1969

  Большая жратва

   1973 - Франция - Италия (125 мин)

     Произв. Mara Films (Париж), Les Films 66 (Париж), Cappitolina Produzzione Cinematogiafiche (Рим)

     Реж. МАРКО ФЕРРЕРИ

     Сцен. Марко Феррери, Рафаэль Аскона

     Опер. Марио Вульниани (Easimancolor)

     Муз. Филипп Сард

     В ролях Марчелло Мастроянни (Марчелло), Мишель Пикколи (Мишель), Филипп Нуаре (Филипп), Уго Тоньяцци (Уго), Андреа Ферреоль (Андреа), Моник Шометт, Морис Дорлеак, Флоранс Джорджетти, Анри Пикколи.

   Париж. 4 друга - повар Уго, радиожурналист Мишель, авиапилот Марчелло и судья Филипп - собираются на вилле на «гастрономический семинар». Все выходные они поглощают изысканно приготовленные блюда, пока не объедаются до смерти. Они приглашают на свою пирушку 3 проституток и учительницу. Проститутки быстро сбегают с виллы, но учительница остается с 4 друзьями до самого конца. Пилот умирает от холода и страха за рулем заглохшей «бугатти»; радиожурналист - от особо сильного приступа икоты; повар - весело, радостно, на кухонном столе; а судья, мучимый тревогой и угрызениями совести - в объятиях учительницы.

   ► Этот фильм, показанный на Каннском кинофестивале 1973 г., на сегодняшний день является последним фильмом, вызвавшим громкий скандал не затронутой темой (не имеющей отношения ни к религии, ни к политике и т. д.). а силой и оригинальностью содержания. Феррери снова, как и не раз прежде (см. Женщина-обезьяна, La donna scimmia, 1964; Разрыв, Break-Up, 1969), прибегает к жанру крайне реалистичной и чудовищной притчи, чтобы внушить зрителю тревогу и ужас. Это массовое гастрономическое самоубийство отражает страх перед т. н. обществом потребления, которое Феррери описывает как общество пожирания, несварения и испражнения. (Помимо общества потребления, мишенью становится все общество в целом и даже физиологическое устройство человека; тот вид притчи, который так любит Феррери, склонен до бесконечности расширять свой радиус поражения.) Несмотря на то что фильм развивается очень медленно и на всем своем протяжении патологически безысходен, он представляет собой краткую и фантастически ускоренную историю эволюции современного общества (и образа жизни человека в обществе), где изобилие благ становится кратчайшим путем к смерти. Не думая о том, что провокационность картины только усилится, если сделать ее спустя рукава, Феррери, напротив, тщательно оттачивает все элементы постановки, будь то работа с актерами (съемки вполне могли стать невыносимыми, но группа старых друзей, встретившись на площадке, превратили их в легкую забаву), декорации, изображение или музыка (румба Филиппа Сарда на всем протяжении фильма назойливо напоминает о приближении смерти). Большая жратва - завещание Феррери, который с тех пор не создал ничего существенно нового; эта картина обладает мрачной грустью, черным юмором, наглостью и безысходностью книг Джонатана Свифта. В заключение приведем слова Роже Нимье, сказанные им как раз о Свифте: «Английская литература, - пишет он, - свисает с потолка, как тихий, бездвижный окорок, но окорок внушает больше тревоги, чем кажется на первый взгляд» (предисловие к французскому изданию «Наставления слугам»).

  Новобрачные-убийцы

   1969 – США (106 мин)

     Произв. Roxanne (Уоррен Стайбел)

     Реж. ЛЕОНАРД КАСЛ

     Сцен. Леонард Касл

     Опер. Оливер Вуд

     Муз. Густав Малер

     В ролях Ширли Столер, Тони До Бианко, Мэри-Джейн Хигби, Дорис Робертс, Кин Макардл.

   2 мошенника – Рей Фернандес, пижон-испанец, и тучная медсестра Марта Бек – обирают одиноких женщин. Рей женится или обещает жениться на жертвах, выдавая ужасно ревнивую Марту за свою сестру. Одну женщину Марта отравляет. Позднее они вдвоем душат и забивают насмерть молотком очередную жертву. Марта все сильнее ревнует Рея и заставляет его убить одну из его многочисленных невест, когда узнает, что та беременна от него. Марта убивает своими руками дочь этой женщины, а затем, опять же из ревности, вызывает полицию. В тюрьме Марта получает от Рея страстные любовные письма. Обоих отправляют на электрический стул в 1951 г.

   Курьез. Крайне реалистичное изложение жестоких (и реальных) событий. Визуально фильм принадлежит к направлению, открытому Психопатом, Psycho: ледяная нагота изображения и «графичное» изображение ужаса. Этим их сходство и ограничивается: фильм содержит множество мертвых пауз, и ему не хватает осмысленности. По женоненавистничеству и беспощадности в описании женских персонажей он оставляет позади биографии Ландрю, снятые Чаплином (Мсье Верду, Monsieur Verdoux) и Шабролем (Ландрю, Landru).

 Детство, призвание и первые опыты Джакомо Казановы, венецианца

   1969 - Италия (125 мин)

     Произв. Mega Film (Уго Санталучия)

     Реж. ЛУИДЖИ КОМЕНЧИНИ

     Сцен. Луиджи Коменчини, Сузо Чекки д'Амико по «Мемуарам» Казановы

     Опер. Аяче Паролин (Technicolor)

     Муз. Фьоренцо Карпи

     В ролях Леонард Уайтинг (Казанова), Клаудио Де Кунерт (Казанова в детстве), Мария Грациа Бучелла (Дзанетта), Сента Бергер (Джульетта Кавамаккья), Лайонел Стэндер (дон Тозелло), Тина Омон (Марчелла), Кристина Коменчини (Анжела), Марио Перон (отец Казановы), Уилфрид Брэмбелл (Малипьеро), София Дионисио (Беттина).

   Юный венецианец Джакомо Казанова, сын актерской четы, доверен заботам бабушки, поскольку у родителей нет на него времени. Джакомо - довольно хрупкий, замкнутый 8-летний мальчик, у которого часто течет кровь из носа (от этих приступов его лечит знакомая колдунья). Он видится с матерью, когда та возвращается из Лондона. Она завела 3 детей от разных мужей в 3 странах. Гаэтано, отец Джакомо, устав от унизительных измен жены, которая намного моложе его, не хочет больше слышать о театре. Чуть было не утонув, он ложится на операционный стол; ему удаляют опухоль из уха. Операцию проводит знаменитый хирург, гордый тем, что при трепанации может показать новый инвентарь - дрели, молотки, пилы и т. д. Операция превращается в спектакль перед многочисленной публикой из родственников, друзей, соседей и просто любопытных из высшего общества. Она завершается смертью пациента. Гаэтано не исключал подобной развязки и успел перед операцией рекомендовать своего старшего сына Джакомо братьям Гримани.

   Те отправляют мальчика в Падую, где он проводит дни в жалкой школе, где не знают элементарной гигиены; он плохо питается, спит в коридоре, у него заводятся вши, и его стригут наголо. Священник дон Гоцци замечает способности мальчика к учебе и приглашает его к себе. Там юная сестра священника Беттина заботится о Джакомо, моет его, и это становится для мальчика первым эротическим переживанием. Джакомо ревнует к сопернику, который проводит ночь в комнате Беттины, и грозится обо всем рассказать. Чтобы отвлечь внимание, Беттина закатывает истерику и притворяется бесноватой. За изгнание бесов берется молодой и соблазнительный священник дон Манча; он запирается с Беттиной в одной комнате. Джакомо, повзрослевший раньше времени, легко догадывается, чем они там могут заниматься. И когда дон Гоцци начинает расхваливать при нем преимущества церковной карьеры, единственного прибежища для молодого и толкового простолюдина, Джакомо полностью разделяет его мнение.

   10 лет спустя, в 1742 г. Казанова возвращается в Венецию в сутане аббата. Он становится протеже старого маркиза Малипьеро, который до отставки несколько десятков лет входил в правительство Венеции. Казанова ест за его столом, пользуется его огромной библиотекой и, в общем и целом, служит ему духовником. Малипьеро, большой любитель молоденьких девочек, рассчитывает на помощь Казановы в их бесперебойной доставке и, в частности, в знакомстве с девушкой-подростком, которую маркиз недавно заметил на религиозной процессии. В приемной монастыря (месте для встреч и светских бесед) молодой аббат встречается с послушницами и разговаривает на латыни с дочерью княгини Контарини Лучией. В него влюбляется послушница Анжела. Казанова читает проповедь о Великом посте и вызывает восторг и восхищение у всех венецианок. В чаше для пожертвований он обнаруживает любовную записку и думает, что она написана Анжелой. На самом деле, это знаменитая и неотразимая куртизанка Миллескуди («Тысяча монет») хочет посмотреть на него вблизи и показать, что такое настоящая грешница. Юноша еще не успел принести обет безбрачия, и этот опыт пригодится ему на всю жизнь. Позднее он присутствует при повешении дона Манчи, предварительно раздетого догола и лишенного всех церковных регалий: он задушил свою любовницу. Так Казанова открывает для себя минусы священного сана. Анжела не хочет возвращаться в монастырь и торопит его под венец. Но она так же бедна, как и он. Он выставляет ее и находит утешение от этой «жертвы» у 2 хорошеньких кузин Анжелы. После этого он приказывает слуге сжечь сутану. Она ему больше не нужна: он встает на путь вольнодумца.

   ► Этот фильм, снятый по 5 первым главам «Мемуаров Казановы» и трудам других мемуаристов того времени, - наполовину удавшаяся хроника детства и юности Казановы, а также повседневной жизни Венеции и Падуи в первой половине XVIII в. В кинематографе историческая хроника, чтобы оправдать развязный тон и частое использование анекдотов, нуждается в оси, крепкой сюжетной линии. Этот урок можно вынести, в частности, из двух восхитительных примеров исторической хроники, созданных Паскуале Фестой Кампаниле: Белые голоса, Le Voci blanche и Девственница для принца, Una vergine per il principe, 1965. Казанове этой ведущей линии недостает. Разумеется, в 1-й части Коменчини раскрывает свою излюбленную тему - рассказывает историю, заброшенного и предоставленного самому себе ребенка, в данном случае растущего в поверхностной театральной среде, где не хватает эмоциональных и нравственных ценностей. Но тема эта не придает 1-й части ни цельности, ни динамичности. Во 2-й части юный Казанова (роль которого очень плохо играет красивая и сонная биомасса по имени Леонард Уайтинг) переживает ряд приключений, толкающих его на путь вольнодумца, который останется за кадром. 2-я часть кажется лишней, но при этом требует появления 3-й. Этот фильм должен был состоять либо из 1 части, либо из 3, поэтому сильно страдает от половинчатой и неоправданной конструкции. Зато в длинной череде эпизодов и анекдотов, подобранных довольно удачно и рассказанных иронично и жестко, чувствуется утонченность Коменчини, аристократа цвета и композиции. Эта утонченность, а также красота Сенты Бергер, Тины Омон и других актрис, снятых весьма выигрышно, способны доставить зрителю наслаждение. Отметим также, что сотрудничество с Пьеро Герарди, художником по декорациям и костюмам, иногда толкало режиссера к томности, беспорядочности, показушности, которые лучше подходят миру снов и фантазий Феллини, нежели реалистическому анализу, привычному для Коменчини. Именно эта тяга к реалистичности (здесь порождающая удивительные сюрпризы в социальных и исторических деталях действия) привела к тому, что Коменчини подпал под влияние художника Пьетро Лонги, чья картина «Носорог» вдохновила одну из сцен фильма.

   БИБЛИОГРАФИЯ: оригинальный сценарий (режиссерский) опубликован издательством «Casa del Mantegna» (Province de Mantoue, 1987).

  Охотничьи сцены в Нижней Баварии

   1969 - ФРГ (82 мин)

     Произв. Rob Houver Film Produktion

     Реж. ПЕТЕР ФЛЯЙШМАНН

     Сцен. Петер Фляйшманн по одноименной пьесе Мартина Шперра

     Опер. Ален Дероб

     В ролях Мартин Шперр (Абрам), Ангела Винклер (Ханнелоре), Эльзе Кеке (Барбара), Михаэль Штрикснер (Георг), Мария Штрадлер (жена мясника), Гуня Зайзер (Мария), Ханна Шигулла (Паула), Иоганн Фукс (мэр), Ганс Эльвенпук (кюре), Ева Бертольд (учительница).

   Деревня в Баварии. Молодой слесарь Абрам возвращается из города на автобусе, перевозящем турецких рабочих. Шепчутся, будто Абрам отсидел в тюрьме за гомосексуализм. Проходят дни, начинается жатва, и намеков становится все больше, и сами они - все прямее и грубее. Мать Абрама больше не может терпеть их и просит сына уехать из деревни, чтобы не нарушать ее покой. Ханнелоре, служанка, спящая со всеми деревенскими мужчинами подряд, то ради денег, а то и бесплатно, заявляет, будто беременна от Абрама. Он - не единственная мишень для нападок: молодая вдова и ее одноногий любовник Фолькер также постоянно под прицелом. У вдовы растет сын-дебил, которого однажды видят на мосту с Абрамом. Одна бдительная женщина звонит в полицию и доносит на Абрама. Тот хочет уехать из деревни, но ему не дают сесть в автобус. Чуть позже к нему цепляется Ханнелоре, и он убивает ее. В лесу устраивают большую облаву. Абрама находят и увозят в полицейской машине. На деревенском празднике мэр вместо предвыборной речи наливает каждому по литру пива. Вдова и Фолькер объявляют, что хотят узаконить свой союз.

   ► Значительная картина 1-х лет «молодого немецкого кино». Фляйшманн не стремится понравиться, нисколько не заботится о ритме или темпе, отбрасывает всякие эксперименты с формой и собирает целую коллекцию мыслей и зарисовок, документальный и даже этнографический характер которых заставляет полностью забыть о театральных корнях фильма. Пошлость, узость мышления, предрассудки, скрытая и заразительная жестокость, даже дебильность: набросанная картина вызывает у зрителя тревогу и дискомфорт, а в рамках сюжета порождает банальную и мрачную трагедию, которая ничему не научит вовлеченных в нее людей. В истории «молодого немецкого кино» холодный взгляд и клинический пессимизм автора создают крепкий и бескомпромиссный материал, на основе которого, напр., Фассбиндер будет плести впоследствии свои узоры, более интеллектуальные и эстетствующие, но, по правде говоря, далеко не столь убедительные. Важнейший вклад в создание фильма внес Мартин Шперр, выступающий и как автор пьесы-первоисточника, и как исполнитель главной роли: он же написал сценарий к фильму Матиас Кнайссль, Mathias Kneissl, в чьих содержании и интонации заметно сходство с Охотничьими сценами.

  Лола Монтес

   1955 - Франция - Германия (140 мин. сокр. до 110 мин)

     Произв. Gamma-Films, Florida Films (Париж), Unionfilms (Мюнхен)

     Реж. МАКС ОФЮЛЬС

     Сцен. Жак Натансон, Аннетт Вадеман, Макс Офюльс (и Франц Гейгер для немецкой версии) по роману Сесиль Сен-Лоран «Необычайная жизнь Лолы Монтес» (La vie extraordinaire de Lola Montes)

     Опер. Кристиан Матра (Cinemascope, Eastmancolor)

     В ролях Мартин Кароль (Мария Долорес Поррис-и-Монтес, она же Лола Монтес), Питер Устинов (хозяин цирка), Энтон Уолбрук (король Людвиг I Баварский), Оскар Вернер (студент), Иван Дени (= Иван Десницкий) (лейтенант Джеймс), Лиз Деламар (миссис Крейги), Анри Гизоль (кучер Морис), Полетт Дюбо (его жена, служанка Лолы), Уилл Куодфлиг (Ференц Лист), Даниэль Мендай (капитан), Жан Галлан (секретарь барона).

   Мария Долорес Поррис-и-Монтес, графиня де Лансфельд, называемая Лолой Монтес, возлюбленная художников, принцев и королей, выступает в цирке, где члены труппы изображают сцены из ее жизни, а зрители имеют право задавать самые нескромные вопросы о ее прошлом, по 25 центов за вопрос. Представление делится на 7 воспоминаний Лолы - в том порядке, в котором она вызывает их в своей памяти.

   1. В 1844 г. в маленькой итальянской гостинице Лола и Лист решают положить конец своим отношениям, ставшим обузой для обоих.

   2. Мать Лолы вместе со своим любовником берет Лолу в морское плавание, затем ведет ее в оперу. Она хочет выдать ее замуж за богатого и старого барона, однако Лола предпочитает выйти за Джеймса, любовника своей матери.

   3. И вот она томится от скуки в шотландском особняке: Джеймс погряз в пьянстве и бесконечных изменах.

   4. Лола работает танцовщицей в Ницце в клубе «Тиволи». Она узнает, что ее муж, дирижер, женат на другой. Она прилюдно отдает подаренный им браслет его законной жене.

   5. В ее особняке на Лазурном берегу теснятся гости из высшего света. Среди них - хозяин цирка, желающий заманить ее в свою программу. Он обещает ей золотые горы - не ради талантов танцовщицы, а за ее способность притягивать скандалы. (Именно он на арене цирка комментирует представление.)

   6. В Баварии Лола намеренно привлекает внимание короля Людвига I и становится его любовницей. Он заказывает ее портрет самому медлительному художнике.

   7. Король становится крайне непопулярен, в том числе - по вине любовницы. Лола бежит из королевства, спасая его от гражданской войны. Покидая Баварию, она разговаривает с молодым студентом. Лола рассказывает ему о своей любви к старому королю.

   На представлении Лола пичкает себя медицинскими препаратами и наконец, не слушая уговоров, совершает прыжок без страховки из-под купола цирка. После этого зрители за доллар могут созерцать ее в зверинце, за прутьями клетки.

   ► Успех или провал, а вернее - и то, и другое сразу, Лола Монтес - один из последних фильмов (наряду с Босоногой графиней, The Barefoot Contessa, и Чувством, Senso), которому удалось вызвать оживленные споры по причинам, не связанным с его сюжетом, содержанием, политическими, нравственными или религиозными убеждениями: только конструкцией и стилем. Этого достаточно, чтобы показать амбициозность и уникальность этой картины. В декабре 1955 г. публика в кинотеатре «Мариньян» поднимает такой шум, что приходится вызвать полицию. Критика делится на 2 лагеря: «за» и «против». Тот, кто приходит на киностудию за фотографиями, слышит в ответ: «Вы смеете просить фотографии из фильма, разорившего своего продюсера?» Через год после громкого провала (который, впрочем, будет забыт: многие здравомыслящие люди, особенно в США, считают сегодня, что фильм имел оглушительный успех) картина выходит в прокат в другом кинотеатре на Елисейских полях - и в новом монтаже, отличном от прежнего, более «логичном» и коротком, сделанном против воли автора. Естественно, он встречен не лучшим образом и очень быстро сходит с экрана. Затем постепенно фильм прокладывает себе дорогу в киноклубах и репертуарных кинотеатрах и в 1968 г. выходит в прокат в первозданном виде. На этот раз его почти единодушно приветствуют, называя шедевром.

   Несомненно, Офюльс решился на риск, связанный с созданием Лолы Монтес, думая о загадочном коммерческом успехе Карусели, La Ronde. Ему так хорошо удался аттракцион. Почему бы не взяться за цирковой манеж? Фильм строится на парадоксах, на контрастах, составляющих необычный и хрупкий фундамент. Это песня во славу зрелища, где автор показывает самые презренные и отвратительные стороны: публичность, эксгибиционизм. Песня во славу жизни и движения, в воспоминаниях уставшей, измотанной героини на грани агонии. Лола Монтес представляет собою высшую точку офюльсовского барокко, триумф стиля над драматургическим содержанием. В этом смысле лучшее в фильме - цирковые сцены: кипучие, сжатые в почти болезненной тесноте на фоне темной пропасти кулис. В остальном же изобилуют недостатки. Выбор Мартин Кароль почти катастрофичен; она не перевоплощается в свою героиню ни на минуту ни в одной сцене фильма. Метафизический символизм циркового представления (использующего, в том числе, картины Страшного суда, Ада, фальшивого судилища общественного мнения) не находит достаточно яркого дополнения в сценах из прошлого; каждая такая сцена (кроме баварского эпизода) перегружена академичностью и даже фальшью. Фр. дубляж некоторых важных персонажей (напр., Энтона Уолбрука) ничего не меняет к лучшему, несмотря на то что превосходные диалоги и качество звукового сопровождения поддерживают единство между цирковыми сценами и флэшбеками.

   С прошествием времени самым незабываемым элементом фильма оказывается персонаж Устинова, а сам Устинов превращается в подлинную звезду этой картины. Парадоксальность, переменчивость и двойственность фильма в этом персонаже воплощены сполна, расцветают и наполняются новыми смыслами. Эксплуатируя Лолу, он становится ее секундантом, глашатаем, товарищем по несчастью и, конечно же, самым верным любовником. В его образе Офюльс рисует портрет художника, который строит свое творчество и финансовое благополучие на чужом несчастье, превращает это несчастье в судьбу и делает ее достоянием вечности.

   Поклонники Лолы Монтес пожелали увидеть в фильме завещание Офюльса (один из наиболее фанатичных, Клод Бейли, дошел до того, что назвал шатер «Гигантского цирка» «куполом Сикстинской капеллы современного кино» [Claude Beylie, Max Ophuls, Seghers, 1963]). Но, быть может, только преждевременная смерть режиссера заставляет вообще говорить о завещании? В Лоле Монтес Офюльс впервые использует цвет и широкоэкранный формат, и поэтому фильм можно расценивать скорее как вступление в новый период творчества, которому, увы, не суждено было развиться и чьи элементы режиссер, несомненно, смог бы освоить в большем совершенстве. Осталась лишь волнующая и интригующая нас вычурная и нестройная конструкция, незавершенность, перенасыщенность и запутанная беспорядочность фильма, чье тематическое и визуальное богатство следуют каждое своей дорогой к загадочному апофеозу, который зритель может только представить в своем воображении - ему не дано воплотиться на экране со всей очевидностью, как в Карусели, Мадам де…, Madame de… и Наслаждении, Le Plaisir.

   БИБЛИОГРАФИЯ: сценарий и диалоги в журнале «L'Avant-Scene», № 88 (1969).

  Взгляды и улыбки

   1981 - Великобритания (104 мин)

     Произв. Black Lion Films, Kestrel Films (Ирвинг Тейтельбом)

     Реж. КЕН ЛОУЧ

     Сцен. Барри Хайнз

     Опер. Крис Менджиз

     Муз. Марк Уилкинсон

     В ролях Грэм Грин (Мик Уолш), Кэролин Николсон (Кэрен Лодж), Фил Эшкам (мистер Уолш), Пэм Дэрелл (миссис Уолш), Тони Питтс (Алан Райт), Пэтти Николз (миссис Райт), Стюарт Голланд (мистер Райт).

   Шеффилд. Друзья Мик и Алан - молодые люди, почти подростки - оказываются без работы. Алан записывается в армию. Мик охотно последовал бы за ним, но он шахтер, и отец его не пускает. Он безуспешно ищет работу. Однажды его девушка Кэрен ссорится с матерью и собирается уехать в Бристоль к отцу, с которым мать в разводе. Кэрен обнаруживает, что отец завел новую семью и ребенка. Мик встречается с Аланом, и тот советует ему вступить в армию. Кэрен возражает. Мик вновь отправляется на поиски работы.

   ► Реалистичное изображение Англии такой, какая она есть на момент съемок. Взгляды и улыбки лишен оригинальности Кес, Kes, 1969 или Черного Джека, Black Jack, 1979, жестокости и эмоциональных взрывов Семейной жизни, Family Life, однако соткан из того же материала, так же стремится взволновать и заставить задуматься, демонстрируя зрителю неприкрытую реальность. Этой демонстрации, опирающейся лишь на реальные и всем хорошо известные факты (безработица среди молодежи, вынужденная разлука, общая монотонность общества в период застоя), удается затронуть зрителя, главным образом - мягкой интонацией и замечательно точной и чуткой работой с актерами. Режиссер показывает людей во всей их наготе, не пользуясь и не прикрываясь никакой идеологией. Кроме того, в глубине своей фильм тесно связан с мощным документалистским направлением, которым отмечена вся история английского кинематографа и которое в любые времена стремится показать в едином движении проблемы и страдания людей, при этом уважительно, но сдержанно подчеркивая их чувство собственного достоинства. К слову, Кен Лоуч хранит верность своей личной тематике: здесь безработица, подобно колледжу из Кес или психиатрической лечебнице из Семейной жизни, становится формой лишения свободы, которую общество навязывает персонажам - и еще не самой извращенной формой.

  Потерянные выходные

   1945 - США (100 мин)

     Произв. PAR (Чарлз Брэкетт)

     Реж. БИЛЛИ УАЙЛДЕР

     Сцен. Чарлз Брэкетт и Билли Уайлдер по одноименному роману Чарлза Р. Джексона

     Опер. Джон Ф. Сайц

     Муз. Миклош Рожа

     В ролях Рей Милленд (Дон Бирнэм), Джейн Уаймен (Хелен Сент-Джеймс), Филлип Терри (Вик Бирнэм), Говард Да Силва (Нэт), Дорис Доулинг (Глория), Фрэнк Фэйлен (Бим), Мэри Янг (миссис Деверидж), Анита Болстер (миссис Фоли), Лилиан Фонтэйн (миссис Сент-Джеймс).

   Дон Бирнэм, 33-летний нью-йоркец, собирается уехать из города на выходные с братом Виком. Вот уже 10 лет Вик безуспешно пытается излечить Дона от алкоголизма. В этот день он находит еще одну бутылку, подвешенную на веревке за окном. Дон хотел украдкой захватить ее с собой. Перед отъездом Дон отправляет свою невесту Хелен Сент-Джеймс с Виком на концерт. Пока их нет, он берет деньги, предназначенные для горничной, и покупает на них 2 бутылки виски. Затем идет в любимое кафе перекинуться словцом с барменом Нэтом. Нэт осуждает его пристрастие к бутылке. Дон объясняет, что, выпив, чувствует себя гением - Ван Гогом, Джоном Бэрримором, а то и Шекспиром. Домой он возвращается слишком поздно и не успевает уехать с братом.

   Наутро за барной стойкой он пересказывает Нэту начало задуманного им автобиографического романа «Бутылка». Он уже несколько раз пытался написать книгу, но ни одну не довел до конца. Итак, 3 года назад, после представления «Травиаты» в «Метрополитен-Опера» он познакомился с Хелен, девушкой из штата Огайо. Из-за ошибки гардеробщика они перепутали пальто. На какое-то время любовь к ней заставила его поверить, что он исцелился от порока. Затем, готовясь к встрече с родителями Хелен, он испугался и в очередной раз нашел спасение в выпивке. Так девушка узнала всю правду о его состоянии и сделала все, чтобы его спасти. Таков пересказ содержания книги, которую планирует написать Дон. Бармену все это не очень нравится: он думает, что однажды Дон покончит с собой.

   Дон возвращается домой и садится за пишущую машинку: он набивает лишь заглавие книги и посвящение Хелен. Затем, чувствуя знакомый зов «зеленого змия», выходит на улицу в поисках выпивки. Он заходит в 1-й попавшийся бар и, не найдя денег, чтобы заплатить по счету, роется в сумочке у соседки. Его ловят за руку и выкидывают на улицу. Вернувшись в квартиру, он обнаруживает одну купленную бутылку: он спрятал ее в торшере. Несколько часов спустя его будит телефонный звонок, но он не берет трубку. Он хочет заложить пишущую машинку и долго бродит по Третьей авеню. К большому его удивлению, все ростовщики закрыли свои лавочки по случаю Йом-Киппура. Он узнает, что ирландцы и евреи сговорились, чтобы одновременно уйти на каникулы в канун своих национальных праздников, следующих подряд (Йом-Киппур и день Св. Патрика). Дон возвращается к Нэту, и тот наливает ему всего один стакан - и ни капли больше. Дон берет взаймы несколько долларов у танцовщицы Глории, питающей к нему слабость, и, выходя от нее, падает с лестницы.

   Он приходит в себя в вытрезвителе больницы Бельвю. Санитар сочувственно описывает ему во всех подробностях ужасы белой горячки. Ночью один пациент начинает буянить. Пока на него натягивают смирительную рубашку, Дон пользуется переполохом, чтобы сбежать. Он угрозами заставляет торговца отдать ему бутылку с выпивкой. Вернувшись к себе домой, он видит, как летучая мышь пожирает крысу, спрятавшуюся в стене. Его вопли вынуждают консьержа позвонить Хелен. Та приезжает немедленно. Дон забирает у нее пальто, чтобы отдать его в залог. Хелен обнаруживает, что Дон обменял пальто на револьвер. Она отговаривает его от самоубийства. Дон решает положить события этих выходных в основу романа.

   ► 4-й полнометражный фильм Билли Уайлдера в Америке и 3-й из 6 фильмов, написанных им в соавторстве с Чарльзом Брэкеттом. Фильм, утвердивший за Уайлдером репутацию крупного режиссера. «На 80 %, - пишет Уайлдер, - фильм зависит от сценария. На остальные 20 % - от его исполнения: тут важно поставить камеру в нужное место и иметь достаточно денег, чтобы нанять на все роли хороших актеров» (см. Axel Madsen, Billy Wilder, Cinema One, 1969).

   Тема алкоголизма и не была для Голливуда в новинку, но никогда прежде не выходила в фильме на 1-й план. При съемках создатели фильма сомневались в успехе (который в итоге оказался огромен). Хотя Уайлдер не может удержаться, чтобы не вставить несколько гэгов (Милленд говорит своему брату, восхваляющему достоинства колодезной воды и коровьего молока: «Перестань говорить мне об этом безвкусном пойле!»; или же сцена, где еврейские и ирландские ростовщики одновременно закрывают лавки), Потерянные выходные - фильм очень драматичный и реалистичный. Использование экстерьеров (скрытая камера на Третьей авеню, съемки в настоящей больнице Бельвю) оказалось весьма эффективно. В эти годы весь мировой кинематограф, за некоторыми исключениями, заражен итальянским неореализмом.

   Рей Милленд с огромным талантом воплощает в творчестве Уайлдера 1-го в череде фирменных героев режиссера: блистательных, но надломленных изнутри, не способных воплотить в жизнь свои мечты, цепляющихся за жизнь лишь посредством крайне разрушительной страсти или одержимости (из того же ряда - старая кинозвезда в Бульваре Сансет, Sunset Blvd.* или очень оригинальный образ Шерлока Холмса в Частной жизни Шерлока Холмса, The Private Life of Sherlock Holmes, 1970).

   Хэппи-энду, которого не было в романе Чарлза Р. Джексона, не хватает убедительности. Но в целом фильм с блеском демонстрирует талант Уайлдера как романиста и рассказчика. Уайлдер не только владеет самыми разными интонациями и глубоко раскрывает каждую затронутую тему, но и находит в собственном эклектизме строгий порядок и, с каждым разом - новый способ выразить свои чувства. В этом случае понимание, которое он проявляет в отношении главного героя, не следует путать с каким бы то ни было сочувствием к пороку. Но пессимиста, всегда жившего внутри Уайлдера, больше всего интересовали те персонажи, которые таили в себе страх, надлом, неуравновешенность, неразрывно связанные со всем, что есть ценного и интересного в их личности.

   БИБЛИОГРАФИЯ: сценарий и диалоги в сборнике «Лучшие сценарии 1945 г.» (John Gassner and Dudley Nichols, The Best Film Plays of 1945, New York, Crown, 1946).

  Человек без звезды

   1955 – США (89 мин)

     Произв. LT (Аарон Розенбёрг)

     Реж. КИНГ ВИДОР

     Сцен. Борден Чейз и Д.Д. Бошан по одноименному роману Ди Линфорда

     Опер. Расселл Метти (Technicolor)

     Муз. Джозеф Гершензон

     В ролях Кёрк Даглас (Демпси Рей), Джин Крейн (Рид Боумен), Клер Тревор (Айдони), Уильям Кэмбл (Джефф Джимсон), Ричард Бун (Стив Майлз), Мара Кордэй (Мэри-Мокасин), Мирна Хэнсен (Тесс Кэссиди).

   Авантюрист Демпси Рей, несущий на плече седло, и молодой, наивный ковбой Джефф Джимсон знакомятся в Вайоминге, в поезде, где оба едут без билетов. Рей становится опекуном Джеффа, несколько раз спасает ему жизнь, учит его стрелять и устраивает на работу туда же, где работает сам: на ранчо «Треугольник», принадлежащее крупному землевладельцу из восточных штатов, которого никто не видел в глаза. На самом деле этот землевладелец – женщина по имени Рид Боумен; на ее землях пасутся уже 5000 голов скота, и она хочет пригнать еще в 5 раз больше. Рид не думает о том, что полностью истребит эти пастбища за 2–3 года (за которые она рассчитывает обогатиться), но непомерный наплыв скота сильно раздражает окрестных мелких фермеров. Они пытаются решить проблему, огораживая свои земли колючей проволокой, – новое веяние в этих землях. Демпси Рей искренне ненавидит колючую проволоку. Она – символ всего, что он презирает: исчезновения свободы и духа приключений; к тому же из-за нее погиб его младший брат. Рид Боумен замечает энергичность Рея и хочет сделать его своим ближайшим помощником; в случае необходимости она готова ему даже отдаться. Но Рея останавливают ее амбициозность и жадность, и он отказывается от предложения. Тогда Рид зовет на помощь бандитов Стива Майлза, которые силой борются с фермерами, ставящими колючую проволоку. Рей встает на сторону фермеров и расправляется с бандитами. В благодарность фермеры хотят выделить ему участок. Но Рей в очередной раз предпочитает уйти. Джефф, как обычно, хочет пойти за ним. «Делай не то, что я делаю, а то, что я говорю. Вернее, то, что говорит она», – говорит Рей, кивая на Тесс Кэссиди, дочь фермера, давно положившую глаз на Джеффа. Демпси Рей уходит дальше на север – в поисках целины, по которой еще не протянулась колючая проволока.

   ► Один из значительных вестернов 50-х гг. и лучших послевоенных фильмов Видора, хотя сам режиссер никогда не ценил его особенно высоко. Опираясь на превосходный сценарий Бордена Чейза, он размышляет об индивидуализме, тяге к приключениям и широким пространствам – образе жизни, который неминуемо вымрет из-за прогресса и жадности некоторых собственников. Сюжет, довольно тонкий за внешней простотой и прямолинейностью, приводит главного героя к пониманию необходимости организованного мира и даже заставляет его сотрудничать с теми, кто создает этот мир, хотя при этом в глубине души он остается чистым индивидуалистом, который готов помогать колонистам, но не жить с ними. Характерная «видоровская» сила фильма заключается в том, что он с объективной точки зрения показывает наиболее разумный путь развития, однако вынуждает зрителя идентифицировать себя с Демпси Реем. Благодаря этой же силе в описании авантюрного и жизнерадостного характера главного героя звучит нотка отчаяния, глубоко волнующая зрителя. Мимоходом Видор говорит также о насилии, эротизме (часто лишенного у его персонажей своей непосредственной функции), о силе и тоске этих динозавров с молодым сердцем в мире, который уже начинает стареть. Фильм многим обязан личности Кёрка Дагласа: он в этом фильме не просто актер, а, как это часто с ним происходит, творец собственного персонажа. Несколько лет спустя Кёрк Даглас станет продюсером и исполнит главную роль в своеобразном продолжении фильма, чье действие происходит уже в наши дни: Смельчаки одиноки, Lonely Are the Brave.

   N.B. Незначительный ремейк – Человек по имени Гэннон, A Man Called Gannon, Джеймс Голдстоун, 1969.

  Бойня

   1934 – США (70 мин)

     Произв. Warner, First National

     Реж. АЛАН КРОСЛЕНД

     Сцен. Ралф Блок и Шеридан Гибни по сюжету Роберта Гесснера и Р. Блока

     Опер. Джордж Барнз

     В ролях Ричард Бартелмесс (Джо Громовая Лошадь), Энн Дворак (Лидия), Дадли Диггз (Куиссенберри), Клер Додд (Норма), Генри О'Нил (Дикинсон), Роберт Бэррет (Доусон), Артур Хоул (доктор Тёрнер), Сидни Толер (Шенкс), Клэренс Мьюз (Сэм).

   Джо Громовая Лошадь, сын вождя племени сиу, успешно выступающий на ярмарках и в цирках, возвращается в резервацию, чтобы повидаться с умирающим отцом. Так он узнает, как несправедливо обращаются с его братьями по крови. 3 прохвоста – правительственный агент, адвокат и начальник похоронного бюро – делят между собою прибыль за спинами индейцев. Джо идет против закона и хоронит отца по индейским обычаям. На гробовщика, изнасиловавшего его 15-летнюю сестру, он накидывает лассо и тащит его за собой на машине. Над Джо проводят показательный процесс. Судья и судебные заседатели – индейцы, но они автоматически одобряют все решения белого прокурора. Джо осужден. Индейская девушка из канцелярии резервации проявляет интерес к Джо и помогает ему сбежать. Он приезжает в Вашингтон и встречается с другом – уполномоченным по делам индейцев. Друг хочет использовать Джо в борьбе с крупными компаниями (нефтяными, лесозаготовительными и т. д.), чьи ненасытные аппетиты неминуемо приведут к уничтожению индейской расы, если их вовремя не остановить. Тем временем гробовщик умирает от полученных ран. Джо снова арестован. Вся защита строится на показаниях его сестры, но она исчезла. Индейцы собираются толпой, штурмуют тюрьму и освобождают Джо. Он объясняет, что непременно должен присутствовать на суде. Жители резервации находят сторожа-индейца, который охраняет девушку, и пытками заставляют его сказать, где она. Джо едва успевает поговорить с сестрой, как в него стреляют патрульные, брошенные на его розыски. (Следует совершенно неестественный хэппи-энд.) Джо поправляется, суд оправдывает его, и он с девушкой из канцелярии покидает резервацию, назначенный ее федеральным представителем.

   ► В вечных поисках жестких и сенсационных сценариев – особенно таких, что обладают реалистической и социальной направленностью, – «Warner» выпускает этот фильм, чья оригинальность и отвага не имеют себе равных. Бойня – единственный фильм 30-х гг., рассказывающий о современной жизни индейских резерваций. Предыдущее десятилетие уделяло больше внимание этой деликатной теме (см. Храброе сердце, Braveheart, 1925, снятый режиссером Аланом Хейлом и продюсером Сесилом Де Миллем по пьесе брата Де Милля Уильяма; Исчезающий американец, The Vanishing American, 1926, Джордж Б. Сайц; Краснокожий, Redskin, 1929, Виктор Шерцингер). Но чтобы увидеть подобную язвительность в раскрытии темы, придется дождаться фильмов Скажи им, Уилли Бой здесь, Tell Them Willie Boy Is Here, 1969, Эйбрахам Полонски; и в особенности Набег Ульзаны, Ulzana's Raid, который в своей 1-й половине обличает точно такие же случаи несправедливости и вымогательства, что и эта картина. Диалоги и сам ход повествования Бойни отчетливо обозначают виновных на разных уровнях: продажность и мелкие комбинации спекулянтов на местах, всемогущество крупных компаний, всюду стремящихся урвать выгоду для себя. Уполномоченный по делам индейцев винит последних в том, что он не может повлиять на ситуацию. Даже при том, что постановке не хватает размаха, а персонажам – выразительности, оформленность и точность антирасистского посыла и контекст, в котором он раскрывается, уже сами по себе приковывают к фильму внимание.

  Пропавший без вести

   1982 – США (122 мин)

     Произв. U (Эдвард Льюис, Милдред Льюис)

     Реж. КОСТА-ГАВРАС

     Сцен. КостаТаврас и Доналд Стюарт по роману Томаса Хаузера «Казнь Чарлза Хормана» (The Execution of Charles Horman)

     Опер. Рикардо Аронович (Panavision, Technicolor)

     Муз. Вангелис

     В ролях Джек Леммон (Эд Хорман), Сисси Спейсек (Бет Хорман), Мелани Мэйрон (Терри Саймон), Джон Ши (Чарлз Хорман), Чарлз Чиоффи (Рей Тауэр), Дэйвид Кленнон (Фил Путнэм), Ричард Брэдфорд (Картер Бэбкок).

   Американский бизнесмен приезжает в столицу южноамериканского государства в поисках сына, пропавшего без вести после военного переворота и начала диктатуры. Он ведет собственное расследование вместе с женой сына. Они не сходятся во взглядах и по складу мышления, однако эти разногласия сходят на нет по ходу совместных поисков пропавшего. Отец обнаруживает доказательства участия США в путче, о чем его сын, внимательно следивший за политическими событиями в стране, догадался одним из первых. В итоге отец узнает, что его сын был казнен через несколько дней после ареста.

   ►  Фильм принимает форму обвинительного акта, направленного против одной из самых извращенных форм современного варварства: того, что абсолютная диктатура, со всеми сопутствующими ужасами и жестокостями, может заручиться помощью и длительной поддержкой самого влиятельного западного демократического государства. Тем самым Коста-Гаврас продолжает всестороннее обличение нарушений прав человека в современном мире. После Греции времен «черных полковников» (Зед, Z, 1969), Чехословакии времен сталинских процессов (Признание, L'aveu, 1970), терроризма в Южной Америке (Осадное положение, État de siège, 1972), извращенного правосудия во Франции времен оккупации (Особый отдел, Section spéciale, 1975), он нападает на военную диктатуру по-южноамерикански, которая свирепствует при поддержке и с благословения США. В Пропавшем без вести его стиль приобретает большую трезвость и силу убеждения, нежели в прежних картинах. И тот факт, что подобный фильм благодаря умелой драматургии и великолепной актерской игре смог привлечь к себе внимание самой широкой публики, становится логичным следствием его целей и средств (в данном случае – значительных). Пропавший без вести напоминает честное журналистское расследование, которое не тратит времени на пустые рассуждения, не боится зрелищности и драматизации, когда те становятся частью сюжета. При равных намерениях, Пропавший без вести по форме заметно превосходит, например, Зед, где нравоучительность и тяжеловесность стиля слишком часто мешают зрителю разделить убеждения автора.

  Ещё

   1969 – Люксембург (110 мин)

     Произв. Барбет Шрёдер, Films du Losange, Jet Filns

     Реж. БАРБЕТ ШРЁДЕР

     Сцен. Поль Жегофф и Барбет Шрёдер

     Опер. Нестор Альмендрос (цв.)

     Муз. «Pink Floyd»

     В ролях Мимси Фармер, Клаус Грюнберг.

   Последние месяцы жизни молодого немца, под влиянием одной американки пристрастившегося к наркотикам в Париже, а затем в Ибице.

   В строгих, не знающих снисхождения и эстетически цельных фильмах, рассказывающих о саморазрушении, Барбету Шрёдеру удается преобразить годаровскую холодность в некое подобие документального стиля. Ни на секунду не сочувствуешь судьбе персонажей, но зато веришь в их существование. Этого уже немало. (Эта дебютная картина вышла на экраны, когда в прессе только начали широко обсуждаться проблемы наркомании; отсюда и ее успех.)

   Немые свидетели

   1914 – Россия (1245 м)

     Произв. А. Ханжонков

     Реж. ЕВГЕНИЙ БАУЭР

     Сцен. Александр Вознесенский

     Муз. Андре Поль

     В ролях Дора Читорина, Александр Херувимов, Александр Чаргонин, Эльза Кривгер, Андрей Громов.

   Ограничимся лишь коротким замечанием, что повторное открытие (или просто-напросто открытие) Евгения Бауэра благодаря программе Порденоне «Дни немого кино» 1989 г., частично повторенной в том же году в парижском «Музее Орсэ», смело можно назвать одним из главных кинематографических событий последнего десятилетия, сравнимым с более ранним появлением в синематеках фильмов Одзу, Нарусэ или Симидзу. (И мы почти уже свыклись с мыслью, что лишь Япония способна преподносить сюрпризы такого масштаба, которые оправдывают – и стимулируют – киноманские раскопки в любых направлениях.) Болезненность, эстетизм и декадентство, красота затейливых декораций, словно психоанализ, раскрывающих глубины души некоторых персонажей, использование глубины плана, свежий подход к работе с актерами и их игра – все это создает в сумеречных мелодрамах Бауэра особый мир, сила и обаяние которого поглощают зрителя в 1-е же минуты просмотра.

   О кинематографе времен царизма и о Бауэре см. «Немые свидетели. Русские фильмы 1908―1919 гг.» (Testimoni Silenziosi) – фильмографию и сборник текстов, изданные на двух языках (англ. и ит.) «Британским киноинститутом» и издательством «Edizioni Biblioteca dell'Immagine». См. также «Дореволюционный русский кинематограф» (Le cinéma russe avant la révolution, Réunion des Musées Nationaux/Ramsay, 1989) и статью Бартелеми Аменге в журнале «Positif», № 353―354 (1990).

  Третий лишний

   1947 – Великобритания (115 мин)

     Произв. Two Cities (Кэрол Рид), General Film Distributors

     Реж. КЭРОЛ РИД

     Сцен. Ф.Л. Грин, Р.С. Шерифф по одноименному роману Ф.Л. Грина

     Опер. Роберт Краскер

     Муз. Уильям Элвин

     В ролях Джеймс Мейсон (Джонни Маккуин), Роберт Ньютон (Льюки), Кэтлин Райан (Кэтлин), Ф.Дж. Маккормик (Шелл), Сирил Кьюзак (Пэт), Роберт Бейти (Деннис), Фэй Комптон (Рози).

   Белфаст. Джонни Маккуин совершил побег из тюрьмы и несколько месяцев прятался у Кэтлин, влюбленной в него девушки. Теперь он во главе местного отделения «Шинн Фейн», готовится ограбить завод, чтобы поправить финансовое положение организации. Операция тщательно продумана, но друзья отговаривают Джонни лично участвовать в ней, так как, по их мнению, он провел слишком много времени взаперти и не обладает достаточной силой и ловкостью, чтобы хорошо справиться с подобной работой. Джонни отказывается уступить свое место другому. Ограбление проходит по плану, но когда грабители уже уходят с добычей, у Джонни кружится голова, он останавливается, и в этот момент на него бросается кассир. В короткой схватке кассир погибает, а Джонни получает тяжелую рану. Товарищи пытаются затащить его в машину, но он выскальзывает из их рук. Водитель не решается вернуться за ним, и Джонни поднимается и уходит один. Так начинаются его скитания по ночному городу. Денис, товарищ Джонни, пытается выдать себя за него, чтобы дать Джонни время скрыться. Раненый Джонни бродит по городским улицам и встречает разных людей, которые то помогают ему, то отталкивают: двух медсестер; птицелова, который за деньги обещает разыскать священника, друга детства Джонни; полубезумного художника, который хочет зафиксировать на полотне его страх и страдания. Начинается сильный снегопад. Птицелов ведет Джонни по улицам к священнику. Наконец после долгих поисков раненого находит Кэтлин. Когда приезжают полицейские, она стреляет по ним, и – логичный результат этого отчаянного шага – влюбленные гибнут под ответным огнем.

   ►  Странный фильм: в свое время им сильно восторгались – гораздо сильнее, чем он того заслуживал (Кэрол Рид не раз сталкивался с такой «удачей»). На самом деле это довольно замшелая и академичная картина, несмотря на все свои изобразительные достоинства. Но в то же время академизм, отсутствие четко выраженной мысли (Третий лишний относится к ряду тех фильмов, которые каждый зритель волен наполнить теми смыслами, какими пожелает) не лишены привлекательности. Притягивает сама пропасть, в которую поочередно обрушиваются возможные пути развития фильма: социальное эссе, философски-религиозная аллегория и т. д. Главный козырь фильма – конечно же игра Джеймса Мейсона, который сам (не вполне справедливо) называл эту роль лучшей в своей карьере. Странной кажется также и связь фильма с легендарным ореолом, окружавшим личность актера: вокруг него сложилась одна из самых богатых мифологий в истории кино. Как правило, ум и воля его персонажей вступают в конфликт с реальностью; чаще всего они терпят поражение, но лишь после яростной, величественной борьбы, приобретающей порой дьявольские масштабы. В Третьем лишнем герой Мейсона, наоборот, пассивен, как будто побежден заранее. Вся фабула фильма демонстрирует его агонию, заставляя вспомнить французские довоенные фильмы и нуар, крайне популярный в годы работы Кэрола Рида. В итоге выходит, что фатальная неизбежность поражения и саморазрушения, характерная для целого ряда персонажей, сыгранных Джеймсом Мейсоном, нигде не была настолько очевидна, настолько подчеркнута, почти до абсурда, неподвижным и повторяющимся контекстом.

   N.B. Американский ремейк, действие которого происходит в среде чернокожих, снят Робертом Аланом Ортуром (Потерявшийся, The Lost Man, 1969) с Сидни Пуатье.

   БИБЛИОГРАФИЯ: сценарий и диалоги в сборнике «Три британских сценария» (Three British Screenplays, Methuen, London, 1960).

  Париж принадлежит нам

   1958 (вышел в прокат в 1961) – Франция (137 мин)

     Произв. Ajym Film (Клод Шаброль), Les Films du Carrosse (Франсуа Трюффо)

     Реж. ЖАК РИВЕТТ

     Сцен. Жак Риветт, Жан Грюо

     Опер. Шарль Бич

     Муз. Филипп Артюи

     В ролях Бетти Шнайдер, Джанни Эспозито, Франсуаз Прево, Франсуа Местр, Жан-Клод Бриали.

   Атмосфера заговора повисла над столицей. В этой атмосфере театральный режиссер, преодолевая невероятные трудности, пытается поставить на сцене «Перикла» Шекспира.

   Дебютный полнометражный фильм Жака Риветта, который невнятно пытается выстроить собственный мир, некий гибрид из миров Фейада и Фрица Ланга. При всей невнятности, 1-й фильм Риветта намного превосходит остальные. Джанни Эспозито придает своему персонажу, слабовольному самоубийце, некоторую содержательность, от которой не останется и следа в более поздних фильмах режиссера – разве что в героине Бюлль Ожье в Безумной любви, L'amour fou, 1969. Париж принадлежит нам ничуть не обогатил французский кинематограф. Этот кинематограф потерял хорошего критика, но не приобрел режиссера. А поскольку хороших критиков гораздо меньше, чем хороших режиссеров…

  Пьер и Поль

   1969 – Франция (93 мин)

     Произв. La Guéville, Madeleine Films, Films de la Colombe

     Реж. РЕНЕ АЛЛИО

     Сцен. Рене Аллио и Серж Ганз

     Опер. Жорж Леклерк (Eastmancolor)

     В ролях Пьер Монди (Пьер), Бюлль Ожье (Мартина), Мадлен Барбюле (Матильда), Робер Жюйар (Поль), Пьер Сантини (Моран).

   Пьер, 42-летний работник строительной компании, недавно женившийся на секретарше, глубоко потрясен смертью отца. Несмотря на поддержку матери, он не может вновь обрести равновесие. Попав в ловушку финансовых затруднений, он чувствует, что теряет разум. Он восстает против своих прошлых и нынешних завоеваний, окружающего общества, самих основ жизни. Однажды он открывает стрельбу по прохожим на улице.

   ►  Социально-психологический – и даже социально-психоаналитический – реализм, который Аллио пытается воплотить из фильма в фильм, находит здесь наилучшее применение. Автору удается точно показать, как умопомешательство активного члена так называемого «общества потребления», поначалу терпимое и даже поощряемое этим самым обществом, принимает патологические и трагически опасные масштабы под влиянием траура по умершему отцу. В этой трагедии повинен не столько фатум, сколько запутанный клубок мелких и вполне материальных причин, которые автор тщательно распутывает и исследует. Замечательно играет Пьер Монди, дающий конкретное и волнующее выражение результатам авторского анализа (в классическом и во фрейдистском смыслах слова) и исследований. После смерти Луи Дакена и Бернара Поля, Аллио кажется единственным французским режиссером, способным черпать в материализме достаточно искренности, пищи для любопытства и строгости в подходе, чтобы закладывать их в основу картины. Дело за малым: чтобы за ним последовала публика.

  Мисс Джин Броди в расцвете лет

   1969 – Великобритания (116 мин)

     Произв. Fox (Роберт Фрайер)

     Реж. РОНАЛД НИМ

     Сцен. Джей Прессон Аллен по одноименным повести и пьесе Мюриэл Спарк

     Опер. Тед Мур (DeLuxe Color)

     Муз. Род Маккьюэн

     В ролях Мэгги Смит (Джин Броди), Роберт Стивенз (Тедди Ллойд), Памела Фрэнклин (Сэнди), Силия Джонсон (мисс Маккей), Гордон Джексон (Гордон Лоутер), Джейн Карр (Мэри Макгрегор), Дайэн Грейсон (Дженни).

   Эдинбург, 1932 г. В достаточно консервативной школе 40-летняя незамужняя учительница мисс Джин Броди применяет к своим ученицам, которых называет «мои девочки», нонконформистские педагогические методы. Она поддерживает с ними (особенно с любимицами) гораздо более близкие отношения, чем прочие учителя: например, приглашает их провести лето в доме ее любовника, учителя музыки. Она пытается привить им вкус к индивидуализму, а не стадные инстинкты; вкус к красоте и искусству, а не к истине и точным наукам. Она вовлекает их в свои романтические и политические фантазии и, в частности, говорит, что они должны готовиться стать героинями, артистками и музами. Наконец, она восхваляет перед ними Муссолини и объявляет сбор денег в пользу Франко. Не собираясь вновь уступать бывшему любовнику, учителю рисования, который через 3 года после расставания по-прежнему влюблен в нее, она «толкает в его постель» (по его же собственным словам, сказанным в порыве гнева) любимую ученицу Дженни, которая, по мнению мисс Броди, родилась, чтобы познавать и вдохновлять страсть. Тем не менее любовницей учителя рисования становится другая ее любимица – Сэнди. Мэри – девушка, особо подверженная чужому влиянию, – отправляется в Испанию, чтобы сражаться рядом с братом; она погибает при обстреле поезда, не успев доехать до места назначения. Сэнди, потрясенная этой смертью, винит в ней мисс Броди. Она выходит из-под влияния учительницы и сообщает о ее методах в административный совет школы. Мисс Броди, которую директриса неоднократно пыталась уволить, вынуждена немедленно покинуть заведение.

   ►  Сюжеты, разворачивающиеся в среде школьников, не представляют собой отдельного жанра, однако всегда особенно вдохновляли британских кинематографистов. Связано это с тем, что мир колледжа извечно связан с английским обществом особыми, тесными и показательными связями (см., помимо прочего, Версию Браунинга, The Browning Version или Кес, Kes Кеннета Лоуча, снятый в том же году, что и Мисс Броди). Мисс Броди в расцвете лет – интересный образец направления. Очень умелая драматическая конструкция рисует сложный и оригинальный характер и в то же время отражает движение авторской мысли. От красочного и довольно ироничного воссоздания атмосферы шотландской школы 30-х гг., от забавного описания эксцентричного и симпатичного персонажа мы незаметно переходим к едкому обличению особо вредоносной разновидности злоупотребления властью. Понятия преданности и педагогического влияния оказываются извращены персонажем, который сам заблуждается, прикрываясь ширмой слов. Фильм не атакует ни реакционную, ни новаторскую модели преподавания – он всего лишь стремится пригласить зрителя задуматься на тему взаимоотношений между учителем и учеником. Трезвая и убедительная режиссура Роналда Нима в равной степени служит живописной выразительности атмосферы и персонажей и их глубинной сложности, юмору некоторых ситуаций и общей серьезности темы. Великолепные актерские работы Мэгги Смит и всех ее юных партнерш.

  Люди дождя

   1969 – США (101 мин)

     Произв. Warner, Seven Arts (Барт Пэттон, Роналд Колби)

     Реж. ФРЭНСИС ФОРД КОППОЛА

     Сцен. Фрэнсис Форд Коппола

     Опер. Уилмер Батлер (цв.)

     Муз. Роналд Стайн

     В ролях Джеймс Каан, Ширли Найт, Роберт Дювалл, Мария Цимнет, Том Олдредж.

   Молодая беременная женщина сбегает от мужа, устав притворяться идеальной американской женушкой, и садится в машину молодого умственно отсталого спортсмена, перенесшего трепанацию черепа. Она привязывается к нему, но невольно становится причиной его смерти.

   Коппола, написавший сценарий к этой современной интимистской мелодраме о встрече 2 растерянных людей, не приспособленных к жизни, очень дорожит этой картиной. В ней – особенно в работе с актерами – он демонстрирует чувствительность, которую в других фильмах чаще всего сводит на нет. Со скрытой нежностью, более убедительной, чем полемичность и агрессивность, он обличает Америку, безжалостную к неполноценным и маргиналам: по его мнению, уже сформировалось американское общество, но не цивилизация. Несмотря на ряд неуклюжих ходов и лишних эффектов, фильм далеко превосходит средний уровень продукции Копполы.

  Расёмон

   1950 – Япония (88 мин)

     Произв. Daiei (Масаити Нагата, Содзиро Мотоки, Дзинго Миноура)

     Реж. АКИРА КУРОСАВА

     Сцен. Акира Куросава, Синобу Хасимото по рассказам Рюноскэ Акутагавы «Расёмон» и «В чаще» (Yabu no Nака)

     Опер. Кадзуо Миягава

     Муз. Фумио Хаясака

     В ролях Тосиро Мифунэ (разбойник Тадзомару), Масаюки Мори (самурай Такэхиро), Матико Кё (его супруга Масаго), Такаси Симура (дровосек), Минору Тиаки (священник), Китидзиро Уэда (прохожий), Дайскэ Като (агент полиции), Фумико Хомма (колдунья).

   Киото, столица Японии, 1200 лет назад. Город частично разрушен гражданскими войнами и голодом. Знаменитый разбойник Тадзомару насилует женщину в лесу и убивает ее мужа, самурая. 6 свидетелей излагают взаимодополняющие и зачастую противоречивые версии этого запутанного происшествия. Трое наблюдали происшествие со стороны, еще трое непосредственно в нем участвовали (жертва убийства говорит устами колдуньи). У ворот Расе, в то время как дождь льет так сильно, будто желает затопить весь мир, один свидетель – дровосек – возвращается к рассказу, который на суде нарочно не довел до конца. Эта история не выходит у него из головы, и он излагает ее случайному незнакомцу и священнику, который сам был свидетелем преступления. Незнакомец говорит ему: «Люди забывают о том, что им не нравится». Утверждая, что эгоизм в наши дни – единственная возможность выжить, он крадет одежду ребенка, оставленного кем-то у ворот. Дровосек возмущен этим поступком, он берет ребенка на руки и уносит с собой. У него уже 6 детей, и 7-й ненамного увеличит его расходы. Его поступок воодушевляет священника, который уже начал терять веру в человечество.

   ►  Показанный и награжденный на кинофестивале в Венеции в 1951 г., Расёмон вызвал на Западе волну интереса к японскому кинематографу. 12-й фильм Куросавы снят по мотивам 2 рассказов Рюноскэ Акутагавы (1892―1927) и относится к периоду зрелости режиссера. Этот фильм наполнен шумом и исступлением, насыщен движениями камеры, преследующими, обгоняющими или окружающими персонажей и лихорадочно бороздящими пространство: очевидно, что спокойствие и отстраненность нельзя назвать главными чертами Куросавы. Режиссер виртуозно обращается с абстрактностью и конкретностью (напр., в местах, где происходит действие; где абстрактности суда, во время которого мы не видим и не слышим допрашивающую сторону, противопоставляется почти космическая значимость ворот Расе, тонущих в потоке воды), добивается от актеров разнообразной и зрелищной игры, направленной то внутрь себя, то наружу, и настойчиво старается показать, что одной-единственной точки зрения, системы ценностей, интонации мало, чтобы постичь тайну мироздания. И, сталкивая в рассказе об этом трагическом происшествии противоречивые свидетельства, он хочет не столько подчеркнуть тщеславие и слабость человека (хотя они все же присутствуют в повествовании), сколько дать нам ощутить глубину пропасти, разделяющей слова от сути, субъективный взгляд от реальности. Эта пропасть подтверждает и усиливает труднодоступность истины. В этом отношении Расёмон ближе к Фолкнеру, чем к Пиранделло. «Счастливый» эпилог с ребенком может показаться искусственным. Он в самом деле был добавлен позднее и не входил в экранизированные рассказы; зато он прекрасно выражает роль и место гуманизма в творчестве Куросавы. Это своеобразное побочное достижение, лекарственное средство, бальзам, которым человечество с отчаянной энергией пытается излечить хаос и конвульсии мира, во все времена сохраняющего свою варварскую природу и остающегося необъяснимым для человека.

   БИБЛИОГРАФИЯ: раскадровка (407 планов) и фоторепродукции в книге: Donald Ritchie, Robert Hughes, Rashomon, Grove Press, New York, 1969. В книгу также входят 2 рассказа Акутагавы. См. также сб.: Focus on Rashomon, Englewood Cliffs, N.J., Prentice-Hall, 1972.

  Царство дня

   1965 (выход в прокат в Монреале – 1968) – Канада (118 мин)

     Произв. Office National du Film du Canada (Жак Боде, Ги Л. Котэ)

     Реж. ПЬЕР ПЕРРО

     Сцен. Пьер Перро

     Опер. Бернар Гослен, Жан-Клод Лабрек

     Муз. Жан-Мари Клутье

     В ролях Алексис Трамбле, Леопольд Трамбле, Марселен Трамбле, Мари Трамбле, Мари-Поль Трамбле, Диана Трамбле, аббат Жан-Поль Трамбле, Луи Харви, Луиза Демаршан, Франсуаз Монтань (в ролях самих себя).

   2 семейные пары канадцев из Иль-о-Кудр в Квебеке – 80-летний патриарх клана Алексис Трамбле и его жена Мари, их сын Леопольд и его жена – официально приглашены во Францию, в Перш, колыбель их рода. Женщина-специалист по истории канадской эмиграции показывает им брачный контракт, заключенный в 1623 г. между отцом и матерью Пьера Трамбле, 1-го эмигранта в роду и предка всех канадских Трамбле. Помимо этого, во Франции семейство Трамбле участвует в празднике, на котором закалывают свинью, посещают Карнак, наблюдают за псовой охотой в Солони, беседуют с ветераном Сопротивления, некогда депортированным в Германию. Попав в Сен-Мало, они идут по следам Жака Картье, а затем ищут сувениры из Франции для 72 внуков Алексиса. Вернувшись домой, Алексис и его жена подводят итог путешествию и размышляют о своем прошлом и о современном обществе. Эти комментарии вставлены в рассказ о самом путешествии.

   ►  Этнолог, лингвист, бывший адвокат, бывший работник радио, вдохновенный мастер на все руки, освоивший также кинокамеру и магнитофон, Пьер Перро использует средства «прямого кинематографа» (найти которым правильное применение, судя по всему, способны только канадские кинематографисты) для создания восхитительной историко-социологической поэмы о поиске корней. Царство дня – центральная часть трилогии, посвященной жителям Иль-о-Кудр; она расположена между фильмами Чтобы мир продолжался, Pour la suite du monde, 1963 – о возрождении охоты на морских свиней, сорежиссер – Мишель Бро; и Водные экипажи, Les voitures d'eau, 1969 – о постройке корабля по старинным ремесленным технологиям. Царство дня, – это и волнующий пережитый опыт, и острый критический комментарий, сохраняющий дистанцию от предмета, чтобы лучше его проанализировать; этот фильм постоянно предлагает зрителю контрастные размышления о прошлом и настоящем, о бренном («царство дня») и вечном, о молодости и старости. Все эти споры, противоречия, альтернативные точки зрения, которыми насыщен фильм, в совокупности оставляют впечатление гармонии и мудрости. Во всем тут наблюдается крепкая диалектика, которая в итоге всегда порождает красоту поскольку показывает глубокое единство, глубокую преемственность мира. Напр., в рассуждениях о старости (одна из многочисленных ведущих линий фильма) Перро чередует, словно строфы в стихотворении, безмятежный, отстраненный, великодушный и умиротворенный взгляд Мари и взгляд Алексиса – гневный, тяжелый, полный сожаления, горечи и злости на настоящее. 2 ракурса, 2 подхода, похожие на половинки одного яблока и неотделимые друг от друга. Персонажи этого фильма так же реальны, как персонажи документальной картины, но Пьерро возвеличил их до такой степени, что сделал героями художественного эпоса. По его собственным словам, « [они] – не канадский типаж. Можно даже сказать, что они не вполне типичны для обитателей Иль-о-Кудр. Это отдельные люди, проживающие достоверные ситуации; с их помощью я выхожу па универсальный уровень… Я полностью отвечаю за своих персонажей. Их самосознание, их убеждения – во всем этом есть частица меня. Для меня Алексис Трамбле обладает тем же значением, что и Жан-Поль Сартр. Я считаю, что эти люди, чей образ мыслей не всегда совпадает с моим, достигли в жизни равновесия, и никто в подобных обстоятельствах не справился бы лучше, чем они. Они – идеальные люди в заданной ситуации».

   БИБЛИОГРАФИЯ: Pierre Perrault, Bernard Gosselin, Yves Leduc, Le règne du jour, Éditions Lidec Inc., Montréal, 1968 – текст фильма и множество фоторепродукций. О 5 первых полнометражных фильмах Перро см. детальное исследование Мишеля Брюле «Пьер Перро, пли Национальный кинематограф» (Michel Brûlé, Pierre Perrault ou un cinéma national, Les Presses de l'Universite de Montréal, 1971).

  Месть Франкенштейна

   1958 – Великобритания (89 мин)

     Произв. Hammer (Энтони Хайндз)

     Реж. TEPEНC ФИШЕР

     Сцен. Джимми Сэнгстер по роману Мэри Шелли

     Опер. Джек Эшер (Technicolor)

     Муз. Леонард Сэлзидо

     В ролях Питер Кушинг (Виктор Франкенштейн), Юнис Гейсон (Маргарита), Фрэнсис Мэтьюз (доктор Ганс Клеве), Майкл Гуинн (Карл), Джон Уэлш (Бёргмен), Лайонел Джеффриз (Фриц), Джон Стюарт (инспектор), Оскар Куитэк (карлик).

   Фильм начинается ровно с того момента, на котором закончилось Проклятие Франкенштейна, The Curse of Frankenstein.

   Мы снова в 1860 г. Итак, барон шагает к гильотине. Но погибнуть суждено не ему: палач и хромой тюремщик отправляют под топор священника, сопровождавшего приговоренного на казнь. Франкенштейн под фамилией Штейн обустраивается в Карлсбруке, где становится видным практикующим врачом и пользуется уважением, даже несмотря на свое нежелание вступить в Ассоциацию врачей города. У него образуется круг состоятельных клиентов, но при этом он открывает больничное отделение для бедняков и лечит их бесплатно, чем вызывает восхищение в обществе. На самом деле эта работа открывает ему прямой доступ к частям тела и органам, необходимым для опытов, которые он по-прежнему неутомимо продолжает. Он ампутирует руку у карманника, чтобы пришить ее своему новому чудовищу, которое на этот раз должно быть лишено недостатков.

   Молодой врач Ганс Клеве знает, что барон убил Бернштейна (см. Проклятие Франкенштейна). Он увлечен опытами барона и шантажом выбивает для себя место ассистента. Франкенштейну нужен толковый человек, готовый ради опытов на все; просьба Ганса приходится как нельзя кстати. Франкенштейн не хочет повторять ошибку, погубившую его первый опыт, и пересаживает монстру наисвежайший мозг хромого и уродливого тюремщика, давшего свое согласие на то, чтобы его мозг попал в здоровое тело новоиспеченного существа.

   Опыт завершен. Чудовище сперва бьется в жестоких конвульсиях, и ученые применяют анестетики; но затем демонстрирует почти безупречные физические данные. Однако мысль о том, что на него будут направлены взгляды ученых всего мира, мучает Чудовище. Хромой тюремщик сыт по горло чужими любопытными взглядами. Франкенштейн вынужден терпеть в своем доме больничную медсестру Маргариту, протеже ее отца-министра. Коллега по больнице передает ей ключ от комнаты, где содержится «особый пациент». Маргарита разговаривает с ним (хотя 1-е чудовище, созданное бароном, не обладало даром речи).

   Чуть позже Чудовище сбегает, чтобы найти и сжечь свое старое тело (т. е. тело хромого тюремщика). Схватившись с консьержем, Чудовище душит его, однако нанесенные соперником жестокие удары повреждают его мозг. Чудовище укрывается в амбаре, где его находит Маргарита. Чудовище снова пускается в бега и пожирает молодую девушку из деревни, болтавшую со своим возлюбленным. В самом деле, как и шимпанзе, которому Франкенштейн пересаживал голову орангутанга, Чудовище теперь тяготеет к каннибализму. Чудовище постепенно теряет первоначальный облик, становится все уродливее и наконец, ворвавшись в дом некоей графини посреди музыкального вечера, падает замертво на глазах у приглашенных. Франкенштейн вынужден предстать перед Ассоциацией врачей города; вскоре после этого его жестоко избивают пациенты больницы, которые, похоже, начали понимать, для чего их тут держат. Умирая, барон шепчет своему ассистенту: «Вы знаете, что вы должны сделать». Ганс пересаживает мозг барона в тело, подготовленное для 3-го опыта. В Лондоне на Харли-стрит, улице знаменитых врачей, «новый» доктор Штейн открывает свой кабинет.

   ►  Проклятие Франкенштейна и Месть Франкенштейна дополняют друг друга, словно 2 части одного фильма. (При этом, как ни странно, изначально продолжение не замышлялось.) Франкенштейновский цикл Фишера состоит из 5 фильмов: после Проклятия и Мести следуют Франкенштейн создал женщину, Frankenstein Created Woman; Франкенштейн должен быть уничтожен, Frankenstein Must Be Destroyed, 1969; и Франкенштейн и чудовище из ада, Frankenstein and the Monster From Hell, 1973. Вместе они представляют собой блестящую реставрацию кинематографического мифа, ранее созданного в Голливуде Джеймсом Уэйлом. На каждом этапе создается впечатление, будто Франкенштейн Фишера становится все злее и чудовищнее. Это – оптическая иллюзия, вызванная тем, что публика заново удивляется, глядя на жуткую природу барона; на самом деле барон не меняется. Его криминальный талант полностью раскрыт уже в 1-м фильме. Например, он убивает ученого, желая похитить его мозг, и бросает на растерзание Чудовищу надоевшую служанку, чтобы ничто не мешало ему работать дома.

   В этом цикле из 5 фильмов сотрудничество Фишера и Кушинга оказывается весьма плодотворным; оба видят возможность проявить лучшее, на что способны. Кушинг создает портрет изможденного, ледяного Франкенштейна, прячущего свирепость под маской учтивости, невозмутимо чудовищного во всех своих проявлениях, не считающегося ни с чем, кроме научных опытов. Не проявляя внешне признаков тщеславия, он действует как божество, которому в рамках исследовательской вселенной позволено все. В отличие от голливудских «Франкенштейнов», барон становится настоящим героем этого цикла, а Чудовище является лишь более-менее успешным плодом его изысканий (это справедливо в особенности по отношению к 1-м двум фильмам). Фишер отмечает чудовищность героя, не считая себя обязанным подчеркивать ее ненужными нравоучительными комментариями. Впрочем, все фильмы достаточно немногословны, что им только на пользу. Фишер пользуется классическим, взвешенным, местами немного медлительным стилем. Отказываясь от показных эффектов и давления на зрителя, он тем не менее каждый раз идет до самой грани и пробует в сфере визуального ужаса все, что было дозволено в те годы. Также Фишер умеет ловко пользоваться приемом опущения, рождая очень эффективные и очень близкие его натуре моменты черного юмора и иронии (см. в Мести – гибель священника в начале фильма и финальное воскрешение Франкенштейна в Лондоне: в финале Мести барон и Чудовище становятся единым целым, что само по себе является весьма оригинальным поворотом во внутренней тематике мифа).

   На всем протяжении фильма старое доброе викторианское общество получает наказание по заслугам, в особенности – за слепое и безрассудное сочувствие, которое оно спешит проявить к Франкенштейну, одному из «своих», не удосужившись разобраться, кто он на самом деле. Но возможно, что Франкенштейн, как доктор Джекилл, – своеобразное демоническое порождение этого общества, пропитанного лицемерием и фальшивой любезностью.

   Во всех 5 фильмах цвет используется не так драматично и пугающе, как в цикле о Дракуле. Он помогает ярче представить окружающее общество и тяготеет к утонченному эстетству, которое (особенно в освещении) лучше всего будет выражено в фильме Франкенштейн и чудовище из ада. Месть Франкенштейна, безусловно, является самым насыщенным и наиболее совершенным из 5 фильмов, однако многие драматургические и стилистические элементы (второстепенные персонажи, использование цвета, некоторые аспекты поведения Франкенштейна) будут раскрыты полнее и изобретательнее в других картинах.

   N.В. Как отметил Стефан Бургуан в своей книге о Фишере (Edilig, 1984), посредственность Ужаса Франкенштейна, The Horror of Frankenstein, 1970, ремейка Проклятия, поставленного сценаристом фильма Джимми Сэнгстером и сыгранного Ралфом Бейтсом, наглядно подтверждает важнейшее значение Фишера. Почти то же самое можно сказать и о Зле Франкенштейна, The Evil of Frankenstein, 1964, фильме Фредди Фрэнсиса с Кушингом в главной роли; этот фильм лучше, чем картина Сэнгстера, но не обладает ни связностью, ни цельностью картин Фишера. С другой стороны, дикарка (Кэти Уайлд), преданная барону, его ассистенту и их созданию, обладает здесь той выразительностью, которой не хватает героиням двух 1-х фильмов из цикла Фишера.

  Секунды

   1966 – США (106 мин)

     Произв. PAR (Джон Фрэнкенхаймер, Эдвард Льюис)

     Реж. ДЖОН ФРЭНКЕНХАЙМЕР

     Сцен. Льюис Джон Карлино по одноименному роману Дэйвида Или

     Опер. Джеймс Вонг Хау

     Муз. Джерри Голдсмит

     В ролях Рок Хадсон, Сэломи Дженз, Джон Рэндолф, Уилл Гир, Джефф Кори, Ричард Эндерсон, Мёрри Хэмилтон.

   60-летний американский банкир, устав от монотонности жизни, соглашается подписать контракт с компанией, которая – благодаря, в том числе, пластической хирургии – предоставит ему новую молодость, новую личность, новую судьбу. Эксперимент проходит очень неудачно, и героя убивают те самые люди, что омолодили его.

   Джона Фрэнкенхаймера можно назвать флагманом целого поколения американских режиссеров, чья основная часть творчества приходится на 60-е гг. (Ралф Нелсон, Роберт Маллиган, Фрэнклин Шэффнер и пр.). Большинство из них много работали на телевидении. К ним также можно отнести Алана Дж. Пэкулу, хотя он и появился несколько позже. Всех их объединяло стремление порвать с традиционными голливудскими жанрами, к которым они обращались крайне редко, и совершить революцию в американском кинематографе (или, по крайней мере, улучшить его), вдохнув в него ясность сознания и ум и выбирая наиболее многозначные сюжеты. Каждый снял один или несколько удачных фильмов. И все же карьера каждого оставляет впечатление обидной незавершенности. Их общий и частный вклад в искусство оказался гораздо ниже уровня их амбиций. В Секундах, своем лучшем фильме, Фрэнкенхаймер хочет разоблачить бесцельность и тщетность американской мечты (поиск материального успеха и вечной молодости). В действительности фильм оригинален не столько темой, сколько формой и визуальным рядом. Эта современная фантастическая сказка ценна главным образом тем, что заставляет нас вторгнуться на территорию страха, пустоты, клаустрофобии. Для этого Фрэнкенхаймер использует очень броские приемы (очень короткие или очень крупные планы, необычные объективы), однако их эффективность неоспорима. Актерская игра замечательна, особенно это относится к Року Хадсону – актеру, которого часто недооценивают, хотя с ним работали великие режиссеры (Уолш, Энтони Мэнн, Сёрк, Хоукс). Кроме того, этот фильм – один из последних шедевров черно-белого кино, и в этой связи отметим восхитительную работу Джеймса Вонга Хау. Назовем у Фрэнкенхаймера еще 2 замечательных фильма, этюды о жизни на Ближнем Востоке и в американской глубинке: Все рушится, All Fall Down, 1962 по превосходному сценарию Уильяма Инджа и Непарные шелкопряды, The Gypsy Moths, 1969.