Перевод: с французского на все языки

со всех языков на французский

Мидзогути

  • 1 Miyamoto Musashi

       1944 – Япония (53 мин)
         Произв. Shochiku
         Реж. КЭНДЗИ МИДЗОГУТИ
         Сцен. Мацутаро Кавагути по роману Кана Кикути
         Опер. Сигэто Мики
         В ролях Тёдзуро Каварадзаки (Мусаси Миямото), Кинуё Танака (Синобу Нономия), Канэмон Накамура (Кодзиро Сасаки), Кигоро Икусима (Гэнитиро Нономия).
       XVI в. Юный Гэнитиро Нономия и его сестра Синобу приходят к знаменитому дуэлянту Мусаси Миямото, погруженному в работу над статуей Будды, и умоляют его преподать им боевую науку, чтобы они могли отомстить за смерть отца. Прежде чем удовлетворить их просьбу, Миямото должен победить клан, бросивший ему вызов. Молодые люди ни на минуту не сомневаются в его победе. В самом деле, он одерживает победу над врагами, после чего Гэнитиро и его сестра вновь обращаются к нему с просьбой. И тут он заявляет им, еле сдерживая гнев, что боевые искусства созданы не для мести или достижения каких-либо материальных целей. Они представляют собой путь духовного учения, ведущий человека к истине и подлинной справедливости. Тем не менее он соглашается взять их в ученики. Некоторое время спустя Гэнитиро, еще не обладающий достаточным опытом в боевом мастерстве, погибает от рук Кодзиро Сасаки, другого знаменитого дуэлянта, нанятого братьями Самото – самураями, виновными в убийстве отца молодых людей. Гэнитиро убивают на глазах у сестры, и Сасаки настойчиво просит ее передать Миямото, что убийство совершено именно им. Девушка целую ночь ждет, пока Миямото закончит рисовать («Рисование и скульптура, – говорит он ей, – сродни боевым искусствам»), чтобы рассказать ему о случившемся. Самолюбие Миямото задето; теперь он считает, что поединок с Сасаки – последняя возможность доказать свое превосходство во владении мечом, и думает лишь об одном: как бы сойтись с врагом в дуэли по всем правилам. Он калечит братьев Самото, напавших на него в доме. Синобу может добить их, но оставляет им жизнь. Начинается дуэль: Миямото одерживает верх и убивает противника. Отвергнув робкое предложение руки и сердца от Синобу, он заявляет ей, что посвятит остаток своих дней совершенствованию в добродетели и мастерстве. В его помыслах она навсегда останется его супругой. Синобу навсегда удаляется в монастырь, чтобы молиться за спасение душ отца и брата.
         Мидзогути сам весьма нелестно отзывался о фильмах, снятых им в конце войны и сразу же после ее окончания. Про этот конкретный фильм он говорил, что снял его только затем, чтобы избежать службы в армии. Критики и историки кино весьма опрометчиво разделили его оценку. Мусаси Миямото основан на жизни легендарного героя и святого, послужившего источником вдохновения для множества фильмов во все периоды истории японского кинематографа; в этом фильме женщина не занимает центрального места. Поэтому она представляет для автора интерес лишь 2-го порядка. (Однако отметим, что даже в истории о борьбе кланов и о самураях Мидзогути умудряется уделить женщине весьма значительную роль.) И все же это простое и плотное повествование, напоминающее длинную новеллу, само по себе достойно внимательного рассмотрения. Еще не выработав в себе привычку к систематическому использованию длинного плана, Мидзогути удивительно и зачастую восхитительно использует глубину кадра. Возьмите, к примеру, ту сцену, где Синобу безуспешно пытается дать отпор Сасаки, пока ее брат умирает на 1-м плане. Или ту, где Синобу остается на переднем плане, у дома Миямото, не смея побеспокоить мастера, рисующего в глубине плана. Изобразительный ряд фильма великолепен (Миямото смывает кровь с меча у подножия горы после победы над кланом, бросившим ему вызов). Благодаря мастерству в построении кадра и своему изобразительному гению Мидзогути уже умеет объединять некую величественную торжественность и то ощущение трагической спешки, что характерно для его шедевров 50-х гг. Можно также догадаться, что он весьма сдержанно относится к древнему кодексу чести, особенно зрелищным воплощением которого служит Миямото. И этот фильм помогает понять, что Мидзогути выделил этому кодексу лишь очень ограниченное место в своем творчестве. По его мнению, этот кодекс, навязывающий почти недостижимый идеал добродетели и аскетизма, находится за гранью возможностей человека и не создан для него. Персонаж Миямото, гневно попрекающий просителей за мстительность, сам поддается едва ли более достойному порыву гордыни, когда с восторгом думает о предстоящем поединке со своим соперником Сасаки. Удивленной героине он отвечает аргументами, которые Мидзогути намеренно сделал риторическими и малоубедительными. Этой скрытой критикой – редчайшим явлением в творчестве великих японских режиссеров – фильм раскрывает нам глубины души Мидзогути и уже хотя бы по этой причине не должен быть недооценен.

    Авторская энциклопедия фильмов Жака Лурселля > Miyamoto Musashi

  • 2 Utamaro о meguru gonin no onna

       1946 – Япония (106 мин)
         Произв. Shochiku
         Реж. КЭНДЗИ МИДЗОГУТИ
         Сцен. Ёсиката Ёда по сюжету Кандзи Куниэды
         Опер. Сигэто Мики
         Муз. Хисато Осава, Тамэдзо Мотидзуки
         В ролях Миносукэ Бандо (Утамаро), Кинуё Танака (Окита), Котаро Бандо (Сэйноскэ), Тосиро Иидзука (Такасодэ), Хироко Кавасаки (Оран), Мицуаки Минами (Кано), Эйко Охара (Йоки), Сётаро Накамура (Содзабуро).
       Знаменитый гравер Утамаро (1753–1806) живо критикует работы придворного художника Кано, чем вызывает гнев Сэйноскэ, ученика и будущего зятя последнего. Утамаро предлагает уладить дело не оружием, но кистью. Он вносит поправки в портрет, написанный Сэйноскэ, тот убеждается в абсолютном мастерстве Утамаро и тут же переходит к нему в ученики. Подобно учителю, он хочет жить скромно в бедных кварталах, среди простого народа и гейш – в поисках идеальной красоты. Он отказывается от брака с дочерью Кано. Впечатленный редкостной нежностью кожи гейши Тагасодэ, Утамаро рисует на ее спине женский портрет, который должен стать татуировкой. Вскоре после этого Тагасодэ сбегает с сыном торговца Содзабуро, любовником Окиты, владелицы чайного дома, куда часто приходит Утамаро. С некоторых пор Утамаро не хватает вдохновения. Друзья зовут его на зрелище, которое способно вернуть ему вдохновение: группа служанок, отобранных за чрезвычайную красоту и одетых в домашнее платье, ловят руками рыбу на морском побережье. Безыскусная красота одной служанки поражает Утамаро, и он просит ее позировать ему в рыбацком одеянии. Ученик Сэйноскэ тоже пленен красотой служанки и уходит жить с ней. Утамаро арестован за чересчур вольную иллюстрацию, сопровождающую издание одного романа. По приговору он должен 52 дня просидеть дома в наручниках. Окита находит Тагасодэ и Содзабуро. Она похищает последнего, и тот охотно признает свою вину перед ней. Обе его любовницы требуют, чтобы он сделал свой выбор. Он говорит, что любит обеих. Окита закалывает и его, и свою соперницу. Она признается Утамаро, что ни о чем не сожалеет в жизни и готова встретить смерть. Освободив наконец руки после 52-дневного заключения, Утамаро яростно принимается рисовать.
         Этот фильм с большим количеством персонажей, отличающийся сложной и плотной структурой, – тематически одно из самых совершенных творений Мидзогути. Легендарная фигура Утамаро дает Мидзогути повод написать своеобразный опосредованный, страстный и искренний автопортрет. Для Утамаро, как и для самого Мидзогути, красота женщины – и главное содержание произведения, и самый яркий источник творческого вдохновения. Женщина – начало и завершение каждого произведения искусства. В художнике уживаются одержимость женщинами, идеалом красоты и творчеством, и именно многосторонность этой одержимости – которая никогда не становится только сексуальной, чувственной или эстетической – спасает его от трагедии, часто поджидающей его моделей и их партнеров. Особенность этого фильма в творчестве Мидзогути в том, что мужской точке зрения неизменно сопутствует женская точка зрения, которая воплощается в судьбе женщины, чья любовная страсть ведет ее навстречу трагедии. Таким образом, в одном фильме смешиваются и переплетаются поэтическое искусство и трагический взгляд на удел женщины, заметный в большинстве лучших картин Мидзогути. Отсюда – огромное богатство этого фильма, который, хоть и не обладает совершенством формы последних работ Мидзогути, все же необходим для понимания личного кредо автора.

    Авторская энциклопедия фильмов Жака Лурселля > Utamaro о meguru gonin no onna

  • 3 Waga koi wa moenu

       1949 – Япония (84 мин)
         Произв. Shochiku, Киото (Хисао Итоя, Кноси Симадзу)
         Реж. КЭНДЗИ МИДЗОГУТИ
         Сцен. Ёсиката Ёда и Канэто Синдо по роману Кого Нода, написанному по автобиографии Хидеко Кагэяма «Warawa no hanshogai»
         Опер. Кохэй Сугияма
         Муз. Сэндзи Ито
         В ролях Кинуё Танака (Эйко Хираяма), Мицуко Мито (Тиё), Эйтаро Одзава (Хаясэ), Итиро Сугаи (Кэнтаро Омой), Кунико Миякэ (Тосико Кисида), Садако Савамура (Омоса), Дзэя Тида (Тасутэ Итагаки).
       1884 г. Тосико Кисида, знаменитая феминистка, приезжает в город Окаяма, где открыла свою школу Эйко Хираяма. Эйко – по природе своей идеалистка и сторонница прогресса; она участвует в проходящих в городе манифестациях в защиту прав женщин. Эйко узнает, что Тиё, дочь слуг ее семьи, была в буквальном смысле продана жителю Токио. Чуть позже власти закрывают школу Эйко, и она уезжает в Токио. В штабе либеральной партии она узнает, что ее давний друг Хаясэ, состоящий в этой партии, оказался предателем и шпионом, платным агентом правительства. Эйко пишет для партийной газеты; лидер движения Омои становится ее другом.
       Премьер-министр Японии добивается роспуска либеральной партии, которая некогда привела его к власти. В Титибу начинается знаменитое восстание крестьян с шелковых плантаций. Они протестуют, в частности, против ужасных условий труда работниц на прядильных фабриках. Эйко своими глазами видит рабское положение этих несчастных женщин, которым часто приходится терпеть побои, пытки и насилие. Среди них она узнает Тиё, которая вскоре поджигает здание. Омои, Эйко и Тиё попадают под арест. На женской каторге пленницы, скованные попарно, переносят тяжелые камни. Беременная Тиё отдается надзирателю, надеясь таким образом получить шанс на побег. Но ее жестоко избивают, и она теряет ребенка. Отец ребенка – тот самый мужчина, который купил ее. Тиё любит его по-прежнему: он, по ее словам, сделал из нее женщину.
       В 1889 г. принимают Конституцию. Объявляется амнистия. Либеральная партия возрождается. Эйко узнает, что Омои, который хочет на ней жениться, держит Тиё в любовницах. Омои кажется совершенно естественным жить одновременно с 2 женщинами. Тиё, по его мнению, – презренная женщина, недостойная быть чем-то большим, нежели любовницей. Эйко понимает, что нужно еще многое сделать, чтобы изменить умы, и готовится к долгой одинокой борьбе, для начала заново открыв школу в Окаяме. Она уходит от Омои, победившего на выборах. В поезде, уносящем ее в родной город, к ней подсаживается Тиё.
         После Победы женщин, Josei no shôori, 1946 это уже второй откровенно феминистский фильм Мидзогути. В творчестве этого автора, в основной своей массе и словно по велению самой природы посвященном трагическому положению женщины на всех этапах истории Японии, эти фильмы можно рассматривать как логичное дополнение, неизбежную рационализацию всего глубинного содержания его остальных картин; наконец, как голос надежды, частично противоречащий привычной – довольно безысходной – интонации Мидзогути. Благодаря могучей силе и богатству формы Пламя моей любви выигрывает по сравнению с Победой женщин, картиной достаточно сухой и суровой. В самом деле, лиризм Мидзогути, мощный, сияющий и надрывный режиссерский стиль в полной мере присутствуют в этой хронике жизни прославленной феминистки, чья автобиография легла в основу сценария. В отличие от персонажей Победы женщин, служивших всего лишь рупором авторских идей, Эйко в своих открытиях и разочарованиях остается в полном смысле слова героиней Мидзогути (ее роль исполняет восхитительная Кинуё Танака). Ее портрет дополняется, будто в диптихе, портретом Тиё, очередной героини-жертвы, которых так любил режиссер. Кроме того, Пламя моей любви – один из последних фильмов Мидзогути, где использование длинного плана пока еще не окончательно вытеснило прочие стилистические приемы. Отметим серию проездов камеры в начале фильма, когда мы знакомимся с героиней и ее окружением до отъезда в Токио, где она с головой бросится в газетную полемику и политическую борьбу. Финальная сцена в поезде, когда героиня, чьи мысли по-прежнему заняты только что брошенным мужчиной, начинает размышлять о том длинном пути, который ей предстоит пройти, – один из лучших моментов в творчестве Мидзогути. По силе убедительности, уровню погружения в историю страны, могущественной магии стиля Пламя моей любви – несомненно, в числе 1-х и лучших феминистских фильмов за всю историю кинематографа.

    Авторская энциклопедия фильмов Жака Лурселля > Waga koi wa moenu

  • 4 Orizuru Osen

       1935 – Япония (78 мин)
         Произв. Daiichi Sagano, Киото (Масаити Нагата)
         Реж. КЭНДЗИ МИДЗОГУТИ
         Сцен. Тацуноске Такасима по новелле Киоки Идзуми «Baishoku Kamonanban»
         Опер. Минору Мики
         В ролях Исудзу Ямада (Осэн), Дайдзиро Нацукава (Сокити Хата), Мицусабуро Рамон (Укики), Син Сибата (Кумадзава), Гэнити Фудзи (Мацуда), Сидзуко Такидзава (Осодэ), Дзунити Китамура (Сакадзуки но-Хэйсиро), Суэ Ито (бабушка Сокити).
       Стоя на перроне в ожидании опаздывающего поезда, уважаемый врач Сокити Хата вспоминает молодость. Когда-то гейша-рабыня Осэн, работающая на банду спекулянтов произведениями искусства и драгоценностями, спасла его от самоубийства и приютила у себя. В то время он был бедным юношей и приехал в Токио из деревни учиться медицине, не имея ни гроша за душой. Вместе с Осэн он начал прислуживать бандитам, терпеть от них побои и унижения. Однажды Осэн окончательно порвала с бандитами, когда те собрались ограбить буддистского священника; вскоре все члены банды попали в тюрьму. Осэн полностью посвятила себя Сокити. Она платила за его учебу, кормила его и помогала с утра до вечера. Так она выполняла желания бабушки Сокити, которая, по ее мнению, воплотилась в ней. Однажды Осэн арестовали на глазах у Сокити за воровство и проституцию. Прощаясь с юношей, она выпустила из рукава кимоно маленького бумажного журавлика. Сокити был так потрясен, что попал под колеса, когда мимо проезжал его учитель. Учитель помог Сокити и стал его покровителем.
       Поезд наконец прибывает к платформе. Сокити зовут к пассажирке, потерявшей сознание. Он узнает в ней Осэн. Сокити устраивает ее в больницу и в палате безуспешно пытается добиться, чтобы она его узнала. Но Осэн давно замкнулась в прошлом и в мечтах. Иногда она выходит из оцепенения и кричит, что все мужчины – звери.
         Последний немой фильм Мидзогути и, глядя со стороны, лучший из тех (очень немногочисленных), что сохранились до наших дней. Его вполне можно поставить в один ряд с шедеврами 50-х гг. Мидзогути уже демонстрирует ту легкость в обращении с прекрасным, в которой с ним не может сравниться ни один режиссер. Если в 1-й части (вокзал, деятельность банды) Мидзогути упражняется в направленных движениях камеры, напоминающих Хичкока, то во 2-й части расположение персонажей, часто стоящих очень далеко от камеры, позы и движения, продолжительность некоторых планов, умиротворенность и в то же время мучительность чувства, которое рождается и развивается по ходу сюжета, предвосхищает с опережением в 20 лет Сайкаку: жизнь женщины, Saikaku ichidai onna и Улицу стыда, Akasen chitai. Что еще удивительнее, в этой картине уже присутствует основная тематика режиссера, как будто режиссер подслушал ее напрямую из вечности и затем не вносил в нее никаких изменений. Щедрость, готовность к самопожертвованию подаются как суть женщины и женской природы. Они толкают героиню на путь трагедии – путь высший и уникальный, в конце которого она спасет мир и саму себя. Особенность истории Осэн – в той настойчивости, с которой демонстрируется ее переход от состояния пассивной жертвы к состоянию жертвы активной и сознательной, решившей принести свои муки в дар человеку, выбранному ею безо всякого принуждения. Мужчине остается лишь склониться и принять этот дар, приписывая эту огромную жертву не своим достоинствам, а несправедливости миропорядка. Эта тематика выражается простыми и оттого особенно сильными образами во 2-й части фильма: Осэн вяжет рядом с работающим студентом; Осэн неподвижно сидит рядом, пока он ест приготовленный ею ужин и т. д. Таким, образом в последние полчаса фильма уместилось сжатое поэтическое изложение всего творчества Мидзогути. Мужчина всем обязан женщине, а она, принесшая себя в жертву, любящая так сильно, что это уже не любовь, а нечто большее, – является для Мидзогути опорой вселенной и главным стимулом для художника.

    Авторская энциклопедия фильмов Жака Лурселля > Orizuru Osen

  • 5 Saikaku ichidai onna

     Сайкаку: жизнь женщины
       1952 – Япония (135 мин)
         Произв. Shin Toho, Koi Productions (Хидэо Кои)
         Реж. КЭНДЗИ МИДЗОГУТИ
         Сцен. Ёсиката Ёда, по роману Ихары Сайкаку «Жизнь влюбленной женщины» (Koshoku ichidai onna)
         Опер. Ёсими Хирано
         Муз. Итиро Сайто
         В ролях Кинуё Танака (Охару), Тосиро Мифунэ (Кацуноскэ), Macao Симидзу (Кикуодзи), Итиро Сугай (Синдзаэмон), Цукуэ Мацуура (Томо), Киёко Цудзи (хозяин таверны), Тосиаки Коноэ (Харутака Мацудайра).
       XVII в. Охару, старая, по по-прежнему работающая проститутка, предается воспоминаниям в храме, среди статуй Будды, одна из которых похожа на 1-го любовника Охару. Она родилась в семье мелкого дворянина и должна была выйти замуж за молодого соседа-помещика. Но она уступила ухаживаниям Кацуноскэ – человека, служившего этому помещику. По происхождению Кацуноскэ был ниже Охару; ее он добился хитростью, но Охару давно восхищалась им. Воины помещика застают их вместе, и с Охару обращаются как с проституткой. Ее изгоняют вместе с семьей, а любовника казнят.
       Посланник главы клана Мацудайра ищет женщину для своего повелителя, который до сих пор лишен наследника. Повелитель дал посланнику описание внешности женщины его мечты – столь точное, что найти ее кажется задачей в высшей степени маловероятной. Но происходит чудо, и посланник замечает среди танцующих девушек Охару: она отвечает всем требованиям его хозяина. Так Охару продают главе клана. Но стоит ей родить наследника, как ее прогоняют, дав лишь немного денег в дорогу. Отец Охару погряз в долгах: ведь он думал, что разбогатеет, раз его дочь устроилась при дворе. Теперь он сам гонит Охару в квартал проституток. Там один клиент, на 1-й взгляд – очень богатый, делает Охару предложение. На самом деле он – фальшивомонетчик, и вскоре его арестовывают. Охару возвращается к родителям. Она поступает на службу к жене суконщика, и та открывает ей свою тайну: она облысела и так и не нашла в себе смелости признаться мужу. Охару занимается только ее париками.
       Узнав о том, что Охару в прошлом была куртизанкой, суконщик хочет воспользоваться ситуацией. Его супруга возмущена тем, что у Охару якобы виды на ее мужа. Стараниями Охару кот срывает парик с головы супруги; после этого Охару уходит из дома. Она выходит замуж за торговца веерами и наконец-то готовится к мирной и счастливой жизни, но ее мужа убивают воры. Не имея ни гроша за душой, Охару находит приют в буддистском храме. Суконщик приходит забрать ткани, купленные ею в кредит, и вынуждает Охару отдаться.
       Монашенка из храма застает их, и Охару выгоняют. Некоторое время она живет со слугой суконщика, ограбившим своего хозяина, но того вскоре хватают. Охару просит милостыню, а затем уличные проститутки заставляют ее работать на них. Однажды некий мужчина платит ей, чтобы она показала себя группе паломников. «Смотрите, – говорит он, – что бывает с теми, кто живет ради наслаждений».
       Мысли Охару возвращаются к настоящему. Она находит овдовевшую мать, которая считала дочь умершей. Мать ухаживает за тяжело больной Охару. Глава клана Мацудайра умирает, и сын занимает его место. Охару кажется, что настал конец ее злоключениям: отныне она сможет жить рядом с сыном. Напротив, ее ждет новое изгнание: она продолжает расплачиваться за ошибки. Тем не менее ей разрешают посмотреть на сына, когда кортеж проезжает мимо. Увидев его, она обманывает стражников и сбегает. С тех пор никто ничего не слышал о ней: она стала бродячей жрицей.
         В 1952 г. на кинофестивале в Венеции этот фильм, снятый по мотивам знаменитого романа Ихары Сайкаку (1686), открыл критикам всего мира имя Мидзогути. Позднее выяснилось, что это 1-й итоговый фильм режиссера, гениальный синтетический пересказ тем и формальных экспериментов, занимавших его на протяжении всей жизни. Впечатляющая череда несчастий, пережитых Охару в самых разных слоях общества, делают ее подлинно трагической героиней – и подлинной героиней Мидзогути. Ее судьба, постоянная угроза лишения свободы, подчеркивают, что, по мнению Мидзогути, только женщина способна дойти до самого дна трагедии. Ведь рождает трагедию не только судьба отдельного человека, но и общественное устройство (основанное на порабощении женщины). Жизнь Охару в ее воспоминаниях предстает бесконечным рабством у сильного пола: отца, феодала, хозяина, любовника, мужа, сына или простого посетителя чайной. Монотонная, но при этом удивительно разнообразная жизнь, в которой меняются только источник и интенсивность пыток. Кроме того, Сайкаку – тонкое и пронзительное размышление на связанные между собою темы времени, мгновения, вечности. Грезы Охару привязаны ко времени и вместе с тем находятся вне его. Привязаны ко времени – поскольку следуют хронологическому порядку в изложении фактов и повествование продолжается и после них. Вне времени – поскольку Мидзогути не пытался омолодить героиню в начальных эпизодах ее биографии или же как-то особенно выделить ее старение по ходу развития сюжета. На всем протяжении фильма она остается такой, какой ее запечатлела вечность. Каждое важное событие ее жизни отражает и аккумулирует в себе всю совокупность ее несчастий. Эта тождественность подчеркивается созерцательным, невозмутимым и мягким стилем Мидзогути. На этом длинном пути резко выделяется лишь одно мгновение, взрыв ярости и негодования: короткая встреча Охару с сыном. Здесь почти абсолютная власть длинного плана в постановке уступает место нескольким проездам камеры, наделенным почти невыносимым эмоциональным зарядом. Миновала кульминация терзаний героини, прошел момент исполнения ее желаний; теперь она готова войти в последний из миров, уготованных ей на этой земле, – в мир безразличия, который находится на рубеже человечности и уже не вполне человечен.
       БИБЛИОГРАФИЯ: раскадровка (на нем. языке – Helmut Farber, München, 1986). 1 том посвящен тексту, 2-й – фоторепродукциям.

    Авторская энциклопедия фильмов Жака Лурселля > Saikaku ichidai onna

  • 6 Sansho dayu

       1954 – Япония (124 мин)
         Произв. Daiei (Масаити Нагата)
         Реж. КЭНДЗИ МИДЗОГУТИ
         Сцен. Ёсиката Ёда, Яхиро Фудзи по одноименному рассказу Огаи Мори
         Опер. Кадзуо Миягава
         Муз. Фумио Хаясака
         В ролях Кинуё Танака (Тамаки), Ёсиаки Ханаяги (Дзусио), Кёко Кагава (Андзу), Эйтаро Синдо (управляющий Сансё), Итиро Сугаи (министр юстиции Нио), Бонтаро Миякэ (Китидзи), Ёко Косоно (Кохаги), Кикуэ Мори (Мико), Кэн Мицуда (Моросанэ Фудзивара), Macao Симидзу (Масаудзи Тайра, отец), Рёсукэ Кагава (Рицуси Уммо), Акитакэ Коно (Таро, сын Сансё), Масахико Като (Дзусио в детстве), Кэйко Энами (Андзу в детстве).
       Япония, XI в. Тамаки идет по лесу с 13-летним сыном Дзусио, 8-летней дочерью Андзу и служанкой. За 6 лет до этого ее муж, губернатор провинции Пуцу, был отправлен в ссылку, когда вступился за крестьян, от которых требовали слишком тяжелого оброка. Перед тем как уехать, он попросил сына навсегда запомнить его слова: «Тот, кто не знает жалости, не может зваться человеком. Будь строг к себе и мягок к другим. Все люди равны, и каждый имеет право на счастье». Тамаки 6 лет прожила с родителями, но потом они умерли, и брат прогнал ее из дома. Во время скитаний с детьми она попадает в руки торговцев рабами, которые продают ее в качестве куртизанки на далекий остров Садо. Дзусио и Андзу проданы в рабство Сансё, управляющему особняком министра юстиции в провинции Танго. Сансё правит безжалостно и жестоко. С его рабами обращаются, как с животными, а тем, кто пытается бежать – мужчинам и женщинам, молодым и старым, – выжигают на лбу клеймо каленым железом. Только Таро, сын Сансё, сочувствует детям и не одобряет методы отца.
       Проходит 10 лет. Дзусио ожесточился; Андзу осталась прежней и упрекает его в жестокости. От новой рабыни, недавно прибывшей в дом, она узнает, что на острове Садо живет куртизанка по прозвищу Дама, которая постоянно поет жалобную песню, где повторяются имена Дзусио и Андзу. Дзусио решает сбежать вместе с сестрой. Та советует ему уходить в одиночку. Чтобы не разговориться под пыткой, она топится после его ухода. Дзусио находит приют и укрытие в храме под защитой Таро, ставшего священником вдали от отца, затем отправляется в Киото и просит аудиенции у 1-го министра. Сперва его бросают в тюрьму за дерзость, но потом в конце концов проводят во дворец. Недавно назначенный министр сожалеет о несправедливой участи отца Дзусио, но ничем не может ему помочь, поскольку он умер прошлой весной. Он назначает Дзусио губернатором провинции Танго. Вопреки советам придворных, Дзусио своим указом запрещает рабство. Он арестовывает и отправляет в ссылку Сансё, а рабам его дарит свободу. От них он узнает о смерти сестры. Выполнив то, что он сам считал святым долгом, он уходит в отставку с губернаторского поста и отправляется на поиски матери. Он находит ее на острове Садо в деревне, разрушенной наводнением. Она ослепла и узнает сына, только когда он дает ей в руки статуэтку бога Милосердия, оставленную на память отцом. Она спрашивает Дзусио, нет ли вестей о его отце и сестре. «Остались только мы вдвоем», – отвечает он.
         Один из главных шедевров последнего периода творчества Мидзогути. По сюжету и по персонажам это фильм скорее мужской, чем женский, что довольно редкое явление для режиссера; притеснение, показанное в фильме, затрагивает в равной степени мужчин и женщин, детей и взрослых. Описывая несчастья Тамаки, Дзусио и Андзу, Мидзогути хочет показать, как зарождались моральные ценности в те времена, когда они еще не стали общепринятым понятием, а были лишь принципиальным убеждением избранных (напр., отца Дзусио). Как и в других фильмах Мидзогути, силу и универсальность истории придает не только сценарий и актерская игра, но и красота каждого плана. Резкий, подвижный, почти хаотичный в начальных сценах (в них используются флэшбеки, что крайне редко встречается у этого режиссера) стиль Мидзогути постепенно умиротворяется и достигает той гениальной безмятежности, что для него характерна, – по мере того, как главный герой (Дзусио) знакомится с жестокостью мира и политической системы, размышляет обо всем этом и переходит от пассивности к активной борьбе. Финальная сцена (встреча матери с сыном) ― одна из самых прекрасных в творчестве Мидзогути, поскольку вызывает сильнейшие эмоции при полной безмятежности стиля, словно примирившегося со вселенной.
       БИБЛИОГРАФИЯ: сценарий и диалоги в журнале «L'Avant-Scène», № 227 (1979).

    Авторская энциклопедия фильмов Жака Лурселля > Sansho dayu

  • 7 Ugetsu monogatari

       1953 – Япония (97 мин)
         Произв. Daiei (Масаити Нагата)
         Реж. КЭНДЗИ МИДЗОГУТИ
         Сцен. Мацутаро Кавагути, Ёсиката Ёда, по рассказам Акинари Уэды «Таверна Асадзи» и «Похотливость змеи» из сборника «Ugetsu monogatari»
         Опер. Кадзуо Миягава
         Муз. Фумио Хаясака
         В ролях Матико Кио (Вакаса), Масаюки Мори (Гэндзуро), Кинуё Танака (Мияги), Сакаэ Одзава (Тобэй), Мицуко Мито (Охама), Кикуэ Мори (Укон), Рёсукэ Кагава (старейшина деревни).
       Конец XVI в. К деревне на берету озера Бива в окрестностях Оми приближается грозная армия феодала Сибаты. Гончар Гэндзуро и его шурин Тобэй (мечтающий стать самураем) вынуждены трудиться не покладая рук, чтобы заработать как можно больше денег. Когда армия входит в деревню, большая часть жителей прячется, чтобы не погибнуть и не попасть в руки врага, но Гэндзуро, вопреки призывам жены Мияги к осторожности, на свой риск идет проверить, как работает печь и как обжигаются горшки. Он успевает спасти товар и погрузить его на лодку, куда вместе с ним садятся Мияги и их сын, а также Тобэй и его жена Охама. Плывя по озеру Бива к Оми, где, как говорят, процветает торговля, беглецы встречают раненого рыбака, который перед смертью предупреждает, что в этих водах хозяйничают пираты. Гэндзуро и Тобэй высаживают недовольных жен на берег и приказывают им вернуться в деревню окольными путями. Затем они отправляются на рынок, чтобы продать горшки. Женщина с необычной и чарующей внешностью ― принцесса Вакаса, единственная дочь феодала Куцо, – хвалит товар Гэндзуро и просит доставить выбранные ею предметы в особняк «Куцуки».
       Тобэй, которого все так же преследуют мечты о славе, покупает на собственные средства доспехи и копье самурая. Его жена, оказавшись вдали, зарабатывает на жизнь проституцией. В особняке принцесса предлагает себя в жены Гэндзуро. Она танцует для него, проводит с ним ночь и принимает ванну вместе с ним. В ответ она требует полного подчинения. Она ведет его на пикник у озера. «Это рай», – шепчет околдованный Гэндзуро. В это время его обнищавшую жену убивают напавшие солдаты. Тобэй обманом приписывает себе воинский подвиг (убийство высокопоставленного военачальника) и приносит голову убитого его врагу как трофей. Так он становится прославленным самураем – пока не встречает свою жену в борделе. После яростного объяснения они решают вновь начать совместную жизнь. Гэндзуро узнает, что принцесса Вакаса принадлежит царству теней и обязательно затащила бы туда и его, если бы он не последовал совету одного монаха и не вытатуировал на спине молитву к Будде – защиту от злобных поползновений из потустороннего мира. Особняк, где ему довелось испытать любовный экстаз, на самом деле только груда руин. Он возвращается домой и вновь видит Мияги и сына. Но на следующий день узнает, что и это было лишь видением: его жена убита, а сына взял на воспитание старейшина деревни. Теперь Мияги принадлежит другому миру, но продолжает говорить оттуда с мужем, который постепенно возвращается к работе.
         Самый знаменитый фильм Мидзогути, снятый по 2 рассказам Акинари Уэды из сборника «Повесть печальной луны после дождя» (издан в 1776 г.), построен как воспитательный роман, где описываются пересекающиеся или развивающиеся параллельно судьбы 4 героев. 2 женщины жизнью или несчастьями расплачиваются за ошибки мужей и тем помогают им расстаться с иллюзиями и обрести мудрость. Необыкновенную блистательность этого фильма можно объяснить 3 элементами. В каждом фильме Мидзогути описывает определенную грань мужского жизненного опыта: в данном случае это война, самый универсальный опыт, при столкновении с которым сотрясаются жизненные устои каждого человека. Кроме того, война – мощнейший проявитель характеров: она обнаруживает в Тобэе аппетит к славе и притворству, в Гэндзуро – алчность и чувственность. Наконец, Повесть печальной луны после дождя – самый оживленный фильм Мидзогути: его переполняет напряженность, постоянное неистовство; и ни одна картина этого режиссера не была так насыщена движениями камеры. Неистовство стихает в фантастических эпизодах, когда Гэндзиро испытывает любовный экстаз (прекрасные сцены в бане и на пикнике) и позднее узнает о существовании иных миров. Как и Загнанный, Pursued Уолша или Слово, Ordet Дрейера, Повесть печальной луны после дождя стремится описать всю космическую целостность мира. Глубины человеческой души, тайны неба, видимое и невидимое – все это служит темой фильма, и тема эта становится безграничной.
       БИБЛИОГРАФИЯ: сценарий и диалоги в журнале «L'Avant-Scène», № 179 (1977). В увлекательных воспоминаниях о Мидзогути, написанных сценаристом Ёдой Ёсикатой (Yoda Yosikata, Mizoguchi, «Cahiers du cinéma», специальный выпуск, сентябрь 1978 г.), приводится подборка писем, которые Мидзогути писал Ёде, работая над сценарием Повести.

    Авторская энциклопедия фильмов Жака Лурселля > Ugetsu monogatari

  • 8 Yoru no onna-tachi

       1948 – Япония (105 мии)
         Произв. Shochiku (Мицухио Симидзу)
         Реж. КЭНДЗИ МИДЗОГУТИ
         Сцен. Ёсиката Ёда по роману Эйдзиро Хисаиты «Joseimatsuri»
         Опер. Кохэй Сугияма
         Муз. Хисато Осава
         В ролях Кинуё Танака (Фусако Овада), Санаэ Такасуги (Нацуко), Мицуо Нагата (Курияма), Томиэ Цунода (Кумико), Кумэко Урабэ.
       Осака. Потеряв мужа на войне и лишившись ребенка, умершего от туберкулеза, Фусако случайно встречает свою сестру Нацуко, жившую раньше в Корее. От Нацуко она узнает, что их родители умерли от голода. Нацуко работает танцовщицей в роскошном кабаре. Она поселяется у Фусако, которая служит секретаршей у торговца, промышляющего на черном рынке. Фусако – любовница своего шефа. Пока полиция проводит обыск у них на работе, Фусако возвращается домой без предупреждения и застает Нацуко со своим начальником. Тогда она решает стать проституткой. Ее юная родственница Кумико сбежала из семьи, прихватив с собой деньги. Кумико знакомится с человеком, выдающим себя за студента; тот подпаивает ее, грабит и насилует. Затем на нее нападает банда проституток-грабительниц, которые обирают ее догола. Нацуко, узнав о том, чем занимается ее сестра Фусако, отправляется искать ее и попадает в облаву. Нацуко принимают за проститутку, и ей приходится пройти медосмотр. Она узнает, что заражена сифилисом и беременна. В больнице она встречает Фусако, которая попрекает Нацуко за то, что та увела у нее любовника. Фусако тоже больна сифилисом, как и сестра; она испытывает такую ненависть к мужчинам, что хочет заразить их всех. Она сбегает из больницы, перебравшись через стену, опоясанную поверху колючей проволокой. Ее бывший босс и любовник арестован за торговлю опием. Он хочет, чтобы Нацуко сделала аборт. Фусако отводит сестру в больницу для брошенных женщин, чтобы она родила там, но ребенок умирает. Фусако узнает, что самой свежей новобранкой (или последней жертвой) клана «грабительниц» стала ее юная родственница Кумико. Фусако сама хочет вырваться из-под власти этого клана и кричит, что ненавидит удел проститутки. После яростной схватки с другими женщинами она уводит Кумико прочь из этого ада.
         Самый мрачный фильм Мидзогути. Взаимопересекающиеся судьбы 3 женщин ведут их всех на самое дно. Проклятие, висящее над женщинами в мире Мидзогути, здесь приобретает натуралистичность и банальность и лишено всякого трагического величия. Сила фильма в описании терзаний и метаний персонажей, которое Мидзогути сопровождает той же возвышенной интонацией, той же бесстрастностью, что характерны для самых благородных его трагедий. Обычная трезвость и чрезвычайная сдержанность героев Мидзогути в этой картине уступает место своеобразной барочной ярости, довольно редкой для этого автора. Но дикие и чудовищные проститутки из Женщин ночи принадлежат к той же униженной и оскорбленной расе, что и куртизанки былых столетий, описанные им в других картинах. Все они приносятся в жертву наслаждениям и порокам мужской половины человечества, которая испокон веков привыкла к полнейшему безразличию (отсутствию сострадания) к другому миру – миру женщин. Палач и жертва, столь же чужие друг другу, как представители разных рас, из века в век ведут борьбу, бесконечно более жестокую, нежели обычная «война полов». Описывая эту безжалостную битву, Мидзогути предлагает бескомпромиссный ее образ, который можно назвать в прямом смысле слова инфернальным.

    Авторская энциклопедия фильмов Жака Лурселля > Yoru no onna-tachi

  • 9 Akasen chitai

       1956 - Япония (85 мин)
         Произв. Daiei (Масаити Нагата)
         Реж. КЭНДЗИ МИДЗОГУТИ
         Сцен. Масасигэ Нарусава по повести Ёсидо Сибаки «Susaki nо оnnа»
         Опер. Кадзуо Миягава
         Муз. Тосиро Маюдзуми
         В ролях Матико Кё (Мики), Аяко Вакао (Ясуми), Айко Мимасу (Юмэко), Митиё Koгурэ (Ханаэ), Кумэко Урабэ (Отанэ), Ясуко Каваками (Сидзуко), Хироко Матида (Ёри).
       Есивара, квартал наслаждений в Токио, процветает уже 3 столетия. Но в наши дни (1956 г.) парламент обсуждает законопроект о запрете проституции. Этот проект тревожит и возмущает хозяина и хозяйку публичного дома «Рай», куда как раз приходит новенькая Мики. Она дочь торговца из Кобэ; сбежала из дома и некоторое время жила с американскими солдатами. Она красива, лишена комплексов и твердо намерена заработать как можно больше денег; а деньги всегда нужны ей, чтобы утолять тягу к роскоши: духам, драгоценностям, нарядам и пр. Неожиданно в публичный дом приезжает сын другой проститутки, Юмэко. Он нашел работу на заводе и хочет повидаться с матерью. Юмэко не желает принимать сына в такой обстановке. Сын осознает, где работает мать, и чувствует глубочайший стыд. Позже мать назначает ему встречу где-то в Токио. Она объясняет, что занялась этой профессией, чтобы вырастить его, но сын все равно говорит, что не желает больше ее видеть. Юмэко же надеялась поселиться с ним. Вернувшись в «Рай», она сходит с ума, и ее увозит «скорая». Мики уводит клиента у Ёри - проститутки старше ее. Ёри оскорбляет и Мики, и своего бывшего клиента. «Тот, кто платит, выберет свежую рыбу вместо тухлой», - спокойно отвечает клиент. Ёри плачет, но утешает себя мыслями о скорой свадьбе с крестьянином. Пользуясь статьей закона (еще не принятого парламентом), по которой проститутки освобождаются от долгов перед владельцами публичных домов, если решат уйти из профессии, Ёри уезжает из Токио к своему жениху. Но вскоре возвращается. В деревне с ней обращались как со служанкой или рабыней. «По крайней мере здесь, - говорит она подругам, - я трачу заработанные деньги сама». Ханаэ работает в «Раю» неполный рабочий день, чтобы прокормить туберкулезного мужа и маленького ребенка. Однажды она возвращается домой, когда муж уже собрался повеситься. Она вынимает мужа из петли и в порыве гнева винит его в трусости.
       К Мики приходит отец. Ради чести семьи он призывает ее вернуться домой. От отца Мики узнает, что ее мать умерла год назад. Отец уже успел жениться на своей прежней любовнице. Мики винит его в том, что он измучил ее мать своими бесконечными загулами. Она обращается с ним, как с клиентом, и делает вид, будто хочет затащить его в постель. Он в ужасе спасается бегством. «Какая мелодрама!» - восклицает она после его ухода. Ясуми по прозвищу Банкирша думает только о том, как бы сэкономить. Она вытягивает деньги из клиента, который хочет на ней жениться. Затем она объявляет ему: «Я торгую телом, но моя жизнь не продается». Клиент украл эти деньги у своей компании, а потому устраивает скандал в «Раю», чтобы вернуть их, и калечит Ясуми. Его разыскивает полиция. Позднее Ясуми присваивает магазин тканей и постельных принадлежностей, которым владел несчастный клиент, становится поставщицей «Рая» и предлагает бывшим коллегам услуги ростовщицы. Принятие закона против проституции отложено. Совсем юная девочка, дочь шахтера, пострадавшего при аварии, приступает к работе. Хозяйка впервые гримирует ее, причесывает и наряжает гейшей. Мики подбадривает ее: «Думай о тех, кто отдается бесплатно. Работай с огоньком». Девочка скромно строит глазки клиентам.
        85-й и последний фильм Мидзогути (сохранилось из них чуть больше 30). Близкие режиссера утверждают, что в 1956 г. у Мидзогути было множество планов и он готовился к новому повороту в своем творчестве. И все же для нас Улица стыда остается его завещанием - не только потому, что это его последняя картина, но и по внутренним причинам - сюжету, атмосфере, тщательно воссозданной в студии, и композиции, наполненной повторяющимися темами. Несколько персонажей, несколько умело переплетенных женских судеб вкратце пересказывают все творчество режиссера. Рядом со своими привычными чувствами и ситуациями - самопожертвованием и отвагой, отчаянием и безумием - Мидзогути находит место и для более современных персонажей и моделей поведения: молодая Мики, замкнутая в вынужденном, но совершенно оправданном эгоизме; циничная Ясуми, внешне излучающая безупречную жизнерадостность. Мидзогути бросает последний взгляд на этих людей, населяющих мир, жестокость которого остается неизменной, несмотря на мнимую эволюцию общества. Его камера всегда стоит там, где за внешней банальностью скрывается трагедия, где персонажи черпают чувство собственного достоинства в своем извечном несчастье. Его взгляд, неизменно внимательный и бесстрастный, ухватывает самые незаметные и самые показательные жесты актрис. Иногда он зло иронизирует над средой, хорошо ему знакомой как художнику и мужчине. В самом деле, Улица стыда свидетельствует главным образом о тайном стыде мужчины, рисовавшего портреты гейш и связанного с ними сложными отношениями. Фильм имел большой коммерческий успех и, как говорят, помог продвижению нового закона о проституции, принятому в 1957 г.
       ***
       --- Другое русское название: Улица красных фонарей.

    Авторская энциклопедия фильмов Жака Лурселля > Akasen chitai

  • 10 Chikamatsu monogatari

       1951 - Япония (102 мин)
         Произв. Daici, Киото (Масаити Нагата)
         Реж. КЭНДЗИ МИДЗОГУТИ
         Сцен. Ёсиката Ёда, Мацутаро Кавагути по пьесе Тикамацу Мондзаэмона «Мастер календарей» (Daikyoji mukashi gomon)
         Опер. Кадзуо Миягава
         Муз. Фумио Хаясака
         В ролях Кадзуо Хасэгава (Мохэй), Кёко Кагава (Осан), Эйтаро Синдо (Исюн), Сакаэ Одзава (Сукээмон), Ёко Минамида (Отама), Харуо Танака (Доки), Тиэко Нанива (Око).
       Киото, XVIII в. Осан, супруга Исюна, знатного печатника календарей для императорского двора, просит Мохэя, любимого работника своего мужа, одолжить ей немного денег для брата и матери. Она уже столько раз просила помощи у мужа, что ей неловко снова его беспокоить. Мохэй тайно влюблен в Осан и только рад ей помочь. Чтобы получить эти деньги, он собирается взять личную печать хозяина. Другой работник догадывается о его планах, и Мохэй тут же признается хозяину в том, что задумал. Его запирают в сарае. Случайно муж застает Осан с Мохэем. Осан скомпрометирована, хотя ей не в чем себя упрекнуть. Устав от измен мужа, который и сейчас увивается за служанкой Отамой, влюбленной в Мохэя, Осан предпочитает уйти из дома. Мохэй бежит вместе с ней. Скрываясь от преследователей, посланных вдогонку печатником, беглецам приходится выдавать себя за брата и сестру. Они садятся в лодку и плывут по озеру Бива, намереваясь покончить с собой. Мохэй признается Осан, что давно любит ее. Она не догадывалась об этом, и это искреннее признание лишает ее всякой охоты умирать.
       Пока в озере ищут тела двух утопленников, Осан и Мохэй поднимаются в горы. Мохэй пытается сбежать, чтобы спасти Осан от бесчестия; та догоняет его и упрекает в жестокости. Он умоляет ее вернуться к мужу. Затем приводит ее в дом своего отца у подножия горы Атаго. Отец прячет любовников, но под давлением местных крестьян, боящихся кары за укрывательство беглецов, вынужден их выдать. Осан уводят. Некоторое время спустя отец развязывает пленного сына. Осан живет у брата и матери. Она отказывается возвращаться к мужу, который ее простил. К ней приходит Мохэй. Брат выдает их, но им удается чудом избежать ареста. Имущество Исюна конфисковано, а дом его разорен - все по причине того позора, что он навлек на себя и пытался скрыть от властей. Его падению также способствовали конкуренты по ремеслу. Наконец, Осан и Мохэя находят. Привязанные друг к другу, они едут в повозке на казнь, уготованную провинившимся любовникам: распятие. По пути охранники замечают счастье и спокойствие на лицах осужденных, обреченных на смерть.
        Феодализм, описанный Мидзогути, - мир, где каждый занимает свое четко обозначенное место в иерархии обязанностей и почестей, где каждый поступок происходит как будто на глазах у всех; мир, стремящийся к уничтожению всякой личной жизни, всякой свободы. Но свобода возрождается в любви и в непредсказуемой игре страстей. Это трагическая свобода рождает между любящими людьми новое чувство долга и взаимоуважение, рядом с которыми кажутся смешными и нелепыми условности общества. На эстетическом у ровне подобный мир идеально подходит для Мидзогути. Для него персонажи могут существовать только на пике напряженности и трагедии. Каждый жест, каждая интонация, каждое чувство героев рождается в настоящем, которое равняется вечности и где нет места анекдотичному, наносному, надуманному. «Распятые любовники» (***) переживают и счастье, и несчастье, тем самым выходят за рамки законов социального мира и не подлежат осуждению. Они предстают единственными по-настоящему живыми людьми в пространстве фильма и потому под их обаяние подпадают и другие действующие лица, и зрители. Искусность, уверенность (можно подумать, что Мидзогути вообще не знакомо такое понятие, как неловкость), спокойное упорство, с которыми режиссер создает это обаяние в построении кадра, в фактуре кинопленки или в актерской игре, доказывают, что Мидзогути (по крайней мере, в последний период творчества) был совершенным кинорежиссером: равным современником (в вечности) Гёте или Шекспира, с работами которых, впрочем, может сравниться литературный материал, использованный в этой картине.
       ***
       --- Название фильма в мировом прокате.

    Авторская энциклопедия фильмов Жака Лурселля > Chikamatsu monogatari

  • 11 Joyú Sumako no koi

       1947 - Япония (96 мин)
         Произв. Shochiku, Киото (Хисао Итоя)
         Реж. КЭНДЗИ МИДЗОГУТИ
         Сцен. Ёсиката Ёда по одноименной пьесе Хидэо Нагаты
         Опер. Снгэто Мики
         Муз. Хисато Осава
       · В ролях Кинуё Танака (Сумако Мацуи), Со Ямамура (Хогэцу Симамура), Эйдзиро Тоно (Сёйё Цибети), Кикуэ Мори (Итико Симамура), Тиэко Хигасияма (Синнэй Накаяма), Тэруко Киси (Сэн), Эйтаро Одзава (Китидзо Накамура).
       Начало XX в. В театральной школе, одна из целей которой - преодолеть рамки театра кабуки и следовать идеалам современного зарубежного театра, - 42-летний Симамура заканчивает лекцию об Ибсене. Он говорит о конфликте между необходимостью жить честно и горькой реальностью общественной жизни. «Искренность, сталкивающаяся с отчаянными ситуациями, - говорит он в заключение, - вот какова главная характеристика эры современного театра, которую открыл для нас Ибсен». На собрании школьного начальства ему разрешают постановку «Кукольного дома». Но требуется найти достойную актрису на роль Норы. Актриса Сумако Мацуи решила уйти от второго мужа. Она объясняет Симамуре, что пыталась покончить с собой после 2 неудачных браков. Она сможет мириться с жизнью, лишь полностью раскрывшись как женщина и как актриса. Симамура уверен, что нашел в ней свою Нору.
       Начинаются репетиции. В поисках совершенства Сумако днем и ночью работает над текстом. Симамура отказывается прийти на официальное знакомство его дочери с женихом. Такие формальности кажутся ему устаревшими. Он считает, что его дочь сама должна найти любовь и выбрать себе подходящего мужчину. Но дочь огорчена его решением: она думает, что на всю жизнь останется без мужа. Премьера «Кукольного дома» проходит с успехом. Симамура и Симако не хотят больше расставаться: теперь для них главное - только совместная работа на сцене. И он, и она бросают семьи и начинают жить вместе. Друг Симамуры говорит, что готов ему помочь. Актриса и режиссер основывают Художественный театр, который проживет лишь год, а затем падет жертвой внутренних раздоров.
       Из-за финансовых неурядиц Сумако, триумфально сыгравшая в «Воскресении» по Толстому, вынуждена участвовать в долгих гастрольных турне, которые изматывают ее и лишают возможности работать в полную силу. После этого труппа наконец обретает постоянное место для репетиций, и государственный театр предоставляет для их спектаклей свою сцену. Сумако болеет вот уже несколько дней. Затем Симамура теряет сознание на репетиции. Его болезнь (тяжелею пневмонию) не принимают всерьез, но через несколько дней он умирает. Сумако думает, что без него больше никогда не сможет играть. Тем не менее, она вновь выходит на сцену, и вновь ее ждет успех. Временами она спрашивает у портрета Симамуры, хорошо ли она сыграла. Она играет главную роль в «Кармен». В антракте она продолжает неустанно репетировать и призывает партнера проявить больше страсти в сцене убийства. Становится известно, что она покончила с собой после спектакля. Стоя у ее тела, заваленного цветами, друзья и коллеги отдают последние почести ей и Симамуре: людям, проложившим путь современному театру.
        Важнейшая, хоть и малоизвестная картина Мидзогути, Любовь актрисы Сумако, снятая сразу же после Пяти женщин Утамаро, Utamaro о meguru gonin no onna, знакомит нас с некоторыми ключевыми аспектами художественного кредо Мидзогути, и в этом отношении 2 фильма идеально дополняют друг друга. Утамаро рассказывал о гении-одиночке, художнике из прошлого; Сумако описывает совместную работу театральной актрисы (скончавшейся в 1918 г.) и режиссера, почти наших современников. Сумако - прежде всего фильм о страсти, о жизненной силе, бурлящей в обоих героях и приводящей к тому, что они больше не могут обходиться друг без друга. Эта жизненная сила сама собой выметает из их частной жизни все отжившие социальные ритуалы - точно так же, как в их работе стряхивает пыль академизма со старого театра. Эта сила разрушительна, но в то же время несет освобождение; в ней есть что-то беспощадное и пронзительное, рожденное мастерством Мидзогути, которое в этот период достигло наивысшей утонченности. Неподвижность планов, расположение персонажей в границах кадра создают эмоцию, финальные аккорды которой (см. сцену, где Симамура уходит от жены, тещи и дочери) всегда раздаются за кадром, вне пространства плана, и в итоге существуют лишь в сердце зрителя. Именно в этом фильме, где персонажи отдают все свои силы служению тому, что следует назвать (хотя это выражение опошлено многими) «религией искусства», Мидзогути, как и в Утамаро (и снова через опосредованных персонажей), точнее всего высказывается о самом себе.
       N.В. Тот же сюжет (жизнь актрисы Сумако Мацуи) был раскрыт в том же году в фильме Тэйносукэ Кинугасы Актриса, Joyu.

    Авторская энциклопедия фильмов Жака Лурселля > Joyú Sumako no koi

  • 12 Zangiku monogatari

       1939 – Япония (143 мин)
         Произв. Shochiku
         Реж. КЭНДЗИ МИДЗОГУТИ
         Сцен. Ёсикада Еда, Мацутаро Кавагути по одноименному роману Сёсру Мурамацу
         Опер. Сигэто Мики, Ёдзо Фудзи
         Муз. Сиро Фукай
         В ролях Сётаро Ханаяги (Кикуноскэ Оноуэ), Какуко Мори (Отоку), Кокити Такада (Фукускэ Накамура), Нобуко Фусими (Онака), Гондзуро Каварасаки (Кикугоро Оноуэ), Ёко Умэмура (жена Кикугоро Осато).
       Кикуноскэ, сын очень знаменитого актера и сам актер, привязан к служанке, которая одна во всем его окружении отваживается критиковать его игру. Связь со служанкой приводит к разрыву между Кикуноскэ и его семьей. Он уезжает из города и играет в провинциальной труппе. Через год служанка приезжает к нему. После смерти директора труппы Кикуноскэ вынужден поступить в бродячий театр. Несколько лет он совершенствует в нем свое мастерство, следуя советам спутницы. Когда бродячий театр не выдерживает конкуренции с труппой женщин-борчих, подруга помогает Кикуноскэ попасть в труппу знаменитого актера. Там его ждет триумфальный успех. Но руководитель труппы поставил условие, что подруга Кикуноскэ должна с ним расстаться. Так она и делает. Кикуноскэ примиряется с семьей и становится так же знаменит, как и его отец. Он вновь видит подругу, когда та умирает. Кикуноскэ говорит ей, что его отец их простил и считает ее своей законной невесткой.
         И снова у Мидзогути осью повествования и главным залогом успеха становится готовность влюбленной женщины к самопожертвованию. По мнению Мидзогути, женщина является главной опорой мужчины не только на моральном и чувственном уровне, но и на уровне эстетическом. Несмотря на скромное положение, героиня фильма обладает безупречным вкусом, который так же прочен, как ее любовь и желание помочь спутнику достичь совершенства. Режиссерская техника Мидзогути, наблюдать за прогрессом и этапами которой всегда увлекательно, пока еще не достигла той напряженной строгости, которую приобретет после войны. Конечно, Мидзогути уже пытается добиться максимального напряжения и накала эмоций в длинных планах, снимая персонажей с большого расстояния и никогда не используя крупных планов. В этом отношении сцена финальной встречи главных героев – одна из вершин его творчества. Но чаще всего он находит удовольствие в описании замкнутого и тесного пространства сцены и закулисья при помощи многочисленных сложных движений камеры – почти как у Офюльса, поскольку в кадре постоянно появляются материальные преграды между камерой и актерами. В некоторых сценах его манера съемки и удовольствие, которое он от нее получает, интересны для нас больше, чем то, что он снимает. Это ни разу не повторится в его лучших картинах, снятых после 1945 г.

    Авторская энциклопедия фильмов Жака Лурселля > Zangiku monogatari

  • 13 Gion bayashi

       1953 - Япония (85 мин)
         Произв. Daiei, Киото (Хисакадзу Цудзи)
         Реж. КЭНДЗИ МИДЗОГУТИ
         Сцен. Ёсиката Ёда по роману Мацутаро Кавагути
         Опер. Кадзуо Миягава
         Муз. Итиро Сайто, Такэмити Мотидзуки
         В ролях Митио Когурэ (Мисхару), Аяко Вакао (Эйко), Сэйдзабуро Кавадзу (Кусуда), Эйтаро Синдо (Савамото), Итиро Сугай (Саэки), Кандзи Косиба (Кандзаки), Сумао Исиура (Кокити).
       Гион (старое название Киото). Эйко, дочь гейши и разорившегося мелкого торговца, просит подругу матери, гейшу по имени Миёхару, обучить ее секретам мастерства. Целый год Эйко учится танцам, музыке, хорошим манерам. Один из ее первых клиентов в Токио хочет овладеть ею силой. Она так сильно кусает его за губу, что он попадает в больницу. Миёхару тоже прогоняет клиента, но мирно. Их общая хозяйка отстраняет их от работы и больше не подпускает их к клиентам. Из-за расходов на обучение Эйко Миёхару задолжала хозяйке, и теперь вынуждена уступить клиенту, которого раньше прогнала. Эйко упрекает ее за это. Миёхару объясняет, что у нее не было другого выхода. Женщины обнимаются в слезах. Чуть позже, в костюмах гейш, они готовятся к участию в празднике в Гионе.
        Ремейк Гионских сестер, Gion no shimai, 1936. Тема у фильма одна: судьба и положение гейш. Их обучение изящным искусствам длится год. Их «нравственное» обучение продолжается всю жизнь. Не влюбляться, слепо подчиняться хозяину (или хозяйке), удовлетворять все нужды клиента вплоть до полного отказа от каких-либо личных предпочтений - таковы правила игры, которым должны следовать гейши (никогда не достигая этого в совершенстве). 2 гейши, показанные в фильме, - бунтарка и ее более смиренная коллега - на самом деле являются одним человеком в разные периоды жизни. Мидзогути использует длинные планы, стараясь быть бесстрастнее. Ракурсы сменяются как можно реже, персонажи часто стоят далеко от камеры, ритм неспешен: таким образом создается впечатление, что режиссер как можно меньше вмешивается в драматургию фильма, словно наблюдая за происходящим и избавляясь от всяких следов подготовки, необходимой для режиссуры. В Гионской музыке, сценарий которой крайне экономно использует сюжетные повороты, эта бесстрастность только подчеркивает лиризм последних сцен. До этого лиризм был смягчен и скрыт в глубине сюжета, зато в финале приобретает невероятную силу.

    Авторская энциклопедия фильмов Жака Лурселля > Gion bayashi

  • 14 Akai tenshi

       1966 - Япония (105 мин)
         Произв. Daiei
         Реж. ЯСУДЗА МАСУМУРА
         Сцен. Рёсо Касахара и Еритика Арима
         Опер. Сэцуо Кобаяси (ш/э)
         Муз. Сэй Икэно
         В ролях Аяко Вакао (Сакура Ниси), Синсукэ Асида (Окабэ), Юсукэ Кавасу (Орихара), Ранко Акаги (медсестра Ивасима), Аяко Икэгами (медсестра Цурусаки).
       1939 г., Маньчжурия, японо-китайская война. Медсестра рассказывает о том, что ей довелось видеть и пережить. Военные госпитали, где она работала, были один страшнее другого. В одном госпитале, полном симулянтов и настоящих психов, на нее напали сразу 5 или 6 человек; один ее изнасиловал. В другом она работает ассистенткой хирурга, ампутирующего конечности раненых, как на конвейере, чаще всего - без наркоза; отрезанные руки и ноги сваливаются в лохань. Медсестра видит своего насильника в очень жалком состоянии: она прощает его и просит хирурга сделать раненому переливание крови. Хирург соглашается при условии, что в тот же вечер медсестра придет к нему. Переливание не спасает умирающего. Вечером хирург просит медсестру раздеться и сделать ему укол морфия. Она ложится рядом, но хирург к ней не прикасается, потому что «больше не мужчина». Позднее в госпитале медсестра ухаживает за раненым, лишившимся обеих рук. Тот просит, чтобы она поласкала его, и медсестра соглашается. Чуть позже в бане она занимается с ним любовью. Он бросается с крыши и разбивается насмерть. Медсестра говорит: «Это я убила его. Зря я его осчастливила ненадолго». Она понимает, что влюбилась в хирурга. Тот объясняет, что стал бессилен из-за морфия, который ему жизненно необходим (точно так же, как патриотизм необходим солдатам, чтобы обрести храбрость в бою). Медсестра просит, чтобы хирург взял ее на фронт. Там холерой заболевает проститутка. Всех ее товарок изолируют. Тогда солдаты решают, что проституток им заменят медсестры. Накануне последнего наступления, на успех которого японцы почти не надеются, медсестра вновь учит хирурга любви. После битвы она одна остается в живых и бродит среди груд мужских и женских тел.
        Масумура, многословный и эклектичный представитель японской новой волны (см. также фильм Ко Накахиры Юношеские страсти, Kurutta kajitsu), работал на фирму «Daiei», выпустившую последние шедевры Мидзогути (ассистентом которого был Масумура), вплоть до ее разорения в 1971 г. Он делает значительный шаг вперед по смелости и жесткости повествования. Истеричный, апокалиптический мир Красного ангела расположен где-то в пространстве между Гойей и Селином. Весьма тщательно продуманное использование широкоэкранного формата и черно-белого изображения, особенно в сценах коллективного ужаса (когда в госпитале сотни раненых воют одновременно), придает фильму трагическое величие, которое ощущается и в диалогах - напр., в сценах между медсестрой и хирургом. Бесстрастная чистота черт героини усиливает гипнотическое воздействие игры актрисы. Ее героиня, говоря строго, не является носителем ни добра, ни зла. В ней проявляется и сочувствие к людям, и секс, и смерть, но есть в медсестре и нечто гораздо более тонкое: она - жестокое и логичное порождение ужасов войны, среди которых бродит как призрак, за пределами Добра и Зла.

    Авторская энциклопедия фильмов Жака Лурселля > Akai tenshi

  • 15 Allemagne, annee zero

     Germania anno zero / Deutschland in Jahre null / Allemagne, annee zero
     Германия, год нулевой
       1947 - Франция - Италия - Германия (оригинальная нем. версия: 68 мин; ит. версия: 74 мин. фр. версия: 71 мин)
         Произв. Теvеrе Film (Альфредо Гуарини и Роберто Росселлини), Salvo d'Angelo Production (Рим), Sadfi (Берлин), UGC (Париж)
         Реж. РОБЕРТО РОССЕЛЛИНИ
         Сцен. Роберто Росселлини, Карло Лидзани, Макс Кольпе по сюжету Базилио Франкины
         Опер. Робер Жюльяр
         Муз. Ренцо Росселлини
         В ролях Эдмунд Мёшке (Эдмунд Кёлер), Эрнст Питтшау (отец Эдмунда), Ингетрауд Хинце (Ева), Франц Крюгер (Карл-Хайнц), Эрих Гюне (Эннинг).
       Берлин, лето 1947 г. В разрушенном городе маленький Эдмунд Кёлер - надежда и опора своей семьи. Его отец болен и не может работать. Его старший брат, служивший в вермахте, не выходит из дома. Его сестра шатается по барам, но пока еще отказывается выходить на панель. Эдмунд копает могилы на кладбище, но оттуда его выгоняют, потому что он слишком молод, и тогда он пытается продать весы хозяина квартиры, у которого укрылась его семья. Он встречает своего бывшего школьного учителя Эннинга, который бросил преподавать и живет у богатого покровителя (который, судя по всему, очень любит окружать себя маленькими мальчиками). Эннинг дает Эдмунду пластинку с речью Гитлера, чтобы тот продал ее американским солдатам у Рейхсканцелярии. Безупречно справившись с этим заданием, Эдмунд связывается с бандой подростков и промышляет грабежом. Отцу от недоедания становится хуже; несколько дней он проводит в больнице, где может наконец поесть вволю. Дождавшись его возвращения, Эдмунд вспоминает слова Эннинга о необходимости уничтожать слабых и угощает отца отравленным чаем. Старик умирает. Эдмунд рассказывает о своем поступке Эннингу, но тот в ужасе называет его чудовищем. Мальчик убегает. Некоторое время спустя он бросается с крыши разрушенного дома.
        3-я часть трилогии Росселлини о войне (после фильмов Рим, открытый город, Roma città aperta и Пайза, Paisà). Германия, год нулевой великолепно увязывает между собой эти 2 картины, следующие, в основном, документальному направлению, и серию интимистских фильмов с Ингрид Бергман. В самом деле, в контексте необыкновенно сильного описания реального состояния общества Росселлини прежде всего хочет рассказать историю одного-единственного персонажа - Эдмунда. В этом отношении фильм представляет собою квинтэссенцию неореализма в понимании Росселлини. «Неореализм, - писал он, - состоит в том, чтобы с любовью следовать за человеком, за всеми его впечатлениями и открытиями. Этот человек кажется совсем маленьким под гнетом некой силы, которая стоит выше его и наносит безжалостный удар в тот миг, когда человек начинает дышать свободно и не ожидает беды. Для меня важнее всего как раз это ожидание; на него надо делать упор, не ослабляя финального краха». («Cahiers du cinema», август-сентябрь 1955 г.; перепечатка - в книге «Rossellini, Le cinema revele»). Итак, камера пристально следит за слабым, уязвимым человеком; в результате образуется большое количество довольно длинных планов, и потому в фильме Германия, год нулевой гораздо меньше склеек (всего 248 планов), чем в Риме или Пайзе.
       Росселлини переносит место действия своих картин из Италии в Германию - территория его творчества расширяется; вскоре она достигнет масштабов всей Европы, а затем и целого континента (Индия). На Германию, как и на все свои темы и персонажей, Росселлини смотрит и с социальной, и с нравственной точек зрения. Для него поле социального анализа и поле анализа нравственного полностью совпадают. Он сам с такой точностью выразил свои мысли, что нам остается лишь процитировать его: «Немцы были такими же людьми, как и все остальные: что же привело их к катастрофе? Ложная мораль, сама сущность нацизма, отказ от жалости в пользу культа героизма, восхваление силы вместо слабости, тщеславия вместо простоты. Вот почему я выбрал историю про невинного ребенка, которого извращенные утопические идеи толкают на преступление, которое в его глазах выглядит героическим поступком. Но в нем еще не погасла искра нравственности: он кончает жизнь самоубийством, чтобы избавиться от этой боли и этого противоречия» (там же).
       Что касается вымысла, Росселлини отнюдь не пренебрегает им; наоборот, он вовсю использует его для пущей скандальности: здесь она выражается в самой фигуре ребенка, преступника и самоубийцы; в фильме Европа 51, Europa 51 - в финальном осуждении Ирен. Характерные особенности стиля Росселлини - сдержанность, граничащая с бесстрастностью (в этом Росселлини близок к Мидзогути). документальная жесткость (т. е. искусство грубой, неприукрашенной документалистики), повышенное внимание к ближнему - все более усиливаются по мере того, как жизнь маленького Эдмунда близится к финалу. К этому следует добавить лаконичность, быстрый темп повествования (его можно сравнить со сбивчивой речью рассказчика), идущие от крайней сдержанности режиссера, от его близкого знакомства с темой и веры в зрелость зрителя; эта вера иногда оборачивалась против него.
       БИБЛИОГРАФИЯ: раскадровка (248 планов) в «Roberto Rossellini: la trilogia della guerra», Bologna, Cappelli Editore, 1972 (английский перевод - Grossman, New York, 1973).

    Авторская энциклопедия фильмов Жака Лурселля > Allemagne, annee zero

  • 16 Angelo bianco

       1955 - Италия (95 мин)
         Произв. Titanus, Labor
         Реж. РАФФАЭЛЛО МАТАРАЦЦО
         Сцен. Раффаэлло Матараццо, Джованна Сория, Пьеро Пьеротти, Альдо Де Бенедетти
         Опер. Тонино Делли Колли
         Муз. Микеле Коццоли
         В ролях Амедео Надзари (Гвидо Канали), Ивонн Сансон (Сестра Аддолората = Луиза/Лина), Энрика Дирелл (Елена Карани), Альберто Фарнезе (Польдо), Флора Лилла (Флора), Филипп Эрсан (Марио), Нерио Бернарди (адвокат Росси), Вирджилио Риенто (доктор Марини), Паолетта Куаттрини (Паолетта).
       Действие начинается с того места, на котором закончился фильм Ничьи дети, I Figli di nessuno, Гвидо Карани (Канали в Ничьих детях) не может простить своей жене Елене то зло, что она причинила ему и его сыну; он требует развода и получает право воспитывать дочь. Елена, вовсе не намереваясь подчиняться решению суда, спешно увозит девочку в маленькой моторной лодке и вскоре попадает в шторм. Пустую лодку находят на берегу. Гвидо в отчаянии. Молодой бригадир Польдо уговаривает его вернуться к руководству работами в каррарском карьере. Только с головой погрузившись в работу, Гвидо наконец обретает хоть какой-то покой. Сев на поезд, он замечает в остановившемся рядом составе женщину, поразительно похожую на Луизу. Он даже задумывается, не сама ли это Луиза. Женщина оказывается артисткой из гастролирующего мюзик-холла; ее зовут Лина. Она чувственна, пылка, почти вульгарна и своим поведением резко отличается от Луизы. Гвидо, пораженный сходством, не раз ждет ее у дверей театра. Лину он во всем устраивает. Однажды вечером они выпивают вместе, и Лина отводит захмелевшего Гвидо к себе в комнату. У него начинается жар, и он в бреду принимает Лину за Луизу. «Наконец-то я нашел тебя, - говорит он. - Ты красива, как и прежде. Прости за все зло, что я тебе причинил». Позднее, придя в себя, он рассказывает Лине свою историю. Она уязвлена тем, что за ней ухаживали только ради ее внешнего сходства с другой, но все же они проводят ночь вместе, после чего Гвидо уходит.
       Лина, беременная от Гвидо, арестована за соучастие в сбыте фальшивых денег и попадает в тюрьму. Ее жестоко избивают сокамерницы, несправедливо принимающие ее за доносчицу. Чувствуя приближение смерти, она зовет к себе Луизу (сестру Аддолорату). Лина умоляет ее поговорить с Гвидо, чтобы он заменил ребенку отца. После родов Гвидо женится на Лине прямо в тюрьме. Нечеловеческими усилиями Лина садится, чтобы принять участие в церемонии, затем теряет сознание. Ее сокамерницы пользуются случаем и пытаются сбежать. Предводительница группы берет в заложники младенца, и у Лины нет сил ей помешать. В тюрьме вспыхивает пожар. Лина умирает на руках у Гвидо. Беглянок окружают в тюремном дворе. Предводительница отказывается отдавать ребенка. Сестра Аддолората шагает к ней и отнимает его. Женщины охвачены ужасом: им кажется, будто перед ними не просто монашенка, а реинкарнация Лины. Сестра Аддолората передает младенца Гвидо со словами: «Назовите его Бруно».
        Финал Ничьих детей оставил главных героев в трагической ситуации, почти несовместимой с духом народной мелодрамы, который требует, чтобы горе, каким бы огромным оно ни было, всегда уравновешивалось и исчерпывалось до конца. Главные герои потеряли ребенка и при этом не могли воссоединиться, не изменив своим убеждениям, поскольку Луиза посвятила себя религиозному призванию. Оказавшись в тупиковой ситуации, сценаристы Белого ангела проявляют, не побоимся этого слова, гениальную ловкость, чтобы из нее выбраться. Появление персонажа Лины (двойника Луизы) вновь усиливает интерес к героям, завязывая вокруг них новые любовные, нравственные и религиозные сюжетные линии. Сюжет ведет Гвидо к еще более эмоциональной развязке и еще более сильному отчаянию, нежели то, что ему довелось испытать в финале Ничьих детей (на этот раз Гвидо теряет законную жену и дочь). Он проходит через несколько сильных психологических состояний - беспокойство, внушаемое сходством 2 женщин (как тут не вспомнить Головокружение, Vertigo?), затем подавляемая страсть к двойнику Луизы; все эти состояния после множества перипетий приводят его к примирению с миром, когда Луиза передает ему в руки ребенка, рожденного Линой.
       Фильм дает Ивонн Сансон возможность весьма талантливо воплотить 2 важнейших женских образа народной мелодрамы: грешницу и искупительницу. Искупительница (сестра Аддолората), сама некогда бывшая грешницей, поскольку состояла во внебрачной связи с Гвидо в 1-м фильме, вмешивается в судьбу Лины (которая есть не кто иная, как она сама до принятия сана) и таким образом получает возможность сделать то, чего не смогла совершить для собственного ребенка. Она спасает ребенка и наконец передает его в руки отца. Чтобы выполнить эту миссию, искупительница нуждается в грешнице не меньше, чем грешница нуждается в ней. Оба персонажа (или обе стороны одного персонажа) оказываются тесно связаны, и связь эта приобретает множество нюансов в многовековой тематике жанра.
       Ни успех Оков, Catene, Мучения, Tormento, 1951 и прочих мелодрам, ни особая насыщенность сценария Белого ангела не толкают Матараццо изменить основы и принципы режиссуры. Здесь, как и в других его мелодрамах, экспрессивность рождается из нарочитой и методичной экономии средств, декораций, действующих лиц. Даже словарный набор в диалогах свидетельствует о постоянных поисках простоты и универсальности. В финальных сценах геометричность режиссуры наполняет драматургическое содержание действия неисчерпаемым лиризмом; при этом метафизическая, фантастическая нотка, родившаяся в Ничьих детях (с финальным появлением сестры Аддолораты), в Белом ангеле крепнет, поскольку связь между Луизой и Линой приобретает почти сверхъестественные масштабы. Ничьи дети и Белый ангел, конечно, должны рассматриваться как 2 части одного фильма. Тот факт, что они были созданы с промежутком в 4 года (за это время режиссер успел снять 7 значительных фильмов), говорит о собранности и о цельности стиля Матараццо. На драматургическом уровне 2 этих фильма коренным образом обновляют тематику, свойственную жанру, то есть заставляют ее жить новой, пылкой и творческой жизнью. Правда мелодрамы и того, что призван выражать этот жанр, находится выше отдельных личностей и действующих лиц сюжета. Функции, выполняемые персонажами (материнские, спасительные и искупительные) оказываются важнее самих персонажей. Луиза и Лина представляют собой единое целое, которое выходит за пределы отдельных личностей и продолжает жить даже после смерти одной героини. На визуальном уровне 2 этих фильма демонстрируют большое количество перипетий и делают это мастерски, в сжатом и возвышенном стиле, который можно поставить рядом со стилем Ланга или Мидзогути.

    Авторская энциклопедия фильмов Жака Лурселля > Angelo bianco

  • 17 Back Street

    1. (1932)
       1932 - США (93 мин)
         Произв. U (Карл Леммле-мл.)
         Реж. ДЖОН М. СТАЛ
         Сцен. Глэдис Леймен, Линн Старлинг по одноименному роману Фэнни Хёрст
         Опер. Карл Фройнд
         В ролях Атрии Данн (Рей Шмидт), Джон Боулз (Уолтер Сэксел), Джун Клайд (Фреда Шмидт), Джордж Микер (Курт Шендлер), Зэйсу Питтс (миссис Доул), Ширли Грей (Франсин), Дорис Ллойд (миссис Сэксел), Джейн Даруэлл (миссис Шмидт).
       Цинциннати, незадолго до введения сухого закона. Девушка по имени Рей Шмидт отвергает предложение руки и сердца от молодого владельца магазина велосипедов. Он ей очень нравится, но она его не любит. Вскоре она знакомится на вокзале с тем, кому суждено стать любовью всей ее жизни: молодым банкиром Уолтером Сэкселом. Тот хочет познакомить ее с матерью и назначает свидание у музыкального киоска. В последнюю минуту судьба не дает Рей прийти вовремя.
       5 лет спустя они вновь встречаются в Нью-Йорке. Уолтер женат. Он покупает Рей квартиру, и с этого момента девушка существует на задворках жизни Уолтера: ее собственная жизнь полна тоски, ожидания и разочарований. Она советует подруге не поступать как она. Пока Уолтер разъезжает по Европе, Рей вновь находит торговца велосипедами: теперь он преуспел в автомобильной промышленности. Он снова делает ей предложение. Она соглашается и переезжает к нему. Но Уолтер приходит за ней. Ей снова предстоит жить в его тени, следовать за ним повсюду, по при этом держаться на расстоянии. Одна лишь супруга Уолтера ничего не знает об этом. После круиза сын Уолтера устраивает сцену Рей и требует, чтобы она рассталась с его отцом. Уолтер рассказывает сыну о своем знакомстве с Рей и историю всей их жизни. Вскоре после этого его разбивает паралич. Уолтер умирает, в последний раз набрав номер Рей. Та представляет, что было бы, успей она на свидание у музыкального киоска. Затем умирает и она.
        Одна из знаменитых мелодрам Джона Стала, выдающегося мастера жанра в довоенной Америке. Сила его стиля основана на чистоте, трезвости, классицизме (далеком от причудливых и безумных порывов Фрэнка Борзэйги), отказе от интонационного перепада (в отличие от экспериментов Маккэри). Эмоции рождаются как раз из этой чистоты: камера стремится быть всего лишь зеркалом, отражающим достойную, без резких скачков и эмоциональных взрывов, игру актеров. Подобно персонажам - пленникам ситуации, из которой они так и не смогут вырваться при жизни, - зрителя тоже постепенно охватывает меланхолия, перерастающая в грусть и отчаяние. И порождаются эти чувства мелодикой и единообразием стиля. Стал даже не призывает, подобно Мидзогути, к метафизической покорности судьбе. Он ни к чему не призывает. Он показывает навеки изломанные, ущербные жизни, изменить которые не в силах никакое решение, исходящее от того или иного персонажа. Стал не обличает никаких роковых социальных явлений: он инстинктивно чувствует, что любое объяснение материального, социального или логического порядка, к которому мог бы прибегнуть режиссер, разрушит сочиняемую им хрупкую и приглушенную мелодию. Он украдкой говорит лишь о проклятии любви и времени. Именно поэтому финальный воображаемый флэшбек, весьма оригинальный сам по себе, обладает такой силой и необходимостью: только в воображении персонажи наделены способностью изменить судьбу; только в смерти (или в вечности) им ничто не помешает объединить свои судьбы. Ремейки Роберта Стивенсона (1941, см. след. статью) и Дэйвида Миллера (1961).
    2. (1941)
       1941 - США (89 мин)
         Произв. U (Брюс Мэннинг)
         Реж. РОБЕРТ СТИВЕНСОН
         Сцен. Брюс Мэннинг, Феликс Джексон по одноименному роману Фэнни Хёрст
         Опер. Уильям Дэниэлз
         Муз. и дир. Шарль Превен
         В ролях Шарль Буайе (Уолтер Сэксел), Маргарет Саллаван (Рей Шмидт), Ричард Карлсон (Курт Стэнтоп), Фрэнк Макхью (Эд Портер), Фрэнк Дженкс (Гарри), Тим Холт (Ричард Сэксел), Пегги Стюарт (Фреда Смит).
        За исключением некоторых деталей, повороты сюжета совпадают с оригинальным одноименным фильмом Джона Стала (Back Street, 1932). Впрочем, есть небольшая разница: сначала мы попадаем в 1900 г., затем - в 1905 и в 1928 гг. Красочное погружение в стиль ретро (к примеру, открывается фильм сценой испытания 1-го автомобиля на улицах Цинциннати) ничего не добавляет сюжету, тем более что Стивенсон отнюдь не пользуется возможностью для более точного и обстоятельного социального исследования. Стиль Роберта Стивенсона уступает стилю Джона Стала по чистоте, цельности и элегантности. Он прозаически нейтрален, он услужливо копирует образец, не пытаясь как-то обновить его изнутри. В этой копии, не соответствующей оригиналу по уровню стиля, стоит, однако, приветствовать прекрасную игру Маргарет Саллаван - увы, в гораздо менее удачной компании, нежели Айрин Дани. Талант актрисы и сценарий, весьма крепкий при всей своей простоте, делают фильм приемлемым и даже трогательным - особенно для тех, кто не видел 1-й версии.

    Авторская энциклопедия фильмов Жака Лурселля > Back Street

  • 18 Catene

       1949 - Италия (86 мин)
         Произв. Labor, Titanus
         Реж. РАФФАЭЛЛО МАТАРАЦЦО
         Сцен. Альдо Де Бенедетти и Никола Мандзари по сюжету Либеро Бовио и Гаспаре Ди Маджо
         Опер. Марио Монтуори
         Муз. Джино Кампези
         В ролях Амедео Надзари (Гульельмо), Ивонн Сансон (Роза), Альдо Никодеми (Эмилио Марки), Роберто Муроло (эмигрант), Альдо Сильвани (адвокат), Тереза Франкини (Анна) и дети - Джанфранко Магалотти (Тонино) и Розалия Рандаццо (Анджела).
       Роза счастливо живет в Неаполе с мужем-автомехаником, маленьким сыном и дочерью. Однажды некий клиент, член банды угонщиков автомобилей, оставляет в их гараже автомобиль для починки. Его сообщник Эмилио у знает в Розе женщину, которую некогда любил и на которой хотел жениться. Он начинает повсюду ее преследовать и втирается в дружбу к ее мужу, предлагая ему деловое партнерство и расширение мастерской. Роза никогда не говорила мужу Гульельмо о своем бывшем женихе. Эмилио шантажирует ее, грозя сказать мужу, что они были любовниками, хотя это неправда. Чтобы остановить Эмилио, Роза соглашается встретиться с ним в отеле. Гульельмо узнает об этом от детей, отправляется в тот же отель и, обезумев от ревности, бросается на Эмилио и убивает его. Скрываясь от правосудия, он уплывает в Америку по фальшивому паспорту, предварительно заставив мать и сына поклясться именем Святой Девы, что ноги Розы никогда больше не будет в их доме. Розу выгоняют из дома, и жизнь ее становится хуже каторги. В рождественскую ночь она умоляет свекровь позволить ей взглянуть на спящую дочурку, и та соглашается. Тем временем в Огайо Гульельмо ведет безрадостную жизнь эмигранта. Его личность установлена; его берут под арест и привозят в Италию, чтобы судить. Адвокат Гульельмо уговаривает Розу солгать на суде, заявив, будто она собиралась уехать с Эмилио. Это признание побуждает присяжных вынести приговор, благоприятный для Гульельмо, и тот выходит на свободу. Адвокат говорит Гульельмо, что его жена невиновна и пошла на немалую жертву, солгав в суде. Гульельмо в последний момент успевает спасти Розу от самоубийства и отводит ее в свой дом, к детям.
        Начиная с 1933 г., Матараццо работал в разных жанрах (комедия, детектив, историческая драма и др.), но к началу 50-х гг. он серьезно задумывается над тем, какой оборот примет его карьера в дальнейшем. Он собирается снять мелодраму, но, как всегда, полон сомнений, не уверен в себе и не знает, нужно ли ему ступать на этот путь. Его окружение, друзья и, в особенности, Моничелли и Фреда (который был его продюсером на Авантюристке с верхнего этажа, L'avventuriera del piano di sopra, 1941) полностью поддерживают его выбор. Воодушевленный их поддержкой, Матараццо с головой бросается в эту авантюру. Взявшись в Оковах за совершенно новый для себя жанр, он добивается столь же огромного, сколь и неожиданного успеха (в 1949–1950 гг. Оковы стали безоговорочным лидером по кассовым сборам в Италии), после которого снимет целый цикл картин, растянувшийся на десятилетие. В конечном счете, имя Матараццо станет все больше ассоциироваться только с мелодрамами, что не дает верного представления о необыкновенно эклектичной карьере режиссера. Несмотря на сказочный успех у публики (а может, именно по его причине), эти мелодрамы надолго стали объектом презрения итальянской интеллигенции и критики, пока французские киноманы не открыли их для себя заново в конце 50-х гг. Ситуация настолько банальная, что ни к чему останавливаться на деталях. (Мы восхищались этими фильмами в районных кинотеатрах вроде «Артистик-Вольтер», чувствуя, будто ступаем на неведомый континент, и не зная о том, что в Италии их посмотрели миллионы зрителей. Но, в конце концов, в те времена и Уолш, и Жак Турнёр, и многие другие были еще растворены в безликой массе ремесленников и поденщиков голливудского кинематографа.) Некоторые и по сей день упорно игнорируют или отвергают эти фильмы. Но их позиция все больше уходит в прошлое и, конечно, забудется вместе с ними.
       На самом общем уровне фильмы Матараццо утверждают позиции мелодрамы как самого универсального жанра. Если есть 1001 способ смешить и смеяться, в зависимости от языка, страны и эпохи, плачут, кажется, все одинаково, и в сюжетах мелодрам Матараццо могут узнать себя зрители всей земли. И все же во многих отношениях это самые «национальные», самые характерные для Италии фильмы на свете - напр., в них часто подчеркивается горькая участь эмигранта, выпадающая тому или иному персонажу. (Больше всего она выделяется в картине Кто без греха, Chi e senza peccato, 1952, поставленной по «Женевьеве» Ламартина.) Семейная, социальная, религиозная атмосфера, окутывающая сценарии, не встречается нигде, кроме Италии. Конечно, эта атмосфера не стремится в точности передать реальность эпохи, и Матараццо в Народном поезде, Treno popolare, ставший провозвестником неореализма, теперь словно поворачивается спиной к этому направлению. В самом деле, общество, где разворачивается действие его картин, в цельном и стабильном виде перестало существовать после Второй мировой войны, но корни его были достаточны крепки и живучи, чтобы затронуть послевоенного зрителя. В следующие десять лет, в фильмах с Надзари и Сансон Матараццо создаст собственное, простое и при этом утонченное видение мелодрамы, ясно и замечательно тонко раскрывающее глубины психологии общества. В сюжетах этих фильмов несправедливость, непонимание между людьми и изоляция, в которую эти люди попадают, показаны либо временными и поправимыми невзгодами (как в этой картине), либо, напротив, совершенно непреодолимыми препятствиями (см. Ничьи дети, I Figli di nessuno).
       На драматургическом уровне эти фильмы кажутся простыми, поскольку автор со спокойной, почти гениальной зрелостью разрешает в них все проблемы, которые сам же и ставит перед собой. В этом ему помогает сценарист Альдо Де Бенедетти, за внешней наивностью скрывающий неисчерпаемое мастерство в построении драматургической конструкции и нагнетании напряжения. В Оковах есть, напр. момент, когда сюжет, кажется, совсем замыкается на себе и вот-вот неизбежно застопорится. Да и как ему развиваться дальше? Все персонажи изолированы или оторваны друг от друга: бабушка и внуки остались в родной квартире; отец сбежал в Америку; мать изгнана из дома и живет одна в другом районе. Этой проблеме найдено яркое, элегантное и выразительное решение (возвращение отца под конвоем жандармов, процесс, самоотверженная ложь матери, оправдание и освобождение виновного). Оно обладает своеобразной математической строгостью и при этом насыщено множеством смыслов.
       Некоторые упрекали эти фильмы в банальности и оппортунизме: совершенно очевидно, что эти люди не способны были увидеть то, что было у них перед глазами. В мире мелодрам Матараццо важнейшее значение имеют религия и культ семьи. Этот мир существует лишь благодаря связи каждого персонажа с богом и с семьей. Как только над этой связью нависает опасность, вся энергия персонажей и фильма бросается на то, чтобы сохранить ее, даже если для этого придется тайно (а иногда и явно) манипулировать социальными условностями, общественным мнением, правосудием и т. д., как это ясно показывают заключительные сцены Оков, где только публичная ложь героини позволяет восстановить цельность семьи. В Оковах уже содержится все главное, что будет отличать и 6 следующих фильмов (Мучение, Tormento, 1950; Ничьи дети; Кто без греха…, Chi e senza peccato…, 1952: Кругом!, Torna! 1954; Белый ангел, Angelo bianco; Грустная осень, Malinconico autunno, 1958): идеальная пара Надзари - Сансон; умелая драматургическая конструкция, где режиссерский стиль становится лиричнее, по мере того, как тучи сгущаются вокруг персонажей, строгая простота диалогов; нагота и почти прозрачная чистота изображения. Оковы и другие фильмы из этой серии можно назвать лирическими эпюрами, ни в чем не уступающими самым совершенным картинам Ланга, Дрейера или Мидзогути.
       N.В. Ивонн Сансон, родившаяся в Греции от отца русско-французских кровей и матери турецко-польских кровей, переехала в Италию в 1943 г., собираясь начать карьеру в кино. Несколько лет спустя она чуть было не отказалась от этой затеи, но тут Россано Брацци познакомил ее с Риккардо Фредой. Фреда тут же поручил ей маленькую роль (без слов) в Черном орле, Aquila Nera, съемки которого только начались, затем другую, более значительную роль в Таинственном всаднике, Il Cavaliere misterioso. Очень быстро она стала одной из знаковых актрис итальянского кино. Недавний фильм Джузеппе Торнаторе Новый кинотеатр «Парадизо», Nuovo Cinema Paradiso, 1988 точно и с юмором показывает неожиданный триумф Оков и затруднительное положение, в котором оказались директоры кинотеатров, не способные удовлетворить аппетиты зрителей.

    Авторская энциклопедия фильмов Жака Лурселля > Catene

  • 19 Citizen Kane

       1941 - США (119 мин)
         Произв. RKO, Mercury Theatre Production (Орсон Уэллс)
         Реж. ОРСОН УЭЛЛС
         Сцен. Герман Дж. Манкивиц. Орсон Уэллс
         Oпер. Грегг Тоуленд
         Муз. Бернард Херрманн
         Худ. Ван Пест Полглейз, Перри Фергюсон, Даррелл Силвера
         В ролях Орсон Уэллс (Чарлз Фостер Кейн), Джозеф Коттен (Джедедайя Лиланд), Дороти Камингор (Сьюзен Александер Кейн), Эверетт Слоун (мистер Бернстайн), Джордж Кулурис (Уолтер Паркс Фетчер), Рей Коллинз (Джеймс У. Геттис), Рут Уоррик (Эмили Нортон Кейн), Эрскин Сэнфорд (Герберт Картер), Уильям Алленд (Джерри Томпсон), Агнес Мурхед (миссис Кейн), Ричард Беэр (Хиллмен), Пол Стюарт (Реймонд).
       На ограде поместья «Занаду» висит табличка с надписью «Вход воспрещен». В замке умирает одинокий мужчина. Он выпускает из рук стеклянный шар, внутри которого снег падает на маленький домик, и произносит одно лишь слово: «Rosebud» («бутон розы»). Его тело обнаруживает медсестра. Выпуск кинохроники вкратце пересказывает жизнь и карьеру этого человека - Чарлза Фостера Кейна. Поселившись в роскошном поместье «Занаду» (постройка которого, впрочем, так и не была завершена), Кейн загромождал его своей коллекцией, прежде всего - скульптурами, которые зачастую даже не извлекались из ящиков. Ему принадлежали 37 газет, радиостанция, здания, корабли и т. д. В 1868 г. его мать, хозяйка гостиницы, получила в счет погашения долга бумаги на владение заброшенного золотого прииска в Колорадо. Оказалось, что прииск находился на сказочной жиле - 3-й в мире по величине. Кейн начинает политическую карьеру: его причисляют то к фашистам, то к коммунистам, сам же он называет себя простым американцем. С 1895 по 1941 г. он занимает все возможные политические посты, вызывая в народе то любовь, то ненависть поочередно. Со своей 1-й женой, племянницей президента США, он разводится в 1916-м; через 2 года она погибает вместе с их сыном в авиакатастрофе. Кейн женится на оперной певице Сьюзен Александер, для которой строит «Оперу» в Чикаго. Этот брак также заканчивается разводом. В 1916 г. Кейн бьется за пост губернатора штата Нью-Йорк, но терпит поражение на выборах. Скандал, связанный с его частной жизнью (его застают с певицей - той самой, на которой он впоследствии женится), лишает его шансов на успех. После кризиса 1929 г. его империя несет серьезные убытки. Выступая по радио, он утверждает, что никакой войне не бывать. Он превращается в старика, которого никто не принимает всерьез, и в 70 лет умирает.
       Хроника заканчивается; после просмотра директор новостного агентства дает журналисту по фамилии Томпсон задание выяснить смысл последних слов Кейна: «бутон розы». Первым делом Томпсон направляется в кабаре Сьюзен Александер в Атлантик-Сити. Та не трезва и отказывается его принять. После этого Томпсон получает разрешение ознакомиться с рукописными мемуарами Фетчера, бывшего опекуна Кейна.
       1-й ФЛЭШБЕК: В 1871 г. вопреки воле отца мать Кейна поручает ребенка заботам Фетчера, которому также переходит его состояние. Маленький Чарлз толкает Фетчера и бьет его санками. Он отчаянно противится расставанию с родителями. В 25 лет, исключенный из нескольких колледжей, он становится 6-м в списке богатейших людей планеты. Среди всех его владений лишь одно интересует Кейна: газетенка «Инкуайрер». Кейн лично берется управлять ею по новым методам. «Инкуайрер» не пропускает ни одного скандала, включая тот, в который замешана железнодорожная компания, одним из главных акционеров которой является Кейн. В 1929 г. он уступает права на все свои газеты. «Если бы я не был богат, - говорит он, - я мог бы стать великим человеком».
       НАШЕ ВРЕМЯ: Томпсон находит Бернстайна, ближайшего помощника Кейна.
       2-й ФЛЭШБЕК. Бернстайн вспоминает, как Кейн взял управление «Инкуайрером» в свои руки. Кейн располагается в редакции и проводит там 24 часа в сутки. Он сочиняет и публикует декларацию принципов, в которой клянется всегда отстаивать права человека и говорить только правду. Вскоре тираж «Инкуайрера» обгоняет тираж главного конкурента - газеты «Кроникл», некогда в 20 раз больший. За 6 лет Кейн переманивает к себе весь редакторский штат «Кроникл». Успех газеты отмечается широким банкетом с танцовщицами мюзик-холла. Кейн покупает в Европе самый крупный бриллиант на планете. Он женится на Эмили Нортон, племяннице президента США.
       НАШЕ ВРЕМЯ. Бернстайн выдвигает гипотезу, что «бутон розы» - это вещь, потерянная когда-то Кейном. Он советует Томпсону расспросить Лиланда, однокашника Кейна, который некогда был его лучшим другом. Томпсон направляется в больницу «Хантингтон», где доживает свои дни стареющий Лиланд. Тот рассказывает ему о Кейне: «Он всегда поступал жестоко… В нем было определенное благородство… Он никогда не откровенничал о себе… Он придерживался самых разных мнений».
       3-й ФЛЭШБЕК. Лиланд рассказывает о супружеской жизни Кейна с его 1-й женой. Виделись супруги только за завтраком. Эмили упрекала мужа в том, что он все время проводит в редакции газеты и публикует нападки на ее дядю-президента.
       НАШЕ ВРЕМЯ. Комментарий Лиланда: «Кейн искал любви, но сам не мог ничего дать взамен».
       4-й ФЛЭШБЕК. Лиланд вспоминает, как однажды ночью Кейн знакомится на улице с девушкой - Сьюзен Александер. У Сьюзен болят зубы: она приглашает Кейна к себе домой. Она работает в музыкальном магазине и мечтает стать певицей. Во время предвыборной кампании Кейн втаптывает в грязь своего оппонента Геттиса. Тот пытается заставить Кейна снять свою кандидатуру, грозя обнародовать его связь со Сьюзен: Кейн отказывается. Геттис публикует обличительную статью. Кейна бросает жена, он проигрывает выборы. Лиланд, ведущий авторскую колонку в «Иикуайрере», упрекает Кейна, что тот из милости дает рабочим права, за которые те могут побороться сами. Он обвиняет Кейна в невнимании ко всем, кроме себя самого. На долгие годы друзья прекращают общаться: Лиланд просит перевода в Чикаго. Кейн женится на Сьюзен и строит для нее «Чикагскую Оперу». Она дебютирует в «Саламбо». Подводя итог премьере в рецензии, Лиланд называет Сьюзен невежественной дилетанткой. Напившись до беспамятства, он засыпает над печатной машинкой. Кейн дописывает статью за Лиланда и увольняет его с чеком на 25 000 долларов.
       НАШЕ ВРЕМЯ. Комментарий Лиланда: «Он захотел доказать, что остается честным человеком». Томпсон снова приходит к Сьюзен: на этот раз ему удается разговорить ее.
       5-й ФЛЭШБЕК. Сьюзен вспоминает унизительные уроки пения, к которым принуждал ее Кейн. Это он против ее воли хотел сделать из Сьюзен оперную диву. После провала чикагской премьеры она бесится от злости, читая статью Лиланда. Тот же впоследствии отправляет Кейну рукопись его декларации принципов. Кейн заставляет жену продолжать выступления в Америке и поддерживает ее хвалебными рецензиями в своих газетах. Сьюзен пытается покончить с собой; после этого Кейн отказывается от попыток сделать из нее певицу. Они поселяются в уединении в только что отстроенном, огромном и мрачном поместье «Занаду». Сьюзен снова и снова собирает гигантский паззл. Невероятный по пышности пикник на берегу моря лишь добавляет мрачности обстановке. Супруги ссорятся. Сьюзен пакует чемоданы.
       НАШЕ ВРЕМЯ. Слова «бутон розы» ничего не говорят Сьюзен. Она советует Томпсону обратиться к Реймонду, мажордому «Занаду», 11 лет проведшему на службе у Кейна. Реймонд соглашается говорить за вознаграждение в 1000 долларов.
       6-й ФЛЭШБЕК. После ухода Сьюзен, Кейн громит мебель в ее комнате, а затем, держа в руке хрустальный шар, шепчет слова «бутон розы».
       НАШЕ ВРЕМЯ. Больше мажордому нечего сказать о «бутоне розы». Фотографы во всех возможных ракурсах делают снимки поместья и огромных коллекций Кейна. Горы рухляди отправляются в огонь: мелькают в пламени и санки маленького Чарлза, на которых видна надпись, не замеченная никем, кроме их владельца: «Rosebud». На ограде «Занаду» по-прежнему висит табличка с надписью «Вход воспрещен».
        Сразу после выхода на экраны и в 1-е послевоенные годы фильм произвел настолько сильное впечатление, что немедленно занял место в списках величайших фильмов за всю историю кинематографа, составляемых историками, критиками и простыми киноманами (это место он занимает и по сей день). В недавно вышедшей в свет книге Джона Кобала «Сто лучших фильмов» (John Kobal. The Top 100 Movies, London. Pavilion Books, 1989), куда включены 80 списков фильмов со всего мира, Гражданин Кейн занимает 1-ю позицию. Немалая - и, без сомнения, важнейшая - доля его оригинальности присутствовала уже на бумаге задолго до 1-го съемочного дня. Она связана с сюжетной конструкцией фильма, содержащей в себе как минимум 3 новаторских элемента. Прежде всего, фильм открывается кратким экскурсом или оглавлением в виде кинохроники, где пересказываются основные вехи жизни и карьеры Кейна. Таким образом, в самом начале намечаются главные этапы, по которым в дальнейшем будет развиваться сюжет. Это абсолютно оригинальный прием: нам не известны другие фильмы, которые бы предварялись подобным вступлением. 2-й новаторский элемент: систематическое и неоднократное использование флэшбеков, придающее Гражданину Кейну структуру фильма-расследования. Флэшбеки связаны с 5 различными рассказчиками, с которыми общается ведущий расследование журналист. Один рассказчик - опекун Кейна Фетчер - поначалу вступает в действие лишь заочно, как автор читаемых журналистом мемуаров; однако в других частях фильма мы наблюдаем его во плоти. Неожиданный поворот, подстегивающий любопытство зрителя: 1-й же человек, к которому обращается за помощью журналист (Сьюзен Александер), отказывается с ним разговаривать: ее рассказ окажется лишь 5-м из 6 флэшбеков. Хотя фильм Уэллса является далеко не 1-м случаем применения флэшбеков (истории кино известны такие яркие примеры, как фильм Уильяма Хауарда Власть и слава, The Power and the Glory, 1933 по сценарию Престона Стёрджеса, структурой и содержанием напоминающий Гражданина Кейна, и фильм Марселя Карне День начинается, Le Jour se lève), он становится важнейшим этапом в истории этого приема. 3-й новаторский элемент: при том что большинство сцен и эпизодов в различных флэшбеках дополняют друг друга в описании происходящих событий (что совершенно нормально), некоторые дублируют одно и то же событие, показывая его с разных точек зрения. Например, премьера «Саламбо» показана дважды: в пересказе Лиланда (4-й флэшбек) и в пересказе Сьюзен (5-й флэшбек). Повтор одного события в прошлом с разных точек зрения в данном случае, несомненно, используется в кинематографе впервые, хотя с тех пор вошло в обиход: упомянем лишь самые прославленные примеры - Расёмон, Rashomon, целиком основанный на этом приеме, и Босоногая графиня, The Barefoot Contessa.
       Однако новаторская конструкция Гражданина Кейна все же не безупречна ни с точки зрения цельности, ни с точки зрения равновесия между частями. Показывая своего героя исключительно через свидетельства, письменные воспоминания и кадры кинохроники, Уэллс сам отрекается от этого приема и превращается в рассказчика-демиурга, впрямую раскрывая зрителю в последнем эпизоде значение слов «бутон розы». С другой стороны, описание Кейна как неудавшегося Пигмалиона (в отношениях co 2-й женой) принимает такое большое значение, что существенно принижает описание других сторон его жизни. Как бы то ни было, конструкция фильма произвела сильное впечатление на зрителей и критиков. Можно предположить, что впечатление было усилено тем фактом, что главный герой, чей портрет служит основой фильму, вовсе не соответствует его (фильма) структурной премудрости: ему просто-напросто не хватает содержания. В этом смысле фильм значительно уступает своей репутации. В истории кинематографа Кейн - самый яркий пример того, что называют «испанской харчевней» (***) (в худшем смысле слова). Он - мыльный пузырь, пустая оболочка, получающая наполнение лишь благодаря 2 внешним факторам. 1-й фактор - его прототип (Уильям Рэндолф Хёрст), магнат прессы и известный манипулятор общественным мнением, фигура которого придает Кейну определенное социологическое значение: даже при том, что Хёрст - не единственный прототип (также в этой связи упоминаются Бэзил Захарофф, Хауард Хьюз и др.), в его биографии достаточно совпадений с биографией Кейна, чтобы рассматривать Кейна как экранное воплощение Хёрста. 2-й фактор - схожесть персонажа с самим Уэллсом: мегаломания, постоянная тяга к самоутверждению и т. д.
       С точки зрения драматургии, самым крупным достижением Уэллса можно назвать то, что ему удалось вызвать у публики сочувствие к этому баловню судьбы - то сочувствие, которое обычно она испытывает к неудачникам. (Отметим, что и сам фильм, подобно Кейну, несмотря на успех у публики, потерпел финансовый крах и стал прибыльным лишь после серии повторных прокатов.) Некоторые, подобно Сартру в знаменитой статье в журнале «L'Ecran francais» (1 августа 1945 г.), критиковали фильм за излишнюю интеллектуализацию и эстетство, однако их реакцию надо рассматривать в связи с парадоксальной блеклостью центрального персонажа. В самом деле, Кейн как персонаж почти полностью лишен художественного и психологического наполнения. Вся его сила - в мифе вокруг него, что превращает его в колосса на глиняных ногах. Позднее Уэллс воплотит на экране гораздо более глубоких персонажей: например, Аркадина в Мистере Аркадине, Mr. Arkadin и полицейского Куинлана в Печати зла, Touch of Evil.
       С визуальной точки зрения, Гражданин Кейн использует набор приемов (короткий фокус, съемки с верхней и нижней точек, присутствие в кадре потолка, предметы на границе кадра и т. д.), придуманные до Уэллса, но превращенные им в элементы уникального барочно-риторического стиля. Здесь уместно задать 2 вопроса. Действительно ли Гражданин Кейн - революционный фильм? Действительно ли это фильм модернистский? Стереотипы, распространенные у большинства историков кино, навязывают нам утвердительный ответ: но пойти у них на поводу означало бы судить второпях. Слишком заметно в стилистике Уэллса наследие прошлого: влияние экспрессионизма ощущается в декорациях, освещении и схематизме некоторых второстепенных персонажей, что еще более подчеркивает посредственная игра актрис (хотя исполнители мужских ролей превосходны); влияние русского кино - в аналитическом и произвольном дроблении сюжетной конструкции (никогда прежде не применявшемся так широко). В этом отношении, возвращаясь к русским первоисточникам, Гражданин Кейн кажется полной противоположностью модернизму, ведь модернистский кинематограф (Ланг, Мидзогути, Преминджер), напротив, тяготеет к синтезу и монолитности, пытаясь сделать максимально незаметными присутствие и роль монтажа, и стремится к неосуществимому идеалу; фильму из 1 длинного плана. Таким образом, Уэллс произвел революцию лишь в отношении некоторых голливудских устоев. Остается вопрос глубины кадра и ее применения в длинных планах: эта стилистическая фигура служит одной из основ модернистского кино и применяется Уэллсом. Однако он использует глубину кадра настолько демонстративно, что она слишком бросается в глаза, не обладая при этом большим смысловым наполнением, нежели ряд обычных планов. Что касается знаменитого кадра, в котором Кейн застает Сьюзен за попыткой суицида (с пузырьком и стаканом на 1-м плане) и который считается идеальным примером длинного плана с глубиной кадра, он далек от реалистичного, глобального, синтетического, всеобъемлющего использования кинематографического пространства, поскольку достигнут, как это известно сегодня, при помощи хитрой технической уловки. Сначала кадр был снят с наведением фокуса на освещенный передний план, а задний план был погружен в темноту и невидим. Затем пленку отмотали назад и сняли тот же кадр заново, затемнив передний план и наведя фокус на задний. В этом случае Уэллс предстает таким же несравненным манипулятором и фокусником, как и Кейн: и главными жертвами манипуляций становятся его почитатели, и в 1-ю очередь - Андре Базен. Назвав режиссерскую манеру в этом кадре «естественной», Базен делает более общий вывод о «реализме» подобного монтажа. «Реализм в какой-то степени онтологический, - пишет он, - вновь наделяющий декорации и предметы плотностью бытия, весом присутствия: реализм драматический, отказывающийся отделять актера от декораций, передний план от заднего; реализм психологический, ставящий зрителя в подлинные условия восприятия, которое никогда не бывает определено заранее», (см. Andre Bazin, Orson Welles, Editions du Cerf, 1972, Ramsay 1988). Во всех 3 областях, упомянутых Базеном, этот так называемый «реализм» является лишь продуктом манипуляций Уэллса, пытающегося втиснуть реальность в кадр, неестественность, обездвиженность и неловкость которого бросаются в глаза, даже если не знать историю его создания. Заблуждением становятся любые разговоры о реализме (тем более - онтологическом) применительно к Уэллсу, который так радикально отходит от него по своей барочной природе, по своему призванию иллюзиониста и мастера технических фокусов, по страсти к переодеванию, гриму и парикам. Кстати, парики в Гражданине Кейн, вызывают особо отталкивающее впечатление, хотя они и необходимы, раз уж 25-летний Уэллс играет человека в возрасте от 26 до 70 лет. Сартр писал: «Все в этом фильме проанализировано, препарировано, представлено в продуманном порядке: иллюзия беспорядка служит лишь подчинением порядка событий порядку причин: все безжизненно. Технические новшества фильма изобретены не для того, чтобы оживить его. Встречаются примеры великолепной операторской работы… Но слишком часто возникает впечатление, что изображение ставится превыше всего: нас заваливают перегруженными, неестественными и вымученными кадрами. То же бывает и в романах, когда на первый план выдвигается стиль, а персонажи настолько блеклы, что забываются через мгновение». (Этот текст включен в великолепный труд Оливье Барро [Olivier Barrot, L'Ecran francais, 1943–1953, histoire d'un journal et d'une epoque. Les Editeurs Francais Reunis, 1979]).
       Последний вопрос: действительно ли Гражданин Кейн оказал решающее влияние на эволюцию кинорежиссуры? Многие историки и на этот вопрос отвечают утвердительно, иногда впадая при этом в крайности на грани бреда. С эстетической точки зрения влияние этого фильма можно ограничить жанровыми рамками нуара - благодаря конструкции фильма-расследования и теме ностальгии по детству как по утраченному раю, которую символизирует пароль «бутон розы». Не случайно Роберт Оттосон в предисловии к «Справочнику по американскому нуару, 1940–1950» (Robert Ottoson, Reference Guide to the American Film Noir 1940–1950, Scarecrow Press, 1981) называет появление Гражданина Кейна среди 8 главных факторов, предопределивших рождение жанра (после немецкого экспрессионизма; французского поэтического реализма; «крутых» детективных романов; возвращения послевоенного кинематографа в студийные экстерьеры ради экономии средств; атмосферы отчаяния, порожденной войной и сложностями в приспособлении ветеранов войны к мирной жизни; возросшего интереса к Фрейду и психоанализу; и, наконец, итальянского неореализма). Поскольку Уэллс, по своей сути, являлся барочным режиссером, его влияние было весьма ограниченным: стиль барокко всегда занимал мизерные позиции в голливудском и мировом кино. Помимо непосредственного влияния на некоторых скромных мастеров, вращавшихся в его орбите (Ричард Уилсон, Пол Уэндкос), Уэллс в некоторой мере наложил отпечаток па творчество нового поколения американских режиссеров 50-х гг.: Олдрича (в особенности - на его фильм Целуй меня до смерти, Kiss Me Deadly), Николаса Рея и Фуллера. Но несомненно решающее влияние Гражданин Кейн оказал на взгляд публики, киноманов и начинающих кинематографистов на сам кинематограф и на место режиссера в творчестве. Отказываясь от роли «серого кардинала», будучи, напротив, человеком крайне амбициозным, постоянно ищущим повод доказать другим свою гениальность, Уэллс стал в глазах многих наглядным символом авторского режиссера.
       Могло ли это случиться, не займи он в пространстве собственного фильма место исполнителя главной роли? 25-летний молодой человек, успевший попробовать себя на поприще художника, журналиста, актера, театрального режиссера и радиоведущего, для своего 1-го фильма добился от компании «RKO» огромного бюджета и полной свободы, включая контроль над финальной стадией монтажа (высшая привилегия). Таким образом, Гражданин Keйн стал сенсацией еще до начала съемок. Дело довершил выдающийся талант Уэллса в области саморекламы, так восхищавший режиссеров французской новой волны. Дошло до того, что за прошедшие 30 лет почти напрочь забыт выдающийся вклад соавтора сценария - блистательного Германа Дж. Манкивица, который настолько заслонял своего младшего брата Джозефа Л. Манкивица, что Джозеф однажды сказал: «Я знаю, что будет написано на моей могиле: Здесь покоится Герм… то есть Джо Манкивиц». Авторство большей части содержания и структуры фильма (в том числе - бессмертного «бутона розы») целиком принадлежит Герману Дж. Манкивицу, написавшему в одиночку две 1-е версии сценария. (Также не стоит недооценивать вклад оператора-постановщика Грегга Тоуленда и композитора Бернарда Херрманна, хотя работа последнего здесь выглядит лишь бледным наброском к той музыке, что он будет писать впоследствии для Манкивица или Хичкока). В заключение можно сделать вывод, что Гражданин Кейн оказался более важен для истории кинокритики, чем для самого искусства кино. Гражданин Кейн научил многих зрителей внимательнее смотреть кино и иначе оценивать значение режиссера в коллективном труде по созданию фильма. Естественно, этому зрители могли научиться и без него. Однако вопреки утверждениям некоторых о том, что своим фильмом Уэллс кардинально изменил статус режиссера в Голливуде, большинство величайших голливудских мастеров (Ланг, Уолш, Турнёр, Сёрк и др.) - за исключением разве что Хичкока, Форда и некоторых других - после Уэллса (как и до него) предпочитали оставаться в тени. В большинстве случаев такое положение дел их устраивало. Разве им нужен был Уэллс, чтобы проявить себя?
       БИБЛИОГРАФИЯ: сценарий и диалоги в журнале «L'Avant-Scene», № 11 (1962). «Книга Гражданина Кейна» (The Citizen Kane Book, Boston, Little, Brown, 1971) содержит режиссерский сценарий и тщательную раскадровку фильма. Полин Кейл в своей знаменитой статье («Raising Каnе») приписывает авторство большей части сценария Герману Манкивицу. Ее позиция, несомненно, не лишена преувеличений, однако достойна того, чтобы вызвать дискуссию по этому поводу: Также см, Robert L. Carringer. The Making of Citizen Kane, London. John Murray. 1985 - детальное исследование создания фильма с различных точек зрения. Подлинные документы (в т. ч. фотосъемка сцены в публичном доме, позднее замененной на банкет в редакции «Инкуайрера» с участием танцовщиц из мюзик-холла). О создании сценария см. Richard Meryman, The Wit, World and Life of Herman Mankiewicz, New York, William Morrow, 1978. Автор этой биографии утверждает, что обнаружил прообраз санок Кейна: велосипед, в детстве принадлежавший Манкивицу. «Его у него украли, но, поскольку он плохо себя вел, в наказание новый так и не купили. Велосипед стал для Германа символом обиды, причиненной ему отцом-пруссаком, и нехватки любви, которую он ощущал все свое детство». Опираясь на слова многих свидетелей, в том числе - ассистента Уэллса, автор также утверждает, что Уэллс использовал все доступные средства, чтобы заставить Манкивица снять с титров свою фамилию как автора сценария.
       ***
       --- «Испанская харчевня» (l'auberge espagnole) - во фр. языке устойчивое выражение, обозначающее место, где можно есть лишь ту еду что приносишь с собой. И данном контексте оно означает понятие, которое каждый интерпретатор наполняет тем смыслом, каким пожелает.

    Авторская энциклопедия фильмов Жака Лурселля > Citizen Kane

  • 20 Deutschland in Jahre null

     Germania anno zero / Deutschland in Jahre null / Allemagne, annee zero
       Германия, год нулевой
       1947 - Франция - Италия - Германия (оригинальная нем. версия: 68 мин; ит. версия: 74 мин. фр. версия: 71 мин)
         Произв. Теvеrе Film (Альфредо Гуарини и Роберто Росселлини), Salvo d'Angelo Production (Рим), Sadfi (Берлин), UGC (Париж)
         Реж. РОБЕРТО РОССЕЛЛИНИ
         Сцен. Роберто Росселлини, Карло Лидзани, Макс Кольпе по сюжету Базилио Франкины
         Опер. Робер Жюльяр
         Муз. Ренцо Росселлини
         В ролях Эдмунд Мёшке (Эдмунд Кёлер), Эрнст Питтшау (отец Эдмунда), Ингетрауд Хинце (Ева), Франц Крюгер (Карл-Хайнц), Эрих Гюне (Эннинг).
       Берлин, лето 1947 г. В разрушенном городе маленький Эдмунд Кёлер - надежда и опора своей семьи. Его отец болен и не может работать. Его старший брат, служивший в вермахте, не выходит из дома. Его сестра шатается по барам, но пока еще отказывается выходить на панель. Эдмунд копает могилы на кладбище, но оттуда его выгоняют, потому что он слишком молод, и тогда он пытается продать весы хозяина квартиры, у которого укрылась его семья. Он встречает своего бывшего школьного учителя Эннинга, который бросил преподавать и живет у богатого покровителя (который, судя по всему, очень любит окружать себя маленькими мальчиками). Эннинг дает Эдмунду пластинку с речью Гитлера, чтобы тот продал ее американским солдатам у Рейхсканцелярии. Безупречно справившись с этим заданием, Эдмунд связывается с бандой подростков и промышляет грабежом. Отцу от недоедания становится хуже; несколько дней он проводит в больнице, где может наконец поесть вволю. Дождавшись его возвращения, Эдмунд вспоминает слова Эннинга о необходимости уничтожать слабых и угощает отца отравленным чаем. Старик умирает. Эдмунд рассказывает о своем поступке Эннингу, но тот в ужасе называет его чудовищем. Мальчик убегает. Некоторое время спустя он бросается с крыши разрушенного дома.
        3-я часть трилогии Росселлини о войне (после фильмов Рим, открытый город, Roma città aperta и Пайза, Paisà). Германия, год нулевой великолепно увязывает между собой эти 2 картины, следующие, в основном, документальному направлению, и серию интимистских фильмов с Ингрид Бергман. В самом деле, в контексте необыкновенно сильного описания реального состояния общества Росселлини прежде всего хочет рассказать историю одного-единственного персонажа - Эдмунда. В этом отношении фильм представляет собою квинтэссенцию неореализма в понимании Росселлини. «Неореализм, - писал он, - состоит в том, чтобы с любовью следовать за человеком, за всеми его впечатлениями и открытиями. Этот человек кажется совсем маленьким под гнетом некой силы, которая стоит выше его и наносит безжалостный удар в тот миг, когда человек начинает дышать свободно и не ожидает беды. Для меня важнее всего как раз это ожидание; на него надо делать упор, не ослабляя финального краха». («Cahiers du cinema», август-сентябрь 1955 г.; перепечатка - в книге «Rossellini, Le cinema revele»). Итак, камера пристально следит за слабым, уязвимым человеком; в результате образуется большое количество довольно длинных планов, и потому в фильме Германия, год нулевой гораздо меньше склеек (всего 248 планов), чем в Риме или Пайзе.
       Росселлини переносит место действия своих картин из Италии в Германию - территория его творчества расширяется; вскоре она достигнет масштабов всей Европы, а затем и целого континента (Индия). На Германию, как и на все свои темы и персонажей, Росселлини смотрит и с социальной, и с нравственной точек зрения. Для него поле социального анализа и поле анализа нравственного полностью совпадают. Он сам с такой точностью выразил свои мысли, что нам остается лишь процитировать его: «Немцы были такими же людьми, как и все остальные: что же привело их к катастрофе? Ложная мораль, сама сущность нацизма, отказ от жалости в пользу культа героизма, восхваление силы вместо слабости, тщеславия вместо простоты. Вот почему я выбрал историю про невинного ребенка, которого извращенные утопические идеи толкают на преступление, которое в его глазах выглядит героическим поступком. Но в нем еще не погасла искра нравственности: он кончает жизнь самоубийством, чтобы избавиться от этой боли и этого противоречия» (там же).
       Что касается вымысла, Росселлини отнюдь не пренебрегает им; наоборот, он вовсю использует его для пущей скандальности: здесь она выражается в самой фигуре ребенка, преступника и самоубийцы; в фильме Европа 51, Europa 51 - в финальном осуждении Ирен. Характерные особенности стиля Росселлини - сдержанность, граничащая с бесстрастностью (в этом Росселлини близок к Мидзогути). документальная жесткость (т. е. искусство грубой, неприукрашенной документалистики), повышенное внимание к ближнему - все более усиливаются по мере того, как жизнь маленького Эдмунда близится к финалу. К этому следует добавить лаконичность, быстрый темп повествования (его можно сравнить со сбивчивой речью рассказчика), идущие от крайней сдержанности режиссера, от его близкого знакомства с темой и веры в зрелость зрителя; эта вера иногда оборачивалась против него.
       БИБЛИОГРАФИЯ: раскадровка (248 планов) в «Roberto Rossellini: la trilogia della guerra», Bologna, Cappelli Editore, 1972 (английский перевод - Grossman, New York, 1973).

    Авторская энциклопедия фильмов Жака Лурселля > Deutschland in Jahre null

См. также в других словарях:

  • Мидзогути — Мидзогути, Кэндзи Кэндзи Мидзогути 溝口 健二 Кэндзи Мидзогути, начало 1950 х годов Дата рождения: 16 мая 1898 …   Википедия

  • МИДЗОГУТИ — Кэндзи (1898 1956), японский кинорежиссер. Национальная самобытность, мастерское умение создать атмосферу действия, поэтическая образность, высокая изобразительная культура определили успех многих фильмов Мидзогути ( Элегия Нанива и Гионские… …   Современная энциклопедия

  • Мидзогути К. — Кэндзи Мидзогути 溝口 健二 Кэндзи Мидзогути, начало 1950 х годов Дата рождения: 16 мая 1898 Место рождения: Токио …   Википедия

  • МИДЗОГУТИ Кэндзи — (16. 05. 1898 24. 08. 1956), японский режиссер. Один из зачинателей киноискусства, оказавший влияние на формирование стилистики японского традиционного фильма. Окончил художественное училище в Токио. В 1920 году ассистент режиссеров Тадаси Огути… …   Энциклопедия кино

  • МИДЗОГУТИ Кэндзи — (1898 1956) японский кинорежиссер. Фильмы: Гионские сестры (1936), Женщина Сайкаку (1952), Луна в тумане (1953), Управляющий Сансе (1954) и др …   Большой Энциклопедический словарь

  • Мидзогути Кэндзи — (16.5.1898, Токио, 24.8.1956, Киото), японский кинорежиссёр. Окончил художественное училище в Токио. В 1922 дебютировал фильмом «День, когда возвращается любовь». В 20 е гг. М. проявил интерес к социальной тематике. Главной темой его творчества… …   Большая советская энциклопедия

  • МИДЗОГУТИ Кэндзи — • МИДЗОГУТИ Кэндзи (16.5.1898 24.8. 1956)    япон. режиссёр. Один из зачинателей япон. киноиск ва, оказавший влияние на формирование стилистики япон. традиц. фильма. Окончил худож. уч ще в Токио. В 1920 ассистент реж. Тадаси Огути. Дебютировал ф …   Кино: Энциклопедический словарь

  • Мидзогути, Кэндзи — Кэндзи Мидзогути 溝口 健二 Кэндзи Мидзогути, начало 1950 х годов Дата рождения: 16 мая 1898 …   Википедия

  • Мидзогути Кэндзи — Кэндзи Мидзогути 溝口 健二 Кэндзи Мидзогути, начало 1950 х годов Дата рождения: 16 мая 1898 Место рождения: Токио …   Википедия

  • Мидзогути Кэндзи — (1898–1956) кинорежиссер. Поставил более 80 фильмов. В кино с 1920 г. Дебютировал фильмом День, когда возвращается любовь (1922). Первый успех принесли экранизации западной литературы: 813 и Порт в тумане (1923). В фильмах Весенний шепот бумажной …   Вся Япония

  • Мидзогути Кэндзи — (1898 1956), японский кинорежиссёр. Фильмы: «Гионские сёстры» (1936), «Женщина Сайкаку» (1952), «Луна в тумане» (1953), «Управляющий Сансё» (1954) и др. * * * МИДЗОГУТИ Кэндзи МИДЗОГУТИ Кэндзи (1898 1956), японский кинорежиссер. Фильмы: «Гионские …   Энциклопедический словарь

Поделиться ссылкой на выделенное

Прямая ссылка:
Нажмите правой клавишей мыши и выберите «Копировать ссылку»