МАКБЕТ

А тем временем Сергей всё неотступнее вяжется за Сонеткой, и уж всем сдаётся, что недоступная Сонетка, которая всё вьюном вилась, а в руки не давалась, что-то вдруг будто ручной стала. (Н. Лесков, Леди Макбет Мценского уезда) — In the meantime Sergei was getting more and more entangled with little Sonya and the general opinion was that the unapproachable blonde, who was so elusive and never gave herself into anybody's hands, was suddenly being teamed.

- Ничего от него не вижу, кроме обиды. А за что? Вьюном вьюсь перед ним, не знаю, как угодить. (Г. Николаева, Жатва) — 'I get nothing but insults from him. And what for? I wait on him hand and foot and do everything I can to please him.'

- Девичур этот проклятый Серёжка! - рассказывала, плетясь за Катериной Львовной, кухарка Аксинья. - Всем вор взял - что ростом, что лицом, что красотой... (Н. Лесков, Леди Макбет Мценского уезда) — 'That damned Seryozhka is a rare 'un for the skirts,' Aksinya the cook was saying as she plodded along behind her mistress. 'He gets 'em all ways - he's tall an' handsome an' he has the sort of face they like...'

- Ещё раз уступаю вам слово. Я подожду. - Гаврила Ардалионович молчал и смотрел презрительно. - Не хотите. Выдержать характер намерены, - воля ваша. (Ф. Достоевский, Идиот) — 'Once more I make way for you. I await your words.' Gavrila Ardalionovich looked at him contemptuously, without speaking. 'You won't speak. You mean to keep up your part - please yourself...'

Зима, как неприступная, холодная красавица, выдерживает свой характер вплоть до узаконенной поры тепла. (И. Гончаров, Обломов) — Like a cold and unapproachable beauty winter remains true to its character till the lawfully appointed time for warmth.

Как обиженная, она всё-таки выдерживала характер и не хотела сделать первого шага к примирению в этой первой её ссоре с Сергеем. (Н. Лесков, Леди Макбет Мценского уезда) — As the offended party she stood on her dignity and did not want to make the first step towards reconciliation after her first quarrel with Sergei.

Как бы обрадовалась дочь! Конечно, она бы и виду не подала, что обрадовалась, и подошла бы, выдержав характер, не сразу. (В. Распутин, Что передать вороне?) — How delighted my daughter would have been! Of course she would not have shown her delight, she would have mastered her impulse and approached me after a pause.

Пропал Зиновий Борисыч, да и только. Пошли розыски, но ничего не открывалось: купец как в воду канул. (Н. Лесков, Леди Макбет Мценского уезда) — Zinovy Borisych had disappeared and that was the end of it. A search was made but nothing was discovered. The merchant might have vanished into thin air.

- Что это за город, эта Венеция - поэзия, да и только! (И. Тургенев, Накануне) — 'What a wonderful city this Venice is! It's genuine poetry.'

Сначала ей без мужа ещё скучней было, а тут будто даже как и лучше показалось: свободнее ей одной стало. Сердце её к нему никогда особенно не лежало, а без него, по крайней мере, одним командиром над ней стало меньше. (Н. Лесков, Леди Макбет Мценского уезда) — At first she was even more bored without her husband but then it began to seem better without him; she had more liberty when she was alone. She had never been particularly fond of him and without him, at any rate, there was one person less to order her about.

Наташе совестно было ничего не делать в доме, тогда как все были так заняты, и она несколько раз с утра ещё пробовала приняться за дело; но душа её не лежала к этому делу; а она не могла и не умела делать что-нибудь не от всей души, не изо всех своих сил. (Л. Толстой, Война и мир) — Natasha was ashamed of doing nothing when everyone else was so busy, and several times that morning had tried to set to work, but her heart was not in it, and she could not and did not know how to do anything except with all her heart and all her might.

Человек он, впрочем, был деликатный, мягкий и неглупый, но не лежит у меня душа к этим господам, которые беседуют с духами и лечат баб магнетизмом. (А. Чехов, Ариадна) — He was, however, a man of great delicacy and mildness, and by no means a fool, but I have no fondness for these gentlemen who converse with spirits and cure peasant women by magnetism.

- Не люблю я их, мужиков, душа не лежит, - говорил Морозка, плавно покачиваясь в седле... (А. Фадеев, Разгром) — 'I don't like them, the peasants - my heart's not with them,' Morozka said, swaying evenly in the saddle...

- Чего же ты не женишься? - Легко сказать, сударыня, жениться! На ком тут жениться? (Н. Лесков, Леди Макбет Мценского уезда) — 'Why don't you marry?' 'That's easier said than done, madame. Who can I marry?'

- Он не приедет, - продолжала мать, - но он зовёт нас всех к себе в гости... Он чудак-человек... Хорошо сказать - в гости! Будто бы это сел на трамвай и поехал. (А. Гайдар, Чук и Гек) — 'He's not coming,' she continued, 'but he says we should come and visit him... Queer man!.. Easy enough to say 'Come and visit' - as if all one had to do was get into a tramcar and ride off.'

Свёкра, Бориса Тимофеича, ничтоже сумняся, схоронили по закону христианскому. Дивным делом никому и невдомёк ничего стало: умер Борис Тимофеич, да и умер, поевши грибков, как многие, поевши их, умирают. (Н. Лесков, Леди Макбет Мценского уезда) — Those who buried her father-in-law, Boris Timofeyich, suspected nothing. There was nothing unusual about the matter, and nobody gave it a second thought. Boris Timofeyevich had died after eating salted mushrooms, as many others who had eaten them had died before him.