ce+qui+est+nettoyé

nettoyer ses chaussures — чи́стить <↓начи́стить> о́бувь;

nettoyer des graines — производи́ть/ произвести́ очи́стку семя́н; перебира́ть/ перебра́ть (trier> — семена́

nettoyer la cour — вы́чистить <подмести́> двор;

les voleurs ont nettoyé l'appartement — воры обчи́стили кварти́ру;

Aujourd'hui l'égout est propre, froid, droit, correct. Il réalise presque l'idéal de ce qu'on entend en Angleterre par le mot "respectable". Il est convenable et grisâtre, tiré au cordeau, on pourrait presque dire à quatre épingles. (V. Hugo, Les Misérables.) — В наши дни клоака стала чистенькой, холодной, прямой, корректной. Она, можно сказать, близка к тому идеальному состоянию, которое англичане называют респектабельностью. Она удобна, серовата, вытянута в струнку, почти нарядна.

Ce petit vieillard, gras, frais, trapu, fort, était, comme dit le peuple, toujours tiré à quatre épingles, c'est-à-dire, toujours en bas de soie noire, en culotte de pou-de-soie, gilet de piqué blanc... enfin un œil de poudre et une petite queue ficelée avec un ruban noir. (H. de Balzac, Un Début dans la vie.) — Этот старичок, толстенький, свеженький, коренастый и крепкий был, как говорится, одет всегда с иголочки, то есть в черных шелковых чулках, панталонах мышиного цвета, белом пикейном жилете... и, наконец, с тонким слоем пудры на волосах, заплетенных в тонкую косичку, перевязанную черной лентой.

On soigne et on vernit sa surface, on est tiré à quatre épingles, lavé, savonné, ratissé, rasé, peigné, ciré, lissé, frotté, brossé, nettoyé au dehors. Irréprochable, poli comme un caillou, discret, propret, et en même temps, vertu de ma vie! on a au fond de la conscience des fumiers et des cloaques à faire reculer une vachère qui se mouche dans ses doigts. (V. Hugo, Les Misérables.) — Подобные люди берегут и холят свою внешность. Они одеты с иголочки, вымыты, вылощены, выбриты, причесаны, напомажены, наутюжены, вычищены и безукоризненны снаружи, гладенькие, полированные, скромненькие, чистенькие, а внутри, боже ты мой милостивый, такая грязь, такой навоз, что любая коровница, сморкающаяся пальцами, отшатнется в ужасе.

L'évêque achevait son allocution en parlant de la postérité nombreuse qu'il souhaitait au jeune couple. Autre guitare, encore! Elle était bien résolue, la petite rousse vêtue de blanc, il était bien résolu, le déflorateur professionnel, à limiter leur postérité... (M. Prévost, Les Demi-Vierges.) — Епископ закончил свою речь, пожелав новобрачным многочисленного потомства. Не на таких напал! Она твердо решила, эта рыжая малютка в белом платье, так же как и ее суженый, профессиональный совратитель девушек, ограничить свое потомство...

Narcisse Boucher déployait toutes ses grâces. En audience privée, je ne vaux pas grand-chose à ses yeux: un soldat, peuh! mais en public, autre guitare: je suis le marquis de Sévigné, et l'on peut faire sonner mon nom en me présentant. (C. Farrère, L'Homme qui assassina.) — Нарсис Гуше рассыпался передо мной мелким бесом. Наедине я немногого стою в его глазах, - солдат! Невелика птица! Но в обществе - совсем другое дело: ведь я маркиз де Севинье, и это эффектно звучит, когда обо мне докладывают.

Aujourd'hui, j'ai nettoyé ma table; elle est maintenant couverte de livres relatifs à "Hérodias" et, ce soir, j'ai commencé mes lectures. - Autre guitare! (Lettres de G. Flaubert à sa nièce Caroline.) — Сегодня я освободил свой стол, и вот уже он завален книгами, относящимися к "Иродиаде". Сегодня вечером я приступлю к чтению. Опять машина завертелась!

On soigne et on vernit sa surface, on est tiré à quatre épingles, lavé, savonné, ratissé, rasé, peigné, ciré, lissé, frotté, brossé, nettoyé au dehors. Irréprochable, poli comme un caillou, discret, propret, et en même temps, vertu de ma vie! on a au fond de la conscience des fumiers et des cloaques à faire reculer une vachère qui se mouche dans ses doigts. (V. Hugo, Les Misérables.) — Подобные люди берегут и холят свою внешность. Они одеты с иголочки, вымыты, вылощены, выбриты, причесаны, напомажены, наутюжены, вычищены и безукоризненны снаружи, гладенькие, полированные, скромненькие, чистенькие, а внутри, боже ты мой милостивый, такая грязь, такой навоз, что любая коровница, сморкающаяся пальцами, отшатнется в ужасе.