Годунов

- А я, брат, с ярмарки. Поздравь: продулся в пух! Веришь ли, что никогда в жизни так не продувался. (Н. Гоголь, Мёртвые души) — 'As for me, brother, I am coming from the fair. Congratulate me: I have lost my shirt at cards. Would you believe it, never in my life I had such a losing streak.'

- Ведь она проиграется; она проиграется вся в пух! Вы сами видели, вы были свидетелем, как она играет! (Ф. Достоевский, Игрок) — 'But she's sure to lose. She'll lose everything to the last penny! You have seen for yourself, you were a witness of the way she gambles.'

- Дычену туго приходится. Он в карты играть любит. Продуется в пух и в прах, всё проест, пропьёт и едет на русскую сторону за мехами. (Н. Задорнов, Амур-батюшка) — 'He's always hard up. He likes gambling. When he loses his pants at cards or drinks away all he's got, he makes a journey over to the Russian side to collect sables.'

Пушкин. Ну, вот о чём жалеет, - Об лошади! когда всё наше войско / Побито в прах! (А. Пушкин, Борис Годунов) — Pushkin. Well, here's / A great ado about a horse, when all / Our army's smashed to bits.

- Под расстрел готов, коли господина Наполеона в пух не расчешу! Но что делать? Не открыт государем мне общий операционный план. (С. Голубов, Багратион) — 'If I didn't smash Monsieur Napoleon to smithereens I'd deserve to be shot! But what can I do? His Majesty has not revealed to me the general plan of operations.'

- Я вам принёс не соображения, а конструкцию. - Конструкцию? - Шелест внимательно посмотрел в зеленоватые глаза Бережкова. - Какую? Сверхмощного мотора? - Да.... - А ежели разнесут в пух? - Готов повоевать. (А. Бек, Жизнь Бережкова) — 'I've brought you my design.' Shelest looked closely into Berezhkov's greenish eyes. 'What design?' he said. 'That of a high-powered engine?' 'Yes.'... 'And what if they tear it to pieces?' 'I'm prepared to fight for it.'

- Впрочем, - она потянулась, - давай лучше о любви. Меньше шансов разругаться в пух и прах. (В. Черняк, Час пробил) — 'Well, never mind,' she stretched, 'let's talk about love instead. Fewer chances of reaching all-out warfare.'

В пух и прах разодетый капитан сидел на ходовом мостике, по верхней палубе гуляли пассажиры... (В. Липатов, И это всё о нём) — The captain, dressed up to the nines, was sitting on the bridge, the passengers were strolling about the upper deck.

Хозяйка. Кто-то бежал из Москвы, а велено всех задерживать да осматривать. Григорий (про себя). Вот тебе, бабушка, Юрьев день. (А. Пушкин, Борис Годунов) — Hostess: Someone has escaped from Moscow, and orders have been given to detain and search everyone. Grigory (aside): Here's a pretty mess!

По левую сторону городничего: Земляника, наклонивший голову несколько набок...; за ним судья с растопыренными руками, присевший почти до земли и сделавший движенье губами, как бы хотел посвистать или произнесть: "Вот тебе, бабушка, и Юрьев день!" (Н. Гоголь, Ревизор) — To the left of the Mayor is Zemlyanika, his head cocked to one side...; next to him is the Judge, arms outstretched, squatting almost on the floor, his lips pursed as if to whistle, or to say 'Well, this is a pretty kettle of fish!'

Большов. Ну, Липа, давай руку! Липочка. Как, что это за вздор? С чего это вы выдумали? Большов. Хуже, как силой возьму! Устинья Наумовна. Вот тебе, бабушка и Юрьев день! (А. Островский, Свои люди - сочтёмся) — Bolshov: Now, Lipa, give me your hand. Lipochka: How! What nonsense is this? Where did you get this rubbish? Bolshov: Look out that I don't have to force you! Ustinya Naumovna: Now you're catching it, young lady!

Царь. Напрасно мне кудесники сулят / Дни долгие, дни власти безмятежной - / Ни власть, ни жизнь меня не веселят; / Предчувствую небесный гром и горе. / Мне счастья нет. (А. Пушкин, Борис Годунов) — Czar....In vain the wizzards / Promise me length of days, days of dominion / Untroubled and serene - not power, not life / Rejoice me; I forebode the wrath of Heaven / And woe. For me there is no joy.

Шуйский. Об этом обо всём / Мы помолчим до времени. Пушкин. Вестимо, / Знай про себя. (А. Пушкин, Борис Годунов) — Shuisky. Of this, of all things, for a time we'll speak / No word. Pushkin. Assuredly, keep thine own counsel.

Годунов. Легко тебе, Никита / Романович, идти прямым путём.. / Спокойно ты и с грустью тихой смотришь / На этот мир! (А. К. Толстой, Смерть Иоанна Грозного) — Godunov: Lightly you counsel younger men, Nikita / Romanovich, to travel the straight road... / Calmly, with gentle sadness, you look down / Upon this world!

Басманов. Какое / Мне поприще откроется, когда / Он сломит рог боярству родовому! (А. Пушкин, Борис Годунов) — Basmanov. What a career / For me when once he crushes the proud might / Of the nobility.

Годунов. Ты знаешь, князь, меня не любят в Думе / Я новый человек. Шуйский. Так что же в том? / Я за тебя горой стою; а правда, / Есть недруги у нас!... (А. К. Толстой, Смерть Иоанна Грозного) — Godunov: Prince, as you know, the councilors of state / Cherish no love for me. I am a man / Of recent origin. Shuisky: What matters that? I stand for you most firmly. Yet 'tis true / That you have foes among us...

Кровь Гришутки сплотила тех, за кого он всегда стоял горой. (Н. Островский, Как закалялась сталь) — Grishutka's death united all those whose interests he had so staunchly upheld.

А на другой день позвонил Александр Евсеевич Рекемчук..., сказал, что ему всё нравится, что замечания у него несущественные, что он от души поздравляет меня и что будет стоять за эту повесть горой. (Б. Васильев, Летят мои кони...) — The next day I had a telephone call from Alexander Rekemchuk... who said he liked it, he had only one or two unimportant suggestions, that he heartily congratulated me and that he already had his fists doubled to fight for my story...