parme

Don César n'avait pas parlé deux minutes, que son procès était gagné: sa vertu parfaite avait touché la duchesse, qui n'était point accoutumée à un tel spectacle... (Stendhal, La Chartreuse de Parme.) — Дон Цезарь не говорил и двух минут и добился успеха: его безупречная честность тронула герцогиню, которой редко приходилось видеть таких людей...

Le Français est sans doute le plus heureux, il glisse sur les événements de la vie et ne garde pas rancune. (Stendhal, La Chartreuse de Parme.) — Французы, несомненно, счастливее: они скользят по поверхности жизни и не помнят обид.

Monsieur de Villènes s'y montra à la fois homme du monde et homme d'esprit, excellent dans l'art difficile de tenir le crachoir tout ensemble avec brio et discrétion. (G. Courteline, Madelon, Margot et Cie.) — Господин де Вилленес показал себя там остроумным светским человеком, в совершенстве владеющим трудным искусством говорить с большим блеском и, вместе с тем, не теряя чувства меры.

Il entra dans la loge en faisant presque effort sur lui-même, et profitant en homme d'esprit de l'accident qui lui arrivait, il ne chercha pas du tout à montrer de l'aisance ou à faire de l'esprit... (Stendhal, La Chartreuse de Parme.) — Он вошел в ложу, почти делая над собой усилие; как умный человек он воспользовался своим неожиданным состоянием и не пытался быть развязным или острить...

Gélis et le futur docteur discouraient ensemble avec beaucoup de fantaisie et de verve. Après s'être élevés jusqu'aux plus hautes spéculations, ils jouaient sur les mots et disaient de ces bêtises particulières aux gens d'esprit, je veux dire des bêtises énormes. (A. France, Le Crime de Sylvestre Bonnard.) — Желис и будущий доктор вели беседу, полную пыла и изобретательности. Добравшись до самых высоких материй, они начали играть словами и стали говорить глупости, те чудовищные глупости, на которые способны только чересчур умные люди.

Avez-vous jamais ouï-dire qu'un emporté soit devenu flegmatique, et qu'un esprit méthodique et froid ait acquis de l'imagination? Pour moi, je trouve qu'il serait tout aussi aisé de faire un blond d'un brun, et d'un sot un homme d'esprit. (J.-J. Rousseau, Julie ou la Nouvelle Héloïse.) — Слыхали ли вы когда-нибудь, чтобы сумасброд стал флегматиком, а холодный педант приобрел воображение? Что касается меня, то я думаю, что легче сделать брюнета блондином, чем глупца умным человеком.

Je repris: - Je viens de m'adresser à la femme de cœur, je vais maintenant parler à la femme d'esprit: j'espère que je serai plus heureux. (G. Courteline, Les femmes d'amis.) — Я продолжал: - Только что я говорил с женщиной с сердцем, теперь я обращаюсь к женщине с умом и надеюсь, что на этот раз с большим успехом.

Ton ami de Ferrare et un autre homme de cœur, celui que j'appelle le voleur de grand chemin, auront des échelles, et n'hésiteront pas à escalader ce rempart assez bas, et à voler à ton secours. (Stendhal, La Chartreuse de Parme.) — Твой друг из Феррары и еще один смельчак, которого я называю грабителем с большой дороги, будут там с веревочными лестницами. Они, не колеблясь, перелезут через эту довольно низкую стену и помчатся к тебе на помощь.

Mais à ses yeux, ce mot cruel "la cinquantaine" jetait du noir sur toute sa vie... (Stendhal, La Chartreuse de Parme.) — Но эти жестокие для нее слова "пятьдесят лет" омрачали ей жизнь...

Je n'irai pas au diable, vilain impie! Mais tout simplement au bureau de la police, qui saura de moi que vous êtes un monsignore qui a jeté le froc aux orties, et que vous ne vous appelez pas plus Joseph Bossi que moi. (Stendhal, La Chartreuse de Parme.) — Нет, я не пойду к черту, низкий богохульник! Я просто-напросто пойду в полицию и заявлю, что вы поп-расстрига и что вы такой же Джузеппе Босси, как и я.

Vers trente ans, vous serez juge à douze cents francs par an, si vous n'avez pas encore jeté la robe aux orties. (H. de Balzac, Le Père Goriot.) — К тридцати годам вы будете судьей на жалованье в тысячу двести франков в год, если, конечно, к тому времени не бросите судейскую мантию ко всем чертям.

Mais puisque tu acceptes jusqu'à nouvel ordre le parti des bas violets, le comte, qui connaît bien l'Italie actuelle, m'a chargée d'une idée pour toi. (Stendhal, La Chartreuse de Parme.) — Но поскольку до нового распоряжения ты соглашаешься на духовную карьеру, граф, который хорошо знает современную Италию, поручил мне кое-что передать тебе.

J'ai vu Delatouche. Il a été charmant, excellent, et le voilà tout à fait réconcilié avec nous jusqu'à nouvel ordre... (A. Maurois, Lélia ou la vie de George Sand.) — Я видела Делатуша. Он был мил, любезен и вполне примирился с нами... до первого недоразумения.

... L'humidité et surtout le manque de pain firent bonne et prompte justice de tous ces coquins. (Stendhal, La Chartreuse de Parme.) —... Сырость и, в особенности, голод вскоре расправились со всеми этими негодяями.

Philibert se donna la peine de surveiller deux ou trois de ses camarades et successivement, comme justice sommaire, le même jour, aux traîtres, il rompit à l'un une dent, à l'autre l'arête du nez, au dernier il pocha grièvement l'œil. (P. Margueritte, Maison ouverte.) — Филибер не поленился проследить кое за кем из своих однокашников и в тот же день учинил короткую расправу над предателями: одному выбил зуб, другому перебил нос, а третьему поставил фонарь под глазом.

Maintenant elle l'emporte sur moi. Quoi de plus simple? elle a vingt ans; et moi, changée par les soucis, malade, j'ai le double de son âge. (Stendhal, La Chartreuse de Parme.) — Она взяла верх надо мной, это так естественно. Ей двадцать лет, а мне вдвое больше, я больна, меня состарили заботы.

La force occulte de Galaad l'emporte sur celle de Merlin. Merlin bafouille. Démasqué il se défend à tort et à travers. (J. Cocteau, Les Chevaliers de la table ronde. Préface.) — Тайная сила Галаада берет верх над Мерлином. Мерлин бессвязно бормочет. Он разоблачен и защищается кое-как.

Le Petit Chose est très heureux. Il boit comme un Templier, mange comme un Hospitalier, et trouve encore moyen de raconter, entre deux coups de dent, qu'il vient d'entrer dans l'Université, ce qui le met à même de gagner honorablement sa vie. (A. Daudet, Le Petit Chose.) — Малыш на верху блаженства. Он пьет, как тамплиер, ест, как иоаннит, и между двумя глотками еще успевает рассказать, что он попал в университет и получил возможность честно зарабатывать свой хлеб.

Votre Altesse voudrait-elle donner cent mille francs pour savoir au juste quel a été le genre de mort de son auguste père? Avec cette somme, la justice serait mise à même de saisir les coupables, s'il y en a. (Stendhal, La Chartreuse de Parme.) — Вашему Высочеству угодно дать сто тысяч франков, чтобы в точности выяснить, каким образом скончался ваш батюшка? С такой суммой правосудие будет в состоянии найти виновных, если таковые есть.

Il passa donc à Constantinople, où, pour son argent, un effendi le mit à même de feuilleter tous les livres de la mosquée de Sainte-Sophie. (Bernardin de Saint-Pierre, La Chaumière indienne.) — Он уехал в Константинополь, где за деньги какой-то эффенди предоставил ему возможность ознакомиться с книгами мечети Святой Софии.

Cette interruption des soirées jeta sur les bras du prince une masse énorme de loisir, et porta un échec notable au crédit du ministre de la justice. (Stendhal, La Chartreuse de Parme.) — Когда вечера прекратились, у принца оказалась масса свободного времени, и это сильно подорвало влияние министра юстиции.

A-t-on idée de cette Véronique qui disparaît un samedi et qui me laisse toute sa cuisine sur les bras! (É. Zola, La Joie de vivre.) — Хороша же эта Вероника! Вдруг исчезает в субботу и сваливает на меня всю стряпню!

Fabrice [...] contemplait, perdu dans une admiration enfantine, ce fameux prince de la Moskova, le brave des braves. (Stendhal, La Chartreuse de Parme.) — Фабрицио с детским восхищением смотрел на знаменитого князя Московского, храбрейшего из храбрых.

... le prince ne voit à sa cour aucune femme qui puisse vous le disputer en beauté. (Stendhal, La Chartreuse de Parme.) —... принц не видит при дворе ни одной женщины, которая могла бы сравняться с вами красотой.

- Je vois le fin mot, s'écria-t-elle enfin d'un air de triomphe: vous êtes un jeune bourgeois amoureux de la femme de quelque capitaine du 4^e de hussards. (Stendhal, La Chartreuse de Parme.) — - Ага, догадалась! - воскликнула наконец маркитантка с торжествующим видом. - Вы молоденький буржуа и влюбились, верно, в жену какого-нибудь капитана четвертого гусарского полка.

L'homme qui a quelque chose à dire arrive ainsi au moment de le dire avec la fatigue du gagne-pain... Et il n'est pas moins vrai que celui qui a quelque chose à exprimer peut dans ce cas et après tout se taire. C'est peut-être le fin mot de l'histoire. (R. Jouglet, Commentaires sur le temps présent.) — Человек, у которого есть что сказать своим современникам, оказывается к тому времени, когда он может это сделать, уставшим от повседневной борьбы за хлеб насущный... И возможно, что тот, кто имеет что сказать, молчит в результате всего этого. В этом, должно быть, и вся загвоздка.

... en fait, ça n'explique pas complètement les meurtres perpétrés à bord. Peut-être qu'on n'aura jamais le fin mot, hein? Allez savoir... (San-Antonio, Zéro pour la question.) — В самом деле, это не объясняет полностью убийство, совершенное во время рейса. Быть может, мы никогда и не узнаем истины. Как знать.

- As-tu du quibus? Il parut inquiet, il ne comprenait pas le mot "quibus". La geôlière, voyant ce mouvement, jugea que les eaux étaient basses... (Stendhal, La Chartreuse de Parme.) — - А гроши у тебя есть? Он как будто встревожился, так как не понимал слова "гроши". Тюремщица, увидев его смущение, решила, что Фабрицио сидит на мели...

En un mot je faisais une triste figure, je mâchais le mépris, chose qu'on dit impossible à un Français. (Stendhal, La Chartreuse de Parme.) — Словом, вид у меня был самый жалкий; я должен был сносить презрение - вещь, как говорят, невозможная для француза.

- Mon fils, dit-elle [...] vous ferez bien de changer votre maître des hautes œuvres, c'est un ligueur! - Et à quoi donc voyez-vous cela, ma mère? demanda Henri. - Salcède n'a souffert qu'une tirade, et il est mort. (A. Dumas, Les quarante-cinq.) — - Сын мой, - сказала Екатерина Медичи, - вам следует сменить вашего палача. Ваш палач - сторонник Лиги. - Что дает вам повод так думать, матушка? - спросил Генрих III. - Сальседа разорвали сразу на части, и он умер.

Or, ce n'est que de moi, comme le sait Votre Excellence, que l'exécuteur des hautes œuvres peut recevoir des ordres... (Stendhal, La Chartreuse de Parme.) — Ваше превосходительство знает, что палач подчиняется только моим приказам...

Il ne restait que le commissaire de police, un gros aux yeux saillants, qui allait jouer le rôle d'exécuteur des hautes œuvres. (G. Simenon, Le fou de Bergerac.) — Не хватало лишь комиссара полиции, толстяка с глазами навыкате, которому предстояло играть роль вершителя всей следственной процедуры.

On passa au crible l'emploi du temps de tous les mauvais sujets de la région. (l'Humanité.) — Было тщательно проверено, чем занимались в это время все подозрительные лица этого района.

Mademoiselle, daignez vous rappeler que ce mauvais sujet est mon fils et s'appelle Pietranera et non Del Dongo. (Stendhal, La Chartreuse de Parme.) — Мадемуазель, соблаговолите припомнить, что этот шалопай - мой сын и зовется Пьетранера, а не Дель Донго.

... il ressemblait bien au mauvais sujet des romans populaires. (G. de Maupassant, Bel-Ami.) —... все в нем напоминало соблазнителя из бульварного романа.

Annette. - Je ne peux pas me figurer que vous êtes un mauvais sujet. Poil de Carotte. - Patience, vous y viendrez. (J. Renard, Poil de Carotte.) — Аннетта. - Я и представить себе не могу, что вы озорник. Рыжик. - Подождите, вы в этом убедитесь.

On a persuadé au prince que je me donne des airs de dictateur et de sauveur de la patrie, et que je veux le mener comme un enfant. (Stendhal, La Chartreuse de Parme.) — Князю внушили, что я корчу из себя диктатора и спасителя отечества и что я хочу водить его на помочах, как ребенка.

Je sens que je ne suis pas aimable; je ne suis qu'un enfant bien amoureux; mais enfin mettez-moi à l'épreuve. (Stendhal, La Chartreuse de Parme.) — Я понимаю, что меня трудно любить, я только влюбленный ребенок; но подвергните меня испытанию.

Ces brèves rencontres [...] mettaient ses nerfs à rude épreuve, et lui sur le franc pour plusieurs heures. (J. Carrière, L'épervier de Maheux.) — Эти короткие встречи подвергали его нервы жестокому испытанию и выбивали его надолго из колеи.