задыхаясь

- Il faut que tu boives ce calice, reprit l'inexorable vieillard: je fais ici le rôle du destin. (G. Sand, Consuelo.) — - Тебе придется испить эту чашу, - продолжал неумолимый старик. - Я здесь выступаю в роли рока.

Tu as voulu boire la coupe du zèle jusqu'à la lie, et quand l'amertume t'a suffoquée tu as douté du ciel et des hommes. (G. Sand, La Comtesse de Rudolstadt.) — Ты пожелала осушить эту чашу до дна, но переусердствовала и теперь, задыхаясь от горечи, утратила веру в провидение и людей.

Jeanne m'a supplanté. Et c'est fort bien ainsi [...]. Je boirais le calice jusqu'à la lie. Je ne veux pas que mon cœur connaisse la jalousie ni la rancœur. (J.-L. Bory, Mon village à l'heure allemande.) — Жанна мне изменила. Что же, тем лучше. Я готов испить горечь этой потери до конца. И я не позволю питать ни ревности, ни злобы.

Le père. - Et l'homme qui te parle a souffert! Il a bu tous les calices. Il s'est tu souvent, ses dents mordant sa lèvre jusqu'à ce que le sang jaillisse, pour ne pas crier... (J. Anouilh, Pièces noires.) — Отец. - А сколько пришлось выстрадать человеку, который говорит тебе об этом! Чего он только не пережил! Как часто он вынужден был молчать, прикусив язык до крови, чтобы не закричать...

D'une étreinte il couchait sa monture à terre en lui coupant le souffle. (M. Olivier-Lacamp, Les feux de la colère.) — Катинб цепко стискивал лошадь и та, задыхаясь, валилась на землю.

Il s'égosillait de son mieux lorsqu'une bourrade dans les côtes lui coupa le souffle. (J. Fréville, Pain de brique.) — Малыш Луи самозабвенно выражал свой восторг, как вдруг сильный удар в бок заставил его замолчать.

Ou'ils sont beaux! se disait Jean Calmet qui s'était arrêté au milieu de la rue de Bourg et qui regardait déferler les hordes de gosses bronzés, souples, solides, ils se hâtaient vers la station en parlant très fort. Leur splendeur lui coupait le souffle. (J. Chessex, L'Ogre.) — - Какая красота, - думал Жан Кальме, остановившись посреди улицы Бург и глядя на проходившие стайки загорелых ребятишек. Гибкие и сильные, они торопились на вокзал, громко переговариваясь. От этого зрелища у него захватило дух.

(5 h. 30 min.) Enfin, il pleut! L'angoisse de la chaleur était devenue telle vers 2 heures du matin, que j'errais en vain dans mes sept pièces, étouffant encore, même dans le simple appareil. (H. F. Amiel, Journal intime.) — (5 ч. 30 мин.) Наконец-то пошел дождь! К двум часам утра жара стала настолько невыносимой, что я, задыхаясь, хоть и был почти совсем раздет, напрасно переходил из комнаты в комнату в поисках прохлады.

Le souffle court et les jambes rompues, depuis longtemps il explorait des yeux l'horizon pour y découvrir l'hospice. (H. Bordeaux, Les Roquevillard.) — Задыхаясь от усталости и с трудом волоча ноги, он уже давно напрягал зрение, чтобы увидеть впереди желанную обитель.

Maxime l'écouta, d'abord debout, puis, il s'assit devant elle, les jambes cassées par la surprise. (É. Zola, L'Argent.) — Максим начал было ее слушать стоя, но затем ноги у него подкосились от удивления, и он уселся перед ней.

- Pourquoi avez-vous menti? - Mais... monsieur... monsieur le commissaire... Excusez-moi! Ah! Moi, j'ai les jambes coupées! (A. Lanoux, À quoi jouent les enfants du bourreau.) — - Зачем вы мне солгали? - О... господин комиссар... господин комиссар... Простите меня! У меня просто опускаются руки!

Au même instant, il se sentit soulevé de terre par un coup prodigieux, et entendit sa propre tête sonner contre le mur. Il reprit pied, le souffle coupé, se courba en deux... (R. Merle, Week-end à Zuydcoote.) — В то же мгновение Майа почувствовал как страшным ударом его приподняло с земли, услыхал как его собственная голова со звоном ударилась о стену. Он снова, задыхаясь, встал на ноги, согнулся пополам.

Il souffrait. En vain il essayait de reprendre pied dans la vie. (M. Prévost, Les Demi-vierges.) — Жюльен страдал. Напрасно он старался вновь найти в жизни точку опоры.

Lorsqu'il ouvrit les yeux, la pièce était violemment éclairée. Il mit quelques secondes à reprendre pied dans le réel. (R. Martin du Gard, Les Thibault.) — Когда Жак открыл глаза, комната была уже залита ярким светом. Ему понадобилось несколько секунд, чтобы снова перенестись в действительность.

... C'est beau de se tirer d'affaire, et de lâcher avec santé, en reprenant pied, de bonnes injures. Quelle joie puissante!.. (A. de Saint-Exupéry, Vol de nuit.) —... До чего приятно выпутаться из передряги и как следует выругаться, когда, наконец, почувствуешь почву под ногами. Какая это могучая радость...

Il n'avait pas repris pied tout de suite. Sans doute, avait-il sursauté, l'avait-il regardée avec de gros yeux de dormeur qu'on dérange. Elle avait éclaté de rire. (G. Simenon, Le fond de la bouteille.) — Он не сразу пришел в себя. От неожиданности он вздрогнул и уставился на нее широко раскрытыми глазами разбуженного человека. Она рассмеялась.

La femme s'est ruée dans mes bras, éclatant en sanglots. Elle lâcha un torrent de phrases entrecoupées de hoquets,... annonça qu'Eugénio, son fils si bon, l'avait quittée. Des hommes l'avaient arrêté, gardé en otage... La cause en avait été les syndicats, cette C.G.T., suppôt de Satan, ces salauds qui avaient déclenché une grève sur le tas. (C. Détrez, L'herbe à brûler.) — Дона Жозефа бросилась мне в объятья, ее душили рыдания. Она, задыхаясь, обрушила на меня поток фраз, сообщила, что Эуженио, ее сына, такого доброго, уже нет в доме. Какие-то люди его схватили, держали как заложника... А виноваты во всем профсоюзы, эта ВКТ, приспешница дьявола, эти негодяи, которые устроили забастовку с захватом фабрики.