всякий

Lui ne prit pas la chose aussi patiemment que le curé, et il s'écria que c'était une infamie, et une ânerie par-dessus le marché; qu'il fallait que l'évêque eût perdu la tête pour faire une chose pareille, ou qu'on l'eût trompé, que quant à lui, il ne ficherait plus les pieds à la messe - dans sa colère, il lâcha le mot - puisque les tartufes faisaient forclore de l'Église le meilleur curé du diocèse. (E. Le Roy, Jacquou le Croquant.) — Он воспринял эту новость не так спокойно, как сам кюре, и закричал, что это подлость и более того - неслыханная глупость, что епископ потерял голову или что его, наверное, обманули, и что сам он - тут от гнева он не смог сдержаться - никогда больше не пойдет к обедне, раз всякие тартюфы заставили прогнать из церкви самого лучшего кюре епархии.

- Mon frère, reprit vivement la princesse, je vous prends au mot, car il faut faire ainsi avec vous, et j'espère qu'à nous deux, nous serons assez forts; faites seulement comme Monsieur le comte de Soissons, et ensuite survivez à votre victoire; rangez-vous avec moi... mais sautez le fossé. (A. de Vigny, Cinq-Mars.) — - Брат мой, - живо подхватила принцесса, - я ловлю вас на слове - только так и следует с вами поступать. Надеюсь, что мы вдвоем будем достаточно сильны; берите пример с графа Суассонского и переживите свою победу. Присоединяйтесь ко мне... но только решайтесь скорей.

Sieyès saisit au vol les propos qu'il avait jetés en l'air devant les Directeurs individuellement ou en corps, et le prit au mot. (A. Vandal, L'Avènement de Bonaparte.) — Сьейес уцепился за те высказывания, которые тот позволял себе в присутствии директоров, независимо от того были они вместе или поодиночке, и поймал его на слове.

"Sa Majesté, dit le Règlement royal lu au prône, désire que des extrémités de son royaume et des habitations les moins connues, chacun fût assuré de faire parvenir jusqu'à elle ses vœux et ses réclamations." La phrase a été retenue, elle a été prise au mot. (A. Mathiez, La Révolution française.) — "Его величество, - говорилось в прокламации, зачитанной в церквах, - желает, чтобы со всех концов его королевства, из самых отдаленных его уголков всякий имел право обратиться со своими жалобами и пожеланиями к Генеральным Штатам." Эта фраза запомнилась и была принята всерьез.

La liste civile, quelque civile qu'elle soit, la liste civile elle-même vous prierait de repasser demain. Tout le monde fait valoir son argent et le tripote de son mieux. (H. de Balzac, La Cousine Bette.) — Даже с цивильным листом, какой бы он ни был цивильный, даже с ним денег не хватает. Всякий готов извлечь пользу из своих денег и тратит их как можно выгоднее.

Martine. - Me voilà bien chanceuse! Hélas! l'on dit bien vrai: Qui veut noyer son chien l'accuse de la rage. Et service d'autrui n'est pas un héritage. (Molière, Les femmes savantes.) — Мартина. - Ну, повезло! Ведь вот говорили мне: Кто хочет пса убить, кричит, что пес тот бешен, Ах, вряд ли службой кто господской был утешен!

La vérité est que j'ai besoin d'abolir en moi cette angoisse que j'éprouve chaque fois que je quitte Creezy ramenée à sa définition la plus simple, la Creezy des magazines et des affiches, la Creezy que, dans les boîtes de nuit, on salue d'un roulement de grosse caisse. (F. Marceau, Creezy.) — Истина состоит в том, что мне нужно уничтожить в себе самом тревогу, которую я испытываю всякий раз, когда расстаюсь с Кризи. А для этого у меня иного нет средства как верить в Кризи в ее самом простом воплощении: в Кризи иллюстрированных журналов и афиш, в Кризи, которую шумно приветствуют в ночных кабаках.

Maillard. - Vingt foi j'ai cru que l'accusé sauvait sa tête. Je le sentais m'échapper, me filer entre les doigts. Chaque fois, j'ai réussi à donner le coup de barre qui le faisait rentrer dans l'ornière. (M. Aymé, La Tête des autres.) — Майяр. - Десятки раз я уже думал, что подсудимому удастся спасти свою шкуру. Я чувствовал, что он, буквально, выскальзывает у меня из рук, но всякий раз ловким поворотом руля я возвращал его в нужную колею.

Chaque fois qu'on lui parlait de Deeske, Goedele rentrait dans sa coquille. (Ch. Exbrayat, Des demoiselles imprudentes.) — Всякий раз, когда с Геделе заговаривали о Деске, она замыкалась в себе.

- Oh, c'est bien mieux que Robinson! - s'écria Guillou avec ferveur. - Pourquoi est-ce mieux? Mais cette brusque question le fit rentrer dans sa coquille. Il reprit son air absent, presque hébété. (F. Mauriac, Le sagouin.) — О! "Таинственный остров" гораздо лучше "Робинзона"! - с жаром воскликнул Гийу. - Почему же лучше? Но от этого прямого вопроса он только замкнулся в своей скорлупе. У него вновь появился отсутствующий, почти отупевший взгляд.

En effet, le Nouveau Roman est antihumaniste: l'Homme n'a plus dans l'Univers une place privilégiée, il est là, c'est tout ce que l'on peut dire: un objet parmi d'autres. Naturellement, comme ce parti pris risquait de s'enliser dans les sables et que le public se lassait [...] on a cherché des échappatoires du côté de l'érotisme ou du suspense policier. (J.-L. Curtis, Un miroir le long du chemin.) — В сущности, новый роман антигуманистичен: Человек утратил в нем свое привилегированное положение в мире; он просто существует в нем, как всякий другой предмет. Естественно, что такая установка ни к чему не могла привести, публике это надоело, и писатель стал искать выхода в эротике и детективах.

... Je suis venu cinq fois à Besançon, sans reproche, pour te voir. Toujours visage de bois. (Stendhal, Le Rouge et le Noir.) —... Пять раз, не в упрек тебе будь сказано, я нарочно ездил в Безансон, чтобы повидаться с тобой. И всякий раз лишь для того, чтобы поцеловать замок.