девятнадцать

Residents of the Calla realized that children birthed in twos were the exception rather than the rule in other parts of the world and at other times in the past, but in their area of the Grand Crescent it was the singletons, like the Jaffordses’ Aaron, who were the rarities. — Жители Кальи понимали, что рождение близнецов скорее, исключение, чем правило в других частях мира и в прошлом, но в их местах, на Великой Дуге, исключением являлись дети, рождающиеся по одному, вроде Аарона Джеффордса. (ТБ 5)

… but being only nineteen and living way out here on what some call the Rim and others call the Crescent, there’s plenty he’s never seen before. — … но ему всего лишь девятнадцать, всю жизнь он провел на Краю, или на Дуге, как называют эти места, так что не видел многого. (ТБ 5)

They were on their own. Even long ago, when the Inner Baronies had glowed with light and order, they would have seen precious little sign of that bright-life out here. These were the borderlands, and life here had always been strange. — Они жили сами по себе. Даже в далеком прошлом, когда во Внутренних феодах царили свет и порядок, здесь они мало что-то видели от той светлой жизни. Эта область была пограничьем, и жизнь здесь всегда была чуточку странной. (ТБ 5)

… and yet Eddie learned a great deal from Jaffords and his wife, mostly about how life was lived out here in what Tian and Zalia called “the borderlands.” — однако Эдди узнал много интересного от Джеффордса и его жены, в основном о том, как жили в краю, который Тиан и Залия называли Пограничьем. (ТБ 5)

Roland looked up. And yes, it was there. He saw it, too. But he also saw a cloud like a turtle, and another hole in the thinning dreck that looked like a gunnywagon. — Роланд посмотрел на небо. И точно, было там девятнадцать. Он тоже увидел это число. И ещё он увидел облако, похожее на черепаху, и разрыв в редеющих обрывках, напоминающий крытый мешковиной фургон. (ТБ 5)

Residents of the Calla realized that children birthed in twos were the exception rather than the rule in other parts of the world and at other times in the past, but in their area of the Grand Crescent it was the singletons, like the Jaffordses’ Aaron, who were the rarities. — Жители Кальи понимали, что рождение близнецов скорее, исключение, чем правило в других частях мира и в прошлом, но в их местах, на Великой Дуге, исключением являлись дети, рождающиеся по одному, вроде Аарона Джеффордса. (ТБ 5)

… but being only nineteen and living way out here on what some call the Rim and others call the Crescent, there’s plenty he’s never seen before. — … но ему всего лишь девятнадцать, всю жизнь он провел на Краю, или на Дуге, как называют эти места, так что не видел многого. (ТБ 5)

They were on their own. Even long ago, when the Inner Baronies had glowed with light and order, they would have seen precious little sign of that bright-life out here. These were the borderlands, and life here had always been strange. — Они жили сами по себе. Даже в далеком прошлом, когда во Внутренних феодах царили свет и порядок, здесь они мало что-то видели от той светлой жизни. Эта область была пограничьем, и жизнь здесь всегда была чуточку странной. (ТБ 5)

… and yet Eddie learned a great deal from Jaffords and his wife, mostly about how life was lived out here in what Tian and Zalia called “the borderlands.” — однако Эдди узнал много интересного от Джеффордса и его жены, в основном о том, как жили в краю, который Тиан и Залия называли Пограничьем. (ТБ 5)

Roland looked up. And yes, it was there. He saw it, too. But he also saw a cloud like a turtle, and another hole in the thinning dreck that looked like a gunnywagon. — Роланд посмотрел на небо. И точно, было там девятнадцать. Он тоже увидел это число. И ещё он увидел облако, похожее на черепаху, и разрыв в редеющих обрывках, напоминающий крытый мешковиной фургон. (ТБ 5)

Command and force may often create, but can never cure, an aversion. (John Locke, Some Thoughts Concerning Education, 1693) — Давление и насилие могут вызывать отвращение, но не в силах излечить его.

The command of the bastion over the surrounding country is nineteen feet. (Campbell's Dictionary of Military Science, 1830) — Бастион возвышается над землёй на девятнадцать футов.

‘How old are you?’ ‘Nineteen.’ ‘That's a lie. You're twenty-two if You're a day.’ (W. S. Maugham, ‘Theatre’, ch. XX) — - Сколько вам лет? - Девятнадцать. - Это ложь. Вам не меньше двадцати двух.

...that girl is five years older, than you if she's a day. (Th. Dreiser, ‘A Book about Myself’, ch. LI) —...эта девушка на добрых пять лет старше вас.

That was a good thirty years ago if it was a day. (J. Joyce, ‘Dubliners’, ‘The Dead’) — Это было лет тридцать тому назад, ни больше ни меньше.