(calla)

“When it comes to the smallholds, ‘ee mustn’t neglect Bucky Javier,” Overholser rumbled. — А если уж мы заговорили о мелких фермерах, то нельзя забывать про Баки Джавьера. (ТБ 5)

In any case, thee slept at the Rocking B with Vaughn Eisenhart and our daughter, Margaret. And she threw the dish for’ee. — В любом случае, ты провел ночь в “Рокинг Би”, доме Воуна Эйзенхарта и нашей дочери, Маргарет. И она бросала для тебя тарелку. (ТБ 5)

“I’d speak!” he shouted. “Would’ee not hear me, I beg?” — Я говорю! – взревел он. – Или вы не хотите меня слушать, спрашиваю я вас? (ТБ 5)

“Ye’ll meet him for y’self soon enough, sai. Are’ee from this Calla York, like yer friends?” — Скоро ты увидишь его сама. Ты из того же Йорка, что и твои друзья? (ТБ 5)

“I’d have a word alone with’ee, if it does ya,” Overholser said. — Я бы хотел перемолвиться с тобой парой слов, если ты не возражаешь, – сказал Оуверхолсер. (ТБ 5)

thankee-sai — спасибо тебе

Northwest of here, the Big River splits in two. We call the east branch Devar-Tete Whye—the Little Whye, you might say. Of course we see more river-travel from the north, for the river flows north to south, do ya see. — К северо-западу от нас Большая Река делится на две. Восточный рукав мы называем Девар-Тете Уайе, ты можешь сказать, Маленькая Уайе. Конечно, по реке к нам больше приплывают с севера, потому что течет она с севера на юг, как видишь. (ТБ 5)

Ahead of them, beyond the village, was a gray band of river running south. The branch of the Big River known as Devar-Tete Whye, Eddie remembered. Where it came out of the forest, the Devar-Tete ran between steep banks, but they lowered as the river entered the first cultivated fields, then fell away entirely. — Далеко впереди, за городком протянулась серая полоса реки, несущей свои воды на юг. Рукав Большой Реки, Девар – Тете Уайе, вспомнил Эдди. У леса река текла меж крутых берегов, которые с удалением от него становились все более пологими, пока не переходили в равнину там, где начинались первые поля. (ТБ 5)

Most of the Calla men came on donks and burros, dressed in their white pants and long, colorful shirts. — Но в большинстве своем мужчины Кэллы приезжали на ослах или волах, одетые в белые штаны и цветастые рубашки. (ТБ 5)

“When it comes to the smallholds, ‘ee mustn’t neglect Bucky Javier,” Overholser rumbled. — А если уж мы заговорили о мелких фермерах, то нельзя забывать про Баки Джавьера. (ТБ 5)

In any case, thee slept at the Rocking B with Vaughn Eisenhart and our daughter, Margaret. And she threw the dish for’ee. — В любом случае, ты провел ночь в “Рокинг Би”, доме Воуна Эйзенхарта и нашей дочери, Маргарет. И она бросала для тебя тарелку. (ТБ 5)

“I’d speak!” he shouted. “Would’ee not hear me, I beg?” — Я говорю! – взревел он. – Или вы не хотите меня слушать, спрашиваю я вас? (ТБ 5)

“Ye’ll meet him for y’self soon enough, sai. Are’ee from this Calla York, like yer friends?” — Скоро ты увидишь его сама. Ты из того же Йорка, что и твои друзья? (ТБ 5)

“I’d have a word alone with’ee, if it does ya,” Overholser said. — Я бы хотел перемолвиться с тобой парой слов, если ты не возражаешь, – сказал Оуверхолсер. (ТБ 5)

thankee-sai — спасибо тебе

The old Manni with the bony shoulders and baleful eyes half-rose. “He says true, folken…” — Старик-Мэнни с костлявыми плечами и мрачным взглядом приподнялся: – Он говорит правду, друзья. (ТБ 5)

The people of the Calla—the folken—had gone completely quiet again, so quiet that once again the evensong of the birds could be heard clearly. — Жители Кальи – братия – затихли совершенно; образовалась такая тишина, что вновь стало очётливо слышно, как в вечернем небе щебечут птицы. (ТБ 5)

Callahan described a wide flatboat, paddlewheel-driven and gaily painted, covered with small shops. These made their slow way down the Devar-Tete Whye, stopping to trade at the Callas of the Middle Crescent until their goods were gone. — Каллагэн объяснил, что это баржа, на весельном ходу, с ярко раскрашенными магазинчиками на палубе. Они медленно плыли по Девар-Тете Уайе, останавливаясь в Кальях Средней дуги, пока не распродавали все товары. (ТБ 5)

Here is a road as wide and as well-maintained as any secondary road in America, but of the smooth packed dirt the Calla-folk call oggan. Ditches for runoff border both sides; here and there neat and well-maintained wooden culverts run beneath the oggan. — Вот дорога, широкая, поддерживаемая в хорошем состоянии, как и любая второстепенная дорога Америки, только без асфальта. Покрытие, плотно укатанную землю, в Калье называли огганом. Слева и справа аккуратные кюветы. Через равные расстояния под огганом проложены деревянные трубы, соединяющие кюветы. (ТБ 5)

First there was the soft thud of their hooves on the oggan, then on the far stonier ground of the arroyo path. — Поначалу их копыта мягко застучали по оггану, потом, уже громче, по каменистому проселку. (ТБ 5)

Half an hour later, four riders moved slowly down the high street of Calla Bryn Sturgis. One was wrapped in a heavy salide. <…> But before leading them anywhere, he insisted on wrapping Roland in the heavy blanket. — Спустя полчаса четверо всадников медленным шагом ехали по главной улице Кальи Брин Стерджис. Один – завернутый в salide. <…> Но, прежде чем они тронулись в путь, настоял на том, чтобы Роланд завернулся в толстое одеяло. (ТБ 5)

The Sisters of Oriza, Margaret Eisenhart said, was a group of women who liked to help others— / “And gossip amongst theirselves,” Eisenhart growled, but he sounded good-humored. / “Aye, that too,” she allowed. / They cooked for funerals and festivals (it was the Sisters who had put on the previous night’s banquet at the Pavilion). They sometimes held sewing circles and quilting bees after a family had lost its belongings to fire or when one of the river-floods came every six or eight years and drowned the smallholders closest to Devar-Tete Whye. It was the Sisters who kept the Pavilion well-tended and the Town Gathering Hall well-swept on the inside and well-kept on the outside. They put on dances for the young people, and chaperoned them. They were sometimes hired by the richer folk (“Such as the Tooks and their kin, do ya,” she said) to cater wedding celebrations, and such affairs were always fine, the talk of the Calla for months afterward, sure. Among themselves they did gossip, aye, she’d not deny it; they also played cards, and Points, and Castles. / “And you throw the plate,” Roland said. / “Aye,” said she, “but ye must understand we only do it for the fun of the thing. Hunting’s men’s work, and they do fine with the bah.” — Сестры Орисы, – продолжила Маргарет, – это группа женщин. Которым нравится помогать другим… / – И сплетничать о других, – пробурчал Эйзенхарт, но очень уж доброжелательно. / – Ага, и это тоже, – признала она. / Они готовили угощение на поминки и праздники (именно сестры накрывали столы в Павильоне прошлым вечером). Если у кого-то сгорал дом или чью-то ферму затапливало при разливе Девар-Тете, сестры организовывали сбор помощи. Они же поддерживали чистоту и порядок в Павильоне и городском Зале собраний. Устраивали танцы для молодежи и следили за соблюдением приличий. Богатые люди (вроде Тука), иногда нанимали их для проведения свадебных церемоний, и такие свадьбы, будьте уверены, оставались в памяти жителей Кальи на долгие месяцы. В своем кругу они, конечно же, сплетничали, она этого не отрицала, а также играли в карты, “очки”, “замки”. / – И вы бросаете тарелку, – добавил Роланд. / – Ага, – кивнула она, – но ты должен понимать, что мы это делаем только для развлечения. Охота – мужская работа, и они отлично управляются с арбалетом. (ТБ 5)