raconter+une+histoire

l'histoire ancienne (moderne, contemporaine) — дре́вняя (но́вая, нове́йшая) исто́рия;

raconter (inventer) une histoire — расска́зывать/ рассказа́ть (выду́мывать/вы́думать) исто́рию <ска́зку>;

en voilà une histoire — вот так исто́рия!;

Jacques commanda avec la plus grande assurance: - Trois cafés... et un cognac! - C'est pour te donner du cœur? dit Léon. (J. Laffitte, Les Hirondelles de printemps.) — Жак с большим апломбом произнес: - Три чашки кофе... и стопку коньяку! - Это ты себе для храбрости? - заметил ему Леон.

Certes, il n'avait pas l'idée d'être jaloux d'Odette, mais il ne se sentait pas aussi heureux que d'habitude et quand Brichot, ayant commencé à raconter l'histoire de Blanche de Castille qui avait été avec Henri Plantagenet des années avant de l'épouser, "voulut s'en faire demander [...] à Swann en lui disant: N'est-ce pas monsieur Swann" - sur le ton martial qu'on prend pour se mettre à la portée d'un paysan ou pour donner du cœur à un troupier. (M. Proust, Un amour de Swann.) — Понятно, Сванн и не думал ревновать Одетту, но в тот вечер ему было не так хорошо на душе, как обычно, и когда Бриошо начал рассказывать историю Бланш Кастильской, которая "несколько лет жила с Генрихом Плантагенетом невенчанной" и решив подбить Сванна продолжить рассказ, спросил его: "Верно, господин Сванн?" - тем панибратским тоном, которым заговаривают с крестьянином, чтобы к нему подладиться, или к служивому, чтобы придать ему духу.

Les voyageurs peu courageux qui se risquent, la nuit, dans une contrée inconnue, chantent paraît-il pour se donner du cœur au ventre comme on dit. (M. Brion, La fête de la Tour des âmes.) — Путники, не отличающиеся храбростью, но которые отваживаются пойти ночью по незнакомым местам, поют; наверно, чтобы, так сказать, приободрить самих себя.

... une nuit un type long et maigre, aux moustaches roussâtres, qui traînait la patte comme un mendiant, s'introduisit bel et bien dans la maison. (G. Simenon, On ne tue pas les pauvres types.) — Однажды ночью какой-то длинноногий тип с рыжеватыми усами, волочивший ноги наподобие нищего, ничтоже сумняшеся проник в дом.

Il faudrait bien qu'il s'habitue à être un assassin. Et à quoi bon aller le crier sur les toits? Tout cela parce qu'un vague escroc, qui en avait marre de traîner la patte à travers le monde, pourchassé par la police, avait entendu un soir, dans un bar, Dieu sait où, les coloniaux raconter l'histoire de la pirogue... (G. Simenon, Sous peine de mort.) — Что ж, следует привыкнуть к тому, что он убийца. И чего ради кричать об этом на каждом перекрестке? И все лишь потому, что подлый шантажист, уставший таскаться по белу свету, преследуемый полицией, услышал однажды вечером в каком-нибудь баре, бог знает где, как побывавшие в колониях рассказывали историю с пирогой.

un cri terrifiant — у́жасающий <стра́шный> крик;

Nous passons sous silence une foule de petites aventures, qui eussent donné des ridicules à Julien, s'il n'eût pas été en quelque sorte au-dessous du ridicule. (Stendhal, Le Rouge et le Noir.) — Мы обходим молчанием множество всяких маленьких приключений, которые могли бы выставить Жюльена в смешном свете, если бы он, по своему положению, не считался в сущности недостойным даже того, чтобы над ним потешаться.

[...] plusieurs détails de ce siège se liant d'ailleurs d'une manière trop importante à l'histoire que nous avons entrepris de raconter, pour que nous passions sous silence. (A. Dumas, Les trois mousquetaires.) — К тому же некоторые обстоятельства осады Ларошели так тесно переплелись с рассказываемой нами историей, что мы не можем обойти их молчанием.