но+потом+согласился

1) марш (m.); (camminata) поход (m.)

2) (fig. corteo) поход (m.), демонстрация

3) (auto) скорость, передача

4) (mus.) марш (m.)

5) (sport.) (спортивная) ходьба

  Ночь демона

   1957 – Великобритания (83 мин)

     Произв. COL, Sabre Films (Фрэнк Бивис, Хэл Э. Честер)

     Реж. ЖАК ТУРНЁР

     Сцен. Чарлз Беннетт, Хэл Э. Честер но рассказу Монтегю Роудза Джеймса «Гадание по рунам» (Casting the Runes)

     Опер. Тед Скейф

     Муз. Клифтон Паркер

     Дек. Кен Эдам

     В ролях Дэйна Эндрюз (доктор Джон Холден), Пегги Камминз (Джоанна Хэррингтон), Нэйал Макгиннис (доктор Джулиан Карзуэлл), Этин Сейлер (миссис Карзуэлл), Морис Денэм (профессор Хэррингтон), Юэн Робертс (Ллойд Уильямсон), Лиэм Редмонт (профессор Марк О'Брайен), Питер Эллиот (Кумар), Реджиналд Бекуит (мистер Мик), Розамунд Гринвуд (миссис Мик), Брайан Уайлд (Рэнд Хобарт).

   Великобритания. Профессор Хэррингтон приходит в особняк Джулиана Карзуэлла, главы сатанинской секты, и просит снять наложенное Карзуэллом проклятие. Возвращаясь домой, Хэррингтон до ужаса напуган появлением в небе гигантского монстра, летящего к нему. Он прыгает в машину и на полном ходу врезается в столб. Когда его тело находят, оно обожжено током. Доктор Джон Холден, коллега и сотрудник профессора Хэррингтона, приезжает из Америки, чтобы принять участие в конференции о парапсихологических явлениях и расследовать деятельность Карзуэлла и его секты. Едва сойдя с трапа, он узнает о загадочной смерти Хэррингтона. Холден не верит в черную магию и колдовство. По его мнению, Карзуэлл – низкопробный шарлатан, и Холден собирается это доказать. В библиотеке Британского музея к нему подходит Карзуэлл и протягивает книгу о колдовстве, пропавшую с полок. Карзуэлл пишет свой адрес на визитной карточке; но чернила исчезают с картона так, что даже лабораторные исследования не дают никаких результатов.

   На похоронах Хэррингтона Холден знакомится с Джоанной, племянницей покойного. Она говорит американцу, что в записках, оставленных дядей, упоминается пергамент с рунами – якобы материальный проводник проклятия, наложенного Карзуэллом. Холден и Джоанна приходят в особняк Карзуэлла. По случаю Дня Всех Святых хозяин особняка переоделся клоуном и веселит детей. Чтобы развеять недоверие Холдена, он вызывает бурю. Карзуэлл предсказывает Холдену, что тот умрет через 3 дня, 28 числа этого месяца, в 10 часов вечера, если немедленно не прекратит расспросы о секте. По указаниям Джоанны Холден обнаруживает, что в библиотеке Карзуэлл подложил в его папку пергамент с рунами.

   На одном из мегалитов Стоунхенджа Холден замечает формулу, похожую на ту, что написана на его пергаменте. Джоанна назначает ему встречу у медиума мистера Мика, и тот на спиритическом сеансе, в присутствии матери Карзуэлла, вызывает дух покойного Хэррингтона, который советует Холдену прекратить собирать информацию о Карзуэлле. Решив, что это лишь смехотворная попытка его напугать, Холден встает и уходит. Джоанна решает пробраться ночью в особняк Карзуэлла, чтобы проверить, есть ли у него книга о колдовстве, которую он предлагал Холдену. Холден не хочет, чтобы девушка шла на такой риск, и сам берется за дело. В доме Холдену приходится сразиться с кошкой, превратившейся в пантеру (хотя, возможно, ему лишь показалось), после чего на пороге возникает Карзуэлл, которого не должно здесь быть в этот час. Он советует Холдену не заходить в лес на обратном пути. Холден не слушается его и замечает, что его преследует подвижный и угрожающий клуб дыма, похожий на облако, летящее вслед за ним по небу.

   Рэнд Хобарт, единственный член секты Карзуэлла, кто согласился дать показания, впадает в кататоническое состояние. Холден гипнотизирует его перед участниками конференции и пытается его разговорить. Хобарт тоже говорит о пергаменте, который он под угрозой смерти вынужден был вручить другому члену секты. Холден показывает ему собственный свиток. Думая, что он хочет отдать свиток, Хобарт начинает метаться как сумасшедший и выпрыгивает в окно. 28 числа, за несколько минут до 22 часов, Холден садится в поезд, увозящий Карзуэлла в Саутгемптон. Карзуэлл забрал с собой загипнотизированную Джоанну. Она говорит Холдену, что Карзуэлл его боится и любой ценой стремится от него убежать. Холдену удается передать свиток, спрятав его в кармане пальто. Обезумев от страха, Карзуэлл бежит за пергаментом, который парит сначала над его головой в купе, потом – над путями. Карзуэлл выпадает из вагона и погибает – под колесами поезда или под когтями демонического монстра, спустившегося с неба? И Холден, и Джоанна полагают, что лучше и не выяснять.

   ► Этот фильм – бесспорно, лучший из тех, что Турнёр снял за пределами Голливуда. Тут режиссер возвращается к традициям Вэла Льютона, но добавляет чуть больше строгости в стиле и делает тревожную атмосферу более ледяной, абстрактной, чистой и оттого – более впечатляющей. Главный герой, Джон Холден, закован в броню скептицизма, но постепенно теряет свои убеждения, вступив на территорию мистики, и в финале он уже истощен и растерян: теперь он верит в науку не больше, чем в черную магию; по сути, он не верит больше ни во что, кроме собственных сомнений, но искать ответы уже нет никакого желания. Этот цивилизованный человек, столь уверенный в себе, за несколько дней невольно проделывает мучительный обратный путь к страху, окружавшему человека на заре его существования. Ведь, как говорил сам Турнёр (см. его интервью в журнале «Présence du cinéma», № 22―23), страх – основная тема фильма. Страх первобытный, универсальный, живущий в каждом человеке, какого бы уровня сознательности (или бессознательности) ни достиг этот человек.

   На уровне зрелищности или прямого воздействия на зрителя в фильме, как и всегда у Турнёра, мало пугающих эффектов, однако все они ― 1-классного качества (например, рука на занавеси во время ночного визита Холдена в особняк Карзуэлла). Из целой серии сцен складывается своеобразный каталог парапсихологических явлений, нагнетающий страх и растерянность; кульминация наступает в восхитительной и необычной погоне Карзуэлла за пергаментом (отметим, что пергамент играет примерно такую же роль в сюжетной конструкции, что и отрезанная рука в фильме Рука дьявола, La Main du diable, снятом Турнёром-отцом по произведению Жерара де Нерваля). Операторская работа, ключевой элемент магии фильма, как в интерьерах, так и в натурных сценах обладает острой, сверкающей и режущей силой. Турнёр вновь встречается на площадке с исполнителем главной роли в Проходе через каньон, Canyon Passage( его он возьмет и в свой следующий фильм Творцы страха, The Fearmakers), и, как всегда, добивается внешне невыразительной игры, полной внутреннего напряжения. Нужно, чтобы персонажи были измотаны, изношены изнутри после сделанных открытий; зритель должен чувствовать, что они утратили стержень веры и лишились большинства природных сил.

   N.B. Чудовища были добавлены в кадр уже после съемок, против воли Турнёра. Под конец жизни Турнёр относился к этим добавлениям безо всяких иллюзий: «В конце концов, раз публике от этого веселее…»

  Звезды в моей короне

   1950 – США (89 мин)

     Произв. MGM (Уильям Райт)

     Реж. ЖАК ТУРНЁР

     Сцен. Маргарет Фиттс, Джо Дэйвид Браун, по одноименному роману Джо Дэйвида Брауна

     Опер. Чарлз Шёнбаум

     Муз. Адолф Дойч

     В ролях Джоэл Маккри (Джозайа Дозайа Грей), Эллен Дрю (Гарриэт Грей), Дин Стокуэлл (Джон Кеньон), Джеймс Митчелл (доктор Дэниэл Калберт Хэррис-мл.), Льюис Стоун (доктор Дэниэл Калберт Хэррис-ст.), Алан Хейл (Джед Избелл), Аманда Блейк (Фэйт Рэдмор Сэмюэлз), Джек Ламберт (Перри Локи), Хуано Эрнандес (дядюшка Феймоус), Конни Гилкрист (Сара Избелл), Эд Бегли (Лон Бэкетт), Артур Ханникат (Хлороформ Уиггинз), Чарлз Кемпер (профессор Джоунз).

   Старик по имени Джон Кеньон рассказывает о своем детстве, прошедшем после Гражданской войны в Уэйлзбёрге, городке на Юге США. Еще ребенком он потерял родителей, и его взяли к себе на воспитание пастор Дж. Д. Грей и его жена Гарриэт. Пастор приехал в город еще до рождения мальчика и первую проповедь читал в салуне: ему пришлось достать 2 револьвера, чтобы унять смех среди слушателей. Мальчик часто ходит на рыбалку с чернокожим дядюшкой Феймоусом. Землю и дом дядюшки пытается присвоить торговец Лон Бэкетт: он зарится на слюдяную руду, которая тянется под домом Феймоуса. Но Феймоус отказывается продавать свои владения. Старый врач Калберт Хэррис болен и чувствует приближение смерти. Его сын Дэн боится, что жители города не признают его врачом. Он ухаживает за учительницей Фэйт Сэмюэлз и, возвращаясь с пикника, узнает о смерти отца. Однажды ночью Джон и его товарищи видят, как куклуксклановцы в белых колпаках разоряют землю и дом дядюшки Феймоуса. На следующий день Лон Бэкетт делает ему новое предложение. Феймоус категорически отказывает ему Джед Избелл, добрый христианин, не любящий ходить в церковь, вместе с 4 сыновьями помогает дядюшке вновь навести порядок.

   В Уэйлзбёрг приезжает фокусник и гипнотизер профессор Джоунз. Джон присутствует на его выступлении и участвует в нем, но внезапно падает без чувств. У него тиф. В городке начинается эпидемия. Джон постепенно выздоравливает, но серьезно заболевают и другие дети. Дэн, занявший место отца, обвиняет пастора в распространении болезни, поскольку тот не хочет сидеть дома и соблюдать карантин, а приходит в школу побеседовать с детьми. Один ребенок умирает. Грей встревожен, потом его охватывает страх и стыд: он задается вопросом, не прав ли Дэн. Он закрывает церковь и собственный дом; страдает и душевно, и материально, поскольку никто больше не приходит к нему причащаться. Дэн обнаруживает источник зла.

   Это школьный колодец: из него Дэн напился воды перед уроками. Получается, что пастор ни при чем. Эпидемия позволила Дэну укрепить позиции среди местных жителей, а также лучше понять пастора и подружиться с ним.

   Куклусклановцы дают Феймоусу 24 часа на то, чтобы убраться из города. На следующий день они возвращаются, чтобы линчевать его. Грей вслух зачитывает им завещание Феймоуса, по которому дядюшка оставляет что-то из своего имущества каждому из присутствующих мужчин (прячущихся под капюшонами), а свой дом – Лону Бэкетту. Пристыженные линчеватели расходятся по домам. Джон смотрит на страницы, по которым читал пастор: они пусты. Он все выдумал на ходу. Так мир вернулся в деревню, и в следующее воскресенье в церковь пришел даже Избелл.

   ►  2-й из 6 вестернов Жака Турнёра и 1-й из 3 его фильмов с участием Джоэла Маккри. Фильм принадлежит к т. н. американе: это нежное, ностальгическое, фрагментарное и, как правило, доброе описание набожной сельской американской глубинки. Вся сущность этого жанра в том, что он должен успокаивать и внушать доверие. Турнёр сохраняет верность внешним атрибутам жанра, однако фильм его ничуть не бодрит зрителя. С точки зрения изобразительных средств, дух картины, как ни странно, суров и сумрачен (как правило, фильмы американы снимаются на цветную пленку). Большинство рассказанных в фильме историй глубоко драматичны, редкие радостные моменты длятся недолго и закапчиваются бедой (после пикника один персонаж узнает о смерти отца; мальчик увлеченно следит за выступлением фокусника и падает в лихорадке и т. д.). В последней части фильма на городок обрушивается настоящая чума, разрушающая тела, сознание и души его обитателей. Восхитительная находчивость пастора позволяет завершить рассказ на светлой ноте. Как всегда, Турнёр украдкой подрывает изнутри жанр, в котором работает, нагружает его необычной массой драматичности и тревоги. Еще один способ свернуть с проторенной дорожки и сделать фильм более личным – придание ностальгии отчетливо призрачного характера. Все люди, о которых вспоминает рассказчик, теперь, вероятно, мертвы. Тот городок, что предстает на экране, и все его население существуют только в воспоминаниях, следы которых на экране наполовину реальны, наполовину призрачны, как будто во сне. Еще один типично турнёровский и не столь явный аспект фильма – конфликт между врачом и пастором. На 1-й взгляд это борьба философий: материализм против спиритуализма. На самом же деле у обоих героев есть проблемы с интеграцией в общество, оба в душе – изгнанники, и в этом коренится подлинная причина их столкновения. После эпидемии оба заслужат уважение местных, и между ними завяжется дружба.

   Этот «маленький», великолепно сделанный фильм по своей природе ― типичный голливудский продукт, но при этом и стопроцентно авторское кино: режиссер идет в нем наперекор обычным установкам жанра и ожиданиям зрителей и делает картину настолько личной, что она приобретает от этого универсальность. Добавим, что автор романа-первоисточника восхищался работой Турнёра. Тем не менее фильм остался малоизвестен; он обращен к избранным зрителям. Это один из любимых фильмов Турнёра. Бюджет его был крохотным по сравнению с Проходом через каньон, Canyon Passage; Из прошлого, Out of the Past; Берлинским экспрессом, Berlin Express, 1948. Турнёру так хотелось снять его, что он принес в жертву собственные интересы и согласился на гораздо меньший гонорар, чем тот, что получал раньше, – и с тех пор так и не смог вновь подняться на прежний уровень оплаты (он рассказывает об этом в журнале «Présence du cinéma», № 22–23, 1966).