мы+за+мир

m

1) мир, свет

2) континент, часть света

3) планеты, система планет

4) род людской, люди; человеческое общество

5) светское общество, свет

6) среда; круги; общество; окружение

7) рел. свет, мир, мирская жизнь

8) посетители; гости

9) народ; толпа, масса людей

10) уст. прислуга, люди

11)

12) команда ( корабля)

2. (traité) мир; ми́рный догово́р;

3. (état d'accord) мир, примире́ние; лад; поря́док (ordre);

4. (sérénité) мир, поко́й;

5. (tranquillité) споко́йствие; поко́й;

m

1) мир, вселенная

2) уст. мир, свет; весь мир; Земля

3) перен. мир

4)

2. (globe terrestre) мир;

3. (domaine) мир;

4. (milieu) мир;

  Метрополис

   1927 – Германия (4189 м)

     Произв. UFA

     Реж. ФРИЦ ЛАНГ

     Сцен. Tea фон Харбоу

     Опер. Карл Фройнд, Гюнтер Риттау

     Спецэффекты Ойген Шюффтан

     Дек. Отто Хюнте, Эрих Кеттельхут, Карл Фолбрехт (скульптуры: Вальтер Шульце-Миттендорф)

     Кост. Анна Вилькомм

     В ролях Бригитта Хельм (Мария), Густав Фрёлих (Фредер Фредерсен), Альфред Абель (Джо Фредерсен), Рудольф Кляйн-Рогге (Ротванг), Фриц Расп (худой человек), Теодор Лоос (Йозафат), Эрвин Бисвангер (№ 11 811), Гейнрих Георге (Грот), Олаф Сторм (Ян), Ганс Лео Райх (Маринус).

   Резюме копии, восстановленной «Мюнхенской синематекой».

   I) УВЕРТЮРА (или Прелюдия). 2026 г. Метрополис – это мегаполис, живущий на 2 уровнях. В подземном городе, где много тоннелей и лифтов, армия рабочих, похожих на роботов, трудится над изготовлением машин. В это время в верхнем городе, купающемся в свете, привилегированная элита занимается спортом или бродит по чудесным «вечным садам», пребывая будто в раю. Фредер, сын хозяина Метрополиса, Джо Фредерсена, однажды видит девушку Марию, одетую в лохмотья: она показывает группе детей, что такое сады. Этот мимолетный образ так поражает его, что он бросается на поиски Марии. Спустившись в подземный город, он с удивлением открывает для себя целый незнакомый мир. 1 машина взрывается. Фредеру является видение: завод кажется ему чем-то вроде Молоха, пожирающего людей. В реальности после несчастного случая погибших уносят прочь.

   Фредер отправляется на машине к отцу и спрашивает у него, почему с рабочими обращаются так плохо. Фредерсена это мало заботит. Он больше обеспокоен планами восстания, найденными в карманах погибших. Фредерсен упрекает ближайшего помощника Йозафата, не осведомленного об этих планах, и увольняет его. Фредер следит за Йозафатом и не дает ему застрелиться. Вернувшись на подземный завод, Фредер надевает одежду техника механических часов и занимает его место. Этот человек только что упал от усталости. Фредер узнает на себе, что такое всего лишь день каторжного труда.

   Отец Фредера приходит к Ротвангу, полубезумному ученому, живущему вдали от обоих уровней Метрополиса в доме старинной постройки. Когда-то давно Ротванг любил мать Фредера Хель, умершую при родах. Хель ушла от Ротванга и вышла замуж за Фредерсена. Ротванг создал робота с внешностью Хель. По замыслу Фредерсена, если изготовить тысячи подобных роботов, они заменят собою рабочих. Ротванг в ответ на его расспросы говорит, что в карманах погибших найдены планы катакомб. Ротванг отводит туда хозяина Метрополиса. Там они незаметно присутствуют на тайном собрании рабочих. Мария обращается с речью к собравшимся и рассказывает им легенду о Вавилонской башне: тысячи рабочих строили эту башню, ничего не зная о замыслах тех, кто ее придумал. Мария говорит: «Сердце должно быть посредником между мозгом и руками».

   Среди рабочих стоит и Фредер. Мария видит в нем посредника, которого призывала всем сердцем. Она целует его, и они назначают друг другу свидание в церкви. Фредерсен просит Ротванга сделать робот похожим на Марию. Мария не сможет прийти на свидание, потому что Ротванг хватает и гипнотизирует ее.

   II) ИНТЕРМЕДИЯ. Фредер видит в церкви, как оживают статуи Семи Грехов и Смерти. Он говорит Смерти, чтобы та отошла от него подальше. Ротванг запер Марию у себя. Фредер отправляется искать ее. Услышав крики Марии, он проникает в дом Ротванга и вскоре сам оказывается под замком. Ротванг приступает к трансформации робота в существо, внешне точь-в-точь похожее на Марию. Освобожденный Ротвангом Фредер видит, как его отец обнимает робота (которого Фредер принимает за Марию). Это зрелище потрясает Фредера, вызывает головокружение и галлюцинации. Лихорадка приковывает его к кровати. В бреду он видит Смерть с косой в руках. В это время в кабаре «Ёсивара» Ротванг представляет гостям своего робота – фальшивую Марию.

   III) ФУРИОЗО. Она танцует для них соблазнительный танец. Все принимают ее за настоящую женщину. Мужчины дерутся за нее. Позднее в катакомбах она призывает рабочих к бунту и разрушению: «Смерть машинам!» Фредерсен хочет, чтобы рабочие восстали: тогда он сможет применить против них силу и окончательно их приструнить. На самом же деле робот подчиняется воле не Фредерсена, а Ротванга, который обманул хозяина Метрополиса, желая ему отомстить. Вскоре робот начинает подчиняться только собственной воле. Рабочие отказываются верить Фредеру, когда он говорит им, что перед ними не настоящая Мария. Между тем Йозафат раскрыл ему правду. Рабочие даже хотят линчевать Фредера. Человека, пытавшегося защитить его, убивают ножом.

   Старший мастер Грот предупреждает рабочих, что разрушение центральной машины приведет к затоплению подземного города. Это их не останавливает. Настоящая Мария, которой удалось вырваться из дома Ротванга, спасает детей. Фредер наконец-то находит ее. Вместе с ней и Гротом он спасает множество человеческих жизней. Фредерсен с горечью узнает, что его сын был в подземном городе. Грот настраивает толпу против фальшивой Марии. Люди приходят за ней в кабаре «Ёсивара» и сжигают ее на костре. Когда пламя охватывает «Марию», она приобретает черты металлического робота.

   Ротванг, совершенно обезумев, теперь путает в своем сознании Хель и Марию. Он гонится за Марией в церкви и после драки с Фредером уносит ее на крышу. В новой стычке с Фредером Ротванг падает и разбивается насмерть. Подавленный Фредерсен опускается на колени. Мария, живая и здоровая, обнимает Фредера. На улице рабочие встречаются лицом к лицу с Фредерсеном. Мария предлагает Фредеру встать между Гротом и своим отцом: «Будь между ними посредником», – говорит она ему. Грот и Фредерсен пожимают друг другу руки. Рождается новый общественный договор.

   ►  Метрополис – не только один из самых удивительных образцов немецкого экспрессионизма в кино (его бюджет был самым крупным за всю историю студии «СТА» – 5 млн марок), но и один из редчайших немых фильмов и по сей день представляющих некий интерес для людей, не интересующихся кинематографом пристально, и для широкой публики. Этот интерес связан с пессимистическим взглядом Ланга на архитектурное и социальное будущее человека. Этот взгляд выражается, прежде всего, пластическими средствами, и, к слову, именно пластическая, изобразительная сторона фильма производит незабываемое впечатление. Метрополис – редкий случай несовершенного фильма Ланга именно из-за того, что пластическая сторона преобладает в нем над драматургической. Драматургия фильма, за которую в большей степени следует винить сценаристку Tea фон Харбоу, с самого начала не выглядела убедительной, особенно в развязке. Посыл сюжета (рождение нового общественного договора между Капиталом и Трудом после драматических эпизодов, богатых событиями и конфликтами) и посыл изображения никогда не достигают совершенного симбиоза. И именно изображение несет в себе подлинную мысль Ланга. Эти образы, чаще всего порожденные каким-либо архитектурным концептом (Ланг говорил, что идея фильма пришла к нему при созерцании небоскребов Манхэттена), всегда сводятся к хореографии масс – при этом понятие «массы» в данном случае применимо не только к толпам и группам людей, но и к объемам и объектам.

   На уровне формы главный вывод, к которому приводит Метрополис, таков: в кинематографе каждый пластический элемент, достойный этого звания, неминуемо преображается в динамику. Поскольку в данном случае эта динамика по природе своей музыкальна, Метрополис – один из очень редких немых фильмов, которые теряют что-то жизненно важное, если показывать их без аккомпанемента. 1984 г. был отмечен своеобразным апофеозом Метрополиса: в этот год вышла новая версия фильма, после долгих поисков собранная композитором Джорджо Мородером, написавшим для фильма рок-саундтрек. Этому апофеозу поспособствовала и полемика, возникшая между защитниками этой версии и сторонниками другого варианта, восстановленного приблизительно в то же время «Мюнхенской синематекой» и ее хранителем Энно Паталасом. Это немного длинная и запутанная история, которую придется пересказать лишь в общих чертах.

   В январе 1927 г. в Берлине вышла на экраны оригинальная – и недолговечная – версия Метрополиса (4189 м). Американцы, сопродюсеры фильма по договору между немецкой фирмой «UFA» и американскими «Paramount» и «Metro-Goldwyn», строго раскритиковали фильм сразу с 3 точек зрения: драматургической, психологической и политической (в частности, в титрах они разглядели коммунистическую крамолу). Еще до январской премьеры они принялись за перемонтаж фильма. В августе того же 1927 года фильм вновь вышел на экраны в Германии, на этот раз – в версии длиной 3241 м. Американцы выпустили в свой прокат еще более короткую версию – приблизительно в 2800 м. Как это часто случалось в эпоху немого кино, копии, предназначенные для проката в разных странах, различались между собой. В результате до самого недавнего времени никто (кроме посетителей берлинских кинотеатров в первые месяцы 1927 г.) не мог быть уверен в том, что видел оригинальную версию Метрополиса. Поклонники Ланга долгие годы видели копии, в большей или меньшей степени изуродованные и, как правило, содержащие довольно заметные пробелы.

   Более полувека спустя композитор Джорджо Мородер, подыскивая какой-нибудь известный немой фильм для музыкальных экспериментов, остановил выбор на Метрополисе. Он погрузился в настоящую архивную работу, которой воздает должное сам Энно Паталас (в котором многие хотят видеть противника Мородера): «Операция „Мородер“, – говорит он, – принесла большую пользу архивной работе. Пользу прямую, поскольку без его денег Музей современного искусства в Нью-Йорке не смог бы перенести старый целлулоидный негатив – вполне вероятно, лучший из сохранившихся материалов по качеству изображения – на безопасную (= невоспламеняемую) пленку. Пользу косвенную, поскольку его затея привлекла всеобщее внимание к реконструкциям кинофильмов» (интервью, опубликованное в журнале «Positif», (см. БИБЛИОГРАФИЮ). Обе версии – и Мородера, и Паталаса – полезны каждая по-своему. Мородер открыл для широкой публики доступ к облегченной версии, укороченной на несколько планов или фрагментов планов, которая благодаря продолжительности (80 мин), ритму и музыке смотрится так же актуально и вызывает такое же восхищение, какое могли испытывать 1-е зрители фильма. (Упрекнуть Мородера можно в том, что некоторые сцены в его версии тонированы – лишнее нововведение, которое к тому же кажется по-детски наивным.) Версия Паталаса – попытка восстановления оригинального монтажа Метрополиса в том виде, в каком он предстает в 4 важнейших документальных свидетельствах о фильме (титры, найденные в органах цензуры; оригинальная партитура Готтфрида Хупперца, содержащая точные указания касательно титров и всего, что происходит на экране; режиссерский сценарий Ланга; фотоальбомы, подаренные Лангом «Французской синематеке»). Мородер пытается воссоздать эффект, произведенный фильмом на 1-х зрителей; Паталас – сам кинематографический материал, который произвел этот эффект. Обе версии пользуются материалом сохранившихся копий, добытых из самых разнообразных источников – не только из Германии и США, но и из России, Англии, Австралии и т. д. Более длинный хронометраж версии Паталаса (147 мин) достигается не столько за счет добавлений (число которых относительно мало), сколько за счет скорости движения пленки и наличия настоящих титров, преобразованных Мородером в субтитры (начинание, которое нельзя назвать необоснованным).

   Использование Мородером современной музыки подчеркивает в высшей степени динамичную и хореографическую природу фильма и притягивает к нему неожиданно широкую аудиторию. Приведем лишь один пример: сцены в кабаре «Ёсивара» кажутся испорченными (и даже, по мнению некоторых, превращаются в посмешище), если показывать их без музыкального сопровождения. Мородер частично возвращает им первоначальную силу воздействия и позволяет заново прочувствовать их гениальность. Несомненно, пройдет несколько десятилетий, и его музыка обветшает, и кому-то придется повторить его начинание в новом контексте. Именно музыка быстрее всего стареет в звуковой картине; именно она сильнее всего старит фильм. В немом фильме первоначальный музыкальный ряд является внешним элементом, чаще всего необязательным (что, впрочем, не относится к данному случаю). Музыка не требует к себе беспрекословного уважения, поскольку не является неотъемлемой частью фильма. Вследствие этого довольно смешно выглядят попытки поднять скандал вокруг ее переложения на современный лад.

   Главный вклад обеих версий в наше знакомство с фильмом связан с линией отношений между Фредерсеном и Ротвангом, полностью смазанной во всех версиях, сменивших оригинальную. Ученый любил когда-то женщину, ставшую женой Фредерсена и матерью Фредера. Эта женщина носит имя Хель. Новые титры, кадры из утраченной сцены (где двое мужчин обращены лицом к мавзолею Хель) открывают нам, что Ротванг создал женщину-робота, руководствуясь не только научными интересами, но и более неприкрытыми, чувственными и даже фанатичными. Теперь сюжет становится не таким механическим и банальным, как можно было подумать сначала; прежде всего, он гораздо более характерен для Ланга. Ротванг становится похож на индусского принца из Эшнапурского тигра, Der Tiger von Eschnapur, который хочет увековечить свою утраченную любовь в гробнице. В отношениях Ротванга с Фредерсеном содержится немалая доза агрессивности, коварства и отчаяния, желания расквитаться; драматургически это роднит его персонаж со всем творчеством Ланга. Благодаря этой связи Ланг, как и в других своих фильмах (напр., Ярость, Fury; Живёшь только раз, You Only Live Once), затрагивает социальную тематику через индивидуальную, частную трагедию. Единственными искусственными элементами интриги остаются покаяние Фредерсена, социально утопичная развязка и тот факт, что конфликт между Фредерсеном и Ротвангом, хоть и вновь обретает чувственный характер, остается слишком далеко в стороне от социального посыла.

   В довольно обстоятельном исследовании, посвященном Хель (персонажу, довлеющему над фильмом, ни разу в нем не появляясь), Георг Штурм (см. БИБЛИОГРАФИЮ) называет одно из возможных толкований этого имени, найденное в мифологии северных народов: Хель – богиня Смерти и подземного мира. Выходит, сам факт существования Хель располагает Метрополис под знаком Смерти – не Усталой Смерти, Der Müde Tod, а Смерти отсутствующей, хоть и неотвязной настолько, что ее отсутствие не мешает ей давить всей своей массой на живых. Таков один из аспектов, связывающих фильм с самыми чистыми источниками экспрессионизма (даже при том, что Ланг всегда отказывался причислять себя к этому направлению). Но если есть в его творчестве фильм, помимо Усталой Смерти, достойный зваться экспрессионистской картиной, то это именно Метрополис. Есть еще 4 аспекта, которые связывают фильм с этим направлением:

   1) отсутствие Природы. Если роботизированный подземный мир по определению лишен всяких элементов природы, то мир наземный представляет собою дорогостоящее подражание Природе, что ничуть не лучше. Отметим, не углубляясь в комментарии, что наземный мир в Метрополисе служит карикатурой на рай, своим элитизмом и искусственностью почти так же давящей на психику, как и подземный мир;

   2) тема двойника, невероятно зрелищно и многозначно выраженная в образе двух Марий. Эта тема связывает фильм с самыми характерными опосредованиями экспрессионизма;

   3) безумие, в тот или иной момент охватывающее почти всех персонажей. Являясь крайним (но распространенным повсеместно) выражением их чувственности и субъективности, оно убивает в зародыше возможность, что когда-нибудь все-таки сформируется разумный взгляд на окружающий мир;

   4) наконец, во всем фильме действует очевидный закон, согласно которому на отношения между большинством персонажей сильно влияют гипнотическое воздействие и колдовские чары: Ротванг околдован Хель, Мария околдована Ротвангом (см. гениальную сцену, где ученый преследует Марию в катакомбах), Фредер околдован Марией, толпа рабочих и гуляк из «Ёсивары» околдована фальшивой Марией и т. д. Этот аспект экспрессионизма (самый модернистский, поскольку он был сохранен и обновлен в лучших образцах голливудского кинематографа 40-х и 50-х гг.) предстает здесь перед нами с такой блистательной силой и в таком живом стиле, что они легко выметают прочь мусор, оставшийся в фильме от спорного сценария.

   БИБЛИОГРАФИЯ: роман Tea фон Харбоу «Метрополис» (писавшийся, как и в случае со Шпионами, Spione, и Женщиной на Луне, Die Frau im Mond, параллельно работе над сценарием) выпущен издательством «Auguste Sherl», Берлин, 1926. Он постоянно переиздавался и переводился на разные языки. Упомянем американское карманное издание: Асе Books, New York, 1963. Сценарий опубликован в серии «Классические киносценарии» (Classic Film Scripts, Lorrimer, London, 1973 и 1981) с предисловием (Paul M.Jensen, Metropolis: the Film and the Book) – это издание, естественно, не включает добавления, появившиеся в копиях Мородера и Паталаса. Роскошный альбом кадров из фильма и фотографий со съемочной площадки (отобранных из альбомов, предоставленных Лангом «Французской синематеке») издан в 1984 г. (Metropolis, images d'un tournage, Centre National de la Photographie La Cinémathèque Française). Эти фотографии сделаны Хорстом фон Харбоу, братом сценаристки. В издание также включены статьи Энно Паталаса и Бернарда Айзеншитца. Интервью, данное Энно Паталасом Лоренцо Коделли, включено в № 285 (1984) журнала «Positif». Рекомендуем также работу Георга Штурма «Для памятника Хель нет места. Мечта из камня» (Bulletin CICIM, München, октябрь 1984 г.). Наконец, в беседе, записанной Германом и Гретхен Вайнбергами и опубликованной в журнале «Cahiers du cinéma», № 169 (1965) и № 176 (1966), под названием «Венская ночь» (Herman Weinberg, Gretchen Weinberg, La nuit viennoise), Ланг говорит о Метрополисе и, в частности, о некоторых оптических эффектах, разработанных Шюффтаном.

  Под лестницей

   1932 - США (77 мин)

     Произв. MGM

     Реж. МОНТА БЕЛЛ

     Сцен. Мелвилл Бейкер, Ленор Коффи по сюжете Джона Гилберта

     Опер. Херолд Россон

     В ролях Джон Гилберт (Карл Шнайдер), Пол Лукас (Альберт), Вирджиния Брюс (Анна), Хедда Хоппер (графиня), Реджиналд Оуэн (барон), Ольга Бакланова (баронесса), Люсьен Литтлфилд (Франсуа).

   Вена. Альберт, слуга барона и баронессы фон Берген, женится в особняке хозяев. Но даже в брачную ночь его поднимают из постели звонком: он должен встать, выставить за дверь другого, пьяного слугу и занять его место. Новому шоферу Карлу, только заступающему на службу в этом доме, он объясняет свой взгляд на положение слуги. По его мнению, мир, живущий «под лестницей» (downstairs), мир обслуги, подчиняется гораздо более простым правилам, чем мир, живущий «над лестницей» (upstairs), мир хозяев. Эти правила таковы: тотальная преданность работодателям, слепое почитание всего, что бы ни происходило наверху. Карл, человек абсолютно бессовестный, совершенно не согласен с Альбертом. Для него в жизни есть только 1 правило: следовать собственным интересам и искать наслаждения. Он крутится вокруг жены Альберта Анны и дарит ей кольцо, подобранное в машине баронессы. Когда баронесса обвиняет Анну в воровстве и хочет выгнать ее, Карл дает ей понять, что ему известно о некоей галантной встрече, на которую та недавно отправлялась. Баронесса сразу же заявляет, что драгоценность не ее. Так Карл завоевывает признательность Анны и приглашает ее в кабаре, чтобы соблазнить.

   Их любовная интрижка приводит к тому, что Альберт, стоящий выше Карла в иерархии слуг, увольняет его под ничтожным предлогом. В приступе гнева Анна говорит мужу, что любит Карла совершенно новой для нее любовью, которая сводит ее с ума. Она упрекает Альберта в том, что он слишком совершенен, слишком строг в своем поведении и морали. Карл снова прибегает к шантажу, чтобы заставить баронессу сохранить за ним место. Позднее баронесса рассказывает об этом шантаже Альберту и говорит ему, что в некоторых обстоятельствах непонятые женщины вынуждены вести себя очень странно. По этому поводу она просит его быть снисходительнее к собственной жене.

   Используя любимое оружие, Карл хочет похитить Анну, угрожая все рассказать мужу. Альберт чуть было насмерть не душит шофера, но ему мешает неожиданное появление барона. Он разыгрывает примирение с Карлом, но затем приказывает ему немедленно покинуть здание. Альберт заставляет Карла вернуть деньги, которые тот выманил у старой кухарки, совершенно ее обаяв. Карл возвращается на прежнее место работы, к прежней хозяйке.

   ► Этот оригинальный сатирический этюд, предшествовавший введению цензуры в американском кино («Кодекс Хейза»), выполнен в очень зрелой манере и может быть поставлен в один ряд с такими фильмами, как Отсроченный платеж, Payment Deferred, Лотар Мендес, 1932 или Куколка, Baby Face. В нем обыкновенные персонажи, вовсе не похожие на безусловных «злодеев», используют все доступные средства - в особенности, шантаж и преступления, - чтобы добиться своих целей и удовлетворить амбиции. В этой картине 2 противоположных взгляда на положение слуги выражают 2 противоположных подхода к жизни: строгий ригоризм, готовый на все, лишь бы сохранить в мире видимость порядка и равновесия; совершенно бессовестный цинизм, извлекающий пользу из чужих слабостей. Смелость фильма в том, что он не делит мир на добро и зло, а представляет оба подхода как отклонения от морали и здравого смысла. И цепной пес, и мошенник являются антигероями, в равной степени удаленными от подлинной морали (которая, впрочем, не представлена в фильме никем). Помимо главных героев, все персонажи «верхнего» и «нижнего» миров (связанных между собой постоянными параллелями, благодаря движениям камеры и монтажу) обладают выразительностью, собственной жизнью и собственными недостатками, что делает фильм еще более увлекательным. Первоклассная актерская игра. В то время хроникеры с энтузиазмом сообщали, что сценарий, написанный Джоном Гилбертом, был продан студии «MGM» за 1 доллар. Заполучив роль обаятельного мерзавца, актер пытался - безуспешно - придать 2-е дыхание своей карьере, пошедшей на спад после прихода звукового кинематографа.

1) (тж. le monde d'au-delà) тот свет, иной мир, потусторонний мир

2) мир прошлого, старый мир

- des gens de l'autre monde

  Елена и мужчины

   1956 - Франция - Италия (99 мин)

     Произв. Franco-London Films, Les Films Gibee (Париж), Electra Compania Cinematografica (Рим)

     Реж. ЖАН РЕНУАР

     Сцен. Жан Ренуар, Жан Серж

     Опер. Клод Ренуар (Eastmancolor)

     Муз. Жозеф Косма, Жорж Ван Пари

     В ролях Ингрид Бергман (княгиня Елена), Жан Марэ (Роллан), Мел Феррер (Анри де Шевенкур), Жан Ришар (Эктор), Магали Ноэль (Лолотт), Жюльетт Греко (Миарка), Пьер Бертен (Мартен-Мишо), Жан Клодио (композитор), Элина Лабурдетт (Полетт Эскофье), Дора Долл (Роза ля Роз), Фредерик Дюваллес (Годен), Жак Жуанно (его сын), Рено Мари (Флери), Гастон Модо (цыганский барон).

   Париж, 1880 г. Польская княгиня Елена Сороковска, женщина добросердечная, верит, будто на нее возложена особая миссия: помогать некоторым мужчинам осуществить их призвание. Приняв участие в судьбе композитора, оперой которого заинтересовалась миланская «Ла Скала», она оказалась на мели и готовится выйти замуж за старика Мартена-Мишо, обувного магната. 14 июля, в день взятия Бастилии, она встречает в толпе графа Анри де Шевенкура, который знакомит ее с генералом Ролланом, нынешним кумиром парижан и всей Франции. Генерал явно очарован прекрасной полячкой. Она вручает ему маргаритку как талисман.

   Вскоре генералу предлагают портфель военного министра, и он принимает это предложение. Однако его советники хотят, чтобы он взял в свои руки власть. Роллан не решается выйти за рамки закона. Советники поручают Анри убедить Елену, чтобы та подтолкнула генерала к действию, раз уж ее красота так его впечатлила. Она встречается с Ролланом в замке Мартена-Мишо недалеко от того места, где генерал командует учениями. Мартен-Мишо включается в игру и немедленно откладывает брак при условии, что будущее правительство повысит таможенные пошлины на заграничную обувь. Но Анри начинает сожалеть, что вмешался в это дело. Он любит Елену и понимает, что рискует ее потерять.

   Выполняя задание, Елена советует генералу направить ультиматум Германии, которая не хочет отпускать пленника по фамилии Видобан, случайно приземлившегося там на воздушном шаре. Роллан слушается ее совета, и Германия уступает. Генерал опять торжествует. Правительство, напуганное его растущей популярностью, отправляет его в ссылку в Бурбон-Сален, а затем и помещает под арест. Советники Роллана, воодушевленные результатами выборов, считают, что Роллану больше нечего терять, а потому он должен играть ва-банк. Новое свидание Елены с генералом организовано в тайном «доме» Розы ля Роз в Бурбон-Салене. Генерал сбегает из-под ареста и приходит к Елене. Но Анри в ответ идет в контратаку. При помощи цыганского табора, разбившего лагерь неподалеку, он устраивает так, что Елена оказывается в его руках, а Роллан удаляется со своей бывшей любовницей - не в Елисейский дворец, а на юг, навстречу любви.

   ► В Золотой карете, Le Carrosse d'or, Французском канкане, French Cancan и Елене и мужчинах, вместе составляющих некое подобие трилогии, Ренуар оказывает почтение 3 видам зрелища: комедии дель арте, кафешантану и театру марионеток. В Елене мы не видим ни занавеса, ни сцены, ни нитей, но, тем не менее, присутствуем на кукольном спектакле. Театр марионеток - особое измерение, постоянно присутствующее в мире Ренуара как в драмах (вспомним пролог Суки, La Chienne), так и в комедиях. Здесь он торжествует одновременно и в стиле, и в том, что можно назвать моралью этой аморальной истории. В стиле заметны те же приемы, что и в Правилах игры, La Règle du jeu, но они более стилизованы и заходят еще дальше в осознанном схематизме, шутовстве, буффонаде. На заднем плане, в кухнях и коридорах, суета горничных и ординарцев, пылких простофиль и влюбленных девиц копирует и без того уже карикатурный мир взрослых, мир хозяев и властителей вселенной. Это придает режиссуре восхитительное богатство, насыщает ее хитроумными узорами, играми в прятки, великолепно помещенными в пространство планов.

   Что касается морали, то тут Ренуар хочет отстраниться от всего, и эстетика кукольного театра придает этой отстраненности и забавность, и безобидность, и крайнюю остроту. Очевидно, после Реки, The River, которая стала его последней «серьезной» картиной, Ренуар больше ничего не воспринимает всерьез разве что, быть может, наслаждения любви и лени. Все персонажи - марионетки, включая и генерала Роллана, слегка напоминающего знаменитого генерала Буланже; но наименее смехотворно выглядят те, кто согласен променять свои амбиции, желание действовать и изменить мир на простую радость любви и личного счастья. Поскольку у Ренуара ничто не бывает просто, в этом согласии, тем не менее, чувствуется тоска, скрытый надрыв. В этом ли последний философский вывод режиссера? За свою жизнь он принимал столько разных точек зрения на мир, что нам следует быть крайне осторожными, приписывая ему на сей раз - пусть даже из соображений хронологии - именно ту точку зрения, что больше прочих напоминает завещание. Завещание Ренуара, хамелеона с тысячей лиц - все его фильмы сразу все его творчество в полном объеме.

   N.В. В отличие от Золотой кареты, отснятой большей частью на англ. языке, а затем дублированной на французский (для фр. версии) и итальянский (для ит. версии), немалая часть Елены и мужчин снималась на фр. и англ. языках одновременно. Это доставило Ренуару немало проблем; он был вынужден гораздо чаще, нежели ему хотелось, прибегать к смелым импровизациям. В этом смысле подобный метод двойной съемки без наличия достаточных финансовых средств, несомненно, усилил специфическую красоту фильма и режиссерского стиля. «Пуститься в съемки 2 версий с одной командой - невозможное дело, - говорил Ренуар. - То, что мне удалось закончить Елену - настоящее чудо… Каждый день я оказывался на краю пропасти и только ценой невероятных пируэтов и хитрых уловок удерживался на ней… Если бы дело было только в финале! Финал мне пришлось придумать на ходу за один день под песню Жюльетт Греко» («Cahiers du cinema», № 78). Между фр. версией и англ., озаглавленной Париж творит странные вещи (Paris Does Strange Things), есть некоторые различия. В начале англ. версии нет персонажа Жана Клодио (композитора, которому помогает Елена). Зато имеется пролог, где после нескольких планов Парижа, Мел Феррер (мы слышим только его голос) показывает в своей библиотеке «Воспоминания Роллана» и достает из ящика личный дневник Елены. На всем протяжении действия голос Мела Феррера периодически начинает довольно занудно комментировать происходящее на экране (часто перекрывая диалоги), как будто англ. и амер. публика не может самостоятельно понять ход повествования. Вырезано огромное количество маленьких фрагментов сцен (зачастую - самых смешных), а одна сцена исчезла целиком: дуэль Мела Феррера со своим соперником в кафе. Рено Мари (главный советник Роллана), появляющийся во многих сценах, заменен на Джорджа Хиггинза (Мартинеса из Золотой кареты): замена отнюдь не полноценная. Англоязычная версия со всех точек зрения уступает французской. Кроме того, она короче на 12 мин.

  Французский канкан

   1955 - Франция (97 мин)

     Произв. Franco London Films, Jolly Films

     Реж. ЖАН РЕНУАР

     Сцен. Жан Ренуар по сюжету Андре-Поля Антуана

     Опер. Мишель Кельбер (Technicolor)

     Муз. Жорж Ван Пари

     В ролях Жан Габен (Данглар), Мария Феликс (Прекрасная Аббатиса), Франсуаз Арнуль (Нини), Жан-Роже Коссимон (барон Вальтер), Джанни Эспозито (князь Александр), Филипп Клэй (Казимир), Мишель Пикколи (Валоргей), Анна Амендола (Эстер Жорж), Дора Долл (Телка), Жак Жуанно (Бидон), Жан Паредес (Кудрие), Жан-Марк Теннберг (Сават), Эдит Пиаф (Эжени Бюффе), Паташу (Иветт Гильбер).

   Париж, конец XIX в. Данглар управляет роскошным кабаре под названием «Китайская Ширма», главная звезда которого - его любовница Прекрасная Аббатиса. В Нини, прачке с Монмартра, помолвленной с булочником, Данглар обнаруживает неожиданные способности танцовщицы. Он видит в ней потенциал, который поможет ему осуществить давнюю мечту: возглавить популярное заведение, принимающее в своих стенах не несколько десятков клиентов, а сотни и даже тысячи. Он выкупает «Белую Королеву» и строит на ее месте «Мулен-Руж», где собирается возродить старинный канкан под новым и более заманчивым названием «французский канкан». Нини вместе с несколькими десятками девушек посещает интенсивные занятия по танцам. Внимание, которое Данглар уделяет Нини, порождает ненависть в душе Прекрасной Аббатисы. Во время визита министра на стройплощадку она затевает потасовку с Нини. Данглар пытается их растащить и падает в яму. Из-за перелома он обездвижен на 40 дней. Прекрасная Аббатиса, не только вспыльчивая, но и мстительная, за это время готовит месть: ее «серьезный любовник», заказчик Данглара, выходит из дела, и Данглар, будучи не в состоянии расплатиться по векселям, встав на ноги, лишается своего владения. Однако молодой заграничный князь, безумно влюбленный в Нини, дает деньги на продолжение работ. Неутомимая Прекрасная Аббатиса намекает ему что Нини стала любовницей Данглара, и князь хочет застрелиться, однако остается жив. Перед отъездом в родную страну он вручает Данглару права на владение участком. «Мулен-Руж» триумфально открывает 1-й сезон с полным комплектом из 82 танцовщиц канкана. Чтобы утвердиться в мире развлечений, Нини вынуждена навсегда расстаться со своим женихом. А Данглар, отказавшийся поклясться ей в верности (поскольку верность не согласуется ни с его природой, ни с родом занятий), продолжает искать новые таланты.

   ► После 15 лет скитаний Ренуар возвращается снимать во Францию. «Французский канкан, - пишет он в журнале „Cahiers du cinema“, № 78, - олицетворял для меня большое желание снять фильм, очень французский по духу, который бы смог легко и удобно наладить контакт, протянуть приятный на вид мостик между мною и французской публикой». Он получает проект, предназначенный для Ива Аллегре, и переписывает его в одиночку и целиком. В этот «простой» фильм без видимых амбиций, вдохновленный истинными событиями из жизни создателя «Мулен-Руж», тем не менее, вложена немалая часть философии и стиля Ренуара. Ренуар снова описывает некий клан, живописный, разнообразный и очень цельный мир, который не обособляется в тайное общество, однако, подобно различным социальным классам в Великой иллюзии, La Grande illusion, живет по своим правилам и в своих границах. Князь и булочник, представители 2 разных полюсов общества, обожгутся об этот мир, на собственной шкуре и к большой своей горечи ощутив, что не являются его частью («В джунглях животные собираются в семьи, в кланы и не смешиваются под угрозой смерти. Я сунул нос, куда не следовало», - говорит князь после неудачного самоубийства). Клан, описанный в этом фильме - это не Театр с большой буквы, как в Золотой карете, Le Carrosse d'or; это мир развлечений в самой популярной и самой скромной форме: мюзик-холлы, кафешантаны, кабаре и все, что несколько десятилетий спустя назовут «варьете». Ренуара больше всего интересуют не актеры, а режиссер спектакля, постановщик, серый кардинал праздника. Это говорит о том, насколько фильм ему близок. Цвета - чувственные, яркие и изменчивые, отдавая должное импрессионизму, воссоздают мир, уже давно ушедший в прошлое и живущий только в воспоминаниях. При этом слащавость отсутствует полностью, поскольку жестокость соседствует с ностальгией, сопровождая ее повсюду, словно тень. Работа с актерами - отдельное чудо, характерное для режиссерского стиля Ренуара; в каждом персонаже - и этим Ренуар проявляет в себе моралиста - видна марионетка, как бы они ни пытались скрыть свою суть яркими эмоциями. И, наконец, движение, священное движение, каким бы неистовым оно ни было, создается, как у Джона Форда, путем грамотного сочетания статичных планов. Камера, словно из стеснения, старается двигаться как можно меньше, зато всегда осознанно, и всегда украдкой. В последних фильмах Ренуара движение идет от тела, от чувств, а не от техники.

   1931 – Германия (99 мин)

     Произв. Nero-Film

     Реж. ФРИЦ ЛАНГ

     Сцен. Tea фон Харбоу, Фриц Ланг, Пауль Фалькенберг, Эмиль Хаслер, Адольф Янсен по мотивам статьи Эгона Якобсона

     Опер. Фриц Арно Вагнер

     Муз. Григ

     В ролях Петер Лорре (= Питер Лорри) (убийца), Отто Вернике (инспектор Ломан), Густав Грундгенс (предводитель воров), Эллен Видманн (мадам Бекманн), Инге Ландгут (Эльзи Бекманн), Эрнст Шталь-Нахбаур (префект полиции), Фриц Штайн (министр), Теодор Лоос (комиссар Гробер), Фридрих Гнасс (взломщик), Фриц Одемар (жулик), Пауль Кемп (вор-карманник), Тео Линген (мошенник), Георг Йон (слепой продавец воздушных шаров).

   Загадочный убийца, лишивший жизни уже 7 маленьких девочек, наводит страх на жителей Берлина. Эльзи Бекманн, которую убийца застает за игрой в мячик, становится 8-й жертвой. Полиция устраивает новые обыски, следственные эксперименты, допросы, облавы – но результатов нет. Между тем ежедневные облавы вредят преступному миру. Главы разных преступных синдикатов объединяются, чтобы действовать сообща. Одновременно полицейские чины на совещании обсуждают новые меры. Преступники устанавливают наблюдение за всеми детьми в городе. На каждого нищего возлагается ответственность за несколько улиц. Инспектор Ломан, изучивший досье всех пациентов психиатрических клиник, выпущенных на свободу за последние 5 лет, совершает обыск в доме некоего Ганса Беккерта (он и есть убийца). Слепой торговец, продавший убийце воздушный шар для маленькой Эльзи, узнает его по свисту. Он указывает убийцу одному бандиту; тот следует за ним и незаметно выводит мелом на его плече букву «М». Бандиты следят за убийцей, неся вахту посменно. Девочка (которую убийца, несомненно, наметил в жертвы) показывает, что на спине у него пятно. Убийца видит букву «М» и понимает, что его выследили. Он прячется в здании некоей конторы и остается там на всю ночь.

   С наступлением ночи бандиты оцепляют район, связывают охранников и обыскивают здание вдоль и поперек. Наконец они находят убийцу на чердаке. Охранник приводит в действие сигнализацию, и бандитам приходится бежать от полиции вместе с пленником. Бандит Франц остается в здании и попадает в руки полицейских. Инспектор Ломаy допрашивает Франца и, убедив его в том, что при нападении был убит охранник, заставляет во всем признаться.

   На заброшенной фабрике преступный мир устраивает суд над убийцей. В свое оправдание тот заявляет, что не может не убивать. Над ним тяготеет проклятие – а судящие его бандиты свободны в своем выборе и могут не совершать злодеяний. Убийце даже предоставлен адвокат; он ссылается на невменяемость клиента и настаивает, чтобы убийцу передали заботам врачей. Однако все требуют казни. Полиция, следуя указаниям Франца, врывается на фабрику и арестовывает убийцу. Женский голос за кадром произносит: «Нам надо лучше смотреть за нашими детьми».

   ► Долгое время М был самым знаменитым фильмом Ланга; его ценили за выбранную тему, потрясающую игру Петера Лорре и визуальный стиль режиссера. Ланг выбрал на главную роль Петера Лорре, новичка в мире кинематографа, после триумфального успеха актера в пьесе Ведекинда «Пробуждение весны», где Лорре исполнял роль 14-летнего подростка. М относится к т. н. бледному периоду Фрица Ланга. Располагаясь между угольно-черной экспрессионистской палитрой и стальной серой расцветкой американского периода, бледный период также включает в себя фильмы Завещание доктора Мабузе, Das Testament des Dr Mabuse, 1931, и Лилиом, Liliom, 1934 – единственную французскую картину Ланга.

   С приходом в кинематограф звука Ланг начал попытки более глубоко и реалистично заглянуть в психологию своих героев. В отличие от титанов преступного мира из более ранних немых фильмов Ланга, Ганс Беккерт, убийца детей – преступник, растворившийся в толпе, «обычный» по образу жизни, поведению и социальной принадлежности. Эта заурядность делает его еще более неуловимым и страшным. Филипп Демонсаблон справедливо заметил: «М выводит на экран героя совершенно непостижимого, знакомство с ним только сгущает тайну. Во всех своих проявлениях – жестах, словах, поступках – он остается инородным, еще более удаляясь в какой-то глубоко чуждый нам мир» («Cahiers du cinéma», № 99, 1959). Понять его невозможно – а значит, невозможно и осудить: разве что как радикальный образ человеческого удела. Действительно, Беккерт принадлежит к особому роду героев Ланга, раздавленных гнетом судьбы, которая управляет их судьбами. Но здесь судьба повелевает даже инстинктами героя: она живет внутри него, а потому еще более жестока.

   Однако было бы ошибкой ограничивать интерес к фильму характером его главного героя (который, кстати, присутствует на экране сравнительно мало). Значительная часть действия посвящена тому, как общество реагирует на раковую опухоль в виде убийцы: тут Ланг рисует показательный образ Германии накануне прихода нацизма. По этому поводу Ланг описывает 2 маленьких закрытых сообщества – полицию и преступный мир, – которые начинают действовать параллельно друг другу, что особо подчеркивает режиссер. Фильм похож на репортаж об их совместных действиях. Со скрытой язвительной иронией Ланг допускает, что преступный мир действует гораздо эффективнее полиции и быстрее достигает цели (розыск и поимка убийцы), поскольку более заинтересован в ней и лучше организован. Портрет этих сообществ отражает один из ключевых мотивов творчества Ланга: западни, которую в данном случае устраивают сообща все члены некоей социальной группы, чтобы поймать в нее одного человека. Каким бы чудовищем ни был этот человек, при таких условиях он невольно напоминает несчастную жертву; неоднозначность авторского взгляда (который становится и нашим взглядом) добавляет глубины главному персонажу.

   М, первый звуковой фильм Ланга, наглядно показывает, что режиссер не отказался от приемов, формировавших всю силу немого кинематографа (визуальные эффекты, литоты, параллельный монтаж и др.), в то же время пытаясь превратить звук в техническое средство, придающее действию экспрессивность и достоверность (обратите внимание, как Ланг использует мелодию Грига из «Пер Гюнта», которая выдает угрожающее присутствие убийцы и помогает его опознать. Мелодию должен был насвистывать Петер Лорре, но, похоже, за него пришлось насвистывать Лангу, поскольку Лорре оказался на это не способен). Звук также усиливает действие визуального приема умолчания (мать маленькой Эльзи зовет ее в пустых декорациях) и создает в пространстве фильма дополнительный, очень тревожный эффект отсутствия и пустоты. Общая конструкция повествования не столь совершенна, как в более поздних американских картинах Ланга (напр., слишком большое внимание уделяется эпизодам с Ломаном). Немного скомканный по темпу (надо отметить, что мы не имеем доступа к изначальной версии продолжительностью в 117 мин), фильм раскрывает свою силу и гениальность на уровне отдельных эпизодов и последовательностей сцен (напр., параллельный показ совещания в полиции и собрания глав преступного мира или же финальный процесс).

   N.B. Ремейк Джозефа Лоуси (1951), сделанный для того же продюсера (Сеймура Небенцаля), не заслуживает того поношения, что выпало на его долю. Эта картина обладает большой жизненной силой и вписывается в контекст нуара благодаря своим городским пейзажам. Кроме того, достойна уважения попытка Лоуси глубоко проникнуть в сущность главного героя (эту роль исполняет Дэйвид Уэйн).

   БИБЛИОГРАФИЯ: сценарий и диалоги 99-мин версии опубликованы в журнале «L'Avant-Scène», № 39 (1964); на англ. языке – в серии «Классические киносценарии» (Classic Film Scripts, London, Lorrimer, 1968). Повторный выпуск в том же издательстве – в сборнике «Шедевры немецкого кино» (Masterworks of the German Cinema, 1973). Мишель Мари посвятил фильму отдельный том новой серии «Синопсис» (Synopsis, Nathan, 1989). Превосходный фотоальбом опубликован «Французской синематекой» и издательством «Éditions Plume», 1990.

 Тарзан, человек-обезьяна

   1932 – США (99 мин)

     Произв. MGM

     Реж. ВУДБРИДЖ СТРОНГ ВАН ДАЙК II

     Сцен. Сирил Хьюм, Айвор Новелло по мотивам персонажей, созданных Эдгаром Райсом Берроузом

     Опер. Херолд Россон, Клайд Де Винна

     В ролях Джонни Вайсмюллер (Тарзан), Морин О'Салливан (Джейн Паркер), Нил Хэмилтон (Гарри Холт), Ч. Обри Смит (Джеймс Паркер), Дорис Ллойд (миссис Каттен), Форрестер Харви (Бимиш), Айвори Уильямз (Риано).

   Мисс Джейн Паркер приезжает в Африку к отцу Джеймсу Паркеру, который вместе с молодым партнером Гарри Холтом разыскивает мифическое слоновье кладбище, расположенное где-то за Крутыми Горами, на которые наложено табу туземными племенами. В пути Гарри безуспешно пытается ухаживать за Джейн, и она говорит ему, что словно околдована джунглями: ей кажется, будто она родилась здесь. В их лагере находит укрытие раненый туземец, осмелившийся посмотреть на Крутые Горы. Паркер прячет его, чтобы его не растерзали соплеменники. Туземец умирает от ран, успев показать Паркеру, где находятся пресловутые горы. Хотя добраться до них очень непросто, экспедиция начинает восхождение. Внезапно слышится странный вопль, напоминающий крик гиены. Позднее носильщики сколачивают плот, на котором путешественники проплывают по реке, кишащей бегемотами и крокодилами; не всем удастся уцелеть. Снова слышен загадочный крик, отгоняющий бегемотов. Наконец, среди деревьев появляется тот, кто кричал, – Тарзан, человек-обезьяна. Он похищает Джейн. В испуге Джейн кричит, что он животное, но все-таки называет себя по имени и учит человека-обезьяну нескольким английским словам. Так она узнает, что его зовут Тарзан. Своим криком Тарзан подзывает слона, и тот уносит его в дебри джунглей, где Тарзан разделывает для Джейн пойманного зверя.

   Члены экспедиции находят Джейн и убивают обезьяну, друга Тарзана. Тарзан топит носильщика. Джейн пытается объяснить отцу, что Тарзан – не дикое животное. Но ей не удается помешать Гарри выстрелить в него. Раненому, потерявшему много крови Тарзану приходится биться со львом, а потом – со львицей, пришедшими на запах крови. Обессилев, он теряет сознание. Слон уносит его с поля боя и пытается привести в чувство, делая искусственное дыхание хоботом. Обезьяны бегут за Джейн и, перекидывая ее друг другу, как мячик, приносят Тарзану. Она вытирает кровь своей юбкой и перевязывает Тарзану лоб. Мартышка Чита в знак благодарности обнимает Джейн. Выздоровев, Тарзан тащит Джейн в воду. Она видит, что у него серо-зеленые глаза. Она флиртует с ним; Тарзан ничего не понимает в этих играх, но это только сильнее заводит Джейн. Она говорит, что рядом с ним чувствует себя прекрасно и совесть ее не мучает. Когда Тарзан возвращает ее отцу и приходит время расстаться, она плачет.

   Племя карликов берет в плен участников экспедиции и увозит их на пирогах. Джейн приказывает Чите отыскать Тарзана. В лагере карликов несколько носильщиков становятся жертвами жестокой забавы: их подвешивают на веревке над пропастью, где сидит гигантская горилла. Джейн тоже подвергают этой пытке. Тарзан убивает гориллу. В лагерь врываются слоны. Один освобождает Тарзана, Джейн и Гарри. Слон, на которого взбирается Паркер, ранен. Он умирает. Паркер, тоже раненый, предполагает, что слон приведет его на слоновье кладбище. Так и происходит, но Паркер умирает там вместе со слоном. В этом тайном и священном месте находится огромное количество драгоценной слоновой кости. Гарри прощается с Джейн: он возвращается домой. Джейн остается в джунглях вместе с Тарзаном и Читой.

   ►  Несмотря на успех 1-го немого «Тарзана», Тарзан Обезьяний, Tarzan of the Apes, Скотт Сидни, 1918, с Элмо Линкольном, за которым в том же году последовала Любовь Тарзана, Romance of Tarzan, Уилфред Лукас, именно цикл из 6 «Тарзанов» производства «МGМ» с Джонни Вайсмюллером и Морин О'Салливан заложил основу кинематографического мифа о Тарзане. Знаменуя собой 1-е появление говорящего Тарзана, Тарзан, человек-обезьяна становится восхитительным началом цикла, который продолжится фильмами Тарзан и его подруга, Tarzan and His Mate, Седрик Гиббонз, 1934; Тарзан бежит, Tarzan Escapes, 1936; Тарзан находит сына, Tarzan Finds a Son, 1939; Тайное сокровище Тарзана, Tarzan's Secret Treasure, 1941; и Приключение Тарзана в Нью-Йорке, Tarzan's New York Adventure, 1942, – последние 4 фильма сняты Ричардом Торном. Как ни парадоксально, фильмы, обеспечившие Тарзану всемирную славу, гораздо более вольно обращаются с текстами Эдгара Райса Берроуза, чем большинство более ранних и более поздних картин. Никто даже не попытался придать Джонни Вайсмюллеру (олимпийскому чемпиону по плаванию 1924 и 1928 гг.) традиционный облик Тарзана из книжек Берроуза, с повязкой на лбу (зато эту повязку носил Элмо Линкольн, самый 1-й Тарзан, которого некоторые все же упрекали в слишком большом сходстве с героями пеплумов, с неким собирательным образом мачо с накачанным торсом). Голливудский миф о Тарзане, порожденный фильмами «Metro», очень мало рассказывает и очень мало объясняет. В нем даже ни разу не произносится имя, данное Тарзану при рождении – Джон Клейтон, лорд Грейсток – и нет даже тени объяснения тому, как оказался и жил в джунглях этот человек-обезьяна, прыгающий с лианы на лиану и испускающий крик, который обеспечил ему славу вернее любого приключения. Главное в этом мифе – его завершенность, атмосфера, а именно – райский мир, расположенный вне времени, вдали от цивилизации, вдали от греха; мир, где Тарзан и Джейн учатся жить и любить. Этому мифу предстоит сломать некоторые голливудские табу (которые, впрочем, и существовали только для того, чтобы их нарушали), в частности – на 1-й взгляд наивным, но в действительности довольно проработанным эротизмом, излучаемым героиней Морин О'Салливан. (Он станет еще очевиднее в Тарзане и его подруге.) Подобный невинный, цветущий мир можно обнаружить во множестве голливудских фильмов, но в тарзановском цикле он находит безупречное и систематическое выражение, которое обеспечит ему долгую жизнь. В 4-м фильме цикла (и лучшем, наравне с 1-ми двумя), Тарзан находит сына, животный мир и идеальная семья, состоящая из Тарзана, Джейн и ребенка, существуют в абсолютном симбиозе, в полной гармонии, и кажется, будто они способны (по крайней мере, на уровне мифа) отвести от себя все опасности искусственно насажденного порядка, алчности, жестокости и прочих пороков «цивилизации».

   В годы, последовавшие за Великой депрессией 1929 г., миф о Тарзане пришелся особенно кстати. Он дарил зрителям прелестную, волшебную награду за все принуждения, навязанные удушливой реальностью кризиса. В 1-й серии цикла стиль Ван Дайка еще довольно примитивен – в частности, из-за множества рирпроекций, в которых демонстрируется материал, не использованный в фильме Торговец Хорн, Trader Horn, снятом Ван Дайком годом ранее. К слову, именно наличие этого материала навело «MGM» на мысль о воскрешении Тарзана. Седрик Гиббонз и Ричард Торн придали следующим приключениям Тарзана более блистательную и проработанную фактуру. И все же именно этому, слегка устаревшему фильму Ван Дайка, в котором Тарзан-Вайсмюллер долго заставляет себя ждать и появляется только на 30-й мин, принадлежит честь открыть для публики одну из самых живучих фантазий в истории кинематографа.

   N.B. Джонни Вайсмюллер уже без Морин О'Салливан сыграл в 6 Тарзанах для фирмы «RKO» под руководством Уильяма Тиле, Курта Ноймана и Роберта Флори. Если Бастер Краббе и Герман Брикс (Брюс Беннетт), исполнявшие роль Тарзана в одни годы с Вайсмюллером, могли относительно неплохо смотреться на его фойе, ни один более поздний исполнитель этой роли (Лекс Баркер, Гордон Скотт, Деннис Миллер, Джок Мэхоуни, Майк Генри, Рон Эли, Джо Лара, Майлз О'Киф, Кристоф Ламбер) не стоят даже мизинца партнера Морин О'Салливан. Некоторые ценители выделяют из их числа Гордона Скотта.

   БИБЛИОГРАФИЯ: о кинематографических адаптациях Тарзана см.: Gabe Essoe, Tarzan of The Movies, Citadel Press, New York, 1968. Об образах Тарзана в литературе, комиксах, театре, кино, на радио и т. д. см.: Francis Lacassin, Tarzan ou le chevalier crispé, 10―18, 1971, с фильмографией. О Ван Дайке см.: Robert С. Cannom, Van Dyke and the Mythical City, Hollywood, Murray and Gee, Culver City, California, 1948 – одна из 1-х биографий, посвященных какому-либо кинорежиссеру.

1) беднейшие слои населения, субпролетариат, "дно", "четвертый мир"

2) беднейшие страны "третьего мира"

2. fig. госпо́дство, ↑разгу́л;

3. (de la nature) мир ◄pl. -ы►; ца́рство;

  Вне обоснованных сомнений

   1956 - США (80 мин)

     Произв. RKO (Берт Фридлоб)

     Реж. ФРИЦ ЛАНГ

     Сцен. Даглас Морроу

     Опер. Уильям Снайдер (RKOscope)

     Муз. Хершел Бёрк Гилберт

     В ролях Дэйна Эндрюз (Том Гарретт), Джоан Фонтэйн (Сьюзен Спенсер), Сидни Блэкмер (Остин Спенсер), Филип Бурнёф (Томпсон), Барбара Николз (Салли), Шепперд Страдуик (Уилсон), Артур Франц (Хейл), Эдвард Биннз (лейтенант полиции Кеннеди), Робин Реймонд (Терри), Дэн Симор (Греко).

   ± Главный редактор газеты Остин Спенсер и журналист и писатель Том Гарретт, жених дочери Спенсера Сьюзен, сожалеют, что смертная казнь в США отменена только в 6 штатах. Они хотят совершить подвиг во имя правого дела, а заодно сгубить карьеру прокурора Томпсона, который использует смертные приговоры для удовлетворения своих политических амбиций. По мнению Спенсера, лучший способ доказать бессмысленность высшей меры наказания - подвести под нее невиновного. Спенсер подговаривает Тома стать подопытным кроликом в этом эксперименте. Так как полиция не может выйти на след убийцы некой танцовщицы бурлеска, Спенсер и Том подбрасывают на пути детективов различные доказательства «виновности» Тома. План срабатывает великолепно. Полиция, прокурор Томпсон и его помощник Хейл, без памяти влюбленный в Сьюзен, глотают наживку. Том арестован, осужден и вот-вот дождется приговора. Но Спенсер погибает в автокатастрофе, не успев предоставить фотографии, подтверждающие их махинацию. Том в тюрьме и не может доказать свою невиновность. Под давлением Сьюзен Хейл находит обгоревшие остатки фотографий Спенсера уже после того, как Тома признали виновным. Но этих доказательств мало. Тома переводят в камеру смертников. Преемник Спенсера на посту главного редактора обнаруживает в архивах Спенсера адресованное Томпсону письмо, в котором подробно объясняется все, что произошло. Губернатор собирается подписать помилование Тома. Но когда Сьюзен приходит в тюрьму сообщить Тому приятную новость, тот в разговоре называет настоящее имя убитой танцовщицы, знать которое мог только ее убийца. Том вынужден признаться Сьюзен, что был некогда женат на погибшей. Она вновь появилась в его жизни, хотя Том думал, что все формальности по разводу, на которые он выделил немалые деньги, давно улажены. Она могла бы помешать Тому жениться на Сьюзен и сделать карьеру. Проект Спенсера навел Тома на мысль об убийстве. Потрясенная этим признанием Сьюзен слушается Хейла и рассказывает всю правду губернатору. Тот не подписывает помилование и отправляет Тома обратно в камеру.

   ► Последний американский фильм Фрица Ланга Вне обоснованных сомнений вызвал - особенно у тех зрителей, что следили за творчеством Фрица Ланга в хронологическом порядке, - потрясение, подобные которому в жизни киномана можно пересчитать по пальцам. После Пока город спит, While the City Sleeps Ланг нашел средство еще сильнее подчеркнуть абстрактность своего стиля, сделать главную мысль еще универсальнее и радикальнее. Как это часто случается с крупными голливудскими режиссерами, этот его фильм оказался тесно связан с предыдущим - как внешне, так и внутренне. Ланг работал на того же продюсера и на ту же фирму. Действие обоих фильмов разворачивается в схожих декорациях, и главных героев, сыгранных Дэйной Эндрюзом, можно легко считать одним человеком: таким образом, Вне обоснованных сомнений становится логическим продолжением Пока город спит, только с более скромным бюджетом, более ограниченным числом персонажей, замечательных актеров, декораций и объектов. В остальном Вне обоснованных сомнений подчинялся тайному принципу большинства фильмов Ланга, а именно - непременному противоречию между стремлением к очищению стиля, доведенным в данном случае до крайности, и необыкновенным изобилием сюжетных перипетий, всевозможных неожиданных поворотов с непредсказуемыми последствиями и развитиями.

   Вне обоснованных сомнений начинается как социальный этюд (на полемичную тему смертной казни) и с молниеносной скоростью, не давая зрителю времени опомниться, перерастает в философски-метафизическую притчу. С помощью серии запутанных и обманчивых поворотов сюжета эта притча выражает глобальную вину всего человечества и стремится со всей наглядностью и безжалостной суровостью показать, что все персонажи принадлежат к проклятой расе, которой для Ланга является вся человеческая порода. Главные герои и статисты представлены здесь в невероятно роскошном окружении нечистых потаенных мыслей, жестов, черточек, которые постепенно внушают зрителю крайнюю тревогу, беспокойство и удивление. Эти чувства отнюдь не исчезают с появлением слова «конец». И все же самый удивительный парадокс фильма в другом: эти персонажи - в особенности, главный герой (Дэйна Эндрюз) - вызывают у своего создателя (Ланга) и глубочайшее презрение, и трагическое сочувствие. В этой связи необходимо напомнить, что Вне обоснованных сомнений относится к тем фильмам, где крайне важен последний сюжетный поворот; этот фильм необходимо смотреть как минимум дважды, причем 2-й просмотр становится, так сказать, неотъемлемой частью 1-го. Именно при 2-м просмотре Дэйна Эндрюз - напр., когда мы видим его в тюремной камере, подавленного известием о смерти главного редактора газеты, - предстает тем совершенным и обезличенным трагическим героем, образ которого всегда пытался создать на экране Ланг. При 1-м просмотре он - только несправедливо обвиненный; при 2-м на нем висит груз неотвратимой вины, что гораздо тяжелее. В мире, где, как выясняется, невинных людей нет, виновный человек не в силах избежать своего удела и неожиданно предстает жертвой своеобразного трагического и универсального проклятия. По этой причине зритель, осудив его, не может вынести приговора, не признав в этом человеке, хочется того зрителю или нет, брата по крови. Смертная казнь становится метафизическим наказанием, и справедливым, и несправедливым; она в итоге поджидает каждого человека. Финальные повороты сюжета (Гарретт думает, что посмертное письмо Спенсера спасло его от смерти, но теряет шансы по собственной неосторожности и благодаря признаниям и «предательству» невесты) делают приговор еще более мучительным.

   Все действие фильма разворачивается в намеренно нейтральных декорациях (эта нейтральность по-своему гениальна), которые не только с суровой точностью выражают атмосферу места, но и с небывалой выразительностью подчеркивают любой жест героев. Обратите, напр., внимание на стилизацию скупости и вульгарности Барбары Николз, на сдержанную жестокость Дэна Симора или на полуфригидное поведение Джоан Фонтэйн. Ланг дошел до такой степени мастерства, на котором посыл сюжета передается не только портретами персонажей и общим развитием действия, но и огромным количеством отдельных планов. Напр., когда Джоан Фонтэйн изучает обожженные фотографии на фоне серого фасада, испещренного темными отверстиями окон, декорация похожа на обрывки в ее руке. Мы погружаемся в мир, напоминающий Метрополис, Metropolis, более приближенный к обычной, банальной жизни, но при этом совершенно удушливый. Этот мир уже лишен даже той зрелищной и скандальной чудовищности, что могла бы предостеречь нас о его ужасах, настолько совершенно сочетаются в нем друг с другом декорации и действие. Это разрушенный мир, и мы даже забыли, что он разрушен.

   N.В. О формате см. статью о Пока город спит. Широкоэкранные копии обоих фильмов стали большой редкостью. Напомним, что именно из-за конфликтов с Бертом Фридлобом (в частности, вокруг сцен, которые продюсер счел слишком жесткими) Ланг решил отказаться от дальнейшей работы в Голливуде. Сценарий (за исключением финального поворота) во многом напоминает сценарий Человека, который осмелился, The Man Who Dared, 1946, Джон Стёрджес - фильма, в целом весьма посредственного. В титрах соавторами сценария указаны Эдвард Бок и Малколм Бойлан, работавшие на основе рассказа Максуэлла Шейна и Алекса Готтлиба. Сюжеты двух (совершенно бесцветных) фильмов, снятых Морисом де Канонжем по роману Мориса Левеля «Пугало» (L'epouvantail) - В полночь, седьмого, A minuit, le 7, 1936 и Срочно в номер, Derniere heure, edition speciale, 1949 - также вызывают некоторые аналогии с фильмом Ланга.

   БИБЛИОГРАФИЯ: как и в случае с большинством фильмов, снятых Лангом в 50-е гг., пресса проявила к этой картине почти полное непонимание и безразличие. Заметным исключением стала замечательная критическая статья Жака Риветта в «Les Carriers du cinema», № 76 (1957).

  Черный кот

   1934 - США (65 мин)

     Произв. U (Карл Леммле)

     Реж. ЭДГАР ДЖОРДЖ УЛМЕР

     Сцен. Питер Рурич и Э.Дж. Улмер по одноименной новелле Эдгара Аллана По

     Опер. Джон Мескал

     Муз. Хайнц Рёмхельд

     В ролях Борис Карлофф (Хьяльмар Польциг), Бела Лугоши (доктор Витус Вердегаст), Дэйвид Мэннерз (Питер Элисон), Жаклин Уэллс (Джоан Элисон), Люсиль Лунд (Кэрен), Эгон Брехер (мажордом), Анна Данкан (служанка).

   В вагоне «Восточного Экспресса» между Будапештом и Вышеградом молодожены из Америки Джоан и Питер Элисон знакомятся с венгерским психиатром доктором Витусом Вердегастом, который едет в Гомбас к своему другу, крупному архитектору Польцигу. После войны Вердегаст 15 лет отсидел в тюрьме; за это время умерли его жена и дочь. Автобус, куда пересаживаются с поезда путешественники, попадает в аварию. Шофер погибает, Джоан теряет сознание; Вердегаст и Питер относят ее в дом Польцига. Оставшись наедине с Польцигом, Вердегаст кричит, что ненавидит и презирает его. Он обвиняет Польцига в том, что во время войны тот продал русским форт, которым командовал, и тем самым обрек тысячи людей на плен и смерть. Свой особняк Польциг построил на том самом месте, где раньше находился форт, - т. е. на гигантском могильнике. Вердегаст также говорит, что Польциг увез его жену Кэрен в долгую поездку, которая завершилась в этом особняке. Вердегаст панически и беспричинно боится котов: он убивает кота на глазах у Джоан. Ночью Польциг отводит Вердегаста в склеп, где раньше располагался арсенал форта. Он показывает ему забальзамированную Кэрен, стоящую в стеклянном гробу: она сохранила всю свою красоту, подобно прочим светловолосым созданиям, собранным вокруг. Как утверждает Польциг, Кэрен умерла от воспаления легких. Вердегаст хочет убить Польцига, но его останавливает появление черного кота - возможно, реинкарнации того, которого он недавно убил. Польциг приходит к себе в комнату, где его ждет дочь Кэрен и Вердегаста, ставшая его спутницей, хотя отец считает ее мертвой. На следующий день Джоан становится лучше, но Польциг отнюдь не намерен ее отпускать. Слуга оглушает Питера и запирает его в подвале. Вердегаст догадывается, что Джоан уготована особая роль в кровавом обряде, который по случаю полнолуния готовится совершить Польциг, адепт сатанинского культа. Он играет с Польцигом в шахматы на свободу девушки, но проигрывает партию. Джоан встречает дочь Кэрен и говорит ей, что ее отец жив и приехал за ней. Обряд проводится перед группой единоверцев Польцига в черных плащах. Вердегасту удается освободить Джоан. В свою очередь, он узнает от нее, что его дочь жива и замужем за Польцигом. Но он находит только ее труп: Польциг успел убить девушку. Вердегаст привязывает Польцига к столу, на котором тот бальзамирует трупы, и начинает сдирать с него кожу заживо. Питеру удается вырваться из подвала. Он по ошибке убивает Вердегаста. Умирая, тот отпускает молодоженов, а затем взрывает дом.

   ► Начало и конец карьеры Улмера отмечены 2 знаменитыми фильмами (и только они стали знаменитыми сразу же после выхода на экраны): Черный кот и Нагой рассвет, The Naked Dawn, оба сняты им для студии «Universal». Не будь этих фильмов, неизвестно, сколько времени потребовалось бы, чтобы гений Улмера обрел наконец признание. (Конечно, он участвовал в создании знаменитого коллективного фильма Мужчины в воскресенье, Menchen am Sonntag, 1929 - полудокументальной картины, предвестницы неореализма, описывающей выходной день из жизни 5 молодых людей скромного достатка, но эта работа не принесла ему столько славы, сколько его соавторам Сиодмаку, Уайлдеру и Зиннеманну.) Черный кот, которому повезло родиться в период расцвета фантастического жанра на студии «Universal», не входит в число лучших картин Улмера (все они датируются 40-50-ми гг.), но все же это абсолютно авторский фильм, и его мало что связывает с прочими фильмами Карлоффа и Лугоши, снятыми Уэйлом, Браунингом, Фройндом и пр. Улмер не демонстрирует ни особой ловкости, ни умелого движения драматургии. С 1-х же кадров мы попадаем в Зазеркалье, где, на свою беду, сбиваются с пути 2 заурядных американских туриста. Мир, описанный Улмером, загадочнее и невероятнее Атлантиды. Его обособленность, неизмеримое безумие, окаменелость и призрачность, одежды и поведение тех, кто его населяет, футуристическая нагота декораций - все это наводит на мысль, что этот мир существует в другом временном измерении. «Может, все мы умерли здесь, в Марморосе, 15 лет назад?» - спрашивает Польциг у Вердегаста. Мир, где они «живут» теперь, - словно адское, метафизическое, безжалостное продолжение затянувшейся агонии. Радикальная необычность фильма усиливается т. н. «отсутствием ораторских приемов», одной из самых поразительных черт стиля Улмера. Этот человек, единственный творческий наследник Мурнау, прошел сквозь историю кино, словно призрак, каждый раз обращаясь как будто напрямую к вечности, через головы своих современников и прочих случайных зрителей его картин. Чудесным образом ему нашлось место в подземных уголках гениально устроенного голливудского кинематографа, где ему была предоставлена полная свобода самовыражения. Хотя Улмеру давали мало денег, зато не требовали никаких уступок взамен. Впрочем, он бы ни за что не пошел на них.

   БИБЛИОГРАФИЯ: сценарий и диалоги в журнале «L'avant-Scene», № 338 (1986). Длинный и увлекательный текст Пола Мэнделла, опубликованный в журнале «American Cinematographer», октябрь 1984 г., детально исследует различия между готовым фильмом и оригинальным сценарием (с пометками рукой Улмера), попавшим в распоряжение автора. Мэнделл к тому же указывает, что Улмер соблазнил Ширли Александер, жену любимого племянника Карла Леммле-ст., Макса Александера, из-за чего и был уволен со студии «Universal» и начал долгие и странные, почти 20-летние скитания по голливудскому подпольному кинематографу. Это увольнение кажется еще более загадочным, если вспомнить, что Черный кот стал самым прибыльным фильмом для «Universal» в 1931 г. Ширли Александер сменила фамилию, превратилась в Ширли Улмер и стала верной спутницей режиссера до конца его дней. Несколько лет назад она объявила, что готовит к публикации воспоминания о своей работе ассистенткой режиссера. С тех пор мы с нетерпением ждем, когда они появятся в печати (***).

   ***

   --- Книга вышла в 1987 г.: Shirley Ulmer, Role of Script Supervision in Film and Television. Communication Arts Books.

  Повесть Тикамацу

   1951 - Япония (102 мин)

     Произв. Daici, Киото (Масаити Нагата)

     Реж. КЭНДЗИ МИДЗОГУТИ

     Сцен. Ёсиката Ёда, Мацутаро Кавагути по пьесе Тикамацу Мондзаэмона «Мастер календарей» (Daikyoji mukashi gomon)

     Опер. Кадзуо Миягава

     Муз. Фумио Хаясака

     В ролях Кадзуо Хасэгава (Мохэй), Кёко Кагава (Осан), Эйтаро Синдо (Исюн), Сакаэ Одзава (Сукээмон), Ёко Минамида (Отама), Харуо Танака (Доки), Тиэко Нанива (Око).

   Киото, XVIII в. Осан, супруга Исюна, знатного печатника календарей для императорского двора, просит Мохэя, любимого работника своего мужа, одолжить ей немного денег для брата и матери. Она уже столько раз просила помощи у мужа, что ей неловко снова его беспокоить. Мохэй тайно влюблен в Осан и только рад ей помочь. Чтобы получить эти деньги, он собирается взять личную печать хозяина. Другой работник догадывается о его планах, и Мохэй тут же признается хозяину в том, что задумал. Его запирают в сарае. Случайно муж застает Осан с Мохэем. Осан скомпрометирована, хотя ей не в чем себя упрекнуть. Устав от измен мужа, который и сейчас увивается за служанкой Отамой, влюбленной в Мохэя, Осан предпочитает уйти из дома. Мохэй бежит вместе с ней. Скрываясь от преследователей, посланных вдогонку печатником, беглецам приходится выдавать себя за брата и сестру. Они садятся в лодку и плывут по озеру Бива, намереваясь покончить с собой. Мохэй признается Осан, что давно любит ее. Она не догадывалась об этом, и это искреннее признание лишает ее всякой охоты умирать.

   Пока в озере ищут тела двух утопленников, Осан и Мохэй поднимаются в горы. Мохэй пытается сбежать, чтобы спасти Осан от бесчестия; та догоняет его и упрекает в жестокости. Он умоляет ее вернуться к мужу. Затем приводит ее в дом своего отца у подножия горы Атаго. Отец прячет любовников, но под давлением местных крестьян, боящихся кары за укрывательство беглецов, вынужден их выдать. Осан уводят. Некоторое время спустя отец развязывает пленного сына. Осан живет у брата и матери. Она отказывается возвращаться к мужу, который ее простил. К ней приходит Мохэй. Брат выдает их, но им удается чудом избежать ареста. Имущество Исюна конфисковано, а дом его разорен - все по причине того позора, что он навлек на себя и пытался скрыть от властей. Его падению также способствовали конкуренты по ремеслу. Наконец, Осан и Мохэя находят. Привязанные друг к другу, они едут в повозке на казнь, уготованную провинившимся любовникам: распятие. По пути охранники замечают счастье и спокойствие на лицах осужденных, обреченных на смерть.

   ► Феодализм, описанный Мидзогути, - мир, где каждый занимает свое четко обозначенное место в иерархии обязанностей и почестей, где каждый поступок происходит как будто на глазах у всех; мир, стремящийся к уничтожению всякой личной жизни, всякой свободы. Но свобода возрождается в любви и в непредсказуемой игре страстей. Это трагическая свобода рождает между любящими людьми новое чувство долга и взаимоуважение, рядом с которыми кажутся смешными и нелепыми условности общества. На эстетическом у ровне подобный мир идеально подходит для Мидзогути. Для него персонажи могут существовать только на пике напряженности и трагедии. Каждый жест, каждая интонация, каждое чувство героев рождается в настоящем, которое равняется вечности и где нет места анекдотичному, наносному, надуманному. «Распятые любовники» (***) переживают и счастье, и несчастье, тем самым выходят за рамки законов социального мира и не подлежат осуждению. Они предстают единственными по-настоящему живыми людьми в пространстве фильма и потому под их обаяние подпадают и другие действующие лица, и зрители. Искусность, уверенность (можно подумать, что Мидзогути вообще не знакомо такое понятие, как неловкость), спокойное упорство, с которыми режиссер создает это обаяние в построении кадра, в фактуре кинопленки или в актерской игре, доказывают, что Мидзогути (по крайней мере, в последний период творчества) был совершенным кинорежиссером: равным современником (в вечности) Гёте или Шекспира, с работами которых, впрочем, может сравниться литературный материал, использованный в этой картине.

   ***

   --- Название фильма в мировом прокате.

  Падение дома Ашеров

   1928 - Франция (1500 м)

     Произв. Films Jean Epstein

     Реж. ЖАН ЭПСТЕЙН

     Сцен. по рассказам Эдгара По «Падение дома Ашеров», «Овальный портрет», «Беатриса»

     Опер. Жорж Люка, Жан Люка

     Дек. Пьер Кефер

     В ролях Маргерит Ганс (Мэдлин Ашер), Жан Дебюкур (Родерик Ашер), Шарль Лами (гость), Пьер О, Фурне-Гоффар (врач), Люк Дартаньян (слуга), Пьер Кефер.

   Некий путник заходит в деревенскую гостиницу и просит отвести его во владения Ашеров. Крестьянин подвозит его на двуколке, но отказывается подъехать близко к особняку. Гость, единственный друг Родерика Ашера, прибыл по вызову хозяина, который обеспокоен здоровьем жены, страдающей от общей слабости и анемии. Ее лечащий врач больше ничем не может ей помочь. По примеру всех Ашеров, Родерик пишет портрет жены. Но кажется, будто жизненные силы молодой женщины все больше покидают ее тело, насыщая собою красоту портрета. «Здесь она гораздо живее», - говорит врач, любуясь портретом.

   После ужина, проведенного наедине с гостем (Мэдлин извинилась, что не сможет присутствовать), хозяин особняка удаляется: его вновь охватило желание взяться за кисть. Он выпроваживает друга, советуя ему нагулять аппетит в соседних лесах. Посреди сеанса Мэдлин падает без чувств. Родерик, с недавних пор увлекшийся магнетизмом, хочет убедиться, что она не умерла. Он приказывает отнести гроб с ее телом в соседний склеп, но запрещает заколачивать крышку гроба. Скука и тишина воцаряются в особняке. Малейший шум - маятник часов, порванная струна гитары - терзает нервы хозяина, напряженные до предела. Однажды ночью начинается гроза, воздух особенно сильно насыщается электричеством, и гроб в склепе падает на землю. Родерик видит, как Мэдлин в белом саване приближается к нему. В дом попадает молния, и он загорается со всех сторон. Родерик, Мэдлин и гость поспешно удаляются от него.

   ► Крепкий, захватывающий и мрачный сюжет По дает Эпстейну, бережливому и упрямому представителю французского авангарда 20-х гг., повод для создания «пространства-времени», чьи колдовские чары, согласно убеждениям режиссера, должны создаваться не театральными и литературными приемами и хитростями, а целиком и полностью специфической и почти мифической властью кинематографа. Природа (изглоданные деревья, болото, туман, гроза), предметы, пространство декораций, лица сами собой создают атмосферу, призванную выражать внутренний мир режиссера. Этот мир, хоть и совпадает но времени с эпохой ар деко, более близок к ар нуво, стилю конца века, декадентскому и исключительно эстетскому. Согласно точке зрения, расположенной где-то между Гюисмансом и Уайлдом, художник (аллегорическое воплощение которого представляет собой Родерик Ашер) один лишь способен своим искусством торжествовать над материей и видимостью. Но его победа горька, поскольку, закончив произведение, он оставляет за собой обедневший, разоренный, обескровленный мир.

   Талант Эпстейна проявляется главным образом в некоторой строгости, оголенности его причудливых фантазий. Его приемы (наложение изображений гигантских свечей в сцене похорон, быстрые проезды камеры на уровне пола перед пожаром в особняке) - высшие достижения кинематографической практики, основанной, главным образом, на умелом, искусном, очищенном до абстракции использовании природных пейзажей, актеров и изображения. Огромные комнаты особняка Ашеров, по которым проносятся ледяные сквозняки или же, напротив, разрушительные сгустки электрической энергии, обладают огромной художественной силой, выражая глубокую неуравновешенность, от которой нет никакого избавления. Чтобы найти свое выражение, эта сила ничуть не нуждается ни в повторяющихся эффектах и технических трюках второсортного авангарда, ни в обветшавших приемах традиционной фантастики.

   N.В. Другие версии: в Англии - Падение дома Ашеров, The Fall of the House of Usher, Джордж Айвен Барнетт, 1950; в США: фильмы Кёртиса Хэррингтона (короткий метр, 1942) и Роджера Кормена (Дом Ашеров, House of Usher, 1960). 1-й в цикле 8 более или менее вольных экранизаций По.

   БИБЛИОГРАФИЯ: раскадровка (660 планов) в журнале «L'Avant-Scene», № 313–314 (1983).

  Танцовщица

   1938 - Франция (100 мин)

     Произв. Рауль Плокен

     Реж. АЛЬБЕР ВАЛЕНТЕН

     Сцен. Шарль Спак

     Опер. Гюнтер Ритто

     Муз. Жорж Ван Пари

     В ролях Мишель Морган (Сюзи), Жильбер Жиль (Пьер), Жизель Превиль (Люсьенн), Фелисьен Трамель (Нобле), Катрин Фонтеней (мадам де Сен-Лё), Андрекс (Марсель), Фреэль (певица), Жорж Ланн (Филипп де Лормель), Анри Гизоль (Робер), Франсуа Перье (Жан), Жанна Лион (тетя Луиза).

   Брошенная любовником Сюзи, танцовщица из кабаре на Монмартре, отправляется на несколько дней в Рокань-сюр-Мер, в шикарный семейный пансион, который содержит разорившаяся баронесса. Там она общается с молодыми людьми из богатых семей. Больше всех ей по нраву Пьер, скромный и серьезный молодой человек, проводящий все свободное время за чтением и письмом. Сюзи позволяет Пьеру ухаживать за собой и притворяется совсем не той, кем является на самом деле. Она пытается спасти сестру Пьера Люсьенн от Марселя - мошенника и продавца игральных автоматов, знакомого ей еще по Парижу. Все обитатели пансиона любезны с ней, и в день своих именин Сюзи осыпана подарками. В пансион приезжает отец Пьера, которого она впервые увидела - и оттолкнула от себя - в кабаре. Он пытается воспользоваться ситуацией, чтобы решительнее возобновить приступ. Сюзи предпочитает бежать. Вернувшись в кабаре, она понимает, что больше никогда не увидит Пьера, и соглашается отправиться в кругосветный круиз с игроком, которому она приносит удачу.

   ► Красивая и трезвая мелодрама с оттенком грусти, выполненная в крайне элегантной манере, очищенной от всякого натурализма. По форме фильм отличается глубинной гармонией между присутствием в кадре Мишель Морган, ее тонкой, сдержанной, хрупкой, аристократичной игрой и сценарием, который, хоть и не богат неожиданными поворотами, предпочитает игру на полутонах, отказывается от простых пароксизмов и стремится следовать за всеми изгибами фантазии героини, парящей между 2 мирами. Бессмысленно искать в этом сценарии авторские репризы. Шарль Спак и Альбер Валентен, земляки и коллеги (поскольку Валентен долгое время проработал сценаристом), кажется, превосходно подходят друг другу и разделяют общий взгляд на мир, основанный не только на пессимизме, но и на чувственности и нежности. Ни единому герою фильма не выпадет возможность изменить свою жизнь. Роли расписаны раз и навсегда, и мир фантазий противоречит реальности. Это что касается пессимизма. Но талант авторов всего очевиднее в разнообразии точек зрения и интонаций, которые они способны использовать в зависимости от того, кто появляется на экране и где происходит действие. На их палитре собрано множество красок, начиная от смягченного и горького лиризма, сопровождающего рассказ о героине, и заканчивая безжалостной жестокостью в описании старого, лицемерного и отвратительного кутилы (чью роль великолепно играет Трамель). Замкнутый и тяжелый мир кабаре без всяких искусственных приемов контрастирует с хорошо защищенным, ярким, почти нереальным миром семейного пансиона, где героиня проводит свои последние каникулы среди стариков и подростков, вдали от реальной жизни. Как и многие французские фильмы, снятые в 1936–1939 гг., Танцовщица словно говорит между строк о неизбежно приближающемся конце света. Но делает она это ненавязчиво, ненамеренно, что добавляет ей привлекательности и ценности.

  Нибелунги

   1924 – Германия (I: 3216 м, II: 3576 м)

     Произв. Decla, Bioscop, UFA

     Реж. ФРИЦ ЛАНГ

     Сцен.  Теа фон Харбоу

     Опер. Карл Хоффманн, Гюнтер Риттау (сцена сна с соколами снята Вальтером Руттманном)

     Дек. Отто Хютте, Эрик Кеттельхут, Карл Фолбрехт (он же создал дракона)

     Кост. Пауль Герд Гудериан, Анне Вильком, Хайнрих Умлауфф

     Муз. Готфрид Хупперц

     В ролях Пауль Рихтер (Зигфрид), Маргарет Шён (Кримгильда), Рудольф Кляйн-Рогге (Этцель = Аттила), Ханна Ральф (Брунгильда), Теодор Лоос (король Гюнтер), Георг Йон (Мим / Альберих / Блаодель во 2-й части), Ганс Адальберт фон Шлеттов (Хаген Тронье), Гертруда Арнольд (королева Уте), Георг Аугуст Кох (Гильдебранд), Бернхард Гёцке (Фолькер фон Альцай), Ганс Карл Мюллер (Геренот), Эрвин Бисвангер (Гизельхер), Рудольф Ритнер (Рюдигер).

   I ― ЗИГФРИД (Siegfried). Учитель юного Зигфрида кузнец Мим обучил его всему, что знал сам, и Зигфрид, выковав себе меч, верхом на белом коне отправляется во дворец Гюнтера, короля бургундов. В лесу он вынужден сразиться с гигантским драконом; убив дракона, Зигфрид умывается его кровью, поскольку птица подсказала ему, что так можно обрести бессмертие. Однако лист падает с дерева на его спину и оставляет на его теле уязвимое место между лопаток. Затем Зигфрид попадает в королевство Альбериха – карлика, сторожащего сокровища Нибелунгов; карлик хитростью пытается сгубить Зигфрида, и Зигфрид убивает его. Зигфрид крадет у него волшебную сеть-невидимку. После смерти Альбериха его служители-гномы превращаются в камни.

   Зигфрида хорошо принимают при дворе короля Гюнтера, хотя королевский советник Хаген Тронье строит злые козни. Зигфрид с 1-го взгляда влюбляется в сестру Гюнтера Кримгильду, о красоте которой был немало наслышан и прежде. Это чувство взаимно, в чем Кримгильда признается своей матери королеве Уте, заодно пересказывая тревожный сон, где 2 грифа бьются с голубкой. Гюнтер согласен выдать Кримгильду за Зигфрида, если тот поможет ему завоевать Брунгильду – амазонку и королеву Исландии, поклявшуюся выйти замуж за того, кто победит ее силой оружия. Брунгильда думает, что жениться на ней хочет Зигфрид. Воспользовавшись сетью-невидимкой, Зигфрид помогает Гюнтеру победить Брунгильду во всех испытаниях. Узнав, что ее суженый – Гюнтер, Брунгильда говорит, что будет считать себя его пленницей, но не женой. 2 свадьбы – Гюнтера с Брунгильдой и Зигфрида с Кримгильдой – празднуются одновременно, но после церемонии, на которой Зигфрид и Гюнтер становятся кровными братьями, Зигфрид должен помочь Гюнтеру еще раз. Приняв вид Гюнтера, он бьется с Брунгильдой, чтобы отобрать у нее браслет, символ ее девственности. После этого она отдается настоящему Гюнтеру.

   Зигфрид рассказывает Кримгильде о своей битве с Брунгильдой и сражении с драконом. Позднее, ревнуя к Брунгильде, Кримгильда раскрывает ей правду о том, что победил ее не Гюнтер, а Зигфрид. В отместку Брунгильда заявляет Гюнтеру, что Зигфрид был ее любовником. Хаген ревнует к дружбе Гюнтера с Зигфридом и готовит смертоносный заговор против Зигфрида. Он узнает от Кримгильды, где находится уязвимое место Зигфрида, якобы желая его защитить. Более того, Кримгильда помечает это место крестиком, вышитым на ткани его костюма. Хаген планирует убить Зигфрида на охоте. Гюнтер узнает о его планах, но не пытается им помешать. Хаген вонзает дротик между лопаток Зигфриду, когда тот припадает к источнику, чтобы напиться.

   Тело Зигфрида приносят во дворец. Кримгильда понимает, кто убийца, когда рана Зигфрида начинает кровоточить при появлении Хагена. Брунгильда поначалу радуется смерти Зигфрида, но затем признается мужу, что солгала и он убил кровного брата ни за что. Позже, не в силах сносить последствия своего обмана, она расстается с жизнью у гроба Зигфрида.

   II ― МЕСТЬ КРИМГИЛЬДЫ (Kriemhilds Rache). Кримгильда хочет добиться справедливой расправы над Хагеном. Но Гюнтер из слабости и расчета ничего не предпринимает. Царь гуннов Этцель (= Аттила) просит руки Кримгильды. Та презирает варварство гуннов, так непохожее на утонченные нравы бургундов, но принимает предложение Этцеля, чтобы под его защитой как следует продумать месть. Кримгильда рожает Этцелю сына. Она приглашает Гюнтера и его свиту на пир летнего солнцестояния. Для нее это прекрасная возможность сгубить Хагена. Но Этцель отказывается убивать гостя. На попойке бургунды и готы затевают между собой драку, которая перерастает в побоище. Все заканчивается масштабной войной между народами. Хаген убивает маленького сына Кримгильды. Кримгильда предлагает обменять пленных бургундов на голову Хагена, но ей отказывают. Тогда она поджигает дворец, и все ее братья гибнут в пожаре один за другим. Хагену удается спастись, но Кримгильда своими руками пронзает его мечом Зигфрида, а потом погибает от руки Гильдебранда, полагающего, что она принесла погибель народу гуннов.

   ►  После Пауков, Die Spinnen и Доктора Мабузе, Dr Mabuse, der Spieler это 3-й и, без сомнения, самый амбициозный 2-серийный фильм Ланга. Нибелунги стали также самым грандиозным производственным проектом Эриха Поммера: съемки продлились более 30 недель и потребовали создания многочисленных и масштабных декораций, а также участия огромной массовки. На строго зрелищном уровне гвоздем фильма явился дракон, приводимый в действие 15 специалистами, большинство которых находились внутри «животного». Фильм подвергся жестокой – и несправедливой – критике за националистическую идеологию. На самом деле это типичный фильм Ланга, похожий на множество других картин, снятых им и до и после: история «ненависти, убийства и мести» – как, например, Пресловутое ранчо, Rancho Notorious, герой которого, подобно Кримгильде, в начале истории кажется мягким и мирным человеком, а затем по воле судьбы и обстоятельств превращается в ангела смерти и яростного мстителя. Ланг очень ясно выразил те намерения, которые двигали им при работе над фильмом: «Меня привлекала задача оживить германскую сагу иначе, нежели это сделал Вагнер в своей опере: без бород и т. д. В Нибелунгах я попытался показать 4 разных мира. Сначала – примитивный лес, где уродливый Мим учит Зигфрида правильно ковать меч, где живет дракон и находится подземное царство Альбериха, хранителя сокровища Нибелунгов, которое Альберих проклинает, погибая от руки Зигфрида. 2-й мир – освещенный пламенем факелов замок амазонки Брунгильды, королевы Исландии. 3-й мир – стильное, слишком цивилизованное, слегка развращенное королевство бургундов, уже на грани распада. И наконец, мир гуннов, диких азиатских орд, сталкивающийся с миром бургундов». Текст содержится в книге Лотты Айснер о Ланге (см. БИБЛИОГРАФИЮ). Но это лишь краткая выжимка из текста 1924 г., вошедшего в сборник, составленный Альфредом Айбелем (см. БИБЛИОГРАФИЮ), где Ланг уточняет: «Через эти 4 мира проходят люди; ни один не достигает пути, и дороги их часто пересекаются. Объяснить судьбу этих людей с самого начала, дать им мотивацию, чтобы каждое событие подчинялось абсолютной необходимости, – вот чего я добивался».

   В отличие от работы над Метрополисом, Metropolis Ланг и его сценаристка Tea фон Харбоу были на одной волне. Фон Харбоу тоже хотела показать героев легенды простыми людьми. «Следовало придать, – пишет она, – первейшее значение не кадру, а людям, ради которых этот кадр был создан… Когда сегодняшний человек надевает костюм того, кто жил тысячу лет назад, он срывает маску с человека, жившего тысячу лет назад. Он показывает нам, что изменились одежда, ландшафт, нравы – но только не человек… Актер – то есть человек – послужил отправной точкой моего подхода к сценарию Нибелунгов » (текст, написанный в 1924 г., также включен в сборник Айбеля). Совершенно очевидно, что Нибелунги для своих авторов – история мужчин и женщин, а не Героев и Богов и действием управляет судьба, повелитель всего творчества Ланга, даже если некоторые аспекты действия относятся к области магического.

   Много было споров о том, можно ли относить визуальный стиль картины к экспрессионизму. Многие составные элементы фильма противятся этому. Природа воссоздана в интерьерах, но все же это настоящая природа, полная ловушек и чудес. Изобразительная архитектура фильма часто строится на симметрии, равновесии, порядке и очевидном поиске гармонии. Но во 2-й части эти ценности распадаются, разрушаются; действие переходит в удушливое пространство, где торжествуют дикость и хаос. Поэтому картина в целом, как и большинство фильмов Ланга, основана на внутреннем противоречии, дуализме, качествах зрелищных и плодотворных. Однако и в 1-й, и во 2-й частях главным элементом остается присутствие смерти, которая проникает повсюду, все искажает и поглощает.

   N.B. Ремейк Гаральда Райнля снят в 1966 г.

   БИБЛИОГРАФИЯ: по случаю выхода фильма в прокат Tea фон Харбоу опубликовала его новеллизацию, написанную одновременно со сценарием или после него: Thea von Harbou, Das Nibelungenbuch, Decla-Bioscop, Berlin, 1923. Тексты Ланга и Теи фон Харбоу опубликованы и книге Альфреда Айбеля «Фриц Ланг, избранные тексты» (Alfred Eibel, Fritz Lang, choix des textes, Présence du Cinéma, 1964); переиздание (с добавлениями, но без библиографии) – в издательстве «Flammarion»: Fritz Lang, Trois lumières, 1989. См. также главу, посвященную фильму, в книге Лотты Айснер: Lotte Eisner, Fritz Lang, Cahiers du Cinéma, Éditions de l'Étoile – Cinémathèque Française, 1984.

  Пресловутое ранчо

   1952 – США (89 мин)

     Произв. RKO (Хауард Уэлш)

     Реж. ФРИЦ ЛАНГ

     Сцен. Дэн Тэрэдэш по рассказу Сильвии Ричардз «Прицел Уитмен» (Gunsight Whitman)

     Опер. Хэл Mop (Technicolor)

     Муз. Эмил Ньюмен

     В ролях Марлен Дитрих (Олтар Кин), Артур Кеннеди (Верн Хэскелл), Мел Феррер (Французик Фермон), Глория Генри (Бет Форбз), Уильям Фроли (Лысый Гандер), Лайза Феррадей (Максин), Джон Рэйвен (крупье на ранчо «Поймай удачу»), Ллойд Гоф (Кинч), Джек Элам (Гири), Дэн Симор (Команч Пол), Джордж Ривз (Уилсон), Родрик Редвинг (Рио), Фрэнк Фергюсон (Проповедник), Джон Дусетт (Уитни), Фаззи Найт (цирюльник), Фрэнсис Макдоналд (Харбин).

   1870 г., городок в штате Вайоминг. Верн Хэскелл дарит брошь своей невесте, и сразу после этого при налете ее насилуют и убивают бандиты. Весь мир и счастье Верна рушатся в одночасье. Твердо решив отомстить, он отправляется на поиски убийцы, не зная о нем ничего. Вскоре Верн находит его смертельно раненного сообщника. Перед смертью тот шепчет: «Поймай удачу», – это след, по которому Верн направляется в дальнейших поисках. Он узнает, что погибший бандит имел в виду не рулетку, установленную в каждом игорном доме на Диком Западе, но название некоего ранчо. Верн пытается добиться встречи с хозяйкой этого ранчо, легендарной Олтар Кин. Когда-то она была певицей в салуне, пока хозяин не выставил се на улицу. Так она познакомилась с Французиком Фермоном, прославленным на Западе стрелком, и тот помог ей нажить состояние, жульничая при игре в рулетку в том же салуне.

   Узнав, что Французик сидит в тюрьме, Верн намеренно попадает под арест, чтобы угодить в одну камеру с бандитом и подружиться с ним. Вдвоем они бегут из тюрьмы и попадают на загадочное ранчо «Поймай удачу», где Олтар Кин дает приют бандитам, нуждающимся в крове и убежище, забирая себе 10 % от их наживы. Здесь действует один, но строгий закон: никаких вопросов. Олтар знакомит Верна с другими постояльцами. Особое внимание привлекает к себе некий бабник с изуродованным лицом. Однажды вечером Олтар поет перед гостями в черном платье, украшенном брошью, которую Верн подарил своей невесте. Молодой человек сразу же замечает это украшение, но появление шерифа не дает ему продвинуться в расследовании. Верн помогает Олтар избавиться от шерифа, а затем начинает ухаживать за хозяйкой, вызывая ревность Французика.

   При ограблении, организованном Французиком, Кинч, подлинный убийца невесты Верна, пытается убить не в меру любопытного юношу. Верн даже не обращает на это внимания и относит свою часть добычи Олтар. Он осторожно расспрашивает, откуда у нее брошь. Олтар называет имя Кинча. Добыв наконец сведения, за которыми так долго охотился, Верн приходит в бар и пытается спровоцировать Кинча на дуэль. Кинч трусливо отказывается, и шериф берет его под арест. Но очень скоро его освобождают сообщники. Все они думают, что Олтар предала их или собирается предать. Они возвращаются на ранчо, где завязывается перестрелка. Кинч убит. Олтар прикрывает своим телом Французика и получает пулю, предназначенную ему. Ее рана смертельна. После ее смерти Верн и Французик вместе покидают опустевшее ранчо.

   ►  Этот прекрасный фильм почти никем не был замечен при выходе на экраны. Даже «Cahiers du cinéma», всегда внимательно следивший за американской карьерой Ланга, не посвятил ему ни строчки. Это последний из 3 вестернов Ланга и единственный, где режиссер полностью подгоняет законы жанра под свой внутренний мир. Извечные ланговские мотивы мести, насилия, одиночества и тайных обществ находят здесь обновленное и почти экзотическое выражение, при этом фильм превосходно вписывается в традиционные рамки вестерна. На уровне формы стоит отметить крайне разнообразное обращение со временем. В фильме есть 3 вида времени: время непосредственного повествования; сжатое время в сцене, вкратце подводящей итог долгим поискам Верна под аккомпанемент баллады, служащей лейтмотивом фильма; и время 3 флэшбеков, где перед нами постепенно предстает легендарная фигура авантюристки Олтар Кин ― женщины, целиком и полностью зависящей от своего прошлого (что можно сказать и про саму актрису). На уровне смысла это время, однако, абсолютно неизменно, неподвижно, лишено планов на будущее и свободы: это время мести, в котором мир сжимается до размеров одной мании, одной навязчивой идеи. Пространство фильма отражает ту же двойственную природу. На уровне формы оно разнообразно и богато, торжественно, тяжеловесно, роскошно, почти вычурно – но с другой стороны, замкнуто, мертво, не занято ничем, кроме постоянного, фатального, кровавого повторения фактов, запустивших ход повествования. Финальная смерть Олтар Кин, помимо всего прочего, является отголоском смерти девушки во 2-м эпизоде фильма.

   Нарочито искусственная павильонная декорация, символизирующая границу между внешним миром и ранчо, послужила предметом дискуссий и полемик среди киноманов. Несомненно, будь Ланг не так стеснен в средствах, он снимал бы в естественной природной среде. Но даже в таком виде декорация только усиливает (быть может, слишком демонстративно) замкнутую, удушливую структуру истории «о ненависти, убийстве и мести», абсолютную герметичность этого пессимистичного и, до некоторой степени, экспрессионистского вестерна. В самом деле, над персонажами Ланга висит проклятие куда более тяжкое, нежели то, что связано с первородным грехом в фильмах Хичкока. Все эти персонажи, движут ли ими добрые или дурные намерения, находятся по одну сторону барьера – на стороне зла. В своих странствиях Верн Хэскелл несет только разрушение самому себе и всем, кто его окружает; но не мстить он не может. Он принадлежит к падшей породе людей, для которых понятие прощения не имеет смысла и даже не существует. Он принадлежит, как и все люди, к проклятой расе.