тот+или+другой

поворот, поворот речи, иносказание, троп; употребляется в двух смыслах: 1) в поэтике двуосмысленное употребление слов: иносказательное и буквальное, которые связаны друг с другом по принципу смежности (метонимия, синекдоха), сходства (метафора), противоположности (ирония, оксюморон). Обучение тропам входило составной частью в грамматику, в компетенцию которой помимо тропов входило знание слов, букв и слогов, умение владеть правильной речью, определения, стопы, ударения, пунктуация, орфография, аналогии, этимологии, различения, варваризмы, басни, стихи, история; 2) смысл средневековой идеи тропов как особенности мышления: изменчивость тварного мира являлась онтологическим аргументом, по принципу Августина «Я ошибаюсь (изменяюсь), следовательно, существую». Тропы представляли собою способ мышления, который средневековые философы и богословы называли «тропическим разумом» (sensus tropicus). Средневековые мыслители полагали, что любое суждение, сколь бы точным оно ни было, перед лицом Бога всегда есть троп, поскольку любая познаваемая вещь неопределима. Тот, кто осмеливался говорить не только о плотской, но и о духовной сущности, прибегал к помощи аналогий или сравнений, которые являются способами организации тропов, способствующими пониманию сути дела и являющимися слабой попыткой уловить или постичь Бога через тварный мир. Иоанн Скот Эриугена в трактате «О разделении природы» писал, что слова, обозначающие сотворенные сущности любого подверженного изменению естественного и неестественного предмета, не могут сказываться о Природе созидающей (т. е. о Боге) в собственном смысле, но только в переносном. По Петру Абеляру, человеческий язык приспособлен к сказыванию о вещах этого мира, но «сами слова необходимо превосходят их собственное значение» и, «будучи посредниками Святого Духа», в переносном смысле свидетельствуют о Боге. В прологах и комментариях к Библии тропология, или лепория, определяется как венец мироздания, место соприкосновения горнего и дольнего миров. Именно в этом месте человеческое слово соотносится с Божественным, определяя и степень своей любви к Богу, и степень творческой свободы, что лежало в основании познания. Потому тропология обозначается через этическую категорию благого. Один из прологов к «Схоластической истории» Петра Коместора (XII в.), который представляет собой библейский комментарий, звучит так: «В доме Его императорского величества надлежит иметь три палаты: аудиторию, или консисторию, в которой Он определяет права; трапезную, в которой распределяет Он пищу; спальню, где Он отдыхает. Таким образом, Владыка наш, управляющий ветром и морем, владеет миром через аудиторию, где все упорядочивается по воле Его... Отсюда: Господни и земля и полнота ее. Душу праведного Он обнимает в спальне, так как радость Ему пребывать там и отдыхать с сынами человеков. И потому называется Он женихом, душа же праведника - невестою. В трапезной, где Он напояет своих, оставляя трезвыми, Он хранит Священное Писание. Отсюда: в дом Господа мы ходили согласно, т. е. будучи умудренными в Священном Писании. Потому Он называется pater familias. Три части в трапезной Его: фундамент, стены и крыша. История - это фундамент, коей три вида: анналы, календарная история и эфемерная. Стена, вздымающаяся ввысь, - это аллегория, которая выражает одну мысль посредством другой. Венец же крыши дома есть тропология, которая благодаря содеянному сообщает нам то, что нужно делать» (Петр Коместр. Схоластическая история // Неретина С. С. Верующий разум. Книга бытия и Салический закон. С. 283). Трапезная в прологе, будучи одной из палат, т. е. единичностью, вместе с тем (одновременно) есть целое, поскольку она - хранилище Божьего Слова, одухотворяющего универсум. Целое здесь выявляется через часть (синекдоха). Еще более тропический характер мышления очевиден при сопоставлении значений слов, в результате чего обнаруживается, что одни и те же тексты читаются в разных ключах и в зависимости от позиции читателя понимаются в буквальном или переносном смысле. Под «домом» можно подразумевать и храм, и дворец; под «императором» - и Небесного, и земного повелителя; «аудитория» знаменует как любые власти и силы, так и место Страшного суда; «спальня», где душа праведного пребывает в веселии с Сыном Человеческим, - свидетельство не только земного успокоения, но созерцания, духовной близости с Богом, «трапезная» - знак единства христианского мира и Тайной вечери. Выражение «распределять пищу» помимо прямого значения имеет и переносное - «даровать милости», значение глагола inebrire - не только «поить», но и «проникать», «подавать надежду». Каждое слово заключает в себе не только мирские и сакральные смыслы, но и «поворачивается» относительно внешне выраженного смысла, собеседуя и предполагая смыслы внутренние. С тропами была тесно связана идея переносов (см. translatio) и перестановки (см. transumptio), которая предполагала изменение смысла и субституцию (см. substitutio). Своеобразную трансумпцию, или металепсис, представляла знаменитая «бритва Оккама», для которой характерна «страсть к номенклатуре». Средневековье также обнаружило возможности «сворачивания» смыслов сказанного в фигурах речи, каковыми являются гендиадис, силлепс, эллипс, анафора, эпифора, антитеза и умолчание. Фигуры речи, способствующие усилению самовыразительности, обнаруживают способность Средневековья представить себя в «образах неподвижности», а тропы через образы движения демонстрируют именно средневековую онтологию речи.

ср. Фукидид, II, 45: Того, кого уже нет, каждый обыкновенно хвалит

the same - тот же самый; вещь может быть той же самой внутри видов с другой вещью, или в случае тождества вещь может быть той же самой по числу, но как говорит Фома Аквинский (In lib. Y Met. lect.17, 1022): "Вещи - те же самые, если они имеют одну и ту же субстанцию"; так вещи сходны, если они имеют одно и то же качество, вещи равны, если они имеют одно и то же количество. Все, что есть или является одним и тем же или отличается от всего; сходства и отличия не относятся к не-бытию, поскольку "сходство и различие не противопоставляются как контрадикторные противоположности, где одна сторона должна быть истиной, относительно чего-нибудь, что существует или нет, но они противопоставляются как контрарные противоположности, которыми подтверждается только то, что есть". (Thomas, In lib. X Met.lect., 4, 2015).

effect - действие, результат; то что следует из действующей причины; нечто может быть результатом чего-то другого или по существу, или случайно: нечто является существенным результатом, если это нечто создано как логическое завершение чего-то, так дом является существенным результатом работы строителя; нечто является случайным результатом, когда оно связано с тем, что является существенным результатом, так, когда говорят, что архитектура дома также является результатом работы строителя. В свою очередь случайные результаты также бывают двух видов: те, что ограничивают действия причины, хотя они относятся к намерениям действующего лица, так, находка ящика сокровищ, хотя и является в этом случае результатом случайной причины, но может быть и результатом существенной причины; другой случайный результат есть тот, по которому ни одно действие то, что действует, не ограничено, но т.к. он ведет к результату, он может быть назван случайным результатом, так, белый цвет дома может быть случайным результатом работы строителя. Результаты соответствуют своим причинам; каждый результат соотносим с принципом или причиной, от которой он исходит. Сравн. EMINENTER, FORMALITER, (для унивокальной и эквивокальной причин), CAUSA, AFFECTUS.

эффект, действие, воздействие, результат; то, что следует из действующей причины; нечто может быть результатом чего-то другого или по существу, или случайно; нечто является существенным результатом, если это нечто создано как логическое завершение чего-то, так, дом является существенным результатом работы строителя; нечто является случайным результатом, когда оно связано с тем, что является существенным результатом, так, говорят, что архитектура дома также является результатом работы строителя. В свою очередь, случайные результаты также бывают двух видов: те, что ограничивают действия причины, хотя они относятся к намерениям действующего лица, так, находка ящика сокровищ, хотя и является в этом случае результатом случайной причины, но может быть и результатом существенной причины; другой случайный результат есть тот, по которому ни одно действие (то, что действует) не ограниченно, но так как он ведет к результату, он может быть назван случайным результатом, так, белый цвет дома может быть случайным результатом работы строителя. Результаты соответствуют своим причинам; каждый результат соотносим с принципом или причиной, от которой он исходит. По Петру Абеляру, с идеей эффекта любви связано доказательство происхождения Бога Святого Духа от Бога Отца и Бога Сына. «Сказать, что Дух производится Отцом и Сыном - это сказать, что любовь к Благу у Бога становится действенной благодаря Могуществу и под водительством Разума. Ведь если не хватает Могущества, способного действовать, никакого эффекта не воспоследует за аффектом. Если предвидение Мудрости не чревато результатом и к нему не приводит, этот результат неразумен» (Абеляр Петр. Теология «Высшего блага» // Абеляр Петр. Тео-логические трактаты. С. 240-241). «Итак, именно Дух имеет отношение к результатам, которые происходят от благости Творца, потому что Дух Сам и есть благо... Это происхождение, по которому замысел Ума становится исполненным благодаря деянию» (там же. С. 242). «Св. Дух называется множественным по эффекту, а не по количеству сущности, и Он - каждый из семи духов; говорят, например, что Дух мудрости и разума есть некоторым образом часть семиобразного Духа по своим воздействиям, потому что вся эта множественность относится именно к воздействиям» (там же. С. 222). Ср. AFFECTUS, CAUSA, EMINENTER, FORMALITER (для унивокальной и эквивокальной причин).

Ювенал, "Сатиры", X, 77-81:

Jam príd(em), ex quó suffrágia núlli

Véndimus, éffudít curás; nam quí dabat ólim

Ímperiúm, fascés, legiónes, ómnia, núnc se

Cóntinet átque duás tantúm res ánxius óptat,

Pán(em) et círcensés.

Этот народ уж давно, с той поры, как свои голоса мы

Не продаем *, все заботы забыл, и Рим, что когда-то

Все раздавал: легионы, и власть, и ликторов связки,

Сдержан теперь и о двух лишь вещах беспокойно мечтает:

Хлеба и зрелищ!