Перевод: с французского на русский

с русского на французский

один+(одна)

  • 121 That Certain Thing

       1928 – США (69 мин)
         Произв. COL
         Реж. ФРЭНК КАПРА
         Сцен. Элмер Хэррис
         Опер. Джозеф Уокер
         В ролях Виола Дэйна (Молли Келли), Ралф Грэйвз (Энди Б. Чарлз-мл.), Барр Макинтош (А.Б. Чарлз-старший), Эгги Херринг (миссис Мэгги Келли), Карл Джерард (Брукс), Сид Кроссли (слуга).
       Продавщица табака в гостинице пытается прокормить мать и 2 маленьких братьев и мечтает выйти замуж за миллиардера. Судьба сводит ее с сыном владельца сети ресторанов «АБЧ». Результат: взаимная любовь с 1-го взгляда и наспех организованная свадьба. Но отец молодого человека отказывается его понимать. Он перестает снабжать деньгами своего отпрыска; тому же, вынужденному теперь работать, вдруг приходит на ум гениальная идея: продавать рабочим, скудно и уныло питающимся в ресторанах «АБЧ», куда более питательные обеды навынос (предтеча нынешнего фастфуда). Успех предприятия настолько велик, что угрожает сети «АБЧ». Вот почему отец молодого человека хочет выкупить его у сына. Его сын и невестка сумеют вытянуть из него крупную сумму.
       ►  Эта ослепительная картина – 1-й из фильмов, снятых Капрой для студии «Columbia», с которой он не расстанется до 1939 г. Основная часть фильма содержит по гэгу на план и по гэгу на титр. Это одна из самых малоизвестных немых картин Капры. Ее быстрый темп, изобретательность, трезвое и эффективное совершенство актерской игры ставят ее в один ряд с лучшими фильмами режиссера. В одной лишь короткой сцене (героиня под свист и улюлюканье соседей возвращается к матери, всего несколько часов пожив жизнью миллиардеров) Капра вкратце пересказывает будущее содержание одного из своих самых знаменитых фильмов Леди на день, Lady for а Day, 1933. На протяжении всего фильма Капра иронично высмеивает женский карьеризм. Но прежде всего он нападает на жадный и скаредный капитализм (ломтики мяса, тонкие, как папиросная бумага, – символ успеха ресторанов «АБЧ»), который режиссер мечтает заменить на другую разновидность капитализма, щедрую в своем изобилии (предприятие молодоженов кладет в свои обеды навынос куда более жирные куски). Конечно, по своему посылу фильм менее оптимистичен и более тревожен, чем того желал бы Капра (2-й вид капитализма, несомненно, станет со временем таким же безжалостным, как 1-й). В любом случае разносторонняя одаренность режиссера как сочинителя гэгов, наблюдателя за жизнью общества, создателя аллегорических и пророческих притч с удивительной зрелостью проявляется уже в этом фильме.

    Авторская энциклопедия фильмов Жака Лурселля > That Certain Thing

  • 122 Them!

     Они!
       1954 – США (93 мин)
         Произв. Warner (Дэйвид Уайсбарт)
         Реж. ГОРДОН ДАГЛАС
         Сцен. Тед Шердеман, Рассел Хьюз, по сюжету Джорджа Уортинга Йейтса
         Опер. Сид Хикокс
         Муз. Бронислав Капер
         В ролях Эдмунд Гвенн (доктор Гарольд Медфорд), Джеймс Уитмор (сержант Бен Питерсон), Джеймс Арнесс (Роберт Грэм), Джоан Уэлдон (доктор Патриша Медфорд), Онслоу Стивенз (генерал О'Брайен), Крис Дрейк (Эд Блэкберн), Сэнди Дешер (девочка), Олин Хаулин (пьяница в больнице), Фесс Паркер (летчик в психиатрической лечебнице).
       В пустыне Нью-Мексико полицейские сержант Бен Питерсон и его коллега Эд Блэкберн находят девочку в глубоком шоке, утратившую дар речи. Они также находят разгромленный пассажирский трейлер и разоренную лавку, а также несколько мертвых тел. Блэкберн, оставшись в лавке, погибает в столкновении с неведомым врагом. Судмедэксперт говорит, что в теле одной жертвы содержится муравьиная кислота в количестве, способном убить 20 человек. На место трагедии прибывают доктор Медфорд, направленный министерством сельского хозяйства, и его дочь Патриша. Медфорд изучает следы и подносит к носу девочки флакон с муравьиной кислотой, следя за ее реакцией. В панике девочка кричит: «Они! Они!» Медфорд 1-е время скрывает ужасную гипотезу, которую он вывел из последних событий. Но появление в пустыне гигантского 2,5-метрового муравья подтверждает ее неоспоримо. Радиация, вызванная взрывом 1-й атомной бомбы в пустыне в 1945 г., породила пугающие мутации среди муравьев.
       В следующие несколько часов армейские части обнаруживают муравейник и уничтожают его фосфорными бомбами и гранатами с цианидом. Патриша спускается внутрь муравейника (это настоящая спелеологическая экспедиция) и, вместе с отцом, приходит к выводу, что 2 крылатые королевы спаслись по воздуху. Их совершенно необходимо найти и уничтожить, поскольку они способны откладывать яйца. Медфорд показывает документальный фильм о муравьях высокопоставленным чиновникам в Вашингтоне, чтобы те в полной мере ощутили масштаб опасности, нависшей над человечеством из-за появления новой расы гигантских насекомых. Он требует засекретить операцию, чтобы не сеять панику в стране.
       Корабль, на котором отложила яйца одна королева, топят силы ВМС. Становится известно, что в Калифорнии пропала огромная партия сахара. Поиски ведутся в этом районе. Местный житель погибает, а 2 его детей исчезают бесследно. Все указывает на то, что новый рассадник расположен в канализационной сети. В Лос-Анджелесе объявлено военное положение. 2 напуганных детей находят неподалеку от муравейника. Бен Питерсон жертвует жизнью ради их спасения. Чудовищ истребляют огнеметами, и доктор Медфорд отмечает, что 1-й атомный взрыв приоткрыл двери в неизведанный мир.
       ►  Один из 1-х научно-фантастических фильмов, познакомивших с этим жанром широкую публику. Гордон Даглас оттачивает свой единственный опус в этой области, словно трезвый, точный и безукоризненный рапорт. Он стремится наделить его максимальной ясностью, правдоподобностью и рациональностью. Его главная цель – сделать изложенные факты убедительными. Ни малейшей склонности к необычному или к поэзии (в отличие от его коллеги Джека Арнолда). Он знает границы своих возможностей и методично идет к поставленной цели: снять боевик о битве человека с новым врагом, которого породил он сам, и теперь тот грозит стереть его с лица земли. В своем приземленном реализме Они! не лишен некоей аллегоричности. Чудовищная мутация муравьев (единственных насекомых, способных, подобно человеку, вести организованную войну) порождена «эффектом бумеранга» от ядерных экспериментов. Это предостережение остается скрытым, но, подобно самому фильму в целом, обладает большой действенной силой. Добавим, что Гордон Даглас, никогда не теряющий чувства юмора, с удовольствием сообщает в ряде сцен, как показания пьяниц, маргиналов и людей, которых принимают за сумасшедших, наводят полицию, армию и ученых на верный след.
       N.В. Гордон Даглас особенно гордился начальным эпизодом (с девочкой), который сам же добавил в сценарий. Согласно оригинальному замыслу, фильм должен был быть снят в цвете и 3-мерном формате. В последнюю минуту сокращение бюджета вынудило создателей фильма работать с черно-белой пленкой (решение, впрочем, полностью соответствующее документальному аспекту фильма). На подготовительной стадии были построены 2 гигантских механических муравья, чтобы избежать использования фотографических спецэффектов, крайне сложных для создания в 3-мерном формате. Они были использованы в черно-белых кадрах. Только начальные титры на 1-х копиях сохранились в цвете. Сюжеты с участием насекомых представляют собой важное направление в американской фантастике и фильмах ужасов. Упомянем 2 значительных успеха в этой области: Фаза IV, Phase IV, 1974, фильм гениального дизайнера титров Сола Басса, описывающий подготовительные стадии захвата власти на планете муравьями обычных размеров; и Жук, Bug (или Гефестова чума, The Hephaestus Plague), 1975, Жанно Шварц, последний фильм продюсера Уильяма Касла, где землетрясение вызывает нашествие отвратительных воспламеняющихся и плотоядных тараканов.

    Авторская энциклопедия фильмов Жака Лурселля > Them!

  • 123 Trois télégrammes

       1950 – Франция (96 мин)
         Произв. UGC и Films Modernes
         Реж. АНРИ ДЕКУЭН
         Сцен. Алекс Жоффе, Анри Декуэн
         Опер. Николя Айер
         Муз. Жозеф Косма
         В ролях Пьеретт Симоне (Амели), Жерар Жерве (Антуан), Жермен Мишель (цветочница), Оливье Юссено (комиссар), Анри Кремьё (директор), Жаклин Карлье (мать Артура), Жак Таррид (мсье Гранжан), Эмиль Женевуа (консьерж), Ив Робер (сержант Шовен).
       На закате дня в квартале улицы Муфтар маленький телеграфист Антуан влетает на велосипеде в грузовик. Авария пустячная, но мальчик обнаруживает, что его сумка опустела. В ней было 3 телеграммы, и одна предназначалась Эррио, председателю Национального собрания. Жители квартала, сорвав злость на мальчишке, принимают участие в ночных поисках, пытаясь отыскать драгоценные послания. 1-ю телеграмму, из которой кто-то сложил бумажный самолетик, находят на балконе пустующего дома. Для этого приходится втайне воспользоваться большой лестницей, позаимствованной у пожарных. 2-ю телеграмму находит какой-то мальчишка и отдает Антуану. Но послание для Эррио по-прежнему не найдено.
       Маленький телеграфист в отчаянии. Девочка, с энтузиазмом возглавившая поиски, воображает, будто внезапно исчезнувший Антуан пошел топиться в Сене. Она созывает всех окрестных детей на помощь. Торговка цветами находит 3-ю телеграмму и передает ее Антуану. Дети расходятся по домам. Антуан вручает телеграмму Эррио, который, как выясняется, когда-то был угольщиком. На следующее утро, явившись в контору, Антуан узнает, что на почте хранятся копии всех телеграмм.
       ►  Крупный коммерческий успех начала 50-х гг. Этот фильм, вышедший на экраны незадолго до Не оставив адреса, Sans laisser d'adresse*, – 1-я значительная работа Жоффе как сценариста. Здесь он создает вместе с Декуэном превосходный сценарий, близкий к народу и насыщенный событиями, дающий повод для наполовину реалистического, наполовину поэтического описания одного парижского квартала и его самых обычных жителей. Особое внимание уделяется миру детей, часто отделенному от мира взрослых тонким барьером страха и непонимания, который может рухнуть под влиянием необычных событий. Можно с уверенностью рассудить, что этот фильм – помесь Превера с Де Сикой – беспороден: он слишком искусственен (съемка в студии, рирпроекция) для того, чтобы приписать его к реализму, и слишком банален и приземлен, чтобы обладать подлинным поэтическим порывом. Однако пикантный и неизменный юмор диалогов часто спасает постановку. Этот юмор принес порцию свежего дыхания во французский кинематограф, где авторские амбиции почти всегда служили синонимом пессимизма и мрачного настроения. Три телеграммы – представитель скромного направления французской неореалистической комедии, возникшего в конце 40-х гг.; к этому же направлению принадлежат некоторые фильмы Ле Шануа, Бромберже (Один в Париже, Seul dans Paris, 1951) и самого Жоффе (Открытое письмо, Lettre ouverte, 1953). Истоки этого направления можно обнаружить в Антуане и Антуанетте, Antoine et Antoinette, 1947, Жак Беккер, ― фильме сильно устаревшем, несмотря на свое историческое значение, поскольку в нем лишь очень неполно отразилось дарование Беккера, которое не может раскрыться в полную силу, если в сюжете нет ощутимой доли фантазии или трагизма.

    Авторская энциклопедия фильмов Жака Лурселля > Trois télégrammes

  • 124 Unconquered

       1946 – США (146 мин)
         Произв. PAR (Сесил Б. Де Милль)
         Реж. СЕСИЛ Б. ДЕ МИЛЛЬ
         Сцен. Чарлз Беннетт, Фредерик М. Фрэнк и Джесси Ласки-мл. по роману Нила Суонсона «Иудино дерево» (The Judas Tree)
         Опер. Рей Реннахан (Technicolor)
         Муз. Виктор Янг
         В ролях Гэри Купер (капитан Кристофер Холден), Полетт Годдерд (Эбигейл Марта Хейл), Хауард да Силва (Мартин Гарт), Борис Карлофф (Гуясута), Сесил Келлауэй (Джереми Лав), Уорд Бонд (Джон Фрейзер), Кэтрин Де Милль (Ханна), Генри Уилкоксон (капитан Стил), сэр Обри Смит (сэр Бернард Гренфелл, судья), Виктор Варкони (капитан Симеон Экюйе), Вирджиния Грей (Диана), Портер Холл (Лич), Майк Мазурки (Дэйв Боун), Роберт Уорвик (Понтиак), Алан Нэйпиер (сэр Уильям Джонсон), Марк Лоренс (Сиото), Ллойд Бриджез (лейтенант Хатчинз).
       Лондон, 1763 г. Смертный приговор, вынесенный юной Эбигейл Хейл, заменен на ссылку в североамериканские колонии, где она должна провести в рабстве 14 лет. На борту корабля, везущего ее в Новый Мир, она привлекает внимание Гарта, продающего оружие индейцам, и тот немедленно устраивает аукцион. Чтобы не дать ей попасть в руки этого мрачного человека, капитан Крис Холден поднимает цену и выкупает Эбигейл, а затем отпускает ее прежде, чем корабль достигнет земли. Гарт мошенническим путем присваивает бумаги на владение Эбигейл и доверяет их своему помощнику Дэйву Боуну.
       Крис Холден узнает от своей невесты Дианы, что, пока его не было, та вышла замуж за его брата. В Питтсбёрге рождается слух, будто индеец Понтиак объединяет под своим началом разрозненные местные племена, готовясь к массированному нападению на белых. Крису Холдену поручено отправиться к индейцам с миротворческой миссией. Один его спутник убит; рядом с телом Крис находит новый томагавк, похожий на те, какими торгует Гарт. В таверне Дэйва Боуна он вновь находит Эбигейл, которая работает официанткой, уводит ее в дом своего друга Джона Фрейзера и заставляет принять ванну.
       На балу в Форт-Питте в честь дня рождения короля Георга III Эбигейл появляется в роскошном зеленом платье, которое Крис берег для своей невесты. Она приходит в ярость, когда он признается, что весьма неравнодушен к ее красоте, однако она – всего лишь приманка, чтобы Гарт попал в ловушку. Тот действительно появляется в самый разгар бала и, по фальшивым документам, вновь забирает Эбигейл себе. Когда Гарт возвращается в таверну, его вызывает к себе «друг» Гуясута, вождь индейского племени сенеков и отец его жены Ханны. Гуясута готовит нападение на все форты в регионе; он уже начал набеги.
       Ханна ревнует к Эбигейл и не мешает своим людям ее пытать. Но Крис Холден в нарушение приказов коменданта Форт-Питта отправляется на ее розыски. Он предстает перед племенем в облаке дыма, чтобы произвести на них впечатление. При помощи хитрости и компаса ему удается ненадолго выдать себя за некое божество и добиться освобождения Эбигейл. Он уносится с ней на каноэ через пороги бурной реки. Индейцы понимают, что их одурачили, и бросаются вдогонку. Каноэ попадает в гигантский водопад и устремляется с потоком вниз. Крис и Эбигейл чудом спасаются, уцепившись за ветку дерева. Позднее они обнаруживают тела Джона Фрейзера и его людей, перебитых индейцами.
       Гарнизон соседнего форта также вырезан до последнего человека. Умирающий старик рассказывает, что индейцы взяли их обманом и убедили выбросить белый флаг, а затем перебили всех до единого. Крис и Эбигейл планировали уйти на восток, но теперь должны вернуться в Форт-Питт, чтобы не бросить его обитателей на верную смерть. В форте трибунал приговаривает Криса к смертной казни за дезертирство. Эбигейл обещает Гарту, что отдастся ему, если он отпустит Криса. Гарт устраивает Крису побег, рассчитывая убить его по ходу дела. Но вместо него погибает Ханна, которую любовь довела до отчаяния.
       Крис берет несколько человек в подкрепление, ставит в 1-е ряды музыкантов с волынками и добавляет в строй тела убитых солдат. Его стратагема обращает в бегство индейцев, окруживших Форт-Питт, в стенах которого Гарт и Боун уже почти уговорили 600 обитателей сдаться осаждающим. Холден убивает Гарта и женится на Эбигейл. Они обоснуются на Западе.
       ►  Этот гигантский крупнобюджетный проект, несомненно, является самым характерным фильмом Де Милля, снятых на нерелигиозные темы в 40-50-е гг. Его можно определить 3 терминами: это фильм а) исторический; б) эпический и авантюрный; в) барочно пышный, с налетом безумия. Если оценивать временной контекст, действие раскрывает перед нами очень давние страницы истории США еще до принятия Декларации независимости. С точки зрения сюжета фильм является эпопеей, насыщенной зрелищными приключениями, иногда близкими по духу к сериалам. (По аналогии со знаменитым циклом времен немого кинематографа Злоключения Паулины, The Perils of Pauline, 1914, фильм в шутку называли Злоключениями Полетт.) Некоторые сцены превращают действие в мучительный, пугающий кошмар, обращенный к подсознанию зрителя и питающий его детские страхи, – например, появление индейца Гуясуты, на роль которого Де Милль разумно выбрал фантастического Бориса Карлоффа.
       Во внутреннем пространстве фильма контраст между заботой о крайней достоверности в деталях и во внешнем оформлении сцен (осада Форт-Питта – одна из самых захватывающих и реалистичных батальных сцен в американском кино), с одной стороны, и экстравагантности, цветастого и тщательно продуманного безумия некоторых эпизодов, с другой, – специфический знак режиссерского таланта Де Милля. Этот талант неизменно презирает академизм и продолжает изумлять поколение за поколением, но тем не менее некоторые по-прежнему упорно отказываются его признавать.
       N.В. В автобиографии Де Милль с особой благодарностью вспоминает статиста Роберта Баумена, который на съемках осады Форт-Питта продолжил бить в барабан даже после того, как пиротехнический снаряд приземлился на его инструмент и обжег ему руку. Кадры в самом деле вышли великолепные.

    Авторская энциклопедия фильмов Жака Лурселля > Unconquered

  • 125 Under Capricorn

       1949 – США (112 мин)
         Произв. Warner, Transatlantic Pictures (Сидни Бернстайн, Алфред Хичкок)
         Реж. АЛФРЕД ХИЧКОК
         Сцен. Джеймс Брайди, Хьюм Кронин по одноименному роману Хелен Симпсон
         Опер. Джек Кардифф (Technicolor)
         Муз. Ричард Эддинселл
         В ролях Ингрид Бергман (леди Генриэтта Фласки), Джозеф Коттен (Сэм Фласки), Майкл Уайлдинг (Чарлз Адэр), Маргарет Лейтон (Милли), Джек Уотлинг (Уинтер), Сесил Паркер (сэр Ричард), Денис О'Ди (Корриган).
       Сидней, 1831 г. Чарлз Адэр, кузен нового английского губернатора, знакомится с Сэмом Фласки, освобожденным каторжником, каких тогда было много в этих краях. Фласки стал богатым землевладельцем. Некогда он был конюшим, женился на ирландской аристократке леди Генриэтте и убил ее брата, выступавшего вместе со всей семьей против неравного брака сестры. Генриэтта – подруга сестры Чарлза. Чета Фласки живет в отрыве от добропорядочного сиднейского общества. Генриэтта частенько выпивает и не знает душевного покоя; семейная жизнь для нее похожа на ссылку. Она эмигрировала в Австралию, чтобы оказаться рядом с мужем в самые трудные годы. Но после освобождения Сэма супругам так и не удалось вновь наладить контакт между собой. Чарлз Адэр всячески старается вернуть Генриэтте вкус к жизни и прежде всего убеждает ее вновь взять хозяйство в свои руки. Ему это почти удается, и его успех очевиден, когда благодаря ему Генриэтта производит эффект на балу у губернатора. Но Милли, гувернантка Генриэтты, тайно влюблена во Фласки и ловко разжигает в нем ревность. По наущению Милли муж Генриэтты приходит на бал и устраивает скандал. Чарлз хочет увезти Генриэтту с собой в Ирландию, и тут она признается, что сама убила брата, когда тот стал угрожать Сэму. Сэм взял ее вину на себя и признался в преступлении. После скандала на балу Сэм прогоняет Адэра и случайно ранит его. Он хочет расстаться с женой. Генриэтта говорит губернатору, что сама напала на Адэра, но Сэм не хочет подтверждать ее показания в суде и идет под арест. Чтобы спасти его, Адэр заявляет, что поранился сам. Сэму становится известно о кознях Милли. Она не только подпаивала Генриэтту, стараясь постепенно, малыми дозами яда, извести ее, но и пугала ее, подкладывая в постель сушеные головы индейцев – предмет, который можно найти почти в каждой лавке. Адэр не признается Генриэтте в любви и уезжает из страны, оставив за собой примирившихся супругов.
       ►  Между Ребеккой, Rebecca и Головокружением, Vertigo Хичкок снимает еще одну романтическую фантазию, в сюжете которой главным становится женский портрет. Хичкок выбрал сценарий, поскольку тот нравился Ингрид Бергман, одной из самых востребованных голливудских звезд той поры. Хичкок систематически и очень удачно использует плавные, подвижные длинные планы (тот же метод он применил в Веревке, Rope, но с другими целями), намеренно придает повествованию неспешность и торжественность, прибегает к более скрытой драматизации, чем обычно, и почти полностью изымает сцены с активным действием, тем самым он наделяет своих героев и отношения между ними странной и мощной романтической силой. Подлинным материалом фильма становятся внутренние движения душ персонажей.
       Типичные для Хичкока темы несправедливого обвинения и спасительного признания совершенно необыкновенным образом способствуют экономичности сюжета, поскольку тот, кто несправедливо обвинен, сам согласился на эту роль, а суть признания состоит в рассказе о самопожертвовании, – героиня, ради которой оно было совершено, больше не хочет носить это знание в себе одной. Чувства всех персонажей обострены до предела, и это чувства высокие; серия взаимных самопожертвований связывает их крепче любого заговора. Даже злой демон фильма (гувернантка Милли) движима искренней любовью; эта любовь отнюдь не является оправданием поступков Милли, но временами поднимает ее до уровня других персонажей. Кроме того, Под знаком Козерога – один из самых красивых цветных фильмов в истории кинематографа. Великолепная музыка Ричарда Эддинселла, композитора Морских дьяволов, Sea Devils. Не понятый ни публикой, ни критиками (за исключением редакторов «Cahiers du cinéma»), презираемый какое-то время самим Хичкоком, которому было очень стыдно за его провал в прокате (что говорит в первую очередь о скромности мастера), этот фильм, где важнейшую роль играет слово (особенно в той части, которая касается изгнания демонов прошлого), – одна из жемчужин творчества Хичкока.
       БИБЛИОГРАФИЯ: рекомендуем к прочтению замечательную статью Жана Домарши «Неизвестный шедевр» (Jean Domarchi, Le chef-d'œuvre inconnu), посвященную этому фильму и опубликованную в № 39 журнала «Cahiers du cinéma» (окт. 1954, переиздание – 1980); это первый большой текст о Хичкоке, появившийся в печати. «Если у современной литературы нет больше времени на то, чтобы рассказывать истории, и если миф об антигерое становится удобным предлогом для решения проблем, которые интересуют только специалистов, то кто же, – спрашивает Домарши, – отважится теперь поведать людям свою историю?»

    Авторская энциклопедия фильмов Жака Лурселля > Under Capricorn

  • 126 Les Vampires

       1915–1916 – Франция (10 серий: 504 мин)
         Произв. Gaumont
         Реж. ЛУИ ФЕЙАД
         Сцен. Луи Фейад
         Опер. группа операторов, среди них – Герен
         В ролях I  ― Эдуар Мате (Филипп Геранд), Марсель Левек (Ускар Мазаметт), Жан Эме (Великий Вампир), Мадам Симони (мадам Геранд); II ― Стася Наперковска (Марфа Кутилова); III  ― Мюзидора (Ирма Веп), Луи Леба (папаша Тишина, тюремщик); IV и V  ― Фернан Эрман (Хуан-Хосе Морено); VI  ― Гастон Мишель (Бенжамен), Рене Карл (испанка); VII  ― Луи Леба (Сатанас), Бреон (его секретарь), Кеппенс (Гео Болдуин), мадемуазель Дельве (Флёр-де-Ли), Жак Фейдер (Вампир); VIII  ― Бу-де-Зан (Эсташ Мазамет), Морис (Вененос); IX и X ― Луиза Лагранж (Джейн Бремонтье), Жанна-Мари Лоран (ее мать), мадемуазель Лебре (Ортанс), мадемуазель Руэ (Огюстина).
       I. ОТРУБЛЕННАЯ ГОЛОВА (La tête coupée, 40 мин). Филипп Геранд, репортер газеты «Мондиаль», отправляется в Сен-Лоран-дю-Шер, где найден обезглавленный труп инспектора Дюрталя, расследовавшего дело ужасной банды «Вампиры». Главарь банды по прозвищу Великий Вампир убивает доктора Нокса и выдает себя за него. Разоблаченный, он скрывается бегством, убив перед этим богатую американку.
       II. СМЕРТОНОСНОЕ КОЛЬЦО (La bague qui tue, 20 мин). Великий Вампир отравленным кольцом убивает Марфу Кутилову – известную танцовщицу, невесту Филиппа Геранда. Сам же Филипп пойман бандитами и приговорен ими к смерти. Мазамет, чиновник по мелким поручениям в редакции «Мондиаля» и член банды, освобождает его.
       III. КРАСНАЯ ШИФРОВКА (Те cryptogramme rouge, 48 мин). Сумев прочитать шифровку, найденную в записной книжке бандита, Филипп выходит на певицу Ирму Веп (анаграмма слова «вампир»), тайную советчицу банды, выступающую в кабаре «Вопящий Кот». Ирма пытается перехватить записную книжку и нанимается служанкой в дом Герандов. Мать Филиппа похищена. Сын освобождает пленницу при помощи «ручки-убийцы» с отравленными чернилами (это оружие Филиппу дал Мазамет, вновь ставший честным человеком).
       IV. ПРИЗРАК (Le spectre, 38 мин). Вампиры убивают Метадье, уполномоченного чиновника банка «Рену-Дюваль», который должен в следующий понедельник доставить 300 000 франков в Руан. Поскольку он не в состоянии выполнить задание, его должна заменить секретарша директора Жюльетта (она же Ирма Веп). Но в назначенный день деньги все-таки доставляет Метадье. На самом деле это не он, а вор Хуан-Хосе Морено, действующий под его именем. Филипп Геранд ловит Морено.
       V. ПОБЕГ МЕРТВЕЦА (L'évasion du mort, 47 мин). Морено бежит из тюрьмы, задушив охранника. Он похищает Филиппа, но сохраняет ему жизнь в обмен на ценные сведения: барон де Мортезег и Великий Вампир – один человек. В Нейи члены банды душат, а затем обирают гостей фальшивого барона. Однако вся добыча достается одному Морено.
       VI. КОЛДОВСКИЕ ГЛАЗА (Les yeux qui fascinent, 53 мин). Морено и Вампиры спорят, кому должен достаться сундук с деньгами, принадлежащий американскому миллиардеру Гео Болдуину. Морено гипнозом подчиняет Ирму Веп своей воле, делает ее своей любовницей и заставляет убить Великого Вампира.
       VII. САТАНАС (Satanas, 53 мин). Морено узнает, что подлинным лидером банды был не Великий Вампир, а Сатанас, который теперь обстреливает притон банды Морено из бесшумной пушки, вынуждая его и Ирму Веп подчиниться. Теперь у всех у них есть одна общая цель: обмануть Гео Болдуина. Мазамету удается схватить Ирму и Морено с поличным: 500 000 долларов, украденных у миллиардера.
       VII. ПОВЕЛИТЕЛЬ МОЛНИИ (Le maître de la foudre, 62 мин). Морено казнят. В Пор-Вандре Сатанас, переодевшись в священника, топит из своей пушки корабль, на котором Ирма Веп плывет отбывать пожизненное заключение в колонии. (Она чудесным образом спасается, что и было конечной целью Сатанаса, и находит своих сообщников.) Мазамет и его сын Эсташ находят снаряд в багаже Сатанаса, вернувшегося на Монмартр. Сатанас закладывает бомбу с часовым механизмом в доме Филиппа, обездвижив его парализующим уколом. Мазамет спасает Филиппа. Сатанас попадает под арест и травится в тюремной камере.
       IX. ОТРАВИТЕЛЬ (L'homme des poisons, 59 мин). Вампиры отравляют шампанское, подготовленное к свадебному ужину Филиппа и Джейн. Но шампанское достается швейцару, и тот, выпив его, немедленно умирает. Филипп решает спрятать мать, Джейн и тещу в укромном месте. Ирма находит их укрытие и говорит об этом Вененосу, новому главарю Вампиров. Ирму захватывает Филипп, затем освобождает Вененос. После автомобильной погони Вампиры скрываются от Филиппа и Мазамета.
       X. КРОВАВАЯ СВАДЬБА (Les noces sanglantes, 67 мин). Филипп и Джейн поженились. Их служанка Огюстина, загипнотизированная ясновидящей из банды Вампиров, впускает бандитов в квартиру. Мазамет не дает им задушить молодоженов во сне. Вампиры похищают Джейн и Огюстину. Они устраивают оргию в честь свадьбы Вененоса и Ирмы, но в логово банды врывается полиция. Вененос и Ирма убиты. Для Филиппа и Джейн наконец-то начинаются беззаботные дни. Мазамет вскоре женится на Огюстине, в которую он давно влюблен.
       Несмотря на масштабы творчества Фейада (800 фильмов с 1906-го по 1924 г.), его вклад в историю кинематографа определить исключительно сложно. Очевидно, что важнее для нас его многосерийные фильмы (самые знаменитые – Фантомас, Fantomas, 1913―1914; Вампиры; Жюдекс, Judex, 1916; Новое задание Жюдекса, La nouvelle mission de Judex, 1917; Ти Минь, Tih Minh, 1918), хотя они представляют собой лишь крохотную частицу его наследия. С одной стороны, эти фильмы настолько тесно связаны с определенным типом популярной литературы и с духом временем, что оторвать их от контекста очень трудно. «Прекрасная Эпоха, – пишет Анри Фекур в предисловии к книге Франсиса Лакассена о Фейаде (Seghers, 1964), – была отмечена странной тягой к насилию, к гильотине, к господину Дейблеру. Она упивалась рассказами о ночных нападениях, подвигах бандитов и потаскушек, загадочных преступлениях, мрачном шантаже. Золотая Каска, ее любовники Лека и Манда и уличные перестрелки между враждующими бандами; мадам Стенель и убийцы в черных капюшонах, которых всегда сопровождает рыжая женщина; банда Бонно на сером автомобиле и т. д. – подобные герои и события опьяняли публику, и кинематограф вдохновлялся ими, еще больше приукрашивая их и вознося до лиризма: Фантомас, Вампиры. Да, Фейад был поистине человеком своего времени».
       С другой стороны, оставаясь человеком своего времени, Фейад открыл одно из фундаментальных направлений кинематографа, которое можно назвать – согласно разной терминологии, которая, впрочем, не столь уж важна, – сюрреалистическим, бредовым, сновидческим, фантастическим и т. д. «Та диковинная поэтика, что проявляется в его творчестве, – продолжает Фекур о Фейаде, – вероятно, рождается из особой ячейки в его мозге. Лично я вижу в ней самую суть кинематографа». Фильмы Фейада отражают дух времени, определенную тенденцию в кинематографе (для некоторых в ней и заключается вся суть кинематографа), но остаются при этом загадкой. В них, без сомнения, скрыт автор, но скрыт так глубоко, что становится еще загадочнее самих фильмов, – при том, что в реальной жизни он был совсем не похож на тот образ, что рисует воображение при знакомстве с его творчеством (это был солидный человек, вовсе не расположенный к мечтаниям).
       2 аспекта более прочих характеризуют тайну его фильмов. Сериалы Фейада, как и подобает, наполнены огромным количеством персонажей, перипетий, декораций. Однако в каждом отдельном эпизоде очень мало по-настоящему оригинальных или экстравагантных находок: 1―2, иногда ни одной. Но они проникают в память зрителя, как образы из сна, – быть может, именно потому, что встречаются редко, – и потому оказываются эффективнее расчетливых приемов, например, Бунюэля. Даже если целиком забыть Вампиров, в памяти останется образ гостей барона-самозванца, уснувших прямо на полу, одурманенных, беззащитных. Еще одно удивительное свойство: можно нисколько не интересоваться сюжетами этих фельетонов и тем, что в них происходит, можно считать смехотворными адептов Зла, которые мечутся в них, словно марионетки, но места, через которые они проходят, обладают какой-то странной властью над воображением. И не только определенные точки, где свирепствует банда, но и пейзажи, близкие или далекие. То пустынная загородная улица, то городское здание, увиденное с другой стороны перекрестка, вливается в сюжет, даже не обретая собственного названия, и поднимает действие на новый уровень выразительности и необычности.
       Подобный феномен существует во многих фильмах, но нигде не приобретает такой силы, спонтанности, естественности и безотчетности, как в фильмах Фейада. Складывается впечатление, будто автор сам не в ответе за него и ничуть им не обеспокоен. В книге «Читая и записывая» (Julien Gracq, En lisant en écrivant, 1980) Жюльен Грак пишет: «Доля нейтрального, бездействующего и незначительного наполнения (подобно дистиллированной воде в фармацевтических рецептах), не играющая, в принципе, никакой роли на холсте, в стихотворении и даже в романе, в кинематографе достигает максимума. Как бы строго ни было выстроено и вычищено изображение, сколько бы чистых смыслов ни было ему придано, камера всегда собирает в прямоугольные границы большой беспорядочный набор объектов: декораторский хлам, детали пейзажа, рябь на воде, отброшенные тени, облака, движения листьев – все это лишнее, все это просто находится здесь, все это запечатлено в состоянии полного неучастия… Цвета и фактура естественных декораций значительно увеличивают долю чистой случайности в содержании фильма». Это замечание целиком и полностью ошибочно – впрочем, как и все замечания в книге Грака, касающиеся кинематографа, – однако достаточно вывернуть его наизнанку, чтобы оно оказалось правдиво. У великих режиссеров эта «доля чистой случайности в содержании фильма» на самом деле ничтожна, как и доля «наполнения», о которой пишет Грак. А вот отсутствие той и другой свидетельствует о гениальности режиссера (и даже является ее критерием).
       Далее Грак пишет: «Не существует ни единого элемент а искусства – ни визуального, ни звукового, ни даже ритмичного, – которым бы режиссер повелевал в буквальном смысле, как писатель повелевает словами, как музыкант – нотами». И в этом тоже величие кино; именно по этой причине некоторые ценители им восхищаются. Ведь если «относительно» просто выражать свое внутреннее «я» при помощи материала, которым повелеваешь в буквальном смысле, как это делают писатели, художники и музыканты, то делать это через отраженную на пленке реальность, принадлежащую всем, с каждой новой картиной становится все более сложной задачей. И гениальность великих режиссеров измеряется степенью их господства над материей, которая изначально не могла им подчиняться. Господство Фейада над декорациями и пейзажами, более или менее удаленными от места действия, было абсолютным, волнующим и почти необъяснимым.
       N.В. Лишь в 1986 г. мы дождались реставрации «Синематекой» полной копии Вампиров. Внук Фейада Жак Шанпрё осуществлял контроль над этой работой и добавил огромное количество титров, необходимых для понимания картины. Из-за утраты титров действие на долгие десятилетия оказалось искусственно запутано, хотя вовсе не стремилось быть таковым.

    Авторская энциклопедия фильмов Жака Лурселля > Les Vampires

  • 127 I Vampiri

       1956 – Италия (85 мин)
         Произв. Titanus, Athena Cinematographica (Эрманно Домати, Луиджи Карпентьери)
         Реж. РИККАРДО ФРЕДА
         Сцен. Пьеро Реньоли, Рейк Шёстрём, Риккардо Фреда
         Опер. Марио Бава (Cinemascope)
         Муз. Роман Влад
         В ролях Джанна-Мария Канале (Жизель Дю Гран / Маргерит Дю Гран), Антуан Бальпетре (доктор Жюльен Дю Гран), Пауль Мюллер (Жозеф Сеньоре), Дарио Микаэлис (Пьер Валентен), Вандиза Гида (Лоретта), Карло Д'Анджело (инспектор Сантель), Ренато Тонтини (ассистент доктора Дю Грана), Риккардо Фреда (врач).
       Париж. 1-е полосы газет пестрят сообщениями о загадочных убийствах молодых женщин. Найдено тело утонувшей студентки. Актрису похищают прямо из гримерной. Журналист Пьер Валентен ведет собственное расследование, чтобы исправить небрежность полиции. Он расспрашивает подруг студентки. Одна, Лоретта, рассказывает, что накануне убийства гуляла с девушкой по городу и за ними следил незнакомый мужчина.
       В отца Валентена некогда была несчастливо влюблена герцогиня Маргерит Дю Гран; теперь же ее племянница Жизель настойчиво ухаживает за Валентеном. Но Валентен видит в этой женщине что-то нездоровое и отвергает ее, хотя она очень красива. Похититель актрисы наркоман Жозеф Сеньоре пытается шантажировать знаменитого ученого Жюльена Дю Грана, кузена герцогини. Ассистент Дю Грана душит его, и герцогиня говорит кузену, что пора действовать дальше. В прессе сообщается о самоубийстве Жюльена; его тело кладут в склеп, стоящий рядом с замком Дю Гранов. На самом деле в склепе захоронено тело Сеньоре. Ученый, живой и невредимый, пытается оживить неповрежденные органы Сеньоре. Герцогиня требует, чтобы он приступил к обещанной операции.
       К Лоретте обращается за помощью слепой незнакомец. Он называет ей адрес и просит отнести туда письмо. Она идет по этому адресу и попадает в руки похитителей. Слепого находит полиция, по по адресу, который он дал девушке, стоит пустой дом. Главный редактор газеты запрещает Валентену продолжать расследование и в наказание переводит его на светскую хронику. Так Валентен попадает на бал, организованный Дю Гранами. Жизель говорит Валентену, что он похож на отца. Он в ответ называет ее избалованным ребенком и уходит.
       Фотограф из газеты, где работает Валентен, очарован красотой Жизель и пробирается в замок. Фотограф хочет поцеловать хозяйку замка, но в изумлении видит, как она стремительно стареет. Ее черты увядают. Кожа покрывается морщинами. Она признается, что она и есть герцогиня Маргерит, и убивает фотографа, увидевшего то, что он не должен был видеть. Она торопит Жюльена, чтобы тот решился на рискованный эксперимент. Он объясняет, что действие переливания крови захваченных девушек с каждым разом становится все слабее, длится лишь несколько часов и полностью исчезает, когда герцогиня нервничает. Когда-то Жюльен разработал эту технологию, чтобы герцогиня, которую он любил (и любит по-прежнему) навеки сохранила молодость и красоту.
       Жертвой следующей операции должна стать Лоретта. Она под наркозом. Ее кровь переливают герцогине, и та за несколько секунд скидывает полвека и вновь обретает черты невинной девушки. Она случайно встречает Валентена на парижской улице. Вместе с ним она отправляется к антиквару, чтобы купить там картину Гварди. Когда она подписывает чек, журналист с удивлением замечает, что она – левша, как и ее тетя. Валентен безуспешно просит полицию обыскать замок Дю Гранов. Он отправляется туда один под покровом ночи и видит Сеньоре, нетвердой походкой идущего по саду. Он отводит его в полицию, где тот заявляет обалдевшему комиссару, что оживлен Жюльеном Дю Граном.
       Полиция наконец-то обыскивает замок и обнаруживает потайной ход, связывающий большую залу со склепом. На допросе у полицейских герцогиня снова стремительно стареет. Начинается перестрелка. Жюльен ранен. Лоретту находят в склепе герцогини. Она остается в живых. Валентен у ее изголовья признается ей в любви. Ее увозит карета «скорой помощи». Сообщают о смерти герцогини. Комиссар пересказывает весь ход расследования отцу Лоретты, и тот горячо благодарит журналиста.
       ►  Прежде всего, фильм обладает большим историческим значением, поскольку Фреда возрождает обширную фантастическую тематику до того, как за ту же задачу берутся Кормен (цикл по Эдгару По), Теренс Фишер (цикл о Франкенштейне), Франжю ( Глаза без лица, Les Yeux sans visage). Фреда выступает первопроходцем, как и прежде, в 1-е послевоенные годы, когда он захотел вернуть жанру приключенческого фильма динамичную и зрелищную составляющую, сохранив литературность и поэтичность (экранизации Пушкина, Гюго, Данте и пр.). Так как он работает в режиме драконовской экономии – особенно на этой картине, чьи продюсеры Донати и Карпентьери нисколько не верили в успех предприятия, – его гениальность проявляется еще ярче в декорациях, скачкообразном и прерывистом ритме действия и, главным образом, в атмосфере, коренившейся в самой личности режиссера. Эта ледяная и тоскливая атмосфера, предполагающая описание жизни с огромной дистанции, усиливает одновременно ощущение болезненности, неудовлетворенности и красоты. Тем самым она замечательно работает на пользу фильму (вариации на тему графини Батори).
       В своих фантастических фильмах Фреда любит описывать персонажей, преследуемых навязчивой идеей, неуемной страстью к жизни, власти или красоте. Эта одержимость и эта страсть выводят их за границы нашего мира, в мир неутоленных желаний и адских мучений, и превращают их в чудовищ. Таков некрофил в Ужасной тайне доктора Хичкока, L'orribile segreto del dottor Hichcock, 1962; такова любовная страсть герцогини, чью роль играет великолепная Джанна-Мария Канале. Несмотря на нехватку средств, Фреда собрал в этой картине первоклассную команду: Канале, художник по декорациям Бени Монтрезор, композитор Роман Влад.
       Итоговый монтаж фильма не полностью соответствует работе, проделанной Фредой. Привнесенные изменения частично объясняются опасениями продюсеров Донати и Карпентьери (для которых, впрочем, переделка фильмов за спиной у режиссеров вошла в привычку): они боялись, что публика сочтет фильм слишком мрачным и жестоким. Продюсеры удалили пролог перед начальными титрами (Пауль Мюллер на гильотине). От этого фильм утратил часть фантастичности, поскольку персонаж Пауля Мюллера был действительно оживлен благодаря технологии Бальпетре, тогда как в итоговой версии последний всего лишь счел его мертвым (как объясняет полицейский в последней сцене). Фреда снял фильм за 12 дней, после этого оператор-постановщик Марио Бава снял еще 2 сцены, слащавые и неуклюжие, этакий псевдо-хэппи-энд (журналист у постели студентки, объяснение полицейского и благодарности от отца девушки журналисту). Бава также снял 1-ю встречу журналиста и студентки (чтобы завязать любовную идиллию, сложившуюся в финале). Он также несет ответственность за сцену, когда девушку находят в склепе: вместо планов, отснятых Фредой, где ее обнаруживали в петле (тем не менее, по версии Фреды, она все равно оказывалась жива). Насколько можно судить по красоте кадров из несохранившихся сцен и по тому, как меняется и слабеет интонация в добавленных сценах (отснятых Бавой), все эти изменения, похоже, повредили картине. Тем не менее, они не смогли подорвать ее новизну и силу, поразившую тех, кто открыл ее для себя на премьерных показах. Следует приписать Баве заслугу замечательных комбинированных съемок с применением фильтров (так же работал и Мамулян в Докторе Джекилле и мистере Хайде, Dr. Jekyll and Mr. Hyde) в сценах превращений Джанны-Марии Канале. Фильтры, размещенные перед объективом, добавлялись или убирались в процессе съемки, чтобы создать эффект старения или омоложения персонажа. Этот эффект вызван, естественно, разным гримом актрисы в этих планах или фрагментах планов.

    Авторская энциклопедия фильмов Жака Лурселля > I Vampiri

  • 128 Viaggio in Italia

       1953 – Италия – Франция (англ. версия: 79 мин, ит.: 76 мин)
         Произв. Sveva Film (Росселлини), Junior Film (Адольфо Фоссатаро), Italia Film (Альфредо Гварини), Ariane, Francinex, Paris (прокат в Италии – Titanus)
         Реж. РОБЕРТО РОССЕЛЛИНИ
         Сцен. Виталиано Бранкати и Роберто Росселлини
         Опер. Энцо Серафин
         Муз. Ренцо Росселлини
         В ролях Ингрид Бергман (Кэтрин Джойс), Джордж Сандерз (Александр Джойс), Мария Мобан (Мари Растелли), Анна Проклемер (проститутка), Лесли Дэниэлз (Тони Бёртон), Наталия Рей (Наталия Бёртон), Тони Ла Пенна (Бартоло), Пол Мюллер (Поль Дюпон), Лила Рокко (синьора Синибальди), Бьянка Мария Черазоли (синьора Нотари).
       Александр и Кэтрин Джойс, бездетные английские буржуа, женатые уже 8 лет, приезжают в Неаполь уладить дело о наследстве. Впервые за все годы брака они оказываются наедине друг с другом и понимают, что им нечего друг другу сказать. Кэтрин ходит по музеям и достопримечательностям и с завистью глядит на беременных женщин, прогуливающихся по улицам города. Александр ищет женского общества. Скука и груз неутоленных желаний почти доводят их до разрыва. Но, став свидетелями эксгумации тел молодого мужчины и девушки на раскопках в Помпее, они мирятся во время религиозного праздника.
       ►  3-й из 5 полнометражных фильмов Росселлини с Ингрид Бергман. Смысловая насыщенность фильма, его гениальная прозрачность, спокойствие и огромная широта замысла делают крайне затруднительным любой анализ, особенно если его необходимо ужать в несколько строк. Сохраняя неизбежную линейность кинематографического повествования (столь же неотъемлемую от природы кинематографа, как бег пленки в киноаппарате), Росселлини концентрическими кругами описывает все более широкий пласт реальности. В начале сюжета и в центре кругов находится семейная пара, мужчина и женщина, которых сближает национальность и социальное происхождение, но совершенно разделяют характеры и взгляды на жизнь. Муж – деловой человек, не знающий в жизни ничего, кроме работы, – никак не общается с окружающим миром (миром другой страны). Жена старается хоть немного к этому миру приобщиться, хотя бы за счет неутоленных желаний. Неутоленного материнского инстинкта (в городе, где на каждой улице словно поют оду материнству). Неутоленной тяги к знаниям и культуре, толкающей ее по возможности заполнять пробелы экскурсиями и поездками, которые ее муж с презрением называет «паломничествами». Неутоленной жажды человеческого общения в более широком смысле. Во 2-м круге противопоставляются 2 цивилизации, Север и Юг: гиперактивность Севера, живущего по принципу «время-деньги», и праздное безделье Юга, склонного к созерцательности и поэзии (к ним склонна и героиня Ингрид Бергман). Ни одна из этих 2 цивилизаций, по мнению Росселлини, не важнее другой; не существует дилеммы, необходимости выбора между ними. Стремиться надо скорее к желанному (впрочем, и неизбежному) союзу, синтезу, гармоничному слиянию 2 традиций, взглядов на жизнь, которые представляют собой Север и Юг, – если только мир не хочет работать себе на вред. В 3-м круге содержится хрупкая и неощутимая граница между интимным миром человека и космосом, внутренним и внешним, материей и благодатью, повседневным бытом и чудом. В последние секунды фильма герои чувствуют, что эта граница призрачна; они ощущают, не выражая этого словами, что «всё – благодать». Покой, по мнению Росселлини, достигается, лишь когда взгляд направлен одновременно и внутрь, и наружу. Об этом свидетельствуют начальные субъективные планы, снятые из машины: в них царит полное единение с пейзажем; зритель поглощает реальность, как дышит; субъективная точка зрения смешивается с объективной, а смотрящий (будь он зрителем в кинозале или героем фильма в салоне машины) – с тем, на что он смотрит. Если искусство кино заключается в том, чтобы рассказать простую историю, которая постепенно вбирает в себя и зрителя, и целый мир, то Путешествие в Италию можно расценивать как один из тех фильмов, которые максимально используют средства и возможности такого искусства.
       Другая особенность фильма: чем больше смотришь на него вблизи и издалека, тем более значительным и важным он кажется, поскольку стоит на перекрестке 2 направлений, фундаментальных для истории мирового кино последних 50 лет. В 1942 г. Жак Турнёр под влиянием Вэла Льютона подходит к голливудским жанрам с другим, новым взглядом. Начинает он с фантастического жанра (Кошачье племя, Cat People). Своим новаторским подходом он заново изобретает и усиливает интимизм в кинематографе. Интимизм в его случае означает путешествие к глубинам души персонажей. Технически это выражается в том, чтобы на съемках находиться как можно ближе к плоти и психике героев. Эта же тенденция видна в фильмах Ланга, начиная с Дома у реки, House by the River, в 1-х картинах Преминджера, в более поздних фильмах Хичкока – таких, как Головокружение, Vertigo Психопат, Psycho. В 1944 г. в тысячах километров от Жака Турнёра Росселлини, как и весь мир, приходит в себя после самой масштабной катастрофы в истории человечества. Он хочет снять хронику последних дней старого мира, используя лишь те средства, что находятся под рукой. Тем самым он заново изобретает реализм в кинематографе, погоню за текущим моментом. Как правило, 2 этих направления, интимизм и реализм, не пересекаются между собой. Но в новом взгляде Жака Турнёра чувствуется некоторая доза реализма, да и интимизм, в конце концов, станет неотъемлемой частью неореализма, поскольку речь тут тоже идет о том, чтобы как можно более вплотную приблизиться к персонажам, их передвижениям и чувствам. Интимизм неореализма достигает высшей точки своего расцвета в Путешествии в Италию – фильме, важнейшем во всех отношениях, поскольку он не только говорит о Севере и Юге как о противоположных полюсах цивилизации, но и связывает воедино гениальное, полное оптимизма и надежд кустарное творчество ремесленника-новатора и трезвую, безупречную элегантность эстета, который больше не надеется что-либо изменить в мире. Эта элегантность частично рождается встречей Росселлини и Сандерза. Если бы она не состоялась в этом фильме, ее можно было бы счесть невероятной и даже невозможной. Состоявшись, она породила множество пикантных и неожиданных историй. Ингрид Бергман утверждала, будто видела, как Джордж Сандерз плакал, как ребенок, совершенно сбитый с толку Росселлини и его манерой работать. Вместо утешения он якобы услышал от режиссера такие слова: «Старик, это все-таки не первая халтура в твоей жизни и уж точно не последняя…»
       N.B. Оригинальная версия снята на англ. языке. Дублированная ит. версия на редкость чудовищна. У нее есть, по крайней мере, одно достоинство: на ее примере лучше, чем на каком-либо другом, видна чудовищность вообще всякого дубляжа. В этой версии нет одной из лучших сцен фильма (Сандерз констатирует, что все вокруг ушли на сиесту, и не может добиться, чтобы ему принесли бокал вина), поскольку она просто-напросто не поддается дубляжу. Сцена между Сандерзом и проституткой (Анна Проклемер) в ит. версии сохранилась, но текст ее звучит совершенно нелепо. Сандерз (или, вернее, дублирующий его итальянский актер) сначала говорит, что ни слова не понимает по-итальянски, а затем начинает говорить со своей собеседницей-итальянкой на чистом итальянском языке и понимает ее без малейших проблем.
       БИБЛИОГРАФИЯ: сценарий и диалоги опубликованы в итальянском журнале «Film Critica», № 156―157 (1965). Раскадровка (165 планов) – в журнале «L'Avant-Scène», № 361 (1987). Диалоги приведены на 2 языках: англ. и фр. В приложении приведены тексты 9 неаполитанских песен, украшающих картину. Читайте также главу 19 автобиографии Ингрид Бергман, где она напоминает, что изначально фильм был задуман как экранизация романа Колетт «Дуэт» (Duo), но права на него оказались уже проданы другим покупателям. Она пишет о замешательстве Джорджа Сандерза, впервые столкнувшегося со специфическими методами работы Росселлини (отсутствие сценария, рабочего плана и каких-либо понятий о пунктуальности; импровизированные поездки к морю понырять). Сам Джордж Сандерз в своих шедевральных «Воспоминаниях профессионального хама» (George Sanders, Memoirs of a Professional Cad, Hamish Hamilton, London, 1960) посвящает рассказу о съемках этого фильма не меньше 10 стр. (Помимо прочих эксцентричных выходок Росселлини, он рассказывает о привычке режиссера время от времени мчаться на своем «феррари» наперегонки с экспрессом Неаполь – Рим, который он всегда в итоге обгонял.) Наконец, рекомендуем к прочтению статью Жака Риветта: Jacques Rivette, Lettre sur Rossellini, «Cahiers du cinéma», № 46, 1955, – которая наряду с текстом того же автора о Хоуксе (Génie de Howard Hawkes, «Cahiers du cinéma», № 23, 1953) знаменует собою рождение современной кинокритики.

    Авторская энциклопедия фильмов Жака Лурселля > Viaggio in Italia

Страницы

См. также в других словарях:

  • Все как один (одна) — <ВСЕ> КАК ОДИН (ОДНА). Экспрес. Все без исключения. Ежели начальство нарушает справедливость, все они [рабочие] встают против его, почти как один (М. Горький. Исповедь). От чая гостьи все как одна наотрез отказались только что, мол, дома… …   Фразеологический словарь русского литературного языка

  • как один (одна) — <ВСЕ> КАК ОДИН (ОДНА). Экспрес. Все без исключения. Ежели начальство нарушает справедливость, все они [рабочие] встают против его, почти как один (М. Горький. Исповедь). От чая гостьи все как одна наотрез отказались только что, мол, дома… …   Фразеологический словарь русского литературного языка

  • ОДИН — муж. одна, одно, мн. одни, одне; сам, единичный, единый, сам по себе, без дружки или ровня; единица счетом. Один в поле не воин. Одна голова не бедна, а и бедна, да (так) одна. Знай одно дело. Не одна то во поле дороженька, ·песен. Ведь у меня… …   Толковый словарь Даля

  • ОДИН — муж. одна, одно, мн. одни, одне; сам, единичный, единый, сам по себе, без дружки или ровня; единица счетом. Один в поле не воин. Одна голова не бедна, а и бедна, да (так) одна. Знай одно дело. Не одна то во поле дороженька, ·песен. Ведь у меня… …   Толковый словарь Даля

  • одна голова не бедна, а и бедна, да(так) одна — Ср. Хорошо, кто один. Одна голова и бедна, так одна, а то ведь 13 человек семьи, да все имущество... Гр. Л.Н. Толстой. Война и мир. 3, 2, 4. Ср. Ох, бабка, бабка, кабы был один я, ну бы еще ништо, одна голова не бедна, а то с ними то что… …   Большой толково-фразеологический словарь Михельсона

  • одна — • один/одна/одно/одни числ., употр. наиб. часто Морфология: сколько? один дом, одна рука, одно слово, (нет) скольких? одного дома/слова, одной руки, скольким? одному дому/слову, одной руке, (вижу) сколько? один дом, одну руку, одно слово, (вижу)… …   Толковый словарь Дмитриева

  • ОДИН — одна, одно, числит. колич. (склонение см. § 59). 1. только ед. ч. м. р. Название числа 1. Помножить один на три. Прибавить три к одному. 2. только ед. (мн. возможно при сущ., употр. только во мн. ч., а также при мн. ч. сущ. в знач. “пара”).… …   Толковый словарь Ушакова

  • один — одна, одно, числит. колич. (склонение см. § 59). 1. только ед. ч. м. р. Название числа 1. Помножить один на три. Прибавить три к одному. 2. только ед. (мн. возможно при сущ., употр. только во мн. ч., а также при мн. ч. сущ. в знач. “пара”).… …   Толковый словарь Ушакова

  • Один кадр — одна минута Ервеванский международный фестиваль короткометражных фильмов Общие сведения Дата проведения май Место проведения Ереван, Армения Один кадр одна минута (также встречается написание 1 кадр 1 минута) ежегодный международный кинофестиваль …   Википедия

  • один — Единственный, одинокий, единовластно, единодержавно, единолично, безраздельно, нераздельно, сам, сам по себе; взаперти, одиноко, соло, уединенно. Один как перст (как черт в болоте, как солнце в небе); один, что маков цвет (погов.). Жить уединенно …   Словарь синонимов

  • один —   Один одинёшенек, одна одинёшенька (разг. фам.) и один одинёхонек, одна одинёхонька (обл.) совершенно одинок, одинока.     Нас много, мы играем, нам весело, а он один одинешенек, и никто его не приласкает. Л. Толстой.     Обе глядели в карты и… …   Фразеологический словарь русского языка

Поделиться ссылкой на выделенное

Прямая ссылка:
… Нажмите правой клавишей мыши и выберите «Копировать ссылку»