under fire. I only wonder how such a pint-sized creature could have carried a guy like you.'

- Всыпать вам розог надо, сопливым воякам. Распустились уж чересчур. Сладу нет. Два вершка от горшка, а туды же, за оружие. (Н. Островский, Как закалялась сталь) — 'What you snot-nosed warriors need is a good hiding - you've gotten out of hand completely. Hardly out of pinafores and already dashing off after firearms.'

- А ты откуда знаешь про крепостное время-то?.. Откуда ты знаешь-то? Тебе всего-то от горшка два вершка. (В. Шукшин, Космос, нервная система и шмат сала) — 'How do you know what it was like in those days?...How d'you know? You're only a stripling.'

Госпитальная жизнь шла своим чередом. Делались перевязки, давались лекарства, больных увозили на процедуры и возвращали назад. (Б. Полевой, Анюта) — Hospital life followed its customary routine. Bandages were changed, medicines prescribed, patients taken for treatment and brought back.

- Жизнь - уже юноши - для меня шла своим чередом, со всеми её реальностями, а идеалы любви, красоты оставались прежними идеалами. (С. Сартаков, Лист Мёбиуса) — 'I was in my late teens and life, with all its realities, ran its course. But the ideals of beauty and love remained ideals.'

Жизнь Дома моделей шла себе своим чередом. (И. Грекова, Кафедра) — The life in the Fashion House went along its normal course.

И надо прекратить, решительно прекратить эти её попытки совать нос в его личные дела. (Б. Полевой, Анюта) — And he should put his foot down firmly on her attempts to butt into his private affairs.

Тоня была женщина самостоятельная и не любила, чтобы кто-нибудь совал нос в её личную жизнь. (К. Симонов, Софья Леонидовна) — Tonya was an independent woman and did not like people poking their noses into her private affairs.