combien

Savez-vous combien il gagnait, feu Jules à sa belle époque? Trois cents francs par mois, ma petite. Et la pantomime faisait alors florès. (J. Richepin, Les Braves gens.) — А знаете ли вы, сколько зарабатывал покойный Жюль в лучшие свои времена? Триста франков в месяц, милейшая. Тогда пантомима пользовалась огромным успехом.

Combien de fois avait-il balancé des grenades au jugé, faisant mouche... (A. Lanoux, Quand la mer se retire.) — Сколько раз бросал он гранаты наугад, пытаясь попасть в цель.

Bertolier. - Quelle péroraison. D'une concision, d'une violence, d'une aigreur! Vous faisiez mouche à chaque mot. Les juges ne respiraient plus. (M. Aymé, La Tête des autres.) — Бертолье. - Какая речь! Сжатость, сила, едкость. Каждое слово у вас било в цель. Судьи слушали, затаив дыхание.

... et il se rendit compte, en le voyant rougir, qu'il avait fait mouche. (F. Sagan, Un peu de soleil dans l'eau froide.) — И Жак почувствовал, видя, как покраснел Жиль, что он задел его за живое.

Bien souvent j'ai souri de pitié sur moi-même en voyant avec quelle force une idée s'empare de nous, comme elle nous fait sa dupe, et combien il faut de temps pour l'user. (A. de Vigny, Servitude et grandeur militaires.) — Я часто улыбался от жалости к самому себе, видя, с какой силой какая-нибудь идея овладевает нами, как она нас обманывает и как много нужно времени, чтобы ее изжить.

[...] combien de députés vont bientôt disparaître qui n'auront fait que trois petits tours dans cette Assemblée. (Le Monde aujourd'hui.) — Сколько депутатов скоро исчезнут из Национального собрания, пробыв там недолгое время.

Du Bousquier, le libéral enragé caché sous la peau du royaliste, savait combien les points de ralliement sont nécessaires aux mécontents qui sont le fond de boutique de toutes les oppositions. (H. de Balzac, La Vieille fille.) — Дю Бускье, скрывавший под маской роялиста нутро либерала, прекрасно знал, как важно, чтобы все недовольные, составляющие ядро любой оппозиции, нашли общий язык.

Combien en avait-elle rencontré, de ces intransigeants, de ces forts en gueule, de ces bouffe-tout-cru, qui sitôt promus contremaîtres ou chefs d'équipe, s'étaient faits chiens de garde! (J. Fréville, Pain de brique.) — Много она видела таких непримиримых крикунов и храбрецов; но как только их делали мастерами и бригадирами, они тут же превращались в хозяйских сторожевых псов.

Mme Pernelle. - Vous êtes, mamie, une fille suivante, un peu trop forte en gueule, et fort impertinente. (Molière, Tartuffe.) — Г-жа Пернель. - Милая моя, на свете нет служанки крикливее, чем вы, и большей грубиянки.

Angélique sentit son cœur s'arrêter. Devait-elle se confesser entièrement à sa grande protectrice? Elle en fut tentée, mais se rappela à temps combien celle-ci était gaffeuse et incapable de garder sa langue. Il valait donc mieux attendre et demander avis à Desgrez. (A. et S. Golon, Angélique, Marquise des Anges.) — Анжелике показалось, что сердце у нее останавливается. Следовало ли ей открыться полностью своей влиятельной покровительнице? Ей очень этого хотелось, но она вовремя вспомнила, как та бестактна и неспособна держать язык за зубами. Следовательно, лучше было подождать и спросить мнение Дегрэ.

En le voyant descendre de voiture, des gens de la coulisse semblèrent étonnés. On savait combien Guillemard détestait Rodillon. (J. Claretie, Le Million.) — При виде Гиймара, выходившего из экипажа, биржевики пришли в изумление. Все знали, как Гиймар ненавидит Родийона.

Topaze. -... Elle avait des bas tissés de la plus fine soie, et de petits souliers précieux... Tamise (décisif). - Vu: c'est une chanteuse. Topaze. - Allons donc! Ne juge pas aussi brutalement une personne que tu n'as jamais vue. C'est une femme du monde, et du grand monde... (M. Pagnol, Topaze.) — Топаз. - На ней были чулки из тончайшего шелка и прелестные крохотные туфельки... Тамиз ( решительно). - Ясно: это певичка. Топаз. - Да что ты! Как ты можешь так грубо отзываться о женщине, которую ты никогда в глаза не видел? Это дама из общества, из высшего общества!..

La comtesse. -... Tout cela m'a remuée au point... que je ne pouvais rassembler deux idées. Suzanne. - Ah! madame, au contraire: et c'est là que j'ai vu combien l'usage du grand monde donne d'aisance aux dames comme il faut, pour mentir sans qu'il y paraisse. (Beaumarchais, Le mariage de Figaro.) — Графиня. -... Все это меня до такой степени взволновало... что я никак не могла собраться с мыслями. Сюзанна. - Ах, что вы, сударыня, напротив! Только теперь я поняла, что значит светское воспитание: дамы из высшего общества привыкают лгать с такой легкостью, что у них это выходит совсем незаметно.

- Vous oubliez combien de morts, d'invalides, de gueules cassées! (R. Sabatier, Les Fillettes chantantes.) — - Вы забываете число убитых, искалеченных, инвалидов с лицевым ранением!

La comtesse. -... Tout cela m'a remuée au point... que je ne pouvais rassembler deux idées. Suzanne. - Ah! madame, au contraire: et c'est là que j'ai vu combien l'usage du grand monde donne d'aisance aux dames comme il faut, pour mentir sans qu'il y paraisse. (Beaumarchais, Le mariage de Figaro.) — Графиня. -... Все это меня до такой степени взволновало... что я никак не могла собраться с мыслями. Сюзанна. - Ах, что вы, сударыня, напротив! Только теперь я поняла, что значит светское воспитание: дамы из высшего общества привыкают лгать с такой легкостью, что у них это выходит совсем незаметно.

Nellie (ayant achevé de réparer la toilette d'Henriette): - Là... il n'y paraît plus. (E. Brieux, Les Américains chez nous.) — Нелли ( окончив чинить наряд Генриетты): - Вот... теперь ничего не видно.

Carrabine. - Tu lui as payé combien? Rollo. - Euh... je ne sais plus exactement. Edith. - Vingt mille. Rollo (à Edith, rageur). - On ne te demande pas l'heure qu'il est. (M. Achard, Patate.) — Каррабин. - Сколько ты ему заплатил? Ролло. - Э... я уже точно не помню. Эдит. - Двадцать тысяч. Ролло (в бешенстве, Эдит). - А тебя никто не спрашивает.

Simon lui reprocha la vieille chair d'Édouard Wilner, la chair morte de Loulou Maublanc, et combien d'autres. (M. Druon, Le rendez-vous aux enfers.) — Симон упрекал Сильвену в связи со старикашкой Эдуардом Вильнером, с рамоликом Лулу Мобланом и с целым рядом других.

Il fit sa mise au point. Ses doigts tremblaient. (G. Simenon, La prison.) — Бур дрожащими пальцами навел фотоаппарат на фокус.

- Dix ans, - a répondu Gisèle, - est-ce que tu veux bien me prêter tes jumelles? Catherine lui a tendu l'instrument, et lui a expliqué comment on faisait la mise au point. (J. Freustié, Isabelle.) — - Мне десять лет, - ответила Жизель, - дай мне, пожалуйста, бинокль. - Катрин протянула ей бинокль и объяснила, как нужно наводить его.

"Non! Il n'y aura pas de répétition. Nous avons une mise au point à faire, l'auteur et moi, et je ne jouerai plus avant cette nécessaire explication." (A. Maurois, Une carrière et autres nouvelles.) — - Нет, репетиции не будет. Мне нужно кое-что доработать с автором. Без дополнительных разъяснений я играть не буду.

Au bout de deux jours, ayant convaincu le jeune couple, Fédor Mikhaïlovitch repart pour Sémipalatinsk. De là, il leur envoie à tous deux une missive pathétique de mise au point. (H. Troyat, Dostoïevski.) — Через два дня, убедив молодую пару, Федор Михайлович возвращается в Семипалатинск, откуда он посылает им прочувствованное письмо, в котором он все им разъясняет.

- Voulez-vous me permettre, monsieur, une petite mise au point. Depuis combien de temps connaissez-vous Jeannine? - Depuis dix ans, monsieur [...]. (J. Galtier-Boissière, La Vie de garçon.) — - Разрешите мне, месье, сделать одно небольшое уточнение. Как давно знаете вы Жанину? - Десять лет, месье [...].

Pourtant, Catherine avait tenu bon. Elle lui avait envoyé une lettre brève dans l'après-midi... C'était une mise au point qui paraissait impitoyable et sur laquelle elle avait sangloté. Vincent la reçut comme un coup. (M. Monod, Le Nuage.) — Между тем Катрин не сдавалась. Днем она послала ему коротенькое письмо... Это был сухой отчет, который мог показаться бессердечным, хотя она рыдала над ним. Венсан был потрясен.

Mme de Sallus. Eh bien! dites-moi combien elle vous a coûté, la mieux, en trois mois? M. de Sallus. Je n'y suis plus. (G. de Maupassant, La Paix du ménage.) — Г-жа де Саллюс. Отлично! Скажите, во сколько вам обошлась за три месяца самая лучшая из них? Г-н де Саллюс. Я сейчас не помню.

-... Vous savez combien, de mon côté, j'ai trouvé passionnante votre dernière publication sur le lavage du sang par rein artificiel. Peccavi et Durrieux de la Barre opinaient du bonnet. (P. Véry, Le grand patron.) — - Вы же знаете, как я заинтересовался вашей последней статьей об очищении крови с помощью искусственной почки. Пеккави и Дюрье де ла Барр присоединились к этому мнению.

Reilhan dans son coin opinait du bonnet, incapable, bien entendu, d'ajouter un seul mot à ce qu'on disait devant lui. (J. Carrière, L'épervier de Maheux.) — Рейян-отец, держась позади, кивал головой в знак согласия, неспособный, само собой разумеется, произнести ни словечка вдобавок к тому, что говорил Деспеш.

En se promenant, il se demandait combien de jours encore il tournerait à la poursuite de l'illusion de la liberté, pareil à l'écureuil dans son moulin. (T. Belmy, La Grande lutte.) — Прогуливаясь взад и вперед, Пикар спрашивал себя, как долго еще он будет вертеться в погоне за призраком свободы подобно белке в колесе.

Il écrivit donc à tous les quatre de venir pendre la crémaillère le dimanche suivant, à onze heures juste... (G. Flaubert, L'Éducation sentimentale.) — Он написал всем четырем, приглашая их отпраздновать новоселье в ближайшее воскресенье, ровно в одиннадцать часов...

Nous y pendrons la crémaillère et je pourrai ainsi vous dire de vive voix combien je suis confus de mon long silence. (A. Theuriet, Le refuge.) — Мы у меня отпразднуем новоселье, и смогу вас лично заверить, как я стыжусь своего долгого молчания.

Pour Renoir combien? Sept? Huit? Elle ne se souvenait pas. Alors, en matière de pièce à conviction, faire figurer ici une lettre de Renoir. "Venez. Je vous promets que dans le quatrième je vous rendrai encore plus belle." (E. Charles-Roux, L'Irrégulière.) — Сколько раз писал ее Ренуар? Семь или восемь? Шанель не помнит. Вещественным доказательством может служить это письмо Ренуара: "Приходите. Я обещаю, что в этом четвертом портрете я сделаю Вас еще красивей."