quoi

Le 22 avril, l'empereur gagne le palais de l'Industrie où doit comme d'habitude se tenir le salon; après un rapide examen des œuvres refusées, il arrête - extraordinaire décision! - qu'elles seront, elles aussi, présentées au public dans une autre partie du palais de l'Industrie. De la sorte chacun pourrait juger par soi-même de ce qu'il en retourne. (H. Perruchot, La vie de Cézanne.) — 22 апреля 1863 года Наполеон III посещает Дворец промышленности, где обычно каждый год открывается художественный Салон. После беглого осмотра отвергнутых жюри полотен он выносит - прямо невероятное! - решение: выставить отвергнутые картины в другой части дворца. Таким образом, каждый художник получит заслуженную оценку от публики.

- Le fait est, dit Sturmer, la bouche pleine, que si tous les gars qui voulaient ce boulot avaient su de quoi il retournait exactement, ils auraient été moins tristes de le rater. - Tu parles! Fous, ils sont, ces mecs. Le Bernardos va se mettre en l'air. (G. Arnaud, Le Salaire de la peur.) — - Факт, - сказал Штурмер с полным ртом, - если бы все ребята, которые добивались этой работы, знали, чем тут пахнет, они бы меньше огорчались из-за своей неудачи. - Что верно, то верно! Да они все полоумные. А Бернардос, тот просто на стенку полезет.

- C'est entendu, maintenant!.. et nous voyons assez de quoi il retourne... À terre, mon homme! à terre! et causons tous les deux! (G. Sand, La Mare au diable.) — - Хватит, хватит!.. Теперь ясно, чем тут пахнет... А ну-ка, слезай с коня, любезный! Нам надо потолковать.

- Quand te maries-tu? demanda-t-il. - Ne te l'ai-je pas dit? À quoi ai-je la tête? (P. Margueritte, Jouir.) — - Когда же твоя свадьба? - спросил он. - Разве я тебе не сказал? Где же была моя голова?

- M'as-tu apporté le bracelet? demanda-t-elle. - Mais oui, fit-il surpris, où avais-je la tête? Le voilà. (P. Margueritte, Jouir.) — - Ты принес мне браслет? - спросила она. - Ну конечно, - ответил он, спохватившись. - До чего я рассеян! Вот он.

Il y a là deux bons hectares de verre posé sur le sol. Je me pince pour m'assurer que je dors pas. À quoi rime cette étendue vitrée? (San-Antonio, Zéro pour la question.) — Там добрых два гектара земли покрыты стеклом. Я ущипнул себя, чтоб убедиться в том, что я не сплю. Что это за стеклянное покрытие?

Il reste immobile, debout, la main sur la barre, à regarder le profil de Tetaiti. Ivoa, si discrète d'habitude... Qu'espérait-elle donc? À quoi tout cela rimait-il? (R. Merle, L'Île.) — Он продолжал стоять неподвижно, положив руку на перила и глядя на профиль Тетаити. Ивоа, такая скромная обычно... На что же она надеялась? Что все это могло значить?

Marie. - Parce que, dès octobre, ma tante, je vous parie bien que je travaille du matin au soir, et sérieusement. Mme Bazin. - J'ai toujours dit que tu étais une extravagante. La Vendeuse. - Il ne faut pas dire cela, Madame. Nous ne savons pas de quoi demain sera fait. De nos jours le travail n'est plus un passe-temps agréable pour les oisifs; il est devenu une nécessité. (J. Anouilh, La Sauvage.) — Мари. - Да, тетушка, вот увидите, начиная с октября, я буду работать от зари до зари, по-настоящему. Г-жа Базен. - Я всегда говорила, что ты любишь выкидывать всякие штучки. Мастерица. - Не надо так говорить, сударыня. Кто знает, что нас ждет завтра? В наше время работа - это уже не времяпрепровождение для бездельников, а необходимость.

Le maladroit a un geste d'incompréhension. On peut vaguement deviner. Lui, un volontaire de la guerre d'Espagne! Il ne connaissait pas l'arme, il a été surpris en la démontant. Mais, enfin, il n'y a pas de quoi fouetter un chat! C'est la guerre, quoi! (A. Lanoux, Quand la mer se retire.) — Неловкий жестом показывает, что он не понимает. Хоть с трудом, но можно догадаться. Он - доброволец войны в Испании! Он не знал оружия. Его озадачивала разборка. Да, впрочем, все это чепуха! Война, ничего не поделаешь!

Lucienne. - Encore une fois, monsieur Duxin, je vous demande pardon. Duxin. - Il n'y a pas de quoi, madame Moreau. (M. Aymé, Lucienne.) — Люсьена. - Еще раз, мсье Дюксен, прошу вас извинить меня. Дюксен. - Не за что, мадам Моро.