чем+сдаться

1) ( увлечься чем-либо) sich híngeben (непр.) (чему́-либо - D); sich wídmen (D) ( посвятить себя)

2) ( сдаться) sich ergében (непр.)

австрал.; жарг.

(f) язык

 ♦ avaler sa langue молчать, словно язык проглотил

 ♦ avoir la langue bien pendue [ déliée] иметь хорошо подвешенный язык

 ♦ avoir la langue légère иметь привычку говорить необдуманно, опрометчиво

 ♦ avoir la langue liée держать язык за зубами; молчать как рыба

 ♦ avoir la langue trop longue не уметь держать язык за зубами

 ♦ avoir qch au [ sur le] bout de la langue вертеться [чесаться] на языке (о чём-л.)

 ♦ avoir un bœuf sur la langue помалкивать по какой-л. причине; молчать по принуждению

 ♦ beau parler n'écorche point la langue; ▼ les belles paroles n'écorchent pas la langue от ласковых слов язык не отсохнет

 ♦ brûler la langue вертеться на языке

 ♦ délier la langue развязать язык

 ♦ donner sa langue au chat (шутл.) признаться, что не можешь угадать [понять что-л.]; сдаться

 ♦ faire aller les langues вызывать толки, пересуды

 ♦ faire tirer la langue à qn кормить обещаниями, манежить кого-л.

 ♦ il faut tourner sept fois sa langue dans sa bouche avant de parler нужно хорошенько подумать, прежде чем говорить; слово не воробей, вылетит – не поймаешь

 ♦ la langue lui a fourché он оговорился

 ♦ la langue va où la dent fait mal у кого что болит, тот о том и говорит

 ♦ langue de bois казённый язык

 ♦ langue de vipère язва, злыдня

 ♦ langue dorée (шутл. – ирон.) златоуст

 ♦ langue verte воровской язык

 ♦ mal gouverner sa langue быть несдержанным на язык; не уметь держать язык за зубами

 ♦ mauvaise langue сплетник, злопыхатель

 ♦ ne pas avoir sa langue dans sa poche не лезть за словом в карман

 ♦ prendre la langue de qn заговорить, выразиться в манере кого-л. [чьим-л. языком]

 ♦ sa langue va comme un claquet у него язык без костей

 ♦ savoir tenir sa langue уметь держать язык за зубами; уметь вовремя промолчать

 ♦ tirer la langue

  1) страдать от жажды

  2) выбиться из сил

  3) голодать; положить зубы на полку

(m) большой палец руки

 ♦ demander pouce (шутл.) просить пощады в игре

 ♦ donner le coup de pouce

  1) оказать содействие, помощь, протекцию

  2) улучшить, усовершенствовать

  3) нажать на весы, обвешивая покупателя

  4) приукрасить, исказить в своих интересах

 ♦ et le pouce (шутл.) с гаком; с хвостиком

 ♦ lire du pouce [ du doigt] перелистать; бегло просмотреть

 ♦ manger sur le pouce перекусить наскоро, на ходу

 ♦ mettre les pouces уступить, сдаться (в споре, игре, поединке)

 ♦ ne pas avancer d'un pouce не продвинуться ни на йоту

 ♦ ne pas bouger d'un pouce пальцем не пошевелить; не двинуться с места

 ♦ ne pas céder [ ne pas reculer] d'un pouce не уступить ни пяди; не отступить ни на шаг

 ♦ pouce! хватит!; чур-чура!

 ♦ se manger les pouces томиться ожиданием

 ♦ se tourner les pouces бить баклуши, не зная, чем заняться

 ♦ serrer les pouces à qn допрашивать кого-л. с пристрастием; выпытывать что-л. у кого-л.

(1) уступить, сдаться; капитулировать:

— Ne sono convinta; ed è per questo che... è difficile non cedere armi e bagagli e piantare in asso il buon senso, per dedicarsi ad alcunché di più divertente. (T.Lori, «Bufere sull'Arno»)

— С другой стороны, я полагаю, что вы, женщины, думаете так же, как и мы.

— Я в этом уверена: именно поэтому... трудно не уступить, отбросив здравый смысл, и заняться чем-либо более веселым.

Боско, считая слишком тяжелыми и унизительными условия сдачи, отверг их, поклявшись, что он скорей взорвет замок со всеми его защитниками и себя самого, чем сдастся на милость победителя.

  Утиный суп

   1933 - США (72 мин)

     Произв. PAR (Б.П. Шулбёрг)

     Реж. ЛЕО МАККЭРИ

     Сцен. Берт Кэлмар, Гарри Руби, Нэт Перин, Артур Шикман, Норман Красна

     Опер. Генри Шарп

     Муз. Берт Кэлмар, Гарри Руби

     В ролях Граучо Маркс (Руфус Т. Светляк), Харпо Маркс (Мизинчик), Чико Маркс (Чиколини), Зеппо Маркс (Боб Ролленд), Маргарет Дюмон (миссис Глория Тиздэйл), Луис Кэлхёрн (посол Трентино), Верна Хилли (секретарша), Ракель Торрес (Вера Маркал), Эдгар Кеннеди (продавец арахиса).

   Миссис Тиздэйл, богатейшая вдова бывшего президента Свободии, соглашается пополнить бюджет страны из собственных средств при условии, что Руфус Т. Светляк, предмет ее обожания и увлеченности, сменит ее мужа на посту главы правительства. Ее желание исполнено. Но коварный посол Сильваини Трентино хочет жениться на миссис Тиздэйл, чтобы единолично править Свободией. Он направляет в Свободию 2 шпионов, Чиколини и Мизинчика, однако те настолько бездарны, что это никоим образом не помогает устроить дело. И все же Чиколини в один прекрасный день вдруг становится военным министром.

   На приеме в саду Светляк оскорбляет посла Трентино; уже говорят о войне. Миссис Тиздэйл пытается примирить мужчин, но лишь еще больше распаляет их. Трентино посылает своих шпионов за военными планами Свободии, хранящимися у миссис Тиздэйл. И Чиколини, и Мизинчику приходит в голову одна идея: переодеться Светляком. Таким образом, в оборот запущены целых 3 Светляка.

   Чиколини раскрыт и предстает перед судом. Светляк отвешивает пощечину послу, и на сей раз война между Свободией и Сильванией разгорается всерьез. Ход военных действий отмечен рядом инцидентов: например, Светляк открывает огонь по собственным войскам. Но приходит подкрепление, и Трентино вынужден сдаться.

   ► Последний фильм братьев Маркс, снятый для студии «Paramount». В то время он разочаровал публику, но с годами стал самым ценимым и знаменитым их фильмом. Маккэри оставил воспоминания о том, как тяжело было работать с братьями. Труднее всего было собрать всю четверку на съемочной площадке. Они часто приводили с собой бригаду «гэгменов» - разную всякий раз. Их маниям и звездным капризам не было числа. Иногда они уходили с площадки ровно в 18.00, прямо посреди сцены. «В конце концов, мы стали добрыми друзьями, - заключает Маккэри, - но я лучше заплачу за билет и посмотрю на них в кино, чем еще раз встречусь с ними на площадке» (см. J. Lourcelles, McCarey. Anthologie du cinema. № 70).

   Словно торопясь поскорее закончить, Маккэри ускорил ритм фильма и, доведя до крайности специфический талант братьев Маркс, создал нечто вроде собранного впопыхах дайджеста из их буффонад, экстравагантных и абсурдных номеров самого различного сорта; сейчас этот дайджест кажется сильно устаревшим. Никто из братьев не получил права на сольный музыкальный номер. Но больше ни в одном фильме их анархистские взгляды и вдохновенная тяга к разрушению (Утиный суп, по большей части - сатира на воинский героизм, дипломатию и любые формы государственной власти) не нашли столь свободного выражения.

   БИБЛИОГРАФИЯ: сценарий и диалоги в томе № 36 серии «Классические киносценарии» (Classic Film Scripts, Lorrimer, London, 1972) (вместе с Мартышкиным трудом, Monkey Business) и в журнале «L'Avant-Scene», № 305–306 (1983) (вместе с Мартышкиным трудом).

  Европа 51

   1952 - Италия (110 мин)

     Произв. Карло Понти, Дино де Лаурентис

     Реж. РОБЕРТО РОССЕЛЛИНИ

     Сцен. Роберто Росселлини, Сандро Де Фео, Иво Перилли, Брунелло Ронди, Диего Фаббри

     Опер. Альдо Тонти

     Муз. Ренцо Росселлини

     В ролях Ингрид Бергман (Ирен Герард), Александр Ноу (Джордж Герард), Этторе Джаннини (Андрея Казати), Джульетта Мазина («Воробушек»), Сандро Франкина (Мишель Герард), Тереза Пеллати (проститутка Инес), Мария Дзаноли (госпожа Галли), Марчелла Ровена (госпожа Пульизи), Джанкарло Вигорелли (судья), Билл Таббс (профессор Алессандрини), Альфред Брауни (священник).

   Подросток Мишель, сын легкомысленной светской американки Ирен Герард, в 1947 г. вышедшей замуж за промышленника и переехавшей в Рим, чувствует, что мать совсем его забросила, и кидается в лестничный пролет с 5-го этажа. Ему делают операцию на сломанной шейке бедра. Узнав, что падение сына не было случайностью, Ирен бежит к мужу: «Мы должны поменять жизнь». Вскоре мальчик умирает от эмболии. Когда Ирен находит в себе силы выйти из дома, друг, журналист-коммунист, проводит ее по бедным окраинам города. Она приходит в дом мужчины, которому необходимо дорогое лекарство, чтобы спасти сына. Ирен дает ему денег. Она знакомится с женщиной, растящей 6 детей (3 - приемные), и через журналиста помогает ей найти работу. В 1-й же рабочий день обстоятельства мешают женщине прийти на завод, и Ирен отправляется туда вместо нее. Она проводит на заводе полный день. В прострации она возвращается к мужу, который думает, что она провела день с любовником, и не верит ее рассказам. Затем Ирен помогает встреченной проститутке, умирающей от туберкулеза. Ирен присутствует при ее агонии и смерти, даже не думая бросить ее и вернуться домой. Сын соседа проститутки участвует в ограблении банка; Ирен помогает ему сбежать, а затем советует сдаться (что он и делает). Полиция допрашивает Ирен, подозревая в соучастии. Ее муж, мать, кузен, психиатр и адвокат договариваются засадить ее на принудительное лечение в больницу. Она проходит несколько обследований. Судья приходит к Ирен и спрашивает, хочет ли она вступить в религиозный орден, является ли она членом какой-либо политической партии и согласна ли вернуться домой к мужу. На все вопросы Ирен отвечает отрицательно. Судья подписывает решение о заключении. Из-за прутьев камеры Ирен приветствует друзей с городской окраины, пришедших ее навестить. Они возмущены тем, что видят ее за решеткой.

   ► В момент выхода на экраны фильмы Росселлини с Ингрид Бергман казались некоторым зрителям самым свежим и современным явлением в кино. Такое утверждение справедливо и в наши дни. Эту свежесть и современность, которая в то время была встречена презрением или безразличием, трудно обозначить предметно, поскольку она присутствует в фильме повсюду. Частично она связана с двойственным характером фильма - ведь это одновременно и притча, и поэма. В самом деле, притча сама по себе не обладала бы такой ценностью, если бы не нашла воплощение в красоте бело-серой гаммы, пронизывающей фильм, в мягком, но неотступном движении сюжета, во внутреннем свете, которым лучится лицо Бергман, - во всем, что составляет, так сказать, материал для поэмы. И притча, и поэма строятся на строго ограниченном минимуме фактов и выражают стремление к чистоте формы, которое наблюдается в те же годы у Ланга и Жака Турнёра. Но в данном случае к чистоте формы добавляется нагрузка - если не в виде души, то в виде инкарнации (в католическом смысле слова). Что касается притчи, то Росселлини сам рассказал («Cahiers du cinema», № 37), откуда она пришла и каковы источники ее вдохновения. Все началось с того, что Альдо Фабрицци на съемках Франциска, олуха царя небесного, Francesco, giullare di Dio воскликнул, что святой Франциск - сумасшедший; затем, чуть позже, режиссер разговорился с одним крупным психиатром, который задавался вопросом, правильно ли он поступил, когда объявил сумасшедшим спекулянта с черного рынка, явившегося в полицию с повинной из моральных побуждений; 3-м источником стала история жизни Симоны Вайль (***). Все в фильме вращается вокруг тем святости и безумия, а также нашего бессилия перед тем, что не вписывается в систему наших представлений. Поэма в лучших традициях неореализма (хотя можем ли мы говорить о традициях какого-либо движения, если оно родилось совсем недавно и было еще в новинку?) следует за одиночеством героини в ее поисках и открытиях. Личная драма и траур помогают ей понять, что ее любовь к близким и всему человечеству - единый поток, который невозможно разделить на части или направить на какой-либо один объект. С этого момента близкие (члены ее семьи и представители ее класса) начинают воспринимать ее как сумасшедшею. Ее ответы на вопросы беззаботны, находчивы и убедительно искренни: то же чувствуется в ответах Жанны д'Арк, зафиксированных в протоколах допроса. И сам фильм, как и его героиню, можно назвать сумасшедшим, поскольку в нем сочетаются 2 противоположные крайности - скромность и большие амбиции. Росселлини хочет поставить диагноз западному обществу на момент съемок картины. Он определяет болезнь западного мира как отсутствие синтеза между марксистской агрессивностью и бунтарством (с одной стороны) и той любовью к духовному порядку (с другой), что приводит человека к саморазрушению, если он не желает идти в мир и пытаться его изменить. Сознательно или бессознательно, по Росселлини выстроил повествование и, в особенности, финал так, чтобы они выглядели совершенно недопустимыми и тем самым наталкивали зрителя на душеспасительные раздумья. В этих раздумьях зритель очень быстро обнаруживает, что он так же одинок, как и героиня в начале фильма. В этом отношении Европа 51 заканчивается на гораздо более мучительной ноте, чем 3 других совместных фильма Росселлини и Бергман на современные темы: Стромболи, земля Господня, Stromboli, terra di Dio, Путешествие в Италию, Viaggio in Italia и Страх, La Paura.

   N.В. Фильм вышел во Франции во фр. и англ. версиях. Распространенная ит. версия (не дошедшая до Франции), в которой роль Бергман дублирована, длится дольше прочих и содержит, в частности, целую новую сцену: Бергман ищет врача, чтобы помочь проститутке. Еще более полная ит. версия, хранящаяся в архивах Венецианского фестиваля, содержит совершенно неизвестную сцену (после рабочего дня, проведенного на заводе, Бергман смотрит в кинозале документальный фильм на производственную тему). Лучшая версия - англ., поскольку только в ней можно услышать голос самой Бергман.

   ***

   --- Симона Вайль (1909–1943) - французский философ. Изучала жизнь пролетариата, работая на заводах. В годы оккупации жила в Лондоне и просилась во французское подполье. Когда ей было в этом отказано, уморила себя голодом, сократив свой рацион до размеров концлагерного пайка.

  Мсье Верду

   1947 – США (125 мин)

     Произв. UA (Чаплин)

     Реж. ЧАРЛЗ ЧАПЛИН

     Сцен. Чарлз Чаплин по сюжету Орсона Уэллса

     Опер. Курт Карент, Ролланд Тотеро

     Муз. Чарлз Чаплин

     В ролях Чарлз Чаплин (мсье Анри Верду), Марта Рей (Аннабелла Бонёр), Изобель Эльсом (Мари Гронэ), Мэрилин Нэш (девушка), Роберт Льюис (мсье Боттелло), Мэди Коррел (мадам Верду), Эллисон Роддэн (Питер Верду), Одри Бетц (мадам Боттелло), Ада-Мей (Аннетт), Марджори Беннет (горничная), Хелен Хай (Ивонн), Маргарет Хоффман (Лидия Флоре), Чарлз Эванз (детектив Морроу), Фред Карно-мл. (Карно), Уилер Драйден (мошенник, пытающийся превратить соленую воду в бензин).

   Могила Верду (1880―1937). Покойник рассказывает о своей жизни в закадровом комментарии. Он работал в банке, но при 1-х толчках финансового кризиса его уволили, несмотря на 35 лет беспорочной службы. С тех пор Верду принялся мошенничать и убивать пожилых, одиноких зажиточных женщин, чтобы прокормить себя и свою семью – любимую жену Мону, безногую калеку, и маленького сына. Очередной жертвой становится Тельма, тело которой он, как и прочие тела, сжигает в печи для мусора в загородном домике на юге Франции. Родственники Тельмы обеспокоены ее исчезновением и заявляют в полицию. Инспектор обнаруживает, что при подобных обстоятельствах пропали уже около 10 женщин: напрашивается вывод, что их убил 1 человек.

   Верду выставляет виллу на продажу и приводит в нее мадам Гронэ, идеально подходящую на роль новой жертвы. Он нагло ухаживает за ней, но внезапный приход агента но продаже недвижимости разрушает его планы. Верду отправляется в Корбей, к одной из своих сожительниц – сварливой старухе Лидии Флоре – и убеждает ее снять со счета все сбережения, поскольку якобы надвигается всемирный биржевой кризис. Ночью он убивает старуху и забирает все деньги. Ненадолго заехав к Моне, чтобы отпраздновать 10-летие их свадьбы, Верду едет к ужасной Аннабелле, жестокой и вульгарной фурии, на которой женился по поддельным документам некоего Бонёра, капитана дальнего плавания. Он с радостью узнает, что Аннабелла переписала дом на его имя. Он приезжает к мадам Гронэ в Париж, намереваясь продолжить ухаживания, но та вдруг бросает его. Никогда раньше не знавший неудач, Верду начинает регулярно присылать ей цветы.

   Узнав у знакомого химика формулу для изготовления сильного яда, не оставляющего следов, Верду уединяется в своей парижской квартире и готовит микстуру. Ночью под дождем он знакомится с отчаявшейся девушкой, только что вышедшей из тюрьмы. Он приглашает ее к себе на ужин; они говорят о Шопенгауэре. По доброте душевной, он хочет помочь ей освободиться от тягот бытия, подлив яду в вино. Но, когда она неожиданно начинает восхвалять жизнь и любовь, он отказывается от своего намерения и дает ей денег.

   Инспектор выследил Верду. Он допрашивает его, уже зная, что на его совести 14 убийств. Верду потчует его отравленным вином и бросает труп в поезде – все решат, что причиной смерти стал сердечный приступ. Теперь Верду полон решимости убить Аннабеллу. Но это далеко не так просто. Помехой отравлению становится неловкость горничной: Верду какое-то время думает, что сам выпил яд вместо нее. Он пытается утопить Аннабеллу на лодочной прогулке, но сам падает в воду.

   Мадам Гронэ польщена таким количеством букетов и принимает Верду у себя. В день свадьбы Верду неожиданно замечает среди гостей Аннабеллу. Он спасается бегством. Теперь полиция знает, кто он такой, но не может его найти. Кризис 1929 г. окончательно разоряет Верду. Однажды он встречает девушку, которой когда-то помог. Теперь она процветает: она стала любовницей и содержанкой оружейного магната. Они идут в кафе. Девушка удивлена, что цинизм Верду полностью испарился. Верду отвечает, что стал таким, когда перестал бороться с судьбой, после разорения и смерти жены и ребенка. Его узнают родственники Тельмы. Он может бежать, но предпочитает сдаться полиции. Верду осужден и приговорен к смерти. Судьям он говорит: «Мы встретимся очень, очень скоро». В интервью журналисту он утверждает, что преступление становится выгодным лишь при грамотной организации и очень крупных масштабах. Перед казнью ему дают «последний стакан»: Верду пьет ром впервые в своей жизни. Его уводят.

   ►  Самый интригующий фильм Чаплина. Его загадочный герой (никто не может похвастаться тем, что полностью постиг его смысл) довел картину без потерь до наших дней и не дал ей устареть. Часть загадки кроется в связи между Верду и прежними инкарнациями Чарли. На первый взгляд между милым бродягой и убийцей женщин нет ничего общего. Присмотревшись внимательнее, можно обнаружить сходство. Верду сохраняет в себе как минимум 2 характерные черты Чарли: одна ослаблена и бесполезна, другая разрослась до чудовищных размеров. Как и Чарли, Верду – чуткий человек, способный на сострадание, при случае демонстрирующий всю широту своего сердца. Также в нем заметны жестокость и приспособленческий талант, характерные для образа Чарли из 1-х короткометражек. По сути, он является зеркальным отражением общества: в нем действуют те же дьявольская предприимчивость, тяга к разрушению и уничтожению. «Фон Клаузевиц говорил, что война – логичное продолжение дипломатии. Мсье Верду полагает, что убийство – логичное продолжение бизнеса» (комментарий Чаплина, данный незадолго до выхода фильма в прокат). Верду – логичное (и сознательное) порождение общества и эпохи. Именно потому, что Верду так ясно осознает свои поступки и трезво наблюдает за ними со стороны, фильм может показаться смешным. Его комизм близок скорее к Де Куинси, нежели к традиционному английскому юмору, и придает портрету убийцы новое, тревожное измерение – в частности, благодаря странному спокойствию героя при совершении преступлений, на судебном процессе и перед смертью. Без сомнения, он считает себя невинным человеком, и Чаплин временами близок к тому, чтобы разделить его мнение.

   Сюжет Верду подсказал Чаплину Уэллс, задумавший жизнеописание Ландрю. Уэллс предложил Чаплину сыграть главную роль. Позднее Чаплин взял весь проект под себя и внес имя Уэллса в титры, чтобы избежать обвинений в плагиате. Он работал над сценарием с ноября 1942-го по май 1946 г. Съемки продлились без перерыва 77 дней – с рекордно низким (для Чаплина) превышением графика на 17 дней против 60. Впервые Чаплин составил рабочий план и придерживался его. Он даже позвал на помощь режиссера Роберта Флори, который следил за тем, чтобы съемки шли в едином темпе и без простоев, что не характерно для Чаплина. На роль мадам Гронэ Чаплин планировал пригласить свою первую партнершу в кино, Эдну Пёрвайэнс. Но пробы оказались неудачными, и ее пришлось заменить на Изобель Эльсом. Фильм довольно прохладно встретили в США и гораздо теплее – в Европе. (Крайне негативная реакция со стороны американских властей, обвинивших Чаплина в коммунизме, привела к окончательному разрыву его отношений с Америкой.)

   Мсье Верду вызвал безмерное удивление: никто не ожидал такого фильма от Чаплина (впрочем, так обстояло дело с каждой его полнометражной картиной). На этот раз Чаплин зашел слишком далеко, чтобы рассчитывать на немедленное понимание и признание. Его смелость, пусть и уступающая смелости Великого диктатора, The Great Dictator, связана с его отношением к эпохе. Считается, что действие фильма происходит в 30-е гг., но изображенное в нем всеобщее смятение свидетельствует о том, до какой степени Чаплин «не переварил» Вторую мировую войну. Можно легко прочесть между строк, насколько его затронуло и потрясло повсеместное крушение ценностей старого мира. Чтобы еще больше прочувствовать горечь Чаплина, к этому конечно же стоит добавить некоторые события его личной жизни и вызванное ими общественное порицание. С точки зрения формы, его мастерство осталось прежним, но появилась замкнутость, нарочитая ограниченность пространства, склонность к абстракции (особенно заметная в весьма продуманном использовании эллипсиса), прекрасно вписавшиеся в удушливый психологический климат картины.

   Крайне важное значение имеют диалоги: они позволяют Чаплину чередовать пессимизм с оптимизмом (особенно в поразительных сценах с отчаявшейся девушкой), достигая хрупкого равновесия. И лишь в диалогах Чаплин, заклятый враг звукового кинематографа, придает неожиданный оборот некоторым деталям и сценам – напр., той, где продавщица цветов озадачена напором, с которым Верду осаждает по телефону мадам Гронэ. Наконец, Мсье Верду наполнен блестящим черным юмором, близким к карикатуре: он достигает кульминации во всех сценах с участием Марты Рей (Чаплин написал роль Аннабеллы специально для нее). Это нисколько не вредит разнообразию и богатству оттенков в характерах женских персонажей, которых в этом фильме часто недооценивают.

   Конечно, Мсье Верду в 1-ю очередь стремится быть кровавым аттракционом. И все-таки чаплинское человеколюбие проявляет себя даже здесь, подобно слабому свечению, поднимающемуся из глубин посреди океана цинизма и насмешек.

   БИБЛИОГРАФИЯ: André Bazin, «Le mythe de Charlot» в журнале «La revue du cinéma», № 9 (1948), повторное издание в книге (Andre Bazin, Charlie Chaplin, Éditions du Cerf, 1973). Robert Florey, Hollywood d'hier et d'aujourd'hui, Prisma, 1948. Глава «Работая с Чарли» посвящена в основном работе над Верду. Флори сетует на то, что рядом с его именем Чаплин указал в титрах (как 2-го режиссера) Уилера Драйдена, своего сводного брата и помощника, бывшего на съемках лишь ассистентом. Флори также пишет о неприязни Чаплина к любым техническим новшествам: «Я – самое необыкновенное в этом фильме, – говорит он, – мне не нужны необыкновенные движения камеры». Чаплин постоянно требует, чтобы его по возможности снимали в полный рост, поскольку он играет ногами ничуть не хуже, чем лицом. См. также автобиографию Чаплина (Histoire de ma vie, Robert Laffont, 1964), в особенности о его ссорах с цензурой, и главу, посвященную Верду, в книге Дэйвида Робинсона «Чаплин – его жизнь и искусство» (David Robinson, Chaplin ― His Life and Art, London, William Collins Sons and Co., 1985).

  Бунтарь без причины

   1955 – США (111 мин)

     Произв. Warner (Дэйвид Уайсбарт)

     Реж. НИКОЛАС РЕЙ

     Сцен. Стюарт Стерн, Ирвинг Шулмен по сюжету Николаса Рея

     Опер. Эрнест Хэллер (Warnercolor, Cinemascope)

     Муз. Леонард Розенманн

     В ролях Джеймс Дин (Джим Старк), Натали Вуд (Джуди), Сэл Минио (Платон), Джим Бакус (отец Джима), Энн Доран (мать Джима), Кори Аллен (Базз), Деннис Хоппер (Гун), Рошель Хадсон (мать Джуди), Уильям Хоппер (отец Джуди), Эдвард Платт (Рей), Иэн Вулф (преподаватель в планетарии), Мариэтта Кэнти (чернокожая служанка), Ник Эдамз (Муз).

   Трое молодых людей знакомятся в полицейском участке американского города среди ночи: подвыпивший Джим сетует на слабохарактерность отца и постоянное давление матери; у 16-летней Джуди тоже проблемы с отцом, который не понимает ее и не выносит теплоты в отношениях; Платона, самого младшего из троицы, бросила мать: она ушла от мужа и доверила сына чернокожей служанке. Протрезвев, Джим рассказывает о своих проблемах полицейскому Рею, чуткому и внимательному человеку, и тот предлагает Джиму приходить к нему, когда захочется поговорить. За Джимом приходят родители. На следующий день он впервые идет в университет. Его родители постоянно переезжают, поскольку не видят другого решения проблем. По дороге Джим встречает Джуди, с которой познакомился в участке. Она вступила в банду под руководством Базза: это ее парень. 1-я лекция, на которую попадает Джим, проходит в планетарии. Преподаватель рассказывает о гипотезе, по которой планета Земля образовалась в результате взрыва – событие мелкое с точки зрения космоса.

   После лекции Джима поджидают на улице Базз и его банда; они протыкают шину его автомобилю. Базз вызывает Джима на поединок, и Джим оказывается ловчее соперника. Базз предлагает ему встретиться вечером и принять участие в необычной гонке. Базз и Джим сядут в угнанные машины и помчатся к обрыву над океаном. Тот, кто первым выпрыгнет из машины, будет считаться трусом. Джуди дает сигнал к старту. Джим успевает выпрыгнуть, но Базз цепляется рукавом за дверную ручку и вместе с машиной падает в океан. После этого происшествия молодые люди разбегаются по домам. Джим рассказывает обо всем родителям, и те советуют ему не ходить в полицию. Он их не слушает и идет в полицейский участок, где натыкается на 3 парней из банды Базза, которым как раз оформляют привод. Они думают, что Джим выдал их. В действительности же Джим хочет поговорить с инспектором Реем, но того нет на месте.

   Джим находит Джуди, которая так же, как и он, не хочет возвращаться к родителям. 3 члена банды берутся за Платона и крадут его записную книжку, чтобы узнать адрес Джима. Платон очень хочет с тать лучшим другом Джима (ему не хватает отца); он ищет его, чтобы предупредить об опасности. Преступная троица наведывается к родителям Джима и вешает курицу на их двери. Джим и Джуди приходят на заброшенную виллу, принадлежащую семье Платона. Платон находит их. На руинах большого особняка, в котором есть даже бассейн, трое молодых людей забавляются как дети, причем Джим и Джуди разыгрывают новобрачных. Платон засыпает. Джим и Джуди признаются друг другу в любви. Вскоре Платон оказывается в окружении 3 бандитов. В одного он стреляет из револьвера. Остальные 2 гонятся за ним, и он спасается в планетарии, откуда его пытается выгнать полиция. Джим и Джуди пробираются в здание и уговаривают его сдаться. Испугавшись прожекторов, Платон бежит и погибает под пулями. Джим в отчаянии показывает полицейским пули, которые он вынул из его револьвера. Затем он знакомит Джуди со своими родителями.

   ►  2-й фильм Джеймса Дина и 1-й крупный успех Николаса Рея, известного прежде лишь небольшой группе посвященных. По правде говоря, для Рея Бунтарь без причины так и останется единственным коммерческим успехом. Этот фильм позволит ему продолжить карьеру в Голливуде, хотя карьера эта преждевременно оборвется 10 годами позже. Сценарный материал могла захлестнуть волна штампов, пришедших из фильмов о трудных подростках, от которых Голливуд в то время был без ума. Но поэтичность и лиричность авторского стиля выходят за рамки этого материала. Лиризм Николаса Рея располагает персонажей в декорациях (планетарий, отвесный обрыв над океаном, заброшенная роскошная вилла в стиле Кокто), в большинстве своем вызывающих мысли о конце света, экзистенциальное головокружение у героев фильма – подростков, которые ищут себя и отчаянно нуждаются хоть в каких-нибудь ценностях. Конфликтные отношения с родителями усиливают их неуверенность, а неуверенность приводит к мрачному упоению жизнью. Мастерство Рея в этой картине видно по тому, как он использует социологический контекст для поэтических размышлений на тему одиночества, насилия и неизлечимой тоски некоторых людей. Ему как художнику тоже нужны оправдания, чтобы установить контакт с массовым зрителем, и это придает его фильму определенную двусмысленность, аромат декаданса – еще один источник обаяния.

   В самом деле, на строго социологическом уровне Бунтарь без причины лишен той силы реализма, что отличает, например, Стучись в любую дверь, Knock on Any Door, и социальное положение банды, сплотившейся вокруг Базза, остается довольно туманным. Если фильму удается преодолеть собственную склонность к декадентству, то происходит это благодаря его драматургической строгости, преувеличенной театральности. Все действие фильма сжато в 24 часа (фильм начинается и заканчивается среди ночи) и разворачивается в нескольких местах, которые и банальны, и необыкновенны, и прекрасно смотрятся в широкоэкранном формате. В этих декорациях происходят подчас очень длинные сцены, таящие в себе яркие и незабываемые моменты. Фильм внес существенный вклад в подкрепление мифа о Джеймсе Дине, сложившегося после К востоку от рая, East of Eden. Но очевидно, что любимый персонаж Рея ― подросток Платон (Сэл Минио), гораздо более хрупкий, чем герой Джеймса Дина. Отчаянная нехватка дружбы и отцовской любви приведет его прямиком к трагедии. Впрочем, именно этот персонаж занимал главное место в сценарии на ранней стадии ― до того, как Джеймса Дина утвердили на роль Джима Старка.

   N.В. Рассказ, легший в основу сценария, был написан Николасом Реем и озаглавлен «Гонка вслепую» (The Blind Run). Его переработал Леон Юрис, автор «Исхода», затем ― Ирвинг Шулмен (который, в частности, добавил гонку у обрыва) и, наконец, Стюарт Стерн написал окончательную версию сценария.

   БИБЛИОГРАФИЯ: сценарий и диалоги опубликованы в сборнике «Лучшие американские сценарии» (Best American Screenplays, под ред. Сэма Томаса, Crown Publishers, New York, 1986). В сценарий включен пролог, который так и не был снят (из соображений цензуры): банда Базза нападает на прохожего с сумками в руках (действие происходит в канун Рождества, что тоже изменится в окончательной версии фильма) и роняет на землю маленькую механическую обезьянку, с которой потом играет герой Джеймса Дина в знаменитых планах на начальных титрах. Николас Рей написал 2 статьи о своем фильме: «Портрет актера в молодом человеке: Джеймс Дин» («Portrait de l'acteur en jeune homme: James Dean», в журнале «Cahiers du cinéma», № 66, 1956; статья сначала появилась на английском языке в газете «Daily Variety» от 31 октября 1956 г. как отрывок из будущей книги «Бунтарь ― Подлинная история фильма» [Rebel – The Life Story of a Film] о съемках фильма, которая так и не была издана) и «От сюжета к сценарию» («Story into Script» в журнале «Sight and Sound», Лондон, весна 1956 г., о процессе зарождения сценария). Этот текст был включен в антологию Ричарда Кожарски «Голливудские режиссеры, 1941―1976» (Richard Koszarski, Hollywood Directors 1941―1976, New York, 1977). Новеллизация фильма под фр. прокатным названием («Исступление жизни», La fureur de vivre) выпущено издательством «Éditions Gérard», 1956. В качестве автора книги указан Николас Рей, однако крайне маловероятно, что он действительно ее написал; сомнительно даже, что текст, выдаваемый за переводной (стараниями Энни Месриц), вообще существовал на англ. языке. Ирвинг Шулмен издал роман, написанный по мотивам сценария, в тот момент, когда перестал работать над фильмом; этот роман носит название «Дети тьмы» (Irving Shulman, Children of the Dark, Holt, Rinehart and Winston, New York, 1956). Наконец, в 1958 г. Джеймс Фуллер написал по мотивам фильма 3-актную пьесу James Fuller, Rebel Without a Cause, Dramatic Publishing Co., Chicago, 1958).

  Возвращение Дро Игена

   1916 – США (62 мин)

     Произв. Triangle, Kay-Bee (Томас Инс)

     Реж. УИЛЬЯМ С. ХАРТ

     Сцен. Гарднер Салливан

     Опер. Джо Огаст

     В ролях Уильям С. Харт (Дро Иген / Уильям Блейк), Луиз Глом (Поппи), Марджери Уилсон (Мёртл Бактон), Роберт Макким (Джо-Аризона), Дж. П. Локни (Мэт Бактон).

   Дро Иген – знаменитый на Диком Западе бандит. Отряд кавалеристов преследует его людей и окружает ферму, где они оказались в осаде. Игену удается вырваться. В городке Разбитая Надежда его отвага и хладнокровие привлекают внимание Мэта Бактона, влиятельного жителя соседнего городка Трусливый Пес, где вовсю свирепствует преступность. Бактон предлагает Игену пост шерифа. Тот соглашается и под именем Уильяма Блейка восстанавливает мир и покой в Трусливом Псе, укротив всех нарушителей порядка. Но главное, что удерживает его на стороне добра, – Мёртл, дочь Бактона. Королева местного салуна Поппи, к которой Иген относится свысока, пытается восстановить город против него. В этом ей помогает Джо-Аризона, бывший сообщник Игена, который хочет вновь посеять в городе хаос. Шериф добросовестно выполняет свою работу; Джо-Аризона прибегает к шантажу, но не добивается успеха. Наконец, он публично раскрывает прошлое Игена, и тот даже не пытается ему возражать. Он обещает сдаться, прежде чем пробьет 6. Он убивает на дуэли Джо-Аризону и сдает оба своих револьвера Бактону. Бактон и прочие жители города умоляют его остаться. Мёртл просит о том же, и они обнимаются.

   ►  Типичный пример продукции Уильяма Харта для студии «Triangle», с характерными для этих картин тематикой, личностью героя и классически взвешенным режиссерским стилем. Трезвое, почти документальное использование натурных съемок и большая массовка создают сильное ощущение реальности происходящего, которое не портят ни юмор, ни картинная живописность – ни то ни другое вовсе не ценится Хартом. Отметим, что на этой примитивной стадии развития вестерна (по крайней мере, во взрослых фильмах) традиционное для жанра противопоставление Добра и Зла становится в гораздо большей степени противостоянием ценностей, нежели персонажей. Граница между Добром и Злом проводится четко, но между героями и злодеями она уже гораздо более зыбка. Так, главный герой без всякой трагедии и почти без усилий сменит статус опасного бандита на статус уважаемого и обожаемого шерифа. Со скрытой, но очевидной иронией Уильям Харт подчеркивает, что главный герой искупил вину любовью, а не потому, что пересмотрел свои нравственные ценности. Если бы в Трусливом Псе не было Мёртл, главный герой, несомненно, поддался бы искушению и примкнул к злодеям, чья жизнь на экране увлекательнее жизни честных людей. Фильм достоверно показывает, как относительна была «мораль» Дикого Запада: не важно, что осталось в прошлом у «чистильщика городов»; все это забыто, как только он становится нужен обществу.

  Непокоренный

   1946 – США (146 мин)

     Произв. PAR (Сесил Б. Де Милль)

     Реж. СЕСИЛ Б. ДЕ МИЛЛЬ

     Сцен. Чарлз Беннетт, Фредерик М. Фрэнк и Джесси Ласки-мл. по роману Нила Суонсона «Иудино дерево» (The Judas Tree)

     Опер. Рей Реннахан (Technicolor)

     Муз. Виктор Янг

     В ролях Гэри Купер (капитан Кристофер Холден), Полетт Годдерд (Эбигейл Марта Хейл), Хауард да Силва (Мартин Гарт), Борис Карлофф (Гуясута), Сесил Келлауэй (Джереми Лав), Уорд Бонд (Джон Фрейзер), Кэтрин Де Милль (Ханна), Генри Уилкоксон (капитан Стил), сэр Обри Смит (сэр Бернард Гренфелл, судья), Виктор Варкони (капитан Симеон Экюйе), Вирджиния Грей (Диана), Портер Холл (Лич), Майк Мазурки (Дэйв Боун), Роберт Уорвик (Понтиак), Алан Нэйпиер (сэр Уильям Джонсон), Марк Лоренс (Сиото), Ллойд Бриджез (лейтенант Хатчинз).

   Лондон, 1763 г. Смертный приговор, вынесенный юной Эбигейл Хейл, заменен на ссылку в североамериканские колонии, где она должна провести в рабстве 14 лет. На борту корабля, везущего ее в Новый Мир, она привлекает внимание Гарта, продающего оружие индейцам, и тот немедленно устраивает аукцион. Чтобы не дать ей попасть в руки этого мрачного человека, капитан Крис Холден поднимает цену и выкупает Эбигейл, а затем отпускает ее прежде, чем корабль достигнет земли. Гарт мошенническим путем присваивает бумаги на владение Эбигейл и доверяет их своему помощнику Дэйву Боуну.

   Крис Холден узнает от своей невесты Дианы, что, пока его не было, та вышла замуж за его брата. В Питтсбёрге рождается слух, будто индеец Понтиак объединяет под своим началом разрозненные местные племена, готовясь к массированному нападению на белых. Крису Холдену поручено отправиться к индейцам с миротворческой миссией. Один его спутник убит; рядом с телом Крис находит новый томагавк, похожий на те, какими торгует Гарт. В таверне Дэйва Боуна он вновь находит Эбигейл, которая работает официанткой, уводит ее в дом своего друга Джона Фрейзера и заставляет принять ванну.

   На балу в Форт-Питте в честь дня рождения короля Георга III Эбигейл появляется в роскошном зеленом платье, которое Крис берег для своей невесты. Она приходит в ярость, когда он признается, что весьма неравнодушен к ее красоте, однако она – всего лишь приманка, чтобы Гарт попал в ловушку. Тот действительно появляется в самый разгар бала и, по фальшивым документам, вновь забирает Эбигейл себе. Когда Гарт возвращается в таверну, его вызывает к себе «друг» Гуясута, вождь индейского племени сенеков и отец его жены Ханны. Гуясута готовит нападение на все форты в регионе; он уже начал набеги.

   Ханна ревнует к Эбигейл и не мешает своим людям ее пытать. Но Крис Холден в нарушение приказов коменданта Форт-Питта отправляется на ее розыски. Он предстает перед племенем в облаке дыма, чтобы произвести на них впечатление. При помощи хитрости и компаса ему удается ненадолго выдать себя за некое божество и добиться освобождения Эбигейл. Он уносится с ней на каноэ через пороги бурной реки. Индейцы понимают, что их одурачили, и бросаются вдогонку. Каноэ попадает в гигантский водопад и устремляется с потоком вниз. Крис и Эбигейл чудом спасаются, уцепившись за ветку дерева. Позднее они обнаруживают тела Джона Фрейзера и его людей, перебитых индейцами.

   Гарнизон соседнего форта также вырезан до последнего человека. Умирающий старик рассказывает, что индейцы взяли их обманом и убедили выбросить белый флаг, а затем перебили всех до единого. Крис и Эбигейл планировали уйти на восток, но теперь должны вернуться в Форт-Питт, чтобы не бросить его обитателей на верную смерть. В форте трибунал приговаривает Криса к смертной казни за дезертирство. Эбигейл обещает Гарту, что отдастся ему, если он отпустит Криса. Гарт устраивает Крису побег, рассчитывая убить его по ходу дела. Но вместо него погибает Ханна, которую любовь довела до отчаяния.

   Крис берет несколько человек в подкрепление, ставит в 1-е ряды музыкантов с волынками и добавляет в строй тела убитых солдат. Его стратагема обращает в бегство индейцев, окруживших Форт-Питт, в стенах которого Гарт и Боун уже почти уговорили 600 обитателей сдаться осаждающим. Холден убивает Гарта и женится на Эбигейл. Они обоснуются на Западе.

   ►  Этот гигантский крупнобюджетный проект, несомненно, является самым характерным фильмом Де Милля, снятых на нерелигиозные темы в 40-50-е гг. Его можно определить 3 терминами: это фильм а) исторический; б) эпический и авантюрный; в) барочно пышный, с налетом безумия. Если оценивать временной контекст, действие раскрывает перед нами очень давние страницы истории США еще до принятия Декларации независимости. С точки зрения сюжета фильм является эпопеей, насыщенной зрелищными приключениями, иногда близкими по духу к сериалам. (По аналогии со знаменитым циклом времен немого кинематографа Злоключения Паулины, The Perils of Pauline, 1914, фильм в шутку называли Злоключениями Полетт.) Некоторые сцены превращают действие в мучительный, пугающий кошмар, обращенный к подсознанию зрителя и питающий его детские страхи, – например, появление индейца Гуясуты, на роль которого Де Милль разумно выбрал фантастического Бориса Карлоффа.

   Во внутреннем пространстве фильма контраст между заботой о крайней достоверности в деталях и во внешнем оформлении сцен (осада Форт-Питта – одна из самых захватывающих и реалистичных батальных сцен в американском кино), с одной стороны, и экстравагантности, цветастого и тщательно продуманного безумия некоторых эпизодов, с другой, – специфический знак режиссерского таланта Де Милля. Этот талант неизменно презирает академизм и продолжает изумлять поколение за поколением, но тем не менее некоторые по-прежнему упорно отказываются его признавать.

   N.В. В автобиографии Де Милль с особой благодарностью вспоминает статиста Роберта Баумена, который на съемках осады Форт-Питта продолжил бить в барабан даже после того, как пиротехнический снаряд приземлился на его инструмент и обжег ему руку. Кадры в самом деле вышли великолепные.

  Белое каление

   1949 – США (114 мин)

     Произв. Warner (Луис Ф. Эделмен)

     Реж. РАУЛЬ УОЛШ

     Сцен. Айвен Гофер и Бен Робертс по одноименному рассказу Вирджинии Келлогг

     Опер. Сид Хикокс

     Муз. Макс Стайнер

     В ролях Джеймс Кэгни (Артур Коди Джарретт), Вирджиния Мэйо (Верна Джарретт), Эдмонд О'Брайен (Хэнк Фэллон / Вик Пардо), Маргарет Уичерли (Мама Джарретт), Стив Кокрэн («Большой Эд» Сомерз), Джон Арчер (Филип Эванз), Уолли Кэсселл (Джованни Валетти по прозвищу Вата), Фред Кларк (перекупщик).

   Гангстер-психопат Коди Джарретт подвержен острым приступам мигрени и патологически любит мать. Во главе небольшой группы сообщников он организует налет на поезд в Калифорнии. При налете один гангстер попадает под горячую струю пара и уносит за собой в могилу 4 человек. Коди прячет в заброшенном доме сообщников, жену Верну, которую презирает, и мать. Он дожидается грозы, чтобы снова пуститься в путь. Труп ошпаренного бандита позволяет полиции, использующей самые современные методы, напасть на след Коди. Полицейские устанавливают слежку за его матерью; известно, что они с сыном неразлучны. Поначалу Коди ускользает от преследователей, но затем решает сдаться и признаться в преступлении, куда менее серьезном, чем ограбление поезда, и сесть в тюрьму всего на 2 года. Власти притворяются, будто проглотили наживку, однако полицейский Хэнк Фэллон, специалист по таким заданиям, внедрен в исправительное заведение в Иллинойсе, чтобы вытянуть из Коди признание.

   Фэллон вписывается в среду заключенных и мало-помалу втирается в доверие к Коди. В столовой Коди узнает о смерти матери; у всех на глазах он впадает в жесточайшую ярость, и на него надевают смирительную рубашку. Чуть позже он совершает побег из тюрьмы вместе с другими заключенными, среди которых и Фэллон. Вернувшись домой, Коди убивает Эда, любовника своей жены, мечтавшего занять его место во главе банды. Верна сказала Коди, что это Эд убил его мать выстрелом в спину, хотя на самом деле убийство совершила она. Банда готовит новый удар: они хотят ворваться на грузовике-цистерне на нефтеперерабатывающий завод и обчистить его сейфы накануне выплаты жалованья рабочим. Фэллон узнает имя наводчика и перекупщика банды, прежде неуловимого для полиции.

   Фэллон прикрепляет к днищу грузовика устройство, позволяющее полиции следить за его передвижениями. Внутри завода, окруженного полицией, гангстер, недавно взятый в банду, узнает Фэллона. Коди пытается обменять его на свою свободу, но Фэллон вырывается у него из рук. Гангстеров одного за другим убивают. Коди поднимается на вершину нефтехранилища. Охваченный дьявольским возбуждением, он дерзит полицейским и обращается к покойной матери со словами, что достиг вершины мира: «top of the world» – это выражение она часто использовала, чтобы настроить его на успех.

   ►  Громкое возвращение гангстерского фильма – впервые после окончания войны. (Этот жанр сильно отличается от другой разновидности детективных фильмов, крайне популярной в те годы, – нуара.) Уолш пересматривает и обновляет жанр, усиливая 3 его характеристики, сложившиеся еще до войны, по никогда прежде не достигавшие таких смелости и накала: жестокость, документальный реализм, невротическое и патологическое поведение главного героя. Именно в 3-м аспекте наблюдается самое зрелищное и личное преображение творчества Уолша. Все героические «ценности» (мужество, выдержка, отвага, власть над женщинами) изменились в отрицательную сторону и приобрели чудовищные черты. Уолш придает этой чудовищности поразительную яркость, мрачную выразительность, которая все же не мешает (и в этом – сила фильма) тому, что персонаж Коди иногда оказывается довольно близок зрителю (см. сцену, где он говорит Фэллону, что после недолгой беседы с матерью – мертвой – ему стало намного легче). Уолш с равной точностью и глубиной описывает Коди в разговорных сценах, показывая его близкие и странные отношения с сообщниками, и в динамичных сценах, где металлические оттенки изображения, молниеносный монтаж, стремительная смена планов и сбивчивый ритм сцен выражают дьявольскую энергию этого человека. В этом отношении финальная сцена, где Коди обращается к матери, стала хрестоматийной для жанра, карьеры Кэгни и стиля Уолша.

   Кроме того, Белое каление представляет собой совершенный образец студийного производства в том виде, в котором оно долгое время существовало в Голливуде. Каждый участник работы над фильмом идеально соответствует своему месту на нужном этапе, каждый прекрасно представляет себе конечный результат и средства для его достижения, и все делают один фильм, без каких-либо разногласий и недопонимания. Этот процесс очень подробно описан в предисловии Патрика Макгиллигана к изданию сценария фильма Висконсинским университетом (см. БИБЛИОГРАФИЮ), где автор исследует различные стадии работы над сценарием. За полгода кропотливой работы Айвен Гофф и Бен Робертс значительно переделывают и улучшают первый синопсис Вирджинии Келлогг (сценаристки интересного и сильного фильма Кромвелла В клетке, Caged, 1950). Они сознательно пишут нечто вроде греческой трагедии с комплексом Эдипа и троянским конем, но адаптируют ее под новые времена. Постановку фильма доверяют режиссеру, который на всей студии «Warner» (и во всем голливудском кино) более всех способен подчеркнуть достоинства этой «трагедии». Айвен Гофф называет Уолша «неогранениым алмазом». (Впоследствии он вместе с Беном Робертсом напишет для Уолша Капитана Горацио Хорнблоуэра, Captain Horatio Hornblower R.N., и Банду ангелов, Band of Angels.)

   Кэгни становится центром вдохновения фильма, поскольку его персонаж – современная версия героев, сыгранных им (часто наперекор себе) до войны (см. Враг общества, The Public Enemy). Уолш внес очень мало изменений в сценарий, но при помощи Кэгни добавил некоторые жесты, сильно обогатившие образ главного героя. Напр., во время приступа Коди садится на колени матери; выбивает стул из-под Верны, когда та отпускает едкое замечание в адрес матери, пошедшей на рынок за клубникой для любимого сыночка. Невероятная сцена, когда герой Кэгни сходит с ума при вести о смерти матери, едва не была выброшена из сценария из соображений экономии и под давлением Джека Уорнера. Однако Уолш обещал занять в съемках лишь половину предусмотренного числа статистов (300 вместо 600) и закончить съемки до обеда. В самом деле он снял эту сцену за 3 часа одним дублем с использованием нескольких камер.

   БИБЛИОГРАФИЯ: сценарий и диалоги опубликованы издательством «The University of Wisconsin Press» (1984). Режиссерский сценарий: большинство изменений, внесенных на съемочной площадке, отмечены в примечаниях. Увлекательное предисловие, как и во всех изданиях в этой серии (Wisconsin / Warner Bros. Screenplay Series). Прототипом матери главного героя для сценаристов Гоффа и Робертса послужила Мамаша Баркер, которой посвятил целый фильм Роджер Кормен (Кровавая мама, Bloody Mama, 1970).